i just wanna be loved

Уён всегда говорил, что Ёсану следует быть более открытым с людьми. Тот же считал, что дальше уже некуда. Он безусловно был в курсе, что многие не решались с ним заговаривать из-за некой холодной отчужденности, волнами исходившей от него и заставлявшей придержать желание познакомиться поближе. Что абсолютно не мешало поклонникам заваливать его подарками ко Дню всех влюбленных. В последние годы пришлось сбегать в ближайший к школе магазин за пакетами, чтобы унести все домой. Ёсан не то чтобы не хотел ни с кем сближаться, просто ему редко кто мог понравиться, что называется, с первого взгляда, а втереться в доверие к нему стоило больших усилий – Кан долго анализировал слова и действия других людей, сразу прикидывая, а стоит ли продолжать с ними общение. Конечно, при помощи Уёна дела такого характера двигались значительно быстрее, что пару раз помогло избавиться от крайне токсичных людей. В отношениях же Ёсан был всего пару раз за свою жизнь: первый раз еще в средней школе, с девушкой, и все бы ничего, но она уехала учиться в США и общение постепенно прекратилось, расстояние сыграло свою роль; второй раз уже с парнем, которому удалось-таки привлечь внимание Кана и завоевать его симпатию. Они бы может и не расстались вовсе, если бы парниша не начал пытаться манипулировать Ёсаном, что он и сам просек на ранних стадиях. А находиться рядом с подобными людьми Ёсан терпеть не мог. Однако эти отношения сыграли свою роль, и парень стал еще более придирчиво относиться к новым знакомым. Уён часто подкалывал его насчет «неприступности», и Ёсан не сильно на него обижался, прекрасно понимая, что друг все же переживает за него. Чон был куда общительнее Ёсана, и Кан был убежден, что тот при желании мог перевстречаться со всей школой, если бы его не подловил Чхве Сан, настойчиво добивающийся внимания Уёна еще в конце средней школы. Впрочем, у этих двоих все было хорошо. Вот и сейчас Ёсан наблюдал, как Сан готовил кофе для Уёна. Они заскочили к Чхве на работу после занятий. Уён молча и с нежностью смотрел на каждое движение Сана. Пожалуй, это единственное романтическое действие, которое он себе позволял в присутствии своего друга. Ёсан никогда не чувствовал себя рядом с ними третьим лишним и даже ни разу не видел, как они целовались. Хотя от Уёна наслышан был достаточно. Уён практически всегда заказывал себе раф, даже если на улице стояла неимоверная жара и не было отбоя от заказов холодных напитков. Ему нравилось, насколько нежным получался кофе. Ёсан же любил холодный кофе, и при любой возможности брал именно его. - Еще пара недель, и холодные напитки уберут из меню, - предупредил Сан, подавая парням их заказы, но посмотрел при этом исключительно на Ёсана. Тот лишь пожал плечами – ничего не поделать, судьба всех сезонных напитков одинакова. - Перейду на латте, ты же знаешь, - ответил Кан, размешивая трубочкой сироп в своем стакане. Сан кивнул и пока вернулся к своей работе, моя посуду и убирая ингредиенты на свои места. - Что нового в универе? – Чхве с ними не учился, решив поступить на заочное. У них с Уёном не раз возникал раньше спор на этой почве: Уён утверждал, что Сан не может причислять себя к полноценным студентам, Сан же всегда отвечал, что нет ничего скучнее, чем сидеть в душных аудиториях целыми днями и учиться постоянно, а не пару месяцев в году перед сессией. - Нам сегодня сказали, что на педагогическую практику мы уйдем не раньше второго курса, - пожаловался Уён, ложкой убирая пенку с кофе и отправляя ее в рот. – Хочу уже побыть в роли учителя. - Уверен, за всю историю школы это будут самые активные уроки, которые только там проводились, - хмыкнул Ёсан, медленно потягивая из трубочки кофе. - К вечеру все равно уставать будет, так что вторая смена выдохнет, - со смехом сказал Сан, подходя ближе. Уён надулся и молча отпил раф, всем своим видом показывая, что обиделся и говорить дальше не собирается. Сан положил перед Уёном печенье, заслужив снисходительный взгляд, говоривший о том, что Чхве уже прощен. - Зато тебе не придется разбирать древние архивы и переводить тексты с непонятных языков, - вздохнул Ёсан, от расстройства чувств сделав большой глоток. Порой он начинал сомневаться в своем желании поступить на лингвистический факультет, потому что древних языков там было в два раза больше, чем современных. По крайней мере, сейчас. - Жду кавер на ту песню на санскрите, - хихикнул Уён, откусив печенье. Кан расстроенно вздохнул – спорить с Чоном в состоянии алкогольного опьянения все-таки гиблая затея. Не так давно после поступления он пообещал Уёну перевести его любимую песню на санскрит и исполнить ее под гитару. Что может быть хуже. - Обратись в гугл-переводчик, - мрачно буркнул Ёсан, трубочкой вылавливая лёд. Сказал он это только чтобы оставить за собой последнее слово. Уён и так его этим достанет. Ленивый разговор об учебе продолжался еще какое-то время. Ёсану особо рассказывать было нечего, поэтому болтал в основном Уён. Даже занятым по горло домашкой, он умудрялся всегда находиться в большом кругу людей и постоянно заводил новые знакомства. Поэтому Сан с Ёсаном часто выслушивали что-то об очередном знакомом. - … слышал, что они готовят что-то интересное, работы у них чересчур много. Ким Хонджун даже пары начал пропускать, конечно, председателю нелегко приходится. – Слова Уёна вырвали Ёсана из мутного пребывания в своих мыслях. Что заставило его так навострить уши? А, точно. Председатель. Ёсан слегка свел брови к переносице, ткнув трубочкой в колотый лед в стакане. Со времени того собрания прошло уже три недели и, заваленный делами по учебе, Ёсан практически и думать забыл о Пак Сонхва. Хотя его знания о нем ограничивались тем, что он являлся заместителем председателя Центра творчества. И еще Уён выяснил, что тот учится на биологическом факультете. И сейчас, когда он уже почти забыл о нем, Чон вновь напомнил, причем косвенно. Какого черта? Почему эта ситуация никак не покидала голову Кана окончательно? Это даже начинало слегка злить. Снова впав в состояние задумчивости, Ёсан даже не заметил, что они с Уёном вышли из кофейни и направились к метро. - Ты вообще слышишь меня? – Ёсан вздрогнул от крика практически рядом со своими ушами. Поднял укоризненный взгляд на Уёна, что с некоторым беспокойством смотрел на друга. - Что? – Кан замечает, что так и не выбросил давно опустевший стаканчик, а трубочка явно успела пострадать от его зубов. Он нервничает? - Я говорю, переночую сегодня у Сана, - Уён явно повторял эту фразу уже третий раз. - Ладно, - кивнул Ёсан. По крайней мере, сегодняшний вечер гарантированно пройдет в полной тишине и никто не полезет с расспросами. Хотя лицо Уёна говорило о том, что беседа еще впереди.

***

Хорошая погода всегда умиротворяла и настраивала Ёсана на позитивный лад. Сегодня у него отменили последнюю пару, но они с Уёном уже договорились пойти домой вместе, поэтому Кан устроился на скамейке во внутреннем дворике с книгой, наслаждаясь природной тишиной. Кто знает, будут ли еще настолько теплые дни, все-таки осень скоро закончится и наступит холодная зима. А сейчас вокруг так красиво, в желто-красном цвете. Ёсан улыбнулся, когда на страницу книги сверху упал красный лист. Когда-то давно бабушка рассказывала ему, что это может принести удачу. Парень заложил лист между двумя уже прочитанными страницами и снова вернулся к чтению. Отвлечься его вновь заставил шум со стороны входа в корпус. Ёсан медленно поднял взгляд и увидел пару парней, вешающих на доску объявлений какой-то довольно большой яркий плакат. Кан даже слегка прищурился, чтобы прочитать написанное, но расстояние между ним и плакатом было приличным. Один из парней отошел подальше, чтобы проверить, как смотрится, и в этот момент Ёсан узнал его – Пак Сонхва. Мгновенно стушевавшись, Ёсан опустил взгляд обратно в книгу. Почему-то ему стало неловко, как будто он подглядывал за тем, за кем не следовало. Но ведь он же ни в чем не провинился, верно? Он имеет полное право здесь находиться. Ёсан оторвал взгляд от книги, внимательно рассматривая то, что происходило. Все-таки недаром Сонхва был королем бала первокурсников в прошлом году (очередная информация от Уёна). Даже в обычной повседневной одежде он выглядел так, будто сошёл с обложки модельного журнала. Темные волосы, которые слегка растрепал ветер, казалось, делали его еще красивее. Пак коротко и быстро окинул взглядом двор, кажется, даже не заметив Ёсана. Когда плакат был повешен, он что-то сказал парню рядом, и они скрылись в корпусе. Ёсан посидел на месте несколько секунд, и все же не смог противиться своему любопытству. В конце концов, любопытство – не порок. Поднявшись с места, он направился к только что повешенному плакату, по пути захлопнув книгу. Взгляд Кана вдумчиво скользил по каждой строчке, брови сосредоточенно нахмурились, а последние слова, написанные не самым крупным шрифтом, заставили Ёсана тихо и почему-то вымученно выдохнуть. М-да. Кан развернулся и пошел обратно к скамейке, прикидывая в уме: запереть дверь в комнату по возвращении домой сразу или подождать и надеяться, что разговора удастся избежать?