❶
Пятница, 27 сентября • 07:57 К чёрту чувства. К чёрту Йена Галлагера и его ноги от ушей. После завтрака в Западной столовой Микки трясся в метро, направляясь на юг, к дому. Три пакета с едой, которые дал ему Йен, заняли целое соседнее место. На Коричневой ветке с утра было многолюдно, так что ему нужен был буфер. Прямо сейчас он не хотел, чтобы какой-то случайный незнакомец вторгся в его личное пространство. Микки выглянул в окно, когда они проезжали мимо огромного щита с рекламой крекеров «Lance». На плакате девочка с косичками ела «Captain’s Wafers» со вкусом сливочного сыра и лука¹ — любимый вкус Йена. Взгляд Микки метнулся к соседнему сиденью. Оранжевый цвет обивки был того же оттенка, что и волосы Йена. В социальной рекламе над окнами была цитата человека по имени Джефф — то же имя, что и у проклятого бывшего Йена. Один из пассажиров напротив слушал дерьмовый мейнстримный рок — песню, стоящую первой в плейлисте Йена. Куда, чёрт возьми, мог податься Микки, чтобы сбежать от Йена? О, совершенно верно — никуда. Когда они прошли через столовую, возвращаясь с самого обильного завтрака в жизни Микки, которым угостил его Йен, он задал вопрос. Положил руку на плечо Микки и достаточно просто спросил: «Ты в порядке?» Не прошло и двух минут после этого, как Йен остановился, чтобы поздороваться с Сайласом. Поговорить со своей чёртовой пассией. Микки ничего не оставалось, кроме как сбежать. В порядке ли я? В по-сука-рядке ли я? Микки прижал кулак к губам, подавляя вопль разочарования. Каждый раз, когда Йен касался его лица или кожи, чёрная дыра внутри Микки разрасталась ещё немного. Она зияла слишком широко. Микки тонул в ней, находясь так глубоко, что не мог разглядеть светящуюся точку на поверхности, указывающую направление к спасению. Так что нет, Микки не был в порядке. Когда они дурачились в офисе, Йен реагировал слишком спокойно. Микки хотел намёка на дискомфорт, застенчивой улыбки, запинающегося бормотания, любого проявления неловкости, дающего понять, что Йен нервничает, что ему не всё равно. Но Йен не показал ничего из этого, он вёл себя так, будто ему было чертовски комфортно. Разве Микки не должен быть счастлив, что им удобно друг с другом? Разве он не должен быть рад, что они могут поразвратничать, сохранив весёлый настрой и не чувствовать себя странно после? Разве не подобное отношение он пытался привить Йену весь семестр? К чёрту всё это. Он хотел, чтобы Йен тоже чувствовал бабочек в животе. Чтобы он вёл себя застенчиво и пытался завести неуклюжий разговор о своих чувствах. Потому что Микки, блядь, не мог инициировать это. Он хотел, чтобы Йен смущался, находясь рядом с ним, и не знал, как себя вести. Сделал что-то, что показало бы, что его сердце горело так же, как и сердце Микки. Это было невероятно несправедливо. Он не знал, что ещё делать, кроме как нанять самолёт, чтобы написать в небе: «Ты мне нравишься, тупица». Он мог бы поцеловать его, но решил, что ни за что вот так не сдастся. Во всяком случае, у Микки всё ещё оставалось достоинство. Поезд остановился на станции «Армитаж», визг тормозов эхом отразился от окружающих зданий. В вагон ввалился нескончаемый поток пассажиров, несколько отстающих пробежали по платформе и запрыгнули внутрь за мгновение до того, как двери закрылись. Свободные места быстро заполнились. Проходя мимо Микки, люди задевали его колени своими сумками и барсетками. Поезд дёрнулся и пришёл в движение. Азиатка в тёмных очках и элегантном костюме глазела на пакеты Микки. Она наклонила голову и приподняла брови. — Можно мне?.. Микки стиснул зубы. — Тронешь мои вещи, и я выбью тебе коленные чашечки. Ты вроде не парализованная, стоять можешь. Тут куча ёбаных поручней, за которые можно держаться. Ему нужно было перестать думать о Йене. Даже сам Микки видел, как вся эта ситуация выводит его из себя. Он отбросил эти мысли и поставил перед собой новую цель: последовать совету Йена и попросить у Шарлотты дополнительные рабочие смены. Возможно, это отвлечёт его достаточно, чтобы пережить неделю.❷
Среда, 2 октября • 15:30 Микки затащил свой ящик с инструментами в мужской туалет на восьмом этаже Келли-Холла. Проклятая бандура и в обычный-то день весила сорок тонн, а сегодня он набил её до отказа всеми инструментами, какие только пришли в голову. В полученном наряде на работу говорилось: «Всего понемногу». У Микки глаза из орбит полезли, когда он вошёл в уборную. С каждой замеченной деталью его гнев возрастал. Все три зеркала с левой стены валялись на полу. Двери туалетных кабинок были сорваны. Обе занавески для душа сдёрнуты и брошены скомканными на голубую кафельную плитку пола. Вешалки для полотенец? Погнуты и сломаны. Держатели туалетной бумаги? Вскрыты. Писсуары? Треснули, будто кто-то напал на них с дубинкой. Тут либо пьяный спортсмен вышел из себя, либо — что более вероятно — какой-то придурок решил, что разнести уборную будет весело. По крайней мере, уборщики уже поработали: в помещении пахло хлоркой, поверхности сверкали, пол не был завален бумажными полотенцами. Он мог только представить, как это место выглядело незадолго до его прихода. Микки провёл обеими руками по лицу, пытаясь сообразить, с чего начать. Чёртовы студенты. Избалованные ссыкуны, которым и убийство сошло бы с рук. Они что, думают, что явится волшебная фея и приведёт тут всё в порядок одним взмахом волшебной палочки? Они ни капельки не уважали ни университет, ни его. Почему Микки вынужден был тратить каждую минуту дня решая проблемы других людей? Он глубоко вздохнул, чтобы не сорваться, и набрал Шарлотту, осматривая помещение в поисках новых повреждений. — Привет, Микки, — Шарлотта звучала поверженно, будто уже зная, чего ожидать. — Ты видела это дерьмо? — он развернул поперёк дверного проёма предупреждающую растяжку: «Внимание! Ведутся ремонтные работы». — Аркадия сказала, что там всё плохо. Неужели дела обстоят ещё хуже? — Я никак не смогу управиться со всем до конца смены. Эти ребята — дикари. В коридоре маячил тощий парень с полотенцем на шее и, честное слово, щёткой для тела на длинной ручке. Он рассматривал помещение, заглядывая поверх жёлтой растяжки, оповещающей о ремонтных работах. Микки махнул, чтобы он проваливал, решительно направившись к нему. — По-твоему, это похоже на грёбаный спа-салон? Найди другое место, где потереть свою задницу. Тут закрыто. Парень убежал прежде, чем Микки добрался до двери. Шарлотта рассмеялась. — Тебе нужно, чтобы я прислала подмогу? — Да, и позови сюда сантехника. Из проклятого писсуара течёт ржавая вода. Шарлотта испуганно присвистнула. — Должно быть, это был настоящий ураган. Микки пробудет в кампусе всего полчаса. Если он хотел поговорить с Шарлоттой и собирался попросить несколько дополнительных рабочих часов, то должен был встретиться с ней в ближайшее время. — Эй, э-э-э, ты будешь в офисе какое-то время? Проклятый Йен, пытающийся подтолкнуть Микки к тому, чтобы сделать свою жизнь лучше. Микки проработал на этом месте уже больше двух лет и никогда не чувствовал необходимости что-то менять. Потом появился Йен и заставил его подумать, что, может быть — только может быть, — он заслужил больше рабочих часов или прибавку. Микки не хотел рисковать стабильностью. Он едва удержался на этой работе. Если бы его начальником был кто-то более строгий, чем Шарлотта, его бы уволили в первый же раз, когда он заставил рыдать тоскующего по дому маменькиного сынка. Голос Шарлотты звучал устало. — Ухожу через десять минут. Встреча с комитетом по бюджету. Я должна убедить их, что мы не можем купить сто процентов нужной нам бумажной продукции всего за двадцать пять процентов выделенных денег. Есть что посоветовать? Микки мог бы надавить. Он мог бы прямо сейчас попросить добавить ему часов. Он мог бы предложить ей помощь, снять с неё некоторые задачи, чтобы освободить время для работы над более глобальными проблемами. Он разжал левую руку. Его кривой мизинец издевался над ним, напоминая о последствиях неправильных вопросов в неподходящее время. Микки вздохнул. — Тогда поймаю тебя в другой раз. Я закончу здесь, пока сантехник не примется за работу. Устрой им там ад за нас. Её голос звучал немного счастливее. — Всегда так и делаю.❸
Четверг, 3 октября • 22:53 Микки мерил шагами офис «Потерянных Ключей и Доступа в Комнаты». Пересменка уже состоялась. Ната рассказала ему о своей идеально прошедшей тренировке на стрельбище. Аркадия пыталась впарить накладные ногти или какую-то хрень вроде этого «для его леди». Микки едва помнил эти разговоры. Йен должен был явиться с минуты на минуту. Микки не пил кофе с самого завтрака, но казалось, кофеин течёт прямо в его венах. Что, чёрт возьми, он должен был делать, когда появится Йен? Сидеть за столом и вести себя непринуждённо, будто на прошлой неделе ничего такого не случилось? Микки был в своей наименее рваной футболке. Он причесался, завязал шнурки на ботинках и пригладил пальцами брови, поправляя выбившиеся волоски. Сегодня он должен быть на высоте. Он так сильно закусил губу, что у него пошла кровь. Дверь открылась за несколько минут до одиннадцати. Вошёл Йен, и сердце Микки забилось быстрее. На нём был свитер в горизонтальную полоску, отчего плечи казались широкими и сильными, зелёная полоска соответствовала цвету глаз, а волосы были ещё влажными после душа. Микки чувствовал себя так, как будто у него открылось рентгеновское зрение. Теперь, когда он уже видел Йена голым, он представлял линии его тела под одеждой, вспоминал россыпь веснушек на груди, нелепую татуировку на спине. Он всё ещё мог ощущать тяжесть его члена в своей руке, и то, как колени Йена подогнулись от его прикосновений. Значит, вот как? Неужели он был проклят этими прожигающими воспоминаниями на весь семестр? Он никогда не сможет смотреть на одежду Йена, не желая того, что под ней. Как, чёрт возьми, ему это пережить? — Привет, — Йен опустил рюкзак. Взгляд у него был мягкий, как будто он ждал, что Микки задаст тон. Кофеин бурлил в венах Микки. Он схватил со стола ключи. — Я ухожу. Ты идёшь или нет, новичок? Йен подошёл к принтеру, вынул листок бумаги и, выдвинув несколько ящиков стола, поинтересовался: — Где скотч? — Какого хрена ты делаешь, Галлагер? — Надо оставить записку. Он нацарапал: «Вернусь через несколько минут. Если вам нужна помощь, позвоните по телефону 312-746-9846». Микки не мог вынести услужливости послания, он застонал и выскочил из кабинета, убравшись подальше от добросовестности Йена. Если он будет держаться слишком близко, то заразится. Йен вышел в коридор следом за ним, закрыл дверь и приклеил записку на уровне глаз. — Куда мы идём? Боже, в этом-то и была проблема, не так ли? Йен без колебаний последовал за Микки. Йен доверял ему. Йен улыбался ему. Йен никогда не просил, чтобы Микки был кем-то ещё, кроме как самим собой. Если бы только он мог убедить Йена влюбиться в него вот такого. Микки едва мог смотреть на него, так ярко Йен сиял. — Где моё чёртово печенье? — Вообще-то, я его тебе принёс. Оно у меня в рюкзаке. Микки пренебрежительно махнул рукой. — Съем, как только как мы вернёмся. Постарайся не отставать, — он повернулся спиной к Йену и зашагал вперёд, не имея никакого плана в голове. Они вышли из здания, покинули освещённую территорию Мур-Холла и двинулись через рощу. Они пересекли небольшой мостик через дренажный ручей. Каждое место, где Микки собирался остановиться, выглядело слишком романтично, кругом было тёплое освещение от равномерно расположенных фонарей. Мост выглядел сказочным, возвышаясь над журчащей водой. Тропинка, огибающая деревья, казалась Дорожкой Влюблённых.² Он смотрел на мир сквозь призму Йена. Это было чертовски больно. Микки направился вверх по холму к главной части кампуса и остановился на лужайке рядом с инженерным корпусом. В тени вырисовывалась скульптура промышленного дизайна. Часть её была возведена из двутавровых строительных балок³, сваренных вместе под странными углами, одна из которых указывала на второй этаж здания. Вся скульптура была выкрашена в жёлтый цвет. Микки ни хрена не смыслил в искусстве, но эта работа ему понравилась. Она выглядела так, как будто тот, кто её построил, проследил путь светлячка, прыгающего туда-сюда, а затем взлетающего в небо. — Это же натуральная скамейка, да? — Микки вскарабкался на скульптуру, пока не добрался до самого верха. Он свесил ноги через край, усевшись достаточно высоко, чтобы не задеть ногой голову случайного прохожего. Йен последовал за ним, поднимаясь по тонким частям конструкции, как по балансирам. Спортивный засранец. Микки не загадывал слишком далеко. Ему нравилась темнота этого уголка кампуса, нравилось чувствовать под собой прохладный металл, нравилось находиться вдали от офиса, вдали от ответственности. Йен на цыпочках поднялся по балке и навис над Микки. — Ты сидишь так, что я без труда мог бы спихнуть тебя прямо сейчас. — Тогда тебе не достанется, — Микки порылся в кармане и вытащил жестянку «Альтоидс»⁴. Он откинул крышку, доставая косяк и маленькую зажигалку. — Будешь? Йен кивнул в знак согласия. Он улёгся на жёлтую балку, положив голову на колени Микки, его длинные ноги свисали вдоль одной из сторон скульптуры. Повернись он влево или вправо, падение будет неминуемо. Такой грёбаный щенок. Микки захотелось почесать ему живот и назвать хорошим мальчиком. Вместо этого он прикурил косяк и попытался не обращать внимания на тепло головы Йена, обжигающее ему ноги. Он оценил, насколько тихо вёл себя Йен, но, в конце концов, им придётся поговорить. Микки медленно затянулся, позволяя дыму просочиться во все уголки тела. — Я не смог последовать твоему дурацкому совету. Йен потянулся к косяку. — Которому? — Попытался попросить у Шарлотты дополнительные часы, но не смог. Йен понимающе посмотрел на него. Ни намёка на жалость. Ни намёка на разочарование. — Я тоже не смог последовать твоему дурацкому совету. Не смог предложить Сайласу секс на одну ночь. Я продолжал пытаться, но чувствовал себя глупо. Не думаю, что гожусь для этой миссии, — он сделал затяжку, а затем положил руку на живот, расслабляясь на балке. — Думаю, мы оба сплоховали. Рука Микки зависла в паре сантиметров от головы Йена. Они парили высоко над землёй. Микки чувствовал себя храбрым и испуганным одновременно. Он опустил руку ниже, кончики пальцев загудели, словно по коже заплясали электрические разряды. Господи, он трогал и более сексуальные части тела Йена. Почему это прикосновение его так напугало? С резким вздохом Микки положил руку на его лоб, задев большим пальцем бровь. Йен растянул губы в уютной улыбке, ярко блеснувшей в лунном свете. Микки провёл пальцами по волосам Йена. Чёрт его дери, если это не было более интимным, чем всё, чем они занимались на прошлой неделе. Волосы Йена едва высохли и при каждом движении источали свежий аромат. Микки хотел остаться в этом моменте навсегда. Если Йен был таким уязвимым, открытым и мягким со своими друзьями, каким же он был любовником? Микки представил себе их переплетённые руки, ноги, запутавшиеся в беспорядке простыней, их губы, исследующие каждый сантиметр друг друга. Он провёл большим пальцем по щеке Йена, позволил кончикам пальцев зарыться в его волосы, пустив там корни, баюкая его голову. Ему казалось, что он вот-вот воспламенится.❹
— Скульптура заваливается или это я? — Йен покачал головой и протянул Микки почти добитый косяк. Микки хихикнул. — Тебя быстрее всех уносит, клянусь, — он докурил косяк, держа его левой рукой, не позволяя правой потерять контакт с Йеном. — Микки? — Йен казался маленьким. — Я действительно сейчас упаду, — его нога соскользнула с края, он с трудом принял вертикальное положение, всё время хихикая. Микки протянул руку, чтобы поддержать его. — Ты же знаешь, что таких хреновин в кампусе штук десять? Сегодня мы заберёмся на каждую. — Чего мы ждём? — Йен спрыгнул, ухватившись пальцами за балку. Он отпустил её и упал на траву, сгруппировавшись при приземлении. Микки покачал головой. — Ты мог бы просто спуститься, идиот. — Прыгай, Микки. Я поймаю тебя, — Йен встал и высоко поднял руки, выглядя так же устойчиво, как ёжик на роликовых коньках. — Я точно тебя удержу. Ну же. Что может быть лучше, чем Йен, ожидающий его с распростёртыми объятиями? Микки глубоко вздохнул, соскользнул вниз и повис на пальцах, как и Йен. Терять нечего. Он разжал пальцы. На мгновение Микки стал невесомым. На мгновение ночной воздух коснулся его кожи, желудок сжался. Так же быстро он приземлился на груду конечностей Галлагера на земле. Йен его не поймал. Они покатились по траве, а когда остановились, Микки оказался лежащим спиной на земле. Падение выбило весь воздух из его лёгких. Он почувствовал тупую боль от удара в бок, на который приземлился поначалу. Прохладная лужайка пахла землёй, травинки покалывали затылок. Йен лежал рядом, закинув ногу на Микки, а локтем упираясь ему в грудь и поглядывая с лёгкой усмешкой. Микки пнул стокилограммовую ногу Йена, которая придавила его. — Ты должен был поймать меня. Йен положил свободную руку на грудь Микки, провёл пальцами вверх, касаясь шеи. Микки замер, словно парализованный. Что, чёрт возьми, Йен задумал? Он сглотнул, надеясь, что Йен не почувствует напряжения, сковывающего его тело. Йен погладил Микки по щеке, слегка двигая большим пальцем взад-вперёд. — Очень жаль, что тебе не нужен парень. Из тебя бы получился хороший бойфренд. Вот как это будет? Так начинаются настоящие отношения? Потому что это было пиздец страшно. Микки придавило сокрушительной тяжестью эмоций. Он чувствовал жар там, где их ноги соприкасались. Каждое движение большого пальца Йена пронзало его мозг, сердце, лёгкие. Он не хотел моргать, боясь, что, если закроет и снова откроет глаза, то поймёт, что всё это ему только показалось. Микки заставил себя заговорить. — С чего, чёрт возьми, ты так решил? — Ты сам сказал, тупица. Не помнишь? «Нет у меня бойфренда. Мне он не нужен». — Вполне похоже на меня, — неужели он так и сказал? Существовало ли что-то до этого мгновения? Он понятия не имел. — Расскажи мне побольше о том, какой я замечательный, — он положил свою ладонь на руку Йена, чтобы убедиться, что их тела не потеряют контакт. Йен прекратил поглаживания, не отрывая пальцев от лица Микки. Некоторое время он молчал, нависая над Микки, заполняя его пространство и полностью закрывая обзор. — Сайлас меня больше не интересует, — быстрым застенчивым движением Йен на секунду отвёл взгляд. — Есть ещё кое-кто. Кто-то, кого бы ты одобрил, я думаю. — Господи, Галлагер, у тебя семь пятниц на неделе. Чью задницу я должен надрать на этот раз? Йен уставился прямо на него. — Ты бы сказал мне, правда? — Сказал тебе что? — Если бы тебе кто-то нравился. Микки чувствовал себя одновременно и большим, и маленьким, как будто его внутренности были воздушными шариками, надувающимися слишком быстро, и колючая проволока его тела угрожала их полопать. Ему хотелось кричать от радости. Ему хотелось уклониться от ответа и никогда не заговаривать об этом. Как, чёрт возьми, он мог разобраться во всём достаточно быстро, чтобы составить пару связных слов? Гораздо легче было иметь дело с Йеном, когда ничего не было поставлено на карту, когда не так много границ пересекалось. Когда Йен не смотрел на него так, словно мог разглядеть насквозь, прочесть каждую его мысль. Микки только сглотнул. Йен опустился ниже, приблизив к нему лицо. — Ты, блядь, обязан мне сказать. Когда начнёшь писать песни о ком-то, мечтать о том, чтобы пригласить кого-то в боулинг, я хочу знать. Где-то там есть сумасшедший парень, который заставит тебя захотеть рискнуть. Слова повисли в мозгу Микки, пытаясь добраться до языка. Верные слова, слова, которые скажут Йену, что он чувствует. Он не знал, как правильно их сформулировать, поэтому слова вышли не те. — А что, если я влюблюсь в придурка вроде тебя? Йен ухмыльнулся. — Мы сыграем в камень-ножницы-бумага, как взрослые, чтобы решить, кому он достанется. Микки толкнул Йена в грудь. — А что, если я влюблюсь в твою веснушчатую задницу? — О, тут ничего сложного. Ты просто должен будешь поцеловать меня, и я весь твой. Конечно, ты так увязнешь в отчёте за семестр, что времени на свидания у нас не будет. Так что это вроде как не имеет значения. — Всего-то? Просто поцеловать тебя? Чёрт возьми, новичок, с тобой легко. Легко. Как будто это было так охуенно просто. Знаете, что? К чёрту пари. К чёрту отчёт. Микки так сильно захотелось поцеловать Йена, что у него мозг отключился. Он оторвал голову от земли, намереваясь сделать это. Звонок телефона Йена прорезал ночной воздух. Йен вздрогнул и отстранился, перемещаясь, чтобы ответить. — Э-э, алло? Тело Микки жаждало возвращения Йена. Он закрыл глаза и вдохнул, запоминая каждое прикосновение, каждый запах, каждый звук последних нескольких минут. Йен пнул Микки ногой, отвлекая его. — Мы вернёмся, как только сможем. Приношу свои извинения за доставленные неудобства, — выпалил он, одними губами говоря Микки: «Нам пора». Они вскочили на ноги и сквозь ночь побежали в офис. Снова за работу. Обратно к реальности.❺
Пятница, 4 октября • 00:10 Парень, который их прервал, наконец-то вернул свой ёбаный ключ. Его звали Дешон Андерсон, он был одет в футболку с длинными рукавами и жилет поверх неё. Казалось, он отчаянно хотел поговорить, словно ему недоставало общения с людьми. Дэшон задержался в кабинете, разглядывая стены так, будто они были самой очаровательной вещью, которую он когда-либо видел. — Это здание было здесь во времена сухого закона, — он приподнял нижнюю часть объявления о правилах работы офиса, чтобы рассмотреть шлакоблок под ним. — Эта комната вполне могла служить местом подпольной торговли. Тут должен быть музей, а не офис. Свалит ли когда-нибудь этот чувак? Микки заворчал, сидя за столом, ему не терпелось пересечь комнату, открыть дверь и вышвырнуть студента вон. Он ограничился тем, что развернул кресло на колёсиках к компьютеру и принялся листать отчёты о потерянных ключах. Дэшон провёл рукой по опорной колонне, словно у него было всё время мира. — Знаете, в одном из здешних общежитий есть туннели. Не удивлюсь, если здесь кого-то подстрелили. Держу пари, там водятся привидения. Йен, блистательный работник, потакал этому парню. — Ты ходил на пешеходную экскурсию «История университета Кимбалла» на первом курсе? На ней рассказывают обо всех зданиях и о том, когда они были построены. Это определённо одно из самых старых. Дешон кивнул, но в глаза Йену не смотрел. Он продолжал задумчиво созерцать проклятые стены. — Я помогал составлять этот тур. Парень официально утвердился в расстрельном списке Микки. Он и так ненавидел большинство студентов, но в последнее время они его особенно раздражали. Потому что каждый являвшийся отнимал время, которое он мог провести с Йеном. Каждый, кому нужен был ключ, прерывал любую возможность Микки начать действовать. Спустя ещё пять минут самого скучного разговора на памяти Микки, Йен наконец закрыл дверь за студентом. Он засмеялся, явно всё ещё находясь под кайфом, уголки его глаз были покрасневшими. — Он ушёл. Скучаешь по нему? — Ублюдок болтал больше, чем ты. Не думал, что такое возможно, — осознание поразило Микки, как молния. — Погоди, ты затянул этот чёртов разговор только для того, чтобы позлить меня? — Сработало? — Йен поднял рюкзак и плюхнулся на стул без колёсиков. Он медленно придвинулся к столу и расположился напротив Микки. — Давай, жуй свой чёртов перекус, — он положил огромное печенье с шоколадной крошкой на папку, которую Микки никогда не открывал. Она так долго лежала на столе, что слилась с обстановкой. — Спасибо, — он откусил кусочек, чувствуя себя так же близко к Йену, как когда они были на улице. Если бы они задержались там ещё на минуту, Микки поцеловал бы его. Несмотря на пари, несмотря на новое увлечение Йена. Теперь, в офисе, настроение было разбито вдребезги. Нет, не так. Храбрость Микки была разбита вдребезги. Потому что каждый момент с Йеном ощущался лучше предыдущего. Это было всё равно что кататься на американских горках в парке, куда мама возила его на пятый день рождения, слышать, как звон цепей поднимает его выше и выше. Он всё думал: «Вот оно». А потом Йен смотрел на него лукавым взглядом, и Микки решал: «Нет, вот это — оно». Снова и снова. Американские горки не могут вечно подниматься, не так ли? В какой-то момент Йен должен сделать уродливое выражение лица, или сказать что-то слишком глупое, или, боже, сделать что-нибудь, чтобы казаться обычным человеком. Резинка резко хлестнула Микки по плечу. — Господи, — он потёр место удара. Йен выглядел довольным собой. Он держал вторую резинку, готовый щёлкнуть снова. — Ты сегодня дохрена тихий. Микки устроил драматическое шоу, съев последний кусочек печенья и не поделившись. Он поднял первую резинку и направил на Йена. — Не начинай того, что не готов закончить. Я хороший стрелок, новичок. Ты проиграешь эту битву за считанные секунды. Йен улыбнулся, веснушки собрались вокруг его глаз. — Я не так уж плох. Испытай меня. — О, видел я твою меткость, Галлагер, — сначала Микки рассмеялся, но потом в голове всплыла прошлая неделя. Его желудок кувыркнулся при воспоминании о блаженстве на лице Йена, вызванном прикосновениями Микки. Он практически слышал сдавленные заикания, которые издавал Йен, когда кончал. Он сделает всё, чтобы услышать эти звуки снова. Микки глубоко вздохнул и опустил резинку. — Как ты с этим справляешься, чувак? — Справляюсь с чем? — С тем, чтобы даже не иметь возможности взглянуть на парня, не чувствуя, что тебя вот-вот вырвет. Глаза Йена расширились. — Чёрт возьми, Микки. Тебе действительно кто-то нравится, — он выглядел так, будто только что услышал, что выиграл в лотерею. Давление в голове Микки ослабло. Американские горки выровнялись, замедляясь перед следующим драматическим поворотом. Теперь, начав говорить, он почувствовал себя свободнее. Он мог это сделать. Он мог бы говорить о своих чувствах, если заходить издалека. Микки позволил плечам расслабиться и, кивнув, продолжил: — Да, не просто нравится. Я говорю о том уровне мучений, когда слова застревают в горле. Я делаю всё возможное, чтобы показать этому ублюдку, что я чувствую, а он этого не замечает. — А ты, Йен, этого не замечаешь. — Мне нужно что-то предпринять, прежде чем я отгрызу себе ногу. Йен уставился на него, а затем наклонился вперёд, будто они обменивались секретами. — Когда ты рядом с ним, ты чувствуешь, что не можешь ясно мыслить? — Я хочу обернуться вокруг него всем телом, чтобы он никогда не прикасался ни к кому и не замечал никого, кроме меня. Йен глубоко вздохнул. Он взял себя в руки, словно ему нужно было хорошенько подумать над тем, что сказать. Его лицо оставалось непроницаемым в течение минуты, а затем расплылось в неуверенной улыбке. — Микки Милковичу нужна моя помощь, чтобы заполучить парня. Позвольте мне погреться в этом ощущении минутку. Микки стрельнул в него резинкой. — Похоже, заполучить желаемого парня для тебя не проблема. Удержать его надолго, правда, не выходит. Но как-то же ты их цепляешь? Скажи, что, чёрт возьми, мне делать. — А я его знаю? Погоди, он что, реальный человек? — Да, он, блядь, реальный. Ты поможешь или мне придётся снова в тебя стрельнуть? — И ты не скажешь мне, кто это? Микки в отчаянии ущипнул себя за лицо. — Вот уж, бля, нет. — Это кто-то, с кем ты работаешь, или... — Йен наклонил голову, выглядя очень надутым. Он не собирался оставлять эту тему. Микки смерил его убийственным взглядом. Йен поднял руки, сдаваясь. — Ладно-ладно. Ты с ним разговариваешь? Или сохнешь издалека? — Мы разговариваем. — У тебя есть его номер? Микки мог бы получить его, если бы захотел. Каждую неделю он испытывал искушение заглянуть в личные дела обслуживающего персонала и узнать номер Йена, но оставался паинькой, уважая неприкосновенность его частной жизни. — Нет. — Для начала попроси его потусоваться с тобой. В месте, отличном от того, где вы обычно видитесь, — Йен заговорил быстрее, глядя на Микки широко раскрытыми глазами. — Потом попроси у него номер. Написывай ему как минимум по пятьдесят раз в день, чтобы он знал, что ты заинтересован. — Как, блин, ты вообще умудрялся трахаться? — Микки рассмеялся. — А потом купи ему гигантского грёбаного мягкого медведя. Нет, не медведя, а нарвала. Найди большого розового плюшевого нарвала и оставь у его порога с запиской: «Будешь моим?» — О, я понял, — Микки щёлкнул Йена самой толстой резинкой, какую только смог найти. — Ты даёшь мне совершенно неправильные советы, а потом я прихожу и плачусь твоей заднице. Спасибо, что веришь в меня, ублюдок. Йен отдёрнул руку, потирая место, куда пришёлся удар. Он рассмеялся и откинулся на спинку стула. — Просто пригласи парня на свидание. Это не должно быть сложно. Серьёзно, знаю, что тебе это по силам. Я видел, как ты справлялся здесь с задачами позаковыристей. Всю ночь в его словах звучала доброта. Йен сдерживал худшие из насмешек, как будто не хотел заходить слишком далеко. Как будто желал убедиться, что Микки знает: смеясь над ним, Йен выражал солидарность. Поддержку. — Микки? — Йен накрыл ладонью руку Микки, водя большим пальцем по его коже. — Он будет дураком, если откажет тебе.❻
03:08 Микки стоял посреди офиса «Потерянных Ключей» с пустыми пенопластовыми стаканчиками в каждой руке. Он изучал пирамиду, которую они с Йеном возводили, заполняя помещение. Он указал на верхний ближайший к столу ряд. — Вот-вот упадёт. Порушит тут всё к херам, если ты не подхватишь. Плохо стоящий стаканчик закачался прямо над головой Микки. — Держу, — Йен поправил конструкцию с противоположной стороны. Он стоял на кресле без колёсиков, возвышаясь так, что почти касался потолочных воздуховодов. За последние два часа они достигли баланса. Теперь, когда они поговорили, Микки чувствовал опору под ногами, он чувствовал себя более подготовленным к тому, чтобы однажды, когда придёт время, пригласить Йена на свидание. Йен прикоснулся к нему, ворковал с ним, говорил, что парень будет дураком, если откажет Микки. Этот момент крутился в его голове, укрепляя решимость. Он должен был пригласить Йена в какое-нибудь место вне работы, хотя у него не было ни денег, ни машины, и почти отсутствовало свободное время между работой и заботой обо всей своей семье. Легче лёгкого. На данный момент они могли отбросить неловкость и дурачиться, как обычно. Как пара парней, сходящих с ума в ловушке подвальной камеры. — Клянусь богом, новичок, ты дышишь слишком сильно, вся эта штука сейчас разлетится, — Микки обвёл конструкцию взглядом, прикидывая, куда поставить два новых стаканчика. — Кто вообще учил тебя строить? Не надо чередовать верх и низ. Опора всегда на широкий конец. Так более устойчиво. — Может быть, если хочешь, чтобы это выглядело однообразно и скучно. Я пытаюсь добавить немного стиля Замку Галлагера, — Йен, снявший свитер и теперь одетый только в футболку, забрал у Микки стаканчики и водрузил их сверху. Пенопласт заскрипел, когда он установил их на места. — Хрена с два. Это Особняк Милковича. Йен ухмыльнулся. — Тот, кто устанавливает самую верхушку, получает право выбрать название. — Это, блядь, нечестно. Ты чёртов бобовый стебель. В дверь позвонили. Йен и Микки одновременно посмотрели в сторону входа, выпалив: «Вот дерьмо». Йен осторожно слез со стула. — Сейчас открою. Стой тут и охраняй Замок. — Ты имеешь в виду Особняк. — Места должно хватить, чтобы впустить посетителя, не сбив тут всё, — Йен отодвинул несколько валявшихся под ногами стаканчиков и открыл дверь. На пороге стоял Трей Канахеле. При виде Трея у Микки внутри всё затрепетало. Кто бы не хотел, чтобы приятное глазу доставили к их порогу посреди долгой ночи? Трей был одет в сетчатую футболку и обтягивающие кожаные штаны — существенные перемены по сравнению с банным полотенцем, в котором Микки видел его в прошлый раз. Блёстки прилипли к его длинным чёрным волосам, будто он заявился прямо из клуба. Чего Микки не ожидал, так это того, что глаза Йена загорятся при виде Трея. Он подвёл студента к скамейке. — Могу я предложить тебе воды? Кофе? — Йен быстро встретился взглядом с Микки и радостно приподнял брови. Какого хрена исполнял Галлагер? — Тебя ведь зовут Трей, верно? И ты живёшь в этом здании, в Муре? Напомни мне ещё раз номер комнаты, — Йен обогнул Особняк, прошёл мимо Микки и встал за письменный стол. — Шезть тринадцать, — Трей со скучающим выражением на лице посмотрел на пенопластовую конструкцию. Из-за его французского акцента «с» звучало как «з». — А какая у тебя специальность? — Гозтиничное дело. Ну, знаешь, управление отелем, и взё такое. — Тебе нравится? Предметы сложные? Ты играешь в каких-нибудь университетских командах? — Йен печатал отчёт, но всё его внимание было сосредоточено на Трее. Он выглядел таким заинтересованным этим парнем, что, казалось, мог споткнуться о собственные ноги. — Взё отлично, — Трей широко раскинул руки вдоль спинки скамьи. — Знаешь, у моего дяди звоя зеть курортов. Я заканчиваю здесь и направляюзь туда. Универзитет. Работа. Проще прозтого. — Это так здорово, — Йен достал ключ Трея из хранилища. — У тебя есть хобби? Играешь на музыкальных инструментах? Микки молча наблюдал за происходящим из центра комнаты, но больше не мог выносить этих странностей. Он кашлянул. — Новичок, можно тебя на секунду? — он встретился взглядом с Йеном и указал на входную дверь. — Выйдем? Йен отрицательно покачал головой. Он пренебрежительно отмахнулся от Микки и отдал Трею ключ. — Уверен, процедура тебе известна. Верни его к четырём пятнадцати. И задержись ненадолго, когда вернёшься, нам нравится знакомиться поближе со всеми студентами. Мог ли Йен быть бо́льшим придурком? Он выглядел таким дохуя довольным собой, широко улыбаясь и с обожанием глядя на Трея, будто эго парня уже не было достаточно велико. — Зкоро вернузь, — Трей обошёл Особняк из стаканчиков и покинул офис. Микки толкнул Йена в плечо. — Что, мать твою, это было? Йен невинно поднял руки. — Решил посодействовать. Познакомиться с этим парнем поближе. Может, смогу помочь тебе пригласить его на свидание. — Так вот для чего были все эти чёртовы томные взгляды? Чтобы ты мог мне помочь? — Микки снова толкнул его. — Будешь проворачивать подобное дерьмо, и он решит, что ты клеишь его, вернётся и пригласит тебя на свидание. Этого добиваешься, горячая штучка? Йен ткнул его в живот. — Ты мне еще спасибо скажешь. Он задержится тут, вот увидишь. Микки сжал руку в кулак и стиснул зубы. — Если думаешь, что Трей — тот, кто мне нужен, то ты был недостаточно внимателен. Йен встал прямо перед Микки и скрестил руки на груди. — Если это не он, то тогда скажи мне, кто. Ублюдок. Подстроил всё это, чтобы подтолкнуть Микки, поставить его в неловкое положение и заставить проболтаться. Он думал, что Йен не знал, что делает, упрямо превознося Трея, когда Микки уже сказал, что ему не нравится этот парень. Но нет, бестолковым Йен не был. Он был безжалостным, точно зная, на какие кнопки нажать, чтобы заставить Микки признаться в своих чувствах. Выводить его из себя, до тех пор пока правда не вырвется наружу. Микки потянулся, чтобы снова толкнуть Йена, но его рука упёрлась в стену Особняка. Стаканчики обрушились вниз каскадом со звуком, напоминающим топот копыт, нанося множественные крошечные удары. — Мой Замок! — Йен в притворном смятении упал на колени, сгрёб стаканчики в охапку и швырнул в Микки. — Это заняло целый час, засранец. Йен пнул Микки по ноге, повалив его. Микки рухнул на пол в море белых стаканчиков. Он кинулся бороться с Йеном, сминая пенопласт, пока они катались по полу. Крошечные белые частички прилипли к волосам Йена, а их футболки покрылись обломками стаканчиков. Они толкались, пинались и смеялись. Микки почувствовал спиной холодный бетон и хруст пенопласта. Йен лежал на нём, как и на улице, придавив одной ногой. Его блуждающий взгляд никак не мог унять яростную бурю в груди Микки. Йен шлёпнул стаканчик о лоб Микки. — Можешь оставить себе Особняк Милковича. Этот район действительно превратился в дерьмо.❼
05:55 Впервые с тех пор, как он начал работать на университет Кимбалла, Микки нашёл что-то хорошее в сообщениях рабочего чата. Он сидел в кресле на колёсиках за компьютером, вводя информацию о возвращённом ключе. Он решил, что ему следует вскользь просмотреть информационную рассылку департамента размещения, поскольку не проверял её всю неделю. Йен тренировался посреди комнаты. Он иногда так делал — падал на пол и выполнял серию приседаний или отжиманий. Он уже отжался по меньшей мере раз тридцать и почти не вспотел. Время от времени он покряхтывал или издавал «уфф» звук. Он снял футболку, демонстрируя рельефную спину и плечи. Похоже, намечалась тенденция к тому, что он заканчивал смену с меньшим количеством одежды, чем начинал. Не то чтобы Микки возражал. Работа. Верно. Микки свернул приложение «Потерянные Ключи» и открыл «КимбаллИнфо», где все сотрудники департамента обменивались сообщениями и оставляли объявления. Шарлотта уведомила об изменении расписания, но это его не коснулось. Ната просила всех обратить внимание на проездную карточку, которую не положила на место. Последнее объявление было от Тары Грегори, администратора главного офиса департамента размещения. Тема: Вечеринка в честь середины семестра у меня дома. Едва увидев сообщение, Микки почувствовал, как его лицо заливает жаром. Он бросил взгляд на Йена, чувствуя себя так, будто занимался чем-то противозаконным и не хотел, чтобы Йен его застукал. Микки перечитал сообщение пару раз. Вечеринка была запланирована на вечер четверга на следующей неделе во время осенних каникул. Обычно он в это время работал, но так как студентов не будет, ему не придётся идти в офис. Никаких упоминаний о том, что нужно принести еду или выпивку, значит Тара берёт это на себя. Охуенно идеально. Микки закрыл приложение. Он мог это сделать. Он встал из-за стола и сел на скамейку для ожидающих рядом с тренирующимся Йеном. Микки напомнил себе не отвлекаться на выбившиеся пряди волос Йена, обрамляющие его лицо, не позволять движениям Йена закоротить его мозг. Он должен был держать себя в руках. Микки прислонился к скамейке и поднял ноги, положив их Йену на спину, закинув левую на правую. — Похоже, тебе стало слишком легко. Нужно прибавить веса, — дразня Йена, он почувствовал прилив энергии. Каждое его замечание было приглашением, и он не мог дождаться ответа. Йен продолжил отжимания, слегка приподняв голову и улыбнувшись Микки. — Если всё так просто, спускайся сюда и подай мне пример. — Не-а, я предпочитаю наслаждаться шоу, — Микки сосредоточился, стараясь говорить как можно более ровным тоном. Он провёл большим пальцем по носу. — Ты, э-э, видел сообщение о вечеринке Тары? — Ага. Был у неё в прошлом году. Она живёт в потрясающем лофте в Принтерс Роу⁵, — Йен сложил руки вместе, переходя к треугольным отжиманиям. Тяжесть ног Микки нисколько не смутила его. — Думаешь пойти? Не горячись. Говори, как всегда. Не нервничай, бля. Сложно следовать этому совету, когда ты чувствуешь, что желудок вот-вот вывернется наизнанку. — Я мог бы, — Микки поднял левую ногу и пихнул Йена в бок носком ботинка. — Если ты тоже собираешься, это будет не совсем отстойно. Хочешь, типа, потусоваться там? Продолжай дышать. Делай вид, будто тебе всё равно, что он ответит. Йен задумался над предложением, он прекратил отжиматься и быстро упал на пол, выбив Микки из равновесия. — Только если пообещаешь защитить меня от Тары. Она руки распускает, когда поддаст. Микки сталкивался с Тарой достаточно часто, чтобы понять, что она его терпеть не могла. — Разве ей не тридцать? — Да, но посмотри на меня. Как тут можно устоять? — Йен провёл рукой вверх-вниз вдоль туловища, демонстрируя товар. — Я тебя умоляю. Я сопротивлялся твоей заднице весь семестр. — Видимо, я недостаточно стараюсь, — Йен прикусил нижнюю губу. Чёрт, он выглядел вызывающе. Знал ли Йен, что делал с Микки этот манящий взгляд, какую власть он имел над ним? Микки так отвлёкся, что почти забыл, о чём они говорили. — Так, погоди, мы идём или как? — Ага, — Йен сел на пол, подтянув под себя ноги, согнутые в коленях. Он схватил футболку, но не стал её надевать. — Это свидание. Микки почувствовал, как американские горки снова набирают обороты. — Подожди, что? — он сидел неподвижно, выпрямив спину и сжав кулаки. Сердце бешено колотилось. На лбу запульсировала венка. — Я не говорил, что это свидание. Йен подполз к нему, устроился у скамейки, втиснувшись между коленями Микки и положил руки ему на бёдра. — Хочешь, чтобы так оно и было? Тело Йена обжигало, голая кожа торса блестела от лёгкого пота, в глазах мерцал дьявольский огонёк — этот взгляд удовлетворения, как будто он мог читать мысли Микки, как будто он хотел, чтобы Микки сломался. Этот грёбаный парень станет его смертью. Микки отвернулся и поджал губы. Ему нужно было замедлить поток внутри себя, который грозил выплеснуть все клокочущие в нём чувства. — Можем назвать это свиданием, новичок. Только для того, чтобы избавить тебя от страданий. Выглядишь так, будто очень расстроишься, если мы этого не сделаем. Не хочу ранить твои нежные чувства. Йен сделал вид, что пишет на вытянутой руке. — Дорогой дневник, самый надоедливый мальчик в школе пригласил меня на свидание. Мне стоит пойти с ним на танцы? — он обхватил лицо руками и приоткрыл рот в удивлении, словно произнося «о», выглядя при этом так, будто мог просто умереть от глупого волнения. — Ты придурок хренов, — Микки позволил себе улыбнуться. — Лучше бы это было свидание со всеми вытекающими, а то я брошу твою задницу. Микки боялся осенних каникул, боялся двух недель, проведённых без Йена. А теперь у них будет свидание. У них назначено чёртово свидание. Ну и что с того, что они будут окружены коллегами, обсуждающими жилищные процедуры и сплетничающими о кадровых перестановках. С подходящим человеком всё что угодно будет свиданием, верно? Йен продолжал стоять на коленях перед Микки. Он вписывался идеально, как будто их тела точно знали, как слиться друг с другом. Микки действовал, не советуясь со своим мозгом. Он запустил пальцы в волосы Йена, положив ладонь ему на затылок. Его руки всю ночь ныли от желания вернуться туда. Он скрестил ноги, поймав Йена в ловушку, чтобы тот не смог убежать, чтобы он не надел футболку и не вернулся к работе, готовясь к пересменке. Микки говорил своим телом то, что не мог выразить словами. Не отпускай. Побудь со мной ещё немного. В дверь позвонили. Звук разнёсся по офису громче, чем работающий обогреватель, громче, чем капельная кофеварка. Уголок рта Йена приподнялся. — У двери кто-то есть. С тем же успехом, это могла сработать пожарная сигнализация. Даже будь то воздушная тревога, оповещающая о торнадо, Микки было всё равно. Его тело — его руки, уютно устроившиеся на задней части шеи Йена — были именно там, где должны были быть, и он отказывался двигаться. — Я ничего не слышу. В дверь позвонили снова. — Наверное, стоит открыть, — Йен слегка пошевелился. Он откинул голову назад, указывая на дверь, не прерывая зрительного контакта. — Не хочу. Ну и что с того, что Микки вёл себя как мальчишка? Он устал отпускать. Он устал от того, что Йен выскальзывает из его рук на каждом шагу. От того, как Йен смотрел на него сегодня, у него заныло в груди. Он почувствовал, как во тьме его души появился проблеск света, который мог разглядеть только Йен. Может быть, его дерьмовая жизнь имела смысл, и наконец-то появилась причина с нетерпением ждать следующей недели. Возможно, Йен мог бы влюбиться в кого-то вроде него. Чёртов дверной звонок. Проклятые студенты. Микки со вздохом разъединил ноги. Через неделю у них с Йеном будет свидание. Свидание, которое никто из студентов не прервёт. Свидание, где они смогут провести время вместе, вдали от работы и от университета. Микки цеплялся за эту мысль, как за спасательный круг.︾︾︾︾︾︾︾︾︾
Несколько забавных фактов об этой главе:
⫸ В моём кампусе действительно была такая скульптура. Я лазила по ней чаще, чем мне, вероятно, следовало. ⫸ Номер телефона Йена — это номер офиса Showtime, но с кодом Чикаго. ⫸ Дата, на которой заканчивается эта глава, — 4 октября, годовщина моей свадьбы (люблю тебя, сладость моя!), и день с самой идеальной погодой в году. Спасибо вам за все ваши удивительные комментарии и отзывы! XOXO Примечания. ² Дорожка (Переулок) Влюблённых — общее понятие уединённого места, где парочки целуются, обнимаются и занимаются сексом. Хотя в некоторых городах есть конкретные улицы, имеющие подобную славу. ³ Двутавровая строительная балка — стандартный профиль конструктивных элементов из чёрного проката или дерева, имеющий сечение, близкое по форме к букве «Н». ⁴ «Альтоидс» (Altoids) — марка мятных леденцов, продаваемых в основном в отличительных металлических коробках. Бренд был создан лондонской компанией Smith & Company в 1780-х годах. ⁵ Принтерс Роу — район, расположенный к югу от центра Чикаго, известный как Петля. Многие здания в этом районе использовались типографиями и издательствами, а в наши дни они в основном преобразованы в жилые лофты.