Эти чёртовы иглы

      Антон проснулся, когда из чьих-то уст прозвучало его имя. Над самым ухом… И, конечно, до ужаса настойчиво и далеко не один раз. Он поморщился от яркого утреннего света, бившего в окно, и сбросил с себя одеяло. Было жарко.       – Вас танком не поднять… – в недоумении изогнул брови Сергей Борисович и добавил: – И почему завтрак пропустили?       «Да вот, больному врачу всю ночь сообщенки строчил»       Конечно, Антон не сказал этого вслух, но эта мысль вызвала у него тихий смешок. Заметивший это врач решил пошутить:       – Выглядите так, будто отжигали тут полночи вместо того, чтобы спать. Это всё супер, но уколы не ждут, сами понимаете. Сенька меня кстати предупредил, чтобы я не показывал вам иглу шприца…       – Сенька? – растерялся Антон.       Эта форма имени показалась ему незнакомой. Сергей же выглядел так, будто случайно проболтался о какой-то великой тайне или сдал план наступления врагу. Он дал неправильную наводку, и эта ошибка может аукнуться потом не только ему, но и Антону. Лицо врача выражало тяжёлый мыслительный процесс: карие глаза какое-то время растерянно и немного глупо смотрели на пациента, после чего, решив исправить свою оплошность, врач сказал:       – Вам повезло, если вы ни разу не называли его так.       – Почему?       – Когда я впервые назвал его так, он долго гундел о том, что терпеть не может, когда его имя так сокращают. Мы-то с ним давно знакомы, вот я и называю его так иногда в шутку, но если кто-то другой…       – А… – понял Антон и задал логичный вопрос: – А как тогда можно?       – Дак как угодно, – пожал плечами Сергей. – Берите хоть начальные, хоть конечные буквы. Только не наступайте на те же грабли, что и я пару лет назад, лады?       Антон задумчиво морщил губы и пытался накидать варианты: «Арсен», «Ний», «Арс»... Последнее казалось самым лучшим вариантом. От первых двух он прыснул со смеху, и в ту же секунду чужие слова вернули его в реальность:       – Ладно. Шутки шутками, а я пришёл, сами знаете зачем.       Улыбка быстро покинула лицо пациента. Он вздохнул и обречённо улёгся на живот. Надо было расслабиться.       Сергей Борисович готовил шприц, и Антон предусмотрительно повернул голову к стене. Ему было страшно не только от того, что это очередной «прыжок в ледяную воду» и проверка его нервов на прочность, но и от того, что укол ему будет делать незнакомый человек. Да, Сергей Борисович был эдаким простецким и забавным мужичком, и Антон даже мысленно окрестил его «Серёгой»... Но кто знает, как этот Серёга делает уколы?       Послышались шаги, затихшие вскоре у самой больничной кровати.       – Готовы?       – Нет, погодите чуток, – попросил Антон.       – Только страх нагоните, если будете тянуть…       Антон не обратил внимания на чужие слова. Он попытался представить, что возле его кровати стоял Арсений. Образ этот почему-то так и стоял перед глазами. Вот он зашёл в палату со спокойным, безмятежным выражением лица и взглянул на своего пациента. На свету его голубые глаза снова казались бы почти прозрачными. Непринуждённо он прошёлся бы по кабинету, как давнишний друг. Спросил бы, как Антон себя чувствует. И точно так же, как Серёга, ждал бы, когда пациент расслабится. Бросил бы шутливое «Что? О девушке фантазировал?»... Да, фантазировал. Но на этот раз не о девушке.       Возможно, Арсений сел бы рядом, на больничную кровать и беззаботно сказал что-то неожиданное, странное и смешное. И лишь сдержанно улыбнулся бы тому, как рассмеялся бы после его слов Антон.       – Колите, – известил пациент.       Сергей наклонился и потянул вниз больничные штаны.       – Твою мааать, – зашипел Антон.       Ему казалось, что мысленная замена Серёги Арсением сработала, что он был готов, но теперь всё тело его сжалось, противясь мысли, что в чужих руках – игла, которая сейчас кольнёт его.       – Понял, жду... – вздохнул Сергей и выпрямился, держа в руках вату и шприц.       В голосе его сквозили слабое раздражение и усталость. Ему оставалось только ждать. Пока позволяло его терпение и выдержка.       Антон недовольно кривил губы и жмурился. Страх снова захватил каждый сантиметр его тела. Нужно было что-нибудь посильнее. Как то, к чему дважды прибегал Арсений. Тут могла спасти только грёбаная сила фантазии. Антон вздохнул и решил поднять в памяти эти воспоминания. Прикосновения к спине. К руке...       Интересно, Арсений делал это только для того, чтобы расслабить и отвлечь пациента от страшных мыслей? Да, врачи не имели права применять насилие в больнице, но как-то ведь надо было делать больному уколы? Арсений мог бы плюнуть да сдаться. Но он делал такие странные вещи только для того, чтобы дать своему пациенту нужную дозу лекарств, необходимых для выздоровления? Каждый раз придумывал, как отвлечь пациента за очередной попыткой сделать укол. Если так, то он действительно выворачивался наизнанку ради Антона.       Сработал бы приём со спиной, если бы Арсений сделал это дважды? А с рукой? И что стало бы следующим, если не спина и не рука? Ноги? Если да, то как это могло бы быть? Наверняка, Арсений начал бы снизу, с щиколоток.       Антон представил, как ладони врача легли бы на его щиколотки и плавно двинулись бы вверх. Под пальцами врача наверняка шуршала бы ткань больничных штанов. Руки дошли бы до коленок, остановились и крепче обхватили чужие ноги. Врач развёл бы пальцы в стороны, как делал это на спине Антона, а дальше – только выше, к ягодицам, к бёдрам.       – Не думал, что вы настолько боитесь игл, – нарушил тишину Сергей. – У вас даже мурашки пошли...       Не успел Антон вырваться из лап прекрасно работающей фантазии, прийти в себя и понять смысл сказанных ему слов, как его кольнула игла. И, на удивление, укол этот оказался не больнее тех, что делал Арсений. Больше боялся... Но теперь он хотя бы знал, что Серёга – тоже неплохой врач.       К коже прижали вату и надели штаны. Врач даже решил подбодрить «смелого» пациента:       – Осталось четыре укола. Надо будет ещё по анализам посмотреть, но вообще вы уже бодрячком... На выписку идёте.       Врач направился к двери. Антон повернул к нему голову и с надеждой уточнил:       – Если всё будет хорошо, когда сможете выписать меня?       – Да хоть через эти четыре дня. Но опять же, если по анализам всё хорошо будет. И, конечно, после больницы будете долечиваться дома. А примерно через недельку сходите к терапевту для полной выписки. Я вам всё распишу потом.       – Если бы это услышал мой начальник, он разревелся бы, как мальчишка, клянусь, – усмехнулся Антон.       – Да пусть хоть ведро слёз наревит, – хмыкнул Сергей. – Никто не собирается выгонять вас на работу сразу после больницы. Люди с такой заморочкой по месяцу на больничном сидят. Тут столько времени надо, чтобы вернуться в строй.       Слова врача вызвали у Антона спокойную и довольную улыбку. Выходит, после выписки в его распоряжении – неделя. Если не больше. И он прекрасно знал, что́ сделает, когда его выпишут. А в том, что скоро выйдет отсюда, он почему-то даже не сомневался. С каждым днём самочувствие и правда было всё лучше и лучше.

***

      В следующие несколько дней Антон не прибегал к странным фантазиям о голубоглазом враче. Просто доверился Серёге и держался только с одной мыслью: скоро всё закончится.       Снова пришлось сдать кровь из вены. И прежде, чем у него всё-таки взяли кровь, Антон препирался с Сергеем Борисовичем по меньшей мере двадцать минут. Эта процедура была необходима сейчас. Это понимал не только врач, но и сам пациент. Ведь результат анализа крови обрисует ситуацию с выпиской, и станет понятно, что да как.       Подгоняя время, Антон нетерпеливо отсчитывал дни до своей выписки. Да, впереди ещё пара выходных, во время которых Сергей никак не сможет выписать его, потому что просто-напросто будет чилить дома или ещё где. У человека законные выходные, и с этим уж ничего не поделаешь.       О возможной выписке первой узнала мать. Затем – Дима, который, к слову, сразу же взял с друга обещание отметить выписку «чем покрепче». О выписке Антон рассказал даже нескольким интернет-знакомым. Только одному человеку он ни разу не обмолвился об этом. Арсению. Хотя тот, скорее всего, и так знал это – они с Серёгой, судя по всему, были отличными друзьями, и в одном из своих телефонных разговоров уже наверняка затронули эту тему.       Антон поклялся, что выкурит не одну сигарету, как только сможет покинуть эти стены. И иногда его в прямом смысле потрясывало от невозможности закурить.       Арсений ничего не писал. А впрочем, и не должен был. Антон тоже не надоедал: он прекрасно понимал, что болеющему человеку порой не до разговоров. Правда, на третий день всё-таки решил поинтересоваться.

чё как?

Терпимо, а у тебя?       Антон смотрел на это сообщение, но не отвечал. Плюнув на лишние загоны, он нажал на кнопку вызова. Долго ждать не пришлось. Через два гудка в динамике телефона послышался голос, который совершенно отчётливо звучал больным. Антон решил спросить напрямик:       – Серёга ведь говорил тебе?       – О том, что тебя скоро выпишут? – уточнил Арсений, как будто улыбаясь. – Да, он сказал, что ты светишься как новогодняя ёлка, когда речь заходит о выписке.       Антон тихо засмеялся и опустил голову. Это было правдой. Он только об этом и мечтал.       – Кота не заразил? – нарушил тишину Антон, сказав какую-то глупость.       В динамике послышался смешок:       – Нет, конечно, о чём ты? Я же не целуюсь с ним...       Антон шокировано улыбнулся.       – А, то есть если бы...       – Даже не думай сейчас шутить про это, – тормознул собеседника Арсений и шмыгнул носом.       И Антон не стал. Только улыбался и прислушивался к звукам из динамика телефона. Собеседник сменил тему:       – Так что... Как Серёга уколы делает?       – Нормально кстати, – вскинул брови Антон. – Правда, сначала стрёмно было, жесть. Но потом ничего.       – Вот видишь, незаменимых людей нет.       – Я всё равно не в восторге от такой замены.       – Почему?       Антон растерялся. Он бросил взгляд в окно, где вступил в свои права холодный осенний вечер. За стенами больницы свистел поднявшийся к ночи ветер, и блёклые, сухие листья уносило то в одну сторону, то в другую. Антон тихо ответил:       – Не знаю. Видимо, слишком привык к тебе.       – Привык? – настороженно уточнил собеседник.       Теперь Антон понимал, что его слова можно было расценить как «Ну, привык к тебе, привыкну и к Серёге». И это было совсем не то, что он хотел сказать. Он решил объяснить по-другому.       – Думаю, мы можем стать отличными друзьями. А то, что мы познакомились в таких обстоятельствах – просто чистая случайность...       – Счастливая случайность?       – Типа того, – улыбнулся Антон.       Арсений тепло хмыкнул и снова шмыгнул носом.       – Выздоравливай давай, – бросил на прощание Антон.

***

      Минули выходные, которые Антон впервые в своей жизни гнал взашей. Так что утром понедельника он проснулся с таким же чувством, как просыпается ребёнок 1 января в надежде найти под подушкой шоколадку. После завтрака должен зайти Серёга. Не зная, куда себя деть, Антон расхаживал из одного угла палаты в другой. Сходил в душ и даже побрился. Ощупывая пальцами непривычно гладкое лицо, он задумчиво морщил губы и решил открыть окно настежь, чтобы запустить в палату свежий воздух.       Когда в дверь постучали и вошли, Антон, сидящий на кровати и листающий новостную ленту, нетерпеливо вскочил на ноги. Сергей Борисович хмыкнул:       – Отлично выглядите.       В руках у него были какие-то бумажки, и Антон не отрываясь смотрел на них. Это быстро заметили:       – Знаю, чего вы ждёте. Я для этого и пришёл.       Врач подошёл к Антону и поднял голову, чтобы посмотреть в лицо без секунды свободного человека. Казалось, что эта разница в росте вовсе не смущала Серёгу. Как не смущал его и собственный рост.       – Это вам. Не забывайте долечиваться дома, вот тут написано, что нужно принимать. А это направление... К терапевту, для полной выписки, не забывайте.       Антону протянули несколько бумажек, и тот расцвёл на глазах: губы его сложились в счастливую, широкую улыбку, а в глазах сверкнул живой огонёк. Увидев такие красочные эмоции на чужом лице, врач даже рассмеялся.       Забыв о формальностях, Антон похлопал врача по плечу и счастливо сказал:       – Серёг, спасибо. Век не забуду.       – Сам справился. Я тут особо ничего и не сделал. Удачи, Тох, не болей, – ответил тот и пошёл дальше по своим врачебным делам.       Едва закрылась дверь, Антон пару секунд счастливо смотрел на долгожданные бумажки, после чего бросился собираться. Он надел любимые чёрные спортивки, светло-коричневую толстовку с капюшоном, привычным движением убрал со лба несколько прядей волос в сторону и взглянул на себя в зеркало.       Антон Шастун вернулся. Это был прежний он. Без сомнений.       Покидав остальные вещи в рюкзак, он бросил последний взгляд на больничную кровать, тумбочку и стул, которые видел последние пару недель, и быстрым шагом направился к выходу.

***

      Накинув на толстовку чёрную ветровку, он вышел из дверей больницы и, не сдержавшись, сразу же закурил. Взглянув в утреннее небо, он прищурился от яркого солнца. День обещал быть солнечным и в то же время прохладным. Осень брала своё.       Прикрыв глаза, он выдохнул дым от первой долгожданной затяжки и был счастлив как никогда. Возвращаться в привычный ритм жизни после сплошных ограничений – вот, что было действительно бесценно. И сейчас Антон ощущал это, как никто другой. Как будто ему посчастливилось родиться заново.       Выкурив первую сигарету, Антон достал телефон и набрал нужный номер. Гудки долго и нудно звучали один за другим. Неужели тот ещё спит? И правда: если брать во внимание то, что человек болеет...       – Да? – послышался сонный, хрипловатый голос.       – Спал? – хмыкнул Антон.       – Ага...       Антон двинулся вперёд, прочь от дверей больницы. Теперь его окружали звуки обычной жизни: голоса людей, шум машин и прохладного осеннего ветра. И это было до ужаса знакомо. И так непривычно…       – Скинь свой адрес, я еду к тебе, – сказал Антон.       Собеседник какое-то время непонятливо молчал, видимо, пытаясь до конца проснуться и сообразить, о чём ему говорят. В динамике послышались шорохи, и Арсений возразил:       – Притормози-ка. Ты сейчас серьёзно? Ты только что вышел из больницы и собираешься поехать к человеку, который болеет?       – Да.       – Ты в своём уме? – хмуро отвечал тот. – У тебя иммунитет сейчас и так ни к чёрту, а ты...       – Скинь адрес, – прервал Антон.       – Нет.       Остановившись на аллее, Антон раздражённо вздохнул и перевёл дух.       – Слушай. Ты вытащил меня из полного дерьма. Я ведь по стенке ходил! А я не могу приехать к тебе из-за того, что у тебя грёбаная простуда?       – Если ты опять забол...       – Мне насрать. Если ты не скажешь, куда ехать...       Арсений растерянно молчал. Антон не унимался:       – Я все равно приеду, понял?       В динамике послышался уставший вздох, и Арсений недовольно ответил:       – Знаешь, что? Я теперь не твой врач, так что печься о твоём здоровье больше не собираюсь. Хочешь заболеть повторно, валяй. Флаг тебе в руки.       – Скинешь адрес?       – Скину.       Арсений сбросил вызов, и вскоре Антону пришло сообщение с названием улицы, номером дома и квартиры. Он улыбнулся. Последние слова врача были настолько очевидной ложью, что он ни на йоту не поверил в это. Арсению плевать на здоровье Антона? Чушь собачья. Просто отговорка да и только.       Антон зашёл в ближайший Магнит. Неторопливо поплутал по отделам. Сейчас он мог купить всё, чего ему так долго хотелось. Не жалея денег, он набрал всего, за что цеплялись глаза.       Потеряв довольно много времени в магазине, он вышел с пакетом в руках, набрал номер такси и сел на ближайшую лавку в ожидании машины, задумчиво тыкая кроссовками в землю и жухлую траву.       Не успел он полностью осознать себя в живом, подвижном мире, который окружал его, как такси подъехало. Антон закинул пакет на заднее сидение, сел на переднее и воткнул в уши наушники, врубив потрясное музло, найденное на просторах рекомендаций совсем недавно.       Машина предсказуемо простояла в утренних пробках. Преодолев их, водитель погнал так, будто забыл о правилах дорожного движения, а потом долго плутал по извилистым улочкам в каком-то необычном районе.       Расплатившись с таксистом, Антон вылез у нужного дома, забрав пакет, и растерянно встал во дворе как тот, кто переехал в новый район и теперь воодушевлённо осматривается по сторонам, знакомится с местными видами и людьми. Конечно, знакомиться здесь он ни с кем не собирался. Один знакомый у него уже тут есть. И этого ему хватит за глаза.       Дом оказался обычной среднестатистической пятиэтажкой. А где-то недалеко, кажется, тянулась железная дорога. Он понял это по гудкам поездов и тем неразборчивым голосам, что передавали прибытие-отправление металлических гусениц. Это явно не то, чего он ожидал от Арсения. Его врач выглядел как тот, кто предпочитает солидные высотки с зеркальными окнами в самом центре города. Да и какой он теперь ему врач? Теперь – просто Арсений. Арс.       Решив не терять времени, Антон двинулся к подъезду и набрал номер квартиры, указанный в сообщении. Домофон слишком долго и однообразно пиликал на весь двор. Когда он уже решил, что Арсений игнорирует его, трубку наконец сняли и открыли дверь без лишних слов.       Поднимаясь по лестнице, Антон уловил признаки того, что только-только выписался из больницы. Он всё ещё не мог назвать себя полностью здоровым человеком. Мышцы ныли как волки в лесу. Как заржавевшие железки, которыми не пользовались несколько недель.       Перед ним открылась дверь, и в проёме показался заспанный Арсений. На нём был домашний тёмный свитер, который был ему ужасно велик. Волосы торчали в разные стороны, кончик носа был красноватым, видимо, из-за постоянного насморка, а на сухих губах – трещинки.       – Проходи, – буркнул Арсений, пропустив Антона.       – Ты опять уснул что ли? – хмыкнул гость.       – Типа того...       Стоило Антону скинуть кроссовки, как к нему подбежал тощенький рыжий кот. До этого он видел его только на фотках.       – Ооооой, – не сдержался Антон, в одну секунду сделавшись слащавым до приторности.       Бросив пакет и рюкзак на пол, он присел и протянул руку, чтобы погладить кота. Тот опасливо увернулся от руки незнакомца и так же быстро шмыгнул обратно в комнату. Наблюдающий за этим хозяин квартиры усмехнулся и пояснил:       – «Чужак», чего ты хочешь...       Антон встал и выпрямился, на лице его было очевидное недовольство ситуацией.       – День впереди, мы ещё познакомимся, – заверил он.       Забыв снять куртку, Антон подхватил с пола пакет и двинулся на кухню.       – Я тут купил кое-чего. Как обещал.       Арсений медленно поплёлся следом, шаркая по полу тапками. Он остановился на пороге кухни и, сонно моргая, смотрел на то, как Антон ставит пакет на стул и достаёт из него несколько банок пива, дошики, чипсы, шоколадные батончики, скитлс и что-то ещё. Решив, что этим невозможно питаться весь день, Арсений потёр глаза, взглянул на плиту и сказал:       – Если бы знал, что ты нагрянешь сегодня, сварил бы лучше макароны, а не рис...       Антон оглянулся: на плите действительно стояла сковородка с курицей и рисом. Он беззаботно пожал плечами и кивнул на стол, где громоздилась гора купленного им в Магните:       – Так вот это и заточим... А ты кстати откуда знаешь, что у меня на рис аллергия? – удивлённо вскинув брови, спросил Антон и с подозрением взглянул на стоящего в дверях.       Тот улыбнулся:       – Забыл, что я был твоим врачом? Аллергии указываются в личных делах пациентов. Там вообще много чего есть… Кроме твоей фобии, конечно.       – А её стоило бы туда записать, – кисло хмыкнул Антон.       Он наконец огляделся. Внешне эта пятиэтажка хоть и выглядела, как обычная ячейка России, сама квартира была довольно неплохой. Уютная двушка с безупречным ремонтом. Заметив, как гость осматривается, Арсений наконец спросил:       – Куртку снять не хочешь?       Будто только заметив это, Антон стянул с себя куртку и вернулся в прихожую, чтобы оставить её там.       – Ну ты как? – спросил он из прихожей.       Арсений сел за стол и задумчиво рассматривал наваленные на поверхность покупки.       – Терпимо. Залёживаться нельзя, сам понимаешь...       Антон зашёл на кухню и сел напротив.       – Врач и вдруг болеет... Знаешь, звучит максимально надёжно. Ну типа ты сам себе рецепт выписать можешь, знаешь, что это и чем лечить. Да мог даже сам себе больничный открыть, если была бы такая возможность.       – Я бы так не сказал... – задумчиво возразил Арсений. – Если я врач и отлично лечу других, это ещё не значит, что я так же прекрасно лечусь сам.       Антон изогнул бровь:       – Ты из тех капризных людей, которые строят из себя бедных-несчастных, чтобы за ними ухаживали?       – Упаси господь!       Арсений широко открыл глаза и поднял ладони в знак протеста. Конечно, он не был таким. Скорее уж, смахивал на того, кто зачастую забывает о собственном здоровье за рабочими делами и повседневными заботами. Антон рассмеялся.       – А я и не собирался! – сквозь смех выговорил он. – Сам лечись.       Арсений улыбнулся. Это была шутка. Он понял это по мягкому, доброму смеху сидящего напротив.       – Чай? – предложил Арсений, вставая, чтобы поставить чайник.       – Кофе. Тебе точно не помешает сейчас. А то испортишь всё веселье и уснёшь к херам посреди дня. А я не для этого рванул к тебе прямо из больницы.