Мусорка Андертейл

После последней их стычки прошло приличное количество времени. Инк удивлял своей скрытностью. Эррор не верил, что смог нанести этому парню тяжёлый урон. Хранитель слишком крепкий и живучий, даже без рук умудриться сбежать. Инка действительно не было слишком долго и даже не смотря на зов о помощи, когда Эррор разрушил код одной АУ, он не явился на помощь. Беспокойство нарастало с каждым днём, ведь тихое поведение Хранителя настораживало. Эррор тоже вёл себя тихо, чем напугал Дрима, который как-то наведался к нему в пустоту. Блондин ушёл спустя пять минут, надышавшись дыма сигарет и насмотревшись на бардак вокруг. Эррор ушёл в себя, наслаждаясь небытием. Было так тихо и спокойно, что временами брюнет слышал шёпоты. Хотя в пустоте никого и не было. Блу был испуган, увидев то, как запустил себя его друг. Чего уж там, это было ужасно. Такие моменты он часто видел у себя дома, ведь его брат практически каждый день уходил в кризис своих наступающих тридцати годов. Эррор был непротив быстрой уборки, да и тем более ничего не изменилось, разведь что всё лежало в одном месте, а окурки сигарет были выброшенны вместе с другим мусором. Блу сидел на мягком диване долго, пытаясь заговорить с Разрушителем, но не услышав ничего интересного, горестно вздохнул.       — Да что же с тобой и Инком происходит? Что, тоже кризис в..Да сколько вам обоим вообще? — Блу рвал и метал, не понимая поведения друзей. Эррор же, услышав знакомое имя, заметно дёрнулся, сжимая зубами дотлевшую сигарету. Да ладно, Радужный тоже впал в своего рода депрессию? Интересно, из-за чего или из-за кого. Художник, должно быть, тоже устроил кавардак дома, раз Блу так отзывается о их состоянии. Всё началось из-за повседневной усталости. Всё зашло интересным кругом повтора, который надоел. Ничего нового, лишь старое и скучное. Вызывающее серость, которая отражается на настроении. Раньше такой круг расширял как раз Инк, но сейчас художника нет. Сейчас нет того, кто мог порадовать новой битвой. Нет того, кто мог бы порадовать своим идиотизмом. Хотя Блу сейчас очень ярко им сверкал. Эррор принял сидячие положение на гомаке из нитей. Выкинув сигарету на «пол», Эррор не обратил внимания на возмущенный вздох Свапа, вставая и еле удерживаясь на шатких ногах. Перед глазами плыло, и речь не про плохое зрение. Слишком много курил, слишком много лежал, слишком много никотина накопилось в груди. Казалось, что если сейчас Разрушитель выдохнет полной грудью, то из рта вылетет некотиновый дым, что накопился в лёгких. Блу сидел жалостью смотрел на Эррора, и Эррору это не нравилось. Один его вид вызывал жалость, ведь не было практически мускулатуры, был лишь рост и излишняя худость, а тут жалости больше вдвойне. Инк, небось, выглядел иначе; Эррор время от времени представлял мышцы художника, а его ладони он особенно хорошо запомнил и представлял каждый раз, стоило закрыть измученные бессоницей глаза. По телу пробижался табун приятных мурашек, а от предвкушения на ногах поджались пальцы. Свап, наблюдая за болезненным на вид другом со стороны, обеспокоенно насупился. Ему не нравился этот взгляд, полный предвкушения, который лишь минуту назад выглядел подавленным. Казалось, что Эррор находится в эйфории, из которой его не каждый мимо проходящий хотел бы вытаскивать. Блу хотел, но боялся. Брюнет накинул поверх красного свитера излюбленный кардиган, а сверху намотал ещё и шарф. В таком виде он выглядел более ширококостным. Без калабуров.       — Ты куда? — тише обычного своего тона спросил Свап, хмуря брови.       — В гости. — легко, с кое-каким энтузиазмом ответил Разрушитель, падая в открытый сзади портал. Блу охотно верил, что поход в гости закончится благополучно. Не хотелось бы снова зашивать кому-то слишком глубокую рану. Эррор оказался напротив входных дверей в дом художника. Дом был обыкновенный, двухэтажный и ничем не примечательный, что не скажешь о его хозяине. Разрушитель сразу нажал на звонок, после выжыдающе смотря на дверь. По ту сторону было тихо, но вскоре раздался топот на лестнице. Внутри брюнета всё напряглось, внутренности будто превратились в натянутую пружину. Эррор не мог понять такое волнение перед встречей с Инком спустя долгое количество времени. Стоило Инку открыть, как пружина натянулась лишь больше: перед Эррором стоял хранитель в растянутой чёрной майке, что не скрывала мощных плеч, рук и ключиц. Ниже шли домашние растяннутые серые штаны, по бокам которых были белые полосы. Ширинка была посажена ниже нужного, что вызывало много вопросов. Тапочки Классика были вишенкой на торте.       — Проходи, — коротко кинул Инк, уходя вглубь дома. Эррор вошёл с трепетом, почти стукаясь головой о дверной проём. Стоило войти глубже в дом, как Разрушитель смог разглядеть клубы никотинового дыма. Они практически плыли перед глазами. Поднявшись на второй этаж, гость вошёл в мастерскую художника. Признаться, в мастерской было куда хуже: краски лежали везде, кисти валялись на полу, кругом было много незаконченных картин, которые художник явно считал неудачными. Инк был украшением для глаз в этой помойке, ведь его не хотелось кинуть в мусор с остальным барахлом. Его хотелось грубо прижать к стене, схватиться за пряди на затылке и долго целовать. Хранитель видел на себе пожирающий взгляд, но продолжал рисовать, держа в зубах начатую сигарету. Инк был ниже Эррора головы на две, но имел хорошие физически данные, без которых не обходился и дня. Эррор не совсем дрыщ, поднять Инка сможет и удержать на весу тоже. Весовая катигория удивляла не больше телосложения, ведь Эррор был куда тяжелее, чем Инк. Художник был полон скрытых тайн, которые больше радовали, нежели разочароваволи. Хотя, сюрприз с пузырьками красок до сих пор расстраивал. Разрушитель смотрел на крепкие плечи, спустился взглядом по спине до поясницы, взглатывая. Эти штаны скрывали подкаченные ягодицы, которые хорошо ложились в большую смуглую руку. Ноги, эти чёртовы ноги и шею могут свернуть, если оказаться между ними. Эррору хотелось оказаться между этих ног. До боли в паху. Разрушитель осмотрел мастерскую, замечая, что большинство незаконченных картин были с ним. Были портреты, а были рисунки в полный рост. Всё было разным, красочным, но мутным, мрачным и мёртвым. Хотелось увидеть на этих картинах что-то живое. Инк определённо сейчас разочарововал.       — Зачем пришёл? — наконец подал голос облодатель мастерской. Он был сосредоточен на рисовании, а сигарета то и дело перемещалась из одного угла губ в другой. Художник нервничал.       — Тебя наведать, — хмыкнул Разрушитель, не осмеливаясь подходить ближе к художнику. — Уж больно соскучился по твоей роже.       — Так сильно соскучился, что в паху стало давить? — Хранитель усмехнулся, прикусывая сигарету в зубах и поворачиваясь к гостю. Эррор смотрел так пристально, что всё предвкушающе задрожало внутри. Брюнет всё же подошёл к рабочему месту Инка, подошёл к художнику так, чтобы его лицо было напротив паха. Инк фыркнул, вставая и становясь напротив гостя вплотную. Чёртов член Разрушителя уткнулся ему чуть ниже грудной клетки. Ебаный рост. Эррор смотрел пристально, а глаза его были затуманенны животным желанием. Инк взглотнул, выплёвывая сигарету на пол и наступая на неё. Хранитель схватил брюнета за свитер, тяня на себя и тем самым заставляя согнуться практически пополам. Оно того стоило, ведь Эррор наконец смог почувствовать эти обветренные и искусанные губы. Он наконец смог распробовать это. Губы хранителя были мягкими, отдавали горечью никотина. Их хотелось мять и мять, не прекращая. В какой-то момент Эррору надоело быть согнутым, поэтому он схватил Инка под бёдра и прижал к стене, как и мечтал долгое время. Инк обхватил Эррора ногами, крепко прижимая руками его затылок и не позволяя отстраниться. Они целовались долго, пока не закончился воздух в груди. Губы у обоих были слегка опухшими, а у Эррора был кровоподтёк, ведь Хранитель решил покусаться. Востанавливая дыхание, Инк откинул голову на стену, к которой был прижат. Грудь ходила ходуном от такого навала страсти. Пока блондин восстонавливал дыхание, Эррор принялся выцеловывать открытую шею. Он слегка прикусил кадык, после целуя его и поднимаясь выше, к подбородку. Инк опустил голову, вновь начиная целовать Разрушителя; в этот раз его руки легко висели на плечах брюнета, изредка поглаживая медленными, дразнящими движениями шею и спину. В какой-то момент Эррор прикусил губу Инка в отместку, после спускаясь ниже и впиваясь губами в ключицы, оставляя первый засос.       — Может, перейдём в кровать? — шепнул на ухо гостю Хранитель, игриво прикусывая мочку.       — Я тут подумал, — Эррор поцеловал кадык Инка, поднимаясь к его уху и шепча, практически мурлыча. — Что можно и на твоем столе.       — Что? — Инк не успел сказать и слово, как синие нити резко всё скинули с большого стола, а его опрокинули на него животом вниз. — Ты что творишь? — прошипел хозяин дома, упираясь ладонями в стол, но встать ему не давала устроившаяся меж лопаток широкая ладонь.       — Обустраиваю место для дальнейших шалостей, — пророкотал на ухо собеседнику Разрушитель, второй рукой приподнимая чужие бёдра и стаскивая с них штаны вместе с нижним бельём.       — Больной ублюдок, — рыкнул Инк, легко стукаясь лбом о собственный стол. Хранитель не контролировал себя, как обычно делал в критических ситуациях. Он мог легко скинуть с себя Эррора, но сейчас не мог, потому что тело уже изнывало от возбуждения, требуя разрядки. Инку было все равно про шутки и едкие подколы Эррора в свой адрес на данный момент. Художник крепко сжал зубы, мыча от резкой боли в заднице.       — А понежнее нельзя? — шикнул Инк, кое-как пиная Разрушителя пяткой. Эррор лишь рыкнул, отвесисто шлёпая блондина по ягодице и продолжая расстягивать тугую задницу. Инк охнул, крепко сжимая кулаки и утыкаясь лбом в стол. Хранителю хотелось врезать хаму пяткой в челюсть, чтобы напомнить, с кем он имеет дело. Инк вздрагивал каждый раз, как длинные пальцы внутри задевали бугорок нервов. В такие моменты он не мог сдерживать голоса, громко вскрикивая и всхлипывая. Эррору нравилось наблюдать за этим, поэтому только из садистских наклонностей он мучал блондина. Не прошло и больше десяти минут, как Инк с громким гортанным стоном обильно кончил. Разрушитель с неким замешательстом смотрел на затылок Инка, смотря будто сквозь. Его рука нервно подрагивала, прижимая тело к столу.       — Да ты, я погляжу, скорострел, Инки, — мурлыкнул Эррор, вытаскивая пальцы с чужого нутра. Не успел Хранитель полностью прийти в себя, как услышал позади шуршание одежды. Рука со спины на мгновение исчезла, но тут же появилась, жестко придавливая всё тело к столу. Вторая рука поглаживала бедро, а на открытых участках спины стали чувствоваться поцелуи. Художник было расслабился, но тут же напрягся: Эррор резко вогнал в него член, незамедлительно начиная двигаться. Инк будто разучился дышать, его на мгновение окутал страх.       — Медленнее! — выкрикнул Инк, скребя ногтями по столу. Эррор остановился, но только чтобы укусить Хранителя за крепкое плечо. Инк глотал воздух, морщась из-за боли в плече. Брюнет вскоре вновь стал двигаться, то полностью выходя из Инка, то вгоняя по самое не хочу. Инк хватался руками за стол, мыча и стоня. Эррор то и дело кусал его, а прям перед оргазмом вжался в Инка всем телом, кусая до крови. Оба отходили долго, пока Эррор не соизволил встать с Инка и выйти из него. Разрушитель обперся бёдрами о стол, проходя рукой по волосам и зачёсывая их назад. У обоих грудь ходила ходуном.       — Гений, сам кончил, а про меня забыл? — прохрипел на столе Инк, уже успевший перевернуться на спину.       — Удивляешь, — Эррор фыркнул, садясь перед раздвинутыми ногами на корточки. Мечты, блять, сбываются. Эррор обнял бледные бёдра, придвигая Инка к себе ближе. Хранитель чуть приподнялся на локтях, наблюдая за Эррором. Разрушитель обвёл головку языком, после вбирая её в рот и сразу же выпуская. Инк слегка нахмурился, после вздрагивая, когда брюнет пришёлся языком от головки до основания, после беря в рот член полностью и начиная двигать головой, задавая темп. Инк не выдержал, хватая Эррора за голову, не позволяя отстраниться. Хранитель сделал пару толчков, кончая Разрушителю в рот. Эррор, в свою очередь, проглотил всё, отстраняясь от Инка и вставая.       — Блять, это какой-то пиздец, — промычал Инк, падая на стол. — Окно открой, будь другом.       — Может, любовником? — усмехнулся брюнет, всё же открывая окно и опираясь локтями о подоконник. Инк лишь кинул в Эррора палитру, направляясь в ванну. Инк через пять минут заглянул в мастерскую, хмыкая.       — Идёшь?       — Да иду я, — хмыкнул Эррор, направляясь к Инку.