И я буду притворяться, типа я не танцую (Ну да, это тупо, ну да, это тупо). И мы будем закипать, как незнакомые люди (Ну да, это тупо, ну да — ты серьезно?) Но мы придем на тусовку в одинаковых худи... Худи — МУККА ft. hofmannita
— Вы сделали что?! Чанхи с грохотом ставит молочный коктейль на стол, а Эрик делает самое мученическое выражение лица из всех возможных и кидает в лучшего друга несколькими салфетками, молчаливо предлагая вытереть то, что он разлил на стол. — Расстались, Чанхи, — повторяет сказанное ранее Сон и вяло отпивает свой безалкогольный мохито. Внутри кисло то ли от неспелого лайма в коктейле, то ли от собственных слов. — Нет. Вы не могли так со мной поступить! — Чхве качает головой, убирая небольшую молочную лужицу со стола салфетками. — Ты же знаешь, что я поспорил с Чанмином на ваши с Джуёном отношения? Эрик фыркает и прячет ухмылку за длинным бокалом, в котором ему принесли напиток. Если бы его друзья не спорили каждый месяц, их бюджеты были бы куда стабильнее. А если бы объектом спора через раз не выступал сам Сон — его нервы были бы куда крепче. Но с чем-то в этой жизни приходится мириться, понимает Эрик. И совершенно не понимает Чанхи. — Я против, — надувается Чхве и скрещивает руки на груди, откидываясь на спинку стула. — Я тебя не спрашивал, — в тон ему отвечает Эрик. — А мог бы и спросить. У вас через несколько недель будет годовщина. Какое, к черту, расставание? — Через девятнадцать дней, — автоматически поправляет парень, тут же прикусывая язык, потому что Чанхи приподнимает брови, всем своим видом говоря, что он тут прав. — Была бы годовщина через девятнадцать дней. Но её не будет. Эрик упёртый. Он бесит Чанхи своим поведением "от" и "до". Но ещё сильнее его бесит необходимость отдавать Чанмину половину своей стипендии без должных на то причин. Джуён и Эрик влюблены. Они буквально созданы друг для друга, словно два персонажа какой-то сопливой манхвы из числа тех, что постоянно читает Ёнхун. И это круто. Это прекрасно, замечательно, мечтательно и до невозможности сопливо периодами — такими, когда приходится ходить в кафешки, подобные той, где они сейчас сидят, чтобы успокоить расстроенного чем-то Эрика и в очередной раз поспорить с Чанмином на предмет того, что успело произойти. Сегодня Джи не сидит рядом лишь благодаря счастливому стечению обстоятельств, и Чхве не преминет этим воспользоваться, попытавшись сохранить отношения лучшего друга и его парня. — Скажи хотя бы, почему вы расстались, — просит Чанхи, и Эрик выдыхает с таким облегчением, будто всю жизнь только этих слов и ждал. — Ты понимаешь, это выходит за все рамки... Жестикуляция эмоционального Эрика — отдельный вид искусства, считает Чхве, выслушивая причину расставания во всех деталях, и, в конце концов, оказывается прав в своих суждениях: влюбленные повздорили из-за ерунды, а раздули ссору до невероятных масштабов. Началось всё с танцора. С напарника по танцам — будет звучать точнее. Джуён учится на танцевальном отделении, где периодически ставят горячие постановки, и Ли, конечно же, принимает в них непосредственное участие. И хер бы с ними — с цветами и девчонками, просящими социальные сети после выступлений. Это Эрик вполне себе спокойно переживает, потому что цветы красивые, отлично смотрятся на буфете в спальне Джуёна, когда они делают очередную совместную сэлку, а сообщения в большинстве своем остаются так и не отвеченными. Вот только постоянный партнер по танцам, появившийся у Ли месяца три назад — это дело совсем иное. Пахнущее безответной — как всё же надеется Сон — любовью, многочисленными касаниями и бесконечными "милый, мы с Хёнджэ посидим в кафе после пар, а потом я приду к тебе, не теряй" от Джуёна в телефоне. Последней каплей становится свидание, отмененное Джуёном из-за того, что "Хёнджэ надо помочь выучить связку". Чтоб этого Хёнджэ и все его связки разорвало, думает Эрик, со злостью открывая бутылку вина, изначально приготовленную для романтической обстановки. На четверти выпитой залпом бутылки Сон думает, что Хёнджэ тут совершенно не причем. Разрывать нужно не его, а их с Джуёном отношения. А дальше всё идёт по наклонной. Эрик не стесняется поднимать голос, рассказывая Чанхи о том, как приехавший под вечер Джуён искренне не понимает претензии по поводу его близких — "дружеских, Эрик, блять, о чем ты вообще говоришь" — отношений и идет в ответное наступление, припоминая парню всех его любвеобильных одногруппников, одногруппниц и многочисленных подписчиков, не забывая добавить, что на вокальном, где учится Эрик, каждый второй является представителем лгбтк-комьюнити, поэтому ревновать тут должен именно он. После этого вероятность закончить вечер без ссоры испаряется. — Я тебя правильно понимаю? Вы разорались друг на друга из-за ревности и решили, что нет лучше способа разобраться во всём этом, чем тупо расстаться? — подводит итог Чхве, смотря на лучшего друга, как на умалишенного. — Это звучит по-идиотски, но да, — признает всю абсурдность ситуации Эрик. — Это значит, что вы снова сойдетесь через день-два? — Это не значит, что мы сойдемся. Эрик сужает глаза и выглядит уверенным в сказанном на все сто процентов. Лицо Чанхи кривится, будто он только что съел лимон, и парень тянется к своему смартфону, переводя Чанмину заранее обговоренную сумму со словами "Чанмин, даже не думай тратить эти деньги, потому что должен будешь мне в двойном размере, если эти двое снова сойдутся в течение недели". От Джи тут же прилетает согласное и вполне себе ожидаемое "забились", и Чхве довольно ухмыляется, предлагая Эрику заесть негативные эмоции каким-нибудь пирожным, раз уж они приперлись в эту обитель сладости. Сон вполне себе ожидаемо соглашается и говорит другу даже не надеяться выиграть очередной спор с Чанмином.☽☽☽
Джуён лениво листает ленту инстаграма, просматривая обновления друзей и знакомых и автоматически нажимая дважды на экран. На очередной фотографии палец срабатывает раньше разума, и через секунду Ли уже матерится, обвиняя социальные сети во всех жизненных неудачах. Эрик около трех часов назад выставил очередную карусель фотографий, и на ней уже — вполне себе ожидаемо — есть немалое количество лайков и комментариев. Сон на изображениях сидит в своей излюбленной позе, показывая все прелести спортивного телосложения, и еле заметно ухмыляется. Джуён невольно поджимает губы и нажимает на иконку, чтобы посмотреть, что там пишут его парню — бывшему парню — люди. — Это ещё кто такой? — спрашивает пустоту своей квартиры Ли, замечая вереницу комментариев от неизвестного пользователя. У парня закрытый профиль и котик на главной фотографии — весьма симпатичный, стоит отметить хотя бы ради приличия. "Эрик, ты не сильно ударился, пока с небес падал?", "можешь сесть на мое лицо вместо этого булыжника", "хотя бы лайкни этот коммент, если у меня есть шанс завоевать твоё сердце" . И под последним — отметка "Нравится" от Эрика. Пиздец какой-то, думает Джуён, когда понимает, что комментарии от этого пользователя есть под последними пятью публикациями Сона. Быть может, и под более ранними постами этот тип мелькает, но Ли не хочет этого узнавать — он блокирует телефон и откидывает его на другую сторону кровати, со злостью скидывая на пол одеяло. Когда Эрик в порыве эмоций предложил расстаться, Джуён на волне злости подхватил эту мысль, но не имел в виду ничего серьезного и был свято уверен, что уже на следующий день они с Соном помирятся, однако этого не произошло. Ни на следующий день, ни на день за ним, ни далее — возвращения отношений, судя по всему, не планировалось. И это обидно, понимает Джуён, лежа пятый день разлуки на кровати и читая подкаты неизвестного парня в инстаграме к его Эрику. Хотя, возможно, "обидно" является неподходящим словом. Джуён обнаруживает, что ему надо найти более целесообразный термин для происходящего, когда чувствует острое желание залить нехватку Эрика алкоголем. Дешевым, не самым качественным и в излишнем объеме, чтобы на утро в голове не было никаких мыслей, кроме одной: как выжить с похмелья. Но рациональное сознание твердит о том, что завтра в десять тренировка, на которой нужно быть в идеальном состоянии, и Ли обещает себе, что после нее обязательно выполнит запланированное, потому что вечер субботы — лучшая возможность для подобного. А ещё — потому что в пьяном состоянии звонить непривычно молчащему во всех социальных сетях Эрику будет куда проще.☽☽☽
— Говорят, что первым на связь выходит тот, кто больше дорожит отношениями, — бросает Ёнхун, отрываясь от экрана своего смартфона. — Это ты в манхвах своих вычитал? — фыркает Чанхи и кормит своего парня только что купленным мороженным. — Это я в наших с тобой переписках вычитал, — закатывает глаза Ким, за что получает от своего возлюбленного слабый тычок в бок. — У нас с Джуёном больше нет отношений, — напоминает в который раз за прошедшие шесть дней Эрик. Но ни Чанхи, ни Ёнхун уже его не слушают, выясняя между собой, кто кем сильнее дорожит. У Кима в запасе сотня — а то и больше — аргументов и примеров, а у Чхве — упорство, и сидящий рядом Чанмин порывается было поспорить с Эриком, кто выйдет из этого небольшого конфликта победителем, но вид у младшего такой замученный, что даже обыгрывать его особо не хочется. Сон очищает панель уведомлений, не обнаружив там ничего от Джуёна, и вздыхает так тяжело, что Чанхи отрывается от своего парня, переводя взгляд на друга. Эрик лежит головой на обеденном подносе, и Чхве готов поклясться, что волосы парня окажутся в недоеденном салате, если он сдвинется еще хотя бы сантиметр влево. Сегодня суббота, и это угнетает. Во-первых, Эрик скучает: он привык к их с Джуёном ежедневному общению и, кажется, вот-вот взорвется от переполняющих его чувств, не находящих выражения даже в сообщениях в течение вот уж как шести дней. Во-вторых, Эрик боится: быть может, Джуён и не хочет возвращать их отношения вовсе. Возможно, Ли греет теперь в своих теплых ладонях руки напарника по танцам или ещё кого-то, говорит с этим человеком по душам, а о Соне думает только как о неудачном — практически годичном — опыте. В-третьих, Эрик помнит: в памяти свежи картинки каждого их субботнего свидания, традиционно проведенного после пар с негласным подтекстом вытекающей совместной ночёвки. — Тебе нужно отвлечься, — озвучивает очевидное Ёнхун, замечая отчаяние на лице Эрика и замешательство — на лице Чанхи. — На что? — мямлит Сон, уже предвкушая, как впадёт в ещё большую хандру вечером на пустующей кровати, под одной из подушек которой всё ещё лежит пижама Джуёна. — Сегодня вечером у театрального вечеринка. Вы обычно на такое не ходите, но если хотите, то скину адрес, — предлагает Чанмин, допивая своё клубничное молоко. Ему ещё нужно успеть дойти до своего корпуса. Глаза Эрика загораются. Парень подрывается с места и смотрит на Чанмина с такой надеждой, словно он только что изобрел средство от неизлечимой болезни. Джи удовлетворенно хмыкает, обещает скинуть в беседу адрес ближе к вечеру и покидает их обеденный стол. — Раз Джуёну я больше не нужен, то буду нужен кому-нибудь другому, — растягивая губы в улыбке, произносит Сон и тоже поднимается из-за стола. — Посмотрим, кто из нас двоих будет грустить в этот вечер больше. — В манхвах такое обычно ничем хорошим не заканчивается, — глядя на удаляющегося Эрика, хмурится Ёнхун. Чанхи одаривает его многозначительным взглядом. — А в твоих манхвах нет инструкции, как заставить тебя замолчать? — хмыкает Чхве и, получив в ответ ухмылку, приближается к лицу возлюбленного. — Точно-точно. Поцеловать.☽☽☽
Эрик крутится у зеркала и задается вопросом, как он вообще докатился до этого. Черные джинсы с разрезами на коленках неприлично обтягивают стройные ноги и задницу, и парень думает, что это, возможно, перебор. Макияж на глазах и губах выгодно подчеркивает черты, и Сон не отказывает себе в селфи — делает сразу несколько и выставляет их в историю. Чанхи отвечает коротким "Эрик..ну ты как на блядки", и парень принимает это за комплимент, возвращаясь к выбору одежды. Взгляд вновь и вновь цепляется за бордовое худи, лежащее на верхней полке. Эрик психует и тянется за ним, вслух обещая, что это всего лишь один из вариантов, не более, но проигрывает самому же себе, когда по итогу посылает всё к чёрту и без сомнений надевает кофту поверх спортивной майки. Какая разница, решает парень, максимально игнорируя тот факт, что это худи — подарок Джуёна на полгода их отношений. Парень помнит, как они с Ли долго не могли прийти к покупке какой-то парной вещи, потому что один не носит кольца, другой — браслеты, и в итоге сошлись на одинаковых худи, подходящих ко всему и напоминающих друг о друге. Эрик смотрит на свое отражение в зеркале, вспоминает, как ходил в этом самом худи на голое тело перед Джуёном в один из субботних совместных вечеров, а затем чувствовал горячие пальцы на своих бедрах, и внутри расползается горечь. На что он вообще собирается потратить этот вечер? На бессмысленную попытку забыть Ли хотя бы на пару часов под действием алкоголя или ничего не обещающего флирта с незнакомыми людьми? Такая себе альтернатива вечеру с любимым человеком, конечно. Но выбирать Эрику особо не приходится.☽☽☽
Джуён наблюдает за прыгающими под громкую музыку студентами и гадает, что он тут вообще забыл. В пластиковом стаканчике плещется хеннесси, щедро предложенный организатором вечеринки из богатого родительского запаса, и Ли не стесняется пить его. Внутренности одаривает теплом при каждом глотке, но разум бесчестно бросает в холод при очередной мысли о том, что, пусть этот коньяк и хорош, он всё равно не лучше Эрика, который сейчас находится неизвестно где и занимается неизвестно чем. Пиздец, всё проебано, думает Джуён, когда видит историю Эрика в инстаграме, выставленную пару часов назад. Сон красивый, невыносимо притягательный. Как и всегда. У Ли свербит где-то внутри от осознания, что он потерял этого парня и вместо того, чтобы попытаться всё вернуть, торчит на одной из многочисленных тусовок университета искусств, которых в его жизни может быть еще сколько угодно. А Эрик один. Эрик — один, и он... Он очаровательно улыбается неизвестному Джуёну парню и ведет в танцевальной волне пальцами по располагающемуся в районе груди рисунку худи. Худи, идентичного тому, что находится сейчас на самом Ли. Джуён не сводит взгляда с Эрика, и младший, почувствовав пристальное внимание, смотрит в толпу. На долю секунды, длящуюся, кажется, целую вечность, их глаза встречаются. Сон готов поклясться, что зрачок Джуёна расширяется до предела, а после старший отворачивается в противоположную сторону, и это — неожиданно — задевает так сильно, что Эрик без какого-либо сомнения направляется к многочисленным шотам текилы, принимая негласные правила игры в незнакомцев. — Ты решил спиться? — интересуется Чанмин, не давая другу опустошить третью рюмку крепкого алкоголя подряд. Ему не нравится перспектива Эрика, блюющего в туалете неизвестной квартиры. — Там Джуён, — фыркает Сон, но шот все же из своих рук забрать позволяет. — И что? — искренне недоумевает Джи. — Он не смотрит. — Он не должен. — Он мой парень. — Бывший парень. Эрик толкает друга в плечо и говорит, что это жестоко. Ещё добавляет, что Чанхи сказал бы это куда мягче, на что Чанмин откровенно смеется: Чанхи заинтересован сейчас только Ёнхуном, на спор повторяющим дэнс-практику играющей сейчас песни. И это правда, признает Сон, кидая взгляд в центр комнаты. Джуён стоит среди толпы и подбадривающе улюлюкает. Внутри него совсем мало коньяка, но его и так ведет — от каждого бегло брошенного взгляда Эрика, откликающегося мурашками по коже и легким, не заметным в тусклом освещении румянцем на скулах. Ёнхун делает завершающее движение, и все взрываются аплодисментами, предлагая передать этот танцевальный челлендж кому-нибудь из толпы. Чанхи подмигивает своему парню и переводит взгляд в сторону ничего не подозревающего Джуёна. — Иди, — говорит Ёнхун, хлопая Ли по плечу. — Я не танцую, — качает головой Джуён. И это само по себе уже звучит, как шутка, потому что он находится на вечеринке, а вкупе с тем, что учится Джуён на танцевальном, — особенно. Но Ли не шутит. Он умоляюще смотрит на рядом стоящую одногруппницу, обещая отплатить потом за эту маленькую услугу, и та без труда соглашается. Веселье продолжается, а Джуён, который сегодня не танцует, подходит к столу с алкоголем, чтобы налить себе ещё виски. Ведь правда кроется в том, что он не хочет танцевать ни с кем и ни для кого, кроме Эрика. Это глупо, понимает Джуён, когда вспоминает все их пьяные поцелуи, и старается найти в толпе Эрика. Сон вливает в себя шот текилы, закусывает лимоном и принимает танцевальный челлендж от кого-то из знакомых. Ему попадается "Crazy in love", и Ли понимает, что удача сегодня явно не на его стороне. Эрик танцует. Танцует так, что у Джуёна перехватывает дыхание, и он без колебаний осушает свой стакан с виски, не чувствуя ничего, кроме острого желания прямо сейчас подойти к младшему, взять за руку и отвести куда подальше от всей этой толпы, от шума, от неизвестных людей, глазеющих так бесстыдно, что у Ли злости не хватает. Плевать вообще на всё, решает Джуён, когда Эрик посылает воздушный поцелуй кому-то из толпы, и наливает себе ещё одну порцию алкоголя, чтобы хотя бы на миг выкинуть стройные и мускулистые ноги, обтянутые чёрной джинсой, из своей головы. Но становится только хуже: Ли вспоминает, какие они на ощупь без какой-либо лишней материи, буквально чувствует кончиками пальцев, держащими пластиковый стаканчик, как ощущается Эрик, выгибающийся не на импровизированной танцевальной площадке, а в постели. И это плохо. Это душит до ужаса.☽☽☽
Предложение поиграть всем в бутылочку кажется не таким уж плохим. По крайней мере, на первый взгляд. Потом мнение Эрика меняется, потому что, уже сидя в большом круге, он осознает, что ему, быть может, придется целоваться с кем-то, кто не является Джуёном. Но, что ещё хуже, так это то, что поцеловаться с кем-то другим может и сам Джуён. Эта мысль неожиданно выбивает из колеи, и Сон пропускает, когда едва соприкасаются губами Чанмин и Чанхи, после чего обоюдно плюются и колотят друг друга. На какой-то из очередных прокруток бутылка указывает на Джуёна. Ли неловко смеется и тянется к своей одногруппнице, недавно спасшей его от танцевального долга, чтобы коротко чмокнуть в губы, а после сразу же дружески похлопать по плечу. Тебе пиздец, думает Эрик, но так и не может решить, адресовано это в его голове Джуёну, незнакомой девушке или самому себе. Пальцы Ли между тем прокручивают бутылку, и та попадает ровно на его напарника по танцам. Хёнджэ смущенно улыбается, прикрывая рот ладонью, а Джуён на короткий миг зависает, словно перегруженный задачами компьютер. Пошло нахер. Просто — нахер. Эрик взрывается и резко поднимается с места, без каких-либо объяснений уходя из гостиной, где проходит игра. Он не желает видеть этот поцелуй. Его нервы и так на пределе, а эта капля — последняя. Сон упорно делал вид, что ему плевать. Избегал взглядов, сам смотрел лишь издалека, не позволял себе подходить и разговаривать, запрещал эмоциям брать верх над ситуацией, но поцелуй Джуёна с Хёнджэ выше его сил. Эрик почувствует себя на самом дне жизни, если увидит, как любимый человек целуется с тем, ревность к кому стала причиной их расставания. Парень чувствует, как паника охватывает его, и дергает первую попавшуюся дверную ручку в надежде спрятаться от окружающего мира и собственных мыслей, которые плывут в удручающем направлении. Эрик тянется трясущимися руками, чтобы закрыть замок ванной комнаты, в которой он оказался волей судьбы, но дверь — словно по закону подлости — открывают с обратной стороны. Как же все достало, думает Сон, пытаясь прогнать пелену, туманящую мир. — Эрик! — руки Джуёна всё такие же уверенные и горячие, держат крепко и не дают потерять связь с миром. — Как там с Хёнджэ? — спрашивает Сон, хватаясь за крепкие плечи и позволяя картинке мира медленно и постепенно стабилизироваться. — Не неси хуйню. Мне не нужен Хёнджэ. Джуён помогает Эрику прислониться к стене и закрывает дверь, чтобы шум музыки не мешал им нормально говорить. Да, биты от этого не пропадают совсем, но теперь они хотя бы частично подавлены. — А я нужен? — сводит брови младший, и взгляд у него полностью осознанный. — Нет, я решил заняться благотворительностью. Бегаю за всякими парнями по туалетам, чтобы убедиться, что они не ударятся головой о раковину или ванну из-за того, что перепили, — закатывает глаза Ли. Жар начинает окутывать Эрика изнутри. Он буквально чувствует, как огонь из сердца распространяется по венам, бежит вдоль пальцев и вызывает горячую испарину на пояснице и висках. — Я не перепил, — возражает Эрик. — Внутри тебя восемь шотов текилы. — Ты считал? Зачем? — У тебя началась рубрика глупых вопросов? Джуён щурится, тяжело выдыхает и отстраняется, проводя ладонью по своим волосам. Эрик чуть ли не просит вернуть руки обратно, но в последний момент сдерживается. Он чувствует, что воздух в комнате становится тяжелым и терпким, наполненным их эмоциями. Сон стягивает с себя худи, повязывая его вокруг талии, и ловит потемневший взгляд старшего. — Нам надо поговорить, — сглатывая слюну, всё же произносит Ли с очевидной хрипотцой в голосе. — Надо, — соглашается Эрик, и грудь его начинает вздыматься часто-часто, что прекрасно видно сквозь легкую спортивную майку. — Ты в нашем худи. — Как и ты. — И ты не танцевал. — А ты танцевал. — Понравилось? Для тебя старался. — Повторишь без одежды? — Конечно. Если ты поменяешь партнёра по танцам. Они одновременно подаются навстречу друг другу. Эрик обвивает руками шею старшего и льнет-льнет-льнет, стараясь возместить упущенные дни. Джуён толкает младшего к стене и забирается ладонями под майку. Поцелуй выходит жадным и ненасытным. Ли сильнее сжимает бока Эрика, кусает и оттягивает пухлые губы, слышит удовлетворенные тихие стоны младшего, вылетающие на сбитом дыхании, и наконец-то чувствует себя живым. — Боже, Джуён, я скучал. Я так скучал... Эрик шепчет, обхватывает ладонями лицо Джуёна и осыпает короткими поцелуями каждый доступный участок, сорвано дыша и всё ещё прижимаясь близко-близко. Ли говорит, что скучал ничуть не меньше и гладит любимого по спине, бокам, плечам, рукам, цепляется отчаянно, словно боится, что вот-вот потеряет вновь. Очередной поцелуй уже не такой дикий. Он напоминает Джуёну тепло, постепенно разливающееся по телу от хеннесси, но в тысячу раз лучше. Они целуются тягуче, сладко, распаляясь от каждого касания сильнее. Желание медленно, но уверенно распространяется по телу, и Эрик даже ловит себя на мысли, что от не против отсосать Ли прямо здесь и сейчас. И не имеет значения, что вечеринка за дверью в самом разгаре. У них тут нечто более интересное. — Стой, ты же не собираешься... — уточняет Джуён, когда Сон разрывает поцелуй и, ведя ладонями вдоль торса старшего, опускается на колени. Все слова пропадают, когда ладонь Эрика вполне себе однозначно накрывает пах Джуёна, поглаживая возбужденный член сквозь джинсы и нижнее белье. Ли мечется между желанием наблюдать не моргая и закрыть глаза вовсе, потому что Сон выглядит сейчас так греховно, что хочется элементарно провалиться сквозь землю — лишь бы в компании этого демона. Эрик нарочито неспешно расстегивает ремень и молнию на джинсах старшего, и Джуён думает, что это самая сладкая мука из всех возможных. Он вплетает ладони в мягкие волосы возлюбленного и искренне наслаждается тем, как мгновенно Эрик облизывает губы от этого жеста. Сон подцепляет резинку боксеров пальцами и готовится спустить их в течение нескольких секунд. — Слушайте, вы там не убили друг друга? Мы с Чанхи пережива... Да вашу ж, блять, мать! — разрушает ситуацию Чанмин, который без стука распахивает дверь, но, увидев происходящее, тут же возвращает её в закрытое состояние. — У вас там вообще совести нет?! — Я думал, ты закрыл дверь, — поднимаясь с колен, смеется Эрик. — Я тоже так думал, — весело хмыкает Джуён, возвращая джинсы и ремень в исходное состояние. Радостный крик Чанхи, выигравшего у Чанмина очередной спор, они слышат даже сквозь закрытую дверь. — Поедем ко мне? — предлагает Джуён, притягивая младшего к себе и коротко целуя в знак извинения. — Закрепим перемирие? — хитро улыбается Эрик. — Безусловно. И заодно проверим, насколько изменится твой танец, если ты будешь в одном лишь худи. — Ммм, только при условии, что ты снимешь его с меня в конце. — А это даже не обсуждается.