Возвращение

Пока Выдрингтон принимает душ, Джуди не может найти себе места — только попробовав лечь, она моментально вскакивает, будто обжегшись. Кровать теперь кажется не просто узкой, а катастрофически узкой. Несколько раз пожалев о своем решении приехать в общагу, а не в больницу, Хоппс лихорадочно вспоминает, есть ли у неё где-то поблизости хоть кто-то знакомый, кто поможет скоротать ночь? В том смысле, что гулять одной ей, после нападения лиса, весьма и весьма стремно. И если б с кем-то, с кем-то понимающим ещё, до кучи, поговорить… — …хорошо, что ты ещё не легла… — Ханна входит в комнату, завернутая в полотенце, — хотела попросить… на правах гостьи я могу занять место у стены? — …д-д-а-а-а, нет проблем! — тянет Джуди и старается не думать о том, какой идиоткой сейчас выглядит. А ещё — не смотреть на Выдрингтон, пока та переодевается, на какой момент оставаясь полностью обнаженной. — Я могу вообще не… — …нет, тебе надо выспаться, — выдра завязывает тонкий пояс халата и, защёлкнув дверь на маленькую щеколду, устраивается на кровати, занимая всего ничего места, однако же, Хоппс кажется, что все равно лежать им придется неприлично рядом. Наконец, она, помявшись, гасит ночник и присаживается на кровать, тут же издающую душераздирающий скрип. Становится жутко стыдно. Появляется острое желание заткнуть уши и закрыть глаза. А ещё лучше — вообще сбежать. — …а ты… — Джуди чувствует, как слюна становится более вязкой и отказывается проходить в горло, — уверена, что я не помешаю? — …намекаешь, что мне стоит быть не такой наглой? — спрашивает Ханна, отвлекаясь от экрана смартфона. — …просто не хочу показаться надоедливой… — …ага, возможно, к утру ты подумаешь так обо мне, — вдруг усмехается Ханна, бегло пролистывая социальные сети, — завтра сходим в больницу, и я… пожалуй, поеду к родителям, чтобы не стеснять тебя… Джуди ужасно хочется сказать, что она нисколько не против её общества, но почему-то слова оказываются ненужными — она сглатывает их и залезает под тонкое одеяло. — …спокойной ночи… — экран телефона Выдрингтон вдруг гаснет, и Джуди становится ещё более не по себе. Хоппс, ворочаясь, не может понять, что такого случилось, что её буквально тянет, как магнитом, к выдре. Или у этих порывов есть вполне логичное объяснение — вроде накопившего стресса, тоски по дому, и какого-то совсем уж поехавшего… полового влечения. Впрочем, Джуди, признаться, совершенно не помнит, когда у неё последний раз была разрядка — из-за напряженной службы в полиции она едва домой себя могла притащить, особенно в последние несколько недель. — …не спится? — вдруг доносится мягкий голос, и Джуди едва не вскрикивает. А на неё уже смотрят два маленьких зеленых глаза выдры — та успевает повернуться и, очевидно, понаблюдать за её смятением. — Мне тоже… — …похоже, я… — Джуди старается сделать так, чтобы интонация не выдала её волнения, — просто перенервничала… — …ты не против, если я… — Ханна вдруг замолкает, приближаясь к ней и рассматривая её, а Джуди застывает, слыша лишь своё бешено колотящееся сердце и совершенно ошарашенная такой смелостью, — покурю? — …кхм… — Хоппс кажется, что воздух просто выкачали из легких — в груди всё сдавливает, хотя никто ещё не покурил, — да, если это так жизненно нужно… — …если тебе неприятно… — …нет-нет, — спешит успокоить выдру Джуди, понимая, что сейчас она готова даже дыма наглотаться, лишь бы провокационные мысли скорее отпустили, — кури… — …ох, знаю — пора бы бросить, — усмехается Ханна, и перелезает через неё, задев своим невероятно коротким халатом. Джуди дергается от этого почти невесомого прикосновения, испытывая вдруг слишком очевидную волну возбуждения. — Но эта вредная привычка появилась не так давно… и спасла меня, в некотором роде… — …спасла? — удивляется Джуди, отодвигаясь, чтобы не соприкасаться с выдрой, нашарившей пачку сигарет и сидящей на краю кровати. — …лучше курить, чем пить, согласна? — затягиваясь, невесело говорит Ханна. — Когда начались проблемы с Эмитом, я не знала куда себя деть… по ночам особенно… курить я пробовала когда-то по молодости, давно, не понравилось, а сейчас — вполне успокаивает, хотя… есть ещё более надежный способ… — …у нас в академии на первых трех курсах преподавали психологию, — зачем-то выговаривает Джуди, морщась, когда крепкий дым заволакивает небольшую комнатку, — и наш препод всегда говорил, что мы поступаем неправильно, когда стесняемся или боимся озвучивать свои проблемы… и начинаем разговоры с близкими заменять вредными привычками… — …если бы кто-то, кто создал наш мир хотел, чтобы мы не совершали ошибок, наверное, он бы и создал нас по образу и подобию своему… то есть — создал бы точную копию… но мы почему-то не такие идеальные… — …а я всегда относилась ко всем зверям намного лучше, чем они есть на самом деле… — Джуди натягивает грустную улыбку, чувствуя, что, если бы Ханна сейчас повернулась — заметила бы, насколько паршиво выходит. — И вот — всё равно всё обернулось хуже некуда… — …не зацикливайся, — выдра тушит окурок о пачку и поворачивается, — всем никогда не угодишь… — …не всё так просто… — Джуди мечтает, как бы уткнуться мордой в подушку, а не смотреть Ханне в глаза, — с детства я… чувствовала себя слишком уж эмпатийной… мои родители переживали, как я вообще смогу где-то уживаться, кроме морковной фермы, потому что я слишком много думала о тех, кто рядом, всех и ото всего пыталась уберечь… — …и это замечательно, — Выдрингтон нежно касается её лапы своими — горячими и маленькими, — Джуди снова задерживает дыхание, не зная, куда себя девать, — но если я скажу тебе, что росла в не самой благополучной семье, что ты подумаешь? Джуди приподнимается, ощущая, как проворные лапки начинают путешествие по её — от самых чувствительных областей возле пальцев по предплечью и дальше, пролезая под пижамную рубаху. — …не наговаривай на себя, — шепчет крольчиха и прикрывает глаза, понимая, что от манипуляций выдры тяжелый, но такой, черт побери, желанный узел всё сильнее скручивается внизу её живота, — я… может быть… и дура… но… И Ханна как-то неожиданно оказывается сверху — Джуди чувствует прохладу подушки под, кажется, вспотевшим затылком. — …нет-нет-нет, ты точно не дура, — прерывисто шепчет ей прямо в губы выдра, продолжая ласкать теперь уже её тело — всё настойчивее забираясь под одежду, — дуракам обычно везет, а тебе — пока не очень… Горький дым опаляет губы, — становится нестерпимо жарко, — словно грозясь поджечь всё кругом, но Джуди это ещё больше заводит. Она не замечает, как призывно раздвигает задние лапы, и дергает выдру на себя, теснее прижимаясь к её извивающемуся тельцу. — …я могу тебя раздеть? — Ханна упирается лапами в её бедра и, время от времени совершая движения тазом, стискивает зубы, чтобы не застонать, что становится совсем уж невыносимой пыткой. — Или ты хочешь в одежде…? — …о-о-о, боже, мне… — и Джуди выгибается, стараясь сделать прикосновение к плоти более сильным, — всё равно… — …значит, раздену, — произносит Ханна, вдруг прикусив серую мохнатую шею, стягивает с крольчихи пижамные штаны и снова устраивается между её бедер. — …только не останавливайся… — договаривает Джуди, свободной от бинтов лапой вцепляясь в матрас. Кровать опять скрипит, и за стенкой слышится недовольное ворчание лосей. Джуди, приподнимает голову, чтобы сказать Ханне, но натыкается на прожигающий, невероятно горячий, вожделенный взгляд, от которого ей хочется заорать. Джуди сдерживается из последних сил, но… Лапа выдры надавливает на влажную плоть и затем принимается потирать её — порой сбиваясь с ритма и вызывая тем самым отчаянные, почти неконтролируемые вскрики. — …эй, ушастая! — раздается из-за стенки, но Джуди, уже погружаясь в преоргазменную агонию, просто не реагирует. — Ничего что мы спим?! Дрочила бы в своем полицейском участке на ночном дежурстве, бля! — …завидуйте молча! — последний раз толкнувшись маленькими и умелыми пальцами, отвечает им Выдрингтон, и Джуди накрывает волной, сметающей всё на пути — она с силой упирается задними ногами в кровать, выгибаясь всем телом, и протяжно стонет.