Ванцзи отчим Вэй Ина

Теплый солнечный свет проникал в окно спальни и согревал двух мужчин на кровати. Его с Чанцзэ спальня, в которой они сейчас и находятся, расположена на восточной стороне здания и отсюда вид на лучшие рассветы, а из комнаты Вэй Усяня видно самые красивые закаты... Лань Чжань сидит опираясь на подушки и читает. Вернее уже дочитал. Закрыв «Любители ли вы Брамса?» Франсуазы Саган в своих руках, откладывает книгу в сторону. Он думает, что есть что-то общее между ним и героиней этого романа: 🗸 Взбалмошный и пылкий, моложе него, и говорящий о любви юноша? - Есть! Вэй Усянь. 🗸 ‎Зрелый, пренебрегаемый любовником - мужем,  в его случае, - главный герой? - Имеется! Он сам. 🗸 Обреченная любовь? - Нуу, пока не ясно, но скорее всего тоже - да! Если семь лет спустя их отношения с мужем все еще оставались холодно-вежливыми, была ли это вина Ванцзи? Это потому что с Ванцзи явно что-то было неправильно? Он слишком застенчивый? Неловкий в общении? Слишком печется над тем, чтобы не выглядеть глупо, что,  в итоге, делает его скучной компанией? Чанцзэ тоже нашел его трудным, и уродом, поэтому предпочел многомесячные командировки неизвестно куда, с кем и без точной даты возвращения, чем быть рядом с ним. Чанцзэ хотел хоть на какое-то время забыть о своем смущающем браке, не так ли? Чанцзэ его обеспечивал, а он не смог стать достаточно хорошим для него, чтобы мужчина смог его полюбить? Своим постным лицом  и не самым ласковым характером он лишь толкал мужа все дальше и дальше от себя, ведь так?   Вначале брака Лань Ванцзи иногда, может быть, фантазировал о бескорыстной любви, которая тихо и медленно, родится между ним и его мужем - когда почти каждая знакомая тебе история преподносит все именно так, ты хочешь того или нет, но в глубине души ждешь, что с тобой произойдет то же самое, обязательно, - и вот Ванцзи тоже фантазировал временами, но всерьез не думал о любви, на тот момент, было еще достаточно просто иметь рядом «пухлый кошелек». А потом время шло, и Ванцзи уже внезапно ближе к тридцати, чем к двадцати. Все его однокурсники и коллеги-ровесники в отношениях  с настоящими чувствами, свиданиями и эмоциональными ссорами, совместными мечтами и планами, а еще с детьми...  и только он, замужем, но одинок. Его репродукционная система и без того не самая лучшая, она "баг" в теле Ванцзи, но матка есть матка, и его матка может дать ему собственного малыша. Но с течением времени становилось все более очевидно, его мужу не нужны дети от него. Яркие, глаза цвета меда обращаются на молодого мужчину, спящего рядом с ним в постели и ком в его горле медленно рассасывается. Его пылкий и взбалмошный пасынок, который каждый день говорит о том, что любит его... Любовь, в которую Ванцзи не может поверить. Ин слишком красив и молод, чтобы быть искренним, чтобы понимать, что значить любить кого-то.   Загорелая, безволосая грудь Усяня размеренно поднимается и опускается, маня Лань Чжаня уложить на нее свою тяжелую голову и тоже заснуть. Объятия Усяня всегда приносят ему покой. Вэй Ин шевелиться во сне, смешно причмокивает губами, бормоча о чем-то, чего Ванцзи не разбирает, но всех этих мелких движений достаточно, чтобы все внимание Ванцзи тут же оказалось приковано только к нему. Он с любопытством наблюдает за сонным трепыханием пасынка, пытаясь понять, что тот ищет, чтобы дать ему это, потому что Ванцзи хотел бы дать мальчику еще немного времени на восстанавливающий силы сон, прежде чем Усянь сядет на самолет к бабушке через пять часов, беря во  внимание то, сколько часов Вэй Ин провел прошлой ночью поклоняясь его телу. Усянь, конечно, не был особенно разборчивым, мог заснуть где угодно, но Лань Чжань почему-то очень сильно сомневается, что даже он настолько непривередлив, чтобы найти сон в тесном кресле самолета удобным. Не с его длинными ногами. Правая рука Вэй Усянь слепо шарит по постели, а две бесцельные секунды спустя, беспокойная морщинка вылезает между его темных бровей, но тут кончики его пальцев скользят по теплой коже бока Ланя. Ванцзи фыркает от щекотки, но не может сбежать, потому что все долговязое тело пасынка как бы притягивается к нему, окутывает руками и ногами, лицо юноши прижимается к ребрам Ванцзи, и, наконец, он успокаивается. Все это достаточно смешно, чтобы немного развеять депрессивное настроение Лань Ванцзи. - Нелепый, - нежно усмехается он, на зацелованных его губах играет маленькая, мягкая улыбка. Внимательному человеку хватило бы одного взгляда, чтобы сказать, что это улыбка влюбленного. Лань Чжань смотрит на спящего мужчину рядом с собой и мягко улыбается. Он не может увидеть, что его улыбка не только влюблённая, но еще и немного грустная. Лань Чжань тянулся к пасынку, телом, душой, всем своим существом. Может быть, его жизнь никогда не была такой красочной, как за время проведенное с Вэй Ином. Вэй Ин стал неотъемлемой частью его жизни во всех аспектах больше, чем когда-либо был или хотел быть его отец. Молодой мужчина был не только внимательным любовником в постели, но также нежным и заботливым партнером за ее пределами, конечно же, Лань Чжань продался за это. А кто бы из тех, кто всю жизнь чувствовал себя не имеющим большого значения, не купился? Если Вэй Чанцзэ был его ледяным прудом из одиночества и одиночества, то Вэй Усянь – горячий источник. И хотел Лань Чжань того или нет, он тянулся к пасынку в поисках тепла и ласки, которой у того было в изобилии для него, чтобы согреться, увидеть жизнь такой, какой ее видел Вэй Ин – красочное вечное лето. Вэй Ин был добрым, умным, внимательным, заставлял его улыбаться и относился к нему, как к своему сокровищу, а когда Усянь улыбался, Ванцзи на мгновение забывал обо всем мире... Ванцзи почти удалось поверить иллюзии, что эти украденные месяцы с Вэй Ином и есть его настоящая жизнь. Но это все равно не имело значения. На самом деле, Ванцзи просто повезло получить шанс ненадолго притвориться, что Вэй Ин и все прилагающее к мальчику, действительно, принадлежит ему. Вполне вероятно, что чувства Усяня вообще вещь временная – первая любовь трогательна, но часто несерьезна; а он, если верить словам Усяня, его первая любовь. Однажды Вэй Ин очнется от своей щенячьей любви к нему, увидит их разницу в возрасте, насколько Лань Чжань стар для него и скучен. Запомнит, что Ванцзи обманщик, изменявший мужу.   И настанет час, он станет неприличной, остренькой историей, которая принесет Усяню среди его ровесников победу в какой-нибудь алкогольной игре вроде «правда или действие». А о том, какими словами его будет называть общество, если узнает, и думать снова не стоило. Лань Чжань не хотел зря надеется, а потом разбить себе сердце на куски. Рано или поздно  Усянь найдет себе подругу, кого-то милого, с улыбой как солнце, глазами как звезды , умную и привлекательную. Невесту, которая получит одобрение бабули Вэй, благословение и кучу подарков.  Вэй Ин женится на ней, родит с ней детей, и забудет о нем. Чувства Ванцзи все равно не имели бы значения. Вот и все. Поэтому, нет! Он никак не мог ответить на привязанность пасынка. Не имел права! И Лань Чжаню не следует позволять паре украденных месяцев с Вэй Ином – пусть это и самое счастливое время, которое он знал - запутать его.  Его настоящая жизнь была связана с Вэй Чанцзэ, с кошельком Вэй Чанцзэ. На самом деле, Ванцзи просто глупо повезло, если можно использовать это слово в данном контексте, получить шанс ненадолго притвориться, что Вэй Ин и все хорошее предлагавшееся к мальчику, действительно, принадлежало ему. Но пора просыпаться.   Все между ними было неправильно, аморально. Особенно роль Лань Ванцзи во всем этом: он отчим Вэй Усяня, он старше, он должен был вести себя корректно-правильно.     - Ты слишком громко думаешь, - рука Усяня один раз сжимает бедро Ванцзи, а теплые губы на мгновение касаются голой кожи над пупком Ланя, прежде чем он прижимает свою щетинистую щеку к животу отчима, зевая. –  Отсосу тебе за мысли в твоей голове. - Хрипло бормочет он, с сонной улыбкой и соблазнительным взглядом из под ресниц. - Ты делаешь это постоянно бесплатно. - Шутит Ванцзи, запуская пальцы в беспорядочные волосы пасынка, нежно играя с отросшими прядями упавшими на нахмуренный лоб. – Тебе нужно вымыть волосы, - рассеяно бормочет он, получая взгляд пасынка, говорящий, что тот не впечатлен попыткой Ванцзи увести беседу. - Хорошо, ладно. Думал о твоей поездке, ты уверен, что все взял? Одежда? Деньги? У тебя всего достаточно? - Я еду всего на неделю, Лань Чжань. Сколько мне может понадобиться одежды? - Мгновенно расслабляется Вэй Усянь и доверчиво улыбается любовнику. Он оставляет еще несколько поцелуев на прессе отчима. - Денег тоже достаточно. - Он тянет не сопротивляющегося отчима, пока тот не окажется лежащим на спине под ним и льнет к шее мужчины, - но если вдруг чего-то будет недоставать, скажу бабуле, похоже, она обожает дарить мне деньги. Он звучит саркастично, но Лань Чжаню некогда его ругать за неуважение к старшим, потому что мокрые, с легким намеком на зубы поцелуи в шею, делают его неспособным связывать буквы в слова.   - Ты готов к своему утреннему оргазму? - Вызывающе ухмыляется Усянь, дразняще проводя теплой рукой между ног Ванцзи, и одобрительно мычит, когда его пальцы окунаются в теплую липкую влагу. – О, тебе не терпится, не так ли? Тебе следовало разбудить меня, я бы дал тебе себя раньше. – Почти мурлычет он в горло, которое продолжает ласкать губами, когда его пальцы "пачкаются" в липком соке капающем из теплой пизды Ванцзи. Он слушает мягкие вкусные вздохи отчима, нежно проводя пальцами по грязным половым губам. – Или, ты знаешь, ты мог бы сесть на меня, пока я сплю, и просто взять свой оргазм, я всегда тверд для тебя. Даже во сне. - Несмотря на все искренние заверения Вэй Ина, что он приветствует любой исследовательский энтузиазм Ванцзи в постели и готов лично с удовольствием стать его демонстрационным манекеном, неважно в чем, Лань Чжаню все равно стыдно говорить о своих личных желаниях, тем более немыслимой звучала идея, сделать что-то с Ином, пока тот спит. Для совести Лань Чжаня огромным облегчением было, позволить именно Усяню взять инициативу во всем в их отношениях на себя. Может быть, в какой-то момент, Ванцзи найдет в себе достаточно смелости, чтобы намекнуть пасынку, что, да, он хотел бы попробовать позу наездника, и также, может, Вэй Ин мог бы научить его правильно сосать член, потому что он никогда не брал в рот пенис, но этот день не сегодня. - Молодец, - хвалит Вэй Ин, игриво кусая мочку уха отчима, когда ноги того самостоятельно расходятся, как бы приглашая его глубже погрузиться в свое секретное место. – Мне снился, чертовски, горячий сон о тебе сейчас. Мне снилось, как ты ехал на мне, едва не кончил в трусы. Но реальность все же намного лучше, - с одурманенной улыбкой на лице признается он, длинные мальчишеские пальцы покидают приятную, горячую среду маленькой пизды, отправляясь дальше в поисках гостеприимства для себя в другом, не менее великолепном и укромном местечке на теле отчима. Мокрые и скользкие от собственных соков Ванцзы пальцы Усяня томительно медленно сползают между белых ягодиц . Через изношенное колечко ануса два смоченных во влагалищном соке пальца Усяня легко пробиваются внутрь старшего мужчины вплоть до второй фаланги.  Вэй Усянь основательно потрепал его маленькую заднюю дырочку за то время, что они "играют на кровати". Буквально хотя бы дважды в неделю, пасынок обязательно, подвергал это его пикантное и хрупкое местечко осквернению своим большим членом. Разрабатывая медленно. День за днем. Несколько месяцев. Вэй Ин сделал его некогда тугую дыру ослабленной и податливой. Теперь она могла, наверное, спокойно принять в себя весь кулак Вэй Ина и не заболеть, но нет, они не пробовали этого и не собирались. Никогда. Ванцзи был на все сто процентов уверен, что в его извращенном списке постельных исследований «кулак в заднице» не находится даже близко к тому, что он хотел бы испытать на себе когда-либо. Цвет красный! Категорическое, нет! Нет, нет, нет! Вэй Ин гордится собой, когда отчим извивается и стонет от его прикосновений, прижимаясь задницей к его руке словно ему мало. Используя свои плечи и колени, Усянь уравновешивает свое тело, зависая над отчимом, чтобы удобно было быстро двигать пальцами в анальном отверстии отчима. Вэй Ин ничего не может поделать со своей неуверенностью, которая дает ему почувствовать себя ровней Лань Ванцзи, только тогда, когда он может заставить отчима выглядеть и звучать вот так. Ему нравится, как мужчина грубо задыхается его именем, когда Усянь позволяет пальцам проникнуть глубже. Его стройное тело изо всех сил стремиться прижаться к Усяню, а пальцы бездумно дергают волосы на затылке Усяня, но он лишь сжимает зубы, терпит боль и любуется красотой своего любимого мужчины. - Детка, у тебя так много красивых дырочек для меня. Так сильно балуешь меня. Усянь не скрывает своего восхищения необычайностью тела Лань Ванцзи, он просто не представляет, чтобы какой-либо здравый бисексуальный мужчина, либо женщина, могли не захотеть его отчима, ведь у него определенно было много чего, чтобы предложить любовнику любого пола. Усянь лижет широкую влажную полосу на шее отчима. Три пальца юноши осторожно шевелятся в заднице Ванцзи, он сгибает их, исследует, пока не обнаружит тот самый бугорок. Едва он давит на него, с губ Ланя тут же слетает красивый, просящий хнык. – Позволив прикоснуться к себе, ты делаешь меня одним из счастливейших людей на земле, Чжань. Спасибо. Спасибо, что разрешаешь мне прикоснуться к себе вот так.  - Продолжает поклоняться возлюбленному Вэй Ин, зубами отмечает плечо отчима. И, ладно, может быть, женщинам нравятся пенисы больше, а не тот скромный, мягко говоря, размер, которым наделен его отчим, но все равно Лань Чжань обладает множеством иных вещей, которые могут безмерно порадовать умного партнера. - Ты такой красивый, ангел мой. Лань Чжань чувствует, как член пасынка прижимается к его бедру. Он крепкий, и все время капает, как своего рода доказательство, что Вэй Усянь, говорит правду - ничто в Лань Ванцзи не вызывает у него отвращения. Вэй Ин действительно доволен им...  Это откровение слишком легко и быстро проникает в сердце Лань Чжаня, согревая. Вэй Чанцзэ его в постели не баловал. Обычно их секс длился всего пару минут, был тихим, спокойным и быстрым. Несколько движений Чанцзэ внутрь-наружу в почти сухой – а значит и очень тугой - киске Лань Чжаня, и груз из переполненных яиц старшего Вэя попадает в презерватив. Вот и весь супружеский секс. И, тем более, никогда Чанцзэ не касался задницы или члена Лань Чжаня,  казалось, муж пытался притвориться, что их у Ванци вовсе нет, что не то чтобы ранило, но было неприятно, и всегда оставляло Лань Чжаня полным отвращения к себе в конце. Ванцзи уверен, что его муж не пытался его унизить таким образом, просто... Чанцзэ, вероятно, не мог привыкнуть к наличию у него «лишнего оборудования» между ног. И это можно понять, не так ли? Большое количество людей также не посчитали бы большой удачей, найти в трусиках у своего супруга весь набор от двух полов. Естественно, что Чанцзэ тоже не был восторженным по этому поводу, но, правда, пытался быть тактичным, и все же после секса с ним Лань Чжань всегда чувствовал себя уродом. Мысль настолько укоренилась в голове, что он не мог смотреть на себя голого даже в зеркале в одиночестве. А в какой-то момент это стало влиять даже на мастурбацию, и короткое удовольствие, добытое Ванцзи для себя таким способом, всегда сменяло длительное чувство вины. - Ты снова пропадаешь в своей голове, - обижено, полушепотом ворчит Вэй Ин, потираясь своей пульсирующей длинной о бедро отчима, напоминая, для чего они здесь. – Возвращайся ко мне, Лань Чжань. Его чистая рука ложится на шею старшего мужчины сбоку и мягко сжимает, заземляя и даря утешение, в котором Ванцзи и не подозревал, что нуждался. Мягким движением большого пальца Ин успокаивающе натирает нежную кожу под его ухом. - Прости. - Пасынок выглядит встревоженным, когда Лань Чжань смотрит, и Ванцзи пугается, что испортил их утро, потому что скоро Вэй Ин уедет и неизвестно, когда у них может быть следующее такое утро. Он надеется, что они не остановятся сейчас. – Я здесь. - Шепчет Ванцзи, - Вэй Ин, поцелуй меня.. - Просит он тихо, в глазах его хрупкость и неуверенность, но он пересиливает ее и смело обнимает руками шею младшего мужчины, притягивая для взрослого поцелуя. Вэй Ин несколько секунд смотрел ему в лицо, прежде чем все-таки наклонился и поцеловал его в губы. Их руки быстро начали блуждать по телам друг друга. Лань Чжань погладил торс пасынка, слегка царапая своими короткими ногтями, вспоминая, как Усяню нравится, и чертовски гордясь дрожью и стоном, вырванными им у пасынка. - Вау... - хрипит Усянь, когда из губы разделяются. - Я должен, но не могу выбрать, как считаешь, любовь моя, какая из твоих красивых дырочек больше заслужила быть побалованной членом? - Кончики его пальцев, снова находят и давят на припухшую простату любовника, снова с губ Лань Чжаня слетает милый хнычущий звук. - Давай, любимый, скажи мне, какую из них мне трахнуть? Не могу больше терпеть. Вэй Ин не помнил, чтобы когда-либо был настолько тверд просто глядя, как кто-то получает удовольствие от ручных работ. Его Лань Чжань был красивым с красными щечками, запрокинутой головой и тихим довольным «ах, хах, хаа». Кровь прилила к его груди, делая ее нежно-розовой, а крошечные соски ожесточились и заалели, Вэй Ин не может не лизнуть их еще розочек. Он сильно сосет один из них, как сосал бы сок из трубочки, затем прикусывает  зубами и слегка тянет, останавливаясь только, когда отчим вскрикивает и толкает его ладонью в плечо. Золотистый цвет его глаз поглотил черный зрачок. Взгляд  совершенно не сосредоточенный, будто он не понимает, где находится. Его привлекательная, широкая, грудная клетка тяжело поднимается и опускается от быстрых вдохов-выдохов. Боже. Он красив! Грешно  красив в глазах Вэй Усяня, сейчас и всегда! - Мне так повезло знать тебя, жить с тобой, любовь моя. Безмерно горд, что ты мой. – Вэй Ин надеялся, что достаточно ясно показывает Лань Чжаню, как сильно восхищается всем им в целом, но первую очередь, его телом. Потому что знал, насколько сложно было его отчиму принять себя из-за особенностей своего тела. –  Еще раз спасибо, Чжань. Спасибо, что разрешаешь мне прикоснуться к себе вот так, у тебя такое красивое тело. - Напомнить дополнительный раз никогда не лишнее, не так ли, решает Усянь, нежным поцелуем касаясь приоткрытых губ отчима. – Я счастлив с тобой, Лань Чжань. Ты самый лучший человек на свете для меня. Твой Ин, так счастлив. Я люблю тебя. Лань Чжань совсем не верил в «я люблю тебя», не секрет ни для кого,  как часто мужчины используют подобные сладкие фразы, чтобы уговорить кого-то пустить их к себе в штаны. Но. "Я счастлив с тобой?" - Кто, вообще, так говорит? Глупый Вэй Ин этим своим нелепым признанием, словно нашел и вернул на место какой-то недостававщий ему до сих пор кусочек головоломки. И теперь, когда пазл на месте, Лань Ванцзи , наконец, полный, нашел свое идеальное место в мире. Душа Ванцзи поет, кажется, будто он мог бы взлететь.   Лань Чжань все еще чувствует, как член пасынка прижимается к его бедру. Ох, какой же он крепкий, возбужденный, и все время капает, лучше любого детектора лжи сообщая, что да, черт побери, ничто в Лань Ванцзи, действительно, не вызывает у его хозяина ни одного другого желания, кроме вбить Ванцзи в этот матрас трахнув все его дырки так крепко, чтобы он не смог ходить не ковыляя неделю. Мысль безумно возбуждающая, поэтому Ванцзи обвивает ногами талию мальчика и грубо кусает его губу, вызывая резкий шипящий вздох у Усяня. Движения языка, ритм, скорость, вкус, губы Вэй Ина... Лань Чжань целовался, используя разом все хитрые приемы, которым Ин обучил его. Губы Вэй Ина мгновенно расслабились и приоткрылись, когда Ванцзи прижался к ним, юноша нетерпеливо выдохнул, но не перехватил инициативу, не попытался ускорить все, а послушно ждал, позволяя Лань Чжаню  двигаться в его собственном темпе. Ванцзи нежно захватил нижнюю губу пасынка между своих и слегка пробежался по ней кончиком языка, получив именно ту реакцию от Усяня, на которую рассчитывал – парень хныкнул и прильнул к нему ближе. Лань Чжань делал все медленно, он знал, что нетерпеливому темпераменту Усяня этого было мало, но Ванцзи все еще  только оттачивал свою технику. Он не хотел поторопиться и все испортить, или хуже, насмешить Усяня. Он безгранично благодарен пасынку за его терпение. Ванцзи очень-очень аккуратно прикусил нижнюю губу Вэя-младшего, лизнул, немного потянул, затем сразу отпустил и лизнул еще раз. Перейдя к верхней губе, быстро попробовал ее на вкус, прежде чем снова использовать кончик языка, чтобы лизнуть шов губ Ина, прося открыть рот шире и получив доступ, быстрым плавным движением облизал внутреннюю сторону его нижней губы, чертовски гордясь дрожью и стоном, вырванными им у пасынка. Лань Чжань хотел показать Ину, как хорошо он усвоил его уроки, продемонстрировать, что Ин не зря потратил часы целуясь с ним на диване, показывая, как делать все правильно. Завершает Ванцзи, грубо кусая губу мальчика, вызвав новый и в то же время такой знакомый агрессивный, шипящий вздох у пасынка. - Бля! Это было хорошо... - через несколько секунд хрипит Вэй Усянь, сильнее сжимая руки на бедрах отчима. Он выглядит удивленным, и, может быть, немного одурманенным, Ванцзи приходится прилагать усилия, чтобы не рассмеяться над глупой гримасой на лице юноши.   Кровь Вэй Ина пела от восторга от ощущения мягкой, теплой кожи отчима под его ладонями. Восхитительный румянец покрыл бледную кожу мужчины. Щеки Лань Ванцзи раскраснелись, черные волосы в беспорядке рассыпались вокруг его головы, а глаза потемнели и расширились, и, казалось, они глядели прямо в душу Усяня, пытаясь что-то сказать ему, что Ин не понимал что. Но юноша быстро отвлекся от этой важной мысли, когда тело отчима задрожало, а бедра нетерпеливо качнулись к нему, прося прикоснуться. Прекрасный! Вэй Ин хотел подарить Лань Чжаню абсолютно все. Любая вещь, которая сделает этого великолепного человека счастливым. Но только через минутку, хорошо (?), когда он перестанет чувствовать себя так, словно вот-вот кончит.   - Не двигайся, -  просит пасынок, и звучит так, словно ему больно, и Ванцзи хотел бы облегчить попытку пасынка договориться с собственным членом, но его правая нога собиралась убить его, если Лань Чжань не сменит позицию, он уже чувствовал легкие судороги в ней. - Пожалуйста, Чжань, стой...  - на этот раз это мольба и суровый взгляд. – Серьезно, если ты заставишь меня кончить сейчас, мы пропустим завтрак, ради второго раунда. Потому что я хочу прийти с тобой верхом на моем члене, как в моем сне. - Угрожает он, твердость тона ясно дает понять, что она не пустая. - Ногу свело, - дуется Ванцзи, пробегая пальцами по волосам пасынка и обиженно дергая короткие пряди. Пусть он и был взволнован небрежным обещанием пасынка о новой позе, но боль в ноге стала выше терпимой, чтобы можно было ее спокойно выдержать. - Прости, - хватка Усяня на его бедре стала мягче. Молодой мужчина аккуратно опустил ногу Ванцзи на матрас. Лань Чжань застонал от облегчения, пока пасынок бережно массировал сжатые мышцы его бедра, пока те не расслабились. Спустя десять секунд о боли остались лишь воспоминания, но пальцы пасынка не перестали его трогать, просто сменили место локации. - Ты все еще мокрый, - Ванцзи затаил дыхание, когда пальцы мальчика погрузились в его скользкую киску.  Он покраснел, услышав чвокающие звуки снизу, потому что, да, его тело все еще готово принять в себя эрекцию пасынка и выдоить из него все семя. – Ты прекрасен. – Продолжает между тем Усянь, оставляя поцелуй на его коже, и прижимает свой член к половым губам Ванцзи. Вэй Ин наклонил бедра, и катит ими, позволяя своему обхвату потереться и собрать прозрачного сока с половых губ Ланя. - Ты готов? – Спрашивает, приставив толстую головку пениса у мокрого входа и надавливая. - Д-да, - закусив губу, ахнул Ванцзи, откинув голову назад. С довольной улыбкой, Усянь нежно провел рукой по щеке отчима, прежде чем - Дерьмо! -  Не сдерживает громкого ругательства Вэй Ин, чувствуя как тепло постепенно распространяется по его размеру, пока пизда отчима втягивала его внутрь. – Бля!  - Он сжал ноги старшего мужчины, когда тот, наконец, принял всю его плоть в себя до самых, гребанных, яиц. – Как же это всегда хорошо.. - простонал Вэй, нетерпеливо качнув бедрами. У него кружилась голова, наблюдая за тем, насколько комфортно выглядел Лань Чжань, принимая его в себя сейчас, спустя месяцы, после их первого раза. Больше не было расстраивающего показного сопротивления. В их постели перестало звучать - «нет», «мы не можем» или «это неправильно» - тоже показные.   Бедра Ванцзи ударились о его бедра, наполнив комнату звуком грубого столкновения кожи с кожей, послав дрожь по телу Вэй Ина. Лань Чжань торопился навстречу своей кульминации, и кто такой Усянь, чтобы помешать ему.  Он и сам был довольно близок после такой долгой прелюдии.  - Я почти ничего не делал, но ты так сильно капаешь на меня, мне это очень нравится, - схватившись за изголовье кровати, Вэй Ин изо всех сил покачивал бедрами, позволяя своему члену быстро входить и выходить в сырую, хлюпающую пизду отчима, заставляя красивого мужчину кричать и сходить с ума. – Ты не можешь быть таким для других, Лань Чжань. Мысль о его Лань Чжане распростертом таким образом под кем-то другим, даже его законным мужем, отцом Вэй Ина, заставляла грудь парня болеть, а взгляд затуманиться слезами. Лань Чжань был особенным, не похожим ни на кого. И Усянь хотел, чтобы такой человек всегда был рядом с ним! Он хочет владеть им полностью, удерживать его рядом даже если для этого придется использовать самые нездоровые и манипулятивные средства.  Лань Чжань должен быть его! Его толчки становятся максимально собственническими. Вэй Ин тяжело дышит отчиму в рот, который только и может, что ныть, растянутый толстым пенисом пасынка, когда каждый толчок мальчика вперед крал воздух из его легких. Чувствуя, как киска отчима пульсирует вокруг него, подсказывая, что мужчина на грани оргазма, Усянь  успокаивающе пробегает руками по груди и животу отчима. Несколько раз нежно проводит по бессмысленно качающемуся между их животами маленькому члену Ланя рукой, прежде чем вытащить себя полностью. Вэй Ин полностью игнорирует обиженное нытье отчима, падает на спину и тащит старшего мужчину к себе на колени. Соединяясь обратно, пара синхронно стонет. Усянь рыкнул, следом выпустив и грязное ругательство, пока старался не спустить слишком быстро, когда в новом положении, вагинальные мышцы отчима сжались вокруг его члена как гребанные тиски.. Гребанные влажные, горячие тиски. Скоро кровать снова жалобно заскрипела, под силой столкновения их бедер. Влажное тепло пизды отчима было слишком сильным, слишком великолепным, и почти лишило Усяня любого контроля, их бедра сильно стучали друг о друга, пока он быстро и сильно, буквально, натягивал киску отчима на свой готовый лопнуть член. Влагалище Ванццзи сжимало Вэй Ина так хорошо, так сильно, ​Ин полностью потерял себя в этом восхитительном сосущем ощущении, как влагалищные стенки давят и доят его готовый взорваться пенис.​ - Ты ведь не будешь таким ни для кого, кроме меня, Лань Чжань? Ты ведь не будешь любить никого, кроме меня? - Он задыхался и стонал, крепко прижав тело Ванцзи к себе, пока он заполнял отчима струями своей спермы.​ Вэй Ин хочет заползти внутрь его, пустить корни и связать их навсегда. Никогда не отпускать. Наполнять своим молодым и чрезвычайно жизнеспособным семенем каждый божий день. Может, именно в этом причина, почему он так хочет, чтобы Лань Чжань забеременел от него: не потому, что вдруг в двадцать решил, что хочет памперсы, какашки, крики и недосып, а потому, что ребенок привяжет Лань Чжаня к нему сильнее, чем кольцо или подпись на бумагах. - М-нгх, только для Ина, - соглашается Лань Ванцзи, его пизда сжала Усяня в последний раз, когда он без сил рухнул на грудь пасынка. У Усяня перехватывает дыхание, как и каждый раз, когда отчим говорит это. Лань Чжань выглядит уставшим. В то время сам Вэй Ин чувствует, что может пробежать несколько часов подряд. Полон энергии. Он думает о том, как еще он может сделать приятно своему любовнику, перед отъездом. В голову приходит только свежий завтрак, приготовленный лично. Ему очень нравится идея. В конечном счете, будет хорошо, наполнить тело Ванцзи нормальной едой, а не только спермой.   Воодушевленный идеей завтрака, Усянь медленно вытягивает свой истощенный пенис из сытно «накормленной» пизды и осторожно укладывает все еще пытающегося отдышаться Лань Ванцзи на спину на кровати. На мгновенье он отвлекается, восхищаясь отчимом, пытающимся отдышаться. Его кожа стала  липкой от пота, волосы растрепаны, а золотые глаза сонные-сонные, кажется, что он может снова уснуть, если дать ему минутку. Очень милый. - Почему бы тебе не поспать немного, пока я приготовлю нам завтрак? -  говорит Усянь, нежно проводя рукой по свежим красным пятнам на бедре отчима. – Обещаю не сжечь твою любимую сковороду. Он улыбается, счастливый, что удалось вызвать у отчима расслабленное веселое фырканье своей простенькой шуткой. Прежде чем выбраться из постели, он накрывает отчима одеялом, не забывая взглянуть между ног мужчины и насладиться видом, как его сперма капает из дырочки отчима. Он надеется, что может, МОЖЕТ БЫТЬ, именно ЭТОТ раз, и есть тот самый, когда в утробе его отчима появится их общий ребенок.   Через час Вэй Ин идет в спальню, чтобы разбудить отчима. - Лань Чжань, ты еще спишь? – Лань Чжань чувствует две сильные руки на своей талии, и как колючая щетина пасынка царапает его голое плечо. – Завтрак будет готов через десять минут, возможно, ты  захочешь пойти в душ перед едой. - Мм, - так и есть, Ванцзи не хотел пачкать стулья всем тем, что все еще заполняло обе его дырки. Но при всем при этом выбраться из кровати, дойти до ванной, принять душ... казалось, для этого требуется больше сил, чем он мог найти в своих руках и ногах. – Встану через минутку. Обещает он вяло, но даже не пытается двинуться. - Это то, что ты хочешь? – Мурлычет Вэй Усянь, просовывая руку под одеяло. Дыхание юноши учащается, когда его рука соприкасается с гладкой кожей бедра отчима. - Н-нет, Вэй Ин, я.. - охрипшим после стонов голосом уговаривает Лань Ванцзи, взволнованно расширившимися глазами глядя, как пасынок стягивает свою рубашку, сразу после этого сокращая расстояние между их лицами. И несмотря на общую усталость, тело Ланя практически мгновенно нагревается под ладонями Усяня, который сжимает и тащит его за бедра к себе, пока нижние части их тел не столкнутся: его задница все еще голая и грязная, Вэй Ин чист и одет в черные боксеры. Щечки Ванцзи слегка краснеют, когда то, что капает из него, оставляет видимый белый след на мягкой черной ткани. - Детка, иди в душ, а потом приходи есть. – Младший Вэй не предпринимает никаких более серьезных действий, только оставляет несколько легких новых поцелуев на уже изрядно отмеченной им коже Ванцзи. Следы, которые будут напоминать Ванцзи о нем, пока его нет рядом. - Это был новый рецепт, который я нашел в интернете. Я очень старался, пожалуйста, приходи за стол скорее.   Сияющая улыбка Усяня, заставляет пульс Ланя подскочить. С розовым лицом Лань Чжань кивает,  изо всех сил стараясь не обращать внимания на длинные, ласкающие пальцы пасынка на выемке своего позвоночника. Вэй Ин все для него изменил всего за несколько месяцев, показал ему разные виды секса: нежный, грубый, страстный... Это пасынок научил его целоваться, а не муж. Пасынок впервые сосал его член, довел его до оргазма, всего лишь, вылизав киску, а затем проделал то же самое с его задницей. Это пасынок показал ему, что такое секстинг, и, что секс по телефону может быть также приятен, как настоящий. Вот так, каким-то образом, в двадцать восемь лет, произошел БУМ сексуального развития Лань Чжаня. Вэй Ин исследовал и тащил Ванцзи за собой. Вэй Ин был девственником – как он сам утверждал, Ванзи верил, его невероятная осведомленность могла быть всего лишь следствием хорошей поисковой работы в интернете или результатом многочасового просмотра порно – который желал исследовать все, и тянул Лань Ванцзи с собой. Пасынок, буквально, поклонялся всему его телу. И Лань Чжань расцветал и раскрывался  под постоянным  потоком комплиментов и восхищения от Усяня в свой адрес - как кто-либо мог бы не делать этого? - и, естественно, с каждым таким днем Ванцзи тоже все меньше думал об аморальности своих действий. Научил смотреть в зеркало и видеть там красивого, перспективного молодого мужчину благословленного уникальным телосложением, а не уродца с органом, которого у мужчины быть не должно. Это восхитительное чувство - не стесняться обнажаться полностью перед своим любовником. Под заботой и ухаживаниями Вэй Ина он чувствовал себя, как если бы он был редким цветком, который не забывали поливать вовремя, удобряли лучшим удобрением и постоянно следили, чтобы на руках отнести его туда, где светило теплое солнце. Было приятно (для разнообразия) чувствовать себя ценным, интересным, сексуальным и не думать ни о чем лишнем. С Вэй Ином Ванцзи терял голову от удовольствия, настолько, что напрочь забывал о том, насколько неправильно с точки зрения морали, что пасынок вставляет в него свой эрегированный пенис или оставляет в утробе свое семя, и наслаждался каждой секундой. К чему это его приведет в итоге? Хотел бы Ванцзи знать заранее.