***
— Это Роберт, он из Польши. Клеился, клеился ко мне, коктейльчиками угощал. — на парте сидела красивая, привлекательная блондинка. У нее светлые волосы до плеч, которые она заделала сзади, а оставшиеся пряди оставила на лице. У нее были большие голубые глаза и нос с горбинкой. Звали ее Энни Леонхарт. На самом деле Энни была очень популярной в школе, искала себе постоянно парней, разных ухажеров. Она нагловатая, самоуверенная и гиперобщительная. Леонхарт обожает внимание и воспринимает его как должное. В учёбе успехи девушки не ахти, но учёба для неё, дело десятое — на будущее у нее планы стандартной красотки. Вот и сейчас Леонхарт хвастается своим одноклассницам. — А это мы с Рикардо. — Энни показала другую фотографию в ее телефоне. Но она прекратила это, когда услышала усмешки пацанов. Парни сидели на втором ряду. И главный среди парней — Леви Аккерман, сидел и изображал образ того самого Рикардо, про которого говорила Леонхарт. — А если я тоже сутенером Рикардо стану. — усмехнулся Леви. Он самый обеспеченный мальчик и лидер класса. Его отец является спонсором школы. Да, его можно назвать «мажором». Любил он подкалывать Энни, но имел хороший круг общения. Был красавцем. — Да ты откуда будешь-то, сутенер? — спросил Фалько Грайс. Он был тихоней в классе и объектом насмешек. Он всегда хотел подружится с таким крутым человеком, как Леви, но результатов — ноль. Друзей у него нет. — У нее там Италия, Польша… — Я из Хорватии, — продолжал смешить своих друзей Леви, нацепив на себя какой-то мех из куртки. — Я Хорватский сутенер для Леонхарт. — Хорватка не выросла, — злобно произнесла Энни, смотря на своего одноклассника. Леви посмеялся со своими друзьями и обвел взглядом весь класс. Все занимались чем-то разным, кто-то рисовал, сидел в телефоне. Впрочем, ему было все равно. Но шум в классе оборвала Микаса, забегая с хорошей новостью для класса: — Народ! — она подбежала к доске и повернулась лицом к классу. — Пятого урока не будет, у Райсса юбилей. Вместо четвертого репетиция с Еленой. Все завизжали от радости. Микаса тоже улыбнулась такой новости и тем, что смогла развеселить класс. Прозвенел звонок, все расселись по местам. Сейчас была литература. Но знакомые продолжали увлеченно что-то друг другу рассказывать, вот, например, Леви с Энни. Аккерман что-то сказал ей, на что Энни расплылась в улыбке. В класс зашла учительница. Это была женщина примерно 35 лет, со светлыми волосами и очками на переносице. Звали ее Рико Брженская. — Моя любимая учительница, — сказал Леви, конечно, это был сарказм — Здравствуйте, — поздоровалась Брженская и положила сумку себе на стол. Через пять секунд же она взяла мел с полочки и начала писать тему на доске «Как я провел зимние каникулы». Ученики достали тетради и принялись писать. 9А класс был лучшим классом, если сравнивать с другими. В параллельном учатся более глупые дети. Сейчас же Леви разговаривал со своим другом Оруо, только шепотом.***
Познакомимся с главной героиней — Хистория Райсс. Она же внучка директора школы. ей пятнадцать лет и она сидит на домашнем обучении уже долгое время, бабушка с дедушкой очень волнуются за нее, думая, что у нее слабое здоровье, чтоб посещать школу. Да и правда, у Хистории астма с раннего детства. Родители бросили ее, и она не видела их уже сколько лет, она даже не знает, живы ли они? Каждый день Хистория просыпается и понимает, что сегодня будет также, как и вчера. Бабушка сделает для нее завтрак, дед уйдет на работу, а днем придут учителя, объяснять ей новую тему. Как же ее все достали! Она хочет нормальную жизнь. Учиться в школе, как нормальные дети. Вот и сейчас она сидит на подоконнике, рисую фломастером слово «хуй». Она увидела в окне своего одноклассника, только забыла уже, как его зовут. Вроде, это был Конни Спрингер. Он был весь растрепанный, его волосы торчали из шапки. Хистория знала, что у него неблагополучная семья, отец — алкаш, а мама… а про маму она ничего не знает, наверное, она работает сутками. Также, Конни учится и ведет себя хуже всех в классе. Имеет неприятный характер, любит насмехаться над слабыми и унижать их. Вот и сейчас он только пошел в школу и, увидев в окне Хисторию, показал ей средний палец. Но девушке было все равно. Она считала себя милой. Райсс была низкого роста, у нее была грудь первого размера, золотистые волосы, голубые глаза. Живет она в обычной комнате, на стене висели плакаты разных рок-групп, было и пианино, на котором Хистория училась, но забросила все дело. На пианино лежали мягкие детские игрушки, Хистория хотела выкинуть их, но времени все не было. Самое главное для нее — компьютер с колонками. За ним она проводит большую часть времени, переписываясь в интернете с людьми из другого города и слушают музыку. Кровать была застелена махровым одеялом, именно его Хистория обожала. Были и полки с учебниками и разными книжками, а также разный хлам. В дверь постучались, и вошел ее дедушка. — Хистория, отойди, пожалуйста от окна, дует, — заботливо сказал он. Блондинка успела стереть неприличное слово с окна и слезла с подоконника. — Ты пошел, дедушка? — она подошла к нему. — Да, у тебя что сегодня? — Литература и английский, — ответила она и чмокнула деда в щеку. В коридоре стояла и бабушка Хисы — Роза Райсс. Она была доброй старушкой и любила своего мужа. — Хорошо, пожалуйста, подготовься, — сказал Род Райсс и вышел в коридор. А Хистория закрыла дверь и села за свой компьютер. Включив браузер, она начала печатать сообщение своему новому знакомому в интернете: «Да, я Криста, и у меня действительно нет никаких комплексов». В коридоре Род собирался идти на работу, он красиво оделся; надел свой любимый и дорогой для него костюм. Он проверил все документы в портфеле. Роза подошла к своему мужу, держа в руке рубашку: — Род, может все-таки эту? — спросила она, показывая белую рубашку. — Нет-нет, — он посмотрел краем глаза на нее, затем посмотрелся в зеркало. — Поправь, пожалуйста, воротничок. Бабушка поправила воротник и галстук. — Очень хорошо, — он чмокнул жену в щеку, она его в ответ тоже. — Счастливо.***
Новый ученик школы 9А класса ехал на такси прямо в 13 школу. Он очень высокий, мускулистый и широкоплечий. У него короткие светлые волосы и суровые черты лица: широкий подбородок, прямой нос и янтарные глаза. Его звали Райнер Браун. Он посмотрел в окно и увидел ту самую школу. Он заметил, что она не отличалась от той школы, в которой был до этого. Таксист спросил, сюда ли ему надо? — Да, вроде сюда, — Райнер закатил глаза и заплатил таксисту. Выйдя из машины, он сразу закурил сигарету из новой пачки, которую купил ровно двадцать минут назад. Вот и новая школа, а значит — новые лица, общение, учителя и обстановка. Он шел решительно, выпуская изо рта вонючий дым. Впрочем, он курит с десяти лет. Он выкинул окурок и вошел в здание. Внутри же его встречает охранник: — Ты куда? — спросил взрослый лысый мужик. — Я новенький, в 9А, — кратко сказал Райнер. — Налево по коридору, — охранник махнул рукой и принялся снова решать кроссворды. А что ему еще делать? Браун шел по коридору, рассматривая школу. Да, обычная она. Это же ни лицей, и не гимназия. С номером повезло, конечно, 13. Для кого-то это несчастливое число, но Райнеру было пофиг. Он пофигист по жизни. Единственное, что не пофиг ему — это на его маму, которая болеет раком. Браун помогает ей, но денег не хватает на полное лечение. Навстречу шел парень. — А уроки начались уже? — спросил Райнер — Ты че, не видишь? Шапку сними, — так дерзко ответил ему парень. Это был десятиклассник Эрен Йегер. У него были зеленые глаза и каштановые волосы. Он снял с Райнера шапку и кинул ее на пол. — Слышь… — не успел ничего сказать Браун, как Эрен с размаху бьет его кулаком по лицу. Райнер упал на пол, а Йегер на последок, со всей силы пнул ногой ему в живот. От чего блондин перевернулся на спину, издав гортанный вопль. Его дыхание прервалось. — Так, бойцы, ну-ка, угомонитесь! — крикнул охранник. Эрен пошел дальше, а Райнер сплюнул кровь и поморщился. Так его и встретили в новой школе.***
В классе стояла тишина, все были сосредоточены на сочинение, ну почти все. Например, Леонхарт написала буквально десять предложений. А Габи Браун сидела и ковырялась в носу, придумывая, что бы еще такое написать. «Начало третьей четверти — это тоска, — писала она в своей тетрадке. — За окном зима. Позади все любимые праздники. В школе ничего не происходит, а впереди самая длинная четверть. В школе ничего не происходит, как будто все впали в зимнюю спячку. Никто не влюбляется, не приходят новенькие. Стихи пишутся грустные, хочется читать кафку и медитировать…» Неожиданно в Габи прилетел кусок бумаги. — Хватит козявки жрать, — засмеялся Леви. И Леонхарт, которая сидела сзади Габи тоже посмеялась. Уж очень она любила поиздеваться над ней. Габи была изгоем, но она любила писать стихи и быть одной. Она так хотела найти хороших и верных друзей. А ее почти каждый день обсирают и поливают говном. Одевается просто, в учебе не особо блещет, но любит литературу и поэзию. Она много писала личных дневников, которые никому читать нельзя было. Вот и сейчас Леви унизил ее… опять, а тупая Энни посмеялась с этого. Как ее все бесят. — Рико Брженская, можно я схожу за цветами для Рода Райсса, — сказала Энни. — Ты что уже, написала? — спросила учительница и подошла к ее парте. — Да. Рико проверила ее тетрадь, а затем сказала: — Чего, Леонхарт, так мало написала? У тебя что, были скучные каникулы? — Рико Брженская, у меня были офигенные каникулы. — с восторгом сказала она. — Особенно игра в футбол с Робертом и, как его там… Радинец, — снова шуточки от Леви — Вот видишь, ты еще в футбол играла, — сказала Рико и села за учительский стол. — Вот об этом и напиши. — Она а воротах очень хорошо стоит, а вся команда ей забивает, — усмехнулся Леви — Так, Аккерман, — Энни нахмурила брови и злобно уставилась на своего одноклассника. Леви просто шутит, на самом деле он хорошо относится к Энни. Он знаком с ней с первого класса. — самый умный, что ли? — Да, самый, — ответил брюнет — А за цветами пойдет тот… а тот, кто написал. — сказала Рико. Микаса подняла руку, она быстрее всех все написала. Также руку поднял Армин Арлерт. — Да, Армин? — Можно в туалет? — Да, иди. Армин — хикка, тихий, скромный, скрытный мальчик, как в школе, так и дома. Он довольно маленького роста для своего возраста. длинные волосы, немного не доходящие до плеч, большие, выразительные, голубые глаза. Никого не гнобит, не унижает. Арлерт робкий, нерешительный и, конечно, не настолько самостоятельный. В классе ни с кем не общается, даже с другими «тихонями». Ему безразлично, что у него нет друзей среди одноклассников. Он вышел из класса. Энни тоже подняла руку, отпрашиваясь в туалет. А Леви поднял руку, чтоб идти за цветами. В итоге идти в магазин отправили Микасу Аккерман и Жана Кирштайна. Армин зашел в мужской туалет, где сразу в глаза ему бросился парень, который умывал лицо. Губа у него была разбита, раковина была в крови. Арлерт больше не стал обращать внимания на странного типа, а просто зашел в кабинку, поссать. — Полы у вас скользкие. — проговорил Райнер. — К уборщице вопросы, — ответил блондин. — Че за школа у вас? — Нормальная, — Армин все думал, когда отстанет он. Привязался с глупыми вопросами. — Знаешь, сейчас специальных людей засылают в школы, чтоб проверили, че как дела. — Кто засылает? — спросил Армин, застегивая ширинку на джинсах и подошел к раковине, чтоб помыть руки. — Сам не догадываешься, кто засылает? М, только не говори никому, — Браун еще раз промыл рот. — Посмотри, у меня кровь осталась? Армин посмотрел на губу. Кровь идти перестала. — Ты в каком классе? — Райнер все не отставал, а продолжал задавать вопросы — Ну, в девятом — У меня сеструха в девятом учится, хотели к вам перевести. Какой класс хороший? — Ну, девятый «А» — Почему? — Потому что в девятом «Б» одни уроды, а в «А» классе нормальные все. Я, кстати, сам в «А» классе. У нас директор учителя года получил. — Армин отряхнул руки от воды. — Да ладно? Ну, иди. — Пойду. Армину этот тип показался странным. Весь рот разбит, про какие-то проверки в школе говорил. «Точно шизик», — подумал Арлерт и пошел обратно в класс***
— Боковая часть дороги? — спросил охранник, снова читая кроссворд, только уже не один. С ним стоял Эрен Йегер, который учился в десятом классе. Эрен неприятно задирист, часто «бычит» и не стесняется пускать в ход кулаки. В своём классе ничем особенным не выделяется, стремится завоевать авторитет среди девятиклассников. Сейчас он прогуливал урок, тем самым находясь с охранником. — Смотри, смотри, — Йегер ткнул пальцем в газету. — Пятое колесо автомобиля? — Это для каких-то умников. Парень усмехнулся. В школу забежала девушка и парень. Она бодро смеялась, а в руке девушка держала красивый букет хризантем. — Я тебя все равно намылю, — пошутил парень и побежал за подругой. Эрен обернулся, смотря на девушку в клетчатой юбке. — Смотри, какая побежала, — охранник кивнул головой — Да ну… — спокойно ответил Эрен, изучая девушку с головы до ног. Тонкие ноги в черных колготках, а ведь на улице зима, че она вырядилась в них. Была надета в самую обычную белую блузку. — А ты, че не на уроках-то? — спросил охранник, смотря в газету — А че мне там делать? Я и так все знаю, — пафосно сказал Йегер — Ну да, знаешь…дважды два, четыре. — Давай скорее, — протараторила девушка, выходя из раздевалки с букетом цветов. Вслед за ней вышел и ее одноклассник. — «Злые и коварные умыслы»? — прочитал вопрос охранник, а затем краем глаза взглянул на школьницу. — Не, что-то в ней есть — Неа, — через секунду ответил парень, смотря вслед девушке.***
В учительской происходила настоящая «котовасия». Учителя то и дело, что готовили поздравление Роду Райссу, ведь у него сегодня юбилей. Всем этим руководила учительница физики — Петра Рал. Красивая, с большими формами женщина поставила на стол шампанское. У нее были рыжие волосы до плеч и янтарные глаза. Ее любили все ученики, потому что и преподавала она хорошо, да и детей не ругала, была доброй. — Коллеги! — Петра похлопала в ладоши, чтоб ее заметили. — Он заходит, и мы все кричим по-здра-вля-ем! Улыбочки, проснулись и потом… Недоговорила Рал, как в учительскую заходит директор. Он немного в шоке, а коллеги начали кричать поздравления. Кто-то вручил ему букет цветов, и продолжали кричать «С Днем рождения!». — Друзья, перестаньте, — сказал Род. Ему понравилось все это, но было очень неловко. Секретарша уже открыла бутылку шампанское, да так, что весь алкоголь покапал на стол и на пол. — Не отмечаю я это — Вы не правы, Род Райсс! Юбилей! — Это раньше нельзя, потом можно, сколько угодно, — радостно сказала Рал и начала играть мелодию на пианино. Она, конечно, не так сильно профессионально играла. Рядом с ней стоял химик — Эрвин Смит и вытирал свой пиджак, который обрызгал шампанским. — Вы и так учителя года зажали, так что давайте, отметим! — проговорила секретарша — Нанаба. А директора продолжали обсыпать подарками, дарили ему открытки, цветы. Говорили поздравления и желали всего самого лучшего. — Спасибо! Спасибо, друзья, — так искренне сказал Райсс.***
Наступила длинная перемена, и Энни со своей подругой Миной решили сходить до ларька, который находился возле школы. Обычно школьники покупают там сигареты, дешевое обоссаное пиво, или же джин тоник. В очереди стояла Ханджи Зоэ — ученица 9А класса. Она была отличницей, даже за четверки родители читали ей нотации, что учеба прежде всего. Внешне не красавица, комплексует по этому поводу. — Слышь, Ханджи, — сказала Энни. — ты гонщица, поняла? Где новый чувак? Обещала, что придет офигенный чувак. Начало четверти, а вокруг одни уроды. — Придет, — ответила Ханджи, считая деньги. Да, она говорила всему классу, что должен прийти новенький в их класс, но он так и не появился. А сейчас и Энни что-то предъявляет ей. У Зое просто нет желания разговаривать с Леонхарт. — Че ему в начале четверти здесь делать? — А че говорила, что он из элитной школы? — спросила Мина Каролина. Она была подругой Энни, но не такой популярной, и не такой красавицей, как Энни. — Из элитной! — Что он псих, — добавила Энни. — Че будешь покупать? Ханджи подошла ближе и попросила колу и шоколадку у продавщице, подавая деньги. — Колу и шоколадку? — переспросила Леонхарт и сморщилась. — Ханджи, ты че, с твоей жопой тебе надо престать есть шоколадки. И Леонхарт схватила одну ягодицу Зое. Ханджи смутилась, а Энни с Миной дико засмеялись. Но тут их прервали два парня. Это был Эрен и его одноклассник. — Девчоночки, подвиньтесь, — сказал Йегер и прошел вперед, отталкивая Энни и Ханджи. — А че ты грубишь? — сказала блондинка, но не таким и грубым голосом. — Чуваки, но мы в очереди. Но Эрену было уже все равно, он попросил четыре бутылки пива. Энни смотрела на него, прикусив губу: — Ну мы в очереди стоим, — жалостны голосом сказала она. — Вот молодежь какая пошла, — усмехнулся зеленоглазый. — А ты не дорос, да? — Значит, говоришь, что я не дорос? — Да ты и так не дорос, — сказал его одноклассник, с сигаретой во рту. — У меня-то дорос в отличии от некоторых, — Эрен взял пиво и пошел обратно в школу. А Энни только оглянулась и смотрела на этого красивого десятиклассника. Была перемена. Армин Арлерт вошел в класс и он сразу же увидел того самого парня, который был в туалете и заливал ему разную чепуху, спрашивал дурацкие вопросы. Но, что он делает здесь? — такой вопрос прозвучал у блондина в голове. — Я новенький — Райнер Браун, — сказал он, встав со стула, на котором сидит учитель и подошел к партам. — Армин, — представился он и положил учебники к себе на парту. К слову сидел он на четвертой парте. — Тут кто сидит? — спросил Райнер, указывая на вторую парту. — Никто. — Мне не надо «никто». Тут, кто? — Тут химик, дымовуху делает. — А там, кто? — он указал на самую дальнюю парту. — А там звезда, — слово «звезда» он сказал немного с сарказмом. Он не любил Леонхарт, пусть она и была красивая, стройная. Ее характер ему не нравился. — А с тобой, кто сидит? — А со мной никто, — Армин хотел было уже положить рюкзак на стул, но Райнер спросил, можно ли сесть к нему. Арлерту он не очень нравился, да и общаться с ним не хотелось, но все-таки разрешил сесть с ним. В класс вошла Ханджи Зое, снова в юбке до колена, с косичками и в очках. В общем образ типичной девочки-отличницы. Армин сказал ей «привет» и сел на стул. — А это Ханджи… — шепотом сказал Армин Райнеру — Че ты с ней здороваешься, а она молчит? — Слушай, ты из какой школы? — Армин проигнорил вопрос Брауна. — Тебе какое дело. — Ну, говорят, что крутая. — Школа, как школа, — он отвечал без всяких эмоций и переживаний. — Придурков мало. — Ну а че ушел? — Потому что придурок, — усмехнулся он. В классе послышался звонкий звук каблуков. Это Энни идет на своих каблуках. Райнер смотрел на нее с восхищением. У нее была четко видна талия, а грудь довольно-таки большой. За ней шла Мина. Леонхарт села на свою парту, громко бросив свою сумочку. — Звезда? — спросил Райнер, все еще смотря на Леонхарт — Да…***
Было в школе и любимое место всех старшеклассников. Это было укромное место, в котором ученики могли покурить или попить пива. На стенах были нарисованы разные надписи, по типу «9А лучшие!» и многое другое. Лестничная площадка выгладила, как подъезд. Курилка — именно так называли это место старшеклассники. Вот и сейчас Эрен пил пиво со своим новым другом — Жаном. Жан Кирштайн учится в 9А. Он не является лидером, но всегда держится рядом с самыми популярными ребятами в классе. — Да не ссы, — сказал Йегер, подкуривая сигарету. — Тебя как зовут? — Да я не ссу, — ответил Жан, он думал, что пить пиво в школе — не очень хорошая идея. — Меня Жан зовут. — Меня Эрен, — они крепко пожали друг другу руки. — У вас там в классе прикольные тёлки есть? — Есть, Энни Леонхарт, — Жан заулыбался, даже она была ему симпатична. Он попил пива и уставился на Эрена. — Ну такая в клетчатой юбке. — Не знаю такую, — он отрицательно замотал головой. — Ты еще с ней с цветами был. Через секунду Жан понял. Он говорил про Микасу, его соседку. Они были одноклассниками с первого класса, еще и соседями. Так что Кирштайн прекрасно знал девушку. — Микаса Акккерман… А че в ней прикольного-то? — Да она офигенная! — Эрен снова сделал глоток пива. — Хоро-ош, серьезно, что ли? Послышались шаги по лестнице. Жан взглянул вниз, это шел Род Райсс, сердце парня забилось так сильно. «Ну все, сейчас влетит», — думал Жан. Директор увидел двоих и строго посмотрел. — Здравствуйте, Род Райсс, с Днем рождения, — сказал Жан, пряча за спиной бутылку пива. А Эрену было все равно. Жан посмотрел на парня, подумал, что тот предложит выпить ему. — Так, оба за мной! — строго сказал Райсс, спускаясь вниз. Парни оставили бутылки на лестнице и пошли за директором. Жан умолял его не звонить маме и ничего не говорить, повторяя, что этого больше не повторится. Жан и Эрен уже столяи возле директорского стола. Род Райсс сурово посмотрел на них. — Йегер! — Да, — сухо сказал парень — У меня на Вас целое досье, — говорил директор, сложив руки в «замок» — Ну я же личность — Личность? Ничтожество Вы! — прикрикнул он. — Личность не станет спаивать младших — Он сам, — Эрен взглянул на Жана укоризненно. — Че ты молчишь? Но Жан молчал. Эрен сам предложил выпить, а ведь Кирштайну сразу эта идея не понравилась. — А Вам, Кирштайн, — директор посмотрел на него, Жан стоял весь красный от стыда и чесал пальцы от волнения. — Сегодня Вашим родителям позвоню. — Не надо родителям, пожалуйста, — тихо пробубнил Жан. — Пожалуйста, Род Райсс. — Они сами знают, что… — не договорил директор, как его перебил Эрен. — А может, мои позвоните?! — с дерзостью и колкостью сказал он — Не пОзвоните, а позвонИте, это во-первых, во-вторых, бесполезно. Мы с тобой, знаешь что, на экзаменах поговорим. Ты, кажется, собирался на исторический. — Уже не собираюсь. — Ну и правильно, Йегер, — Род тяжело выдохнул. — Потому что историк не станет сосать пиво на уроке истории. — А я разлюбил историю, не хочу быть, как Вы. — А у тебя и… Директор не договорил. Услышал, как его секретарша перебирает бокалы. Она металась туда-сюда, складывая разные салатики и шампанское, в холодильник. Райсса это еще больше разозлило: — А у тебя и не получится. — Простите, пожалуйста, Род Райсс, — сказал Жан, опустив голову вниз, ему действительно было стыдно. — Я больше не буду. — Так, идите на уроки, мы потом поговорим. Парни вышли из кабинета, а директор обратился к секретарше, которая рылась и что-то искала в холодильнике. — У Вас, какая должность, Нанаба? — Секретарь. — в недоумении ответила женщина. — А я думал бармен. И почему Вы здесь работаете? — Род Райсс встал со своего кресла. — Это ведь не ваше призвание. — он указал на бокалы. — Ну, а я что? У Вас же юбилей, мы стараемся… — Да причем здесь мой юбилей? Если Вы хотите выпить — выпейте же. Только не забудьте, пожалуйста, заполнить ведомости. С этими словами историк ушел. А ведь Нанаба очень любила выпить, как грубо это не звучало, но она была алконафтом. Её короткие светлые волосы разделены пополам пробором, что придает ей несколько андрогенный вид. Голубоглазая. Работает в школе уже давно. А вот в школе уже начался обед. Любимое занятие всех учеников. Кормили вкусно, никто пока не отравился. Вечные очереди в школьных столовых. Люди, что стоят в этих столпотворениях, толкают и пытаются пробраться вперёд. В очереди стояла Энни и ее подруга Мина. Они стояли перед Эмилианом Исари. Он дагестанец по национальности. Ему достаточно трудно учиться, но это вызывает в основном не сочувствие, а насмешки. — Придешь за добавкой, — сказала его мама, подавая ему порцию с картошки с котлетой. Он положил ее на поднос, взял хлеб и вилку. — Мам, ну не надо, — промямлил Эмилиан. Он сильно любил свою семью, а мама следила, чтоб ее сын не ходил голодный. Ведь в семье и так трудно с деньгами. — Слышь, Исари, потом разберетесь, — сказала Энни, уставшим голосом. Она уже хотела перекусить, сильно уже устала от учебы. Но тут подошел Эрен с пустым подносом в руках и попросил еще добавки. — Мне расти надо, — он посмотрел на Энни и хитро улыбнулся. — Че, послушный? — спросила девушка, смотря на него. Он нравится ей все больше и больше. — Еще бы, — Эрен взял порцию и пошел за стол. Энни взяла поднос: — Мне без картошки, — сказала она. Повариха положила котлету и уже хотели положить пюре. — Э, алло, мне без картошки. Мина же взяла полный обед, пюре с котлетой, компот, хлеб. За столом сидел уже весь 9А. Леви Аккерман как обычно всех смешил, рассказывая глупые истории. — На, кушай, мой хороший, — Аккерман переложил котлету Конни, которую не захотел есть. — Че, девчонки, как вам новенький? — Ваще никакой. — Точно? — Аккерман, разве с тобой кто-нибудь сравнится? — улыбнулась Энни. — Слышь, Ханджи. Зое испуганно посмотрела на девушку. — Замути с новеньким, — Леонхарт рассмеялась. — Блин, я что, виновата, что он отстой, — сказала очкастая и смущенно отвернулась. Не любила она все эти подколы Энни, а тем более Леви. — Блин, я что, виновата, что он отстой, — Аккерман передразнил Ханджи. И сказал это писклявым голосом, корча смешную рожу. Любил он шутки, но не любил Ханджи. — Ханджи, ну замути, клево будет! — а Энни все не отставала от бедной девочки. — Замути и перемути, — добавил Леви Зое психанула и вышла иза стола, не доев обед, она уже вышла из столовой. Энни снова рассмеялась, но ее отвлекла ее подруга. — Энни, смотри, как на тебя Эрен из десятого смотрит. Походу запал. Леонхарт нашла глазами парня. Да, он смотрел вперед, но точно ли на нее. Она наклонила голову, сидела еще и Микаса Аккерман. — Кирштайн, приятного аппетита, — сказал Леви, Жан кивнул в знак благодарности. Эмилиан стоял возле своей матери. Она снова наложила ему покушать, на этот раз три котлеты. Она так сильно беспокоилась о нем. — Кушай-кушай, а то сил не будет, — она подала ему порцию. Мама у него была добрая, милая женщина уже лет сорока. — Мам, ну не надо… — Девочки слабых не любят — Какие девочки, мам? Физика… Эмилиан отломил кусочек котлеты и начал кушать. Мама смотрела на него с заботой: — Вкусно? — спросила она. Эмилиан кивнул головой и продолжил кушать. Прозвенел звонок. В класс вошла учительница физики — Петра Рал. Привлекательная физичка в коротком сером платье. Она поздоровалась с детьми, они в ответ хором сказали «здравствуйте». Все ее сильно любили. Тем более Леви, который пускал слюни от одного ее вида. Пертра написала на доске тему «Механические колебания и волны». Прошла половина урока. — Колебательные движения хорошо распространенны в окружающей нас жизни. Примерами колебательных движений… Девочки, пишем. Энни и Мина смеялись, рассматривая журнал. Им было все равно на учебу, да о какой физики может идти речь, они в ней совсем не разбираются. Физичка начала чертить на доске прямую, но мел закончился. Она повернулась к классу и послала Армина идти за мелом, и продолжила разговаривать: — Примерами колебательных движений… Энни! Энни, убирай все Примерами колебательных движений. Петра Рал продолжала говорить. За второй партой сидели Конни и Леви. Спрингер как обычно не слушал учителя, а сидел за партой и баловался. Цокал языком, двигался по парте, будто трахал девушку. Успокоившись, он посмотрел на учительницу. — Спрингер, — совсем спокойно сказала Рал. — Надо делать плавнее. В классе прошла волна смеха. — У тебя уже не колебательные движения, а какие-то конвульсии. И так! — физичка начала указкой показывать на доске вертикали. — Трах-тибидох! — засмеялся Леви. — Я не могу, Аккерман, ты так смеешься, как будто о колебательных движениях, ну, знаешь, просто все! Я уверена, что не все. И так… — Вы о чем сейчас говорите в обще? — послышался голос Райнера. Все уставились только на него. — Доброе утро, вообще-то у нас физика, молодой человек. Я не знаю Вашу фамилию, — недовольно сказала Петра Рал — Браун, — с улыбкой сказал он — Очень приятно. — Мне показалось, или Вы про секс говорили. Намекали. что у Вас большой опыт. По классу прошелся гул. — Встань, пожалуйста, и выйди из класса, — все тем же спокойным голосом сказала Рал. Райнер не стал возражать, он взял свою шапку и вышел из класса, напоследок, сказав «до свидания». — Петра Рал, не обращайте внимания, — сказал Аккерман. — глуповат парнишка. — Ну да, если он такой туповат, то почему его в «Б» не отправили? Почему он сидит в нашем классе? — физичка разозлилась, но продолжила урок. — Эмилиан, сколько это может продолжаться?! Она смотрела на дагестанца, который сидел, сложив голову на парту. — Встань и повтори, что мы сейчас прошли! — строго сказала Петра. Исари встал с парты: — Ээ, колебательные движения, — сказал он. Класс засмеялся. — Своими словами, как ты все понял. — Можно на следующий… — Нет, нельзя! Так, ну что ты такой тупой?! Одноклассники еще больше засмеялись, тем более Энни, которая сидела перед Эмилианом. — Ты можешь включить воображение?! — физичка уже кричала на него. — Это самая простая тема в этой четверти. — Я не могу, — Эмилиан посмотрел на учительницу и сел обратно за парту. Ему стало очень плохо, к горлу поступала тошнота. Еще секунда и его вырвало прямо на пол. Он чувствовал вкус школьных котлет. Энни сморщилась и встала с парты. Все уставились на Эмилиана. Леви смеялся: — Котлетки не удались, — он и Конни еще раз посмеялись. Микаса с Ханджи вышли из класса. Им стало очень противно. Девочки сидели за одной партой и хорошо общались. Они не были близкими подругами, но могли рассказать друг другу пару секретов. — Они ведь и правда протухшие были, — сказала Зое и скорчила рожу. В коридоре очкастая увидела Эрена и незаметно взяла за руку Аккерман: — Смотри, смотрит на тебя, — шепотом сказала она, махнув головой. Десятиклассник сидел на скамейке и смотрел на Микасу. Брюнетка засмущалась. По коридору шел и Браун. Он подошел к Йегеру: — Извините, не подскажите, уроки еще не начались? — Ты че? — Эрен встал. — Тебе утром мало было? — Я же просто спрашиваю, — Райнер улыбался. Решил позлить старшеклассника. — Иди отсюда, — злостно сказал зеленоглазый. — Понял… С головой туго. Райнер ушел, а Эрен посмотрел еще раз на кабинет физики. Микаса уже вошла обратно. Как она ему понравилась. Ее милое личико так привлекало его. Только вот он еще думал, как познакомиться с ней. Райнер ходил по школе и «пинал балду». Он увидел директора, который рассматривал доску объявлений. — С Днем рождения, — сказал Райнер, поправляя браслет. Директор снял очки и посмотрел на ученика. — С каждым годом стареешь. — А Вы, почему не на уроке? — А Вы? — У меня сегодня только один урок истории. — Род Райсс положил очки в футляр — Меня выгнали. — За что? — За правду, — Райнер стоял, переминался с ноги на ногу. Выглядел, как оболтус. — Ты, шапчонку-то сними, правдолюбец, — директор сам подошел и снял с Райнера его черную шапку. Парень взял ее в руки. — В первый раз в школу пришел и уже отличился. — Я же личность. — Ну, личность в последний раз я видел в году восьмидесятом. Род Райсс тихонько пошел по коридору, Браун шел за ним, все-таки он снова надел шапку. — Сегодня это мелкота, всякие козни, комплексы в вашем возрасте, — директор взглянул на парня. — Как Вам учителя года дали, с таким настроением? — спросил Райнер. — Учитель я не плохой, учебник истории издал, по нему пол страны учится. Да и класс у меня образцовый. — Я же пришел, больше не будет образцовым, — парень потер плечо. Директор смотрел на него совсем спокойным взглядом, но внутри он теперь был зол на Брауна. — Может, мне мать твою вызвать? — Она болеет, ей скучно, вызывайте. — Слушай, тебе. может быть, сходить ко мне домой. Все равно делать нечего, за белой рубашкой. Я тебе адрес напишу. Райнер коротко кивнул директору. Род взял ручку из кармана и листок. Написав на бумажке адрес дома, передал парню: — Тебе супруга моя даст рубашку или внучка. Райнер снова кивнул, взял куртку в раздевалке и побежал по нужному адресу. Хистория Райсс сидела за компьютером и переписывалась, слушая еще музыку на колонке. В дверь постучали. Блондинка подошла и спросила «кто?». — От деда, — сказал Райнер. Девушка открыла дверь, и парень вошел в дом. — Привет. — Привет, ты за рубашкой, да? Сейчас подожди. Хистория ушла в спальню, а Браун остался у порога: — А можно кофейку? — спросил он. У Райсс на секунду остановилось сердце. Нет, она не боялась. Она была рада. — Да, конечно! Ты в комнату заходи — искренне крикнула она из спальни. Парень снял куртку и повешал на крючок. — Разуваться? — спрсоил он. — Конечно Хистория начала уже готовить кофе. И заварила она его очень вкусно, чтоб гостю он понравился. Вот только она совсем не знает его имени. А себе она сделала черный чай, она только его и пьет. Райнер вошел в комнату и осмотрелся. Взгляд упал на компьютер. Он наклонился и прочитал: «Привет, я Криста, мне пятнадцать лет. Хочу познакомиться с классным парнем». Браун усмехнулся и сел на стул. — Сахар будешь? — голос Райсс доносился из кухни. — Да, две ложки! Хистория принесла чашки с напитками и выключила музыку. Она села на стул и пивнула чай. — Ты че, болеешь? — спросил Райнер. — Ага. — Давно? — Два года уже. — Долго будешь болеть? — парень пил кофе. — Пока дед не умрет. — А че дед? — Ну, он заставляет дома сидеть на домашнем обучении. Болею… — Ну че сказать, — он сделал еще глоток. — так, ты замочи деда, да и все. — Ты поможешь мне? — усмехнулась Хистория. Голубые глаза девушки так и сверлили Райнера. — Подумаю, — улыбнулся Браун. — Клёво! — она откинулась на спинку стула и продолжила смотреть на парня. Внутри нее что-то загорелось, как миллион искр. Взгляд парня согрел Хисторию, как горячее какао в дождливый воскресный день. Райсс собрала волосы в пучок и отбросила их назад, между лопаток, чтоб казаться еще более привлекательной. — Можно печеньку? — его голос сделался более низким, более уверенным. Девушка кивнула головой и улыбнулась.***
А вот в школе уже начался концерт в честь юбилея Рода Райсса. Его все поздравляли, одаривая его букетами цветов, открытками. Он всех очень искренне благодарил. Актовый зал тоже был красиво украшен. На сцене был стол для директора, украшенный цветами. А на стене висели декорации и цифра семьдесят. В зале собрался весь девятый класс, а также начальная школа. — Внимание! — Петра Рал уже была на сцене и говорила в микрофон. — Внимание, 9"А». Тишина! Сегодня для нашей школы очень важный день. Род Райсс занимайте свое юбилейное место. Ребят, помогите. Леви Аккерман хотел уже выйти помочь, но директор махнул рукой: — Нет-нет-нет, спасибо! Я сам, пока еще есть силы. Род Райсс пошел по ступенькам на сцену и сел на за стол. Все аплодировали и кричали «Поздравляем!». Секретарша раздавала цветочки детям из четвертого класса, чтоб эти цветы они подрали директору после того, как спели песню. В столовой уж все накрыли, чтоб поом после концерта только учителя и директор продолжали праздновать. За всем этим следил Эрвин Смит. Пересчитал тарелки и поставил вино на стол. — Началось, — в столовую вошла Нанаба. — Страшный человек, даже в День рождение нахамил. — Нанаба, Вы как девочка, ей Богу. — сказал Эрвин. — Не знаете нашего Райсса? Нашли из-за чего обижаться. — Красненькое… — секретарша смотрела только на алкоголь. — Его Бог накажет, я же между прочим верю в Бога. — Оливье у нас будет? — спросил химик у поварихи. — Гульнар, а где оливье? — Под пленкой. Зачем выносить? Заветрится… — А когда выносить? — недовольным голосом спросила Нанаба. — Когда все за столом будут сидеть? Через головы? Неси давай. Мать Эмилиана пошла обратно. А вот секретарша уже увидела и белое вино и сильно обрадовалась. Она сильно любила выпить. — Господи, Эрвин Смит, ну, почему эти кавказские женщины так плохо соображают, а? Давно уже пора поменять повариху. — Нанаба, пойдемте. — Эрвин Смит все проверил и вместе с секретаршей ушел в актовый зал, где во всю уже выступали младшие классы и пели песню. А когда закончили, то класс сильно зааплодировал. — Прекратите мучать детей, пусть поет Петра Рал! — выкрикнул Леви из зала. — Петра Рал, не стесняйтесь. Физичка вышла на сцену и жестом руки показала, чтоб была тишина.***
— Слышь, он тебя унизил и опустил, — злой Эрен разговаривал с Жаном. Они находились в курилке, Йегер курил сигарету, попутно разговаривая с Кирштайном. — Я пойду, у меня номер. Я стихотворение должен читать, — говорил Жан, сложив руки в карман. — Ты ему стихотворение, а он — тебя мордой в говно! Может, ты его еще в жопу поцелуешь? — Да нет, я физичке обещал, — его что-то мучило внутри. Он же обещал прочитать. Да и тем более могут быть потом проблемы. — Ладно, смотри, — Эрен оттянул рукав кофты. На руке был написан номер телефона и буквы «М.А.» — Это че такое? — спросил Жан. — Микаса Аккерман. Записал. чтоб не забыть. Короче, сведешь меня с ней. Даа, у Йегера больше не осталось никаких идей, как попросить помощи у друга. И тем более Жан — сосед Микасы и одноклассник. Он больше всего знает девушку. — Сольешь мне ее адрес дома, все контакты, которые есть, чем занимается. — Ну, вообще-то она танцами занимается народными. — Жан достал помятую сигарету из кармана и подкурил, выпуская дым изо рта. — А че ты с ней сделаешь? — С кем? — С Микой. Я просто родаков ее знаю, они нормальные. — Убью ее нахер! Жан, ты в обще дебил полный. — Хорош, — улыбнулся Кирштайн. — Не въехал сразу.***
На сцене выступала Микаса Аккерман. Она танцевала народный танец под песню «Валенки». Она с детства танцует и уже не боялась сцены, не стеснялась танцевать перед кем-нибудь. А директор сидел и проверял открытки, конверты с пожеланиями. Все в зале хлопали, а когда Микаса закончила танцевать, то поклонилась, а в зале захлопали еще громче аплодисменты. — Где Кирштайн? — спросила Петра, она находилась за кулисами. — Позвоните ему. — Сейчас позвоню, — сказал Николо. Он начал набирать номер Жана, но трубку он не брал. — Мы с ним договорились, что он стихотворение прочитает, — она оглядывалась. Ну а вдруг он придет. — Давайте, я прочитаю, — Райнер сидел, опустив голову вниз. — Стихотворение Цироюки, знаешь? — Да, — Райнер перебирал свой браслет. Петра секунду подумала, а потом тяжело выдохнула. Делать было нечего: — Ладно, сегодня у нас ничего не было. Ты читаешь Цироюки. — Не вопрос. Райнер вышел на сцену. А директор открыл следующий конверт. И то, что он увидел там, привело его в шок. А Браун уже начал рассказывать стих, да вот только не тот, которой надо. — «Я не осуществлялся. Отказывался. Не стал. Был. И мне сказали: «Свобода — насилие Автобус меня задавил Я не был пьян И не лежал На дороге, с которой не уносили.» Директор не слушал его. Он перебирал фотографии его голой внучки. На фотографии была изображена Хистория в разных извращенных позах. На ней были надеты только розовые трусы, а грудь она закрывала руками или волосами. — «Мой человеческий и тупой испуг Предложил продолжать существовать. И я унижался целоваться или гулять Меж неприятных сук.» Грохот. Директор упал на пол. Все учителя мигом подбежали к нему, а физичку заорала: «Вызовите скорую!». Род Райсс потерял сознание. А фотографии на столе быстро кто-то взял и положил в тот же конверт, в котором они и лежали. Эрвин Смит расстегнул пуговицы на рубашке директора. — Скорую кто-то зовет или нет?! — кричала Петра. Школьники смотрели на лежащего директора. Дот Пиксис вместе с Эрвином Смитом аккуратно усадили Рода Райсса на стул. Географ же начал махать листами перед директором. Через десять минут к школе подъехала скорая помощь…