Азарт

      В жизни любого человека однажды происходит что-то такое, отчего тот может сломаться. От лёгкого потрясения до тяжелейшей физической травмы - ситуации в основе своей разнообразны. Но, как известно, все люди в той или иной степени отличны друг от друга: внешне или внутренне. Среди всего многообразия встречаются личности, у которых порог до этой самой «точки невозврата» очень высок, и почти ничего не способно сломить их.       Джейн Шепард всегда думала, что в силу своей внутренней женской природы надолго её в армии не хватит. Год за годом, возвышения за падениями... Уже после суицидальной миссии она точно была уверена, что отныне такие приключения на её собранное по кусочкам тело закончились. Ведь что может быть более серьёзным фактором риска для нервной системы, чем осознание собственного организма, как, по сути, заштопанного и напичканного дорогими железками конструктора?       Казалось бы, что ещё сможет придумать этот мир, чтобы окончательно разрушить Шепард, как личность?       В один из дней, когда женщина всё также отлеживалась в палате на койке, она разглядывала пейзажи за окном. Ремонтные работы, вокруг крутились разные расы. Сейчас в, казалось бы, мирное время, многие стеклись, чтобы восстановить разрушенное. Среди кружащихся вдали Джейн пыталась разглядеть знакомые лица. Но, к великому сожалению, бесполезно. Механизированное сердце пропустило болезненный удар, с силой сжав миокард, вбросив густую кровь в сосуды. Может быть, очередное лечение и восстановление настолько сильно ударили по нервам, что женщина уже и забыла, приходил ли к ней кто или все это - лишь ночные грёзы, стираемые утренним рассветом?       Приподняв руки так, чтобы они оказались на уровне собственного лица, Шепард отмечает, как трясутся кисти. Она уже чувствует, как появляются в сознании провалы, воспоминания, а детальки в теле всё прибавляются. В слабеньком отражении от высокого стекла видит себя и выступающие из-под кожи механические импланты, светящиеся красноватым сиянием. Всё от переживаний и внутренних терзаний, как завещала Чаквас. Именно такое будущее и пугало коммандера Шепард, героиню чёртовой галактики... или как ещё её величали в разных уголках безграничного мира.       Посетителей за всё время в палате было... да почти никого. Медики, да несколько знакомых лиц, которым помогла Шепард в пылу своих межгалактических путешествий. В соседней палате лежало несколько бойцов с Омеги. Кажется, приближённые Арии. С ними редко, лишь во время передвижения по коридору, можно было встретиться. Команды «Нормандии», как ни странно, не было видно. Наверное, каждый считал своим долгом отправиться на родную планету и вместе с народом отстроить разрушенное. По разговорам медицинского персонала она поняла, что некоторое время назад ей, к тому же, провели трансплантацию конечности. Левая рука пришлась кстати, хоть и похожа теперь была Шеп на того самого из рассказов давних столетий ожившего сшитого мертвеца. Тут и там на конечностях, по всему телу, расположились толстые швы. Что говорить уже о старых шрамах...       С момента её "оживления", прошёл месяц. Строгий постельный режим превратился в полупостельный, а после уже к концу недели, где-то за два дня до этого, введённый препарат для регенерации клеток костной, мышечной, соединительной и прочих тканей заработал как нужно. Организм воспринял его положительно, отчего реабилитация ускорилась. Атрофированные мышцы потихоньку "разносятся" непродолжительными прогулками от окна до постели или от постели до коридора, и обратно. Шепард не перестаёт внутренне радоваться, что даже богоподобные машины не смогли сломить её народ: многие люди, работники Цитадели, - все они часто ловят за руки коммандера, чтобы выразить благодарность за содеянное. Ответы Шеп зачастую односложны. В её состоянии пусть и проглядываются улучшения, но времени нужно затратить всё же больше, чтобы организм полностью восстановился.       Сегодня, когда ей вновь запретили почему-то много ходить туда-сюда, она ждала новой операции или консультации штатного психотерапевта. Могло произойти что угодно, вплоть до ухудшения состояния или внезапного заражения, но нет. Проведя до вечера время, смотря в потолок или засыпая время от времени, коммандер уже готова была сойти с ума от вечно пиликающих аппаратов, контролирующих её состояние. Рядом с койкой стоял столик, на котором расположился поднос с выпитой чашкой кофе и съеденным кашеобразным супом. Питание то ещё, да и вряд ли подходило для больной, но после того, что пришлось пережить всем расам, - выбирать особо не приходилось. Большинство продуктов на Цитадели токсичны для человеческого организма и даже неважно, спаситель ли галактики или же простой вояка - условия сейчас для всех одинаковы.       Когда Шепард в очередной раз листала журнал, который, наверное, откопали на складах бумаги пятидесятилетней давности, она в который раз осматривала фигуристых девушек, что на пляже демонстрировали свои купальники по старой валюте. Звук открывающейся двери даже не заставил её повернуться. Снова инъекции или вопросы по типу: "Моргаете сами? Прекрасно!"       Но нет. Хриплый голос заставляет сердце вновь пропустить удар. Знакомый и такой тёплый, с индивидуальным тембром, присущим только одному её соратнику. Повернув голову набок и пытаясь посмотреть назад, она слегка приподнимается. Аппарат, что контролирует частоту сердечных сокращений, начинает показывать более высокие результаты. - Очнулась, - сухая констатация факта вызвала короткую улыбку. Оборачиваясь, Джейн уже знала, кого благодарить за столь внезапный визит. Словно предчувствовала, что рано или поздно это случится.       Взгляд радостных зелёных глаз, немного взъерошенный вид, запах медикаментов, который преследует ещё с тех самых пор, как вошёл в отреставрированную на скорую руку больницу Гуэрта. Затхлое место напоминало о старых временах. Сарен Артериус хмурится, хотя многие могут поспорить, что это его типичное состояние: прищур хитро-злющих глаз, недовольный рык и бесконечная тирада грубостей. Таков образ того, кто когда-то был воплощением гордости и ненависти окружающих. Сейчас об одурманивании напоминали лишь ночные кошмары и… эта женщина, что своим видом заставляла теряться между понятиями «напускное эго» и «безнаказанность». - Рада тебя видеть. Подумать только, живучий, - озвучив фразу, которую Джейн говорила ещё в те года, когда они с Сареном играли в «кошки-мышки», она снова засмеялась, теперь уже более ярко.       Сарен от их сотрудничества заметно похорошел: с помощью данных, собранных с церберовских лабораторий, удалось со временем восстановить ему тело. Не всецело, но на данный момент он хотя бы походил на того СПЕКТРа, каким его запомнил ещё погибший адмирал Дэвид Андерсон. Трубки и металл заменили живой плотью, выращенной по технологии. Биоинженерия на данном этапе развития казалась едва ли не фантастикой для тех, кому она была доступна.       Привычный тихий рык, скрипучий звук царапающих пол ножек стула… Восстановленный в звании турианец падает неподалёку с грохотом на мягкую потрёпанную поверхность, словно его вообще не заботит факт того, что немного шаткая композиция может не выдержать. - Взаимно. Мне уже казалось, что не дождусь этого момента. - Соскучился? – едва не умиляясь, Шепард сжимает губы и улыбается, выдавая ничем неприкрытое испытание на прочность. Слышит тихий вздох, видит перед собой взгляд сосредоточенных усталых глаз. – Ну, признайся. - Мне надоело командовать твоей ржавой людской рухлядью вкупе со всеми остальными членами экипажа. - Ну, да. Наверное, «Властелин» был понадёжнее, прости, что оставила одного на всех. «Кучка неспособных клоунов» бывает раздражительной, я понимаю, - весьма серьёзно и последовательно кивает Джейн, поднимая головной конец койки так, чтобы в итоге занять положение сидя. Но в тот момент, когда она вновь переводит взгляд в сторону боевого товарища, он резко нависает над ней, вцепившись в койку когтями обоих рук, оставляет глубокие прорези. Взгляд по-прежнему нетерпящего шуток и издёвок – он не изменился. Правый уголок рта тянется вверх, Шепард попросту игнорирует этот выпад, соревнуясь в их непрекращающейся игре «навылет». От этого турианца можно было ожидать чего угодно. Любого действия. Он непредсказуем настолько, насколько упряма Джейн. Но ей чертовски нравилось чувствовать его раздражение, слышать, как рвутся из глотки хрипы, повествующие о том, что Сарен сдерживает себя, чтобы попросту не сломать что-нибудь в этой комнате. Или её. - Весело? – короткий вопрос, полный злости и ненависти. Эти отрицательные эмоции, словно красный песок – действовали на нервную систему бодряще, даже пьянили. Джейн чувствовала их на себе, казалось, может даже прикоснуться. Но не факт тогда, что останется с рукой, ибо проглядывающие сквозь подрагивающие мандибулы острые зубы выглядят по-прежнему устрашающе. - Здесь достаточно скучно. Тишина, покой. Только этот глупый писк и старое чтиво, - кивая в сторону раскрытого журнала на прикроватном столике, Шепард наблюдает медленное движение головой в сторону. Сарен начинает хмуриться сильнее, когда замечает печатное издание, потрёпанное и весьма спорного содержания. Человеческие особи, женщины. Не его вкус. Переводит взгляд обратно. При таком близком расстоянии Джейн чувствует на своей шее его сбившееся дыхание. Лёгкая толика смущения прокатывается нервным импульсом по спине, вдоль ног. Аппараты начинают сходить с ума, пока не раздаётся оглушительный выстрел. Тогда она замечает, как правая рука Сарена замерла над её вытянутыми ногами, а дуло «М-77 Паладин» было направлено в сторону монитора на стене, пробитого насквозь и отключившегося. Теперь поистине стало… тише. - Хм-м. Хочешь выбраться отсюда? – разгибаясь, Сарен отпускает вспоротую когтями обивку, задумчиво делает шаг назад, оценивая произведённый на женщину эффект. Она удивлена, но меж тем приятно поражена. Единственный, кто действительно в своих действиях не знает тормозов – это Сарен. В работе, в неформальной обстановке… Глядя на него, сразу можно понять, почему в своё время он был лучшим агентом Совета. - Спрашиваешь, - хмыкает Джейн, уже осознавая вариацию того, что дальше может произойти. На самом деле, что угодно может следовать за этим вопросом. – Надо же вернуться к работе. А то мало ли, чего разношерстная шайка может натворить без капитана на корабле. Ты же их знаешь, они…       Момент после последнего слова, в ту же секунду вновь выброшенная вперёд правая рука с крупнокалиберным пистолетом, выстрел по прямой траектории прямо в правое бедро. Шепард не сразу осознала, замерев. Шоковое состояние не позволило оценить обстановку и боль, а также поток хлынувшей из правой ноги крови, заливающей белую простынь. Но осознание подкрадывается буквально в следующие пару мгновений, что тратятся на глухой отзвук открывающейся двери, отблеск белых халатов в сравнительно светлом помещении и учащённо забившееся сердце, словно заведённое. Её тело перехватывают, в эту секунду Джейн осознает, как болезненно и едва ли не до слёз даётся движение в правом тазобедренном суставе. Шипит и дёргается, пытаясь унять злосчастную боль, что-то просипеть или прорычать, но гортань сковывает спазмом, потому на выходе получается какой-то неясный щенячий скулёж.       Тело, как мешок, Сарен забросил на плечо, а окровавленная простынь сползла с ног и упала прямо на холодный пол. Шепард оставалась в свободной белой рубахе, едва закрывающей корму. В попытке сползти с жёсткого плеча слышала лишь крики медиков, да хриплый рык: - Дела Совета. Коммандера Шепард переводят на «Нормандию», - пропуская возгласы мимо себя, Артериус покидает палату. Его рука по-прежнему сжимает крупнокалиберный пистолет, готовая в случае чего прострелить особо упорному голову или ногу. Его собственная левая половина потихоньку заливается кровью человека, который невероятно сильно выводит его из себя каждый раз, как они встречаются. За её надменный вид, за нестерпимые шуточки и позицию вызова она поплатилась сполна. И слушая её шипение, и чувствуя руку, обхватившую открытый затылок, он едва ли не мурчит. - Сыграем в небольшую игру. Если продержишься до медотсека на той жалкой посудине – опущу грехи, - деловито заявил турианец, перехватывая худощавое тело поудобнее. Они оставляли за собой кровавый след, но эта мысль лишь будоражила рассудок. Сарен всегда был безумным. При должном его расположении он мог творить любые вещи, какие кажутся ему… интересными. Но не смертельными. В любом случае, теперь это гонка за жизнью. В голове уже звучал примерный обратный отчёт, треском вспарывая сознание и пронося по телу лёгкую дрожь. - Иди к чёрту, - сдавленно хрипит Шепард, пытаясь пережать рану. Первая помощь, как по книжке, пальцевое прижатие. Эта боль казалась такой призрачной, но одновременно с тем была совершенно реальной. Она негой распространялась вдоль всего тела, возвращалась обратно и вновь пускалась в этот бешеный цикл.       Кажется, за ними рванула целая бригада, когда Джейн начало немного вести в сторону от запредельной острой боли в суставе. Интересно, далеко они уйдут, прежде чем их схватит СБЦ? Как много времени у них есть до того самого момента ареста за стрельбу в больнице? Чёрт, кажется, Джейн на границе своего сознания вошла во вкус этой… игры.