***
– Я в край ёбнулся, Дим... – уныло заключил Антон с банкой пива в руках. Друг сидел за кухонным столом напротив. Отпив из своей банки, он поправил съезжающие на нос очки и уточнил: – Это ты о чём? – Помнишь, говорил тебе про врача, который делал мне уколы в больнице? – А, – задумчиво прищурился тот, – тот герой, которому удалось замучить тебя уколами? Антон слабо кивнул и потянулся за пачкой чипсов. – У меня встаёт на него. Зашуршав пачкой, Антон смотрел на чужое выражение лица. Дима задумчиво смотрел в стол, подперев голову рукой, и обдумывал слова друга. – Ну охренеть... – только и смог сказать он, уставившись поражённым взглядом в одну точку где-то на поверхности кухонного стола. – И я о том же. – А в чём прикол, не понял? – заговорил Дима, взглянув на растрёпанного, немного помятого друга. – Типа он какой-то особенный или дофига красивый? Ты же по девчонкам вроде. – Да чёрт его знает. Вроде симпатичный. Но, блять, не в этом дело. – А в чём? – Он просто клёвый, – растерянно заключил Антон и, заметив непонимание на чужом лице, добавил: – Я сначала думал, что типа у меня давно никого не было, так что встаёт на кого попало… А потом понял, что не случайно. Я вчера у него был кстати. – Что-то произошло там у вас, да? Антон не ответил, опустив глаза на свои ладони, лежащие на столе, и задумчиво ковырял край стола, где слезало покрытие. Дима подытожил: – Короче, не знаю, чё ты думаешь, но, если человек реально нравится, там уже не до мелочей. – Мелочей? – шокировано вскинул брови Антон. Под «мелочами» его друг имел в виду половую принадлежность человека, о котором говорил Антон? Разве это мелочи? – Это я к тому, что даже если тебе нравится мужик... Не факт, что тебя быстро отпустит, въезжаешь? Да и не с преступником же связался, в конце концов. – Блин, если так рассуждать, то конечно... – кисло усмехнулся Антон.***
Время от времени Антон заглядывал в бумажку с рецептом, чтобы понять, как, чего и по скольку пить. В общем-то схема несложная, но почему-то он каждый раз забывал её. То были какие-то витамины для восстановления ослабленного организма, которые, по идее, должны были сделать из него здорового и полноценного, как прежде, Антона Шастуна. И, благо, Дима купил ровно всё, что было в этом списке, за что Антон уже успел поблагодарить его. На днях к нему заедет мать. Наверняка купит сумку продуктов и будет обвинять Антона в том, что холодильник его опять почти пуст. А тот слишком привык жить так и не очень-то горел желанием менять в этом образе жизни хоть что-нибудь. Не заморачивался над готовкой и ел просто для того, чтобы не умереть – что попадётся под руку. Тут перекусит, там доставку закажет, а бывает, и сварит какие-нибудь макароны. Так что за эти несколько дней после выписки он в очередной раз забил на эти мелочи. С утра выпивал чашку кофе или чая, выходил на балкон покурить. По вечерам слонялся где-нибудь и с кем-нибудь. Надо было возвращаться в строй. И он пытался изо всех сил. Встретился с несколькими друзьями. Бывало, мог попасть в какие-то случайные компании. Отвёл душу за наивной болтовнёй с подругой, общение с которой больше смахивало на лёгкий флирт. И это как ничто лучше отвлекало Антона. Отвлекало от постоянной проверки мессенджеров на наличие новых сообщений. Да и что бы там? Раз так ждал от Арсения хоть слова, мог бы уже и сам написать. Но не сделал этого. Даже спустя целую неделю молчания. Антон сходил на приём к терапевту, и тот оставил его ещё на пару дней. Начальник наверняка рвал и метал. Антон понял это, когда по телефону сообщил ему о том, что останется на больничном ещё на пару дней, а тот угрюмо пожелал выздоровления и сбросил. Что не говори, а это было ужасно забавно – злить начальника. Как отдельный вид хобби.***
Антон проснулся от ощущения чужих пальцев на собственной шее. Он открыл глаза и тут же закрыл их – яркий свет отвратительно ударил в глаза. В это короткое мгновение он успел увидеть Арсения в больничном халате, склонившегося над ним. Это он держал его за горло. Несильно, но уверенно. Так, как будто хотел задушить, но не решался. – Арс... Что ты делаешь? – сонно, непонимающе выговорил Антон и схватил чужие пальцы, пытаясь убрать их, но вскоре усмехнулся, сделав предположение: – Тебе проще задушить меня, чем вылечить? Тот угрюмо молчал. Когда Антону наконец удалось разлепить глаза, он увидел холодное выражение лица. Эту эмоцию можно было бы назвать так: «Я чертовски зол сейчас, но ты об этом не узнаешь». Но Антон всё-таки догадался: он в чём-то провинился перед врачом. Взяв себя в руки, Арсений наконец отпустил чужую шею и встал, развернувшись к выходу из палаты. Антон растерянно, непонимающе оглянулся. Снова больница? Он вскочил на ноги и босиком зашагал вслед за Арсением, который уже взялся за ручку двери. – Подожди, ты куда? – не понимал Антон. Тот не обратил на эти слова никакого внимания и вышел из палаты. Сдаваться Антон не планировал. Он торопливо пошёл вслед за врачом, шлёпая босыми ногами по холодному полу. – Арс! – громко и раздражённо позвал Антон, и его голос эхом разлетелся по больничному коридору. – Да подожди ты! Арсений остановился и развернулся к пациенту. В руках он держал шприц с неприкрытой иглой, и Антон остановился как вкопанный в паре шагов от врача. – Чёрт возьми, – ругнулся он и быстро отвёл взгляд в сторону, сделав несколько хаотичных, напуганных шагов назад. Теперь он понял: Арсений не хотел подпускать его к себе, а потому даже прибег к такому жестокому методу. Показать Антону иглу означало построить стену между ними. – Да что я сделал?! Можешь нормально сказать? – не сдержавшись, с обидой и злостью заговорил Антон, не поднимая глаз. – Сам знаешь, – сухо бросил врач. Ближайшее к ним окно заскрипело, как старые колёса поезда, проржавевшие вусмерть, и стекло ожидаемо треснуло. Встретившись с больничным полом, оно разлетелось вдребезги окончательно. Антон дёрнулся от неожиданности. Шокировано он смотрел на эти осколки и чувствовал, как по ногам уже сквозил залетавший с улицы холодный ветер. – Да что за хрень опять тут творится?! Какого чёрта… Антон открыл глаза и увидел стену своей квартиры. Очередной отвратительный сон с каким-нибудь ебучим подтекстом? Этого ему не хватало... Да, во сне он не понимал, почему врач злился, но здесь, в реальности, кажется, уже догадывался о причине. Арсений только-только начал доверять Антону и решил сделать первый шаг, как тот свалил, ничего не сказав и не объяснив. «Любовь – не такая уж мудрёная вещь» Вспомнив собственные слова, Антон понял, как легкомысленно было судить о любви вот так. Но что поделать? Ведь он и правда так думал. До того момента, пока не встретил Арсения. Когда они курили на балконе, Антон посоветовал сделать выбор: оставаться ли врачу стереотипным одиночкой или попытаться снова. И тот сделал выбор. Правда, понял это Антон только сейчас. Несмотря на крепкое убеждение и нежелание снова ввязываться в отношения, Арсений дал понять, что Антон не безразличен ему, когда первым решил заговорить о щекотливых ситуациях в больнице, когда держал его за руку, когда усадил к себе на колени... И кто после этого сказочный долбаёб? Антон принял решение сегодня же поговорить с Арсением. Хотя по-прежнему не имел понятия, стоит ли вообще поддерживать связь с этим человеком. Ему ужасно этого хотелось, но он прекрасно понимал, что если не остановится сейчас, то провалится в это с головой.***
Антон решил подождать Арсения у выхода из больницы. Он ведь наверняка уже выписался и вернулся к работе. С их последней встречи прошло больше недели. Он все ещё помнил примерное время, когда заканчивался рабочий день врача. Но приехать решил заранее. Подъехав к больнице в этот раз на автобусе, он сел на ближайшую лавку и напряжённо ждал, то и дело проверяя время. Минут через двадцать в дверях он заметил знакомое лицо. Серёга. Удивительно бодрый в конце рабочего дня. Антон был рад увидеть и его. Он быстро подошёл к выходящему из больницы. На враче была какая-то смешная, широкая чёрная куртка с дурацким капюшоном, но он, как было видно, чувствовал себя в ней как нельзя комфортнее. Заметив лицо бывшего пациента, Серёга удивлённо расплылся в улыбке: – Какими судьбами, товарищ-бывший-пациент? Обратно в палату захотелось? – Только об этом и мечтаю! – саркастично ответил Антон, и оба глупо рассмеялись. Отойдя от дверей, Серёга остановился и уже серьёзнее спросил: – Арса что ли ждёшь? – Ага. Как он, кстати? – А сам чего не спросишь? Антон не знал, что ответить. Он растерянно уставился в асфальт. Врач решил, что вместо того, чтобы грузить Антона вообще-то довольно простым вопросом, просто ответит ему: – Да нормально он, вышел с больничного недавно. Только смурной какой-то. Антон внимательно посмотрел в карие глаза. – Смурной, говоришь? Скоро он кстати? Выйдет... Серёга пожал плечами: – Я заглядывал к нему, но он был ещё занят. Таблетки, кстати, пьёшь? – Ага, закупился по твоим каракулям основательно, – кивнул Антон, умолчав о том, что за лекарствами вообще-то ходил Дима. – Но пока на больничном... Хотя, как видишь, жив-здоров. – Да вижу, что жив-здоров... – как-то задумчиво выговорил Серёга и окинул Антона взглядом с головы до ног, после чего спохватился: – Ладно, пора мне. Бывай! – Пока, – искренне улыбнулся Антон и поднял руку в знак прощания. Антон какое-то время мялся у дверей, а потом снова занял место на лавке в ожидании нужного ему человека. Он не знал, сколько времени прошло и почему-то даже не мог сориентироваться по минутам, потому что, казалось, просидел у больницы целую вечность. Широким, гармоничным шагом Арсений наконец вышел из дверей больницы в расстегнутой чёрной куртке. Сегодня он был во всём чёрном. Как будто подбирал специально. Из-под куртки выглядывала чёрная рубашка, застёгнутая чуть ли не до самого кадыка. Чёрные джинсы были уж слишком узкими для мужских. И лишь белые кроссовки выделялись из этого мрачного комплекта, который всё-таки чертовски был ему к лицу. Арсений прошёлся до парковки, и Антон запоздало спохватился. Тот, кого он ждал, здесь! – Привет, – неловко бросил Антон, когда быстро подошёл к машине, в которую Арсений уже собирался сесть. Тот остановился и замер с ключами в руках, бросив холодный взгляд на бывшего пациента. И Антон мог поклясться, что даже при их первой встрече взгляд Арсения не был таким ледяным и высокомерным, как сейчас. К слову, это вообще не было на него похоже. Он как будто всем видом пытался показать, что никто во всём грёбаном мире ему нахрен не сдался. Сегодня он выглядел отлично и, наверняка, прекрасно знал об этом. С идеально выбритым подбородком, с небольшими, отчего-то очаровательными синяками под глазами и на этот раз хорошо уложенными волосами. – Привет, – сухо бросил Арсений и открыл дверцу машины. – Поговорим? – предложил Антон и схватился за дверцу, не давая Арсению сесть за руль. – О чём? – Злишься? – вопросом на вопрос ответил Антон. Арсений отвёл взгляд и вздохнул. Он задумчиво смотрел куда-то в сторону, щурясь, а потом гордо вскинул голову и легко бросил: – Нет, на что? – Я ушёл тогда и неделю не связывался с тобой. – И что? Антон растерянно смотрел в лицо напротив и не знал, как быть дальше. Воспользовавшись этой заминкой, Арсений всё-таки открыл дверь машины и сказал: – Слушай, я устал и хочу домой. А ты... Свалил тогда, вали и сейчас. Гуляй дальше. Эти слова были настолько колкими, что хлестнули Антона, словно пощёчина. Такого он точно не ожидал. Перед его носом хлопнула дверца, и он нагнулся, прижав пальцы к стеклу, чтобы привлечь чужое внимание. – Арс, если злишься, так и скажи! Арсений завёл машину и опустил стекло, взглянув на него исподлобья. – Злюсь. Так и говорю. – Прости! Ты этого хотел? Чтобы я извинился? Ну чё мы как дети, а? – А ты в тот раз очень по-взрослому поступил, да? Арсений взялся за руль и с отточенной осторожностью выехал с парковки, вырулив на дорогу. Антон растерянно стоял на месте и смотрел вслед уезжающей машине. Гордый, злопамятный Арсений Сергеевич. Почему-то Антон и представить не мог, что у этого человека столько гонора и самолюбия. Видимо, Антон слишком сильно задел его гордость и теперь чёрт его знает, как исправить всё это. В эту секунду он уже не задумывался над тем, надо ли ему это. Потому что теперь был уверен на сто процентов: он не собирается сдаваться. Все его мысли занимало только одно единственное желание – заполучить того Арсения, которого встретил в больнице. Спокойного, уравновешенного, заботливого и доброго. С необычным чувством юмора. Того Арсения, что ходил дома в оверсайз-свитере с растрёпанными волосами и лёгкой, добродушной улыбкой. – Ебучий случай... – растерянно выговорил Антон себе под нос, осознав, во что вляпался. Собирался дождь. Подстать его настроению. И как нельзя «кстати». Это могло казаться мелочью и абсолютной глупостью на первый взгляд, но Арсений злился не без причины: это было защитной реакцией. Антон, которому он вот-вот доверился, свалил среди ночи, ничего не сказав, и не писал больше недели. А если добавить сюда предубеждение Арсения против отношений и его нежелание вновь ввязываться в это снова, то пазл складывался в понятную картину. Этот человек снова строил вокруг себя стену. Антон взял такси и добрался до дома, адрес которого почему-то отлично запомнил. Дорога по вечерним пробкам оказалась слишком долгой, и он нервно поправлял кольца на руках и крутил в пальцах металлические звенья браслетов. Оказавшись у нужного дома спустя почти час, он заметил машину Арсения – тот уже приехал. Хотя наверняка так же, как Антон, простоял в пробках. Первое с чего стоило бы начать – набрать его номер. Это он и сделал. Гудки монотонно пиликали у уха. Не берёт. Антон набрал второй раз, недовольно кусая нижнюю губу. Без толку. Теперь домофон. По двору разносилось раздражающее пиликанье домофона. Плюнув на это, Антон развернулся и пошёл в обход, огибая дом. С обратной стороны дома тянулся ряд деревьев. Под ними – ковёр из блёклых серо-оранжевых листьев. Сразу за почти голыми деревьями начиналась железная дорога. Под ногами Антона зашуршали сухие листья, он развернулся и прищурился, чтобы отыскать нужные ему балкон и окно. Из-за сгущавшихся с каждой секундой туч стремительно темнело, и с неба упали первые мелкие капли дождя. Четвёртый этаж. Сбоку. Второй подъезд. Где-то здесь. – Ааарс! – прижав ладони ко рту, закричал Антон. Он чувствовал себя мальчишкой, что вызывал во двор своего друга. И ему было глубоко насрать на любого, кто услышит или увидит его сейчас. Так же, как было бы плевать ему на это в детстве. У него была цель, и он не боялся показаться чокнутым придурком. – Арс! Взгляд его перемещался с одного балкона на другой. Он пытался понять, какой именно из них, но не видел никакого движения ни в одном из окон. Люди, наглухо закрывшие окна перед дождём, не хотели ничего ни видеть, ни слышать. – Ааарс! Вдалеке послышался глухой раскат грома. Приближалась гроза. Не лучший момент, чтобы вызволять Арсения из квартиры. Антон бессильно опустил руки и взглянул вниз, на свои кроссовки, наполовину утонувшие в ковре из осенних листьев. В этом нет смысла? Сдаться хотя бы сегодня? Через несколько минут падавшие с неба капли зачастили, и ожидаемо хлынул ливень. Совсем рядом раздался гудок поезда. Отчего-то тревожный и ужасно одинокий. А через пару секунд за деревьями уже пролетали вагоны, ритмично стуча тяжёлыми колёсами по рельсам. Под шум дождя и колёс мчащего мимо поезда, Антон растерянно брёл по какой-то тропе, тянувшейся вдоль деревьев. Справа, в нескольких метрах от него проносились вагоны. Сверху обрушивался какой-то вселенский плач грёбаного Посейдона. На полсекунды небо разрезала короткая молния, сверкнув двойной вспышкой. Вокруг него творился не иначе как полный пиздец. И на душе было примерно то же самое. Если не сказать, что хуже. Он остановился и смотрел вслед убегающим от него вагонам поезда. Капли дождя отскакивали от носа, пытались забраться в приоткрытые губы, заставляли щуриться. Они же через пару минут добрались и до кожи – куртка промокла почти насквозь. Капли прибили пряди русых волос ко лбу, сделав их темнее обычного. Антону даже показалось, что изо рта шёл пар. Не могло же быть настолько холодно? В какой-то момент дождь вдруг перестал хлестать его по лицу. Вместо этого капли отскакивали от чего-то чёрного над его головой. Антон взглянул вверх. Чёрный зонт. Он растерянно обернулся и увидел знакомое лицо, которое, несмотря на попытки сохранять спокойствие, выдавало весь спектр эмоций владельца. То было недовольство, раздражение и тёплое сочувствие. Однажды Арсений уже смотрел так на Антона. В тот день, когда застал его курящим в палате, а тот выбежал в коридор и крикнул врачу. Тогда Антон тоже пытался достучаться до него. На слабых ногах пробовал подойти к врачу сам. И в тот раз Арсений, не выдержав, сам подошёл к нему. Как сейчас. Арсений держал над ними зонт и глядел в чужие глаза. Антон улыбнулся и вытер с подбородка капли дождя, что падали с мокрых прядей волос на щёки и скатывались вниз. – Ты ужасно гордый, знаешь об этом? – сказал Антон. – Если будешь так бросаться людьми, точно останешься один. – Ты тоже не идеален, в курсе? – непоколебимо ответил на чужой выпад Арсений. И вместо того, чтобы продолжить бессмысленную перепалку, Антон счастливо улыбнулся, глядя в голубые глаза. Вопреки сырой осенней стылости взгляд этого гордого человека потеплел.