Влюбиться в него — исход фатальный

Путь выдался весьма нелегким, полтора километра под пылающим солнцем — не очень хорошая идея, а такси в такой глухомани навряд ли найдутся. Кругом пустошь и поля с лугами. И вот виднеется моя цель — маленькая стояночка с заправкой и магазинчиком. Я прикладываю банковскую карту к терминалу. Оплатив покупку, выхожу из магазина, держа в руках любимое мороженое — «Магнат». Выбрасывая обертку в урну, я надкусываю холодный пломбир, покрытый молочным шоколадом. Лакомство тает во рту, но не успеваю и насладиться тем блаженством, как вдруг чей-то голос меня окликает: — Давно не виделись, сладкая! — я оборачиваюсь и замечаю Люцифера с молодым незнакомым мне человеком. Действительно, Люцифер, давненько, — от одной лишь мысли, я закатываю глаза. — О, я совсем не сладкая. — Готов поспорить, у тебя сладкая киска, — незнакомый парень нагло ухмыляется, а тело Люцифера заметно напрягается. Я смеюсь вместе с незнакомцем, и взгляд одноклассника становится жестче. — Ты никогда не узнаешь, — я медленно качаю головой, но мои слова им по барабану. Незнакомец ухмыляется еще шире, что знатно заставляет меня напрячься. — Помнишь, что я говорил тебе, Вики? — Люцифер делает шаг ко мне. — Никогда не говори… — мне становится неуютно. — Уокер! — доносится слева от меня ровный голос, и мы все оборачиваемся. О боже, только не сейчас. Маль припарковал свой джип на встречке. — Залезай в машину, черт тебя дери, — я запрокидываю голову, а Люци что-то рычит себе под нос. — Иди на хрен! — Сейчас же! — спокойно, но требовательно говорит он и еще больше выводит меня из себя. — Нет. Стоит этому слову слететь с моих губ, как из машины выпрыгивает Эдвард и обходит джип спереди, а Кристофер вылезает с заднего сиденья. Люци делает шаг вперед, а я мысленно усмехаюсь. Но стоит мне отвлечься, как Эдвард подходит ко мне, чуть нагибается и без особых усилий перекидывает меня через плечо, дотаскивает до машины и бросает на заднее сиденье. Я не успеваю даже возмутиться, как дверца захлопывается и закрывается на замок. Я отскакиваю от Эда, но тут же ударяюсь о Криса, который залез с другой стороны. — Вы, мать вашу, издеваетесь? — кричу я, но они лишь смеются. Тогда я пытаюсь пролезть вперед, но Маль быстро выставляет руку и блокирует мне путь. Я отлетаю назад и приземляюсь на сиденье. Мое рвение выбраться не утихает. Я не сдаюсь, продолжая пытаться сбежать от них, и тогда Кристофер, вздохнув, притягивает меня к себе на колени и прижимает к груди, обхватив руками за талию. Ужасное ощущение, чувствую себя маленьким непослушным ребенком, который не может успокоиться, поэтому папочка посадил меня на колени посмотреть в окошко. Я рычу, злобно глядя на него через плечо. — Клянусь богом, я сейчас повернусь и откушу тебе нос! — Эдвард со стороны усмехается, а мне не до шуток. — Успокойся ты, черт тебя подери! Тогда я подумаю, отпустить тебя или нет. Тут Маль бросает взгляд на заднее сиденье, потом еще раз, он явно раздражен всему этому спектаклю, раз его голос звучит крайне грубо. — Посади ее на чертово сиденье! — Хочешь поменяться местами? — огрызается Крис. — Она так пихается локтями, что я скоро получу по яйцам. — Каким яйцам? — Викусь, — по-прежнему зажимая меня в тисках своих рук, Кристофер проводит пальцами по оголенной коже, внутренней стороне моего бедра, а я начинаю дергаться и ловлю на себе взгляд Маля. — Ты должна их чувствовать, когда трешься о меня… Внезапно машина резко тормозит, и мы ударяемся головами об окно. Эдвард и Кристофер начинают ржать, когда Маль выскакивает из джипа и обходит его спереди, но тут же затыкаются, когда широко распахивается задняя дверца. Кристофер широко улыбается, молча вылезает. Маль поднимает глаза на Эдварда, и тот тоже выходит из автомобиля. Парни усаживаются на водительское и переднее сиденье, а Маль — сзади со мной. Я одним движением передвигаюсь к другой дверце и собираюсь взяться за ручку, но между моих ног проскальзывает большая рука, хватает меня за бедро и дергает назад. Взвизгнув, я разворачиваюсь и бью локтем по шее Малю, но в туже секунду он перебрасывает меня так, что я на нем верхом, а его руки крепко удерживают мои у меня за спиной. Машина снова приходит в движение. — Успокойся уже, блин, — в его голосе звучит скука, а я же, напротив, полыхаю от ярости. — Выпусти меня, живо! — Нет. — Твою мать, да что с тобой не так? — я чувствую, как скорость машины явно увеличилась. — Закрой рот, — его равнодушный тон еще больше выводит меня из себя. Тем более я точно знаю, что он тоже разозлен и раздражен. — А если нет? — спрашиваю я, нахально выгибая бровь и пытаясь высвободиться, но не тут-то было… Машина резко сбавляет газ, отчего я лицом упираюсь в Маля. Он ловит мои губы, а моя рука машинально погружается в его волосы. Наши губы сплелись воедино, спонтанное прикосновение превратилось в грубый, настырный поцелуй, который нарастал, а вместе с ним и мое возбуждение внизу живота. Страсть и агония заставили меня прижаться сильнее, как к своему единственному. Его горячий пылкий язык вторгся в мой рот, раздвигая мои дрожащие губы, по коже побежали мурашки, будто я маленькая школьница. Меня пронзило током, так что мелкий стон слетел с моих губ, осознавая лишь то, что я так же глубоко его целую. Я отстранилась… Так нельзя. Точно не с ним. Этот придурок выставил меня полной шлюхой, и я не должна вот так сладострастно при первой же возможности накидываться на него со своими чувствами. В машине повисла гробовая тишина, и я точно уверена, что наше чмоканье было слышно. Черт, ведь это и может мне выйти боком. Его руки тут же придавливают мои бедра, чтобы удержать на месте, и я замираю, осознав, что делала на протяжении всего времени. Он явно не отказал себе в удовольствии наслаждаться тем, как я трусь об него своей задницей, и теперь его рот оказывается чертовски близко к моей груди. Маль, чьи глаза по-прежнему спрятаны за темными линзами, облизывает губы и шепчет: — Я сказал, хватит шевелиться. Это касается твоих рук, твоей задницы и твоего рта, — он на мгновение умолкает. — Я бы даже приказал тебе перестать дышать, чтобы твои сиськи не упирались мне в лицо, если бы был уверен, что ты сможешь. Я выгибаю спину. — Так лучше, здоровяк? — Осторожнее, сахарок. — А то что? Парни начинают давиться от смеха, а когда я поворачиваюсь, сердито зыркнув на них, рука Маля поворачивает мою голову, чтобы мои глаза смотрели лишь на него, а потом снова хватает меня за запястье. Машина останавливается, Кристофер и Эдвард вылезают, закрывая за собой двери, и мы с Мальбонте остаемся одни. Простонав, я качаю головой. Идиотизм какой-то. — Что тебе нужно? Отстань от меня, — я продолжаю вырываться. Как противоречиво, Уокер. Ты сама привлекала к себе внимание, а сейчас упираешься, говоря обратное. — Нет. — Это твое нет уже начинает чертовски действовать мне на нервы. — Ты испытываешь мое терпение. — Да плевать я хотела! Внезапно Маль меняет позу, переворачивая меня как настоящую куклу. Моя спина касается кожаного заднего сиденья, а парень наваливается сверху, при этом удерживая мои руки, чтобы я точно не смогла сдвинуться. Я закусываю губу, наблюдая, как быстро начинает пульсировать вена на его загорелой шее. — Я не доверяю тебе, — резким тоном говорит парень, а я не могу удержаться от смеха. — Как будто мне есть до этого дело. Но Маль словно не слышит меня. — Зачем ты столкнула ту девчонку в бассейн? — Мне было скучно, — вру, и мне кажется, Маль это замечает. — Что ты делала сегодня в компании Люцифера и Доминика? — я снова пытаюсь высвободиться, и он сжимает меня еще крепче. — Ты серьезно? Это мои одноклассники! — Доминик не одноклассник. — И что? Как это тебя касается? — я рыкаюсь. — Теперь все думают, что ты с нами тремя. Мы не можем позволить тебе яшкаться с твоими мудаками из десятого. — Что-о? Позволить, значит? Ты совсем охренел? — он все так же продолжает нависать надо мной. — Да, позволить. Эта школа принадлежит Чейз, это, черт подери, наше место. А ты теперь, как бы странно не звучало, встала на нашу сторону. Так что держись от них подальше! — я чувствую всем телом, как его дыхание сильно учащается. За наш разговор Маль смог прилично опуститься до моей груди. Парень облизывает губы и стискивает челюсти. Я с силой отрываюсь головой от сиденья, делаю рывок, быстро схватываю зубами его очки и бросаю на пол, пока он не успел надеть их снова. Наши взгляды встречаются. Он хочет закрыться от меня, его черные глаза становятся еще более поглощающими, словно тягучий омут. Он специально позволяет мне вырваться из его хватки и достает очки, я же теперь со спокойной душой сажусь на сиденье, подгибая одну ногу под задницу. Маль поправляет волосы, и я замечаю небольшую ссадину около виска. — Та драка, — вспоминаю я, снова встретившись с ним взглядом. Я подсаживаюсь к нему ближе, облокачиваясь одной ладонью возле наших ног, а второй аккуратно провожу подушечкой большого пальца по фиолетовой ранке на его коже, а его рука опускается на мою. — Почему вы вообще полезли драться с ними? — Потому что они послали ту девчонку. — Зачем? — Я же сказал, что не доверяю тебе. — Ах, ну да, — на моих губах появлялся кривая усмешка. Он пристально разглядывает меня, потом убирает свою руку и отодвигается назад. — Вылезай. Закатив глаза, я неуклюже перелезаю через него и открываю дверь. Оглядевшись по сторонам, я понимаю, что мы вернулись обратно в Блэр, но стоило мне занести ногу, чтобы выбраться из машины, как Маль хватает меня за руку и шепчет: — Держись по дальше от Кристофера. — Как скажите, сэр, — мои губы медленно расползаются в дразнящей улыбке, и я подмигиваю ему. В ответ он одаривает меня зловещим взглядом. Часами позднее… Я лежу на мягкой постели, плотно укутавшись в кокон пледа. В воскресенье моя много почитаемая мать, как и обещала, прислала мне вещи. Одно радует, теперь на моем теле красуется мягкая махровая пижама с медвежатами. На заднем плане работает телевизор, а я спокойно листаю ленту новостей в телефоне. С недавнего времени моя активность в Instagram прилично возросла. Различные фото, обилие сторис, эстетичные картинки — и все это для самой себя. Я не стремлюсь показать всему миру свой профиль, а наоборот, пытаюсь сделать из него то, что хотела бы видеть сама — то, что греет душу. Не успеваю и дописать последний пост, как в дверь влетает рыжеволосый парень, волоча за собой полуживое тело соседки. Мими повисла на его плече, невнятно что-то бурча, а я подскочила с кровати, бросившись к ним. — Что с ней, мать, такое? — громко сказала, даже не подумав о состоянии Мими. Соседка схватилась руками за виски и плашмя полетела вниз. — Да ну ее, алкашка хренова. Это какой надо быть придурочной, чтобы так напиваться в понедельник! В понедельник, мать вашу! Так еще и в таком состоянии приезжать в школу на такси, — Ади хлопает себя по лицу, бросая девицу на пол. Я закрываю за ними дверь, а парень наливает себе стакан воды из графина. — С кем она так натаскалась? — спрашиваю и запрыгиваю на свою кровать напротив Ади, натягивая на себя покрывало. Парень скептически осматривает меня с ног до головы, выгибая бровь. — Зачетная пижама, купила в «Детском мире»? — на его слова я кидаю в него подушку, которая четко попадает в его лицо. Он откидывается назад, издавая хрип поражения. — Прекрати прикалываться! Лучше скажи, что мы с ней будем делать? — Мы? — парень поднял голову. — Нет, язвочка, она целиком и полностью твоя. Я не собираюсь возиться с ней в сотый раз. — Ты сказал в сотый? — у меня глаза полезли на лоб, я во всех смыслах не ожидала от соседки такое. Ади качнул головой и встал. — Готовь тазик, когда Мими пьяная, она вообще не может шевелить ногами… Да и мозгами тоже, — парень подмигнул и гордо покинул комнату, будто полуживое тельце у порога это моя проблема. Я вздохнула и подошла к Мими. Ничего не оставалось, как дотащить ее на кровать и поставить возле нее тазик. Все лицо девушки было намазано жирным слоем тоналки и потертым макияжем. Пришлось достать ватные диски и мицелярку: заколов Мими волосы, я начисто вытерла ей лицо и принялась укладывать. Поставив на прикроватную тумбочку стакан воды, кидаю пару таблеток и оставляю соседку сопеть в гордом одиночестве. От нее сильно несло перегаром, да до такой степени, что мне пришлось открыть настежь окна. Не найдя себе развлечения получше, я уселась по подоконник, свесив ноги наружу. Взяв пачку сигарет, я сняла махровую кофту, дабы она не провоняла. Достала сигаретку и подожгла. Первая затяжка ударила в голову, отчего я почувствовала, как мои ноги стали ватными, а руки не могли долго находиться на весу. Прикрыв глаза, я начала наслаждаться вечерним ветерком в полном одиночестве, понимая, как давно не курила. Раннее утро. Накидывая на себя первое, что попадется под руку, в моем случае это черные скинни джинсы и белая блузка с прозрачными рукавами. Обувшись в свои любимые белые классические Air Forсе, я ухватилась за сумочку и выбежала с комнаты. Впервые за все пребывание здесь мне захотелось посетить учебную программу, быть подальше от своей соседки. Сказать, что ночь выдалась ужасной, — ничего не сказать. Рвотные позывы, крики, возгласы — Мими проснулась в два часа ночи и не хотела спать. Если судить, что сказал Ади, то соседка просто напилась, но я точно знаю, что такой эффект вызывает не алкоголь… Я просидела с ней в туалете около часа, Мими обнимала унитаз и долго не могла справиться со всем этим, а я как верная соседка то и носила ей воды, да и держала волосы. «Надоело!» Я не нянька на побегушках, которая будет ласково ухаживать за ребенком, у меня и своя жизнь есть. А с такой соседкой я не собираюсь пускать на утек свой восьмичасовой сон. Найдя Геральда в учительской, я заранее оправдалась за Мими, сказав, что у нее сильная диарея, и малышка все бегает в туалет. Зайдя в класс, сразу же уселась за наше место с Люцифером. Сегодня первым уроком у нас физика, но соседа по парте так и не видно. Я достаю из сумочки свою тетрадь на кольцах, где еще в прошлой школе записывала физику, и кроме рисунков и заголовков тем там ничего не наблюдалось. Я намереваюсь порисовать какие-нибудь узоры, как возле меня плюхается неожиданная гостья. Оу, мне сегодня крайне повезло, ведь, похоже, моей соседкой на сегодняшний урок стала Ости. — Ты хоть знаешь историю парней Чейз или это необязательно, чтобы раздвигать перед ними ноги? — Совсем необязательно, — отвечаю я, не желая слушать очередные сплетни. Обычно слухи далеки от правды. — Если тебе не нравится, что другие стали считать тебя доступной, может, перестанешь так реагировать? — я с силой бросаю карандаш на стол и смотрю на нее. — Я могу клясться всеми святыми, что не такая, спорить с каждым, кто будет осуждать меня, и все равно ничего не добьюсь. Я не собираюсь тратить свое время на идиотов. Люди верят в то, во что захотят, точка. Бессмысленно пытаться заставить кого-то изменить свое мнение. — Значит, ты позволяешь им победить? — она улыбается, но непонятно чему. Девушка ставит локти на парту, облокачиваясь на руки, и смотрит прямо на меня. Ее глаза полны азарта и недосказанности, и зачем эта девица подсела ко мне? — Нет, потому что они уже проиграли, как ты только что, — Ости непонимающе хмурится, и я поясняю: — Твоей единственной целью сейчас было спровоцировать меня, поэтому ты и подсела. Ты хотела вывести меня из себя, чтобы я ответила тебе, но у тебя не вышло. Значит, я победила. Она закатывает глаза и начинает доставать учебники к уроку. Звенит звонок, и, как я ожидала, не прошло и пяти минут, как Ости опять начинает болтать. — Мальчики на самом деле не братья, но могли бы ими стать. Они росли вместе с самого раннего детства и воспитывались в школе, — я удивленно выгибаю бровь, поворачивая свою голову к девушке. — Разве в Блэр берут на обучение начальные классы? — на вопрос Ости качает головой. — Уже нет. Мало кто из родителей в наше время решается отправить ребенка на обучение вдали от дома. Я пытаюсь не отвлекаться от своей писанины, но ей удалось зацепить меня, и, судя по ее язвительной усмешке, она прекрасно это понимает. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что нас никто не подслушивает, Ости продолжает: — Прадед Мальбонте основал эту школу, построив все здешнее с нуля. Здесь учился его дедушка, отец, теперь он… — девушка таращится в мою сторону. — Как Кадоганы попали в школу, и почему эти трое так сдружились? — громко выдохнув, Ости закатила глаза, видимо, от моего любопытства. — Кристофер и Эдвард пришли в эту школу в восемь лет. Их отец был напрямую знаком с отцом Маля, даже можно сказать, что они хорошо дружили… В итоге оказалось так, что они тоже вместе росли, вращались в одних и тех же кругах, обладали властью и все такое — парни Чейз своего времени, только на одного меньше. Знаю, что потом случилось что-то очень ужасное, но конкретно что — нет. Троица не делится своей личной информацией из жизни, да и никто особо не интересуется их прошлым. — Не густо… А что с матерями, где они? — Ости пожимает плечами, а я хмурюсь. «В этих парнях столько загадок, получится ли у меня узнать хоть одну?» После урока. Перерыв на ланч — самое то. Я страшно голодная и готова съесть все на своем пути. Я покидаю кабинет чуть ли не одной из первых, незаметно ускоряя шаг, чтобы добраться до святой столовой. Ухватив намертво поднос, я кладу на него два салата и десерт, благодарю буфетчицу и направляюсь к одному из пустых столов. Краем глаза поглядываю, как большое скопление людей собирается в помещении, выстраивая километровую очередь за едой, при этом же я нагло ухмыляюсь у себя в голове и жую овощной салат с курицей. И все бы было так спокойно. — Теперь понятно, почему у тебя такие большие сиськи, — наклонившись, Эдвард шепчет мне на ухо. — Нравится хавать капусту? С другой стороны подсаживается Кристофер, и я, не обращая на них внимания, продолжаю жевать дальше. — У тебя немного нервный вид, Вики, — Кристофер облокачивается на меня, кладя свою руку на мое плечо. — Могу помочь с этим. — Мы можем помочь с этим, — добавляет Эдвард, и они ухмыляются. Я закатываю глаза, и к нам подходит Маль, смотря на нас с каменным выражением. «Точно, он же что-то говорил по поводу: держись по дальше от Криса». Парень ловит мой взгляд, а затем нарочито лениво обводит глазами столовую. Я смотрю туда, где остановился его взгляд, и вижу ту суку, которая мало того, что пыталась меня опустить в первый учебный день, так и сейчас крутит своим хвостом перед парнями, наклоняясь над столом в самодовольной ухмылке. — Как ее зовут? — аккуратно дергаю Криса за руку. — Сара, — показушно шепчет мне на ухо. Я разворачиваюсь, наклоняясь к нему. — Сара — настоящая шлюха, — отвожу лицо и со всей силой накалываю на вилку помидор. Что-то похожее на ревность бьет меня под ребра, и я пытаюсь скрыть свою агрессию, и по самым случайным обстоятельствам Маль успевает снова встретиться со мной взглядом. Эдвард отходит в сторону, и Маль, встав, идет за ним. Они оба смотрят на Кристофера, который, колеблясь, тоже встает, и все трое уходят, не оглядываясь. Остаток учебного дня мы не пересекаемся. Нет уже ставших привычными обменов взглядами, нет неуместных комментариев. Они не перекинулись со мной и парой слов, и, конечно, это не осталось незамеченным. Кто-то злобно смотрит на меня, кто-то косится, кто-то перешептывается, ну а я притворяюсь, что не замечаю их — ведь мне отлично удается избегать зрительного контакта. «Это даже почти смешно — то, как все разом подхватывают бойкот». В этот раз в комнате не было ничего развратного, за что большое спасибо Мими. Я спокойно вошла в наше убежище, удивленно замечая, как моя соседка до сих пор валяется в постели, так при всем пялится в экран телевизора, поедая большую чашку с чипсами. — Отлично устроилась, — буркаю я, кидая вещи на кровать. — А теперь рассказывай, что за повод был вчера так накидаться? — Какой повод? — Мими скрещивает руки на груди. — Я вчера просто устала, — я кидаю в нее подушку. Мало того, что я провозилась с ней всю ночь, не спала, да и то дело носила воду литрами, а ей сложно сказать причину, я же не прошу подробности. — Ай, мне же больно. — В следующий раз, дорогая моя, я брошу тебя у порога так же, как бросил Ади, и не пошевелю даже кончиком пальца, чтобы уложить тебя хотя бы в постель! Девушка убавляет звук на телевизоре и поворачивается в мою сторону. Переодевшись в пижаму с медведями, я сложила все вещи в шкаф, разобрала сумку и достала оттуда телефон. Прыгнув в мягкую с утра незаправленную постель, я открыла ленту новостей. Долго ожидать Мими не пришлось. Соседка лениво перебралась в мою постель и легла рядом. — Ну прости-и, — мурлыкнула девушка, облокотясь на руку. — Да, я и вправду вчера перебрала… Да, мне очень стыдно, что ты видела меня в таком виде и… таскалась со мной. Просто Дино… — Мими резко заткнулась, прикусив губу. Я повернула голову и выключила телефон. Точно, Дино! Я же совсем забыла про тот инцидент, и сейчас самое время спросить. — Мими, вы встречаетесь? — девушка покачала головой. — Нет. Мы просто… — Трахаетесь? — моя прямолинейность оставляет желать лучшего, но я не люблю, когда тянут. — Да… В общем, Вик. Дино попросил, чтобы я поговорила с тобой, и… блин. Короче, можешь, пожалуйста, не рассказывать об этом никому? — Да, без проблем. — Вот и славненько. Кстати, как дела с троицей? Что-нибудь разузнала? — я выгнула одну бровь. — То есть, ты же с ними спишь… — Хватит! Сколько тебе раз надо сказать, что я не сплю с ними?! Ты хоть вообще меня слушаешь? — я всегда старалась держать себя в руках, мать приучила не показывать свои эмоции на публику, но эти слухи про меня уже достигли пика. — Успокойся ты, истеричка. Я делаю такие выводы только лишь потому, что Люци говорил, как ты перед его носом, смеясь, запрыгнула в машину Чейз. — Ох, вообще супер. Так вы меня еще обсуждаете? — Мими накрыла ладонью лицо, видно, девушка еще не до конца отошла от ночных похождений, но раз у нее хватает сил плести языком, то пусть будет так добра и ответит на вопрос. — Послушай, Вик, ты ведь не знаешь, почему я сплю с Дино?.. — я вылупляю глаза. Ладно, я и так поняла, что мои одноклассники меня обсуждают, но так некорректно менять темы… А знаете, мне даже интересно. — И почему же? — В этой школе нельзя быть одиночкой. Если ты будешь одна, то тебя запросто могут затоптать в землю, как подобие мусора, — соседка делает паузу, ломая костяшки на руках. — За каждой девушкой должен стоять парень, и чем выше статус, тем к тебе относятся лучше… — она поворачивается ко мне, и наши взгляды встречаются. — Я не хочу быть той, о кого могут вытирать ноги, я не хочу вспоминать о своей юности и плакать в подушку с мыслью о том, что какие-то придурки меня унижали… Ты ведь помнишь, что я тебе говорила про Ади и Сэми? — ее голос дрогнул. — Ади боялся травли, он боялся, что в этой школе им просто не дадут сделать и шаг, боялся скандалов и косых взглядов, да он, черт подери, боялся осуждений, ведь Академия Блэр — сплошное отдельное государство трудных подростков, где нет моралей! Я не… — Хватит, Мими. Я тебя поняла, — встав с кровати, я ухватилась за первую попавшуюся футболку. Переодевшись, я быстрым шагом покинула комнату, не желая больше слушать ахинею соседки. Моральные измененные принципы, трудные подростки, алкоголь и наркотики, секс за право неприкосновения… как это все нелепо. Но, с другой стороны, в этом и заключается жизнь двадцать первого века. Наше поколение отличается всем. С одной стороны, мы то будущее, которое может изменить все, избежав ошибки наших предков. Но с другой стороны, мы самое распущенное и катастрофически варварское поколение подростков. Конечно, рано или поздно мы все это перерастем, станем старше и умнее, но какие отпечатки юношества останутся у нас в памяти? Конечно, сильным по духу и власти подросткам будет жить куда легче. Они будут помнить лишь счастливое детство и задорную юность, но что же будет с теми, кто не влился в круги элиты общества?