Разве ты можешь быть Хранителем?

      Инк с удивлением таращился на скелета впереди. После чего по его залитой чернилами черепушке расползлась улыбка.        - Ты пришел навестить меня? О, как мило с твоей стороны! Прямо как друзья!        - Ты щас нахуй издеваешься? - С раздражением спросил глючный голос по ту сторону клетки. Еррор подошел к решеткам и ткнул в них пальцем, так как дотянуться до грудины Хранителя не было возможности, да и не хотелось вовсе. - Ты, блять, весишь распятый в этом грязном подвале! Ты дрожишь и стонешь от боли! И ты снова мне начинаешь втирать про друзей?! У тебя все дома?!       Художник удивленно таращился на того, хлопая большими глазками, а потом снова растянулся в кошачьей улыбке, наклоняясь вперед корпусом.       - Ммм.. - Скелет состроил задумчивую мину. - Нет, не думаю. Я ведь не дома!       Разрушителя аж переглючило. Этот придурок притворяется или он реально тупой? Убрав руку от решетки, он прожигал висящего недовольным взглядом разных зрачков. Они выглядели непропорционально и странно, но Зефиру такой взгляд нравился. Он был таким.. притягательным! Эта особенность в глазницах Глюче ему напоминала о несовершенстве в жизни. Никогда и ничего не может быть идеальным, будь то внешность, поведение или раса существа.        - Так.. - неуверенно нарушил тишину Инк, стараясь сфокусировать взгляд на скелете впереди. - Зачем ты пришел?       Еррор ответил не сразу. Он стоял перед решеткой, переминаясь с ноги на ногу, а его глазницы бегло осматривали состояние Художника, удивляясь, как тот еще жив и может разговаривать. По глючащему лицу расползлась улыбка, отчего тело ее хозяина зашипело в приятном чувстве отвращения, как старый телевизор во время включения.        - Посмеяться над тем, что некогда сильная и вечно удирающая альфа сейчас висит в кандалах в грязном подвале.       Инк поморщился от неприятного глючащего смеха, который иногда заикался, шуршал и начинался заново, словно поврежденная виниловая пластинка, которая характерно треснула в одном месте. Впрочем, треснуть Разрушителю хотелось, но скелет просто не мог дотянуться. Художник с недовольством смотрел на хохочущего, после чего зашипел, словно тот же телевизор, в ответ.        - Тогда, может быть, я имею право посмеяться над тем, как истинная альфа прогнулась под другого?       Секунда осознания, и рядом с головой Хранителя с треском врезалась кость в стену. Сырой коридор тут же заполнило эхо звучного рычания разозленного зверя, который в предупреждающем тоне оскалил желтые зубы.       Такие отношения между Еррором и Инком были всегда. Напряженные и злобные. Любая их встреча была в агрессивном плане - каждый чертов раз они вступали в битву и каждый чертов раз уходили ни с чем. Первый, сколько бы не пытался уничтожить вселенные, ему постоянно мешал второй, который, к слову, тоже слишком живучий! И из раза в раз эти двое вступали в драку, из которой уходили постоянно в ничью. Даже если кто-то из них выигрывал в бою, он проигрывал в моральной схватке. Хранитель желал дружбы, но защищал вселенные, отчего ранил монстра, с которым хотел иметь теплые отношения. Разрушителя же, наоборот, волновал один хаос и исчезновение грязных ошибок, которые не могли удержаться на плаву всех этих бессмысленных копий, но если он и стирал вселенную, все равно щадил этого чудика, не убивая его. У каждого были свои мотивы, свои загоны и свои причины.        - Что ты, блять, только что сказал?        - … - Чернильный не сразу сориентировался после немой паузы, но чтобы не показаться испуганной омегой, оскалил клыки в ответ. - Ты прислуживаешь Найтмеру, хотя являешься истинной альфой. Не кажется ли тебе это странным?       Чернокостный глубоко вздохнул. Истинный альфа - настоящий лидер, такой, как один из яблочных братьев и дестрой, чисто по своей природе неспособный кому-то подчиниться. В нем заложено желание нагнуть все и всех, показать, кто настоящий хищник, а тех, кто сомневается, втопчут в грязь. И именно окунуть Художника в какую-нибудь канаву с говном очень хотелось бы, чтобы он заткнулся.       Взгляд Еррора стал другим. Более спокойным и каким-то даже усталым. После чего тот четко, по буквам, сказал каждое слово.        - Я никогда не прислуживал ему.        - Что? - Инк непонимающе пару раз моргнул, меняя зрачки на вопросительный знак и треугольник, и обратно. - Но.. Но ты в его команде! И если он что-то тебе скажет, то ты сделаешь! Разве.. Разве не так?        - Ты забыл важную вещь, мудак. Я никогда не работаю в команде.       Хранитель так и висел, провожая глючащего скелета непонимающим взглядом. Посмотрев себе в ноги, он немного помотал ими, а потом застонал от безысходности. Слова Еррора не успокоили, а, напротив, заставили появляться еще больше вопросов. Если он не работает в команде, то почему шатается с Найтмером? Почему он помогает ему? Чисто из-за желания уничтожить побольше АУ? Такой вариант не подходит, так как кофейный альфа слишком горделив, чтобы принять чью-то помощь. А может, дело в самом Кошмаре?       Инк висел, изредка мотыляя ногами, чтобы те не затекли, и с той же целью изредка дрыгая телом, чем заставлял ржавые кандалы скрипеть и звенеть от движений. Скелет уже смутно понимал, сколько времени тут провел, продолжая размышления о словах врага, так как ему это пригодится. Жаль, что записать на шарф не сможет.       Вдруг зрачки дрогнули, когда по коридору расползлось эхо шагов. Это не Еррор, так как у него нет каблуков, чтобы создавать такой стук. Взор, устремленный на пол перед решеткой, узрел то, чего не хотел бы. В горле застрял ком паники и страха, зрачки задрожали, как и все тело. Хотелось подогнуть колени под живот и забыть о том, где он и что скоро произойдет. На костях выступил холодный пот, маленькими капельками скатываясь вниз, прямо по засохшей крови. Ели сглотив слюну, Художник медленно посмотрел на монстра, что пришел его навестить.        - Здравствуй еще раз, Кисточка.~       Найтмер.