На дне разбитого бокала

— А, вдруг его поймают гвардейцы? И все узнают про нас? — спросила девушка, нахмурившись. Ей не нужны были эти проблемы с стражниками, хоть и их люди могли спокойно одержать победу в битве между ними.       Лишь бы аббатство не обратило на них свой «праведный» взор. Жаннетт затянулась снова и подошла к столу, за которым сидел доктор.       Она сложила руки на грудной клетке, чуть сгорбившись и перевела вес тела на одну ногу, будто ожидая от Блейка каких-то гениальных умозаключений, которые и правда мог предоставить ей мужчина. — Жанетт, Жаннетт. Не знаешь ты ничего о моих мышатах, — хрипло хихикнул врач, а потом слабо закашлялся, закрыв глаза.       У него всегда были проблемы с легкими, но теперь это чертова простуда просто убивало все его хорошее настроение.       Жаннет промолчала, ожидая продолжения. Долго она работала с ним, чтобы изучить все повадки. И, как и ожидалось, спустя пару секунд он продолжил. — Я специально ломаю их так, чтобы они не посмели сдаться и выдать меня. Ломаю так, чтобы они были под моим полным контролем и боялись меня. Это, очень удобно, так что аббатство не узнает про нас, да и тем более, культ безглазых существует настолько давно, что аббатство ничего не сможет с ним сделать, — ответил Блейк, пожав плечами и сделав очередной глоток вина.       Он говорил это, будто все на столько элементарно, хоть и в этом было много загвоздок. — А эта. Как ее. Николь? Ты долго собираешься ждать? Да и я до сих пор не понимаю, зачем она вообще тебе, — говорила Жаннетт, поморщившись только от одного имени этой девушки. Она украла ее любимый амулет. — Николь.. — повторяет Блейк и неожиданно улыбка с лица парня пропадает. Он скучающим взглядом осматривает стол и отложив папку, берет другую.       Доктор открыл папку и начал что-то внимательно читать. Жаннет молча ждала ответа от неуравновешенного товарища, стряхнув пепел в пепельницу на том же столе. — Она идеальна для экспериментов, — начал врач, слабо улыбнувшись. — Хорошая выносливость, среднее телосложение, хороший иммунитет, хорошая выживаемость я бы даже сказал. Психика расшатана из-за смерти родителей: Романа Складчикова и Энджел Годберт. Кровь первая положительная, ей двадцать шесть лет, день рождение пятого дня месяца семян. Рост приблизительно 171 см, вес около 60 кг. Девственница, — говорил Блейк, листая эту самую папку.       Жаннетт фыркнула, услышав столько информации о потенциальном враге и снова стряхнула пепел. — Я не буду спрашивать, откуда ты все это нарыл. Я лучше спрошу зачем ты это сделал. Много в этот раз нашел для просто расходного материала, — недовольно буркнула девушка. — Ты не понимаешь, она. Какая-то другая, какая-то иная от других мышат. Вроде бы я ее ломаю и ломаю, а она все еще держится. Большая сила воли для обычной девушки, что-то тут не так.. — высказал свои мысли доктор, будто разговаривая с самим собой. — Отец из Тивии, возможно передалась стойкость, — нехотя поддержала разговор девушка, вновь затянувшись. — Но все же, я бы хотел поближе изучить ее. Живучий мышонок, с таким всегда интересно, — пожал плечами Блейк, продолжая что-то искать в этой папке. — Не верю, что она тебе нужна просто для экспериментов, — выразила свое недоверие Жаннетт, намекая на то, что доктор имеет личную слабость к юной девушке.       Блейк хотел что-то сказать по этому поводу, но дверь в кабинет открылась и туда заглянул какая-то парень, взяв все внимание на себя. — Она проснулась, — сказал он и врач тут же поднялся с места. Жаннетт отошла от стола, чтобы коллега смог пройти.       Блейк кинул папку на стол, опрокинув бокал с вином, что тут же упал на пол с характерным звуком и разбился. Доктор быстрым шагом пошел прочь из кабинета, а девушка за ним.       Парень вышел в коридор и почти одним махом дошел до его конца и прильнул к одной из дверей. Выглядел врач очень серьезно. Дверь распахнулась, и они смогли зайти внутрь.       Это была какая-то комната, с виду напоминающая одиночную палату в больнице. На кровати лежала старая женщина, а рядом с ней суетилась какая-то девушка.       Выглядела пациентка не очень. На вид ей было лет 80, хотя по медицинской карте всего лишь 65.       Она почти не двигалась, лежа в чистой постели и лишь лениво моргала, глядя куда-то сквозь эту реальность. Блейк тут же подлетел к кровати, отпихнув суетящуюся девушка прочь и присел на ее край. — Привет, мамочка, как ты? — спросил доктор, взяв ее за худощявые руки. Он выдавливал из себя нервную улыбку, внимательно наблюдая, как мама переводит безжизненный взгляд на сына. — Я знаю, все будет хорошо, мамочка. Я найду лекарство. Тебе станет легче, обещаю, мамочка, ты что-нибудь хочешь? — как невменяемый шептал Блейк, прижимая ее руки к своей груди.       Мамочка же ничего не ответила и так же медленно отвернула от него голову. Блейк растерялся, а после осторожно отпустил ее руки и поднялся.       Доктор молчал, сверля взглядом стену какое-то время, а после обернулся к Жаннет, что все это время стояла сзади и докуривала окурок сигары. — Найдите этого подонка и приведите ко мне. — прошипел парень, сильно хмурясь. — А если не найдем живым? — спросила Жаннетт, довольно спокойно для такой обстановки. — Тогда найдите кого-то другого, быстро, не заставляйте меня ждать, — взорвался Блейк, буквально в мгновение оказавшись прямо перед лицо девушки.       Жаннетт отреагировала так же, как и раньше и просто согласилась, а после покинула кабинет, оставив товарища наедине со своей истерикой.