"ЧУДО"

Вэнь Чао В одну из ночей я спланировал побег. Союзника я себе уже нашел, осталось выбрать подходящий момент. Я сидел на кровати и завтракал, когда ко мне хромая ворвался Лань Ван Цзи. О, живой, отметил я, про себя надеясь на то, что тогда я его убил. Но видимо живучий гад оказался, ну ничего у меня есть свои козыри в рукаве. — Блять, — выругался я. — Вэнь Чао! — в палату ворвался Лань Ван Цзи, вроде. — Сука! — Кричит он и со всей силы бьёт мне кулаком в живот, с такой силы, что я слетаю с кровати. Тарелки, стоящие на обеденном столике с грохотом падают на пол, а я лишь усмехаюсь происходящему, а потом и откровенно смеюсь, издеваясь над ним. Лань Ван Цзи подошёл и пнул меня в живот. Развернулся и направился к выходу. — Твоя сучка так стонала, когда я драл его девственную дырку. — Крикнул я вслед, смеясь. Лань Ван Цзи разворачивается, пара шагов и я получаю кулаком по лицу. Резкая боль, слезы, кровь, но я смеюсь. Он вышел из палаты, но я ощутил удушающий аромат сандала с тонкими нотками моего лотоса. — Блять! После ухода Лань Ван Цзы пришёл мой человек, и мы все обговорили. О, как же я зол, я зол, как черт. Я готов к мести. Ну что же, недолго вам придется нежиться в объятиях друг друга. Скоро, совсем скоро я вновь буду рвать узкую дырочку своего омеги! Где-то… Серый дом, люди в белом… Израненное, обнаженное тело, покрытое тонкой простыней, лежит на белой простыни. Некогда белая простынь пропитывается постепенно кровью. Некий человек мечется в жаре, повторяя и шепча лишь одно имя: «А- Сянь». Семейство Лань — Нет, дядя, вы не правы! — Лань Ван Цзи посмел пойти против правил, против семьи! — Нет! Вы же давно знали, что Вэй Ин истинная пара Лань Ван Цзи, и это вы нарушили правила! Это вы дядя разлучили и подговорили семью Цзян продать Вэй Ина семье Вэнь. Ведь вы прекрасно были осведомлены, какие там порядки, и как там обращаются с омегами. — Да, как ты смеешь паршивец в таком тоне разговаривать со мной! Главой клана Гусу Лань! — Если вы дядя будете сопротивляться их отношениям, тогда я вынесу все это на совет старейшин! Они узнают всю правду о вашем истинном лице и мотивах толкнувших на такой поступок. Если бы я тогда знал всю правду о семье Вэнь Чао, но я слепо доверял вам, о чем сейчас очень сильно сожалею. — Да, ты… — Да, я старший брат Лань Ван Цзи! Его опора, которая предала когда-то, которая так слепо доверяла вам дядя. — Выплевывал я данные слова глядя в его глаза. Я смотрю, как от злости сверкают глаза Лань Цижэня, наполняясь кровью, и руки сжимаются в кулаки, но он-то знает, что я прав и он не пойдет против клана. Дядя медленно разворачивается и почти на выходе из гостиной произносит последнюю реплику, которая говорит о многом: «Я проиграл. Против истинной пары я бессилен. Надеюсь Лань Ван Цзи не пожалеет о своем выборе. Я поддержу его». Это была победа. Такая важная победа в клане Гусу Лань. Мне только осталось ее донести до Лань Ван Цзи, но это позже. Сейчас мне нужно поехать к своей паре и объяснить, где я так долго пропадал. Да, прибудут со мной силы совладать с разгневанным омегой. Я нервно сглатываю и направляюсь на выход к своей машине. Лань Ван Цзи Нежно прижимая свою драгоценность, я заснул. Сон был спокойным, но только не у меня. Вэй Усянь вздрагивал и плакал, я успокаивал и прижимал его к себе, хаотично целуя. Вэй Усянь, мой любимый омежка весь трясся, он вновь переживает все, что с ним было. Я понимаю, что он навряд ли мне когда-то расскажет весь тот кошмар, который с ним происходил. Открыв глаза, я глажу его по волосам, нежно обнимая, окутывая своим запахом, хотя бы так даря ему покой. Запах сандала заполнил нашу палату и только тогда Вэй Усянь успокоился, и стал спокойно спать. Я аккуратно выбрался из его объятий, так чтобы не разбудить свое маленькое чудо. Я был чертовски зол на Вэнь Чао и должен наказать эту сволочь. Я хромая и жмурясь от боли, выхожу из палаты. Прислонившись спиной к стене коридора, я делаю глубокий вдох и выдох. Нога болела, но сердце мое болело еще больше. Я хотел отомстить за своего мальчика, который даже во сне страдает и испытывает боль и потребуется много времени, чтобы залечить все его душевные раны. Физические увечья затянуться быстро, но вот душа моего сильного омеги так изранена, но я исцелю его своей любовью. Стоя в коридоре я ловлю за руку проходящую медсестру и узнаю, где находится Вэнь Чао. Медсестра отвечает сразу, чуть заикаясь. Наверное, мой внешний вид не вселял в нее повода для пререканий, да даже, если бы она не сказала, я бы нашел эту тварь сам. Просто на поиски ушло бы чуть больше времени. Я иду по коридору, держась рукой за стену. От боли в ноге я весь вспотел, но это все не важно. Наконец-то, я стою у палаты Вэнь Чао. Охранники, заметив меня, сразу открывают дверь и молча пропускают в палату, закрывая сразу за мной дверь. Я смотрю на эту сволочь, и у меня все вскипает внутри. Мне хочется накинуться на него и избивать его до тех пор, пока Вэнь Чао не перестанет дышать. Я делаю глубокий вдох. От накатившей на меня ненависти к Вэнь Чао палата в один миг наполняется тяжелым запахом сандала. Эта тварь сидит в кровати и спокойно ест, а мой любимый Вэй Усянь сейчас мучается, переживая всё вновь и вновь. Вэнь Чао смотрит на меня и ухмыляется, по его взгляду читается, что он что-то задумал, но это не пугало меня, а наоборот злило. Злило то, что он такой живучий и не сдох в том лесу и в больнице. — Вэнь Чао! — Кричу я на него, окончательно теряя контроль над собой, и накидываюсь на него. — Сука! — Взрываясь, кричу я. Я не выдерживаю и со всей силы заезжаю ему кулаком в живот. В этот удар вложил всю боль, что испытывает мой мальчик и всю свою ненависть, и бью с такой силы, что Вэнь Чао слетает с кровати. Я не обращаю внимания на то, что что-то разбивается и что у меня болит нога. Я избиваю его, а он смеется глядя мне в лицо. Вэнь Чао издевается надо мной, а я продолжаю его избивать. Напоследок я решаю пнуть его, и пинаю так резко, что он замолкает, хватая воздух ртом, как рыба, выброшенная на сушу. Теперь я спокоен. Я развернулся и направился к выходу, как до моих ушей долетают слова Вэнь Чао: — Твоя сучка так стонала, когда я драл его девственную дырку. — Сказав это, он расхохотался. Я взбешен. Я, как тигр, кидаюсь к нему и заезжаю кулаком в его наглую морду, и выхожу из палаты. Из-за закрытой двери до моих ушей доносятся слова Вэнь Чао: «Блять!» Не помню, как у меня хватило сил, и я дошел до нашей палаты. Наверное, адреналин в крови сделал свое дело, и как только я вошел и закрыл за собой дверь в палату, на меня навалилась дикая усталость и боль. Кое-как я допрыгал до кровати и, плюхнувшись на нее, я сгреб в свои объятия Вэй Усяня. Я обнимал видимо так крепко, что разбудил любимого. Он завозился, обняв меня, прижался ко мне всем своим хрупким и израненным телом. Смотрю, он немного морщит свой носик, а я как дурак любуюсь им, и вновь сильнее притягиваю его к себе. — Ты рядом…. — Вздох облегчения. — Я рядом, — выдыхаю и вдыхаю такой любимый аромат нежного лотоса.