Rocket King

— Посмотри на меня! Курт чуть поднял голову, выглядывая из-под своих сложенных вместе около лица рук. Щелчок — милое фото готово. Роуз заулыбался, глядя на результат в маленьком экране цифрового фотоаппарата. — Какой стесняша у меня тут. — И вовсе я не стесняюсь, просто я лежал в своих мыслях, уткнувшись в траву. Курт подполз к сидящему рядом Экслу, положив голову на его ноги, согнутые в коленях. Роуз погладил Кобейна по голове, чуть почёсывая ногтями макушку; перебирал волосы, накручивая на пальцы ярко-красные пряди, запутывая из них что-то наподобие маленьких косичек. Курт закрыл глаза, чувствуя безопасность и комфорт рядом с ним. И не нужно было никаких слов, чтобы Курт мог почувствовать себя по-настоящему счастливым. Эксл рядом — всё хорошо и спокойно. Свитер Курта задрался до талии, пока он ворочался, пытаясь пристроиться на ногах Эксла поудобнее. Его ягодицы, облегаемые лёгким, женским нижним бельём белого цвета и с аккуратными чёрными горошинками стали открыты одному единственному взору Роуза. Кобейн имел в гардеробе женские трусы и никогда этого не стеснялся.* Он объяснял это удобством, никогда не деля вещи по гендеру. По той же причине он носил платья в цветочек и любил пользоваться косметикой. Ему нравилось — это главное, а всё остальное — стереотипы общества о том, как должны выглядеть мужчина и женщина. Роуз был одет в хлопковую белую футболку с логотипом RHCP и короткие, свободные, синие шорты, которые, кажется, еле скрывали всё, что было под ними; широкие, большие карманы на молнии, в которые просто могло поместиться буквально всё. Эксл поправил его свитер и сорвал из травы крохотные, уютные, белые цветы, кажется, это были гипсофилы. Он покрутил их в руках, приподнял вновь свитер Курта, и цветочки оказались прижаты за стебелёк между резинкой трусов и телом Кобейна. Тот повернул голову, пытаясь рассмотреть то, что Эксл там положил. — Цветочки. — Обязательно совать мне их в трусы? — Эй, это мило. Тем более, я же просто прижал их за стебель. — Верни свитер обратно, у меня попа мёрзнет. Эксл расправил его свитер, погладив по ягодицам. — Пошли в дом, ты оденешься. Вообще, на улице немного прохладно, хоть и потеплело. Курт приподнялся, протирая глаза сжатыми в кулаки ладошками. Из леса рядом слышались голоса весенних птичек, которые делали этот момент ещё более нежным и атмосферным. — Давай, пошли, не хватало ещё тебе застудить себе что-то. Эксл взял Курта за руку, подняв с травы и повёл в дом. Они прошлись босиком во траве, держась за руки. Что вообще могло быть лучше в жизни Курта, который испытывал боль так долго? Он ловил каждый момент нежности, бережно сохраняя их в сердце, в самом укромном месте. Эксл делал то же самое; жаждущий любви и ласки, верный, как самый большой и злой в мире сенбернар, превращающийся в наивного пуделя рядом с любимым человеком. Эксл завёл Курта за порог дома, закрыв дверь на задний двор. Маленькие лучики солнца пробивались сквозь жалюзи. Комната была тёплой и от неё веяло домом, чем-то уютным и приятным глазу. Роуз пошёл наверх за одеждой и вернулся через некоторое время, принеся для Курта джинсовые длинные шорты по колено. Рваные и грязные, но таков был Кобейн и его особое видение стиля, которое заключалось в том, что стиля у него просто не было. — Ты сам или мне надеть их на тебя? Роуз шутил, наверное. — Сам, давай сюда. Кобейн взял у него из рук шорты, надев их на себя и защепив на пуговицу, не видя надобности застёгивать ширинку. — Цветы, Курт. — Ах, точно. Кобейн залез рукой в штаны и достал маленький стебелёк с такими же крохотными цветами. От этого стало тепло и приятно, и Курт бы даже не смог объяснить, почему. Он положил цветы на ближайший комод и подошёл к Экслу, сложив руки за спину и опуская голову, будто стесняясь чего-то. Роуз приобнял его за талию, чуть прижав к себе. — Что такое? — Ничего. Я просто люблю тебя. Эксл поцеловал его в макушку, уткнувшись в неё носом. И снова не нужно было слов, чтобы чувствовать себя спокойно. Только присутствие друг друга и ощущения родного места, где тебя всегда кто-то ждёт.