sick with love, как "болен любовью"

Никогда прежде Джон не был так обращен во внимание, но точные — перетекающие с плавного в резкое — движения заставляли смотреть прямо, не отрывая глаз, сфокусировавшись только на одном. Джонатан крепко держит в своей руке мокрый пластик — бутылка с водой, которую он собирается отдать своему лучшему другу после завершения его тренировки. Он уже около пяти минут наблюдает то, как Дэмиан с неимоверной решимостью крушит катаной визуализированные компьютерные модели врагов на широкой арене в поместье Уэйнов. Сногшибательно — заключает Джон, подбирая слова прямо с картины перед глазами, когда Робин сбивает голограмму с ног. Криптонец сглатывает. Насколько точно Дэмиан может определить, где окажется его противник? как может ударить так, что выйдет прямо в сердце? В его сердце он, кажется, бьёт с точностью без промаха, даже не касаясь, и не догадывается об этом; если бы Робин догадался, Джон бы наверняка сгорел со стыда. Он даже боится, что его бешаный пульс может быть слышен Уэйну, но он ошибается, и слава богу. Дэмиан на ринге, занят, а он просто пришел в «гости», спросил у Альфреда: где его можно здесь найти, а когда узнал — захватил бутылку воды по просьбе дворецкого и пошел к нему. Слова о том, что Дэмиан тренируется перед патрулем совсем не удивили Супербоя, но, признать, он никогда не видел, как тренируется его напарник. Только как по фану качается в их шк, а этого вполне хватало, чтоб вдоволь насмотреться на его сильные, смуглые руки. Джон сгорает от собственных мыслей, понимая, что увяз в грязи с головой: он спит по ночам, видя разные сны про Дэмиана, засыпая, думает о нём, мысленно зовёт самыми ласковыми и нелепыми прозвищами, какие только придумал, улыбаясь в подушку, а смотря на фотографии, пополам со слезами, ублажняется. Он устал так жить, тем более когда предмет его обожания так близко, так рядышком. А когда уж совсем близко, Джон собирает всю свою волю в кулак, чтобы не сорваться и с дури не зацеловать его гребаные, ахуенные, такие, блять, желанные и недоступные ему губы. Его так достало, что каждый раз ему кажется, будто бы Дэмиан его дразнит, иногда нарочно вплотную приближаясь, пихая грудью в грудь и с вызовом в глазах смотря на него перед началом их очередной потасовки. А потасовка… Джон обожает такие моменты, когда они, схватившись друг за друга как попало, вытирают собой всю крышу, пихаются что есть мочи, а после, взъерошанные, смотрят друг другу в глаза с улыбками, а потом Дэмиан непременно схватит его за нос, прося добавки, Джон завоет от боли — и всё по новой, пока они не устанут, либо кто-нибудь их не разнимет, Логан, к примеру. Последний такой раз Джон вспоминает с красным лицом, если не с истерикой — когда заведенный Дэмиан в шалостях по обыденной схеме хватал Кента за волосы, клоня лицом в пол, Джон так забылся в конфузе, когда ему — влюбленному придурку — от радости схватывало дыхание, он крепко обнял Робина, в то время как тот, пихаясь, сообразил, что происходит, не сразу, продолжая яро теребить Джона за плечи. Потом следовало минутное неловкое молчание в мертвой позе. — Кент, ты… Что делаешь? Джон оцепенел всем телом, от этого, казалось, что Дэмиан был прижат статуей, тяжелой такой. Супербой, не зная, что сказать, быстро отстранился, хаотично отряхивая джинсы от пыли руками. Когда же он набрался смелости и посмотрел на Дэмиана — увидел, что тот, легко улыбаясь, уставился на него. — Кент, ты больной. — сказал ему Робин. Джон лишь прекраснел. Может, это правда болезнь, и он действительно ею болен? И, вспоминая об этом сейчас, Джон традиционно проклинает тот случай, проклинает себя, Дэмиана, за то, что тот позволил ему влюбиться. Но как он мог не влюбиться, когда перед ним стоит самый красивый парень на Земле?! Его точеные черты лица, такой пронзительный, острый взгляд изумрудных глаз из-под густых, изломистых бровей… Господи, от одного только вида Уэйна Джон готов вот-вот проваливалиться сквозь землю. А его фигура… Джонатан быстро набирал мышечную массу засчет своих криптонских генов, но вспомнить хоть пару лет назад, как он завидовал чужим подкаченным ногам, спине, торсу, и до сих пор завидует, просто смотря на эти изгибы. Теперь, скорее, хочет дотронуться. Как тогда, когда ему пришлось наскоро лечить чужие раны в шк; тогда-то бессовестный Джонатан под прикрытием хорошенько облапал дэмианов торс и попусту поклялся себе, что руки мыть не будет после этого. Какой же он гад — другу плохо, а он думает только о том, как бы и где его потрогать. Странно, что Дэмиан не заметил, хотя ему вряд ли было до этого дело в тот момент. Сейчас бы он тоже хотел его потрогать. Давайте просто признаем, что он часто этого хочет. Если бы Джон был обычным человеком, возможно, он бы не так сильно этого хотел, но когда ты видишь, слышишь и ощущаешь всё сверхчеловечно, становится сложно держать себя в руках и не надумать ничего лишнего. Он четко видит стекающий по лбу, вискам, шее Дэмиана пот, чувствует запах его тела, одежды, может слышать его учащенное, но контролируемое дыхание, как свое, и больше — видеть все в замедленности. А что бы было в постели? Джон взвизгнул, потом быстро прикрыл рот ладонью. Дэмиан наконец заметил его, он и раньше чувствовал чужое присутствие, но смотреть в его сторону не собирался. — Страшно? Испугался? — улыбаясь в своей манере, Робин пронзил катаной голограмму позади, отправив лезвие назад на уровне своего бока. Сейчас он наглядно показал Джону, что может вести с ним диалог, даже дерясь и не видя противника. — Нет! — выкрикнул в ответ Джон, слегка покривившись, — Слезай, Миямото Мусаси, пошли на патруль, — он кивнул на выход, махнув большим пальцем. Дэмиан хмыкнул, идя к пульту. — Сейчас! Джон с нетерпением ждал, когда Дэмиан управится со всем и подойдет к нему, чтобы посмотреть на него вблизи в реальности. Робин снял с себя вымокшую серую футболку и, подойдя к напарнику, выхватил у него бутылку. Джон усмехнулся: ну да, он даже не успел протянуть ему её, засмотревшись. — Выше нос, Кент. – Робин резко поддел нос напарника указательным пальцем. Дэмиан — это Дэмиан, и Джон любит его всего и все, что в нем есть — думает об этом, просто смотря, как этот котёнок пьет воду. И если уж эти чувства – болезнь, то он сляжет с ней.