бремя плохого мужа

      – Прекрати строить обиженку, Чхве Бомгю. Старший устало вздыхает, отводит взгляд и качает головой, пока его муж дует губы и смотрит вниз, стоя в дверном проеме. И все хорошо бы решилось, скажи эта самая обиженка, в чем же причина. Было у них все отлично, утром Субин пошел на работу, а днем Бомгю трубку не берет и на сообщения зло отвечает, вечером уже убеждаешься, что точно чем-то принцессу задели. Одно наказание. – Так, я не пойму в чем дело, милый, говорил ведь уже. И в ответ снова тишина. Чхве старший сегодня останется без ужина после тяжелого рабочего дня, лишь потому что... не знает он почему! Субин стягивает с широких плеч рубашку, ходит злой около шкафа и всячески намекает, что ему надело. Поужинать то хочется и еще как. Бомгю шагает к кровати, пилит пол взглядом, а сердце старшего - ножом. И как такое можно терпеть? – Бомгю? – тянет ноты Бин. На нем висит домашняя футболка и бремя плохого мужа. Ужасная ноша, когда желудок воет от голода. Старший не думал, что его ожидает такое, когда говорил "да" на незамысловатое "будешь моим и в горе и радости и..." , дальше уже не припоминается, потому что тогда они летели в старой машине на бешеной скорости по сельским дорогам. Одна романтика, что не закончилась после пережитого в ямах и грязи жаркого лета. Скучные будни тоже полны любви и сюрпризов с таким человеком, как Бомгю. Любящий тишину Субин уже давно, как кажется, умер, но это и есть хорошо, потому что младшему нельзя скучать. Такова частица прекрасного и ужасного в нем. Видимо, тесная квартирка уже поднадоела искателю приключений, вот и обиделся, но у Бина стабильная работа, на которую он должен ходить каждый день, не считая выходные, в отличии от Бомгю. У этого паренька так много возможностей для самореализации.. завидно. Яркий, красивый, веселый и не устойчивый перед стрессом. – Я люблю тебя. – старший подходит ближе, касается чужой щеки и гладит, пока его продолжают игнорировать. Смотрит с нежностью, которую еще стоит поискать, наклоняется и пытается заглянуть в чужие глаза, на что Бомгю только вертится. Терпение быстро заканчивается. Субин сводит брови в недовольном выражении, пилит злостью и ударяет горячим паром. – Эй, я сказал, что люблю тебя, посмотри на меня. И младший приподнимает голову, смотрит сквозь парня напротив и окончательно убивает холодом и безобразием плохое настроение мужа. Субин поджимает губы. Никогда такого на себе не ощущал. Неужели сотворил что-то настолько ужасное? И глупый, не понимает что именно. Глаза у Бина наполняются глубокой печалью и сожалением, а подбородок по смешному задрожал. – А ты меня больше не любишь? Ему было у кого учиться такой эмоциональности, и, может, это проверенная манипуляция, которая всегда действовала на Субина, но не наоборот, видимо. Младший не меняется в лице, ведет взглядом по чужому словно контролер в аэропорту, недоверчиво, тянет руку, гладит по мягким волосам и давит ладонью, мол: опустись. Безответность больно бьет по сердцу Чхве, да так сильно, что он немного кривится пока становится на колени перед мужем. И понять не сложно, чего хочет на самом деле Бомми... это игра такая? В любом случае, Субину не нравится. Смотря на мужа снизу вверх, как обиженная собака, виновник готов опустить второго к себе ударом под колено, да вот адреналин скакнул и ступор накрывает. Бомгю одаривает неизвестной злобой, кивает и тычет чужой головой себе в домашние шорты, заставляя носом упереться в возбуждение. У Чхве младшего, скорее всего, встал на больших масштабов злобу, по другому объяснить не получается. – Прости меня, Бомгю. Субин раньше думал, что это жалкое зрелище, быть на коленях лицом к лицу с чужой ширинкой, но перед своим возлюбленным он и мысли не ловит. Прощение просит, не отодвигаясь, и рукой лезет, дабы погладить. Уверен сейчас, что Бомгю покраснел до невозможности, пока не удается взглянуть самостоятельно, потому что младший сгребает пряди нижнего в кулак и оттягивает. – Повтори. – И волос не дрогнул у обиженного, а взгляд все еще холодный, как и бледны щеки. Субину досадно от такого вида, но он отступать не собирается. – Прости меня, дорогой, прости. – голос у старшего сейчас как бархат, он тянет басистые нотки, пытается сдвинуть айсберг души любимого, длинными пальцами стягивает с того шорты и нижнее белье, да вот хватка на затылке еще сильнее становится. Чхве от неприятных ощущений шипит и смотрит с блестками в глазах. Пощади же. Атмосфера пугающая, будто Бомгю прощается со скучным Бином, который надоел своей нудной работой и домом. Выжимает всю гордость из стоящего на коленях, который так сильно влюблен. – Дай же коснуться тебя. Субин дрожит голосом, опускает взгляд и чувствует, что хватка пропала вовсе. Облегченно выдыхая, старший холодными от переживаний пальцами касается чужого возбуждения, ведет большим пальцем вдоль и пытается прощупать венки, а после, придерживая, дотрагивается кончиком языка головки. Как бы неловко это не выглядело, Субин старается, давит душевное терзание и посасывает. Его губы всегда были тем, на что можно обратить внимание. Как говорил сам Бомгю: "отличные, как раз для моих". И правда, оторваться от их красоты сложно, особенно тем, у кого в приоритете пухлые и светлого оттенка, еще и блестят красиво, когда расцелуешь. Чхве своими восхитительными губами пользуется, как талантом к аналитике. Бомгю успел ощутить мягкость в полной ее мере и залипнуть на долгих несколько лет, как и старший сойти сума от всего своего возлюбленного, который мог мастерски, без лишних фраз удовлетворить его в любых неудобных местах, будь то тесная кабинка туалета или закулисье на концерте любимой группы. Вот поэтому не стыдится Бин почмокивать и облизывать, дабы младшему понравилось, водить языком по всем возможным местам и слышать неровное дыхание над собой. Один кайф от этого, если не учитывать, что ты чертовски сильно устал и хочешь лить слезы из-за того, что обидел самого дорого тебе человека. Бомгю такая старательность не нравится, увы. Он снова хватает провинившегося за голову и давит, заставляя принять всю длину собственного члена. А у Субина особого выбора нет, от неожиданности он лишь мычит и хватается за чужое бедро, ощущая, как головка скользит по задней стенке, заставляет щуриться от недовольства и бороться со знакомым рефлексом. Чхве старший думает, что точно напьется после этого. Бомгю не держит стон, слышится его красивый бас - музыка для ушей Субина. В данный момент он не так сильно радуется этому, но все же. Времени на привыкнуть не так много, Бомгю оттягивает обратно и старший неслабо давит тому в кость кончиками пальцев, все силы отдает, пытается избежать повторного резкого толчка внутрь, потому что в уголках глаз собираются слезы. Младший слишком жесток, раз не объясняет и не дает самому что-либо сделать. Кто знает, может это неудачный сюрприз такой. Но Субин огорчается все сильнее, хнычет и ощущает покалывания в сердце. Пощади же, Бомгю. Обидчивая принцесса не слушает немые просьбы. Толчок повторяется, но на этот раз нежнее и плавнее, младший дает возможность влиться в процесс и не досаждать медлительностью. Чхве все еще не находит другого выхода, видя удовольствие на чужом лице и то, как возлюбленный кусает губу от тянущих приятностей внизу живота. Да, Субин тоже на взводе, чувствует жар и бабочки, не пытается даже скрыть, ведь вряд ли увидят. Но ничего с этим не делает, ведь Бомгю заставляет продолжать и справляться с поступающими движениями и диким возбуждением самостоятельно. Видок ведь и правда отличный. Бомгю такой привлекательный сейчас, дергает бровями в блаженстве, шипит и царапает, как испуганный кот, и смотрит соблазнительно, пусть отрешенно. У Субина на такие виды теперь особые пристрастия, ведь, даже когда обижен, младший сохраняет свою волшебность в движениях. Чаще всего с мелкими крайностями в их отношениях можно было справиться более мирным путем. Субин извинялся при помощи сладостей, цветов, билетов, поцелуев, незапланированных выходных и прочей романтичной хрени, которая нравится нежному Бомми. Да и ссоры у них по праздникам и четвергам, так что вокруг частенько царит мир и спокойствие. Как же любит это Субин, и ненавидит Бомгю - королева драмы со всеми ее замашками в одном лице. Нет, Чхве не надоело, потому что он сильно влюблен и жизни не видит без этого лучика, а идеи младшего, пусть не всегда реальные, ему лучше поддержать, чем оставаться без вкусного ужина. Сегодняшний вечерний перекус удается с трудом назвать таковым, когда ты буквально льешь слезы во время незабываемой фелляции. Бомгю этим, как кажется, вполне доволен, поэтому становится немного сдержанней в своих движениях. Субин же делает как ему велено, жмется от неприятности внутри и, почмокивая, не сбавляет оборотов, старается взять все и сразу, при этом не вытирает одинокие соленые реки на щеках. Может такой вид нравится младшему, который так заворожено наблюдает за происходящим. У Бина в кончиках пальцев начинает покалывать, а колени ноют, не находя удобной позиции на холодном полу. Он четко запоминает эти ощущения, как и взгляд на себе. "Лишь бы простил" - временами проносится в голове. Удивительно, что Чхве допускает такое обращение к себе, а точнее не уделяет должного внимания, зацикливаясь на одной мысли. Бомгю за такое вряд ли извинится позже. Младший велит остановиться, смутно дает понять, что собирается делать, поэтому Субин в ожидании выдерживает еще парочку махинаций с собственным ртом и ощущает, как пульсирует орган мужа, а после и то, как ему кончают в рот, не давая нормально проглотить. Бомгю оставался внутри какое-то время, смотрел теперь более мягко на бедного Бина, который томно стонал из-за тяжкой судьбы. Рот Чхве оказывается свободен, а припухшие губы еще какое-то время были заняты чужими пальцами, что водили круги по блестящей красоте. Старший себе места на находил, страдал от терзаний души и желания свалить младшего на кровать. Смотрел жалостно, в надежде на ясный ответ. – В следующий раз скажи спасибо после хорошего завтрака. Весь воздух в легких кончается, облегчение приходит мгновенно, а после сваливает обратно вместе со здравым смыслом. – А? Что ты сказал? – Субин хлопает ресницами в полном понимании, сразу же после начинает краснеть от злости. – Повтори. Довольный младший натягивает на себя одежду очень даже быстро. Хитро лыбится, поганец, и убегает, прикрикивая напоследок. – Я сказал, что тоже люблю тебя. Старший, когда поднимается с дрожащих колен, ловит себя на единой мысли, что в следующий раз он просто съест Бомгю перед тем как выйти на работу, а после шагает следом, ведь квартирка и правда маленькая, как для игры в догонялки.