Вакансия

— Назовите какую-нибудь вашу сильную черту. — Настойчивость. — Хорошо, мы вам перезвоним. — Я здесь подожду. — Так, ладно, — сказал Верминаард и устало потер маску страшного драконьего шлема. — Следующий вопрос: кем ты видишь себя в армии Такхизис через десять лет? Его собеседник завел глаза к потолку, размышляя, пожал плечами. Закатный луч отразился в его сияющих доспехах, и по тронной зале побежали веселые солнечные зайчики. Верминаард под шлемом поморщился. Сверкающая, безупречная броня собеседника его раздражала. Сразу хотелось оставить на полированный стали несколько вмятин. Человек, который так полирует свои доспехи, явно страдает от излишка свободного времени. — Ну, — сообщил его визави, меж тем пришедший к некому решению, — через десять лет я вижу себя… сидящим верхом на огромном красном драконе… и размахивающим волшебной булавой… и я сею хаос и разрушения именем владычицы… и все в ужасе пресмыкаются у моих ног… Верминаард вздохнул. Хоть бы кто из кандидатов представил себя через десять лет занятым каким-то полезным делом. … Чуть больше месяца прошло с тех пор, как Красная Драконармия заняла Пакс Таркас, когда Верминаард понял, что ему нужен заместитель. Он давно уже привык командовать войсками, разрабатывать стратегии, решать вопросы снабжения. Он приспособился распределять свое время между обязанностями полководца и долгом жреца. Но когда вдобавок на его плечи легла необходимость управлять шахтами, вести переговоры с Высокими Искателями, что-то решать с рабами — и не забудем также про планы по захвату Квалинести — он почувствовал, что эту ношу пора бы с кем-нибудь разделить. Пирос сразу дал понять, что на него можно не рассчитывать, поскольку он дракон и, следовательно, хочет жечь посевы и не хочет ничего решать. От офицеров-драконидов тоже особого толку не было — их рептильный ум, холодный, жестокий и по-своему острый, был, однако, слишком прямолинейным и негибким. И Верминаард решил открыть вакансию. По его приказу глашатаи отправились в Утеху, в Гавань, во Врата и еще в десяток городов поменьше, чтобы возвестить: Повелитель красных драконов Верминаард готов прособеседовать кандидатов на должность Младшего Командира. Обязательные требования: опыт ведения боевых действий от трех лет, готовность работать в команде и вера в Старых богов. Плюсом будет владение черной (или любой другой) магией. В качестве тестового задания кандидатам предлагалось преодолеть обычные и магические ловушки в лесу, разминуться с патрулями, проникнуть в замок и добраться до приемной. На этом этапе отсеялась основная масса претендентов, но и тех, кто дошел до собеседования, оказалось довольно много. Кандидат, которого Верминаард собеседовал сейчас, был двадцать третьим или двадцать пятым по счету. И мало чем отличался от предыдущих двадцати четырёх. — Хорошо, — промолвил Верминаард, выдержав паузу и убедившись, что больше ничем интересным его собеседник через десять лет заниматься не намерен. — С этим понятно. А вот скажи, в каком направлении ты бы хотел развиваться? Что изучаешь в данный момент? — Меня очень интересует некромантия! — выпалил соискатель. Скорость, с которой был дан ответ, заставляла заподозрить, что он был отрепетирован заранее. Верминаард, благо под шлемом было не видно, закатил глаза. — И что ты изучал по теме? — спросил он. — Читал древние манускрипты? Может, проходил обучение где-то? Повисла тишина. Затем соискатель, потупив взор, ответил: — Слушал балладу. Верминаард кивнул. Ну конечно. Странно было бы ждать иного. Абсолютно все претенденты на должность заявляли глубокий интерес к некромантии, или исцелениям, или призыву богов — к тем новомодным вещам, которые были сейчас у всех на слуху. И при дальнейших расспросах демонстрировали осведомленность уровня «слушал балладу». — Ясно, — сказал он вслух. — Больше вопросов нет. В течение недели я приму решение и свяжусь с тобой. А сейчас мой помощник устроит тебе небольшую экскурсию по крепости. — Он возвысил голос: — Пирос! Неприметная дверь в углу залы отворилась, и на пороге показался Пирос в человеческой форме. — Да, Повелитель? — Пирос, покажи соискателю замок. Пирос вопросительно поднял бровь. Верминаард кивнул. Пирос сделал приветливое лицо. — Следуй за мной, путник, — провозгласил он, — и я покажу тебе сокрытые от взоров чудеса Пакс Таркаса. Начнем с драконария… Дверь за ними закрылась. Секунду было тихо, затем прозвучал и сразу смолк крик ужаса. Послышались скрежет, хруст и чавканье. Драконарий примыкал к тронной зале вплотную. Пользуясь передышкой, Верминаард стащил с головы шлем. Покрутил головой, разминая затекшую шею, и вытер лоб. Ему было тоскливо. Хотелось бросить все, оседлать Пироса, подняться в небо, полной грудью вдохнуть стылого осеннего воздуха и сжечь парочку деревень. И чтобы кто-нибудь в ужасе пресмыкался у его ног. Но вместо этого ему предстояло просмотреть донесения лазутчиков из Утехи и продумать линию поведения с теократом Хедериком, встреча с которым была назначена на завтра. Неприметная дверь отворилась еще раз. Пирос, уже снова в человеческой форме, вошел в зал. Он деликатно промакивал рот рукавом. — Еще кто-нибудь ждет? — спросил его Верминаард. — Нет, — покачал головой Пирос. — Этот был последний на сегодня. Слава Богине, а то я уже объелся… И этот тоже не подошел? — Нет, — грустно ответил Верминаард и нахлобучил шлем обратно. — Они все никуда не годятся. Вот разве что тот мужик с нунчаками… В нем, пожалуй, есть некоторый потенциал. — Надо же, — сказал Пирос, — а на вкус ничем не отличался от прочих. Верминаард свирепо уставился на него сквозь прорези шлема: — Ты что, и его съел?! — А что, не надо было? — Я собирался его позвать на второй тур собеседования! — Я думал, ты кивнул! — Я помотал головой! — Думаешь, так легко понять, что ты там делаешь внутри шлема?! Разговаривая на повышенных тонах, они пересекли тронную залу и вышли в приемную. Там в самом деле было пусто. — Ну его в Бездну, — заключил Верминаард. — На самом деле он тоже был какой-то бестолковый… Тысяча кендеров, что за вонь?.. А, ты опять здесь? При втором, более внимательном взгляде оказалось, что приемная не совсем пуста. В дальнем углу ее сидел на скамье маленький и уродливый хобгоблин. Когда его заметили, он вскочил, поклонился и с ужасающим акцентом выпалил на Всеобщем языке: — К твоим услугам, Повелитель! Нижайше жду твоего решения! — Я ведь велел тебе ждать где-нибудь в другом месте. — Не изволь беспокоиться, Повелитель! Я лучше подожду здесь, чтобы тебе не пришлось никого ко мне посылать! Хобгоблина звали Тоэд, и он откликнулся на вакансию одним из первых. На удивление ему удалось справиться с тестовым заданием. Он не попался в обычные и магические ловушки, так как не смог их найти. Патрули не тронули его из естественного чувства брезгливости. Стража пропустила, поскольку приняла за обслуживающий персонал замковой канализации. Собеседование Тоэда не заняло много времени: Верминаард посмотрел на него, принюхался и сказал, что ему все ясно, кандидат может быть свободен, через неделю с ним свяжутся и сообщат о результатах. Тоэд низко поклонился и покинул тронную залу, но насовсем из замка не ушел. Он торчал в приемной уже пятый день. Стража регулярно выводила его прочь, но он как-то просачивался обратно. — Лучше б ты его съел, — мрачно сказал Верминаард, дыша ртом. — Сам ешь такую дрянь, — огрызнулся Пирос. — Меня от одного запаха выворачивает. — Меня тоже, — признался Верминаард. И возвысил голос: — Стража! Покажите соискателю Тоэду, где у нас выход! Самый темный час ночи — тот, что предшествует рассвету — тянулся бесконечно. Дремали часовые на стенах, дремали на ходу стражники, несущие дозор в коридорах Пакс Таркаса. А перед дверями опочивальни Повелителя изо всех сил боролись со сном двое драконидов-телохранителей. Вдруг один из них встрепенулся и поудобнее перехватил копье. — Ты чего? — спросил второй. — Смотри, — прошипел первый. — Там, в тени. Что-то шевельнулось. Второй драконид вытянул шею, вглядываясь в полутьму коридора — и вылетевший из теней нож вошел ему точно в глаз. Его товарищ открыл было рот, чтобы поднять тревогу, но фигура, облаченная в черное, во мгновение ока оказалась перед ним, и кинжал, направленный умелой рукой, глубоко вошел в мягкую кожу под подбородком, не защищенную чешуей. Оба телохранителя умерли мгновенно. Следом пришло окаменение, и мертвые дракониды остались стоять по обе стороны двери, словно две мрачные статуи. Ни единый звук не нарушил ночной тишины. Ночной гость вытащил из сапога еще один кинжал, проскользнул в спальню и прикрыл за собой дверь Внутри царил кромешный мрак. Но пришелец был к этому готов. Ранее он немалые деньги заплатил за зелье, обостряющее ночное зрение, и теперь его глаза различали во тьме смутные очертания кровати и спящего на ней человека. Бесшумно он приблизился к кровати, занес над спящим кинжал, на секунду задержал дыхание — и нанес удар. В воздух взметнулась туча перьев из распоротой подушки, а за спиной у ночного убийцы Верминаард произнес: — Отличная работа! Ты уже почти принят. Убийца резко развернулся, занося кинжал для следующего удара. Он лишился преимущества внезапности, но все равно находился в более выгодном положении: ночная рубашка его противника белела в темноте, сам же он, предусмотрительно облачившийся в черное, был невидим для обычного зрения. Он скользнул вперед, но Верминаард, услышав шорох его шагов, отскочил в сторону и уклонился от нового выпада. — Я уже впечатлился! — крикнул он, слепо таращась в темноту. — Можешь остановиться. Движение воздуха возле лица снова заставило его отпрянуть, и очередной удар пришельца не достиг цели. — Ты не по объявлению? — догадался Верминаард. Впервые его противник разомкнул уста, чтобы низким, сдавленным от ненависти голосом ответить: — Я здесь, чтобы убить тебя, злотворный приспешник Темных богов! Верминаард взмахнул булавой и услышал, что враг отпрыгнул назад, уходя от удара. — Послушай, — начал он. — У меня сейчас как раз открыта вакансия… Кинжал свистнул у него перед лицом. -… Условия, чтоб ты знал, очень хорошие… Он пригнулся, уворачиваясь от выпада. -… И социальный пакет… Кинжал вспорол ночную рубашку, едва не достав до тела, и Верминаард смирился. — Полночь! — выкрикнул он и наугад махнул булавой. Раздался чавкающий удар, нападавший рухнул наземь, и Верминаарду на босые ноги брызнуло что-то теплое и липкое. — Тысяча кендеров… — пробормотал он в сердцах. Главный недостаток такого оружия, как волшебная булава, заключался в том, что достаточно сложно было так ударить жертву, чтобы волшебные свойства успели проявиться. Верминаард вздохнул, вытер Приносящую Ночь краем простыни и, оставляя на полу кровавые следы с прилипшими перьями, отправился искать стражу и уборщиков. За окнами медленно занимался рассвет. Ложиться спать было уже бессмысленно, поэтому он отправился в драконарий и разбудил Пироса. Ему нужно было кому-нибудь излить душу. — У меня такое чувство, — говорил он мрачно, — как будто я где-то свернул не туда. Ты помнишь, как раньше было хорошо? Мы бродили по Кринну, проповедовали во славу Владычицы и сжигали тех, кто оставался глух к проповеди. Какое было время! А что теперь? Я целыми днями сижу и высчитываю, сколько бушелей зерна нужно для пропитания рабов. Как я до этого дошел, а? Пирос сочувственно зевал. — И этот заместитель… Ты знаешь, пока тот кретин на меня кидался, я вдруг понял, что заместитель ничего не изменит. Все равно ведь придется все делать самому. Просто появится еще один подчиненный, на которого надо тратить время и все за ним проверять… — Я знаю, что с тобой такое, — внезапно сказал Пирос. Верминаард уставился на него с вопросом и надеждой. — Это кризис среднего возраста, — продолжал мудрый дракон. — У людей такое часто бывает. Я читал об этом на проклятых скрижалях Кзак Царота. Но не тревожься, там было написано, что это всегда проходит. — Почему? — спросил Верминаард жадно. Пирос пожал плечами. — Полагаю, — сказал он, — что потом люди становятся старыми и понимают, что раньше-то было еще ничего. — Спасибо, — сказал Верминаард. — Ты меня сейчас очень поддержал. Солнце поднялось над зубчатой стеной леса и окрасило сторожевые башни Пакс Таркаса в нежно-розовый цвет. Начинался еще один день, полный унылой административной деятельности. Верминаард оставил Пироса досматривать сладкий утренний сон, вернулся в спальню, где все еще мыли полы, облачился в доспехи и шлем и отправился совершать великие дела. Проходя через приемную, он ощутил всепроникающий душок тухлой рыбы и привычно посмотрел в дальний угол. — Ты здесь, — констатировал он. Хобгоблин Тоэд вежливо осклабился из угла и ответил: — Доброго утречка, Повелитель! — Подойди, — велел Верминаард. И, когда тот подошел, спросил: — Кем ты видишь себя в армии Такхизис через десять лет? Крохотные налитые кровью глазки хобгоблина заглянули ему в самую душу. — Через десять лет? — повторил Тоэд. — Я вижу себя старым и усталым, Повелитель. Верминаард порадовался, что его лицо в этот момент было скрыто бесстрастной драконьей маской. — Иди, — сказал он, и голос его дрогнул. — Принеси клятву верности в отделе кадров. Ты принят.