"ЧУДО"

Лань Ван Цзи Я не сдержался и заплакал. Я дал слабину, просто именно в этот момент мое сердце болело. Мой маленький и хрупкий омега. Мой боец. Вэй Усянь справился. Я безгранично сильно люблю его. Горячие слезы катились по моим щекам. Я нашел тебя. Я не отпущу тебя никогда. Моя маленькая жизнь. Вэй Усянь — это мой мир, это все что осталось в моей жизни. Я чувствую, как мой мальчик касается моего небритого лица своими нежными пальчиками, я таю от его прикосновений, я ловлю его руки и целую такие любимые пальчики. — Вэй Усянь, прошу, не оставляй меня. — Шепчу я ему — Я такой грязный, — горячие слезы текут по щекам Вэй Усяня. Я сильнее прижимаю его к себе. Как же мне донести до него, что он не грязный, он самый любимый и то, что с ним произошло, никак не повлияет на мою любовь к нему. — Вэй Усянь, я смогу, я накажу зло. Я разорву его своими руками. Прошу только живи. Вэй Усянь прижимается к моей груди. Я обнимаю его, окутывая и успокаивая своим запахом сандала. — Лань Чжань, мне так больно. Лань Чжань, он вырезал твою метку. Чжаааань… Он скальпелем резал. Он смеялся. Он…. Я… так больно было…- тихо говорит он. Я, как загнанный зверь в клетке рвал и метал. Если бы сейчас он попал бы мне в руки, я бы голыми руками разорвал его. Мой альфа внутри меня бушевал. Я держался из последних сил, так хотелось закричать и вырваться, но нельзя. Я должен показать моему омеги, что я сильный. — Убью! Разорву голыми руками! — Сказал я. — Помогу, — ответил брат. Я не за что не отпущу руки Вэй Усяня, сейчас и навсегда мы вместе будем идти. Я чувствую, как мой мальчик утыкается мне в шею и вдыхает мой запах. Я вдыхаю его запах лотоса и немного табака. Ненавижу табак, уничтожу его, как только Вэй Усень придет в себя. Я обнимаю его и, чувствуя, как намокает моя футболка от слез омеги. — Вэй Усянь, мой хороший, мой любимый цветочек. Прошу тебя не плачь. Я люблю тебя моя радость, моя жизнь. Скоро все закончится, я заберу тебя домой, где мы будем с тобой вдвоем. — Я как можно спокойнее говорю с ним. Я пытаюсь окутать его своим мягким запахом сандала. Не спеша Вэй Усянь начинает раскрываться и говорить, что с ним произошло. Я его не тороплю. — Я был там один, он показал….мне….видео, что ты умер…кровь и ты, и пожар, и я в тот момент сломался, я поддался ему. Он меня….я пытался, он сильнее… — Говорил Вэй Усянь обрывками, я не перебивал. Я молчал. — Мой маленький и нежный лотос. Всё уже закончилось. Он больше не прикоснется к тебе…. — Убью, — донеслось до моих ушей от Лань Сичэня. И я был согласен со словами брата, зная брата, он может. Я гладил Вэй Усяня по спутанным волосам. Я чувствую, как он засыпает, я понимаю, что ему нужен отдых. Я смотрю на него и вижу, как его веки стали подрагивать, как его тело стало пробивать дрожь. — Аааааа…. — кричит Усянь. — Тише, тише… я рядом. — Так холодно, почему так холодно? Сичэнь резко тормозит, выходит из машины и через пару минут укрывает Усяня пледом. — Спасибо, брат. — Ванцзи… ты правда рядом? — Да. — Целую Усяня в висок. — Ванцзи… почему так больно дышать? Я… От его слов замирает мое сердце. — Брат прошу, давай быстрее, Вэй Усяню плохо. Я вспоминаю, как когда-то давно проходил курс по оказанию психологической помощи при панических атаках. Меня всегда интересовало все что может пригодиться в жизни. Как хорошо, что я все ранее прошел на практике в нашей больнице. — Вэй Усянь! Ты слышишь мой голос, если да то сожми мои пальцы. Он сжимает в ответ мои пальцы. — Дыши, давай вместе дышать. Слушай мой голос. Ты слышишь меня? Он сжимает в ответ мои пальцы. И мы дышим вместе, вдох-выдох… Вэй Усянь молодец он справляется. Наконец-то, мы подъезжаем к больнице, нас ждут, нас встречают. Я чувствую, как крепко Вэй Усянь вцепляется в мою футболку. — Не уходи, я боюсь, — шепчу ему в шею. — Не уйду…. Никогда. — В ответ говорю я ему. Я достаю Вэй Усяня из машины укутанного в одеяло и несу на руках мою драгоценность, мою жизнь. Я чувствую, как он, не ослабляя хватку, держится одной рукой за мою футболку. Я вхожу в приемный покой, неся Усяня на руках. Нас встречает лучший врач нашей клиники по омегам — Сяо Синчэнь. Я следуя за врачом. Мы заходим в отдельный кабинет. В нем царит тишина и покой, играет приятная музыка и легкий аромат жасмина с нотами бергамота. Сяо Синчэнь открыл дверь кабинета и пропустил нас вперед и закрыл за собой дверь. — Господин Лань Ван Цзи, прошу вас, посадите омегу на кушетку и можете выйти из кабинета, я его осмотрю. — Мягким голосом сказал врач. На его слова я почувствовал, как Вэй Ин сильнее сжал мою футболку в руках. — Вэй Ин тише, мой хороший я рядом. — Не оставляй меня с ним. — Тихим голосом сказал Вэй Усянь. И я смотрю, как из моих любимых глаз слезы с новой силой полились. — Хорошо, — улыбнулся мне врач. — Если вы не хотите, чтобы ваш альфа ушёл можно и с ним, только не нужно плакать. Как тебя зовут? — обратился врач к Вэй Ину. — Вэй Ин. — Какое у тебя красивое имя. Давай с тобой познакомимся, меня зовут Сяо Синчэнь. Сейчас ты сядешь на кушетку вот сюда, — и Сяо Синчэнь махнул рукой, — господин Лань Ван Цзи будет сидеть на стульчике рядом с кушеткой. Он никуда не уйдёт. Он будет рядом. Мы с тобой его не выпустим без тебя. — Хо…хорошо. — Я рядом с тобой Вэй Ин. Я буду рядом вот тут, — и я махнул рукой на стул стоящий так, чтобы он мог меня видеть. Я аккуратно посадил Вэй Ина на кушетку и сел на стульчик. Меня поразила работа врача. Он был с ним мягок и нежен. Спокойно разговаривал отвлекая его разговорами на разные темы. — У меня есть альфа, тоже очень красивый, как твой. Давай твой альфа тебе сейчас поможет. Усянь ответил кивком головы. — Смотри, у меня в руках резинка для волос. Господин Лань Ван Цзи сейчас тебе аккуратно их соберёт в красивый хвост. Так они нам с тобой не будут мешать. Я встаю со стула, подхожу к Вэй Ину со спины и забираю его волосы в высокий хвост, чтобы они не мешали осмотру. Я возвращаюсь на свое место и смотрю, как ловко врач обрабатывает раны на лице моего омеги. — Не бойся, я аккуратно осмотрю тебя. Если будет больно, ты скажи, хорошо. — Говорит врач, пытаясь предупредить, о возможной боли. Мой мальчик кивает головой и косит свои глазки на меня. — Вэй Ин, я рядом с тобой. Ты у меня очень смелый и храбрый. Сяо Синчэнь, комментирует каждое свое действие, рассказывая, для чего он это делает. — Нос не сломан, сильные ушибы и ссадины. Я смотрю, как из моих любимых глаз потекли слезы. Я подскакиваю с места. Но врач, предвидя мои действия, показывая жестом, что все хорошо. — Ну, ну… Вэй Ин не плачь, у меня есть замечательная мазь, если ее втирать в кожу, то и следов не останется. Твой альфа же будет помогать, аккуратно смотрите, как нужно… — Сяо Синчэнь показывает мне, как это нужно делать, и я ловлю каждое его действие, чтобы знать. Обработка лица — это было самое простое, но вот вырезанная метка и я вспомнил, как Вэй Усянь говорил про насилие, вот это было страшно. Страшно мне было то, что моему омеги придется все заново пережить. За что ему такие испытания? Сяо Синчэнь, начинает осторожно разговаривать, продумывая каждое слово, и я его понимаю, что сейчас нельзя с Вэй Ином действовать, не обдумав, он испытал много боли. — Вэй Ин, лицо мы обработали, ты большой молодец, а сейчас давай альфа тебя достанет из одеяла, и я осмотрю твоё тело. — Нет! — Вэй Ин, если хочешь, я выйду. — Нет! — Хватает меня мой мальчик своими пальчиками. — Там, очень страшно. — Вэй Ин, мой любимый, ты всегда красивый, у тебя красивая душа. — Я, он мне…там…ик…все…я….- говорил обрывками Вэй Ин. — Там… Я подхожу к нему тихонько целую в губы. — Никто не испортит твою красоту, для меня ты самый красивый. Комнату резко наполняет запах сандала. — Тише, тише, господин Лань Ван Цзи. — Говорит врач. Я сижу на стуле напротив Вэй Ина и обхватываю его лицо своими руками. Сейчас будет самое больное нужно зашить рану. Горячие слезы капают из глаз, моего омеги, я вытираю их. Я укутываю его своим запахом сандала, мягко успокаивал, вселяя в него надежду и защиту. Он что-то шепчет, чтобы я оставил его, да никогда. Я сдерживаюсь, чтобы не заплакать. Как может перенести столько боли один омега. Я переживаю с ним сейчас заново всю боль. И не выдерживаю, одинокая слеза все-таки скатилась по моей щеке. Я быстро её смахнул. Я должен быть сильным ради Вэй Усяня. Я как мог, отвлекаю его разговорами на разные темы. Мое сердце разрывается от боли каждый раз, когда морщится он. Что мне сделать, чтобы забрать всю его боль. Лучше бы я пострадал, а не он. Я хвалю его, какой он у меня храбрый и самый смелый на свете. — Вэй Усянь. — Я аккуратно вытираю большими пальцами выступившие слезы, — тише, тише мой любимый. Ты у меня такой храбрый и смелый. Ты бы хотел полетать вместе со мной? — Да, только я… — Я резко зажмуриваюсь, и в этот момент я аккуратно целуя его, отвлекая от боли. — Полетим вместе. Мы говорили много и долго, я отвлекал его, как мог пока Сяо Синчэнь, все зашивал и обрабатывал раны Усяня. — Господин Лань Ван Цзи, можно вас на пару минут, покажу, как нужно обрабатывать на всякий случай. О, Боги. Я растерзаю голыми руками эту тварь, я вырву ей сердце и заставлю жрать. Когда я увидел его спину, я пришёл в дикий ужас. Господи, мой маленький мальчик, как же тебе было больно, и сколько ты пережил. Нет, эта тварь не должна жить спокойно! На его спине почти не было живого места. Из моего шока вывел врач. — Вэй Ин, спину я обработал, в течение пары недель все пройдет. Вэй Ин, давай мы с тобой пройдем в соседнюю комнату мне нужно осмотреть тебя… — Я боюсь…- тихий голос моего мальчика. — Я не сделаю тебе больно, сейчас твой сильный альфа возьмёт тебя на ручки и отнесет тебя на кресло, а затем выйдет. Дверь мы закрывать не будем, и домой его не отпустим. Господин Лань Ван Цзи, вы же с нами? — Да. — Вот видишь Вэй Ин, какой он у тебя молодец. Я взял свою драгоценность на руки и отнес его в соседний кабинет. Я его нес так, чтобы ненароком не задеть его раны на спине. Я донес его до кресла, как и просил меня врач, и вышел из кабинета, оставаясь рядом с открытой дверью, чтобы все слышать и быть рядом. Я слышал их разговор, и чем дольше я слушал, тем яростнее сжимались мои кулаки, тем сильнее хотелось мне убить Вэнь Чао. — Вэй Ин не волнуйся, с таким сильным альфой, как Лань Ван Цзи тебе нечего боятся. Давай снимем с тебя эту грязную одежду, а я дам тебе свои запасные чистые спортивные штаны. Как же мне залечить все его раны? Боже мой, мальчик. Я скатился по стенке спиной и сидел, пребывая в шоке от рассказа Вэй Усяня. Я понимаю, что это только малая часть того, что с ним произошло. — Значит так, имеются множественные разрывы, не волнуйся, они заживают около трех недель, только нужно смазывать там, на ночь лекарством. — Говорил врач вслух больше для меня, чем для омеги. — Господин Лань Ван Цзи прошу Вас, зайдите. Я зашёл к ним и увидел Вэй Усяня. Он сидел на кресле с ногами в разные стороны и красный, как рак.  — Прошу Вас вымыть руки, я покажу, как и куда следует наносить мазь. — Может не надо? Я сам, — тихим голосом говорил Вэй Ин. — Вэй Ин, не волнуйся, господин Лань Ван Цзи справится. Я внимательно слежу за действиями врача, выполняя четко его указания. До меня донесся резкий запах лотоса в один миг, заполнив комнату. — Какой нежный аромат, — сказал врач, проведя носом по воздуху. — Всё с этим мы разобрались, осталось лишь осмотреть твои ноги. Я снял Вэй Ина с кресла и прижал заботливо его к себе обнаженного и раненого, всего перебинтованного. Я отнес его в кабинет врача и укутал обратно в одеяло, как маленького ребенка и посадил к себе на колени, сидя на стуле. — Вэй Ин и господин Лань Ван Цзи, после проведенного мною осмотра я настоятельно прошу вас оставить Вэй Ина на несколько дней в больнице. За ним необходимо понаблюдать у него очень тяжелые повреждения. — Я не останусь один. — Довольно громко сказал Вэй Ин. — Зачем оставаться одному, у господина Лань Ван Цзи есть отдельная VIP палата со всеми удобствами, в которой вы можете пожить вдвоем. Я бы хотел, чтобы ты Вэй Ин поговорил с нашим психологом. — Я… — замялся Вэй Ин. — А можно с Лань Ван Цзи, чтобы он был рядом? — Я думаю можно, если тебе будет так легче. Тогда я договорюсь с ним, и в ближайшее время он к тебе подойдет. А сейчас я думаю, вам обоим нужен отдых, а тебе Вэй Ин я прописал курс уколов и капельниц. — Нет, нет….только не уколы. — Я буду рядом с тобой Вэй Ин, — тихо сказал я. — Господин Лань Ван Цзы отнесете свое маленькое сокровище в вашу палату. — Я не маленький, — тихо пробурчал Вэй Усянь. — Правильно ты не маленький, ты сильный и смелый. Вэнь Чао После того, как меня погрузили в багажник я отключился. Затем все прошло, как в одном тумане. Крики, шум, запах хлорки, холодный стол и одинокая больничная палата. Воспоминания: »…. Сразу вспоминаю момент, когда в такой же больнице, в такой же палате умерла моя младшая и самая любимая сестрёнка. Она, только она всегда была со мной, но слишком тяжёлая болезнь навалилось на маленькие, хрупкие детские плечи и она сломалась. Она умерла на моих руках. Ей было 4 года мне 18 лет. Неизвестно в кого она, но у неё были чёрные кудри, закрываю глаза и вспоминаю её лицо. Я не помню её голос, но она давала мне, нет не давала, а вселяла в меня чувство любви. Её смерть прошлась по мне. Мать и отец были равнодушны, а я? Я плакал несколько дней и по несколько часов проводил сидя у её могилки. Такой маленький холмик. Я приходил и просто садился на землю и смотрел куда-то в даль. Я не помню себя в то время…» Интересно почему она вспомнилась мне. Я тяжело отходил от наркоза. Меня выворачивало и скручивало, но всем было все равно. Тишина в палате. Я сижу на кровати, с перевязанными глазами. Кое-как на ощупь, по стенки ищу туалет. Интересно я кому-нибудь нужен? Неизвестно буду ли я видеть? Я иду, спотыкаюсь и почти падаю. Темнота — теперь мой друг. Почему-то всплывает перед глазами образ Вэй Ина. Вэй Ин, ах если бы… но… Я помню его испуганный взгляд во время нашей регистрации брака. Он был скромным и очень робким омегой. Как же он мне напоминал в тот момент моего мальчика. Я смотрел на него, а он, как испуганный зверёк дрожал. Я его не любил. Но он был так красив, так невинен. Я задумался и чуть не упал. Дорога из туалета тоже была трудной, но я с успехом её преодолел. Я молодец. Меня опять стала угнетать тишина и голоса в голове. Я наверное схожу с ума. Пришёл врач, как раз в тот момент, когда я наконец-то добрался до кровати. Он сообщил мне радостную весть, что на один глаз я ослеп и его не спасти было. Если бы он вошёл на сантиметр глубже, то я бы умер. Второй глаз видит хорошо. Повязку снимут через два дня. И он ушёл оставив меня, как слепого котёнка, одного.