×××
— Хён, пойдёшь с нами гулять? Мы собираемся слепить самого большого снеговика в истории этого дома, — с энтузиастом говорил Хан. У Минхо сердце защемило. — Прости… Я уже сказал Чанбину, что с ним на охоту пойду. Мне правда жаль, — губы поджимаются, Хан кажется как никогда маленьким. — Ничего страшного! Повеселись там! — с улыбкой произносит младший. С натянутой, дрогнувшей на уголке. — Мы можем поговорить перед сном. Или в любое другое время. Джисон кивает, не убирая свою улыбку, от которой больно в груди становится. Минхо вроде бы ничего такого не сделал, так почему он ощущает себя виноватым? Почему ему так не хочется просто развернуться и побежать собираться? Возможно это всё глаза младшего, которые ещё при знакомстве зацепились за него и не отводили взгляда, заставляя смотреть в ответ и также не отрываться. Возможно это просто доброта Хана, которую он проявляет немного больше, чем остальные. Возможно… — Ты должен бежать, хён. Тебя никто ждать не будет. Джисон сам его прогоняет.×××
— Итак, детишки мои пугливые, сопливые и замерзшие. Повторяю для Минхо. Первое правило — беги, пока можно. Ну, а остальное как повезет, — таким бодрым, с яркой пугающей улыбкой, прохихикал Дон, хлопая в ладошки. — Докладывайте мне обо всём, что вас тревожит. Лук, стрелы, нож держите наготове. Зимой не так уж много добычи, поэтому любой зверь пойдёт нашим желудкам на пользу. — Эм, — обескураженный Минхо приподнял пальчик, собираясь задать вопрос Чанбину. — Это Дон? Я имею в виду, что с ним? — Ах, да. Я вначале тоже был удивлён. Дома он очень тихий, любит наблюдать со стороны. А на охоте… понимаешь, он очень это любит и у него будто вторая личность просыпается. Он становится похлеще меня иногда, — с усмешкой говорит подросток. Хруст снега разносится в тишине леса. Все шедшие парни шагали тихо и профессионально. Да даже принц Хонджун делал это как самый настоящий профессионал, держа наготове руки, чтобы схватить одно из оружий. За спинами у них сумки, на ногах самые тёплые ботинки, что нашлись на пыльном чердаке. Никто ничего не говорит, все идут сосредоточенно и насторожено. Минхо чувствует напряжение в груди, немного пляшет чувство страха, но он пытается это подавить, строя холодное лицо. Губы трескаются на холоде, он запускает нижнюю между зубами, подхватывая кожу, покусывая из-за нервов и давящей, проедающей тишины. Теперь хруст снега не кажется таким уютным. Где-то вдали воют волки, от этого по спине проходятся мурашки, а в животе всё переворачивается. Лес до сих пор с того инцидента напрягает, пугает, давит и уничтожает. Парень старается дышать ровнее, чтобы не запаниковать. Чуть ли не бежит за остальными, боясь отстать. Но всё же время от времени поскальзывается, а в такие моменты сердце ухает в пятки. Сосредоточься, — шепчет он себе. Не надо ведь строить из себя идеального во всём. И Минхо на минуту отвлекается, рассматривая длиннющие деревья, концы которых еле заметны, так как снег на них сливается с белоснежным небом. Лес всё ещё давит, шорох до сих пор пугает. Он смотрит на парней, они выглядят заинтересованными, особенно пока рассматривают местность на наличие диковины. Дон же шагает легче всех, разбрасывая руки в разные стороны. Его шаги кажутся тяжёлыми, но почему-то именно их Минхо не слышит. Он аккуратен, но даже не старается себя так вести. Интересно, как давно он занимается охотой? Если рассматривать мужчину, он выглядит аккуратно, собрано, если не считать огромные мешки под глазами, что придают усталый вид. Совсем как у Чана. Волосы Дона отросшие и на вид мягкие, вьются на прохладном ветру зимы. У его губ забавная форма, но когда он улыбается, они становятся настолько тонкими, что их почти не видно. А взгляд… Дон пугал иногда Минхо именно из-за взгляда. Такого пронзительного, повидавшего будто всё на свете. Хладнокровие, думал Ли, прежде чем не увидел его радостную глупую сторону. Недалеко справа от них раздался шорох, все замерли. Минхо испуганно огруглил глаза, ощущая дрожащие коленки. Он увидел ухмылку Дона, из-за которой кровь похолодела. Вдали от них виднелись два зайца, слившиеся со снегом. Старший мужчина кивнул Хонджуну, они максимально тихо достали стрелы, прицеливаясь. Минхо оставалось лишь наблюдать за их сосредоточением. А после визг воздуха, удар тетивы и громкие возгласы Бина: — Ура! Два зайца одновременно! Хонджун-хён, Дон-хён, вы никогда не промахиваетесь. Научите меня тоже! — И меня, — застенчиво из-за спины гномика выходит Ли, обращая на себя внимание. Мужчина улыбается пуще прежнего, ерошит всем волосы и кричит в той же манере, что и Чанбин: — Я вас так натаскаю, что будете рыдать из-за стертых пальцев от тренировок! Ну, начинаем, — кладёт он руки на бока, наблюдая за всеми. — Что, прямо сейчас? И он кивает. Все остальные вздыхают, на некоторое время забывая о двух зайцах, окрасивших в алый цвет ледяные кристаллики снега, сверкающие на солнце. От вида крови бедных зайчиков поплохело. — Ты мой зайчик.. Когда-то говорила мать. Теперь он мог чувствовать дрожь тела, наблюдая за белой шерсткой в пятнах крови. Интересно, он был таким же зайцем для тех детей, что избавились от него в лесу? Такая же жертва кого-то, кто сидел немного выше на троне, топчась ногами по его голове. Но тут будет всё лучше. Тут у него друзья. Спасение. Теперь только это слово подходило, если его бы попросили описать, что он нашёл в этом доме. А ещё доброта, общение и забота. — Вот бы мама с папой увидели меня, — насколько тут отличается от их деревни, полного яда и злых взглядов. — Что? — спрашивает Чанбин, сидящий у камина в метре от него, греющий руки о тёплый стакан с жидкостью. — Ничего, — отрешенно мямлит Минхо, глядя на танцующие искры огня. Они успокаивают его мысли, даря тепло во всех смыслах. Мама с папой бы искренне улыбнулись скорее всего.×××
— Мы, кстати, с Минхо взяли тут книгу почитать, вы же не против? — обращается Чанбин к старшим. Он выглядел так непринуждённо, пока они все вместе обедали за столом, набивая в щёки пищу. Пальцы болели и жгли, на них красовались царапинки. Палочки было держать как никогда больно. Минхо хмурится, шипит, на него Рюджин оборачивается, странно поглядывая. — Покажешь, что за книжка? Ли приподнимает голову, встречаясь с пронзительным взглядом Хёны. Всё же он благодарен Чанбину, что тот застал его в эту ночь. Если бы не он и не его смекалка, женщина бы знала уже всё. — О, конечно. Я принесу её прямо сейчас. Младший убегает на второй этаж за книгой. Первый том лежит у него, а второй у Минхо, которого они ещё не открывали, боясь быть замеченными. Со возвращается быстро, показывая тётушки обложку красной книги. — Вы её взяли в гостевой комнате? Зачем? — удивление и недоверие промелькнули на её красивом лице. — Мне папа однажды говорил, что эта книга интересная. Я надеюсь, что не спутал название, — тихо говорит Минхо, пытаясь не запнуться в своей лжи. — А ты, Чанбин? Что-то я не помню, чтобы ты когда-нибудь читал. Почему она так яро пытается высосать из них информацию? Минхо нахмурился, подозревая что-то неладное. Интересно, как ответит Бин. А младший тем временем вспыхивает красным огоньком, мыча что-то под нос. Теперь Хо интересно, актёрская игра это или реальные эмоции. — Эм, ну… Я не хотел говорить, но… Я не мог подружиться с Минхо и, ну, решил таким образом сблизиться с ним. Все затихли за столом. Рюджин ткнула локтем Минхо в ребра. Джисон распахнул круглые милые глазки, замирая с едой за щеками, а Феликс громко отодвинул стул, благодаря за еду и ретируясь с кухни. Тишина давила. Да даже Хёна была удивлена, бегая глазами по всем присутствующим. — Оу, — выдохнула она. — Ладно. Расскажите мне тогда потом, о чём тут написано. Бин с улыбкой кивает и садится обратно кушать как ни в чём не бывало, будто не заметив ушедшего одного подростка из-за стола. Минхо всё равно мог заметить его напряжённые плечи, говорящие о нервозности. Он просто играл роль, подтверждает себе Хо и понимает, что в горло больше не лезет ни куска.×××
Они не знали, где им договариваться и как разговаривать при Чане. В последнее время он не исчезал из поля зрения и совершенно не покидал их общую комнату. Это напрягало. Прошло как минимум около недели с того дня. Чан будто бегал по пятам, а Джисон наоборот, провалился в работе, что навалилась на плечи подростка при наступлении больших холодов. Он даже отвергнул предложение посидеть на крыше, оправдываясь тем, что стало опасно холодно. И он был прав в каком-то роде. Минхо от этого грустнее. Чтобы не быть подозрительными, сквозь скрежет зуб Минхо с Чанбином для виду начали читать в гостиной первый том наискучнейшей книги. Как и ожидалось, все подходили, сидели рядом, рассматривали их и слова на жёлтых листах. А потом уходили, когда им становилось скучно. Так прошло несколько дней. Домашних дел навалилось ещё больше, но скоро их ждал долгожданный отдых, когда они закончат помогать взрослым в подготовке к самым холодным дням. Но самое главное, Бан Чан наконец вновь стал пропадать с их поля зрения. — Свобода! — крикнул на весь дом Чанбин, отчего все уши закрыли, сидя в гостиной возле камина. — Наконец мы хотя бы сыграть сможем! И изучить ту книгу, — думает Ли и точно знает, что гномик об этом тоже подумал. — Спасибо, дети. А сейчас мы с Хёной пойдём отдыхать и вам советуем, — пролепетал Дон, махая всем рукой. На улице всё ещё было светло. Снега навалило столько, что до озера было почти невозможно добраться. Но возле их дома тропинка очищена общими стараниями. — Я так скучала по нашим играм, — обиженно ноет Ию, наверное единственная, кто лежала целыми днями на кровати. — Да, я тоже, — улыбается Джисон. Его улыбка пронзает насквозь. Минхо с лёгкостью признает, что скучает по мальчику и общению с ним. Хочется рассказать про деревню ещё больше. — Тогда предлагаю в прятки, — хихикает Феликс, теперь находясь вдали от Чанбина, в последнее время ходячего как тучка над землёй. Ему нужен просвет солнышка, которое, увы, прячет свои лучики. — О, хорошая идея, Ликси, — говорит Чан, опрокидывая руку на плечо веснушчатого. Где-то в углу Чанбин заскрежетал зубами. — Ладно, я буду искать. Даю всем минуту, а потом пеняйте на себя, — предлагает Чан и, не дожидаясь ответов, начинает считать. — Раз, два… — Эй, мы не готовы! Но Чан их не слушает, стоит в углу с закрытыми глазами. Самые быстрые сорвались с места, разбегаясь как мураши. Некоторые ещё сидели на диване и пытались распутаться из пледа, при этом не расплескав содержимое кружек. В доме повис гул вскриков, когда самый старший начал считать быстрее. Еле распутавшись, Минхо устойчиво встал на скрипучий пол. Почти все разбежались. Он оглядел глазами хоть одну лазейку, куда бы можно спрятаться, но в голову абсолютно ничего не приходило. На первом этаже было опаснее, поэтому ещё не решив ничего, он рванул на второй, замечая внизу под лестницей тень. Точно! Есть же лестница на чердак, куда его водил щекастый. Парень на цыпочках добегает до того проёма, судорожно раздумывая подниматься ли выше, так как уже слышит внизу чаново «я иду искать». Прикусив губу и уняв сердце, бьющееся в адреналине, он решил спрятаться в темноте за лестницей, где было очень мало пространства, но зато не в поля зрения. Минхо забегает туда, ударяясь о чьё-то тёплое худенькое тело. Ему пришлось подавить вскрик, что мог вырваться изо рта. — Минхо-хён? — шёпотом разносится мелодичный голос Джисона. Старший успокаивается, поняв кто перед ним. Хо чувствует руками, утыкающимися в грудь мальчика, учащенное глубокое дыхание. — Тс-с, — шикнул он, поднимаясь ладошками по груди наверх, смыкая руки на чужих плечах. Минхо приближает своё тело, вжимаясь покрепче, чтобы их было незаметно. Вначале он не рассчитывал, что тут кто-то будет. Судорожный вздох младшего пугает, как и его горячие ладошки, схатившиеся за талию Ли. — Ты чего? — удивлённо и максимально тихо спрашивает парень, пытаясь взглянуть в лицо напротив, но темнота мешала разобрать какие-либо эмоции. — Ты слишком близко, — разбитый голос эхом отпечатывается в сознании старшего, посылая по телу табун мурашек. Теперь дыхание прерывается кажется не из-за Чана, ищущего детей. — Прости. Я могу отодвинуться… — Минхо вздыхает, собираясь показать себя на растерзание Бан Чана, но Джисон вздрагивает в его руках, непонятно от чего. Тогда в юной голове происходят маленькие взрывы, а странное внутреннее поведение не даёт двинуться телом. -… Но тогда нас обоих найдут, а я не люблю проигрывать, — на ходу придумывает он. Сейчас Минхо совершенно не понимал своих действий. Не понимал и того, почему Джисон каким-то вздрогом так подействовал на него. Подбородок старшего ложится на плечо мальчика. Тела, касающиеся друг друга, пылают чем-то незнакомым. И он может слышать только дыхание, касающиегося уха, щекочущее даже шею. Дышать так тяжело, что можно сойти с ума. Хочется сбежать, выпрыгнуть из-под лестницы, но тело окаменело, а разум наоборот выбрасывает в сознание миллионы картинок и чувств. Ли пугает всё это, но он не пытается сопротивляться. — Вы с Бини-хёном так хорошо подружились… Я рад за тебя, что ты смог найти тут близкого человека, — первый начал Джисон, говоря в самое ухо настолько тихо, что даже сердце решило остановиться, чтобы услышать каждый слог, каждую частичку звука, смыкающихся и размыкающихся губ, как и стука зубов друг о друга. — Он меня ненавидит, — усмехается старший. — Мы лишь нашли решение, как попробовать подружиться. Джисон мотает головой, кажется хмыкая. — Ты не прав. Он тебе доверяет, иначе бы не звал тебя на охоту и не оставался с тобой наедине. Поверь мне на слово. Вы с ним эти дни провели намного ближе, чем когда-либо Чанбин проводил с Феликсом. И это заставило Минхо почувствовать себя паршиво. Ему кажется, что он что-то ломает во взаимоотношениях тех двоих. Больно осознавать, что он кому-то мешает и кого-то отбирает. — Мне жаль, что из-за меня Феликс грустный, и что мы с тобой толком и не общаемся. Я так многое хочу тебе рассказать, — выдохнул он в шею Хана, нечаянно касаясь её кончиком носа. Джисон пахнет мятой с лимоном. Минхо нравится с ним так стоять. — Мин- — хотел было пропищать мальчик от такого необычного прикосновения к себе, но раздались поблизости тяжёлые шаги. Это был Чан, бесспорно. Он видимо уже обыскал везде и только сейчас дошёл до последнего крыла в доме. Он направлялся прямо в их сторону. Кровь похолодела, тело замерло. Оба вжались друг в друга ещё сильнее, пытаясь уловить любые звуки поблизости. Сердце то падало в пятки, то стремительно поднималась в горло, заставляя сглатывать и сглатывать, и даже этот звук казался слишком громким в этой тишине. Теперь даже не чувствовалось то, насколько тело Хана обжигает его грудь. Чан доходит до лестницы на чердак, останавливаясь. Но после тихо поднимаясь, мастерски обходя скрипучие доски. Два парня задержали дыхание, боясь быть пойманными. Через какое-то время старший уже более спокойно спустился, видимо думая, что тут никого нет. Минхо вздрагивает, услышав открывающуюся дверь напротив прохода на чердак. Там жили старшие, как он успел понять. Чан останавливается, шаги только одного человека разносятся в тишине, но они более аккуратны и мягки. — Чан-и, как удачно я тебя застала, — разносится медовый голос. Сейчас он звучит куда слаще, чем Минхо когда-либо слышал. — Ты что-то хотела? — а вот Чан наоборот, отчеканивает холодно, пугая даже Хана, у которого пальчики сжались на талии Минхо. — Ты делаешь то, что я тебе сказала? — Да. — Заметил что-то подозрительное? — Нет. Воцарилась напряжённая тишина, длящаяся пару секунд. — Ты ведь знаешь, что будет, если ты посмеешь соврать или будешь что-то замышлять? Страх, пронизывающий тело, готов был взорваться прямо на этом моменте.