Спустись на землю

      Загробное царство Аида. Души летают в поисках покоя; реки, окружающие их, перекликаются между собой тихим журчанием. Харон в своей лодке тихо напевает неразборчивую мелодию. В спальне царя на мягкой перине лежит его жена Персефона. Ещё немного и начнутся роды. Аид готовится к появлению первенца, ведь много раз слышал от своего младшего брата Зевса, что божественные дети рождаются уже взрослыми и за ними нужен тщательный присмотр.       Не успел Гелиос перебежать небосвод, как начались роды. Благо Илифия на стороне Персефоны. Ребёнок, девочка, родилась легко и была похожа на 17-летнего ребёнка. Удостоверившись в том, что роженица и ребёнок здоровы, Ифилия удалилась. Девочку назвали Леви, что значит «проводник». Аид видел её подле себя как ту, что вместе с ним будет проводить людей в их последний путь. Но вот дочь решила по-другому. Уже через несколько дней от её выходок сотрясался весь загробный мир. Цербер убегал, только заприметив её, души порывались спрятаться в глубине реки. Даже Гипнос, Минос и Радамант, Танатос, Мелония, Оркус и Еврином не хотели с ней связываться, ибо кто знает, что девчонка удумает. — Персефона, что же мы упустили? — спросил Аид, сидя на своём троне. — Уж не знаю, дорогой, в кого она такая. Мы с тобой спокойные, да и слуги твои тоже. — Может, ты не пойдёшь в этом году к матери? Нам надо Леви успокоить, потому что я устал выслушивать от Гипноса, что он сны не может насылать. Где это видано, чтобы божества боялись ребёнка? — Вспомни Геракла. — Это другое. Он заслужил, да и отец у него… сама знаешь. — Предлагаю Леви куда-то отправить, чтобы нервы вам не мотала, — вставил своё слово Минос. — Идея то хорошая, но толком не за что, она на землю не ступает, людям не мешает… — Аид едва успел закончить предложение, как в Царство мёртвых на всех парах прилетел Гермес. — Беда! Аид! У нас ЧП! — Что уже случилось? — Леви оседлала Цербера и скачет по Криту! Люди в шоке. Боги в шоке. Никто остановить не может. — Ну это уже перебор… — Аид поднялся со своего трона. Вмиг его мантия из божественно белой перешла в глубокий чёрный, а глаза покраснели. Взмыв в воздух, он вылетел из ворот Загробного и отправился на Крит. От увиденного его глаза стали, как два блюдца. Его дочь, туника которой порвалась о ветви кустарников, оголяя ноги, плечи и часть груди, мчалась за жителями острова на обезумевшем от страха Цербере. Пёс нёсся, не разбирая дороги, и сносил всё на своём пути. Аид встал прямо на его пути. Увидев хозяина, трёхглавая собака подбежала к нему и вся заластилась, вертляво крутясь. — Леви! — Привет, пап, а я тут… — Я вижу. Что я тебе говорил? Единственный запрет: не показывайся людям. А ты что? Ещё и Цербера до смерти напугала. С меня довольно! Я хотел, чтобы ты была моей правой рукой и помогала мне с управлением. Чтобы выступала от моего лица на совете Олимпа, ибо мне там не рады. А ты что? С этого дня ты больше не богиня. Я забираю твои силы. Теперь ты будешь обычным человеком, душа которого после смерти отправится ко мне. И там ты будешь гнить, пока твоё тело доедает Еврином! — Папа, а может, как-то по-другому? Как это я без сил? Я богиня умиротворения. Души замучаются без меня. — Они испытывают намного большие муки сейчас, чем до твоего появления. Я всё сказал. С этой минуты ты больше не богиня! — Аид взмахнул рукой, и тело Леви упало на землю. Почти вся её сила и мощь вмиг испарились. Теперь она — простая смертная без права всхода на Олимп. — Даю тебе последний шанс. Я оставил тебе дар блаженства. Всё, на что ты теперь способна своей магией, — ублажать людей, а от вида твоего они будут сходить с ума. Это ещё не всё. Я подыскал тебе интернат в Америке. И даже не думай, что сможешь схитрить. Фобос и Деймос, сыновья Ареса, отвезут тебя туда. От них ты точно не убежишь, — во время звучания пламенной речи Аида, Гермес сгонял за сыновьями бога войны. Парни были немного старше Леви, но только по виду. На самом деле им тысячи лет отроду.       Предав братьям-близнецам свою дочь, Аид вернулся в Загробный мир. Леви взглянула на своих сопровождающих. Они и впрямь источали страх и ужас: высокие, с длинными конечностями, «улыбкой» до ушей, выпученными глазами. Тела их были серыми, а вены набухшими, словно готовыми взорваться. Изо рта торчали острые частые зубы, на первый взгляд по пятьдесят штук у каждого. Головы их были лысыми, а уши прижаты к черепу. — Мы проведём тебя, — сказали в один голос они, синхронно кладя руки на плечи Леви.