Дым и мороз

Кэйа с громким стоном кончает. Прогнувшись в спине, он прижимается к обнажённой груди своего альфы, ощущая горячее семя, заполняющее его. Быстро набухает узел, приятно растягивая разработанные стеночки. Дилюк кусает его за загривок, обновляет свою метку. Крепкими руками обвивает торс, прижимаясь плотнее. - Такой красивый - альфа тихо смеётся, опаляя горячим дыханием обнажённое плечо. Дилюк улыбается и ведёт носом по шее, вдыхая морозный запах своей пары. Можно было бы дождаться, когда пройдёт узел, но до слуха Дилюка доносится тихое сопение Кэйи. Накрыв их обоих одеялом, Дилюк целует синюю макушку и тихо шепчет: - Спи спокойно, моя любовь. В этот раз точно всё получится… …но не получилось. Дилюк чувствует, как разрывает внутренности от боли, когда он смотрит на расстроенного Кэйю. Омега пытается улыбаться и делать вид, что всё хорошо, но всю правду можно прочитать в наполненном болью взгляде. У него дрожат губы и трясутся руки, когда он сжимает в ладонях рубашку Дилюка, которую тот вручил ему. Запах альфы немного успокаивает Кэйю, но сдерживать слёзы больше нет сил: они скатываются по щекам, оставляя после себя влажные дорожки. - Почему так, Люк? Почему снова ничего не получилось? - Кэйа поднимает мокрые глаза на мужа, закусывая дрожащую губу. В этот момент такой маленький и беззащитный, что Дилюк прижимает его хрупкое тело к себе, крепко сжимая в объятиях. Острые плечи судорожно содрогаются от рыданий, рубашка на груди Дилюка мокнет от слёз. Очередная попытка зачать ребёнка обернулась крахом. Третья, четвёртая, пятая… сколько раз уже Дилюк видел слёзы на лице Кэйи и ничего не мог сделать, кроме как стирать их большим пальцем с щёк и прижимать возлюбленного к себе. И никто не знал причину: осмотр говорил, что они оба сильные и здоровые, способные иметь детей. Но на все вопросы Барбара лишь разводит руками в стороны и грустно качает головой. Кэйа благодарит пастора за всё, улыбается ей, но Дилюк видит лживую маску, приклеившуюся к его лицу, скрывающую разъедающие его душу чувства. Рагнвиндр переживает это легче. Да, ему тоже хочется детей, хочется видеть счастливое лицо своего мужа, играющего с их ребёнком. Однако он альфа, а не омега, у которых родительский инстинкт развит гораздо сильнее. Поэтому он не реагирует так резко, как Кэйа. Но вид полностью убитого горем Альбериха, ножом полосует и его душу. - Кэйа, я не знаю, почему мы не можем завести ребёнка, но… я точно знаю, что больше всего в жизни я люблю тебя. Я никогда тебя не брошу, слышишь? - Дилюк берёт его ладони в свои, нежно гладит большим пальцем по костяшкам, задевая обручальное кольцо, а затем поднимает ладони и целует его. - Я больше никогда тебя не оставлю. С детьми или без, я буду всегда рядом. Кэйа поджимает губы, после чего громко шмыгает покрасневшим носом. - Они… они были правы, да? Может все они были правы… - голос омеги дрожит. Кэйа жмурится и всхлипывает, чувствуя мягкие прикосновения грубых рук. Дилюк прячет заплаканное лицо Кэйи у себя на груди, поглаживая по волосам и шепча что-то бессвязное, но успокаивающее. Дилюк часто чувствовал на себе осуждающие взгляды за тот выбор, который он совершил. Тогда, не заботясь ни о чём, он поцеловал Кэйю при всех, демонстрируя протест против установленной системы. Ему не нужны были заранее выбранные и подготовленные невесты, которые стали бы "идеальными" кандидатками и кандидатами на продолжение рода Рагнвиндров. Ему нужен был только Кэйа. Они не были братьями по крови, лишь только по оружию, но почему-то каждый считал своим долгом указать на факт псевдо-родства. Дилюк на эти заявления ухмылялся, притягивая Кэйю за талию поближе к себе. Никто не посмеет разлучить их, Дилюк уж позаботится об этом. Однако камнем преткновения становится ребёнок, которого всё никак не получалось зачать. И если об отсутствие потомства Рагнвиндра волновался мало, то его возлюбленный не находит себе места. Кэйе кажется, что вся аристократия Мондштадта шепчется за их спинами, бросает косые взгляды и ждёт, когда они разбегутся. Дилюк, как последний представитель древнейшего рода мондштадской знати, нуждается в наследнике. Кэйа готов весь мир сложить перед ногами своего альфы, и может это сделать, но только Дилюк не нуждается в этом мире. Дилюку нужен ребёнок. Кэйа кладёт ладонь на свой плоский и подтянутый живот, бросая грустный взгляд в большое напольное зеркало, обрамлённое рамой из красного дерева. Его отражение выглядит уставшим, с посеревшей кожей и тенями под глазами. Из-за переживаний омега мало ест и плохо спит. Не помогает и близость альфы справиться с измученным волнением сердцем. Дилюк подходит бесшумно и обнимает со спины: крепкие руки обвивают стройное тело, а кончик носа скользит по горячей шее, щекоча дыханием и губами. Запах дыма окутывает Кэйю, и он позволяет себе немного расслабиться, посильнее прижимаясь к сильному тело возлюбленного. - Кэйа, хватит мучить себя. Твоей вины в этом нет, ты же знаешь. - Я… - Альберих запинается. Он опускает голову, пряча влажный глаз за чёлкой, и с силой прикусывает губу. Рука сильнее давит на живот. - Я боюсь, Люк. Я боюсь, что если не смогу родить, то ты… ты бросишь меня. - Не говори ерунды, - Дилюк перехватывает ладонь Кэйи, переплетая их пальцы. - Я не брошу тебя, даже если ты растолстеешь, облысеешь и потеряешь второй глаз. Впервые за долгое время Кэйа искренне смеётся, сотрясаясь всем телом в руках партнёра. - Ты правда будешь любить меня толстого, лысого и слепого? - Любого, - альфа склоняется через чужое худое плечо, оставляя невесомый поцелуй в мягкую щёку. - С детьми или без них. Может это правда не так важно? Есть пары, которые живут без детей, но счастливы друг с другом. Если жизнь не даёт, то стоит ли просить у неё большего? Однажды она смилостивилась над Кэйей, подарив ему новую любящую семью: мастера Крепуса, заменившего ему родного отца, что бросил маленького сына на чужой земле, и Дилюка, ставшего для омеги братом, другом, соратником и возлюбленным. Кэйа уважаемый в городе человек, капитан кавалерии и обладатель обширного круга друзей и товарищей. Стоит ли ещё упомянуть Анемо Архонта, принявшего маленького каэнри'ахского мальчика под своё крыло, сделавший его ребёнком свободного Мондштадта? Возможно, жизнь Кэйи не так плоха, и можно прожить её без детей? - Но если ещё один вариант, - немного погодя добавляет Дилюк, нечитаемым взглядом разглядывая отражения Альбериха в зеркале. - Чтобы после с уверенностью сказать, что мы точно попробовали всё. Кэйа замирает в чужих руках, и, кажется, даже перестаёт дышать. Голубой глаз со зрачком-звёздочкой загорается огоньком любопытства и... надежды? Он разворачивается в чужих руках, оказываясь лицом к лицу с Дилюком. Пытливый взгляд цепляется за каждые изменения в лице Рагнвиндра. - И какой? - Алхимия. Может нам стоит обратиться к Альбедо? Затылок обжигает холодом. Всё это время молодые люди ходят по лекарям и целителям, не задумываясь о другом чуть более загадочном, но тоже вариант. Алхимия. Наука, способная творить чудеса: создавать новые предметы, материалы, виды растений. Найдётся ли в этой науке ответ на их вопрос? Однако вместе с воодушевлением Кэйа почувствовал страх. В лаборатории Альбедо и Сахарозы парень бывает редко, но тех нескольких раз хватило, чтобы понять одну вещь: шутить с алхимией не стоит. Все колбочки, скляночки, инструменты и приспособления вызывали неприятный холодок по спине, и Кэйа уверен, что это точно от колбы с зелёной жидкостью, а не от ящика с конечностями хиличурлов в углу. - Может быть и стоит. Терять им всё равно нечего, а так теплится в груди надежда, что может получиться. Они с Дилюком могут стать родителями. Или наконец-то отпустить ситуацию и принять её такой, какая она есть. В любом случае хуже не будет. Лаборатория Альбедо встречает их тишиной и тошнотворно-кислым запахом: Дилюк морщит нос, пока Кэйя театрально разгоняет воздух перед носом ладонью. Пахнут так реагенты или же где-то завалялась парочка лап хиличурлов — непонятно, но с каждым вдохом желание уйти становится сильнее. Быстро, но аккуратно протиснувшись между рядами различного барахла, пара наконец-то видит главного алхимика Ордо Фавониус. Альбедо, полностью погружённый в работу, не замечает ничего вокруг: не обращает он внимания ни на запах, ни на нежданных гостей, внимательно рассматривая происходящий в колбе над горелкой процесс. Отвлекать алхимика от работы было страшно, но ещё страшнее - отравиться токсичными парами, которыми пропиталась вся лаборатория. Однако не успели молодые люди позвать Альбедо, как тот поднимает руку, призывая к молчанию. - Дайте мне десять минут. Дилюк с Кэйей молча переглядываются и, кивнув друг другу, отходят в сторону. Альбедо действительно освободился ровно через десять минут. Записав что-то на помятом листе бумаге, алхимик подошёл к ожидающей его паре, параллельно вытирая руки о какую-то тряпку. - Чем могу помочь? - любопытный взгляд голубых глаз скользит с одного гостя на другого, отмечая напряжённую позу и странное выражение на лицах. Видимо, разговор будет о чём-то личном, если не сказать, интимном. Однако строить домыслы алхимик не собирался, решив сначала выслушать посетителей. - Тут такое дело... у нас с Кэйей есть проблема... - неуверенно начинает Дилюк, но Кэйа, решив не ходить вокруг да около, перебивает своего альфу и уверенно выпаливает: - Мы не можем зачать ребёнка. От услышанного и без того большие глаза Альбедо расширились, стали совсем огромными. Он смотрел на Кэйю пытливым взглядом, пытаясь понять: пошутил ли сейчас омега или был вполне серьёзен. К сожалению, в человеческих чувствах Альбедо не был силён, поэтому спросил напрямую: - И что вы хотите от меня? - Может ты сможешь выяснить почему и… если вдруг есть какой способ нам помочь, то… Альбедо призадумался, приложив палец к подбородку. Просьба была своеобразной, но интересной, и научное любопытство проснулось в алхимике. Взяв с полки чистые перчатки, парень указал на ширму: - Мне нужно провести обследование, чтобы выявить проблему и разрешить её. Кэйа с Дилюком неуверенно переглянулись, но пошли в указанную сторону. Альбедо тщательно осмотрел молодых людей, делая какие-то пометки и долго размышляя. Его светлые брови часто сходились у переносицы, образуя задумчивую складку. - Сложно сказать, что именно не так, но могу предположить, что вы просто несовместимы. Дилюк было угрожающе дёрнулся в сторону алхимика, но крепкая хватка Кэйи остановила его. Омега выглядел растерянным, с отчаянием во взгляде, будто без слов говоря: «Они были правы». - Я имею в виду ваш генотип. Постараюсь вкратце объяснить суть. В каждом регионе на континенте свои особенности климата, экологии, ландшафта. Для продолжения рода все живые организмы приспосабливаются к условиям окружающей среды. Люди не стали исключением. У партнёров из одного региона больше шансов зачать ребёнка, чем у представителей разных рас. Голубые глаза пробежали с одного задумчивого лица на другое. - Как известно, род Мастера Дилюка на протяжении многих веков существует на землях Мондштадта. Сэр Кэйа же из Каэнри'аха, где… кхм, совсем другие условия. Поэтому у Вас возникли трудности. - Но ведь есть межрассовые пары, которые имеют семьи! - возмутился Кэйа, вспоминая удачные примеры пар из разных регионов. Они встречались редко, но всё же были. Чем же они с Дилюком отличаются от этих счастливчиков? - Есть. Чаще всего это «истинные», у которых идеальная совместимость в независимости от места рождения. Вы же у нас… - алхимик перевёл взгляд на отчёт с осмотра. - Не истинные. Ещё одна горькая правда. Найти своего истинного, родственную душу, которая идеально подходит только для тебя - мечта каждого. У таких пар идиллия в духовном и физическом плане. У Кэйи и Дилюка такого нет. Всё потому что они не истинные. Они вместе уже давно. Преодолев множество препятствий, молодые люди смогли наконец-то раскрыться друг перед другом. Но истинными из-за этого они не стали. - Раз так, то… это значит, что ни малейшего шанса, что мы сможем завести ребёнка? - неуверенно поинтересовался Дилюк, переваривая полученную информацию. Его ладонь в этот момент крепко сжимала дрожащую ладонь Кэйи. - Если учесть всё ранее мною сказано, то ни малейшего. Кэйа не сможет забеременеть от Вас, мастер Дилюк. Это был последний гвоздь, вколоченный в крышку их персонального гроба на двоих. Молодая пара догадывалась, что шансов немного и особо рассчитывать не на что, однако принять правду оказалось тяжелее. Тело Кэйи задрожало, и Дилюк немедля прижал его к себе. Таков финал, и им придётся много работать, чтобы продолжить жить дальше. - Однако это не значит, что вы не можете завести совместного ребёнка. Тихие всхлипывания прекратились. Два полных отчаяния взгляда устремились на главного алхимика, который задумчиво потирал подбородок, изучая записи. - Что это значит? - Дилюк чувствует, как уже начинает лихорадить его. Он уважал Альбедо, но сейчас хотелось его стукнуть да посильнее. Осколки разбитой надежды пришли в движение. - Суррогатное материнство. Я вычитал в книге из запретной секции один ритуал, пока искал... неважно. За Кэйю ребёнка может выносить и родить кто-то другой. При этом есть способ, когда будет получен не только генотип альфы, но и генотип омеги. - И как это сделать? - Разумеется через спаривание, с использованием определённых зелий и учётом некоторых условий, - Альбедо взял ручку, принимаясь что-то чертить на листе бумаги. - Каких именно условия? - казалось, что Дилюка разорвёт. Слова алхимика доходили до него, словно сквозь толщу воды. Спаривание с кем-то другим. Дилюк никогда ни с кем не был кроме Кэйи, и сама мысль об этом вызывала злость, но… если это шанс? - Выносить сможет только гамма. Пол, который встречался реже всех. Гамма. Найти гамму сложнее, чем откопать иголку в стоге сена. Гаммы не пахнут, поэтому похожи на бет, за исключением присутствия гениталий как альфы, так и омеги. Гаммы могли быть со всеми, могли выполнить любую роль, занять любую позицию. Гамма может оплодотворить омегу, как и может забеременеть сама. Этакие универсалы в их странном мире. - Гаммы это не те, кого так просто найти, - неуверенно произнёс Кэйа, сжимая в пальцах жёсткую ткань сюртука. - Считайте вам повезло и вы её уже нашли. Я могу выносить вам ребёнка, если вы, конечно, согласны. Конечно они были согласны. Не сразу, но после небольшого совещания и взвешивания всех рисков, Дилюк и Кэйа согласились. - Зачем тебе это? Вынашивать ребёнка - дело сложное. Ты больше не сможешь проводить опыты на Драконьем хребте, да и вряд ли получится проводить опыты даже в лаборатории, - Дилюк внимательно рассматривал лицо алхимика. Если Кэйа уже был счастлив, что есть малюсенький шанс, то Дилюк из-за этого напрягся сильнее. Всё так легко не может быть и где-то точно есть подвох. Однако Альбедо был спокоен, продолжая высчитывать что-то на листе бумаги. - Опыты и эксперименты бывают разные. Это займёт чуть больше времени, чем обычный, однако сможет изменить мир и подарить шанс таким же парам как вы завести детей. Альбедо, в котором окончательно разыгрался интерес попробовать повторить ритуал, описанный в одном из трактатов, был воодушевлён. Он не особо задумывался о личном, всё же он в первую очередь учёный, которого волновал только результат исследования. Дабы достичь положительного результата, пришлось привлечь в помощь некоторых людей. Сахароза и Тимей согласились помочь, хоть и выглядит шокирующими. Однако они оба всегда шли за Альбедо и поддерживали любые его исследования и на них можно было оставить уже начатые эксперименты. Проблем не возникло и с Лизой, у которой с интересом заблестели глаза. Библиотекарь была лучшей в плане зелий, поэтому алхимик обратился к ней. Рецепты были древними и мудрёными, и требовали тщательного соблюдения всех пропорций. Малейшая ошибка могла обернуться провалом и не самыми приятными последствиями для принявших. Волнение пришло ближе к ночи, когда Альбедо оказался в спальне молодых людей. Алхимик нервничал, когда рассматривал широкую кровать, на краю которой сидел Кэйа. Омега нервно теребил край ночной рубашки. Дилюк стоял рядом, скрестив руки на груди. По выступившим мышцам было видно как он напряжён. Если бы Альбедо разбирался в человеческих чувствах, то назвал бы атмосферу «неловкой». Но он всё ещё просто учёный, поэтому порывшись в принесённой с собой сумке, он достал несколько склянок с разноцветной жидкостью. - Это для Кэйи, - он протянул склянку с голубой жидкостью омеге. - А это для мастера, - склепа с розовой жидкостью оказалась в руке Дилюка. Сам Альбедо залпом выпил жёлтую жидкость. Горький вкус обжёг язык и спустился по пищеводу, оставляя после себя странное тепло. В тщательно изученном рецепте говорилось, что зелья начнут действовать спустя десять минут после приёма. Эффект продлится около часа, в течение которого должно произойти спаривание. Если этого не случится, то нужно будет принять новое зелье. В сумке звякнули запасные колбочки. - У нас есть час, поэтому давайте приступим, - Альбедо бросил взгляд на напольные часы, в голове рассчитывая во сколько примерно перестанут действовать зелья. - Ну и... что мы должны делать? - Кэйа продолжал теребить в руках рубашку. Алхимик сказал, что у омеги очень важная роль, но тот пока не мог понять какая. Ведь в процессе будут участвовать двое. - Признаюсь честно, секс меня в реальной жизни волнует мало, поэтому о нём я знаю только в теории. В этом вопросе придётся положиться на вашу с мастером помощь, - проговорил Альбедо, расстёгивая мелкие пуговицы на рубашке. - Однако стоит отметить, что дети - плод любви. Придётся достигнуть удовольствия, чтобы всё прошло успешно. Для этого здесь Кэйа. Присутствие любимой омеги должно помочь достигнуть альфе удовольствия. Что же, думаю можно начинать. Тонкая рубашка соскальзывает с худых плеч. Альбедо не ожидал, что вызовет желание хоть у одного из присутствующих. Его задача была в другом - быть сосудом, а чувства оставить для Кэйи и Дилюка. Важны были только их эмоции, а что будет чувствовать Альбедо - значения не имело. - Приступайте. Кэйа выглядел смущённым. Его скулы покрыл румянец, которого до этого не наблюдалось. Заниматься чем-то столь интимным при посторонних для него было в новинку. Он протянул ладонь, притягивая Дилюка к себе за пояс брюк. Они все знали, что Альбедо не вызовет у Дилюка никакого желания, поэтому его для спаривания должен был подготовить Кэйа. Домашние штаны соскользнули с крепких бёдер, обнажая большой вялый член альфы. Кэйа засмущался сильнее. Наедине он любил взять в рот, ощущая тяжесть набухшей головки на языке и наслаждаясь доносящими до слуха гортанными стонами. Сейчас он смущённо потупил глаза, не решаясь даже взять член в руки. - У нас не так много времени, Кэйа. Альбедо не хотел торопить парочку, для которых чувства были на первом месте, однако времени правда было немного. Громко сглотнув вязкую слюну, омега берёт в руки ствол. Тот горячий и вялый, но такой привычный, что Альберих немного расслабляется, проводя розовым язычком по сморщенной коже. Он облизывает и целует, неторопливо водя рукой, примечая как член становится твёрже. Дилюк наконец-то подаёт голос: шумный выдох срывается с его губ, когда Кэйа обхватывает губами головку. Сложно назвать это минетом, особенно если знаешь, как твой партнёр на самом деле может сосать. Но Дилюку нравится. Он любит Кэйю и любит всё, что тот делает, даже если это плохо. Ладонь сама соскальзывает в мягкие пряди, легко давит на затылок, требую взять глубже. И Кэйа подчиняется, насаживаясь почти на половину длины. Слюна стекает по подбородку, чтобы потом оставить мокрое пятно на ткани рубашки. Напряжение, что сковывало всех несколько минут назад, понемногу отступает, уступая место возбуждению. Альбедо не думал, что когда-нибудь будет ощущать что-то подобное. Будучи лишь сторонним наблюдателем, который ждал своего момента вступить в процесс, он засмотрелся на молодых людей. Минет не самое эстетически красивое, что есть в сексе, но почему-то жар обуял всё его тело только от вида двух раскрасневшихся молодых людей, которые не отрывали взгляда друг от друга. Узкая ладонь легла на белую грудь. задевая розовую горошинку вставших сосков, чтобы потом спуститься ниже. Ткань в районе паха топорщилась, вызывая бурю незнакомых эмоций. Главный алхимик не понимает, как его ладонь оказывается в брюках, задевая полувставший член. От прикосновений его затылок обдало волной жара. Альбедо впервые чувствовал что-то подобное. В теории он знал, что это сексуальное возбуждение, но не думал, что когда-нибудь поддастся ему. Смочив высохшие губы, Альбедо замечает, что Кэйа стал двигать головой активнее, помогая себе рукой. Другая проскользнула в его штаны и тоже двигалась, но не вперёд-назад, а по кругу. Здесь Альбедо тоже только в теории знал, что делает Кэйа. Альфы и омеги имели физиологические различие. У альф был пенис, у основания которого находился узел, разбухающий для сцепки и позволяющий оплодотворить омегу. Сами омеги имели влагалище и матку, чтобы забеременеть и выносить ребёнка. И сейчас Кэйа ласкал себя, стимулируя пальцами клитор. Альбедо тоже так мог. Будучи гаммой у него имелись гениталий обоих полов, но молодой алхимик подобным никогда не занимался. Не было научного интереса. После этого эксперимента скорее всего он займётся более подробным изучением своего тела. - Думаю достаточно, - ему ничего не оставалось, кроме как прервать молодую пару. Если так продолжится, то Дилюк кончит раньше времени и ритуал придётся начинать сначала. Альфа зарычал, когда прохладный воздух комнаты коснулся влажной кожи. Кэйа оторвался от его члена, утирая губы тыльной стороной ладони. Отсев в сторону, омега уступил место Альбедо, который неуверенно забрался на мягкую постель. Тот чувствовал лёгкий мандраж, встречаясь с горящими глазами альфы. Дилюк был возбуждён и если бы на месте Альбедо был Кэйа, то тот не раздумывая уже бросился на своего партнёра. Но Рагнвиндр старался держать себя в руках, шумно дыша через стиснутые зубы. - Я прошу прощения, мастер, я не Ваша омеге, но всё происходящее в Ваших же интересах, - Альбедо потянул резинку штанов, оставаясь полностью обнажённым. Его обнажённое тело вызвало удивлённые вздохи у присутствующих. - Так вот как выглядят гаммы, - Дилюк склонил голову на бок, с любопытством смотря алхимику между ног. Его широкая и горячая ладонь накрыла чужое член, будто пытаясь удостовериться в его подлинности. Альбедо задрожал. С приоткрытых губ сорвался звонкий стон, которого никто не ожидал. Даже сам Альбедо, моментально закрывший рот ладонью. - А вот это было неожиданно, - Кэйа беззлобно засмеялся. Он пересел за спину смутившемуся парню, и обхватив его за плечи, потянул, вынуждая Альбедо лечь на себя. Тонкий шелк ночной рубашки приятно мазнул по обнажённой коже, пуская мелкие мурашки по бледной спине. Запах мороза защекотал ноздри. Слегка шершавые пальцы омеги поползли ниже, по шее и ключицам, добираясь до маленьких розовых сосков. Кончиком ногтя Кэйа слегка царапнул твёрдую плоть, после несильно надавил подушечкой, срывая шумных вздох с приоткрытых губ. - Расслабься. Будет больно, если будешь так зажиматься. Альбедо сглотнул вязкую слюну. Альберих продолжил ласкать его худую грудь, играясь с сосками. Его движения были мягкими и умелыми, приносящими лёгкое удовольствие, скапливающееся чуть ниже пупка. Затвердевший член лежал на бедре, сочилась прозрачной смазкой, оставляя на бледной коже блестящее пятно. Где-то там, между ног, тоже было влажно и немного зудело. Смесь этих ранее незнакомых ощущений пугала. Альбедо впервые оказался в плену собственного тела, теряя контроль над разумом. В голове растёкся туман, в котором мысли блуждали, не способные связаться во что-то цельное. - Время... немного... пора... Бессвязный шёпот срывается с пересохших губ. Дыхание давно сбилось, а щёки обдало жаром. Мутным взглядом Альбедо смотрит на Дилюка, который всё это время молча стоял, чуть склонившись над ними. Его широкая ладонь медленно гладила член, поддерживая его в твёрдом состояние. Глаза альфы потемнели, а дикий взгляд не отрываясь следил за действиями смуглых рук на теле алхимика. Альфа упирается коленом в постель, закидывая худые ноги к себе на плечи. Горячая кожа Дилюка обжигает, от чего Альбедо тихо стонет. Он слегка соскальзывает вниз, оказавшись головой на мягких коленях омеги. Длинные волосы Кэйи щекочут кончик носа и розовую щёку. Терпкий запах дыма и смолы окутывает с головой, смешиваясь с запахом морозного утра. Феромоны Дилюка и Кэйи словно алкогольный коктейль в "Доле ангелов" - одним только ароматом бьёт в голову, разливаясь горячим возбуждением в солнечном сплетение. Дилюк подстраивается между разведённых ног Альбедо на ощупь. Он догадывается, что альфа смотрит прямо перед собой, в лицо своей омеги. Может быть даже пытается представить вместо него Кэйю, только сделать это сложно. Тело Альбедо меньше, а ноги короче и не такие мягкие, как у Альбериха. Рагнвиндр входит плавно и медленно, раздвигая тугие девственные стеночки. Альбедо мычит, закусывая губу. Боль простреливает пах, разгоняя возбуждение, словно весенний ветер разгоняет тучи на небе. Он весь сжимается, немного отползая вверх, пытаясь сбежать от неприятных ощущений. Только узкие ладони на его плечах, и широкие на бёдра, удерживают на месте. - Тише, потерпи немного, - шёпот у Кэйи сладкий, тягучий словно мёд. Он держит мягко, но крепко, большими пальцами поглаживая влажную кожу. Только на Альбедо он тоже не смотрит. Всё внимание поглощено альфой, рычащего сквозь стиснутые зубы. Альбедо уверен, что слова предназначены Дилюку. Кэйа разговаривает с ним. Кэйа успокаивает и сдерживает его. Не Альбедо, а своего возлюбленного, партнёра, мужа. Запах дыма стал насыщенней. В воздухе затрещал мороз. Альбедо дали передышку в пару минут. Он только привыкает к ощущению чего-то инородного в своём теле, как мастер Дилюк начинает двигаться. Медленно, мелкими толчками. По крепкой хватки чужих пальцев на своих бёдрах Альбедо понимал, что тот сдерживается. Его сдерживает ласковых взгляд голубого глаза со зрачком-звёздочкой. Кэйа ёрзает на месте, без слов давая понять, что он тоже возбуждён. Между его ног влажно и немного зудит желание ощутить своего альфу в себе. Он отползает чуть назад, опуская светлую, во всех смыслах слова, голову Альбедо на кровать. Раздвинув ноги чуть пошире, тонкие пальцы скользят по внутренней стороне бедра, пуская лёгкие мурашки. Внутри горячо и влажно, пальцы с хлюпающим звуком ходят вперёд-назад, срывая тихий всхлип с приоткрытых губ. Дилюк рычит. Острые клыки вонзаются в его бледные губы, до крови царапают кожу. Она тёмная, как его затуманенные возбуждением глаза, в которых вспыхивают искры возбуждения, когда взгляд скользит по телу омеги. На Кэйе всё ещё тонкая ночная рубашка, которая прилично задралась, обнажая бёдра и промежность, где Кэйа трахает себя в комфортном ритме. Непроизвольно Дилюк подстраивается под его темп. Нутром Альбедо чувствует изменения. Толчки становятся чуть быстрее, а угол проникновения меняется. Головка попадает по сокровенному местечку, пуская дрожь по расслабленным мышцам. Желание затмевает разум, тело подмахивает в такт движениям, требуя большего. Быстрее, сильнее, глубже. Только его желания никто не слушает. Альфа продолжает двигаться так, как скорее всего любит именно Кэйа. Ладонь омеги сжимается на плече алхимика, оставляет розовые полосы от ногтей. Кэйа скулит, его рука ускоряется. Несмотря на всю странность происходящего, возбуждение пружинно скручивается в паху. Запах альфы щекочет ноздри, пуская волны жара по телу омеги. Альберих хочет большего. Хочет уткнуться носом в крепкую шею, слизнуть пот с бледной кожи, а после даже оставить слабый укус. И утонуть в этом дурманящем запахе дыма. Самого Дилюка тоже ведёт. Он продолжает двигать бёдрами и держаться за чужие худые бёдра, оставляя тёмные отметины от пальцев не на смуглой, а на белой коже. И это так неправильно. Рагнвиндр привык к красивому контрасту его бледных рук на смуглом теле. На крепкой груди, узкой талии, на мягких бёдрах. Ощущать дрожь под шершавыми пальцами, ответные движения на ласки. Рука сама тянется к чужому лицу, заправляя мешающую чёлку за ухо. Волосы у Кэйи мягкие, но непослушные. В них так приятно зарыться ладонью, пропуская гладкие пряди между пальцев. Дилюк давит на затылок омеги, притягивая его к себе и целуя. В груди от прикосновения губ вспыхивает пожар, приятной истомой растекаясь по жилам. Юркий горячий язычок омеги слизывает каплю крови из прокусанной губы, после проникает в рот, сцепляясь с языком Дилюка. Мокро и горячо, с привкусом собственной крови. Родные запах и тепло окутывают, словно большое пуховое одеяло, направляя импульсы к затянутой до упора пружине возбуждения. Одно движение языка, губ, пальцев, и пружина выстреливает, заполняя каждую клеточку тела приятной истомой. Вязкая жидкость стекает по бёдрам Альбедо, смешивается с семенем альфы. Лёгкий свет исходит от трёх разморённых тел, переплетаясь, словно тонкие нити шёлка. Ритуал прошёл успешно. В этот раз у них точно всё получилось.