Мой сильнейший боец

– Микаса, Леви пропал!       Жан ворвался в дом, запыхавшись, в его глазах чётко читалось волнение. Дети играли на полу, весело смеясь и толкаясь. Улыбка Микасы, что наблюдала за ними, моментально исчезла. – Что? – Габи мне только что сообщила. Они с Фалько вчера заходили к нему, чтобы принести продукты и помочь по дому с уборкой-готовкой. Но ни вчера, ни сегодня Леви дома не было. – Это как? – Микаса не могла скрыть удивления. – Жан, ты же понимаешь, что он не мог далеко уйти, в его-то состоянии? – Я всё понимаю, но, тем не менее, его нет. Ребята прочесали всю округу и только потом решили сообщить нам, – Жан развёл руками, показывая, что это ничего не дало.       Повисла гнетущая тишина. – Хорошо, – немного подумав, сказала девушка. – Нам стоит самим сходить и посмотреть, что к чему. Я скажу Армину, чтобы присмотрел за детьми. Надеюсь, это не займёт много времени, и Леви найдётся. – Да, я тоже, – Жан вздохнул. – Эта новость заставила меня нервничать.       Мужчина развернулся и вышел из дома. Нужно поскорее добраться к Леви и выяснить, что произошло. – Надеюсь, ты не наломал дров, капрал, – произнёс Жан вслух.       Меньше, чем через час, пара была у дома Леви. Дверь была открыта, внутри слышалось негромкое бормотание. – Нам надо это показать Микасе с Жаном, Фалько, – Габи подняла на него глаза, полные слёз. – Габи, успокойся для начала, пожалуйста… – начал, было, парень, пытаясь обнять девушку, но она его оттолкнула. – Ты знал об этом? – спросила она, сжимая дрожащими руками листки. – Нет, если честно, я впервые слышу об этом в таких подробностях… То есть… Чёрт! – Фалько запнулся, пытаясь подобрать слова, чтобы правильно изложить свои мысли. – Фалько, говори! – голос Габи вздрогнул от очередного всхлипа. – Я слышал об этом в общих чертах, и то только от Армина. Я случайно подслушал его разговор с Эреном, в котором Эрен об этом упоминал. Позже я спросил, что происходит, но Армин отказался от комментариев, сказав, что это не моё дело, и попросил, чтобы я не распостранялся об отношениях Эрена и Леви, – Фалько вздохнул. – Я догадывался, но чтобы всё было вот так… – Габи, Фалько, – голос Микасы прервал диалог молодых людей. – Доброго дня. – Да уж, действительно "добрый" день… – Жан отчаянно улыбнулся. Микаса посмотрела на него стальным взглядом, ещё больше добавляя напряжения сложившейся ситуации. – Молчу, дорогая, – Жан поднял руки, как бы сдаваясь. – Расскажите, что случилось, – сказала черноволосая. – Вчера вечером мы зашли к Леви, чтобы спросить насчёт того, что нужно купить и принести ему завтра, – начал Фалько. – Но он не открыл. Мы подумали, что он уже спит, так как поздно… – Восемь часов вечера – это ещё не поздно, – перебила парня Габи.       Фалько посмотрел на неё, поджав губы. – Я правда об этом не подумал, – продолжил он, переведя взгляд на пол. – Я думал, может, он устал, поэтому решил лечь раньше…       Длинный, тяжёлый вздох. – Мы решили купить продукты на своё усмотрение и зайти сегодня ещё раз, – продолжил блондин. – Но сегодня он тоже не открыл дверь, и Габи настояла, чтобы мы её взломали, – на этих словах он поднял глаза на гостей, всё так же продолжая нервно перебирать пальцами край рубашки.       Микаса удивлённо приподняла бровь. – Значит, вы взломали дверь… – сказала она, но Габи её перебила, подняв руку. – Взломала я, Фалько был против. Он начал ныть, что нельзя таким образом вторгаться в жилище капрала, – она с укором посмотрела на парня. – Но, как оказалось, мы это сделали не зря. – Лучше бы зря, – вздохнул парень, поправляя причёску. – Заткнись, дурак! Надо было сделать это ещё вчера! – девушка повысила голос, размахивая листками в руках. – Если бы я тебя тогда не послушала… – Вы оба, прекратите, – тон Микасы не терпел возражений. – Мы здесь не для того, чтобы ссориться.       Габи замолчала, прижав листки к груди. Девушка всё ещё нервничала, что не укрылось от внимания остальных. – Что у тебя в руках? – спросила Микаса, кивнув на пачку листков. – Это… Я не знаю, как правильно сказать, – вздохнула, начав, Габи. – Но это похоже на письма Леви к Эрену.       В который раз в комнате за сегодня повисла гнетущая тишина. – Что? – Я не знаю, Микаса, – взгляд девушки снова опустился в пол. – Но я думаю, что вам стоит это прочесть. Вам с Жаном… Нет, я уверена в этом, – на этих словах Габи протянула Микасе стопку бумаг.       Микаса с минуту стояла, думая, стоит ли рыться в столь личных вещах родственника. Но потом, собравшись с духом, решила, что для того, чтобы найти Леви, пригодится всё. Даже это.       Тем более взгляд Габи, выражение её лица явно говорили о том, что там что-то важное.       Габи отдала бумаги и вышла на улицу. Фалько последовал за ней. Через пару мгновений послышались приглушённые всхлипы и слова девушки:"Я не могу в это поверить, как мы столько времени не знали об этом?".       Микаса посмотрела на Жана с нескрываемым удивлением. Что, чёрт возьми, происходит? – Мика, дай мне взглянуть, – сказал Жан, протянув руку.       Микаса дала ему часть писем, вторую оставила себе. Конверты были подписаны разными датами. Кроме даты, на конвертах не было ничего – ни адреса отправителя, ни получателя, ни марок. Просто даты. Самое первое было написано больше десяти лет назад.       Конверты не были заклеены, поэтому Жан открыл первый без труда, достал листок и начал читать, подойдя к окну. Чем больше времени он читал, тем более хмурым становилось выражение его лица. Под конец он даже присвистнул. – Ты знала, что Леви с Эреном встречались? – спросил он, наконец, повернувшись лицом к жене.       Пришло время вытащить все скелеты из шкафов.       Микаса всё ещё смотрела на письма, не решаясь открыть конверт и начать читать. Решимость, что была буквально пару минут назад, куда-то бесследно испарилась. – Я догадывалась, что у него кто-то есть, раз он не обращал на меня внимания, несмотря на всё, что было между нами, – девушка вздохнула. – Но я бы никогда не подумала, что это… – она запнулась. – Что это Леви… Слушай, может, ты как-то не так понял его слова? – Дорогая моя супруга, я более, чем уверен, что понял всё правильно. Если ты сомневаешься, то можешь прочитать тоже, – Жан протянул растерянной девушке пожелтевший от времени листок.       Правда настолько близко, почему же так страшно её узнать? Потому что пути назад не будет. Как раньше – не будет. Прошлое разбивается на мелкие осколки, которые меняют своё положение, собираясь в абсолютно новую картину. Картину, которая ещё до конца не открылась, но уже начинает пугать. – Микаса? – Жан обеспокоенно посмотрел на жену. Девушка мотнула головой, как бы смахивая наваждение. – Да, ты прав, мне тоже стоит прочесть, – сказала она, наконец, взяв письмо из протянутой руки.       Ровные, аккуратные строчки предстали взору девушки.       "Привет, Эрен.       Знаешь, я бы многое хотел сказать тебе лично, глядя в твои глаза. Но такой уж я человек, что не привык к этому. Несмотря на то, что я обнимал тебя безграничное количество раз, разговаривал с тобой, брал тебя за руку… мне сложно многое сказать вслух. Хотя ты, как никто другой, заслуживаешь слышать это. Слышать как можно чаще.       Я люблю тебя.       Я до беспамятства люблю тебя. И после беспамятства тоже.       Мне сложно от того, что приходится скрываться. Даже сегодня, когда я ударил тебя во время твоей ссоры с Жаном.       Поверь, мне было чертовски больно.       Бить тебя – это меньшее, чего я хотел. Но такой уж капитан Леви Аккерман, и я должен вести себя, как обычно.       Хоть я и целовал тебя потом, извиняясь, мне всё так же стыдно".       Микаса сглотнула. Уж чего-чего, но таких подробностей о жизни Леви с Эреном она точно не ожидала узнать.       Жан, тем временем, читал дальше, хмыкая на определённых моментах.       День сумасшедших открытий, не меньше. Микаса пробежалась взглядом по следующему письму, выцепив наиболее чувственный момент.       "Помнишь, Эрен, ты говорил, что твоя мечта – увидеть океан? Твоя мечта с детства, которой тебя заразил Армин. Мне в голову пришла аналогия, внезапно, как первый снег.       Ты – мой свет в океане". – Леви… – вздохнула Микаса. – Кто бы мог подумать, не правда ли? – с грустной усмешкой сказал Жан. – Фактически, всё происходило у нас под носом, но мы были слепыми, и не смогли заметить. Или глупыми… – Кто бы мог подумать… – повторила Микаса за Жаном. Постепенно всё ставало на свои места. Внезапные исчезновения Эрена в то же время, как и Леви. Холодность Эрена и закрытость при затрагивании личных тем… – Он оберегал самое дорогое, что у него было… – сказала Микаса. – Что? – Жан с удивлением посмотрел на жену, потеряв нить разговора. – Ничего, это я так, мысли вслух.       Следующие пол часа пара провела, читая письма. Мысли Леви и описываемые им события открывали новые грани прошлого.       "Мне хочется тебя обнять. Даже без разговоров, без ничего…       Просто обнять тебя, почувствовать твой запах, твоё тепло. Снова взглянуть в твои прекрасные глаза. Как бы мне не было тяжело, мысли о том, что скоро я обниму тебя, заполняют моё сознание и помогают мне преодолевать все трудные моменты".       "Хей, Эрен. Наша вечерняя вылазка в лес была чудесной. С тобой я сам становлюсь как будто на десяток лет моложе. Может, твои шутки и дурацкие, но, вспоминая их, я, сам того не осознавая, улыбаюсь".       "Мистер Проблемный Титан, я хотел бы попросить прощения за очередной раз, когда пришлось тебя наказать. Твоё пребывание в темнице аж никак меня не радовало. Но, по крайней мере, таким образом мы выяснили, что секс за решёткой может быть куда удобнее, чем можно представить на первый взгляд".       Лицо Микасы вспыхнуло от смущения. Столько лет прошло, Леви давно уже взрослый, мысль об их отношениях с Эреном уже улеглась в голове, но читать такие подробности было… было сродни подглядыванию в замочную скважину за кем-то, кто делает непристойные вещи.       Интересно, но стыдно. – Мика, это последнее, – сказал Жан, протянув жене листок. В отличие от остальных, этот не отдавал желтизной и был гораздо аккуратнее, что свидетельствовало о том, что написали его не так давно. Микаса, секунду подумав, отложила в сторону прочитанную стопку писем и взялась, вздохнув, за последнее.       "Привет, Эрен.       Прости, что я давно не писал.       Подумать только, с момента твоей смерти прошло целых 5 лет.       5 грёбанных лет я не мог заставить себя сказать хотя бы слово. Взять ручку, листок, и, наконец, вылить на бумагу всё, что думаю. Бумага стерпит, правда..?       Я ждал.       Я ждал всё это время момента, когда мне станет легче. Мне и сейчас иногда кажется, что твоя смерть – это какой-то дурацкий сон или чья-то глупая шутка. Что угодно, только не реальность.       Не такая. Я не хочу такую реальность.       Но кто интересовался моим мнением, Эрен? Моими желаниями? Кроме тебя, конечно... Кто?       Я хотел бы с кем-то поговорить. Но я не могу. Даже с Армином, который обо всём в курсе. Он пытался меня ободрить, один раз даже похлопал по плечу. Но я не смог найти для него слов.       Я хочу поговорить, но я не могу…       До сих пор стоит перед глазами эта картина, когда Микаса сносит тебе голову.       Двое Аккерманов, помешанных на одном Йегере... Иронично, не так ли? И один из нас должен был тебя убить, чтобы спасти всех. Чтобы сделать вид, что мы, элдийцы, остановили геноцидника.       Ужасно это понимать, но я рад, что не мне пришлось убить тебя. Я бы не смог.       Буквально перед этим я убил весь свой отряд, который, по воле Зика, обратился в титанов после употребления отравленного им вина. Я сделал это, потому что это был мой долг. С болью в душе. Они все были моими товарищами, с которыми я прошёл сквозь огонь, воду и медные трубы.       И ты, Эрен. Мой свет в океане.       Прости, но я сейчас плачу. Думал ли я когда-то, что стану таким сентиментальным? Что буду писать письма; буду шутить над тобой, называя дурой; убегать от тебя по длинным коридорам нашего замка, чтобы ты меня не догнал… Буду целовать, прижимая к себе, как самое ценное, слушать твои слова о том, что мы одержим победу и сможем быть счастливы… счастливы вместе… Я верил тебе.       Но я так больше не могу. Я искренне надеялся на то, что мне станет легче со временем. Увы, этого не произошло.       Микаса вышла замуж за Жана, он всё-таки её добился. Успели и детьми обзавестись. Не уверен, что она разлюбила тебя… Но не забыла точно.       Так же точно могу сказать и то, что у неё есть, на что отвлечься. Как и всем другим. Люди пытаются жить, упорно делая вид, что всё хорошо, а дальше будет ещё лучше.       Но я так не могу.       Я благодарен всем, кто мне помогал и помогает, заботится обо мне. Но без тебя я – не я больше.       С каждым рассветом наступает новый день, в котором тебя больше нет. День, в котором ты не обнимешь меня, в котором я не взгляну больше в твои бездонные глаза. Я умер тогда вместе с тобой. Я мёртв, но, почему-то, всё это время делал вид, что живой.       Мне физически больно, Эрен. Я до боли в кишках хочу к тебе. Я готов грызть землю, просить кого угодно, чтобы тебя вернули, пойти на что угодно, но я знаю, что никто мне не поможет.       Ничего мне не поможет. Ты далеко и с каждым днём ещё дальше.       Эрен, Эрен, Эрен… Я повторяю твоё имя чаще, чем любое другое слово. Возвращаю себя в моменты разговоров с тобой, когда после моего:"Эрен" всегда следовал ответ:"Да, любимый капрал?", и твой задорный смех…       Я люблю тебя, Эрен. До смерти и после. Больше себя, больше жизни, больше целого мира вокруг. Глупо, но я надеюсь, что мы ещё увидимся. Не важно – на небе, в аду, или на земле в следующей жизни. Я хочу потратить вечность на то, чтобы осыпать тебя поцелуями, душа моя".       Эмоции взяли верх и Микаса заплакала. – Бедный Леви…       Жан подошёл ближе и обнял жену. За последние пару часов на их головы вывалилось слишком много информации, которую они не знали, как переварить.       Письма Леви. Отношения Леви и Эрена. Чёрт, в голове хаос, мысли смешались в огромный ком, который катился в пропасть с бешеной скоростью…       Микаса плачет на плече у Жана, который безуспешно пытается успокоить отчаявшуюся жену.

***

– Если будет мальчик, назовём его Леви?       Фалько удивлённо посмотрел на жену. Габи сидела в тени на веранде, поглаживая уже достаточно большой живот. – Габи, не думаю, что это хорошая идея…       Фалько подошёл ближе и присел на корточки, положив свои ладони на колени девушке. – Ну так Райнер тебе тоже не нравится… – Габи вздохнула, нахмурив брови. – Не то, чтобы мне не нравилось… Просто эти имена, эти люди вызывают слишком много неприятных воспоминаний. Я не хочу, чтобы ты нервничала. Райнер был близким человеком для тебя, а капрала Леви так и не нашли… – Фалько, каждый из этих людей важен для меня. Именно поэтому я хочу не забывать этих имён. Чтобы в будущем, когда дитя спросит, откуда у него такое имя, мы могли рассказать истории об этих героях. Мы живём, чтобы помнить.       Блондин вздохнул, не желая спорить с женой.       Такая же упрямая, как и в детстве. За что, собственно, он её и любит.