Она ненавидит розы

Утро добрым не бывает. Сегодня я убедилась в этом окончательно, когда меня разбудили ломящиеся ко мне в квартиру Янковский с Жизневским. — Вы что, совсем с катушек съехали? Ещё даже семи утра нет, — сказала я, открывая входную дверь. — С днём рождения! — хором прокричали парни, чем оглушили меня. — Что так орать-то? — спросила я, пропуская мальчиков в квартиру. — Поздравляем тебя с твоей днюхой. Кстати, в честь праздника я официально тебя прощаю, — ещё громче сказал Тиша, обняв меня. — И за что же, мне интересно? — сонно спросила я. — За вот это, вообще-то, — сказал парень, указав на свой лиловый синяк, который я поставила ему во время съёмки нашей драки. — Ну извини, силу не рассчитала, — ответила парню я. — Хватит уже отношения выяснять, мы тут не за этим. А вот: от сердца и почек, дарим тебе цветочек, — продолжил за Жизневского Ваня. Он протянул мне красивый букет полевых цветов. — По-видимому, кто-то прогуливал уроки русского и не может отличить множественное число от единственного, — пробубнила я, но приняв букет, обняла Ваню. — Ладно, давай шмотки в зубы, и поехали на площадку. Работа не ждёт! — скомандовал Тихон и в компании Вани без приглашения пошёл на кухню. Через полтора часа наша компания прибыла на съёмки известного нам «Майора Грома». По словам Янковского, у него было несколько свободных часов, и он решил остаться со мной и Тихоном. Но по закону подлости Тиша и Ваня оставили меня возле входа в павильон. И поэтому я зашла туда в гордом одиночестве. Вторым проявлением закона подлости сегодня являлась абсолютная тишина и малое количество освещения на площадке. Это было странно. Поэтому я настороженно прошла в глубь павильона. Вдруг площадку озарил яркий свет, и раздался гам. Когда зрение восстановилось от резкого включения лампочек, я увидела всю съёмочную команду с хлопушками в руках. — С днём рождения! — крикнули все хором. Из толпы вышли Рома с букетом лавандовых тюльпанов, Артём с большой коробкой и Олег с изящным пакетом. — Это тебе от всей нашей команды, — произнёс Артём, и парни по очереди отдали мне подарки. Я аккуратно открыла коробку и ахнула. — Коллекционное издание Стивена Кинга? — удивилась я. — Но откуда вы узнали, что это мой любимый автор? Но на свой вопрос я сама нашла ответ, когда увидела улыбающихся Жизневского и Янковского. Теперь понятно, кто организовал всю эту шумиху. После всех поздравлений и моих благодарностей (на которые я расщедрилась), мы принялись за работу. Сцен нужно было снять сегодня до фига и маленькую тележку. Поэтому работали чуть ли не без перерыва на обед. Но всё-таки пару минут свободного времени нам с Любой Аксёновой выцепить удалось. — О Боже, кто придумал эти парики, — сказала Люба, почесав свои русые волосы. — Будешь? — протянула она мне протеиновый батончик. — Да, спасибо. Твои вегетарианские штуковины меня просто спасают, — пробубнила я и открыла упаковку. — Помню, во время нашей первой встречи на читке ты прибежала во время перерыва и, протянув батончики, сказала: «Это как баунти, только нормальные». — Ты не забыла это? — засмеялась Люба, и между нами повисла тишина. — А как будешь праздновать днюху? — Вообще, я никак не собиралась. Но тут Ваня ресторан заказал, — замялась я. — А ты приходи, кафе «Корюшка» в 20:00. — А, это которое на территории Петропавловки? — осенило Любу, и она хотела ещё что-то добавить, но её перебил голос сзади. — Что обсуждаем, дамы? — спросил Горошко и положил свои руки мне на плечи. Я их аккуратно скинула, пока Аксёнова ответила за меня. — День рождения Ники, — поправив волосы, сказала Люба. — А он когда? — спросил кукурузин. Вот тебе на. Тут два варианта: либо он слепой и глухой, либо он бухой. Хотя и то, и то является признаками Горошко. — Сегодня, — хмыкнула Аксёнова. — Ты разве не видел, как мы с утра поздравляли Нику? — Я только сейчас приехал, — коротко ответил Серый и повернулся ко мне. — Так значит, в 20:00 в «Корюшке»? — А я тебя разве звала? — вопросительно вскинула брови я. — Это уже детали, — сказал он, и его позвал Беседин. После того, как парень отошёл на приличное расстояние, я продолжила. — Люба, блин, Клинтон! Его мне ещё не хватало. — Нечего страшного не произойдёт, — весело сказала Аксёнова. — Если что, я лично его убью. — Охотно верю. Уже вижу, как повесишь его на стручке фасоли, — засмеялась я, выкинув упаковку от батончика. — Нет, что ты, — воскликнула она. — Я проткну его морковкой. — Девочки, на площадку! — перебил нас подбежавший Олег. После слов этого энерджайзера я переглянулась с Любой, и мы, вздохнув, побрели на съёмку. Позже, вечером, я пошла в «Корюшку». Я надела чёрное платье с достаточно пикантным вырезом. Увидев который, Янковский поперхнулся. Когда я пришла в ресторан, там были только Тиша и Ваня. Но потом начали стекаться гости, и через минут двадцать за столом сидели я, Люба, Ваня, Тиша, Рома и Катя Шпица (мы с ней в Топях вместе снимались). Должны были быть ещё Артём с Олегом, но они у нас люди занятые. — Кстати, а почему мы в зале одни? — спросила уже подвыпившая Катя, оглядывая помещение. Мы и правда были единственными гостями. — А это вопрос к Ване, — перевела стрелки на парня я. — Это он столик заказывал. — Ну, просто хозяин заведения — это друг отца, и мне не составило труда снять ресторан на спецобслуживание, — ответил парень и, будто бы поняв моё подозрение по этому поводу, перевёл тему: — А твой кукурузин тоже же хотел прийти? — Кто? — удивлённо спросил Котков, который ни разу не слышал такого прозвища в адрес друга. — Горошко, — отмахнулась я. — Ну клятву на крови он не давал, поэтому убивать его за отсутствие у меня повода нет. В этот момент дверь ресторана скрипнула, и на пороге появился Горошко с букетом роз. — Вспомни дурака, и он появится, — прошептала я, отчего Жизневский засмеялся в кулак. — Проходи, кукурузин. — Можешь сразу этот веник выбросить, красавчик, — крикнула ему Катя, на что Серый вопросительно вскинул бровь. — Она ненавидит розы, — продолжил за Шпицу Янковский, выпив бокал шампанского залпом. Горошко сел за стол и, поздравив меня, включился в диалог. Вечер шёл в шумной и весёлой компании. И поскольку все здесь собравшиеся были актёрами (даже Рома, который снялся в паре сцен Майора Грома), то опьянели все достаточно быстро. И нашей шайке актёров захотелось потанцевать. Поэтому уже через пару десятков минут все двигали конечностями на танцполе. — Мадам, позвольте пригласить вас на танец, — сказал появившийся Янковский, протянув мне руку. — Тебе не кажется, что я слишком молода для мадам? — сузив глаза, спросила я. — Да, ты права, — задумался Ваня и продолжил: — Тогда просто: Ника, погнали танцевать. — Пошли, Ромео, — ответила я и положила свою руку на его ладонь. Ваня аккуратно вывел меня в центр зала и положил свои руки мне на талию, а я обвила руками его шею. Он был выше меня, но несмотря на это, мне было комфортно танцевать с ним. — Вань, спасибо тебе за то, что организовал всё это. — Пустяки, — хмыкнул Янковский, отводя взгляд. — Мне не сложно. — Да-да, мне-то хоть не ври, — ответила я и, повернув его голову на себя, поймала взгляд парня. — Ты всегда определяешь, когда я вру? — усмехнувшись, спросил он. — Нет, это я не определяю. Но я всегда знаю, когда ты начинаешь нести лживый бред, — сказала я и улыбнулась. Сейчас я чувствовала себя, как никогда комфортно. Но лишь один взгляд, направленный на меня, не давал мне покоя. Поэтому я слегка повернула голову и буквально столкнулась с поедающим меня взглядом Горошко. Серый не только нагло пялился на меня, так ещё и расправлялся с запасами коньяка. После танцев мы все вновь сели за стол. — Я считаю, что Топи — это предсмертие. Иначе как всё это объяснить? — сказала Катя, вновь отпив шампанское. — Может, там просто пары от завода исходят, и там у всех кукуха поехала, — поспорил Янковский, когда накладывал себе салат. — Спешу напомнить, ребят, что здесь некоторые сериал ещё в глаза не видели, — остановила пыл актёров Люба. — Да, так что не спойлерите! — поддержал подругу Котков. — Молчу, — сказал Ваня и показал руками, что закрыл рот на замок. От его жеста компания засмеялась, но смех был прерван скрипом двери. Я обернулась, и моя челюсть чуть не упала. На пороге стоял Илья с букетом цветов. — Я сейчас приду, — прошипела сквозь зубы я. Уже встав, я собиралась пойти, но меня за руку схватил Ваня. Его взгляд был полон злости к моему бывшему жениху, но чтобы успокоить его, я шепнула: — Всё нормально. Я прошла к двери, возле которой стоял Илья. — Что встал, как вкопанный? Идём выйдем, — жёстко ответила я и вышла из ресторана. Вслед за мной вышел и парень. — Ника, я хотел бы поговорить, — начал Илья. — Если ты не заметил, то ты уже начал это делать, — саркастично ответила я. — Ты сегодня красивая, — сказал парень. — Я знаю. Давай по делу, — закатила глаза и скрестила руки я. — Я хотел бы извиниться. Я поступил как идиот. Давай попробуем начать всё сначала? — сказал парень и протянул мне букет. — Это тебе, с днём рождения! — О, как мило, — сделала благодарное лицо я. — Только у меня есть для этого букета более действенное применение. Ты сейчас берёшь и засовываешь его к себе… — начала говорить я, но не успела продолжить, потому что дверь ресторана открылась, и из неё выпрыгнул Горошко. — Любимая, ты всё ещё здесь? — нежно сказал он, за что получил от меня вопросительный взгляд. Серый подмигнул мне и, обойдя Илью, подошёл ко мне. Горошко положил руку мне на талию и прижал к себе. И всё это он делал под удивлённый взгляд моего бывшего. — Парень, вижу, твоя компания не по нраву моей принцессе. Так что вали отсюда, пока кости я тебе не переломал. После этих слов, Серый повернул свою голову ко мне и прислонился своими губами к моим. Он запустил свой язык ко мне в рот и начал жадно его исследовать, пока его рука переместилась с моей талии ниже. Горошко ещё ближе прижал меня к себе и, покусывая, продолжал целовать. Когда воздуха стало не хватать, мы отстранились друг от друга. Повернув голову вправо, я не увидела ни Ильи, ни букета. — Смылся, — сказал Горошко, не выпуская меня из объятий. — Что? — спросила я, до сих пор пребывая в шоке. Понимая, что Серый находится рядом со мной в непозволительной близости, я отпрянула. — Что это, на хрен, сейчас было? — Если ты не поняла, то могу повторить, — вновь приблизился ко мне Серый и засмеялся. — Дурак, — прошипела я, переводя дыхание. — Этот «дурак» тебя вообще-то спас от этого идиота, — поправил меня Горошко. — Да, вот вы друг друга не лучше, — ответила парню я и протёрла губы. — Целуешься ты, конечно, плохо. — Да? — недоверчиво спросил парень и вновь приблизился. Его горячее дыхание обжигало мою кожу. У меня самой появилось желание поцеловать парня. Мы приблизились друг к другу. И когда Горошко уже ожидал поцелуй, я прошептала ему в самые губы: — Парень, ты не в моём вкусе. Сказав это, я отошла от Серого и, открыв дверь, снова оказалась в ресторане. — Ваня, наливай мне ещё шампанского, — громко сказала я, и Янковский быстро исполнил мою просьбу. Подойдя к нему, я взяла бокал. — Хочу выпить за всех нас. Круто, что все мы так собрались! — Ты чего такая радостная вернулась? — шепнул мне на ухо Тихон, когда звон бокалов утих. — Просто я бортанула сразу двух дураков, — так же тихо ответила парню я.