Мне не нужна твоя любовь

В гостиной за столом сидели двое мужчин. Один из них был худой брюнет с узким умным лицом. У него были усталые серые глаза, бледная кожа и взъерошенные волосы. Одет он был в застиранную рубашку и темные штаны. Напротив него расположился коричневоволосый, коротко стриженный мужчина с лицом, обрамленным аккуратной щетиной. Оба выглядели лет на тридцать. Между ними на столе лежал открытый чемодан, заполненный склянками с какими-то растворами. — Выглядишь паршиво, — заметил шатен. — Синдром отмены, — вяло ответил Клиффорд. Он сидел, придерживая на носу очки без одной дужки, привязанные к шее длинным шнурком, и читал этикетки. Руки его немного тряслись. — Слушай, в этот раз я ничего не перепутал, — сказал Тайлер, почесывая затылок. — Да, вижу, — отозвался Клиффорд. Он убрал очки в нагрудный карман и откинулся на спинку стула. У него были причины не доверять Тайлеру. В прошлый раз начинающий наркоторговец пытался подсунуть ему оральный раствор под видом жидкости для инъекций. — Одна бутылка ативана объемом десять миллилитров стоит семнадцать долларов. Цена на валиум та же. Шесть долларов за таблетку. Скидка при покупке оптом. Сколько тебе нужно? — Тридцать миллилитров лоразепама и девяносто таблеток диазепама, — ответил Клиффорд. Он отсчитал восемьдесят два доллара и протянул Тайлеру. — Увидимся через месяц. Тайлер положил лекарства на стол и, закрыв чемодан, направился к выходу. Клиффорд дрожащими руками налил себе воды и проглотил таблетку. Бензодиазепин принес долгожданное спокойствие. Тут он услышал шум в прихожей и, обернувшись, увидел двух подростков. — Братья Галлагеры, — без энтузиазма констатировал он. Старший, Филипп, был невысоким парнем с вьющимися волосами мышиного цвета, широким носом и голубыми глазами. Йен был младше него на год. Он был миловидным мальчишкой с короткими рыжими волосами, веснушками и карими глазами. — Привет, Клифф! — поздоровался Йен. — Тип, который только что вышел отсюда, кто он? — спросил Филипп. Йен помог ему сесть на диван, и он тихо застонал. Клиффорд только сейчас заметил, что у парня опухла нога. — Наркодилер, — ответил он, садясь на край дивана спиной к Филиппу. — Его мне посоветовал Кевин. Мой старый поставщик попал за решетку. И не называй меня Клиффом, — добавил он, обращаясь уже к Йену. Американцы имели плохую привычку сокращать имена. — Оставь свою чопорность, — сказал Филипп с усмешкой. — Это тебе не Англия. — Спасибо, что напомнил, а то я забыл, — отозвался Клиффорд. Он стал ощупывать стопу, надавливая пальцами в разных местах. Кажется, просто гематома. Перелом или вывих он бы определил. — Ну, что там? — откашлявшись, спросил Йен. — Гематома предплюсны. Я бы посоветовал сходить к хирургу, но знаю, что вы этого не сделаете. Придется по старинке. Давящая повязка, холодный компресс, анальгетики… Уверен, с этим вам поможет Виктория. Кевин и Виктория были парой влюбленных, живших в соседнем доме. Кевин работал барменом в «Алиби». Выращивал марихуану, рассматривая это как хобби. Виктория выполняла обязанности медсестры в доме престарелых, а еще подрабатывала разными способами на пару с Фионой. Другими его соседями были Галлагеры. Семья из шести детей и отца-одиночки. Двадцатиоднолетняя Фиона была самой старшей из детей. Из-за пьющего отца ей приходилось исполнять роль матери и хозяйки дома. Дебби было одиннадцать, а Карлу — девять. Самого младшего, которому не было еще даже двух, звали Лиам. — Ты же вроде как хирург, — сказал Филипп, принимая сидячее положение. — Не можешь сам вскрыть гематому? Клиффорд поднял трясущиеся руки и изогнул бровь: — Если только ты не хочешь истечь кровью и умереть. — Ты утрируешь, — робко возразил Йен. — Так или иначе, я поставил диагноз. А теперь будьте хорошими детками и топайте домой. Клиффорд поднялся с дивана и переместился обратно за стол, на котором лежали приобретенные им бензодиазепины. Филипп спустил левую ногу на пол и с помощью Йена встал на нее. — И это все? — недоверчиво поинтересовался он. — Даже не спросишь, что произошло? Нет, ты не подумай. Я вовсе не против. Клиффорд со вздохом повернулся к нему: — А что, вы, парни, успели придумать подходящую историю? Йен переглянулся с братом. — Вообще-то да, — сказал он. — Ну, так скормите ее Фионе. Хотя, не думаю, что она купится. Ваша сестра — умная девочка. — Думаю, тебе можно рассказать. — Йен пристально уставился на Филиппа, но тот проигнорировал его и продолжил: — Знаешь Джексонов, которые живут через две улицы? Клиффорд знал. Именно он первым поставил Шейле диагноз агорафобии. Она была женой Эдди Джексона, который отказывался верить в ее болезнь вплоть до того дня, пока лицензированный врач не подтвердил диагноз Клиффорда. Получив положительный ответ, старший из двух братьев начал рассказ: — У них есть дочь по имени Карен. Школьная шлюха. Ее отец застукал, как она отсасывает Йену под столом. Естественно, он разозлился, да так, что пришлось в спешке уносить ноги. Йен успел сбежать через заднюю дверь. Я прыгнул из окна второго этажа. — А все началось с того, что Лип решил подзаработать на репетиторстве, — вмешался Йен. Клиффорд обратил внимание на его нервозность. — Карен сделала ему вчера минет, и он решил, что неплохо бы и меня в это втянуть. — Ты не сильно-то и сопротивлялся, — хмыкнул Филипп, за что получил ощутимый тычок в бок. После ухода братьев Клиффорд принял еще одну таблетку диазепама и с минуту постоял с закрытыми глазами, прислушиваясь к организму. Наконец он открыл глаза, положил пузырек в карман и, взяв из угла зачехленную гитару, вышел из дома. Путь его лежал в «Алиби». Бар встретил Клиффорда звоном стаканов и негромкими разговорами. Зал был на удивление полон. Клиффорд приблизился к барной стойке, за которой стоял Кевин. Это был высокий мужчина с чёрными волосами до плеч, зачёсанными назад, и растительностью на лице. Из одежды на нем были джинсы и черная футболка. На шее болталась серебряная цепь. — Ты рано, — заметил он. — Откуда столько народа набежало? — негромко спросил Клиффорд, садясь на барный стул. Он прислонил гитару к стойке и принял из рук бармена стакан воды со льдом. — На фабрике «Крайслер» увольнение, — пожал плечами Кевин. Он взял полотенце и принялся протирать стаканы. Клиффорд снова оглядел зал. Значит, безработные. А он уж было понадеялся, что сможет неплохо подзаработать. Денег у него осталось немного, а если учесть, сколько было потрачено на бензодиазепины, их не хватит и на неделю. «Может, пора взимать плату за диагностику?» — подумал Клиффорд, потирая переносицу. Он был кем-то вроде подпольного врача. Правда, с тем лишь отличием, что имел настоящее образование и не брал денег за медицинские услуги. Это помогло ему прижиться в гетто, стать своим. Он ведь был не местным, родом из Англии. — Да не парься ты, Клифф, — сказал бармен и закинул полотенце себе на плечо. — Пьют, значит, при деньгах. С пустыми карманами не уйдешь. — Хотелось бы верить. Клиффорд расчехлил гитару, взял стул и поставил его в центр зала. Толпа одобрительно загудела. Некоторые стали выкрикивать названия песен. Клиффорд сыграл пару из них, начав с «Manifesto». Одни слушали, прикрыв глаза и покачиваясь на стуле, другие подпевали и пританцовывали в такт музыке. Помощница бармена лавировала между столами, разнося выпивку и закуски. Отыграв десять песен, Клиффорд отставил гитару и пошел в уборную. Там, запершись в одной из кабинок, он вытащил из кармана таблетки и поднес к свету. Пузырек был опустошен на одну треть. Клиффорд прислонился к стенке кабинки и вздохнул. Надо бы добраться до дома прежде, чем проявят себя симптомы передозировки. И когда он только успел столько принять? Клиффорд поколебался, но все-таки сунул пузырек обратно в карман. Оказавшись снова в зале, он закинул гитару на плечо и направился к выходу. Кевин удивился: — Уже уходишь? Ну, дело твое. Вот чаевые, которые я собрал с посетителей. Тридцать восемь долларов и сорок шесть центов. — Придержи их у себя. Завтра заберу. Бармен проводил шатающуюся фигуру доктора хмурым взглядом. Попросить, что ли, Викторию заскочить проверить состояние последнего? Но подумав, он отказался от этой идеи. Клиффорд был взрослым человеком, к тому же неглупым. Не пропадет.

***

Джеймс шел по улице, чувствуя туман в голове. За ужином он признался жене, что переспал с одной из медсестер, работающих в его отделении. Это была не первая его супружеская измена, и Джули, разозлившись, выгнала его из дома. К утру она остынет, но сегодня ему нужно было где-то переночевать. На примете у него был его друг Грегори Хаус, но сейчас он меньше всего нуждался в насмешках. Поэтому он пошел в ближайший бар, напился и теперь бесцельно бродил по улицам. Внезапно кто-то врезался в него сзади. Джеймс споткнулся и едва не растянулся на асфальте. Судя по грохоту, незнакомцу повезло меньше. Джеймс обернулся и увидел того стоящим на четвереньках. Это был стройный мужчина с темными вьющимися волосами. Рядом с ним на земле лежала зачехленная гитара. Джеймс присел на корточки возле незнакомца и обеспокоенно спросил: — Вы в порядке? — Не знаю, — пытаясь подняться, ответил мужчина. Джеймс подхватил его за талию, перекинув руку через свое плечо. — Спасибо. Теперь Джеймс видел его лицо. Оно было узким, с прямым носом, тонкими губам и серыми глазами. Мужчина был красив, но худ и измучен. На вид он был ровесником Джеймса, а может, чуть младше. Джеймс поколебался, но все-таки спросил: — Где Вы живете? Я поймаю такси. — Я оставил деньги в баре, — просто ответил он. У него был британский акцент. — О, — протянул Джеймс, пытаясь понять, что именно смущает его в словах брюнета. Из-за выпитого алкоголя соображалось плохо. — Я заплачу. Меня зовут Джеймс Уилсон. — Лейн. Клиффорд Лейн. Он позволил мужчине опереться на себя, и они медленно пошли в сторону главной улицы. Им пришлось ждать около получаса, прежде чем рядом с ними остановилась машина. Пройдя две трети пути, таксист отказался везти дальше, и им пришлось выйти. Район оказался неблагополучным, и Джеймс забеспокоился. Благо, до дома они добрались без происшествий. Это было двухэтажное здание из красного кирпича, обнесенное низким сетчатым забором. Пока Клиффорд возился с дверью, Джеймс колебался, размышляя, не напроситься ли переночевать. По дороге сюда он видел двух подозрительных типов, и ему совсем не понравился взгляд, которым они его проводили. Как бы его не ограбили. — Заходите, — решил эту дилемму Клиффорд. Джеймс поблагодарил его и торопливо вошел внутрь. Он оказался в небольшой прихожей, откуда вверх уходила лестница. Нетронутый слой пыли на ступенях свидетельствовал о том, что ею давно не пользовались. — Я не поднимаюсь на второй этаж. Сплю в гостиной. Он вошел в комнату справа, и Джеймс последовал за ним. В гостиной было мало мебели и очень чисто. Вдоль стены стоял диван, в центре — стол с двумя стульями. На полу под окном лежал застеленный матрас. Джеймс снял пальто, сложил и повесил на спинку стула. Он повернулся к Лейну, собираясь что-то сказать, но замер, ощутив тепло на своих губах. Воспользовавшись его замешательством, Клиффорд обхватил его затылок и углубил поцелуй. Его свободная рука скользнула к брючному ремню, но Джеймс перехватил ее. — Я… я не гей, — задыхаясь, произнес он. — И, тем не менее, ты здесь. — Что? Я не… — начал было Джеймс, но Клиффорд снова увлек его в поцелуй. На этот раз он не сопротивлялся, поддавшись действию алкоголя. Они переместились на матрас, и Лейн оказался лежащим на спине, прижатый сверху телом Джеймса. Джеймс целовал его шею, ключицы, гладил грудь сквозь ткань рубашки, пока тот возился с его штанами. Клиффорд скользнул рукой ему в боксеры и обхватил пальцами его член. Ощущение шероховатой кожи заставило Джеймса немного растеряться, но уже через секунду он позабыл о своих сомнениях. Мягкий и вежливый, обычно именно он доставлял удовольствие партнеру. Однако Клиффорд явно не нуждался в его нежности. Он умело мастурбировал ему, вырывая из груди тихие стоны. — Презервативы есть? — хрипло спросил Клиффорд. Джеймс неловко мотнул головой. И тут его обожгла внезапная мысль: «Кто сверху?» Утром Джеймс проснулся с тяжелой головой и горечью во рту. Некоторое время он рассеянно смотрел в незнакомый потолок, потом резко сел и огляделся. Комната была ему смутно знакома. Он опустил голову и обнаружил, что на нем нет одежды. Он глухо застонал, спрятав лицо в ладонях. Похоже, вчера он все-таки добрался до дома Хауса, и тот по своему обычаю заказал проституток. Джеймс повернул голову и посмотрел на человека, с головой укутанного в покрывало. После некоторых колебаний он наклонился и сдернул одеяло. Увидев вместо женщины голого мужчину, он на мгновение остолбенел. Постепенно в памяти всплыли обрывки вчерашнего вечера, и нижняя челюсть Джеймса медленно поползла вниз. «Господи, — подумал он, схватившись за голову, — я переспал с мужчиной». Джеймс поерзал на матрасе и, не ощутив никакого дискомфорта, немного успокоился. По крайней мере, он сохранил девственность своей задницы. Джеймс, стараясь двигаться неслышно, поднялся с постели и натянул разбросанную по полу одежду. Он уже собирался уходить, но его внимание привлек пузырек, который лежал рядом со скомканными штанами. Джеймс откупорил крышку и высыпал на ладонь одну таблетку. — Диазепам, — пришел он к заключению и нахмурился. Пузырек был опустошен на одну треть. Если судить по вчерашнему поведению Клиффорда, тот был под кайфом. Сколько таблеток он принял? Джеймс, поколебавшись, приблизился к матрасу. Присев на колени, он повернул спящее лицо мужчины к свету, чтобы лучше рассмотреть, и увидел, что губы у того посинели. Он проверил ногти на руках — они тоже приобрели синеватый оттенок. Джеймс вытащил телефон и вызвал скорую из Принстон-Плейнсборо. Пока ждал ее приезда, одел мужчину в чистую одежду, найденную в шкафу. Когда прибывшие медики перетаскивали Лейна в машину, из соседнего дома выбежала девушка в темно-синей куртке. Ее темные волосы были собраны в неряшливый хвост. — Что случилось? — спросила она, сильнее запахнувшись в темно-синюю куртку. Джеймс слышал в ее голосе беспокойство. — Передозировка диазепама, — ответил он, взбираясь в кузов. — Ему промоют желудок, и он будет в порядке. — Вы друг Клиффорда? Я видела, как вчера вечером Вы входили в его дом. — Просто знакомый, — уклончиво ответил он. — В какую больницу вы его везете? — спросила она, обращаясь уже к медикам. — Принстон-Плейсборо. Это учебный госпиталь. Джеймс подозревал, что у Клиффорда нет медицинской страховки, и поэтому вместо обращения в ближайшую больницу он позвонил в Принстон-Плейнсборо. Это была некоммерческая больница, в которой даже незастрахованные люди могли рассчитывать на бесплатную медицинскую помощь. Он работал там онкологом. Девушка взяла адрес и осталась стоять, провожая машину взглядом. По прибытии в больницу Джеймс проследил, чтобы Клиффорда разместили в палате, и поспешил в свой кабинет. — Ты опоздал, — объявил Хаус, как только он вошел внутрь. Джеймс от неожиданности подпрыгнул и обернулся на голос. За его столом, сцепив руки на животе, сидел сорокалетний мужчина с трехдневной щетиной. Каштановые с проседью волосы были коротко стрижены и растрепаны. Халата на нем не было. Встретишь такого на улице и ни за что не догадаешься, что перед тобой лучший диагност Америки. — Люди опаздывают, — разведя руками, сказал Джеймс. — Это совершенно естественно. — И одежда на тебе мятая, — продолжил он, проигнорировав его замечание. — Джули в таком виде тебя на работу не пустила бы. Так что либо у нее интрижка, и она не заметила этого, либо это ты ей изменяешь. Я склоняюсь ко второму варианту, ибо ты аккуратный урод, а значит, не случись ничего неожиданного, пришел бы на работу опрятный, — он подался вперед и облокотился на стол. — И кто же та несчастная, у которой даже не нашлось утюга? — Да, я ночевал не дома. У нас с Джули произошел небольшой конфликт, — признался Джеймс и снял с вешалки халат. — Ну, знаешь, как это бывает. Вот я и перекантовался у друга. — Я — твой друг. — Не единственный, — заметил он. — Но единственный, к кому бы ты обратился, не боясь быть отвергнутым. Джеймс взорвался: — Ты хочешь узнать, почему я опоздал сегодня на работу? Я тебе скажу! Вчера я перепихнулся со случайным мужиком и теперь мучаюсь вопросом, не подцепил я чего? Гепатит, сифилис, да что угодно! Хаус некоторое время молча смотрел на него, а потом уточнил: — Задница сильно болит? Джеймс на секунду застыл, переваривая его слова, а потом рассмеялся. Нервно, зло, досадливо. Он упал на стул и уперся затылком в стену. — Я был сверху, Хаус, — сказал он, прикрыв глаза. — Господи, как я скажу об этом Джули? — Ну… — протянул Грегори, поднимаясь и беря в руку трость. Его хромота была побочным результатом поздно диагностированного инфаркта мышцы бедра. — Джули будет лучше спать, не зная, что член ее мужа побывал в мужской заднице. — Предлагаешь мне солгать? — Все лгут, — пожал плечами он. Открыл дверь, остановился и, обернувшись, добавил: — Сдай анализы на ИППП, и пока не придут результаты, держись подальше от своей жены. Если окажешься чист, тебе даже не придется лгать. Просто умолчишь об этом, и все. И дверь за ним захлопнулась. «Вот так всегда, — уязвленно подумал Джеймс. — Удовлетворил свое любопытство и свалил на четыре стороны. Почему я вообще дружу с этим человеком?»