Пообещай мне место в твоих воспоминаниях

– Всем привет! Громкий голос, прорезавший утреннюю тишину, заставил подпрыгнуть нескольких из стоящих на поляне учеников. Дети, все как один, обернулись к опушке и увидели невысокую женщину, слегка улыбающуюся и почти бегом направляющуюся к ним – первое впечатление от новоиспечённого профессора Зоэ у большинства было вполне однозначным. «Опять фрик», – вынесли ей вердикт школьники, с любопытством рассматривая остановившуюся перед нестройной шеренгой учеников Ханджи. – Не буду затягивать знакомство. Я профессор Зоэ и для начала мне надо узнать, каких существ вы уже прошли, – профессор повернулась к сделавшему шаг вперёд светловолосому мальчике в форме факультета Когтевран, нервно сцепившему руки в замок, и приветливо улыбнулась ему, – слушаю тебя. – Гиппогрифов и авгурий, профессор. – Гиппогрифов и авгурий, значит... – повторила вполголоса Ханджи, задумчиво прищурившись, после чего развернулась в сторону леса, – тогда, для начала, проверим ваши знания. Все за мной. И не отстаём, если не хотите, чтобы вас съели! А то я вчера вышла на опушку и, кажется, увидела вдали оборотня... – и вдруг рассмеялась, увидев, как вытянулись лица некоторых детей, – да шучу я. Чего вы такие пугливые? Ученики выдохнули и чуть нехотя пошли за профессором к загону с гиппографами. *** Одним холодным дождливым вечером, за несколько дней до прибытия Ханджи, в учительской было непривычно шумно. – Она?.. – от неожиданности Леви даже подавился чаем. Директор Закклай, только что сообщивший удивившую Аккермана новость, лишь невозмутимо кивнул, – ты в своём уме? – Почему нет? – поднял бровь Эрвин, доселе лишь молча наблюдавший за их диалогом, – она хорошо знает предмет, у неё есть все шансы стать достойным учителем. – А ещё она совершенно неуправляема и не удосуживается следить за техникой безопасности, – парировал Аккерман, поставив чашку на стол с такой силой, что она чуть не раскололась, – Эрвин, вспомни, что она творила во время учёбы и ещё раз подумай, безопасно ли доверять такому человеку вести один из самых травмоопасных уроков. Она убьёт учеников. – Она была такой в школе, Леви, – напомнил Смит, всё так же спокойно перебирая стопку свитков с домашними работами учеников, – не забывай, что прошло уже не мало времени. В конце концов, мы тоже были не самыми прилежными учениками. – Мы говорим о той, кто больше десяти лет провела в разъездах по миру, перенося в чертовом чемодане опасных тварей, – закатил глаза Леви, – она сумасшедшая и всегда такой была. – Довольно, – директор поднялся со стула, обводя обоих профессоров грозным - как ему казалось, - взглядом, – я уверен в своём решении и отказываться от него не буду. Разговор окончен. *** Урок травологии, по обыкновению, начинался шумно – профессор Бернер предпочитал не тратить время на то, чтобы привлечь внимание всех учеников и отчитывал их за разговоры только если они мешали ему объяснять тему. Сейчас столпившиеся у столов с рассадой ученики болтали больше обычного, но заинтересованно притихли, когда голос подал один из гриффиндорцев. – Профессор Бернер, а что вы думаете о профессоре Зоэ? *** Моблит, по странному стечению обстоятельств, узнал о приезде Ханджи самым последним. Неожиданная новость в прямом смысле обрушилась на него как только он вышел из своего кабинета и остолбенел, испугавшись налетевшей не него с объятиями фигуры. По началу он даже решил, что на него наслали порчу и успел вытащить палочку из кармана мантии, но пригляделся и понял кто перед ним, не поверив своим глазам. – Х-Ханджи? – с трудом произнес Бернер, приложивший огромные усилия чтобы удержать равновесие и не упасть, неловко обнимая Зоэ в ответ, – что ты тут делаешь? – Теперь я тут профессор, – просияла та, смеясь и крепче обнимая друга, – ого, ты так изменился! – А ты всё такая же, – всё так же растерянно улыбнулся Моблит, осторожно поглаживая Ханджи по волосам. И действительно, она почти не изменилась за те шестнадцать лет, которые они не виделись - на голове всё тот же неряшливый высокий хвост, на носу всё те же очки с огромными линзами, даже стиль в одежде такой же, какой был в 18 лет. Разве что, как подметил про себя Моблит, теперь у неё более крепкое телосложение, чем то, что было при их последней встрече - конечно, она ведь столько лет провела в постоянном движении, в одиночку справляясь с часто крайне опасными тварями. Отвлекся от своих рассуждений он только тогда, когда обратил внимание на первую произнесённую ею фразу, – подожди, профессор?.. – Да! Закклай написал мне недавно, предложил стать профессором ухода за магическими существами. Я согласилась. Не стала писать тебе об этом, решила сделать сюрприз, – быстро, словно куда-то спеша, произнесла она. Отпустив Моблита и отойдя от него на шаг, она оглядела его с ног до головы, отчего тот вновь почувствовал себя неловко, а в голове само по себе появилось сравнение с допросом, – расскажешь, что с тобой происходило? – Конечно. Пошли, – кивнул Бернер и открыл дверь, приглашая Зоэ к себе в комнату-кабинет. В целом, дела могут немного подождать, ведь так?.. *** Моблит, в этот момент переставляющий горшки с мандрагорами, заготовленными для второкурсников, так и замер, не оборачиваясь к детям. Вот что ему ответить?.. Бернер почувствовал, как лицо заливает краска и порадовался тому, что ученики не видят этого. – Опять не выполнили свою работу, Кирштейн, и теперь пытаетесь отвлечь меня? – и беззвучно хмыкнул, услышав недовольное бормотание ученика, – профессор Зоэ очень любит магозоологию. Думаю, она будет хорошим педагогом. Но при этом она... Не всегда следит за техникой безопасности, потому вам надо быть особенно внимательными и осторожными на её уроках. Я достаточно понятно выразился, Йегер? – Моблит вполоборота повернулся к классу, бросив быстрый взгляд на темноволосого гриффиндорца, сына известного лекаря из больницы Святого Мунго, обладавшего особым даром находить себе приключения на ровном месте и втягивать в них друзей. – Почему чуть что, сразу я?! – обиженно воскликнул Эрен. – Неужели прошлой ночью кто-то принял оборотное зелье и притворился вами исключительно для того, чтобы попытаться проникнуть в Запретную секцию библиотеки? – слегка улыбнулся Моблит, пряча за ироничной интонацией своё смущение. Йегер хотел было ответить, но отхватил несильный удар в бок от своей вечной спутницы, девочки с фамилией как у профессора Аккермана, потому лишь покраснел и отвернулся, пробормотав себе под нос что-то нечленораздельное, а профессор Бернер жестом привлёк внимание учеников и начал урок. *** – Давно ты приехала сюда? – негромко спросил Моблит, нехитрым заклинанием заставляя маленький стоящий на столе чайник закипеть, пока Ханджи с неподдельным интересом рассматривала его кабинет. Это была совсем небольшая комната, бо́льшую часть которой занимал стеллаж на всю стену с книгами и горшками с растениями – их было так много, что, кажется, вся эта конструкция всё ещё держалась только за счёт кучи поддерживающих заклинаний. Моблит переставил несколько внушительных стопок пергамента на другой конец стола, а на освободившееся место поставил две почти одинаковые чашки. – Минут тридцать назад, но уже успела встретить коротышку. Клянусь, он специально меня караулил! Сразу начал говорить что-то вроде: "Только попробуй подвергнуть учеников опасности, я скормлю тебя флоббер червям", – рассмеялась она, чуть хмурясь и мастерски подражая фирменной угрожающей интонации Леви, – Ну и я ему отвечаю, мол, это невозможно – флоббер черви скучны до тошноты, они не то что человека, даже кошку не съедят... Да даже красные колпаки опаснее будут! А он выругнулся и послал меня куда подальше. Он же совсем не вырос со времён учебы. Как он вообще по школе передвигается, его ведь любой пятикурсник с лёгкостью затопчет! Обозлился небось. – Он редко покидает Северную башню, – рассмеялся Моблит, вручив Ханджи чашку чая крепкого с ромашкой. – Даже ест там же. Иногда, разве что, заходит в учительскую или к к Эрвину в кабинет и они подолгу о чём-то разговаривают, но обычно сам Смит поднимается к нему. Ханджи, только-только сделавшая глоток горячего напитка, от неожиданности подавилась им же. – Серьёзно? – недоверчиво переспросила она и на встревоженный взгляд Моблита лишь отмахнулась, мол: "всё нормально". – Так и знала, что они вместе! – Они никак не подтверждают это, – ответил тот, невольно засмотревшись на Ханджи и её быстро сменяющие друг друга выражения лица. – О Мерлин, ты вообще видел их? Да они ещё с четвёртого курса ведут себя как старые супруги! – всплескнула руками Зоэ, чуть было не разлив чай. – Я не отрицаю, что между ними есть крепкая связь и, честно признаться, тоже считаю, что они вместе, – невозмутимо ответил Моблит и вдруг сменил тему. – Что с твоими питомцами? Ты взяла с собой чемодан? – Да, конечно, не могла же я бросить их одних! – Ханджи всегда становилась ещё более разговорчивой и эмоциональной – хотя, казалось бы, куда ещё больше, – стоило кому-то заговорить о магических животных, – Кевин совсем погрустнел, бедолага, ему сложно прижиться у остальных... Ой, кстати, а как дела у Молли? – подперла голову рукой Зоэ, вспомнив старом письме Моблита, в котором он, в числе прочего, упомянул рождение племянницы, – Сколько ей, шесть? – Недавно исполнилось семь. Читатала твой справочник. Брат говорит, что теперь она постоянно запирается в шкафу вместе с кошкой, заявляя, что скоро тоже будет путешествовать, – рассмеялся Бернер. – Я могу показать ей всех! Роджер отлично ладит с детьми, помню, как однажды встретила нескольких волшебников с детьми в лесах Амазонии... Следующий час прошёл в бесконечных рассказах о событиях, которые они не сумели вместить в те редкие письма, которые они писали друг другу. Моблит не сводил чуть рассеянного взгляда с Зоэ, сохраняя в памяти каждый её жест и каждое произнесённое слово, словно это их последняя встреча – привычка, появившаяся во время войны из-за страха за близких. – Ох, точно, Закклай говорил мне прийти в его кабинет к 16:00 – в какой-то момент резко подскочила с места Ханджи, чуть было не свалив с полки толстенный справочник "1000 магических растений и грибов", и опять весело улыбнулась Моблиту, махнув ему рукой, – до встречи! Заходи ко мне, я познакомлю тебя со всеми. – До встречи, – на автомате повторил Бернер, проводив удалившуюся Зоэ взглядом, после чего выдохнул и удивлённо замер – что на него нашло?.. Последний раз он чувствовал нечто подобное когда ему было семнадцать, на выпускном балу. Тогда он стоял у стены, то и дело поправляя рукав яркой парадной мантии и планировал слиться с колонной, за которой он прятался, но его планы разрушила появившаяся словно из ниоткуда Ханджи. Девушка, прям как сегодня, была подобна вихрю – она подлетела к нему и утянула танцевать, не дав ему сказать и слова. Влюбленный по уши Моблит испытывал радость и ужас одновременно, кружась за руку с смеющейся Зоэ, и чувствовал себя самым неуклюжим человеком на свете, потому он полностью успокоился лишь когда после танца девушка наконец отпустила его и вновь подбежала к Нифе, а он на негнущихся ногах вернулся на привычное место у стены. Абель и Кейджи потом весь вечер подшучивали над ним, раз за разом вгоняя в краску, а он отмахивался от них После школы вся их компания – Моблит, Ханджи, Кейджи, Абель и Нифа, – как и некоторые другие маги с их курса, вступили в Разведывательный корпус, созданный для борьбы с тёмными силами. Вскоре Зоэ уехала в своё длительное путешествие для изучения магических существ, заодно выполняя задание Рвзведки – искать союзников в борьбе. С тех пор они виделись всего раз, но причина их встречи была до того ужасной, что они не смогли сказать друг другу ни слова. В мае 1978 пожиратели смерти ворвались в дом Нифы и Петры – девушки, с которой она состояла в романтических отношениях, – и убили их обеих на месте, а после разворошили все их письма и нашли информацию о местонахождении некоторых других участников Разведки, в том числе Абеля и Кейджи. Потерявший сразу нескольких человек с разницей всего в несколько дней, Разведкорпус был вынужден на время залечь на дно, потому что все понимали, что среди них есть предатель, раскрывший местоположение Нифы и Петры. Моблит ненавидел вспоминать весь тот год. Из его памяти исчезали целые дни, а в мыслях было бесконечное чувство вины перед погибшими товарищами вкупе со страхом потерять ещё и Ханджи и свою семью. Чтение "Ежедневного Пророка" было почти что пыткой – переворачивая страницу за страницей он боялся, что на одной из них, в графе с погибшими и пропавшими без вести магами, увидит знакомые имена и часто корил себя за то, что так и не набрался смелости поговорить с ней и признаться в своих чувствах. Он часто видел в кошмарах смерть – ему снились могильные плиты с именами и датами жизни его друзей и крики, а после и трупы Ханджи и его семьи. В какой-то момент он сильно пристрастился к алкоголю, хоть ненадолго забываясь, а после, в попытке побороть зависимость начал занимать всё свободное время углубленным изучением травологии, к которой всегда имел интерес, и даже преуспел в этом – его эссе, три подряд, были опубликованы на страницах журналов, посвященных травологии. В июле 1981 он, находясь в активном поиске работы, узнал об открытой вакансии на роль профессора травологии в Хогвартсе и понял, что это его шанс, а новость об окончании войны он встретил уже в школе, когда спустя несколько месяцев после прибытия в замок перебирал спрятанные между страницами толстого справочника по травологии рисунки. Их было много и изображены на них были вполне обыденные эпизоды из его школьной жизни – вот обнимающая учебник Нифа, уснувшая в кресле в гостиной во время подготовки к экзаменам; вот совсем маленькая Ханджи, сосредоточенно шагающая по огромному, поваленному ударом молнии стволу дерева; вот хмурый Абель, пытающийся заклинанием починить свои очки, а рядом с ним стоит смеющийся Кейджи; вот опять Ханджи, улыбающаяся ему с нескольких разных кусков пергамента... Даже потом, уже после войны, Ханджи и Моблит так и не встретились, а всё их общение ограничилось редкими письмами, так что Бернер решил, что на этом история его неудачной влюбленности наконец подошла к концу. Он ведь не верил в сказки про любовь до гроба и считал, что рано или поздно любая увлеченность кем-либо пройдёт, если долго не видеть этого человека, потому сейчас отчаянно пытался придумать логическое объяснение своему внезапно проявившемуся смущению. «Это просто волнение из-за встречи после долгой разлуки», – повторил несколько раз Бернер, пытаясь убедить себя в этом, и поднялся с места, вспомнив о необходимости сходить в теплицы и подготовить материал к следующему уроку. Разберётся с этим позже.