you still―

      башка раскалывалась, словно в нее звонили как в церковный колокол, в горле стоял противный ком, тошнило. все это слишком явные причины пересыпания, но тут сложно что-то поделать. странный график жизни стал скорее привычкой, чем необходимостью. поздний отход ко сну после дня - а то и полутора, - написания песен, составления композиций и наложения битов, а после такое же долгое восстановление. в квартире юнги всегда царил полумрак: это, во-первых, помогало настроиться на работу, а во-вторых, не мешало отдыхать после.       самое смешное, что дело тут вовсе не в дедлайнах, а в творческом порыве - вдохновении, прерывать момент которого было опасно выгоранием и невозможностью вернуться к конкретно этой композиции в ближайшее время. конечно, руки чесались закончить, но даже через сотни попыток в голове стояла пустота. это состояние безумно бесило, поэтому юнги предпочитал делать все возможное за один раз.       понятное дело, хит даже за полтора суток ты не напишешь, но успеть сделать то, на что конкретно настроился - вполне. это и помогало не терять интерес, продолжать писать. любой, посмотрев на это, сказал бы, что гнаться за вдохновением и оправдывать неумение закончить работу отторжением - верх непрофессионализма, что с таким отношением нельзя добиться высот и одобрения окружающих. но юнги и не стремился получить всеобщую любовь. он занимался тем, что приносило удовольствие ему. хотя в славу в определенных кругах он получил. и даже периодически прилетали заказы на написание чего-либо: от лиричной, пробивающей на воспоминания и слезы попсы до резкого, наполненного нецензурщиной и громкими вопросами к миру рэпа. потому что юнги действительно был хорош.       тело почти не двигалось. оно вообще становилось чертовски ленивым после более чем восьми часов сна. будет везением, если при этом еще ничего не болит. например, отлежанные бока, которые намялись о скатавшееся под телом одеяло, или затекшие под тяжестью того же тела руки. может быть, даже ноги, которые во сне периодически сводило судорогой от недостатка витаминов и воды в организме.       на то, чтобы продрать глаза и подтянуться за стаканом воды, уходили последние силы. юнги жадно припал к стакану, который показался неподъемным, и досадливо выпустил из подрагивающих от слабости рук - тот был пуст. последняя капля, скатившаяся по стенкам стакана в рот, только раздразнила.       какое-то время юнги смотрел в потолок и пытался осознать, как докатился до такой жизни. пить хотелось неимоверно, но сил спуститься с дивана и найти завалявшуюся бутылку с остатками колы тупо не находилось. во рту было настолько сухо, что, казалось, язык занял все свободное место и прилип к небу.       кое-как скатившись с дивана, юнги застонал от потемнения в глазах, сменяющегося разноцветными кругами, и резко дернувшей висок головной боли. как же он ненавидел двигаться после пробуждения. всегда хотелось полежать хотя бы полчаса, чтобы окончательно прийти в себя, и если не стать бодрым человеком, то перестать походить на недавно восставшего из мертвых. хотя у юнги присутствовала уверенность, что он уже был подобием зомби с одним лишь отличием - питался не мозгами, хотя дрянью той еще.       желание двигаться отпало напрочь. не хотелось ни то что вставать - шевелить даже пальцем. наверное, именно про таких людей говорят, что они "не в ресурсе". однако жажда сильнее и перекрывала все нежелания. обессиленный, юнги в неудобной позе, прямо как свалился с дивана, пошарил рукой по полу и коснулся бутылки, на которую возлагались все надежды, но и та оказалась пуста. в тишине комнаты раздалось обреченное "бля-я".       юнги нужно было пару минут передышки, чтобы смириться с вселенской несправедливостью. колы не было, оставался последний, беспроигрышный вариант - вода из-под крана.       конечно, качество ее оставляло желать лучшего: взять хотя бы мерзкий привкус хлорки. но не то чтобы был выбор. не хочешь сдохнуть - пей что есть. осталось только добраться до ванной и не откинуться по дороге.       с осторожностью, крепко, насколько позволяли остатки сил, цепляясь за диван, юнги встал сначала на колени, а после, опираясь на край стола и стену, поднялся на слабеющие ноги. тело явно не было готово к очередной нагрузке. в глазах снова замелькали яркие пятна. сердце застучало как бешеное. голова закружилась и по ней как будто застучали маленькие молоточки. и в этот момент юнги показалось, что сдохнуть - не такая плохая затея. как минимум, избавился бы от главной из проблем - ухудшающегося с каждой секундой самочувствия.       едва переставляя ноги, юнги плелся к санузлу, иногда спотыкаясь о вещи, разбросанные на полу. нормальный человек сказал бы, что в квартире не помешало бы навести порядок, разложить все по местам. и, наверное, именно по этой причине юнги выбрал жить в одиночестве. в жизни и так мало радостей, а когда тебе изо дня в день капают на мозги, говорят, что в доме недостаточно чисто, ты мало ешь и не ухаживаешь за собой, можно просто сойти с ума. жить как тебе удобно - вот единственный верный вариант. сейчас, не в лучшем состоянии, юнги был готов молиться на гребаную однушку: идти недалеко, но даже расстояние в четыре широких шага казалось недостижимым. даже представлять не хотелось, что бы с ним случилось, живи он в просторной, как в подростковых мечтах, квартире.       а еще юнги хвалил себя за небрежность: открытая дверь в ванную избавляла от дополнительных страданий и необходимости лишний раз двигаться. последний рывок - и юнги обессиленно повис на раковине, упираясь коленями в пол. уткнувшись лбом в холодный край раковины и счастливо простонав что-то неразборчивое, он взял десяток секунд на передышку и открыл кран. прохладная вода казалась благословением, даром богов. плевать даже на привкус хлорки, заставляющий горло неприятно гореть.       судорожно, жадно глотая воду, юнги чувствовал, что в голове немного проясняется. мокрая футболка липла к коже, холодя, пуская мурашки по телу. в обычной жизни противно, но сейчас не стоило внимания. однако напиться не получалось, чувство насыщения не приходило, вода просто ныряла в пищевод, почти не смачивая тяжелый язык, который оставался сухим и неповоротливым.       запаса воздуха хватило еще на пару глотков. отстранившись от потока воды, юнги смочил руки и размазал влагу по лицу, чтобы смыть потную пленку с лица, образовавшуюся за время сна. отдышавшись, он смазанным движением закрыл кран и боком привалился к туалету, а после положил прохладные руки на лицо и замычал от удовольствия.       юнги так заебало каждый день просыпаться в состоянии амебы, пытаться походить на подобие жизнеспособного человека!.. но и планов по улучшению жизни он не строил. зачем?       волноваться о его здоровье некому. была любимая работа, которую вполне возможно выполнять и в полубессознательном состоянии. ну, или которая доводит такого состояния. а самому юнги удобно не париться о мелочах типа готовки и режима сна.       желудок, полный воды, скрутило болезненными спазмами. юнги попытался вспомнить, когда он в последний раз нормально ел. окей, вообще ел. по расчетам выходило, что дня два назад. все остальное время голод приглушали сигареты.       юнги судорожно зашарил руками по карманам в попытках найти пачку и ему даже повезло. или нет. раздраженный, юнги смял пустую упаковку и ударил кулаком по полу. если без еды вполне возможно обойтись, то сигареты представляли его основной рацион. теперь придется найти силы для похода в магазин. благо, единственная трудность состояла в преодолении лестницы - на углу квартирного дома юнги находился круглосуточный магазин.       с трудом поднявшись на ноги, юнги глянул в зеркало. в пору было пугаться своего отражения. бледный, осунувшийся, с впавшими щеками и темными кругами под глазами он представлял жалкое зрелище.       у входа, взяв с тумбы кошелек и ключи, юнги всунул ноги в кеды, даже не натянув задники и, как был, в мятой непросохшей футболке, свободно висящих на бедрах джинсах, побрел вниз по лестнице, напоследок захлопнув дверь. возиться с ключами юнги смысла не видел: брать в квартире нечего - попробуйте сначала в том сраче что-нибудь найти, - вернется быстро.       каждый шаг отдавался в голове ноющей болью. юнги напоминал себе мешок картошки, катящийся по лестнице: такой же неповоротливый и безвольный. в голове замелькали мысли о том, что намного проще быть мертвым. минимум проблем: не нужно задумываться об оплате жилья, еды и, самое главное, нет необходимости общаться с людьми. однако это были скорее приятные, но недостижимые факты, умирать юнги не планировал - убивать себя так точно! - но если это произошло случайно... расстраиваться смысла нет. да и не до этого было бы.       и снова он был готов молиться на свой выбор квартиры: всего второй этаж - это ли не удача? но даже эти пять минут ходьбы прошли как в тумане, будто растянувшись на все двадцать.       посторонние шумы, свойственные улице, не воспринимались совсем. как и звон колокольчика над дверью магазина, и подозрительный взгляд продавца, который однако не забыл кинуть стандартное "добро пожаловать". этика, на которую всем плевать.       в голове держалась одна мысль: "не упасть бы", - и далеко не из-за нежелания разбить себе нос и колени, лишь из-за полного отсутствия уверенности в способности снова подняться.       магазинчик был стандартным для круглосуточных точек: маленький, с плотно натыканными стеллажами и полками, заполненными продукцией, узкими проходами и ненавязчивой попсой.       быстро, насколько позволяли возможности ослабшего тела, покидав в корзину достаточное количество пачек рамена (быстро, сытно, нетяжело нести), юнги побрел к кассе, периодически держась за края стеллажей.       в очереди перед ним стоял один человек: невысокий ухоженный блондин, одетый в хорошо сочетающуюся одежду. так бы его воспринял любой человек. ну, или юнги в нормальном состоянии. возможно, даже восхитился бы его красотой. сейчас же этот парень был скорее досадной помехой, которая задерживала и не позволяла вернуться домой как можно раньше.       очереди всегда раздражали юнги, а теперь, когда действительно не терпелось оказаться дома, мысль о том, чтобы поторопить парня, настойчивым молоточком стучала в голове, заставляя сильнее нервничать.       продавец кинул на юнги еще один подозрительный взгляд и молча продолжил пробивать покупки.       внезапно перед глазами юнги потемнело. вцепившись побелевшими от усилия пальцами в прилавок, он постарался удержаться на ногах и переждать приступ. в ушах противно зазвенело, тело бросило в жар, а на лице выступила испарина. ноги подкосились, и юнги стал заваливаться на стоящего впереди парня.       заметивший краем глаза движение продавец вскрикнул от неожиданности, а покупатель чудом не свалился под тяжестью осевшего тела. стараясь не поддаваться панике, парень аккуратно повернулся и удобнее перехватил юнги, чтобы точно не дать упасть.       продавец за прилавком засуетился и дрожащими руками попытался разблокировать телефон, чтобы набрать номер службы спасения.       парень же уложил бессознательного юнги в узком проходе и слегка похлопал его по щекам. не помогло. отвинтив крышку только что купленной воды, парень налил себе немного в ладонь и сбрызнул лицо юнги. ресницы чуть дрогнули. воодушевившись, парень повторил действие. юнги начал потихоньку приходить в себя.       - в скорой нет необходимости, он пришел в себя, - сказал парень, а продавец наконец выдохнул. не в его возрасте терпеть такие потрясения.       мутным взглядом окинув окружающее пространство, юнги остановился на лице напротив.       - кажется, я знаю тебя, - прозвучало удивленно. - ч-чимин? - неверяще пробормотал он и хрипло рассмеялся. - у меня галлюцинации. отлично.       юнги попытался встать, но незнакомец (а незнакомец ли?) удержал его.       - вам пока нельзя вставать, - обеспокоенно протараторил парень. - и... мы разве знакомы?       юнги внимательнее всмотрелся в парня.       - точно галлюцинации, - попытался усмехнуться юнги. - или я сошел с ума.       удивленно моргнув, чимин неуверенно прошептал:       - юнги... хен? - и по-птичьи склонил голову к плечу.       - эй, парень, он в порядке? - поинтересовался продавец.       - да, все хорошо! но нужно накормить его чем-нибудь, пока хен в сознании, - ответил чимин, помогая юнги сесть, и забормотал скорее для себя, чем для остальных: - наверняка этот непутевый опять морил себя голодом, вот и свалился в обморок. знаю я его.       чимин выглядел недовольным, но юнги был просто рад видеть его. маленькое деятельное солнышко, совсем не изменился.       достав из пакета питьевой йогурт и вставив трубочку, чимин передал бутылочку сопротивляющемуся юнги.       - хен, - твердо, с упреком позвал чимин. - тебе нужно поесть. много не предлагаю, но выпей хотя бы это. прошу.       - ладно, - выдавил из себя юнги после долгого молчания, всем видом показывая, как он недоволен ситуацией. сидеть рядом с бывшим было неловко, а есть его еду - тем более. юнги хотел бы узнать, чем сейчас живет чимин, но нарушить молчание не решился.       - не стоит доводить себя до подобного состояния, хен, - после продолжительного молчания сказал чимин. новых покупателей не было. продавец подозрительно притих и, кажется, думать забыл о проблемных парнях. или не хотел быть причастным к ситуации сильнее, чем уже есть. меньше знаешь - меньше спрос.       - разберусь, не ребенок.       юнги показалось, что чимин пробормотал что-то похожее на "ага, так и поверил", но заострять внимание не стал.       - помоги встать, - потребовал юнги, когда почувствовал себя лучше. чимин тут же поднялся с пола и протянул руку, а после поддержал юнги за спину, когда тот вновь пошатнулся.       - порядок, отпускай, - выпутавшись из объятий, юнги попросил продавца добавить к рамену блок сигарет и пробить покупки. ощущение руки чимина впечаталось в память и вызвало неуместную ностальгию. юнги сам не осознавал, как сильно скучал по нему.       расплатившись, юнги собирался уйти, но остановился.       - спасибо за помощь, - выдавил он из себя спустя время. и, уговаривая неспокойное сердце, пошел к выходу.       чимин заторопился и попросил побыстрее пробить оставшиеся покупки. расплатившись и закинув продукты в пакет, он поспешил за юнги.       - юнги-хен! - крикнул он, торопливым шагом догоняя юнги на лестнице дома.       - чего тебе? – не собираясь останавливаться, буркнул недовольный юнги. он так хотел избежать неприятностей и ноющего от тоски сердца. но этот ребенок!.. как всегда портит планы.       - хочу убедиться, что ты в порядке, - не растерялся от грубости чимин. юнги всегда был немного хмурым, особенно после вынужденной голодовки или во время завалов в работе.       - я в порядке, - юнги кинул быстрый косой взгляд на чимина.       - успокоюсь только когда покормлю тебя, - упрямо поджал губы тот.       юнги мог бы отчитать чимина, рассказать, что не нуждается в жалости, что знает, как о себе позаботиться. но это же чимин! искренний и добрый, он ничего не делает из жалости. бескорыстный мальчик, который хочет помочь всем. это одна из причин, почему юнги полюбил его когда-то, и – себе смысла врать нет, – любит до сих пор.       - я не- ... - не успел юнги договорить, как его перебил чимин.       - не нуждаешься в помощи - знаю, знаю. но отказы не принимаются. а еще с меня обед, хен!       юнги кинул на чимина нечитаемый взгляд.       - как хочешь.       открыв дверь квартиры, юнги скинул кеды и пошел на кухню, а чимин пришел в ужас от беспорядка, в котором пребывала квартира. юнги заметил заминку и предпринял очередную попытку избавиться от чимина с помощью грубости.       - не нравится - убирайся.       - о да, уборка здесь не помешает, - не сдержался от комментария чимин, ловко переведя тему с попытки выставить его вон.       чимин крепкий орешек. а еще он знает все уловки юнги, к которым давно выработался иммунитет. проведенные в компании юнги юношество и часть студенческих лет обязывают. и хотя прошло несколько лет с их последней встречи, юнги, кажется, совсем не изменился.       чимин разувается с опаской: как бы не вляпаться во что-то неприятное. и пусть пол больше захламлен одеждой, упавшей с крючков, и разбросанными кроссовками, лучше лишний раз перебдеть. с осторожностью обходя островки одежды, чимин последовал за юнги на кухню.       чимин бывал в квартире раньше, но сейчас ее было не узнать. везде валялись скомканные вещи, мешки с мусором рядом выстроились вдоль стен, но, как ни странно, не воняли. странно только, что полную картину беспорядка не завершала немытая посуда.       оттянув двумя пальцами край, чимин заглянул в мешок: упаковки еды из доставки, пачки из-под рамена, пластиковые бутылки и больше ничего. увиденное привело чимина в ужас. и много объясняло. юнги совсем перестал следить за питанием. как только желудок не угробил?       - как сильно нужно постараться, чтобы так запустить квартиру? - с долей отчаяния пробормотал чимин. а потом посмотрел на юнги и понял, что состояние квартиры недалеко ушло от состояния ее хозяина.       юнги напоминал тень прошлого себя. исхудавший, с полным беспорядком на голове и в странных вещах, растянутых и будто на пару размеров больше, - чимин в жизни бы не узнал юнги, встреть его на улице (он и не узнал). почему юнги так запустил себя?       юнги воздержался от комментариев и опустил пакет с покупками на стол. приподнял электрический чайник, прикидывая хватит ли воды, и щелкнул кнопкой.       - что ты делаешь? - спросил чимин, а юнги посмотрел на него как на дурака.       - кто-то угрожал обедом, но пока только и делает, что треплет языком. - чимин стушевался под пронзительным взглядом юнги.       юнги прав: чимину нужно меньше болтать и больше делать. он должен позаботиться о юнги. не только потому что дал обещание (а чимин слов на ветер старался не бросать), но еще из-за того, что помочь действительно хотелось, старая привычка не позабылась.       да и кто, если не чимин? он уже ушел однажды, а юнги так и не научился самостоятельности: гробит себя вредной едой, неправильным режимом сна и питания, - аж смотреть больно.       чимин еще раз осмотрел кухню и пошел к холодильнику, надеясь найти хоть что-то. ни его, ни покупки юнги не подходили для приготовления полезной - ладно, выбирать не приходится - хотя бы сытной еды. юнги проследил за действиями чимина с усмешкой. нелепость незваного гостя настолько забавляла, что даже слабость отошла на второй план.       - пусто, - констатировал юнги, пока чимин растерянно рассматривал глубину холодильника. - и очевидно. хрен бы я с места сдвинулся, останься дома что-то съестное.       чимин заметно поник и сильно прикусил щеку изнутри от разочарования, мысленно ругая себя за непредусмотрительность. нужно головой думать, чимин! наивный дурак. а ведь считал, что хорошо знал юнги-хена. такой самонадеянный. правильно юнги сделал, что бросил его. наверняка терпеть его постоянную глупость было крайне утомительно.       к горлу подступил комок. в носу защипало, и чимин едва сумел подавить желание шмыгнуть носом. глаза подозрительно защипало. чимину захотелось влепить себе пощечину за несдержанность. что за дерьмо: неужели он вздумал рыдать из-за подобной мелочи? (вообще да, но не перед юнги же!)       видя, что еще немного и чимин расплачется, юнги замялся. чимин всегда был чувствительным к мелким неудачам. то, что младший не изменился, навевало легкую грусть. возможно (нет, это не признание, никто ничего не докажет), юнги даже скучал по временам, когда они были вместе.       из носика чайника повалил пар, послышалось бурление и щелкнула кнопка. юнги прошуршал пакетом и достал две пачки рамена, пока чимин строил из себя виноватого и жевал губы.       - садись, - пихая ногой стул ближе к чимину, сказал юнги. стул издал противный звук, когда двигался по кафелю, заставляя юнги поморщиться. резкие звуки никогда ему не нравились, а хреновое самочувствие не добавляло очков настроения.       чимин резко перевел ошарашенный, непонимающий взгляд на юнги.       - сядь и завари чертов рамен! - громче повторил он, а потом тише, не так внятно пробурчал: - обещал же накормить, а сам стоит, чуть чувств не лишается. тоже мне, благодетель нашелся.       юнги вовремя осекся, но лишнего все же наговорил.       чимин тут же принялся за дело: спешно вскрыл пачки с раменом, высыпал специи и схватился за чайник, но чуть не навернулся о табуретку, рискуя разлить кипяток на себя.       юнги резко положил ладонь поверх руки чимина - той, что держала чайник, и предотвратил катастрофу. чимин же чудом удержался на ногах.       несколько капель воды все же пролилось на стол, однако никто не пострадал. юнги изо всех сил старался не материться.       - прости, кажется, я доставляю слишком много проблем, - прошептал чимин.       юнги шумно выдохнул, пытаясь понять, за что вселенная его так наказывала.       - просто будь осторожнее, - как можно мягче произнес он. чимин пристыженно кивнул, не имея понятия, как оправдаться. обычно он был не таким растяпой. видимо, от близости юнги чимин растерял последние мозги.       юнги сел на стул и уперся локтями в стол. слабость все еще давала о себе знать, хотя после вынужденного обеда йогуртом стало чуть лучше. юнги спрятал голову в ладони и, слегка растопырив пальцы, стал подглядывать за чимином.       это даже немного забавно: наблюдать, как парень не находил себе места и старательно отводил взгляд от юнги всякий раз, когда он слишком долго задерживался.       чимин от волнения теребил пальцы: пытался содрать заусеницу или вертел кольцо. юнги подобное быстро надоело, даже начало раздражать - опять этот ребенок накручивал себя по пустякам, - а потом уронил левую руку на стол.       чимин замер от до боли знакомого жеста. и, как будто не в силах поверить в происходящее, неуверенно, явно медля, вложил ладонь в руку юнги. юнги слегка сжал пальцы и получил то же в ответ.       на душе стало приятно, что в памяти обоих еще хранилось воспоминание о молчаливых бесценных минутах, мелочах, составляющих прочный фундамент их отношений.       "...бывших отношений", - укорил себя юнги, но руку не убирал. ему тепло и комфортно. и он, черт возьми, мог позволить себе почувствовать это еще хоть раз в этой сраной жизни.       в полном молчании, нарушаемом только шумом машин и разговорами редких прохожих за окном, прошло пять минут.       чимин, будто в нем сработал таймер, подскочил и вновь начал суетиться. он слил воду из обоих чашек рамена и добавил соус, все тщательно перемешал и пододвинул еду к юнги.       юнги же находился на одном из уровней эйфории. от того, как чимин суетился на кухне, становилось спокойно. и это все ощущалось так правильно. на лице юнги появился намек на улыбку: робкую, почти незаметную, одними уголками губ.       чимин заварил себе чай с лимоном, который достал из пакета со своими покупками, вновь сел за стол и выжидательно уставился на юнги, который, придерживаясь позиции отчуждения, старался не показывать, насколько ему это все в удовольствие. под настойчивым взглядом чимина юнги принялся за еду, а спустя время заметил, что сам чимин так и не приступил к еде.       - чего ждешь? это твой, - юнги пододвинул чимину вторую миску с заваренной лапшой. тот удивился, он думал, что юнги съест сразу две порции. хотя после неизвестно скольких дней голодания ему не стоило сразу наедаться.       чимин даже не пытался отказаться. с юнги такие фокусы обычно не проходили. если обедать, значит вместе.       снова воцарилась тишина. но молчание не отягощало, скорее являлось стабильностью для них. юнги никогда не был болтливым, а чимин был не уверен, что сейчас имеет право нагружать юнги чем-либо. да и что им обсуждать: прошедшие друг без друга годы? слишком больная тема, чтобы поднимать ее сейчас. вообще когда-либо.       рамен вкусный: особенно запах - слюнки так и текли. пряный, с легкой остринкой и аппетитной ноткой сыра в аромате. на вкус ничуть не хуже: горячий, сытный.       казалось, юнги почти забыл, каково это: ощущать приятную наполненность в животе.       когда с порцией было покончено, юнги ощутил явный прилив сил и негу. что это, если не блаженство: быть сытым, в тепле и в компании с люби... ладно, возможно, последнее было лишним.       - так... какими судьбами в этом районе? - откинувшись на спинку стула, поинтересовался юнги.       - шел к тэхену, - пожал плечами чимин. ну конечно, другого ответа не стоило ожидать. друзья - не разлей вода.       - может, тогда стоит его предупредить? или тебе пора идти? - осторожно сказал юнги, не совсем понимая, как чимин может отреагировать на его слова. не то чтобы он хотел выставить его за дверь, но... возможно, это стоило сделать. чтобы лишний раз не разбивать себе сердце.       чимин же предпочел не услышать юнги. только коротко отписался тэхену, что задержится. на поток сообщений, где и почему, даже не стал отвечать, - отключил звук на телефоне.       - ты сильно похудел, - заметил чимин, вымученно улыбаясь. – и покрасился.       теперь он мог беззастенчиво рассматривать юнги, не боясь за его состояние. базовые потребности покрыты, можно продолжать жить дальше.       очевидно, после их расставания в жизни юнги мало что поменялось. вся его жизнь представляла из себя стабильность: почти круглосуточную работу и редкие перерывы на еду и сон. раньше, когда они встречались, все заботы о распорядке дня лежали на чимине, а теперь юнги, кажется, совсем позабыл о человеческих потребностях.       он сильно осунулся и, кажется, стал совсем прозрачным, позабыв про солнечный свет. и если худобу под безразмерной одеждой нужно еще было разглядеть, то впалые щеки и огромные тени под глазами обмануть не могли. весь вид юнги не вызывал ничего, кроме жалости. и, возможно, даже некоторого отвращения для человека, который его не знает. но единственное, о чем смеет жалеть чимин – ослиное упрямство юнги. ведь он не позволил продолжать заботиться чимину даже не из-за гордости (уж лучше бы из-за нее, тогда бы была причина постараться забыть его), а из-за заботы о чимине. он ведь в глазах юнги - маленький цветочек, нуждающийся во внимании и ласке, а юнги вечно в работе. он хоть и любил безумно, но времени катастрофически не хватало, чтобы показать свои чувства. а чимину это и не нужно. он и сам все видел.       как юнги старался, чтобы заработать ему, чимину, на хороший подарок, как он льнул каждый раз, когда чимин кормил его, чтобы юнги мог не отвлекаться от работы. как в моменты редкого сна притягивал чимина к себе и не отпускал, а после шептал «не уходи» и «ты самый лучший, чимин-а».       юнги в ответ лишь безразлично промычал. его мало волновало физическое состояние тела, пока оно было в состоянии работать. даже если и с перебоями из-за непостоянного питания.       - тебе нужно лучше следить за собой, - мягко упрекнул чимин.       юнги хотел возмутиться, как-то отстоять самостоятельность, но натолкнулся на теплый взгляд и закрыл рот, не успев проронить и звук. а после смущенно забормотал, что это чимину нужно хорошо питаться.       - я в порядке, хен, правда. но тебе правда нужно следить за питанием, - настаивал чимин.       - ты же знаешь!.. - хныкнул в не свойственной себе манере юнги.       - знаю. потому и говорю лучше заботиться о себе.       юнги промычал согласно, прикрывая глаза и все еще борясь с разморенным состоянием. после хорошего обеда его всегда клонило в сон, плюс пара почти бессонных ночей давали о себе знать. уставший организм больше не мог терпеть издевательств.       - ты все еще любишь чай с лимоном, - внезапно пробормотал юнги. - и поболтать.       фраза звучит немного грубо, резко и неожиданно, но юнги не пытается оскорбить. однако чимин тут же замолк, а свет ушел из глаз. все тело будто окаменело. ощущение, будто его окунули в грязь. чимин хотел по привычке извиниться за болтовню, но не успел и рта раскрыть, когда юнги произнес:       - люблю в тебе это, - и заснул, уткнувшись в разложенные на столе руки.       чимин не смог сдержать улыбку, любуясь задремавшим юнги.       - я тоже тебя люблю.       чимин еще никогда не был таким счастливым как сейчас. потому что, кажется, сегодня их история сделала новый виток.