Возвращение

Терпкий запах кофе забирается в ноздри, прогоняя сон. Джуди просыпается и морщится от солнечного света, настырно протискивающегося сквозь щели в светлых занавесках. Откинув одеяло, крольчиха смотрит на маленький будильник, с ужасом обнаружив, что уже полдень. За время недолгой службы в полиции она привыкла просыпаться рано, но с недавних пор начала игнорировать любые будильники. — …доброе утро, — Джуди поворачивается и видит Ханну, смотрящую на неё со снисходительной усмешкой, — ты стала настоящей лежебокой, знаешь? — …извини, я… Ханна, качнув головой, не дает ей закончить, юркнув в нагретую постель и вытягиваясь рядом. — …не извиняйся, мне приятно, что, когда я ухожу, ты остаешься сторожить мое место… — и Джуди улыбается, когда выдра прижимается к ней, щекоча горячим дыханием грудь, — а когда прихожу — ты снова здесь… Выдрингтон тянется за поцелуем и снова не даёт ей подумать над тем, что пора что-то менять — за время, проведенное в квартире выдры, Джуди и правда стала слишком разбалованной. Она понимает, что начинает сидеть на шее, но собеседования она специально отложила до тех пор, пока не уляжется дело с разводом Ханны, но все накопленные её родителями деньги уже ушли на адвокатов. После выздоровления сына, родители Эмита принялись активно качать права и бороться за внуков. И единственное, чего Джуди хотелось двадцать четыре на семь, так это придушить этих наглецов, посмевших сделать виноватой в случившемся Ханну. Джуди знает, что лезть в дела пока ещё «семейные» она не имеет права — потому ей гораздо проще делать вид, что поиски работы и все прочие проблемы где-то далеко. — …так, завтрак на плите, я через час должна быть в суде… — Выдрингтон нехотя выворачивается из объятий, — сегодня предпоследнее заседание… Джуди видит, что выдру едва ли не трясет — вся беззаботность слетает с неё, как последние листья с деревьев на осеннем ветру. — …слушай, не дёргайся, суд же должен понимать, что… — …я пытаюсь себя убедить в том, что… судьи не могут быть продажными, но… — кисло улыбается Ханна. — Мать Эмита — ты не знаешь её… она та ещё… стерва… — …а сам-то Эмит? — возмущаясь, вскидывается Джуди. — Ты с ним разговаривала? Он и правда не понимает, что… если он лишит тебя детей… его жизнь превратится в кошмар наяву! Уж это я обещаю! — …да, мы говорили… и я рассказала ему о нас… — глухо отзывается Ханна и подходит к шкафу, выуживая оттуда строгий брючный костюм, — лишь теперь понимаю, что зря… — …ты рассказала ему… — Джуди переваривает эту фразу, но смысл до неё доходит лишь после многократного повторения про себя. — Зачем?! — …а что бы сделала ты? — Ханна грустно смотрит на фотографию, где они ещё с Эмитом. — Я не собиралась прятаться! На нас всё равно посмотрят косо, в любом случае! Так уже лучше близким сказать сразу! — …сказать сразу… — опять повторяет Джуди, садясь на край кровати, — а ты не думаешь, что Эмит именно этим будет тебя теперь… шантажировать? — …он уже шантажирует! — Ханна со злостью срывает фотографию. — …и чего хочет? — Джуди ловит взгляд выдры в зеркале. — …чтобы мы разменяли квартиру, поделили всё имущество… а детей оставили с ним… — …ну и аппетиты у него, однако! — Джуди топает ногой. — А жирно не будет?! — …он до жути боится, что после случая с одичанием он станет… — Ханна застегивает последнюю пуговицу на чёрном приталенном пиджаке, становясь похожей на агента секретной службы, — ну, как бы… изгоем… к которому не подойдет ни одна самка и вообще — его начнут дискриминировать по видовой принадлежности… — …а что с другими пострадавшими? — спрашивает тогда Джуди. — Они тоже считают себя изгоями? По-прежнему боятся из дома выходь, как Манчас? — Манчас — вообще отдельная тема… он свихнулся… — говорит Ханна, повернувшись, — он снова сел на наркоту неизвестного состава… — …и суд не берет во внимание эти детали? — Джуди вскидывает брови. — Неужели, у них, совсем ни у кого, верно я понимаю, не возникает мысли, что наш пай-цветочник тоже может свихнуться рано или поздно? Ханна смотрит на нее с укором, но Джуди всё равно. — …суду важно действовать в интересах детей… — …вот! — Джуди натягивает растянутый свитер — память о бабушке. — …а ещё суд никогда не согласится оставить детей в потенциально-опасной аморальной семье… — …какой-какой? — сквозь зубы бросает Джуди. — Это про нас-то? А что насчет них?! — …как бы там ни было — мне придется соглашаться на условия Эмита… — вздыхает Ханна, собирая со стола в кейс бумаги с печатями, справки из психиатрических клиник, выписки из банков и прочее. — Тогда есть шанс, что он не станет подавать заявление на лишение меня родительских прав… — …знаешь, я тут подумала… может, его прижать? — Джуди разводит лапами, по правде говоря, не зная, как именно будет действовать, скажи сейчас выдра «да». — …нет, никакого насилия! — Ханна вспыхивает, хмурясь. — Ни за что! Я тебе запрещаю вмешиваться! — …он же использует свои связи, не так ли? — щурится Джуди. — Почему тебе нельзя? — …потому что хватит нам уже всех этих детективов! — Ханна захлопывает кейс. — Потому что я буду возвращаться детей законными путями! — …были бы они — эти пути… — сникает Джуди, — я тут криминальную хронику смотрела на днях… какой ужас кругом! Скоро Зверополис станет столицей криминальных банд! — …а мне кажется, что ты слишком много смотришь телевизор… — …беспорядки на каждом шагу, а полиция будто для красоты приставлена! — продолжает распаляться Хоппс. — …говорят, что после ухода Буйволсона, из участка многие уволились… и Когтяузер, и МакРог, и даже — Франциско Хоботовски — он ведь был лучшим полицейским в позапрошлом году! Прошел на мировой уровень! Сейчас остались лишь стажеры, которым и оружия-то не дают! Что они могут? — …не обязательно иметь оружие, чтобы бороться! — возражает Джуди. — …я тоже так думаю… — отвечает выдра. — Так что — не делай глупостей. Джуди понимает, что Ханна сверхвежливо попросила её оставаться на месте. И она едва ли не впервые соглашается. Без надрыва. За прошедшие несколько недель Джуди почти привыкла к своему новому амплуа «лежебоки», как прозвала её Ханна, — а с другой стороны, она и сама давно чувствовала, что смертельно устала от всей этой суеты. И иногда нужно брать паузу. И смотреть на себя со стороны тоже. «Нам всем хочется верить, что в скором времени Зверополис вернётся к прежней жизни!» — Джуди, зажмурившись, — кажется, она и впрямь стала слишком долго торчать перед телевизором, — выключает новостной канал, когда вечером в прихожей раздаётся голос Ханны и … Эмита. — …он за вещами, — торопится объяснить выдра, встретив её недоуменный взгляд. — …как всё прошло? — Джуди пропускает не сильно-то довольного жизнью Выдрингтона в комнату. — …ну, мы официально разведены, — начинает Ханна, косясь на дверной проём, — переезжать отсюда не придется, а детей Эмит привезет после выходных… — …детей? — Джуди с надеждой смотрит на выдру, но та лишь грустно улыбается. — …здесь хорошая школа… — Ханна прислоняется к косяку, закрыв глаза, — чувствуется что ей едва ли лучше, чем Выдрингтону — вот тебе и долгожданный развод. — К тому же, наш Брайтон хочет пойти в кадеты, а после — в военное… — …помни, что дети по закону принадлежат мне — даже не пытайся ими манипулировать! — Эмит выкатывает чемоданы в прихожую и, отпихнув бывшую жену, принимается доставать из гардероба куртки и обувь. Джуди фыркает, напрягаясь. — …ну, в этом ты у нас мастак… — отвечает Ханна, снова глянув на неё успокаивающе. — …я не шучу — у меня есть все основания лишить тебя материнских прав! Джуди решает, что пора перестать молчать, но Ханна толкает её, не давая схватить Выдрингтона, нагло бросившего какую-то визитку ей в морду. — …эй, ушастая, это привет от Бига! — входная дверь захлопывается, оставляя в прихожей лишь звенящею тишину, и стойкий, неприятный запах мужского одеколона. — …что всё же случилось? — спрашивает Джуди, когда они сидят за ужином. — Эмит больше не работает у Бига — тот уволил его, а ещё — я так поняла, они серьёзно поговорили, и после этого… Эмит передумал менять квартиру, переписал её на детей… — …вот как… что ж, здорово, а это ещё что? — Джуди вертит в лапе визитку, на которой написан лишь телефон с кодом Тундратауна. — С чего это я Бигу так понадобилась? И вообще — кто его просил заботиться о… нас? — …думаю, он всего лишь помнит, что ты спасла его дочь… — говорит Ханна. Джуди берется за мобильный. — …может, не стоит на те же грабли снова наступать? — она с сомнением набирает номер, но не решается нажать последнюю клавишу. — …а мне, почему-то, кажется, что стоит… — Ханна кивает на их первую совместную фотографию, висящую теперь на почетном месте — на холодильнике. — Ты ведь не сомневалась, когда пришла ко мне той ночью? — …честно — сомневалась… — отзывается Джуди, клацнув на «вызов». — …а теперь? — и Ханна смешно наклоняет голову, разглядывая её. — …теперь — нет! Джуди улыбается, а в трубке уже вместо мелодии слышится писклявый голосок Бомбины. — …нужно отвечать — да! Вы же по телефону разговариваете! Кафе «МорозЬ», чем могу помочь? — …да-да, простите! — тараторит Джуди. — Я просто… я не вам… в смысле… я кажется, ошиблась номером… — Джуди? — …привет, Бомбина! — Хоппс закатывает глаза, пока та визжит от восторга. — У меня случайно оказался этот номер, и я… — …нет никаких случайностей! Папа всегда так говорит! — пищит бурозубка. — Ты позвонила по адресу! Завтра жду тебя на собеседование, которое ты уже прошла! — …стой-стой… — не поспевает за ней Джуди. — Что? Какое собеседование? Ты о чем? Такси останавливается напротив небольшого ресторанчика «МорозЬ», укрытого снегом и похожего больше на причудливый снежок. На заиндевевшей вывеске значится слоган заведения: «Морозим быстро и качественно!». Джуди, ёжась от пронизывающего ветра, перебегает дорогу и оказывается у дверей. Добиться внятного ответа от Бомбины ей так и не удалось. Надо сказать, что идти работать в ресторан Джуди не хотелось, но Ханна настояла, что она должна попробовать. Внутри ресторанчик выглядел уютно. Теплый поток воздуха смешивался с ароматом горячего шоколада и плюшек. Витрины с мороженым на любой вкус, тянулись по обе стороны небольшого зала, украшенного гирляндами. За столиками сидели звери разных мастей. По одиночке и парами. — …номер пятьдесят шесть! — звучит голос из динамика, находящегося рядом с большим телевизором, где значатся готовые заказы. Джуди почему-то ловит себя на мысли, что этот голос ей до боли знаком. — …простите, где я могу найти администратора? — она, подпрыгнув, цепляется за соседнюю барную стойку, предназначенную явно для очень крупных зверей. — …администратор сейчас занят, но может я смогу помочь? Джуди едва не падает, чувствуя, как лапы начинает трясти. На неё из-за массивной стойки глядит Буйволсон. — …там спецзаказ, босс! — …что случилось? — спрашивает буйвол. — …какие-то отморозки ограбили и избили медведицу — вдову Козлова… — …понял! — тут же отвечает Буйволсон. — Скажи Когтяузеру, чтобы подогнал фургон! Поедем и заодно доставку закинем! Слон улыбается и потрясает огромной коробкой пиццы. Джуди, всё же не в силах удержаться, шмякается на пятую точку. В нем она узнаёт — хоть и с трудом, из-за новой формы и смешной поварской шапочки, — Франциско. — О, какие звери! — трубит он. — …ага, с возвращением, Хоппс! — подмигивает Буйволсон, выходя и скидывая с себя черную робу, под которой Джуди видит униформу охраны со светящейся буквой «B». — Что рот раскрыла? Садись, подожди — мы недолго! Лео приготовит тебе горячий шоколад! На место Буйволсона выходит Леодор Златогрив, точно в такой же робе. — …ну что, Джуди Хоппс, — смеется лев тем самым добродушным смехом, подкупившим Джуди тогда, в первый день их знакомства. — Я начинаю новую программу — «Большие возможности не боятся мелких неприятностей»! Ты с нами?