Особенности ведения диверсионно-боевых операций … на личных фронтах рыцарей Рен.

Глава 16***

      Родственники невест прибыли, как по расписанию. Первой на небольшой яхточке прилетела довольно импозантная пара – два светила науки: Гвилл Роук и Сэмюэль Роук, профессора и савы Чарматского университета. Оба статные, высокие, темноволосые, с постными лицами, коротко подстриженными волосами (у него) и волосами, затянутыми в тугой узел (у нее) и циничным тяжелым взглядом на все, причем одинаковым у обоих.       Потом, на весьма потрепанном, но довольно шустром шаттле, на посадочной площадке острова приземлилась целая толпа, состоящая из двоих еще довольно моложавых супругов – Джин и Руфус Селест, лет под пятьдесят, в сопровождении целого выводка родни, состоящего из тетушек, дядюшек, трех подростков и пяти собак.       Следующей на посадочном поле появилась небольшая, но весьма респектабельная яхта класса «люкс». Из нее, чуть морща носик, выплыла дама неопределенного возраста, про которых обычно говорят, что им примерно за тридцать, с хвостиком. О том, что хвостик может быть длиннее, чем само это «за тридцать», как правило, обычно умалчивается. Сама дама, Аманда Ал'стрис оказалась высокой, сухой, словно поставила цель оспорить у мамы хейпской ее вполне заслуженный титул сушеной скуги, с копной пышных рыжих волос и таким количеством косметики на лице, словно это был не макияж, а толстым слоем нанесенный боевой грим туземцев планеты Корруомо. Рядом с ней топтался невысокий толстячок Валдус Ал'стрис, постоянно вытирающий платком потеющую лысину и цепким взглядом торгаша осматривающий окрестности.       Дама окинула оценивающим взглядом только что приземлившийся почти впритык с их яхтой небольшой транспортник, абсолютно новенький, словно только что сошедший со стапелей, обводы которого выдавали несколько весьма дорогостоящих модификаций. Скажем так, дама тут же прикинула, что за стоимость ее яхты можно будет купить только… половину этого транспортника. И это заставило ее еще больше скривиться и еще чуток подсохнуть. А вот вышедший оттуда джентльмен – лет за пятьдесят, высокий, статный, в дорогом костюме, в сопровождении дроида-ассистента, заставил сменить выражение ее лица с недовольного на заинтересовано-загадочное. Джентльмен при виде дамы в полном боевом раскрасе, что свидетельствовало о серьезности ее намерений, с легким поклоном пропустил ее вперед. Коротышка, гордо вздернув нос, засеменил следом. Проводив странную парочку взглядом блеснувших синим топазовым огнем глаз, дядюшка Эддин махнул своему помощнику и заспешил вслед за ними. В конце концов, он очень соскучился по своей малышке Юми.       По результатам проведения краткого симпозиума на тему: «Причины и следствия таинственного исчезновения профессора Юделлы Тши’Пак (не считая джавы) и как с этим бороться» высший научный состав единогласно постановил, что самая вероятная причина исчезновения профессора –наступление смерти вследствие проникновения жидкости в дыхательные пути, рефлекторной остановки сердца, и как следствие – прекращения газообмена в легких, в простонародье говоря - утопления. Место этого утопления научным путем определить не удалось, но степень вероятности того, что это место находится в море, была высока. Поэтому на повестке стал следующий вопрос – организация поисковой экспедиции. Поскольку в настоящий момент суперпозиция Юделлы Тши’Пак (не считая джавы), которая до обнаружения могла считаться как живой, так и мертвой одновременно, волновала неокрепший разум младшего научного состава, поскольку загадочное содержимое ее корабля вызывало острую необходимость организовать еще одну экспедицию, на этот раз разведывательную, на ее корабль, поисковую экспедицию решили не откладывать. Оставалось решить только два важных вопроса: состав и материальная составляющая.       Посовещавшись, постановили, что на этот раз взять профессора Айзанца придется. Даже несмотря на его спину и колени. Во-первых, профессор заслуживал поощрения, поскольку раздобыл для университета уникальный экземпляр, а во-вторых, он сказал, что ниибет, а это значило, что Айнзац мог устроить скандал. Скандала не хотелось. Третий фактор - Айнзац был, все-таки, пободрее вялого Тошвиллса, которого сегодня укачало на надувном матрасе, и он по причине морской болезни симпозиум пропустил. Поэтому бодрому Айзанцу, как единственному мужчине во вновь созданном экспедиционном корпусе, было поручено обеспечение членов экспедиции плавсредством и прочей экипировкой (желательно по бутылке на рыло). Поэтому озабоченный Айзанц полночи проторчал в офисе у службы безопасности отеля, ноя, что профессор Юделла Тши’Пак (не считая джавы) пропала, народ волнуется, лодки нет, а у него колени. Закончилось тем, что, доведенный до нервного припадка, начальник службы безопасности распорядился обеспечить малахольного научника какой-нибудь лоханкой и ушел в бар при отеле лечить нервы и восстанавливать психическое здоровье, надеясь, что этот припадочный с коленями тоже сгинет где-нибудь, где сгинула его Юделла Тши’Пак вместе с джавой.       А на утро экспедиционный корпус лицезрел гордого до нельзя профессора Айзанца с надетыми на руки нарукавниками для плавания и надувным кругом на шее, стоящего на пирсе, рядом с которым покачивался на воде видавший виды катерок, почему-то все время кренящийся на левый борт. В руках добытчик сжимал хладосумку с раздобытыми на кухне отеля бутербродами и бутылками воды, среди которых затесалась одна с настойкой на шишках очохо, которую профессор прихватил с корабля Юделлы, полагая, что ей она уже не понадобится, а тратиться на дорогое спиртное как-то не хотелось.       Кое-как погрузившись в нестабильное плавсредство, кем-то по недоразумению названное «Гордый асыыыряк», закинув хладосумку и взгрустнув по поводу отсутствия джоганского ликерчика, экспедиция выдвинулась на поиски таинственным образом исчезнувшего профессора.       В первые два часа поисков были съедены все бутерброды. На третьем часу закончилась вода. На четвертом часу профессор Айзанц потерял один из нарукавников. Отчаявшиеся мореплаватели уже начали терять последнюю надежду, когда в хладосумке обнаружилась та самая бутылочка – бесценное наследие безвременно ушедшей от них профессора Тши’Пак (джава не в счет). Члены экспедиции тут же воспряли духом и решили, что территорию поиска можно и расширить.       «Гордый асыыыряк» со спящей в нем экспедиционной группой прибило к берегу приливной волной только вечером, когда светило уже почти зашло за горизонт, и остров погружался в блаженные сумерки. Первым, что удивительно, проснулся профессор Айзанц, который спал в обнимку со вторым нарукавником, положив голову на надувной круг. Кое-как растолкав остальных, не твердо держащаяся на ногах экспедиционная группа побрела в сторону отеля, громко оплакивая павшую трагической смертью профессора Юделлу и обсуждая, что, несмотря на то, что ее тело (не считая джавы) обнаружено не было, она навсегда останется в их сердцах.       С этой трагичной новостью они и явились к главному организатору свадеб рыцарей Рен – принцессе Лее Органе. Та внимательно выслушала высокопарную речь профессора Айзанца, периодически прерывающуюся на икоту, потом речь председателя поисковой экспедиционной группы, потом причитания остальных участников этого кружка «Юный искатель».       Лея молчала минуты две, пытаясь переварить тонны вывалившейся на нее информации, включающей научные термины, бессвязную речь, причитания и жалобы на коленки профессора Айзанца, потом всеми силами пыталась не взорваться в этих ученых богликов снопом молний, помня, что это ай-яй-яй, Тьма и вообще полный моветон. Тем более, что гости со стороны невесты. Но хотелось очень. Просто совсем хотелось. Однако Лея умела держать себя в руках.       Потом просто пыталась не расхохотаться. Вспомнив все полученные уроки джедайской невозмутимости, она объявила, что поисковую экспедицию можно сворачивать, поскольку поиски увенчались успехом. Профессор Юделла Тши’Пак (не считая джавы) в настоящее время находится на срочном задании, и данное радостное известие участники экспедиции могут благополучно отметить в баре, правда, предварительно проспавшись.       Нестройная толпа членов экспедиционной бригады вывалилась из покоев Леи Органы и побрела в сторону бара, отмечать чудесное спасение профессора Тши’Пак. Профессор Айзанц, лишившийся в ходе опасной экспедиции всех своих спасательных средств, но зато приобретший ярко-алый загар, почему-то только на правой части лица и тела, гордо поглядывал по сторонам, чувствуя себя покорителем морей, про которого слагают легенды и песни.       В самом баре обнаружился младший научный состав, не вошедший в поисковую экспедицию. К удивлению и недовольству покорителей морей, аспиранточки, вместо того, чтобы переживать за безопасность своих наставников и научных руководителей, вели себя абсолютно безответственно, заигрывая с барменом и местными парнями из корпуса охраны. Только Дориз Сартон сидела одна, рассеянно мешая соломинкой коктейль. При виде взъерошенной и немного загоревшей профессора Абимболлы, она тут же встрепенулась, попыталась подскочить, потом передумала, снова плюхнулась в высокое барное кресло, потом залпом выпила коктейль, сделала глубокий вдох и все-таки направилась к своей наставнице.       Та встретила ее немного расфокусированным взглядом. Пока аспирантка решалась заговорить, перед профессором услужливый бармен, уже запомнивший вкусы всех посетителей, поставил рюмочку с джоганским ликером.       - Профессор Абимболла, - зелепетала Дориз, пытаясь не покраснеть от неловкости и от нахлынувших чувств, - согласно составленному вами протоколу исследования, мною проведено тестирование изучаемого объекта. Предложенная вами исследовательская методика дала положительный результат, и более того, - тут Дориз замялась, - у меня есть научное обоснование, что данный экземпляр содержит в себе не три личности, как мы предполагали, а больше. Главное, определить источник, влияющий на его эмоциональную составляющую, его психологические триггеры.       - А это значит… - задумчиво пробормотала Абимболла, - а это значит, что тестирование надо проводить в условиях лаборатории.       - Да, да! – радостно воскликнула Дориз, - Я так тоже подумала, и… предложила нашему испытуемому пройти тестирования у нас в университете…       Сам же испытуемый в этот момент раздувшийся от гордости, как умгуллианский пузырь, расхаживал по покоям Мамы, иногда останавливался перед очередным зеркалом, замирал, критически рассматривая свое отражение и оттопырив при этом нижнюю губу, вытаращив глаза или просто перекосив лицо так, словно видел перед собой не пламенного борца с ненавистным режимом Первого Ордена, как минимум, а сам Первый Орден в полном составе во главе с Верховным, Хаксом и прочим генералитетом.        Лежащий на кушетке Дэмерон со скорбным выражением на лице уже минут пятнадцать наблюдал за хаотичным перемещением Финна по номеру.       - Можешь объяснить еще раз, но более внятно, - устало вздохнул По, - куда тебя теперь нелегкая понесет?       Финн с легким удивлением посмотрел на друга. Как же так, уже целый генерал (хотя звание получено сомнительным путем), а до сих пор не понял, что он объясняет ему уже в третий раз!       - Я нашел свое предназначение! Профессор, а потом еще и Дориз прямо сказали, что я – уникум и меня надо исследовать! Во! И поэтому я ухожу в науку!       - А теперь поподробнее, в какую науку ты уходишь? – со вздохом спросил Дэмерон, мысли которого сейчас были заняты не метаниями Финна в поисках местечка потеплее и посытнее, а калибрами Беллавы, затянутыми в военный китель.       - В научную науку, - упрямо вытаращил глаза Финн, - в самую что ни на есть, научную! В целый университет. Бар’лесский! И я там буду числиться при лаборатории! Так профессор сказал, и Дориз. И я теперь покажу им всем, - Финн потряс кулаком куда-то в сторону окна, где, по его мнению, находились эти «все», которым он что-то хотел показать, - как не принимать во внимание героев Сопротивления. Герои всегда найдут путь к свободе от рабского труда и власти узурпаторов!       - Платить-то тебе там сколько будут? – не удержался и съязвил По, который уже и так понял, что Финн просто решил сдриснуть с работы, свалив разгребать все последствия на него.       - Сколько бы ни платили, все равно эти деньги более честные, чем те, которые нам платит Мама, - гордо заявил Финн.       - И кем ты собираешься там работать? Лаборантом?       - Нет, - насупился бывший штурмовик, - Моя ценность для науки намного выше, чтобы меня взяли обычным лаборантом. Поэтому я там буду, - Финн сделал театральную паузу, убедился, что Дэмерон весь во внимании, и с пафосом воскликнул: - Я там буду лабораторным образцом! Представляешь? Целым ОБРАЗЦОМ! Образцом для всех и для всего! И мир теперь обо мне услышит! Обо мне напишут целую книгу! Я прославлюсь! Теперь я не только герой Сопротивления, но и важный научный образец! Во!       Дэмерон схватился за голову. Мало ему было таких проблем, как решение стратегической задачи по завоеванию сердца неприступной Парнади, которая так неожиданно покинула его, так тут еще Финну какая-то шлея под хвост попала, и он возомнил себя чуть ли не светилом науки, но, по факту, скорее всего влезал в задницу, еще большую, чем та, в которой он сидел сейчас. Но тут По рационально рассудил, что калибры Парнади для него сейчас важнее, чем задница Финна, и лучше будет, если проблемы заполошного бывшего штурмовика в поисках себя и своего места под солнцем, будет решать генерал Органа. Вот ее он слушался беспрекословно. И если Лея ему скажет, чтобы сидел в стюардах и не рыпался, то сидеть будет, как миленький, даже если за его важную тушку сразу три университета устроят поединок. Пусть даже научный. Но самое главное, от Леи можно было получить стратегически ценную информацию, что же случилось такого, что Беллава внезапно покинула столь важное мероприятие для Первого Ордена, и самое главное – вернется ли она обратно и когда?       Рассуждения Дэмерона о том, что на Раталэй как-то неспокойно, раз почти вся верхушка Первого Ордена резко сорвалась и, теряя пляжные шлепанцы и панамки, скрылась в гипере на разрушителях, Лея выслушала с каменным выражением лица. А Дэмерон знал, что с таким выражением лица она сообщала об очередных провалах военных операций, о потере ценных союзников, и именно с таким выражением на лице она подписывала мирный договор с Первым Орденом и, в частности, со своим сыном. А это значило, что на Раталэй не просто не спокойно, а назревает глобальный пиздец.       Новость о том, что Финн уходит в науку, только вот непонятно в каком статусе, Лея вообще проигнорировала. Отмахнулась, мол, мальчик уже взрослый, раз хочет в науку, пусть чешет.       Ее больше волновало другое: как объяснить прессе отсутствие на планете как Верховного, так и полного состава женихов и невест. Особенно пресса жаждала сенсаций после того, как в голонет какая-то паскуда таки слила несколько кадров с головидео с того злополучного мальчишника. Вот тогда у Леи глаза чуть было не заиграли золотистым цветом, такие страсти бушевали у нее в душе. Теперь-то она понимала, чем были опасны эти рыцари Рен. Даже их отсутствие способно было вызвать хаос, неприятности и головную боль у окружающих. А вот их наличие…       - «Ну, уж нет!», размышляла генерал Органа, готовясь к очередной пресс-конференции, - «Для меня уже просто дело принципа переженить нахрен этих мифозавров, чего бы это мне не стоило. И чего бы это ни стоило им. Неженатым от меня никто не уйдет!»       Прессы в конференц-зал набилось на этот раз столько, что казалось, что в помещении закончился воздух. Вспышки голокамер, жужжание дроидов, крики корреспондентов, пытающихся перекричать друг друга. Лея смотрела на эту колышущуюся массу и понимала, что выход у нее только один. Рассказать все, как есть. А пресса, на то она и пресса, что везде ищет подвох, обман, заговор, и поэтому ни за что не поверит в правду, рассказав обывателю свою собственную «правду», даже если эта «правда» будет выглядеть абсолютным абсурдом.       - Буду кратка! – Лея Органа, одетая в самый изысканный костюм, с самой изысканной укладкой волос, возвышалась над прессой, как статуя богини над паломниками.       Присутствующие затихли.       - Хочу официально заявить, - продолжала генерал Органа самым трагичным голосом, - что Первый Орден подвергся самому что ни на есть вопиющему нарушению всех мыслимых договоров и соглашений, - пресса затихла еще больше, - Пользуясь дипломатической неприкосновенностью, королева Хейпская использовала своих подчиненных для дестабилизации обстановки в рядах брачующихся, устраивая преднамеренные провокации среди женихов и их невест, что привело к тому, что Верховным Лидером и моим сыном принято сложное для этого времени, но необходимо решение…       - Свадеб не будет? – выкрикнул из толпы самый нетерпеливый папарацци.       - Свадьбы будут! - твердо заявила Лея, - Но чтобы в дальнейшем не создавать прецедентов, женихи и их невесты отбыли с Раталэй на секретную базу, где в настоящее время готовятся к бракосочетанию, и прибудут на свадьбу непосредственно перед самой церемонией. Сразу хочу сообщить, что координаты этой базы известны только ограниченному кругу лиц, в число которых по договоренности с Верховным Лидером и невестами, я не вхожу. Поэтому можете не тратить на меня свое время. Пресс-конференция окончена, всем спасибо за внимание.       Папарацци, все еще пытавшихся выкрикивать вопросы, штурмовики начали оттеснять к выходу, а Лея вздохнула с облегчением. Все сказанное ею можно было назвать правдой, даже то, что невесты находятся на секретной базе. Настолько секретной, что крифф их знает, где они сейчас находились. А то, что в данный момент ее сын принуждает Хейпскую к надлежащему поведению… ну что ж, скуга сама оказалась виновата.       - Как думаешь, не перегнула я палку? – задала она скорее риторический (зная точно, что не перегнула) вопрос Калонии, которая в этот момент витала где-то в облаках. Она вообще последние сутки где-то витала, как мысленно, так и физически.       Доктор Калония со всей ответственностью взялась за выполнение порученного задания по обеспечению досуга прибывших родственников невест. Правда, при знакомстве с этими родственниками выяснилось, что родителей Миары Роук никакая культурная программа не интересует, поскольку присутствие профессорско-преподавательского состава Бар’лесского университета на Раталэй для них более значимое событие, чем прогулки на яхтах, посещение какого-то аквапарка, оперы и местных заповедников.       Родители Фэйн, узнав, что Калония всего лишь обычный доктор, без всяких регалий, так еще и из голозадого Сопротивления, сказали «Фи!», и удалились к бассейну, возлежать там в шезлонгах, потягивать коктейли и обсуждать местный бомонд.       Родственники Анны Селест вообще заявили, что на море они всем семейством выбрались впервые в жизни и никакой аквапарк им не нужен, поэтому Хартер от щедрости душевной выделила им персональный закрытый пляж, подальше от отельного, где многочисленное семейство и их живность проводило весь день, плескаясь в волнах, закапывая друг друга в песок, гоняясь друг за другом и пугая безопасников громки воплями и размерами своих собачек, которые при всей их дружелюбности, при попытке их погладить, чуть было не отхватили руку начальнику службы безопасности.       Оставался только дядюшка Эддин, который галантно согласился на всю предложенную Калонией программу, и теперь она выгуливала родственника Юми, бросая на него удивленно-пылкие взгляды, громко хохоча над его шуточками, вздыхая о своей давно уже прошедшей молодости и втайне надеясь, что невесты с женихами немного подзадержатся в своих вояжах по «секретным базам». Каким-то немыслимым образом, затухшее в бесконечной борьбе за светлое будущее всех существ Галактики пламя женского естества, раздутое воскресшими гормонами, разгоралось в докторе, продуцируя немыслимое количество химических веществ, из которых составлялись сложные взаимодейственные связи, и доктор хорошела прямо на глазах. Дядюшка Юми, между тем, отметил, что эта несравненная, умная, образованная и ответственная дама - прекрасный собеседник и у них так много общих взглядов практически на все!       Мама вошла в салон кают-компании и сразу уставилась на Роуз изучающим взглядом. Днем она светилась и улыбалась солнцем, хохотала и шепталась с Рей, а сейчас, свернувшись на диванчике, молча утирала слезы, которые бежали беспрерывным потоком. Танит, примостившись рядом, гладила Тико по плечу:       - Не плачь, ну не плачь же! Илла сказала, что потом реветь будем, а мне, вот знаешь, как хочется! Но я же держусь!       - Всем хочется, - через силу сказала Анна и проглотила комок в горле, а профессор Миара Роук опустила ресницы, чтобы хоть как-то не дать скатиться слезе, но она скатилась по щеке. Причем целых две!       - А у тебя-то что? – вздохнула Мама, присаживаясь рядом, и погладила Роуз по руке.       Тико и сама не ожидала, но как-то все рассказала, с самого начала, про себя, а потом как Рей появилась, а потом… и все, что «потом», тоже. Про себя и про Рей, что знала. А Мама, переводя взгляд с одной девушки на другую, подумала, что с ее-то жизненным опытом и так вляпаться! Только все это совершенно не то, что сейчас в душе каждой, потому что, собственно, полудикий ей никто и звать его никак, а вот эти самые Рены, почти одомашненные и уже почти нормальные, оказались… Тут память услужливо нарисовала картинку того, что там видно было в датападе, и Илла сжала губы. За Хони! За себя! За то, что эти нефредеры, эти невребуны лишили ее, Иллу, мечты! Похерили, мечту! Хрясь, хрясь! Да она их в порошок сотрет! Всех! И пусть только попробуют! Далее шли четкие определения во всех непечатных выражениях, которые Мама знала, а знала она много. Ну и что, что мысленно, зато от души, в которой до сих пор творилось черте что, а это ненормально совсем!       На орбите Меркана толпилось множество звездолетов разных модификаций, от малых до больших пассажирских лайнеров, потому как на Меркане устраивался очередной то ли карнавал, то ли фестиваль, кто их разберет. Илла нервничала, потому как таможенники рассматривали их запрос слишком долго, как ей показалось. Не показалось. Служба планетарной безопасности была в курсе, что золотую яхта класса «Люкс» разыскивает Первый Орден. Ссориться с Орденом не хотелось, но хозяйка яхты твердо заявила, что корабль поврежден, Хони тут же продиктовала нужное словосочетание, Мама воспроизвела. Безопасники покумекали и решили, пусть садятся, а они честно настучат Ордену. С такими повреждениями разыскиваемые провозятся сутки, не меньше.       Указанное в приводном место посадки Фэйн не устроило, слишком далеко, поэтому она повела яхту прямиком к той, что оставила тут в тот день, когда Викрул забрал их с Танит.       Мама встрепенулась, рассматривая корабль.       - Ну-у! Это ж то, что надо! Не стыдно будет в люди вылететь! Пока моя красоточка тут постоит. Закинем за стоянку сколько надо и все! – потом повернулась к сбежавшим невестам и влила в свой тон решимости: - То, что там в каютах у вас, забрать! Все забрать, поняли? Тут чтоб ничего не осталось.       - Там платье… - прошептала Хони.       - Я знаю, что там у вас, - не сдавалась Илла, - забрать и все! Дома вон… на клочки порежете, если захотите, отведете душу, разрешаю! А сейчас – забрать!       Мама осторожно подняла на руки уснувшую и всхлипывающую во сне Танит, машинально потрогав губами лобик и пошла к выходу, а девушки, загрузившись своими красивыми пакетами с тем, что купили на Ифиджине, потянулись за ней и за Фейн, побежавшей вперед, к яхте дага, которую Викрул забрал на Стробаре. Только вджунская резко остановилась… Илла, семеня за ней с Танит на руках, пропыхтела:       - Не тормозим! Девочке не пять месяцев, а Маме не двадцать лет…        «- Я подонок?       - Да!       – Я мерзавец?       - Да!       - Кто я еще?       - Псина мокрая…» - донесся из прошлого голосок Принцессы.       Фэйн закрыла глаза и судорожно вдохнула пахнущий дюраклитовыми плитами и железом воздух космодрома Марканы, а она, сама Фэйн тогда сказала, что ей все равно, что она… умрет без него...       Изумруды в джунглях ее глаз сразу наполнились слезами, но тут Илла, подняв ножку, потому как руки были заняты Танит, да еще ж стратегическая суменция на плече, чуть подтолкнула вджунскую коленочкой под попку:       Не тормози, говорю! Всем сейчас паршиво! Нам сматываться надо!       Пакеты с покупками были свалены прямо в салоне, а свадебные платья в одной из кают, как оказалось – Танит.       Фэйн махнула Маме рукой на переборку дверей, Илла поняла. Уложила Принцессу в ее же кровать, накрыв одеялком, и уставилась на диванчик, где из чехлов выглядывали белые дорогие ткани…       - Прффаск, слей-мо, - прошипела Илла, убирая с глаз солнечные кудряшки, а в серо-голубых озерах закипало… Юми сосредоточенно вводила данные, которые сняла с навигационного компьютера маминой яхты, а Фэйн смотрела прямо перед собой, вроде бы на посадочное поле, но его совсем не видела…       - Фэйн! – Юми чуть тронула ее локоть, - взлетаем! Надо убираться отсюда.       - Если бы ты знала, как я хочу убраться с этого корабля…       Планетарная служба безопасности, расслышав рапорт наземных служб, что стоявший больше месяца корабль класса «А» совершенно неожиданно взлетел… нахмурилась, но дослушала рапорт до конца. Дежурная смена офицеров переглянулась и облегченно выдохнула. Концепция менялась в их пользу. Теперь можно сразу доложить по инстанциям. Они ведь бдительные? Бдительные. Про яхту класса «Люкс» указание было? Было! А про другие нет.       Корабль набрал скорость, перешел на субсветовую и исчез в гиперпространстве, взяв курс на Габредор, согласно данным навикомпа. Практически исчезнув со всех отметок прохождения контрольных точек, благодаря хитрым устройствам дага с чахлой дыры Стробара, купленными на черном рынке Ацтери в Центральных мирах.       Пожилой родианец К,Квут, заслышав звук садившегося корабля, перестал хрустеть соленым огурцом и задвинул тарелочку в стол. Начальник как бы космопорта Габредо, навострил антенки и устремил взгляд фасеточных глаз за обзорное окно, потом склонил голову и всмотрелся в данные датчиков у выхода из гипрепространственного коридора. Датчики говорили, что корабль есть, но какой именно – молчали.       Губы родианца вытянулись в дудочку. Удивлен? Он резво подскочил и споро так двинулся к выходу.       Неделю назад, когда Мама отбыла на свадьбу дочери, вся ответственность за порядок на космодроме теперь обрушилась на него. Три дня он разруливал ситуацию, чтобы грузовые транспорты садились на поля Педореса, так Мама велела, а орденцы устроили себе посадочное поле на том конце долины. Там же они растянули и живые модули. Контрабандисты были извещены, что, пока Мама не вернется, чтоб сюда ни-ни, потому как орденцы вечерами захаживали в заведения, еще драк с применением холодного оружия не хватало. Это кто ж такой… ба-а-а! Какая птичка-то залетела! И аккурат уместилась между двумя ангарами…       К,Квут прибавил, сколько мог, поднимая сухую пыль за собой, потому как одна нога загребала больше, старая такая рана…       Мама спустилась с яхты, оглядываясь. Ну, тут как всегда, никого и ничего. Разваленный ангар Хоники заставил Маму наморщить носик, а наморщенный носик означал, что Мама сильно недовольна. Именно это увидел запыхавшийся К,Квут, когда вырулил из-за угла ангара.       - Мама приехала! – радостно прогундосил начальник космопорта, но тут же осекся, потому что Илла показала ему кулак:       - Не орать! Меня тут нет, понял? Никакой корабль не прилетал, если спросят, а у тебя спросят, дашь им те данные, которые надо!       - Да первый раз, что ли! - родианец развел руки-лапы в стороны и покачал гребнем, вроде смеялся. - «Аратек» Хоники пригонишь к третьему выходу, - быстро и четко командовала Мама, - пригонишь ночью, чтоб никто, понял? Если я узнаю, а я узнаю!!! Ты хоть кому… Ты знаешь, в угол поставлю, навечно.       - Бежите? – спросил родианец.       - Бежим! – кивнула Мама, - тут искать не станут, только поинтересуются. Вот этим интересующимся ты нужные данные и сольешь. Чтоб отстали. Они отстанут, тогда все и будет, как надо.       - А яхту что, тут прятать не будем? – спросил начальник космопорта.       - Не будем, передумала я, сама спрячу.       Яхту класса «А» Фэйн и Юми посадили в мамином парке, облетев город у самых гор. То, что теперь тут много кого летает, как раз оказалось кстати. Тем более, что Мамина яхта сияла на солнце не хуже самого солнца, а эта сияла другим цветом. Значит, не Мама. Именно так город и подумал.       Имбаты радовались, как дети, но вели себя, как преданные псы, лыбились, гудели добродушно, чуть ли не приплясывая вокруг Иллы. Мама приехала!       Мама махнула рукой в сторону огромного дома, Хоника кивнула и повела девушек укромной дорогой, которую Мама соорудила в парке, и не одну, потому как папенька всегда говорил: «Руководителю большой организации, Илли, знаешь, всегда надо иметь три, а то и четыре пути отступления, на всякий случай, чтоб не грохнули!»       Эти пути Мама укрыла за плотными колючими стеблями сапукки, пусть кто попробует пролезет! Сапукка обвила каркасы-дуги сверху, намертво переплетясь, и теперь эти дорожки-тоннели с трех сторон подходили к узким запасным выходам из дома. Сапукки смотрелись красиво, даже зимой не теряя своей темной и жесткой листвы.       Сама Мама, натянув панамку, в сопровождении мельтешащих громил, пошла посмотреть на драгоценные клумбы и проверить, как там тарпиниусы. Имбаты ворковали, докладывая и радуясь. Илла, в принципе, осталась довольна. Дроиды задание выполнили, громилы ничего не потоптали, потому как она приказала в цветник не соваться и дальше пруда не заходить. Потом она втемяшивала в их бошки свои наставления касательно конспирации и определила круг поставленных задач по охране периметра. В то, что энергополе станет преградой, если вдруг Рены каким-то образом… Да никаким! Вот просто никаким! От ворот Дом не виден! Сверху хрен увидят, что во внутреннем дворике делается, потому что отражатели стоят новейшие! Крыльев у них нет, а сканеры ничего не покажут! Расставив свою маленькую армию по местам несения караула, Мама направилась к дому. За время полета она много чего передумала, но ожесточения по поводу Ренов не убавилось. Она прекрасно видела, как Фейн, сказав, что ей надо переодеться, сдвинула в сторону переборку дверей своей каюты и застыла. Мама вынырнула из-за ее плеча и тоже кинула взгляд, а как же! То, что кровать была не убрана и то, что… в общем Илла тихонько вернулась в каюту к Танит, прекрасно понимая, что Фэйн сейчас забьется куда-нибудь и проплачет все время полета. Воспоминания – такая штука, что ранят не хуже бластера. Ожог и боль основательные, а иногда и смертельные.       Девушки сидели притихшие, рассматривая позолоченное все, что можно, только Юми, устремив взгляд за окно, снова была не здесь. Роуз Тико, сцепив пальчики, тоже где-то бродила мыслями. Хорошо, не ревели. Вот профессорша держалась молодцом! Илла мысленно ее похвалила. Решимость читалась на лице, а в глазах звездные скопления буквально взрывались возмущением.       Остальные… еще в чувство не пришли. Даже Хоника… Хони… Хони совсем поникла. Тут Илла вздохнула. Ей тяжелее всех. С корабля Фэйн ушла, а вот воспоминания Хоники отсюда уже никуда не денутся. Медведь наследил, тун здоровый! Носик Мамы снова сморщился, но она взяла себя в руки:       - По саду и парку не шляться, Хони покажет, где у нас внутренний двор. Не орать, не рыдать, смотреть и слушать в оба.       Дальше Мама провела обзорную экскурсию по дому и, остановившись у красивых дверей из розового дерева хочо, указала на них пальчиком и сказала:       - Это для всех. Говорю и показываю один раз! – тут Мама подошла к стене и нажала в середину узора лепной финтифлюшки на полуколонне, выпирающей из стены.       Двери поехали в сторону, открывая черную пасть хода, откуда пахнуло металлом и чем-то таким немного страшноватым.       - Это главный спасительный выход, когда уже край. С той стороны увидите активатор панели управления, у Мамы все подготовлено! Там разберетесь. Генератор включит освещение, по нему и выберетесь. Там, конечно всякие зверушки могут быть, но могут и не быть. Мама обеспечит оружием. Но это крайний случай! На том конце выхода будет стоять спидер, Хони знает. На случай, если к яхте пройти никак не удастся. Мест мало, но, как говорится, захотите жить, утрамбуетесь как-нибудь. Это вон, ее медведь сразу три места занимал, а вы поместитесь.       Танит смотрела в черноту прохода широко открытыми глазами, держа Анну за руку:       - Это подземелье? - тихо спросила Принцесса.       - Ну, вроде того, - кивнула Мама, – теперь места дислокации…       - Мама, - тут Хони вышла вперед, смотря настороженно и с тревогой, - ты что, считаешь, что нас будут убивать, что ли?       - Почему убивать-то, да и кто посмеет, - это я так, как папка мой учил, на всякий случай! Мало ли что! Посидим тут чуток, пока мне доложат, что интересующиеся уже больше не интересуются Габредо.       - А те, из Ордена? – спросила Хоника, - которые здесь у нас?       - А те, которые у нас, это всякие техники, инженеришки, которые на той стороне долины начали наши подземелья исследовать. И немного тех, кто с буфопелами могут общаться. Им на все эти игрища высоких чинов плевать, а у моих голонета нет! Так что сливать никто не будет. А потом… А потом посмотрим!       - Ну, так, чего же мы ждем? – оранжевые глаза Юделлы Тши’Пак обвели рыцарей, которые, сгрудившись около стола, критически рассматривали показанный ситхом из голокрона маршрут. И на лицах каждого из них можно было прочитать всю гамму чувств, начиная от: «Да, ну, нафиг!», заканчивая «А что, так можно было?».       Первым из компании замерших в удивлении, отмер Курук. Он резко рванул в кабину, бубня под нос нечто, похожее на координаты входа в гиперпространство, потом послышался грохот, мат Курука, перечисляющего все родственные связи кого-то до седьмого колена, чей-то визгливый вопль, снова грохот, уже более громкий и обратно в кают-компанию притопал Курук, таща в одной руке за шкирку нечто бесформенное, закутанное в балахон, истошно вопящее и машущее конечностями.       Поначалу Рены решили, что на корабль пробралась Танит, завернувшись в мешок из-под фарина, но голос вопящего и его лексика рыцарям, при их частных вояжах на разные миры, оказались не знакомы. Потом появилась идея, что на «Канюк» пробрался представитель прессы, уж больно настырно он вопил, но, опять же, техника, присущая представителям четвертой власти, у жертвы Курука отсутствовала. Тайну раскрыла профессор Юделла, которая отобрала у Рена барахтающийся сверток, встряхнула его, поставила вертикально, после чего из верхней части свертка раздался вопль: «Утиниии!» и сверток попытался нырнуть под стол.       - Ахренеть, - ошарашено выдохнул Траджен, пристально глядя на Ап’лека, - А джавы-то тут откуда завелись?       Тот почесал затылок, пожал плечами и задумчиво сказал:       - Вот на Тауине мы точно не были. Отвечаю!       Рены ошарашено пялились на стол, под которым в данный момент затихарился джава. Потом Курук просто пнул по столу ногой в ботинке и рявкнул:       - Вылезай, падла!       - Прошу не обращаться столь некультурно с моим ассистентом, - пробасила профессор Юделла.       Пятеро рыцарей, Хакс и Папа уставились на пармиранку, и только Траджен тяжело вздохнул. Зная профессора, он уже не удивлялся, что она выбрала себе в ассистенты столь необычное существо, способное шокировать окружающих и вызывать максимум сплетен и недомолвок.       Из под стола показался мелкий зад, обтянутый в ткань балахона, потом с сопением и негромких бурчанием показался сам обладатель мелкого зада. Джава выпрямился, оглядел присутствующих светящимися желтыми глазами       - Nekkel juuvar obwegadada! – выругался джава и уперся руками в бока, всем видом показывая, мол, и мы тут не ковырялкой деланные.       - Советую не выражаться, дружочек, - прогудела Юделла, - присутствующие здесь тоже могут ответить тебе тем же кредитом. И еще добавить в довесок мелочи.       Джава резко замер, еще раз оглядел присутствующих и, недовольно бурча, полез обратно под стол.       - Вот видите, - со смехом заявила пармиранка, - грозные рыцари Рен напугали даже несчастного джаву. Единственного в своем роде, кто состоит в официальной должности в Бар’лесском университете.       Она осуждающе посмотрела на Викрула, который в этот момент наступил на подол балахона джавы и с интересом наблюдал, как тот, что-то недовольно бурча, пытался вырваться из ловушки. Потом Викрул ногу убрал, джава рванулся вперед, утратил равновесие и покатился по полу, чем-то загадочно гремя.       Этот неожиданный «дзинннь!» заставил встрепенуться Кардо, который, нахмурившись, заглянул под стол, выдал: «Дош шит», и тоже попытался туда залезть. Поместился он не полностью, только голова и плечи, но зато вынырнул весьма быстро, предъявив присутствующим для обозрения лопатку преобразователя.       - Ну, вы это видели? – возмущению Кардо не было предела, - Не успел завестись, а уже детали тырит!       Траджен напряженно засопел и бросил вопросительный взгляд на профессора Юделлу, которая наблюдала за происходящим с невозмутимостью суаббатора.       Джава же в это время выскочил из-под стола с противоположной стороны, отбежал к выходу и, потрясая сухоньким кулачком в сторону Ренов, выдал в их адрес целую тираду ругательств, в мешанине которых можно было только разобрать «нюхорылы косматые», «ккрыйтчи общипанные» и «ревуны колченогие».       - А чего это мы косматые? – возмутился Ушар, для острастки проведя ладонью по коротко стриженой голове, а потом кинул взгляд на всклокоченный хвостик Викрула и с догадкой в голосе выдал: - Ааааааа! Какой, мля, наблюдательный….       Кардо же продолжал вертеть в руках откуда-то спиженную деталь, сопя все громче и громче. Тьма над ним колыхалась бурными завихрениями, в которых потрескивали искры ярости. Потом он поднял взгляд, сфокусировал его на подпрыгивающем на месте и эмоционально матерящемся джаве, и с воплем «Урою, чуба!» стартанул за ним. Стол он решил не огибать, а просто перепрыгнул через него.       Джава резко оборвал монолог одинокого матершинника, пискнул что-то неразборчивое, и с пробуксовкой драпанул от рыцаря, дробно топоча маленькими ножками по дюраклитовому покрытию пола. По пути он не совсем удачно вписался в поворот, врезался в полузакрытую переборку, из-за чего у него из-под полы балахона посыпались еще какие-то мелкие детальки. Кардо взревел еще громче, увеличив скорость.       - Не переживай, Джинго отличный джава. Он и не из таких переделок выбирался. Хотя, соглашусь, рыцари Рен – это ему не зеленые сопляки-первокурсники, - с насмешкой сообщила Траджену пармиранка, раскуривая свою трубку.       - На вашего джаву мне как-то насрать, - буркнул Траджен, - а вот за «Канюк» как-то теперь не спокойно.       - Ничего из того, что могло бы повлиять на работоспособность вашего корабля, Джинго не возьмет, - пыхнула трубкой Юделла, - а вот мелкие, не влияющие на технические характеристики «Канюка» детальки, видимо очень заинтересовали моего помощника. Вы уж не обессудьте. Таковы все джавы.       - То есть, если во время выхода из гипера не сработает силовой переходник – это нормально? – рыкнул Траджен, но Юделла тут же вопросительно приподняла брови и Рен как-то сразу сник:       - Пойду, проверю работу систем, - пробурчал он, сгреб с пола всю высыпавшуюся из джавы добычу, еще раз окинул взглядом остальных рыцарей, и побрел в сторону кабины, что-то бурча себе под нос.       - Так вот, - невозмутимо заявила профессор Юделла, - Мои наблюдения, проведенные за последние дни, указывают на то, что вам просто необходим кто-то с абсолютно независимым взглядом на происходящее, - она выразительно оглядела присутствующих, - И мой независимый взгляд мне подсказывает, что вы, фраккинг, вляпались в гуано по самые ноздри. Тольку пузыри не пускаете, - рыцари недовольно забухтели, мол, как это они пузыри не пускают, но профессор Тши’Пак прервала шум в аудитории, просто поведя мундштуком трубки, и по очереди припечатав недовольных взглядом оранжевых глаз, - А это, знаете, о чем свидетельствует?       Оставшиеся Рены, Хакс и наблюдающий за происходящим Папа продолжали напряженно молчать, ожидая продолжения монолога-лекции.       - А это значит, дружочки, что я лечу с вами. Дабы проконтролировать, чтобы моя коллега Миара Роук, наконец, обрела свое счастье, - припечатала их своим продолжением профессор Юделла, после чего кивнула на пустой стакан, - Чего застыли? Наливайте!       - С джавами не пущу, - набычился Ушар.       - Этот джава, хочу заметить, не просто мой ассистент – улыбнулась Юделла, - но и очень ценный научный кадр. Вот увидите, вы найдете с ним общий язык. Он - умничка!       К слову сказать, умничка-джава проявил себя даже раньше, чем ожидали Рены. Пока они, уже в компании Траджена, вернувшего похищенные детали на место и Кардо, так и не догнавшего мелкого воришку, обсуждали построенный ситхами маршрут, который, при введении в навикомп, не показывал ничего вменяемого, и Рены раз за разом пробовали вводить его в различных интерпретациях, Джинго успел прошерстить все каюты, сперев у Курука набор блесен (Рей дарила!), а у Ушара – датапад с данным по последним раскопкам с Рен-Вара. Застукали его, когда он, напялив на голову шлем Кардо, пер из его каюты его любимую плазменную пушечку. Пушечка весила, как пять хорошо откормленных джав, но Джинго не сдавался, с грохотом и ругательствами волоча ее по полу.       Матерящиеся Рены похищенное изъяли, на всякий случай потрясли за ноги черного копателя и расхитителя ценностей, а вдруг что еще вывалится, и верещавший джава был водворен в кают-компанию под надзор его наставницы. Та снисходительно потрепала его по капюшону, и сказала сидеть тихо и слушать.       Дальше мозговой штурм продолжился.       Рыцари уже час ломали голову над проклятой ситсхской навигацией. Над ними нависали также озабоченные дарты, мрачно глядя на висящую голограмму навигационного маршрута непонятно куда. Информация, выданная голокроном, была переписана на все имеющиеся в помещении носители, будь то голопады, листы пластбумаги, столешница…       Дарт Врис и дарт Пинвус, успевшие под шумок, пока раскулачивали джаву, занырнуть в бутылки, осоловело болтались под потолком, а Йокзик, свернувшись в темное облачко, покачивался в самом дальнем углу, готовый при любом кипише сдриснуть первым.       - Но все же маршрут верен, - в очередной раз вякнул дарт Пинвус, который уже начинал сомневаться в верности этого маршрута.       - Ага, верен он, - бурчал Курук, раз за разом вводя в навикомп переведенные ситхами значения координат, которые каждый раз пытались запульнуть следующий по их маршруту корабль то в центр черной дыры, то к какому-нибудь чересчур активному пульсару.       - Но тут же все просчитано! – блажил Йокзик, пытаясь поправить все время сползающие на кончик носа очки, - Я сам тоже проверил. Вот, смотрите, - он подлетел из своего угла и почти уткнулся носом в голограмму, - Тут данные навигации с последнего ситхского военно-разведывательного похода, с сеткой координат. И если его ввести в навигационный голокрон…       Все рыцари дружно посмотрели на Йокзика испепеляющим взглядом и тот тут же сник. Потом дружно перевели взгляд на записи, пытаясь этим взглядом испепелить и их.       Поэтому возбужденное бормотание Джинго сразу никто не заметил. Зато джаву записи на столе очень заинтересовали. Он даже с ногами на стул залез, чуть было не уткнувшись носом в каракули, накорябанные на поверхности стола Куруком. Потом что-то залопотал профессору Юделле, энергично размахивая руками, как маленький вибро-ножичек в руках ребенка. Та тираду своего помощника выслушала с интересом, после чего встала, помогла джаве слезть с высокого для него стула, и поманила ошалевших от мозгового штурма рыцарей за собой.       А дальше они наблюдали, как джава, пододвинув к навикомпу кресло второго пилота, залез на это кресло, секунду смотрел на панель управления, а потом стал что-то увлеченно вбивать в навикомп. И на экране, наконец, высветился тот самый маршрут, которого никак не могли добиться рыцари во главе с Хаксом.       - Пару лет назад, - пыхнула трубкой Юделла, - Джинго под моим руководством готовил научный доклад по навигационным системам древних ситхов, и возможности их экстраполяции на современное навигационное оборудование. Доклад, правда, мне пришлось читать самой, поскольку Джинго ситхский язык знает в совершенстве, вплоть до особенностей его использования в навигации, а вот общегалактический никак не освоит. Но все равно он – умничка!       Конец фразы Юделлы никто не дослушал, поскольку вокруг тут же поднялась суета. Хакс активировал комлинк, отдавая команды Митаке, рыцари умчались куда-то в недра корабля, Траджен при этом предварительно погрозил кулаком Джинго, и теперь гремел там чем-то тяжелым. Папа деловито сгреб все бутылки со стола, зачерпнул пару пустых, валявшихся на полу, и тоже куда-то утрусил. Призраки ситхов сдриснули куда-то в стену от греха подальше. В кабине остались только профессор Юделла и джава, который деловито поглядывал по сторонам, явно, надеясь еще чем-нибудь поживиться полезным. Но стоило ему протянуть руку в сторону пульта, как пармиранка цокнула языком и покачала головой. Джава печально сник.       По указанию Хакса на «Канюк» в дополнение к ранее доставленному кителю, были в экстренном порядке доставлен дополнительный комплект походной формы, целый кофр с оружием и офицерские пайки. На скептический взгляд Курука, мол, а их еда его чем не устраивает, Армитаж заявил, что в условиях боевых операций рацион должен быть безопасным для организма и сбалансированным. А то, чем питаются Рены, по мнению генерала, находилось за гранью добра и зла в плане гастрономии и эпидемиологического благополучия Первого Ордена. Курук пожал плечами, поскольку точно помнил, как примерно час назад, пока они пытались расшифровать записи в голокроне, Армитаж бодро так таскал полосы вяленого мяса нерфа, приготовленного самим Куруком. И как-то не жаловался ни на гастрономию, ни на эпидемиологию.       Потом было короткое совещание с Верховным, которому на флагман передали координаты короткого маршрута в Хейпское скопление. По данным аналитиков, изучивших этот маршрут, уже экстраполированный джавой для современных навигационных систем, даже с учетом непредвиденной задержки, добраться до Хейпса они должны были раньше, чем высохшие конечности скуги коснутся плит ее дворца тысячи фонтанов.       Решено было, что рыцари стартанут первыми. Проведут, так сказать разведку боем. Что имел ввиду при этом Кайло, поняли все. Обычно после такой разведки остальным частям Первого Ордена делать уже было особо нечего. А потом рыцари должны были действовать по обстановке. Если к моменту, когда недипломатическая миссия на Хейпс подойдет к концу, будут известны данные местонахождения невест Рен, то «Канюк», не дожидаясь подлета остальных частей Первого Ордена, должен был стартовать дальше. Это и явилось основной причиной, почему Хакс решил лететь вместе с Ренами. Кайло только коротко кивнул, услышав его заявление.       Если профессору Юделле после долгой и довольно эмоциональной дискуссии рыцарей, была предоставлена каюта Кардо (а что, ему не привыкать, а пармиранка и сама женщина весьма крупная, да и обещалась, что джава будет под ее круглосуточным присмотром), то Хаксу пришлось ютиться в кают-компании на одном из откидных диванчиков.       Там он и расположился, рассеянно крутя в руках переданный Митакой вместе с остальным оружием клинок с лезвием из бескара.       За этим занятием его и застали остальные Рен, которые расселись вокруг стола, и тихо переговариваясь, занимались подготовкой оружия. Уже никто не пил. Все были максимально сосредоточенны и немного смурны. Только Папа, поправляя уже надетую на него разгрузку, тихонько насвистывал простенькую мелодию. Хакс, помахивая клинком, наблюдал за рыцарями, а когда Траджен поиграл лезвием короткого клинка, который доставал из недр оружейной только в особых случаях, недовольно скривился. Траджен заметил выражение его лица и вопросительно приподнял бровь.       - Короче, Арми, - заговорил Траджен, а Хакс при звуке своего имени еще больше скривился. Арми его могла называть только Роуз, - план такой. Прилетаем. Садимся. Идем, выкашиваем всю охрану, чтобы к прибытию Кайло во дворце ни одного любящего маму хейпскую подкаблучника живого не осталось. А то, мы слышали, они ее там, как богиню почитают… Вот, бля, зашуганные бабами-то… Потом подписываем акт приема-передачи, мы передаем захваченный дворец, Верховный принимает, и летим дальше. А ты в это время остаешься внутри и охраняешь «Канюк», чтобы они одна падла подкаблучная внутрь не проникла. За охрану внешнего периметра отвечает Папа. Задачу все поняли?       - А почему это я остаюсь на корабле? – опешил Армитаж.       Рены переглянулись с таким видом, словно он только что выдал наиглупейшую вещь.       - А потому, Арми, - Траджен снова наступил на любимый мозоль Хакса, и кажется, даже потоптался по ней, - что мы всегда, во всех операциях, находимся на передовой. А ты - командуешь с флагмана. И нам нахрен не надо еще и за тобой присматривать в горячке боя, чтобы ты не запутался в полах своей шинели или не напоролся на свой ножик.       Глаза Хакса вспыхнули. Он медленно встал, также медленно подошел к Траджену и попытался посмотреть ему в глаза. Для этого ему пришлось приподнять голову, поскольку Рен был… немного выше ростом.       - Хотел бы заметить, - прошипел Хакс, - Что я досконально изучил не только теорию и тактику боевых операций, но и владею аффансикими боевыми стилями. И этот, с позволения сказать, ножичек, даст фору любому из ваших. Даже если они внезапно окажутся остро заточены.       - Ты, пеглик, меня, что, на бой вызываешь? – по-доброму пробасил Траджен, снисходительно оглядывая Хакса. Щуплый какой-то, не зашибить бы ненароком. Потом еще Кайло объясняй, что они случайно.       - Да, вызываю, - даже не моргнув глазом, ответил генерал, блеснув зелеными вспышками во взгляде и прикидывая, как бы в пылу схватки не зацепить мономолекулярным лезвием рыцаря. А то потом Кайло объясняй, что он случайно.       - Сколько нам еще лететь? – деловито спросил Траджен Курука.       - Еще два с половиной часа, - ухмыльнулся Курук.       - Отлично, заодно и разомнусь, - хохотнул Рен, и направился к выходу.       Пока он отсутствовал, Рены шустро отстегнули фиксаторы и сдвинули стол в сторону, образовав в кают-компании неплохое место для спарринга.       Обратно Траджен вернулся с двумя… шестами из дерева манакса.       - Это что? – Хакс удивленно рассматривая довольно внушительный дрын, который ему легко перекинул его будущий спарринг-партнер.       - А ты, ган-гри, что думал, что мы тут настоящим оружием драться будем? – заржал Рен, - Чтобы ты тут своим бескаром нам все оборудование порубал? Или я случайно своим клинком тебе ненужные части тела ампутировал? Неее… биться будем честно. Ты Верховному еще живой нужен и желательно в полной комплектации. Так сказать, с заводскими настройками.       Наблюдавший за происходящим Ушар повздыхал, пробубнил что-то вроде "Ну, как дети малые", и скрылся где-то в глубинах корабля. Потом, погремев там чем-то, вернулся, притащив два неплохих таких учебных меча. Без заточки, но довольно увесистых. То есть, если по башке таким саданешь, шишка размером с упитанного порга обеспечена.       - Это я для тренировок с Юми раздобыл, - грустно сказал Ушар, - хотел, чтобы она умела всегда за себя постоять, если что…       - Еще научишь, - хлопнул его по плечу Траджен, забирая из рук учебный инвентарь.       Потом отобрал у Хакса его шест, и чуть ли не силком вручил тому меч. Свой крутанул в руке, примериваясь к балансировке и весу. У него меч казался легким, почти невесомым. Хакс, повеселев, тоже покрутил свой в руках, привыкая к приятной тяжести. И тут же встал наизготовку, выставив впереди себя лезвие. Мол, нападай.       «Это мы еще посмотрим, кто кого! Ишь, мышцы нарастил, а мозгов ни грамма не прибавилось. Ходячая осадная башня, млин. И не таких клали на лопатки. Вот только как его бить-то, а? По башке дашь, совсем окосеет, без мозгов останется. Конечности не трогать, точно! Верховный недовольным будет. Ему его шлемоголовные топотуны ценны, как память о прошлом. Хотя, по-моему, он сам и говорил, что прошлое надо убить. Но рыцарей устранить не позволил. Странно… Надо над этим еще подумать… Хотя, о чем это я? Бой! Валить надо Траджена! Но не сильно. Так, с легонца. Ну, значит, так и поступим», - размышлял Хакс, сменивший уже третью позицию стойки с мечом. А Рен все никак не нападал. Боялся, наверное.       «Ну и как мне тебя бить-то? Ты же хилый, как опломпа, хоть и рыжий. Вот куда мне тебя бить, а? Ударишь по голове – отвалится. По конечностям, тоже хилым, и эти отвалятся. А нахрена Первому Ордену туловище от генерала Хакса? Бить в торс? А вдруг у него там есть какой-нибудь жизненно-важный орган? Вот слышал о таких, но уже не помню, про какой конкретно речь шла. И, вот, ударю я туда, и дальше что? Останутся голова-конечности без туловища генерала Хакса? Тоже не канает. Надо дальше стратегию продумывать», - размышлял Траджен, рассматривая Армитажа, напрягшегося, как перед выстрелом в упор из тяжелого бластера.       Время шло. Присутствующие, затаившись в ожидании эпической схватки, молчали. Траджен с сомнением посмотрел на генерала. «Ох уж эти штабные сквибы...» – мелькнуло в голове. Свой меч он выставлять не стал, а держал в руке, слегла им помахивая, и прикидывая, как бы стукнуть генерала так, чтобы действительно потом не пришлось оправдываться перед Верховным. Потом все-таки махнул в сторону Хакса, делая глубокий выпад, в надежде, что штабной сквиб испугается сразу и объявит капитуляцию по всем фронтам. Штабной не испугался, а сделал ответный выпад. Клинки столкнулись, вызвав сноп искр. Потом Хакс неуловимым движением сделал шаг в сторону, пропуская мимо себя очередной удар, и метясь острием меча куда-то в бок. Траджен, поняв, что его обошли с фланга, тут же произвел передислокацию, и ушел от прямого удара, отбивая его и сам уходя от подлого укола в бочину с мыслью: «Вот, паскуда, прыткий какой». Но Хакс, не отставал. Он крутился и вертелся вокруг Рена, словно неуловимый боррат, пытаясь достать его с разных сторон, но рыцарь, к удивлению Армитажа, оказался не только сильным, но и вертким, легко уходя от прямых атак, и отбивая его финты. В довесок, он еще и в ответную пытался достать генерала свои мечом, что заставляло последнего не только нападать, но все чаще и чаще обороняться.       «Это что же получается», - размышлял Хакс, отбивая очередной удар, нанесенный Традженом с такой силой, что казалось, что его рука вот-вот отвалится, - «Этот гелаграб прямоходящий еще и драться нормально умеет? Это что получается, мои осведомители вообще муффами оказались, не распознав в Ренах отличных бойцов? Нахрен всех уволю! Без суда, следствия и выходного пособия!»       «Вот ни хрена же себе параллакс через аккрецию в протозвезду и на прямое восхождение в суперсимметрию», - размышлял Траджен, когда Хакс, уже не штабной сквиб, а вполне нормальный боец, отбил его очередной рубящий справа, причем зацепив лезвие так, что сам Рен чуть было не лишился оружия, - «Это, получается, что этот рыжий боглик драться умеет не хуже, чем мы? А где это он так намастырился? Практика-то откуда, а? И вот этот удар где подсмотреть успел? Это древняя техника ближнего боя!»       А Хакс перешел в наступление, перехватив рукоять меча обеими руками и теперь вертя этим мечом, словно его целью было нашинковать Рена особо мелкой соломкой, точно овощи в Иторианский садовый набор.       Траджен тоже не остался в накладе, увеличив скорость вращения лезвием до такой степени, отчего остальным стало казаться, что он скрылся за мутной завесой из стали.       Бой из учебного стал постепенно перерастать в настоящий. Сила ударов возрастала, эмоции били прямой наводкой, во взглядах непримиримость.       Папа хмыкнул, видя, как в глазах Хакса плещется зеленой лавой ярость, и как заледенели снега Хота во взгляде Траджена.       Вдруг откуда-то со стороны кают раздался душераздирающий визг, потом вопль, громкое и злобное жужжание, топот ножек, и в кают-компанию с пробуксовкой ворвался джава, за которым, потрясая кулачками, несся Диверсант. Джинго, вереща что-то на своем, джавском, промчался между партнерами по не совсем уже спаррингу, что заставило их чисто интуитивно отпрянуть в разные стороны, за ним, не отставая, мчался Диверсант. В проеме прохода мелькнула пару раз и спряталась Бараночка, но озабоченное жужжание слышалось весьма хорошо.       Вопя, Джинго, не разбирая дороги, попытался обогнуть стоящий у стены стол, но врезался в услужливо поставленную Викрулом ногу, рухнул, и из него высыпалось несколько капсул для генератора дымовой завесы. Диверсант, возмущенно вопя, схватил одну из капсул и потащил обратно в каюту, откуда та была украдена. Прятать.       Траджен и Хакс, оба тяжело дыша и сжимая мечи, смотрели на джаву, тот смотрел на них, потом в его голове что-то сложилось, он пискнул, взвыл, и, вопя что-то непонятное, рванул к ногам пармиранки, спрятавшись за ними и с ужасом выглядывая оттуда.       - Будем считать, что ничья, - выдохнул Траджен, весело глядя на Хакса, - А ты неплох. Очень даже неплох. В общем, пойдешь с нами. Там каждая боевая единица будет на счету.       Хакс, вытирая пот со лба, только коротко кивнул.       «Канюк» вывалился из гипера практически на самой границе скопления, в единственной точке, где этот выход был возможен благодаря единственному бело-голубому сверхгиганту, как раз создавшему «пятно» входа с низкой ионизацией. Как и рассчитывали – достаточно далеко от проторенных трасс между мирами консорциума, зато достаточно близко от самого Хейпса. Корабль хорошо так тряхнуло, когда он замер в самой верхней точке звездной атмосферы, невидимый в потоках излучения.       - И что дальше? – спросил Траджен, напряженно вглядываясь в показания приборов, открыто жалующихся на окружающую действительность.       «Ночной канюк», бессменный корабль рыцарей Рен, побывал во многих передрягах, был неоднократно поврежден и восстановлен практически с нуля, но со столь варварским обращением он явно сталкивался впервые.       Дарты переглянулись между собой, пошевелив лицевыми отростками.       - М-м-могу п-п-предположить, - заблеял откуда-то сверху Йокзик, - Ч-ч-то в-вы уже в-в-внутри с-с-скопления.       - Это мы и так видим, - буркнул Ушар, - дальше что? Еще прыжок или своим ходом погребем из этого сияния, а то у меня ощущение, что подошвы сапог к полу скоро прикипят.       Внутри действительно, несмотря на выставленные на самую мощность щиты, температура продолжала медленно расти, понуждая пассажиров «Канюка» устроить массовое разоблачение. Разоблачаться Рены не хотели, хотя бы из-за профессора Юделлы, которая с удобством расположившись на одном из противоперегрузочных кресел, с живым интересом наблюдала за происходящим. Соседнее кресло занимал Джинго, накрепко привязанный Традженом к этому креслу так, что практически висел на спинке, спеленутый в кокон из веревок.       - Для безопасности… - как пояснил Траджен.       - «…корабля и его экипажа», - мысленно добавила Юделла, понимая, что будь его воля, Рен оставил бы джаву в таком положении не только до самого конца их рейда, но и до конца джавиной жизни.       - Короче, парни, выдвигаемся, - сипло буркнул Кардо, - а то мы тут скоро превратимся в свежеиспеченных Ренов. С хрустящей корочкой.       - И одного жареного Хакса, - буднично добавил Викрул, все еще не верящий тому, что этот рыжий дегенерал смог так виртуозно дать отпор в обычном тренировочном спарринге.       Дарты в знак согласия синхронно заложили мертвую петлю под потолком и снова зависли в полуметре над полом. Йокзик попытался поправить очки, снова не смог, и поднялся повыше, практически слившись с потолком.       «Канюк» дернулся, с трудом вырываясь из цепких лап гравитации звезды, отошел на безопасное расстояние и снова погрузился в гипер, делая на этот раз практически микроскопический прыжок. Вошел и вышел… уже на самой границе гравитационного поля Хейпса.       Курук присвистнул, как же точно все рассчитали! Датчики запиликали, докладывая, что маяки слежения направили сканер-лучи.       Курук хмыкнул, включая установленные помехи:       - Пусть головы поломают, что это мы такое.       А Юделла с хитрым прищуром посмотрела на Траджена.       План Хакса найти укромное место для приземления, а потом добираться до дворца сушеной скуги своим ходом, дабы сохранить элемент неожиданности, был Ренами зарублен на корню. Скажем так, из его плана оставили только элемент неожиданности, который сохранялся и в случае, когда боевой корабль Ренов просто свалился на голову хейпской страже. Остальное было неважно. Главное свалиться, а там, дальше, как попрет.       Сама столица-то была невелика, а уж ориентир, стоящий на черной базальтовой скале, Пер-Агтра, замок-резиденцию хейпских королев, увидел бы даже полуслепой.       «Канюк» лихо снижался, пройдя над парком и каскадом фонтанов, приблизившись к древним стенам резиденции. Курук усмехнулся и сказал:       - С доставкой!       А что? Внутренний дворик дворца – тоже неплохая посадочная площадка, а то, что пару фонтанов завалили, так это производственная необходимость, не более.       Вывалившиеся на плиты дворика охрана дворца только рты открыла, пялясь на почти черные, с еще пока оставшимися вкраплениями зеленого, бока «Канюка». Попавшая в ласковые объятия звездной короны зеленая краска не выдержала столь горячего приветствия, и… местами почернела, обуглившись.       - О, парни, еще пару заходов на ту звезду, и нашего красавца перекрашивать не придется, - хохотнул Кардо, вываливаясь на рампу, и ласково похлопав ладонью по подгоревшему боку корабля. Из-под ладони на дворцовые плиты посыпались хлопья сгоревшей краски. Остальные рыцари в сопровождении генерала Хакса, тоже столпившиеся на рампе, его энтузиазм поддержали. Никому не хотелось тратить драгоценное время на макание и махание кисточкой. Даже из спец-распылителя, даже ради эстетической необходимости, даже ради «Канюка».       Столь явное нежелание немедленно подвергнуть корабль реставрационным процедурам силами шести рыцарей Рен, встречающей стороной было воспринято без особого энтузиазма. Зато энтузиазм вспыхнул в глазах Рен, стоило им обнаружить в поле зрения потенциальных жертв, живописно расположившихся вокруг корабля.       - Слышь, парни, - Ап’лек толкнул рядом стоящего Курука и рассмеялся, - похоже скуга хейпская таки смирилась с тем, что нормального мужика ей не обломиться, и завела себе на старости лет ораву кошек.       Орава кошек в количестве пары десятков зайгеррианцев смотрела на Ап’лека откровенно враждебно. Кто-то даже зашипел, а из толпы еще послышался звук, чем-то напоминающий мяуканье.       - Кис-кис-кис, ушастенькие мои, - ласково промурлыкал Кардо, доставая свою пушечку и похлопывая ею по ладони. Мол, парни, я готов почесать за ушком каждого. За хорошо так подпаленным ушком.       Траджен предостерегающе положил ладонь на ствол пушечки.       - Кардо, - шепнул он так, чтобы стоящие торчком уши зайгеррианцев не уловили ничего, - Верховный четко предупредил, чтобы декорации не рушили и не палили.       - А-а-а… – разочарованно прогудел Кардо, пряча пушечку и доставая пушечку поменьше - обычный, модифицированный им же бластер. Перевел взгляд визоров на Траджена, уловил, как тот покачал головой и пушечку поменьше тоже спрятал. Кинул взгляд на наручи, дождался утвердительного кивка и немного сник. Но тут же воспрял духом, когда Ап’лек протянул ему свой кэл. На, мол, братишка, пользуйся на здоровье. Все-таки кэл хоть и смотрелся в его лапах игрушкой, но оружием был серьезным. Мандалорцы соврать не дадут.       Недовольное раздраженное шипение раздалось более отчетливо. Кошкостадо колыхнулось вперед, обнажая оружие и выпуская когти, явно не желая пропускать внезапных вторженцев в святая святых кошковладелицы.       - Ну что ж, пацаны, приступим, - как-то буднично выдохнул Траджен и легонько махнул тесаком, сразу активируя виброрежим.       Сейчас, эти мгновения перед боем, а каждый из Рен отлично знал, что зайгеррийцы не подарок, включили отработанный годами режим. В Силе вокруг рыцарей стремительно чернело, и эта Тьма казалась густым киселем, обволакивающим стоявших Рен и Хакса заодно. Армитаж никогда до этого в таких боях не участвовал. Максимум - стрелял из бластера. Его увлечение клинком было отчасти в пику Рену, отчасти из принципа, так что произошедшее на Канюке для самого генерала стало приятной неожиданностью. Оказывается его секретные тренировки что-то да значат! Теперь же, смотря на оскалившееся и шипящее воинство, Хакс чувствовал, как нечто холодное и азартное щекочет нервы, а внутри буквально вливается в кровь какая-то неведомая субстанция, крохотными взрывами - толчками сердца посылая Хакса вперед.       Траджен сначала слегка, а потом все быстрей и быстрей раскручивал свой тесак, который рассекал воздух с противным звуком. Кошачьи смотрели желтыми, синими, зелеными глазами с вертикальными зрачками, водя ими за тесаком, а шкуры уже топорщились вздыбившейся шерстью. Рены словно чего-то ждали, нетерпеливый Хакс не понимал, почему это они все стоят... Тут Траджен, в светящемся слегка абрисе крутящегося тесака, стремительно кинулся вперед, врубаясь в вопящую и плюющуюся ненавистью толпу зайгеррианцев, прорубая дорогу ко входу во дворец, чувствуя, как под лезвием с характерным треском рассекаются мышцы и кости, а окровавленные ошметки шкуры и шерсть разлетаются вокруг.       Кошки отпрыгнули, потому что рыцари, выстроившиеся боевым порядком – дугой, вгрызались уже в зайгеррианцев, которые четко разделились на группы, растягивая Рен в разные стороны, орудуя шоковыми кнутами, кривыми кинжалами киши, пытаясь достать рыцарей бластерами. Отработанная годами атака и умения гасили эти бластерные попытки уклонением за спины самих зайгеррианцев, отчего движения Ренов стали похожи на некий танец, а кошки, подпаленные своими же, уже не шипели, а издавали вопли. Тогда в ход пошло и естественное оружие – когти и клыки.       Рядом с Традженом тут же оказался Хакс, активировавший свой меч с монокулярной нитью по кромке лезвия. Какой-то дикий азарт горел ровным зеленым огнем во взгляде генерала.       - Держись позади меня! – рявкнул Траджен на кинувшегося было вперед Хакса, заставив его на мгновение замереть. Армитаж бросил взгляд на окровавленный тесак, потом на располовиненные тела зайгеррианцев, несколько секунд что-то складывал в уме, после чего шагнул назад. Попасть под горячую руку Рена во время боя ему как-то не хотелось.       Сломив кошачью оборону, Рен с Хаксом на хвосте втянулись внутрь дворца, по коридорам которого покатилась волна криков, звуков выстрелов и ругани. А из «Канюка» тут же вынырнула еще одна фигура. Папа, с двумя тяжело нагруженными тюками, быстро оглянулся и, не обнаружив никого поблизости, резко затрусил в сторону пышных кустов джит-джош. Как только Папа скрылся среди парковых зарослей, на рампу вышла Юделла в сопровождении Джинго и трех призраков ситхов. Профессор Тши,Пак затянулась трубкой, выпустила клуб дыма, настолько густой, что от него даже ситхи шарахнулись в сторону, погладила по голове джаву и задумчиво сказала:       - Вот видишь, дружок, что происходит, когда аспирант Траджен Беритсо своевременно не сдает свою работу по анализу новых разработок стержней гиперпространственной навигации? Случаются войны, государственные перевороты и прочие стихийные бедствия. Как думаешь, если я все-таки зачту ему ту работу, Галактика вздохнет с облегчением?       Джава неопределенно пожал плечами, понимая, что вопрос профессора был скорее риторическим, и она уже и так приняла для себя какое-то решение.       Юделла еще постояла какое-то время, попыхивая трубкой и прислушиваясь к звукам боя, доносящегося из дворца, и вновь вернулась обратно внутрь корабля.       Оказавшись внутри дворца рыцари, действующие по старой, отработанной годами схеме «Танец бальега», рассредоточились. Только Траджен остался в сопровождении Хакса, дабы присмотреть за новоявленным союзником, ну и не допустить, чтобы этот союзник внезапно не решил использовать свой гениальный ум для отнюдь не гениальной попытки реализовать собственную стратегию по захвату власти. Стратегию Хакса Траджен знал, но вот в данный момент лучший эффект давал именно элемент неожиданности и тщательно насаждаемого хаоса. Чем больше эти мохнатые защитники сморщенных ляжек Хейпской скуги мечутся и орут, тем лучше.       Кардо, вооруженный кэлом и досадой, что нельзя использовать пушечку, и новоприобретенным арсеналом из непечатного лексикона Мамы, попер вперед, разбрасывая нападающих мощными ударами наручей. План дворца он помнил примерно. Перед высадкой Хакс настоял на том, чтобы все рыцари этот план изучили. Но в хитросплетении коридоров, залов, анфилад и прочих архитектурных излишеств, столь многочисленных в обиталище Хейпской, он сразу потерял ориентир, и теперь просто шел напролом, определяя направление только отсутствием впереди трупов. Позади трупы уже имелись, и вот туда идти было уже не надо. Когда же коридоры ветвились, Кардо шел туда, откуда больше всего этих кошкообразных выбегало. Кардо, радостно хекая, сшибал первого нападающего, потом ловко перехватывал его за хвост, и швырял под ноги остальным бегущим, организовывая небольшую свалку. А потом уже немного дезориентированного противника глушил наручами и колол кэлом, орудуя руками с такой скоростью, что защитникам дворца казалось, что этих рук у него как минимум шесть.       Викрул прикинул, что идти за Кардо смысла нет, поскольку этот живой танк просто сметал все остальное живое на своем пути, и сразу свернул в боковой коридор. Этот коридор, насколько Викрул запомнил, по периметру опоясывал замок и чаще всего использовался для патрулирования. Вот как раз патрули ему и нужны были. Любые. Поэтому первый же патруль из зайгеррианцев, спешивших на помощь к своим собратьям, был тонко нашинкован фрискской косой, активированной в виброрежим. А дальше уже пошло, как по накатанной. Викрул размашистым шагом двигался по коридору, при звуках встречных шагов ускорялся и на ходу врубался в новую партию кошачьих, не давая тем опомниться и что-либо предпринять.       Пару раз, правда, приходилось притормаживать, когда наперерез с воплями выскакивал кто-то из охраны, улепетывая от Ушара, размахивавшего своей дубинкой. Тот двигался по дворцу хаотично, силовыми толчками расшвыривая всех, кто попадался на его пути, а потом лупя по головам своей дубинкой. Лупил молча, сосредоточенно, не задавая лишних вопросов, поскольку что-то там для себя уже решил. И катящаяся перед ним волна Тьмы, все больше и больше напитывающейся чужой болью и смертью, не давала усомниться: живым сегодня не уйдет никто.       Ап’лек с Куруком занялись верхними ярусами, разделив между собой территорию дворца на две условные половинки, и теперь сгонявшие с этих условных половинок вполне реального противника навстречу Траджену и Хаксу.       Творящийся внутри дворца хаос потихоньку сходил на нет. Защитники начали заканчиваться: самые смелые остались позади, уже в не совсем комплектном состоянии, а вот самые умные решили, что не так уж много им Хейпская и заплатила, да и в условиях контрактов рыцари Рен указаны не были. Поэтому ломанулись на выход. Об этом рыцари узнали, когда со стороны парка и фонтанов раздалось глухое « Бу-у-у! Ууууух!», а на потолке зазвенели люстры из чистых кристаллов тинзо.       - Папа, - улыбнулся под шлемом Кардо, вминая очередного кошака в стену в качестве нового барельефа.       - Успел-таки, - поддакнул Траджен, догнавший его и донельзя довольный, что Папа все-таки разобрался в системе его сторожков, и теперь доблестные защитники дворца вынуждены будут вернуться обратно, дабы продолжать этот дворец защищать.       Судя по тому, как снаружи на разном удалении донеслось еще несколько смачных «Ууууух!», попыток покинуть дворец было несколько, и каждая закончилась фиаско. Традженовские сторожки, установленные по периметру дворца Папой, делали свое дело.       - А вот это кто-то снаружи ломится, - прогудел Траджен, прислушиваясь к очередному взрыву, донесшемуся снаружи, - периметр, хотят, падлы, прорвать. А вот хрен им. Мои боевые сторожки еще никто в целом состоянии не проходил.       - Значит, приступаем к фазе два, - кивнул Викрул, активируя на наруче маячок. И через несколько минут по дворцу с окружающими его парками и фонтанами прошла волна вибрации, потом вторая, третья, все по нарастающей, поскольку прямо над центральными шпилями резиденции Хейпской уже зависали на репульсорных двигателях Звездные разрушители.       Снаружи забабахало активнее. Видимо, те из охраны, кто все же смог преодолеть полосу препятствий имени Траджена Рена, заметив сверху новую партию непрошеных гостей, встречать их передумали и отправились проходить полосу препятствий повторно, теперь уже в обратном направлении. Судя по участившимся взрывам, скорость движения обратно к дворцу была прямо пропорциональна количеству посыпавшихся из нутра разрушителей сид-истребителей. А когда в небе показался шаттл Верховного, неудавшиеся дезертиры плюнули на сторожки и рванули уже по прямой, не таясь, совместно с присоединившимися к ним силами безопасности, прибывшими для штурма дворца снаружи.       Траджен кивнул Хаксу и они направились обратно к дворику с полуразваленными фонтанами, откуда уже раздавался рев ионных двигателей личного шаттла Кайло. Остальные рыцари распределились по пути следования Кайло.       Добив оставшиеся фонтаны, шаттл практически впритирку приземлился рядом с «Канюком».       - Ну что там? – Кайло шлем надевать не стал, и теперь прищурившись, рассматривал грандиозные шпили хейпской резиденции. Ветер от еще работавших двигателей ворошил волосы, раздувал пузырем плащ, а бьющие из сопел развороченных фонтанов брызги воды оседали на плечах невесомыми каплями.       - Периметр очищен, охрана дезориентирована и практически уничтожена, - размеренно доложил Траджен, наблюдая, как из шаттла выходит Рей в уже привычной боевой экипировке, и становится бок о бок с Кайло, - Есть несколько локальных очагов сопротивления, но эти пеглики так перетрухнули, что просто забаррикадировались в тупиках и палят оттуда по всему, что движется, не разбираясь, свои или чужие. Их можно в расчет не брать. Будут сидеть тихо до конца операции и трястись за свои драгоценные шкурки. Потом уже выкурим, на обратном пути, если до этого не сбегут.       Кайло кивнул, выслушав Рена. Потом перевел взгляд на Хакса. Тот стоял, взъерошенный, заляпанный брызгами крови, на лбу рыжая прядь прикрывала царапину от когтей одного из самых вертких нападавших, с уже запекшейся кровью. Но в целом вид у Армитажа был лихой, скорее даже восторженный от бурлящего в крови адреналина.       - Тебе бы шлем не помешал, - усмехнулся Верховный, а на возмущенный возглас Хакса, испуганно вытаращившего глаза, подмигнул Траджену, - Традж, займись этим после свадьбы. Негоже новому Рену без шлема ходить. Имидж, знаешь ли.       И пошел в сторону дворца, приобняв Рей, пряча улыбку и прислушиваясь к воплям Хакса, категорически не согласного с изменением имиджа и статуса. Ему вторил снисходительный голос Траджена, который Верховного понял с полувзгляда и шутку Кайло решил поддержать.       Появление Верховного и леди Рен рыцари встретили радостными возгласами. Уже сам факт того, что Рей наконец дуться перестала и примкнула к их дружному братству, обнадеживал.       Вслед за Верховным подтянулись Хакс и Траджен, один донельзя взбешенный, шипящий и плюющийся проклятиями не хуже зайгеррианцев, а второй – светящийся от довольства даже сквозь шлем.       Дальше шли, уже не скрываясь. Рей держала щиты от шальных бластерных очередей, а Кайло Ударами Силы просто сносил все и всех, кто попадался навстречу. Независимо от того, пытались ли встречные нападать или оказывать сопротивление. Действовал пока без крови, но Силу не соизмерял, шарахал так, что некоторые стены уже были украшены причудливой паутиной трещин. Время деликатной политики прошло, и закончилось, видимо, как раз на момент посещения аквапарка. Рыцари с Хаксом, выстроившись позади полукругом, прикрывали тыл и боковые фланги, подчищая зазевавшихся местных пегликов и прочих подкаблучников, имевших неосторожность выскочить на шум с целью выяснить: «А что, собственно говоря, происходит и почему без согласования?».       В тронный зал, или точнее, особую приемную королевы-матери, в котором обычно Хейпская официально творила свою внешнюю политику, принимая гостей и послов, ввалились нестройной толпой.       Рассредоточились по зале, заняв позиции рядом с витражными окнами, каждое из которых было снабжено своим дефлекторным щитом. То, что его хрен пробьешь, в этом не сомневались. Сомнения вызывало только возможность отключить эти щиты извне. Например, с личного Боевого дракона королевы-матери, который, по расчетам Кайло, должен был прибыть с минуты на минуту. Одновременно со сканированием внешнего периметра рыцари производили осмотр самого внутреннего убранства тронной залы на предмет спрятанных турелей и прочих смертельно-опасных ловушек. Судя по сосредоточенному выражению лица Рей, которая даже глаза прикрыла, она в этот момент занималась тем же самым, только в Силе. Кайло стоял рядом, поглядывая то на Рей, то на Хакса, который, остановившись посередине залы, скептически оглядывал ее с плохо скрываемым отвращением.       - Тебе не кажется, что с количеством самоцветом на потолке и стенах полный перебор, - наконец брезгливо заявил Армитаж, - полнейшая безвкусица и никакого стиля.       - А может они, того, - Викрул поковырял один из самоцветов пальцем, - муляжи? Обычные стекляшки для отвода глаз?       Камешек, который так упорно колупал Рен, не выдержал его натиска и сдался, выскочив из оправы и с легким стуком упав на пол. Викрул поднял его, покрутил перед визорами шлема, присвистнул:       - Ну, надо же, настоящий!       И запульнул его в Ап’лека, который в этот момент выглядывал в одно из окон. Тот в последний момент успел оглянуться и автоматически отбил камушек рукой. Самоцвет изменил траекторию полета и пошел на стыковку со шлемом Кардо. Тот стыковку перенес стоически, даже не шелохнувшись. Дождался звонкого «чпоньк», после чего проследил, как самоцвет отлетел в сторону и поскакал по зеркальным плиткам пола.       Кайло выслушал рапорт, ухмыльнулся и сказал:       - Все, как рассчитали! Королевский дракон в сопровождении эскадры пропустили без вопросов, на вопли не отвечали, но, думаю, хейпская и сама поняла уже все, однако будет изображать из себя пупок Галактики.       Приказ рассредоточившимся по помещениям дворца штурмовикам был отдан еще на кораблях, поэтому королева со свитой, дрожа от злости и страха, потому как флот Первого Ордена на орбите и звездные разрушители, висевшие прямо над ее резиденцией потрясли ее не меньше, как если бы воскресли все ее дражайшие предшественницы вместе взятые. Она не стала задавать себе вопрос, каким образом они оказались здесь, но вот то, что и ей зададут вопросы, чуяла, а посему, еще опускаясь в атмосфере, на королевском крейсере резко стало меньше на трех пассажиров. Теперь не нужных свидетелей просто тихо убрали, и трупы директора бара, повара и официанта уже вовсю крутились в измельчителях. За свой спецназ скуга вообще не волновалась. Красавицы были идеальны, а, значит, эти Рены совершенно не отличат одну от другой, а этих красавиц у нее – зашибись сколько.       Теперь только вести себя с этим выскочкой подобающим королеве образом, и что он предъявит? Ничего! А вот мама хейпская поднимет всю прогрессивную, да и не прогрессивную тоже, общественность!       Верные подкаблучники из личной охраны двигались впереди, расшвыривая тела и части тел зайгеррианцев, которых мама хейпская наняла после раскрытия заговора несогласных и сбежавших уродов, заменив всю охрану дворца на кошко-бойцов.       Фрейлины, семенящие за королевой, поднимали подолы своих нарядных платьев, хотя туфельки все равно были в крови. А королева вышагивала, отпихивая чьи-то внутренности, и не обращая внимания на такие мелочи, как набухший от крови подол ее королевского одеяния. Мама хейпская была зла, а, значит, готова к бою! Этот щенок совершенно не знает правил, по которым следует разговаривать с теми, кто держит эту Галактику в своих руках!       Рены, как один, повернули шлемы и уставились визорами на вошедшую в святая святых скугу Хейпскую, точнее, маму сушеную, а точнее, Та'а Чуме, Эренеду, Ту, которой нет равных. Старуха стояла, вытянувшись, как сухостой в болотах Белкадана, и прожигала взглядом присутствующих. На той части в стене, где отсутствовал тот самый самоцвет, которого Викрул посчитал муляжом, взгляд остановился, и хейпская ахнула. Отсутствие самоцвета в стене нарушало гармонию всей экспозиции «Величие Хейпса».       - Что здесь происходит? – проскрипела гадюка, почти трясясь от ярости.       - Государственный переворот, - будничным тоном сообщил Верховный, стоя, облокотившись на трон хейпских королев, - ничего необычного. Уверен, что ваши шпионы донесли вам, что рыцари Рен, когда находятся в расстройстве чувств, всегда совершают государственный переворот. А ваши действия, точнее, действия ваших агентов, однозначно огорчили их. Они, хоть и крепкие парни, но расстройство свадьбы кого угодно может довести до нервного срыва. А это чревато погромами, разрушениями и прочими негативными последствиями для локальных царьков и тиранов.       - Что ВЫ здесь делаете? В моем дворце?– ярость Хейпской было настолько осязаема, что ее можно было есть ложками.       Кайло уставился на королеву консорциума, как на маленького ребенка, которому надо все разъяснять. Вот, честно, Танит, по его мнению, и то была более догадливой девочкой, понимающей все с полуслова. А тут – целая королева Хейпская, и та оказалась туповатой? О, нет! Мама хейпская пытается дать понять, что действия Верховного Лидера это вопиющее нарушение всех правил и норм? И что галактика, видя это зверство в едином порыве…       - Вы подвели эту Галактику, - устало сообщил Кайло, медленно приближаясь к королеве, - вы подвели этот консорциум, вы подвели свой народ. Первый Орден выдвинул вам вполне приемлемые условия, чтобы у вас все осталось, как было, но вы решили, что вам этого мало? Я хочу знать, почему вы устроили этот маскарад на НАШЕМ празднике. Говорите, или я возьму из ваших мозгов все сам.       - Можно я? – на запястье Кайло опустилась ладошка Рей, которая подошла и теперь стояла рядом, - мне лучше знать, какие вопросы задать.       Верховный шагнул назад, кивком головы давая знать ей, что она может дальше сама решать, как ей действовать. Рей улыбнулась ему и шагнула навстречу королеве консорциума, которая смотрела на леди Рен со смесью страха и презрения.       Рей вытянула вперед руку, зажмурилась, чувствуя явное сопротивление, зависла тишина, а потом… хейпская скуга заорала, взмыв в воздух, и резко отлетела к стене, врезавшись в нее всем телом. На пол посыпались радужные самоцветы, а тело старухи, оторвавшись от стены, рванулось к противоположной стене, впечатавшись в нее с легким хрустом. И снова на пол посыпались камешки, с дробным стуком рассыпающиеся по залу.       - Точно, халтурщики делали, – с явным огорчением буркнул Викрул, следя взглядом за самоцветами, рассыпающимися под его ногами.       Рей, уже не сдерживаясь, мотала ее от стены к стене, без снисхождения к возрасту и регалиям. И мама хейпская, подобно тряпичной кукле врезалась в стены.       Рыцари заворожено водили шлемами, отслеживая стремительные перемещения царственной тушки в сиянии брызг радужных самоцветов. Кайло с безмятежным выражением на лице смотрел куда-то в окно, словно происходящее его абсолютно не интересовало, хотя все Рен точно знали, что в данный момент он и леди Рен о чем-то переговариваются. Об этом свидетельствовало выражение лица Рей, которое то хмурилось, то в глубине глаз проскакивали икорки.       - Довольно, - наконец скомандовал Верховный, - Рей, ты и так уже все выяснила, а это тело, - Кайло небрежно кивнул на тяжело дышащую хейпскую скугу, которая больше не могла подняться - нам еще нужно относительно целым. Пока целым…       Королева, пошевелилась, приподняла голову и кинула на Верховного испепеляющий взгляд.       Подкаблучники стояли по стеночке, припертые бластерными винтовками штурмовиков, а свита красавиц зажимали ротики руками, гася вопли ужаса от того, что они видели.       - Она хотела не просто расстроить ваши свадьбы, - неожиданно заговорила Рей, обращаясь к рыцарям, - Она хотела, чтобы вы полностью попали под ее влияние. Через ее подопечных, которым все равно, за кого замуж выходить, главное выполнить ее приказ. Скажут выйти замуж за хатта, даже не поморщатся. А потом очередь дошла бы и до тебя, Кайло. И все ради власти.       - Угу, - как-то спокойно кивнул Кайло, - таких хейпских в каждой системе по кучке. Все грызутся и все хапают. Зато Первый Орден у них – враг демократии, а они вот все – Кайло с презрением кинул взгляд на свиту – лучшие друзья!       Сперва в зале стояла мертвая тишина, нарушаемая только тяжелым дыханием хейпской, потом Кайло склонился над ней и прошептал:       - А теперь ваше величество, вы можете рассказать нам, как это вам в голову пришли такие мысли?       - Ей был нужен ты! – воскликнула Рей.       - Мне надо услышать этот от нее, - прорычал Верховный лидер, - она должна сказать это вслух, в присутствии остальных.       Королева-мать какое-то время просто сверлила его ненавидящим взглядом, а потом, расхохотавшись, просто кивнула.       - Все! Все правда! И ты, сопляк, выскочка, возомнивший себя властителем мира, не достоин ни своего титула, ни права решать за судьбы других, - прокаркала она хриплым голосом, - Только королевская кровь способна удержать бремя настоящей власти. Моя кровь! И эта власть тоже – моя!       Мама хейпская только пламя не изрыгала, высказывая Кайло то, что накопилось. Ну, Ренам тоже досталось, прошлась слегка, а вот, когда она сказала, что какую-то мусорщицу убрать ничего не стоит, скуга захрипела, выпучив глаза и, царапая пальцами горло, сжимаемое невидимым Силовым захватом. Кайло даже не изменившись в лице, поднял ее над полом, и удерживал так, пока они извивалась, корчась от удушья.       - Мы поговорим об этом позже, - прорычал он, отбрасывая тело потерявшей сознание хейпской, и обернулся к капитану штурмовиков, - Проследите, чтобы это было размещено на моем флагмане со всеми причитающимися ей «почестями»,- это слово Кайло выделил особо, давая понять, о каких «почестях» он говорит.       - О ее судьбе я подумаю позже. А сейчас, - теперь он обращался к Хаксу, - организуй мне брифинг с местными прихлебателями. Пора дать понять галактической элите, что любая попытка нагадить Ордену Рен влечет за собой абсолютно ясные и предсказуемые последствия – свержение власти этой самой элиты.       Рыцари переглянулись между собой. Похоже, самое интересное закончилось и начиналась обычная рутина: выдвижение ультиматума проигравшей стороне, назначение лояльного Первому Ордену правительства и прочие неинтересные Ренам мелочи. Их дело было идти в авангарде, устранять и выносить все препятствия, а при необходимости откручивать головы этим препятствиям. Ну, или другие части тела. А не вот это вот все. Зато Хакс тут же взбодрился и, видимо, помня про обещанный ему шлем, с энтузиазмом помчался выполнять поручение Верховного. Видимо, в надежде, что тот передумает.       - Идем, парни, - вздохнул Викрул, - тут нам веселья больше не обломится.       Рен обернулись на Верховного и леди Рен, которые о чем-то сосредоточенно переговаривались через свою связь, что на их лицах читалось уже явственно, но Кайло только махнул рукой, мол, идите, не задерживаю, и рыцари потянулись к выходу.       Навстречу им уже с опаской, в тронный зал заходили остатки кошачьих недобитков, подгоняемых штурмовиками, а также причудливо разряженные дамы весьма постной наружности и даже несколько подкаблучников, разряженных еще более причудливо. При виде Рен они резко затормозили, вжавшись в стены и бочком-бочком, практически с этими стенами слившись, обогнули их по большой дуге.       Но до «Канюка» они дойти не успели, поскольку навстречу им вывалилась небольшая такая толпа вроде бы подкаблучников, но одетых не столь броско, и даже немного утилитарно. По крайней мере, по быстрой оценке Ренов, одежда не стесняла движений, и кое-где даже было замечено нечто, похожее на оружие.       При виде рыцарей встречная толпа вроде бы воинов замерла, недоверчиво рассматривая их, Рены тоже остановились.       - Эй, - из толпы вроде бы воинов вышел один, с коротенькой бородкой, - Верховный лидер Кайло Рен все еще в тронном зале?       - А вы, пеглики, кто такие, чтобы о нем спрашивать? – пробасил из-под шлема Траджен.       Из встречной толпы выскочил какой-то молодой парень тщедушной наружности, на цыпочках подскакал к вопрошающему с бородкой, привстал на носочки, и что-то горячо зашептал тому в ухо, иногда бросая на Ренов полные паники взгляды. Тот только небрежно отмахнулся и встал в позу, преисполненную пафоса и самолюбования.       - Да будет вам известно, что вам посчастливилось лицезреть тех, кто не пошел на поводу у королевы Хейпской, Той, которой нет равных, Та'а Чуме, Эренеды, и высказал ей категорическое «Нет!», отказавшись служить ей и ее консорциуму.       Кардо дослушал благолепное перечисление титулов скуги сушенной, после чего повернулся к Ап’леку и доверительно прошептал, точнее, с учетом имеющегося вокодера, прогудел:       - А они смешные. Мне нравятся. Только пусть сперва в очередь станут за нами. Мы скуге тоже «Нет» говорили. И даже показали это «Нет» для наглядности.       - … и когда королева Хейпская постановила, что границы консорциума пора расширять за счет территорий, подвластных Первому Ордену, мы поняли, что тирании матриархата пора сказать свое твердое «Нет!», - продолжал громко вещать тип с бородкой, - И мы сказали! И не просто сказали, а даже предприняли меры! И не просто меры, а конкретные меры! – вещающий рубанул рукой, показывая аудитории, насколько меры были конкретными.       Рыцари переглянулись, немного растерянно пожав плечами. Потом синхронно повернули шлемы на выступавшего.       - То есть, - вкрадчиво уточнил Траджен, - Вы оказались не согласны с действиями сушеной скуги?       - Да! – радостно сообщил несогласный с бородкой, продолжая отпихивать от себя тщедушного.       - Это хорошо, - одобрительно прогудел вокодером Траджен, - Мы вот тоже оказались не согласны. Сами теперь видите, что случается с теми, с кем мы не соглашаемся.       - Так мы тоже не сидели без дела, - с вызовом заявил предводитель несогласных хейпцев, - мы знали о планах королевы сначала внедрить своих агентов в ряды этих самых Рен! - тут несогласный с бородкой выдержал драматическую паузу и патетически воскликнул: - Владеющий информацией может нанести неожиданный удар! Наш удар был рассчитан точно! Убрать Рен, чтобы лишить королеву путей проникновения в Первый Орден. Нет Ренов - нет проблем. Для нас. Мы выигрывали время! Понимаете?       Под сводами замка повисла текущая тишина.       - И как, получилось? – раздался заинтересованный голос Кардо.       - В первый раз – нет, - горячо сообщил тип с бородкой, - Но мы уже близко к реализации этого плана!       - Парни, вы просто не поверите, насколько вы к этому близко, - заржал Ап’лек.       Через несколько секунд ржали все рыцари, толкая друг друга, хлопая по плечам, и периодически тыкая пальцами в толпу несогласных со словами: «Они, бля, очень близко…».       А потом Викрул просто засадил типу с бородкой кулаком прямо в нос, без предупреждения.       Тип с бородкой крайне удивился. Потом возмутился, когда глаза кое-как собрались в кучу. Потом попытался дать сдачи. Не вышло. Поскольку кулак, соединившись со шлемом Викрула, испытал определенный дискомфорт. А потом к обмену любезностями подключились остальные рыцари.       - За что? – успел только вякнуть тип с бородкой, когда на него рухнул тот самый, тщедушный.       Дальше рыцари уже не разбирались, молотя всех подряд, кто попадался под кулаки. Втаптывая в пол, впечатывая в стены. Молча. Даже без привычных комментариев. Просто молча били. Несмотря на то, что противников было намного больше, и они пытались сопротивляться. Ну как, сопротивляться. Некоторые попытались достать какие-то железки, похожие на мечи, потыкали ими в стороны рыцарей, получили этими же железками в ответную, в мягкие ткани тела, иногда не в мягкие. Скажем так, куда разгоряченные рыцари достали.       Компактная, качественно организованная драка, больше похожая на хаотичную свалку, когда все бьют всех, продержалась недолго. Спустя некоторое время из нее начали отделяться вроде бы независимые части, это отлетали из общей массы единичные объекты. Кто-то из Ренов вошел во вкус.       А спустя еще какое-то время несогласные живописно валялись на полу. Рен, тяжело пыхтя в вокодеры, легкими пинками отпихивали от тел оружие, а на весь этот бардак, с открытым от изумления ртом, взирал Хакс.       - Я, конечно, знал, что репутация рыцарей Рен требует регулярного участия в массовых драках, - с легкой брезгливостью заявил генерал, рассматривая едва шевелящиеся тела поверженных противников, - но эти-то вам сейчас чем помешали?       Траджен подошел к едва стонущему несогласному с усиками, приподнял его за шкирку, и прогудел почти в самое ухо:       - Слышь, чудак на букву «М», тебе рыцари Рен чем помешали?       Тот только вздрогнул, вяло попытался вырваться из хватки Траджена, у него ничего не вышло, и он снова обмяк, смирившись со своим положением.       - Как бы тебе сказать, Армитаж, - задумчиво сказал Викрул, - мы, недавно, одному царьку навтыкали. Ну, помнишь, заварушку на Тарпимире?       - Государственный переворот с ликвидацией местного диктатора? – уточнил Хакс.       - Ну не знаю… - буркнул Кардо, - Мы там вроде ничего не переворачивали. Но ликвидация была, помним.       - Так вот, - продолжал Викрул, - мы вот все думали, с чего это тамошний слизняк нас ликвидировать так рьяно хотел. Вроде даже про каких-то спец-заказчиков нам в уши дул. А оказалось, не врал золотоносный червячило. Вот они, заказчики наши.       - Мы протестуем против такого бесчеловечного отношения, - словно поняв, что говорят про них, пробормотал несогласный побитый с усиками.       - Поверьте, парни, это вы еще легко отделались, - поняв, о чем идет речь, доверительно сообщил Хакс, обходя поле битвы и разглядывая хейпцев.       На удивление, все они, хоть и были в большей или меньшей степени побиты, но все живы и относительно целы. Выбитые зубы не в счет. Что уже было странным для Рен. По крайней мере, в понимании Хакса.       - Ладно, - скомандовал Траджен, - собираем этих пегликов, и тащим к «Канюку».       - Вы их, что, добивать там будете? – удивленно округлил глаза Армитаж, только что свыкшийся с мыслью, что рыцари Рен, оказывается, убивают не всех.       - Пока нет, - буркнул Траджен, - Но у меня как-то крутится тут одна мысль, знаешь… Еще не совсем оформилась в конкретное желание… но потенциал есть!       Хакс пожал плечами, хватая под руки одного из поверженных Ренами противников и таща его в сторону выхода из дворца. Снаружи рыцари складывали побитых несогласных аккуратным штабелем прямо около посадочной рампы. А потом расселись на этой же рампе, достав откуда-то из недр корабля небольшую бутылочку, в которой плескалось нечто жидкое с характерным забористым запахом крепкого алкоголя.       Хакс поморщился. Сторонник жесткой дисциплины, он даже думать себе не позволял о том, чтобы во время военных операций кто-то смел употребить спиртное. А тут еще операция не закончилась, а эти Рены уже бухают? Не порядок!       Хакс смело шагнул навстречу опасности – Ренам, которые с довольным гоготом передавали друг другу бутылку, отпивая из нее прямо из горла (какая антисанитария!), протянул руку, чтобы забрать у них этот символ анархии и беспредела и, о чудо, бутылка тут же оказалась у него в руке. Армитаж замер, не веря тому, что Рен так, сразу, без боя, отдали ему самое ценное. А те смотрели на него выжидающе, даже как-то весело, что ли.       - Ну, ты чего ждешь? – спросил Ушар, - выдох, глоток, и дальше передавай, по кругу. Греется же.       Хакс поднес к глазам бутылку, в которой плескалась еще половина того странного пойла. Этикетки не было. Но он готов был поклясться, что эти странные Рены ничего слабее машинного самогона не пьют. То, что Хакс совершил потом, он в дальнейшем мог объяснить только временным помешательством, первопричиной которого был тот самый укус пальца, потом свадьба Верховного и прочие странные происшествия, свалившиеся на его голову. А сейчас Армитаж просто резко выдохнул, зажмурился и под одобрительные возгласы Ренов сделал хороший такой глоток из бутылки, даже не думая, сколько эти Рены успели напустить в нее своих слюней. В горло, а потом в живот словно провалился плазменный заряд, выжигая все на своем пути. Бутылку тут же забрал Викрул и приложился к ней. А в голове Хакса шумело, в животе пылал пожар, а на лице растянулась довольная улыбка.       К тому моменту, когда поверженные начали приходить в себя, бутылка почти опустела. Хакс и Рены окончательно расслабились и благодушно наблюдали, как масса из постанывающих и кряхтящих человеческих тел начала распадаться на отдельные составляющие.       Когда из толпы показался тот самый парень, что так настойчиво что-то доказывал усатому, Траджен поманил его к себе пальцем. Юноша сперва замер, с ужасом глядя на рыцаря, но потом все-таки осторожно, бочком-бочком, подошел к нему, все же поглядывая по сторонам. Траджен оглядел трясущегося от страха паренька, что-то прикинул и повел его в сторону от остальных Рен. Там, рядом со свежими руинами фонтана, он долго и обстоятельно с ним о чем-то говорил. Было видно, что паренек сперва отвечал неохотно, постоянно оборачиваясь на остальных своих собратьев, потом вроде бы осмелел и уже тараторил без остановки. А когда Траджен, похлопавший паренька по плечу, от чего тот чуть было не свалился на землю, вернулся обратно, он поведал остальным Ренам и Хаксу такую историю.       Как оказалось, эти побитые пеглики были из высшего хейпского сословия, но вот беда, не повезло им родиться мужчинами. В условиях жесткого матриархата, хейпанские мужчины воспринимались как граждане «второго сорта» и необходимый аксессуар для хейпанок. Ну, воспроизводители народонаселения, с урезанными по «самое ихнее не могу» правами. Заскоки хейпской королевы они терпели долго, но потом, когда она приказала вроде бы нравившимся им девушкам готовиться в жены к Ренам, набрались смелости, ибо просто терпение закончилось, и они ушли в глухую оппозицию, забрав своих девушек с собой.       Неповиновение несогласных с бабьим диктатом выражалось в том, что они сидели в соседнем скоплении на какой-то захудалой планете, предавались бурным дебатам на тему несогласия со всем и всячески критиковали легитимную власть. На большее либо смелости, либо наглости не хватало       А сегодня, так получилось, что шпионы прислали несогласным весточку, что на низкой орбите Хейпса появились Разрушители Первого Ордена, а королевы-матери на месте нет. Несогласные сложили два полюс два, результат им понравился, и они рванули на горяченькое, в надежде быстро и без проволочек присягнуть на верность Верховному Лидеру. Не сложилось. Точнее, сложилось, но не у них. Кто знал, что первые, кого они встретят, окажутся те самые Рен, на ликвидацию которых было впустую потрачено столько самоцветов.       Теперь горе-заговорщики, кое-как пришедшие в себя, удрученно топтались рядом с «Канюком», с опаской поглядывая на рыцарей.       - Вы же не собираетесь их ликвидировать? – Хакс растянулся в улыбке, рассматривая толпу через стекло бутылки.       - Да нафиг они нам сдались, - хохотнул Викрул, - с ними даже размяться толком не получилось. Закончились слишком быстро. Да и хлипкие какие-то. Им бы не оружием махать, а кисточками….       - Ну и пусть машут, - подключился Ушар, и тут же крикнул несогласным, - Эй, вы, жить хотите?       Те в ответ активно затрясли головами, выражая крайнюю степень согласия.       Ушар ушел вглубь «Канюка», долго там чем-то гремел и вскоре вернулся оттуда с ранее припасенными канистрами и распылителями. Все это поставил перед ошалевшей толпой несогласных и великодушно махнул рукой в сторону корабля, облезлые и подпаленные бока которого явно свидетельствовали о том, что он требует покраски.       Мужская часть хейпской элиты сперва морщилась и молча негодовала, поглядывая на распылители и облезлые бока «Канюка». Потом, напряженно сопя, смотрела на рыцарей, потом взгляд переходил на «Канюк», потом опять на рыцарей, и так по кругу. Первым не выдержал Хакс. Он встал, на заплетающихся ногах (содержимое бутылки, видимо, подействовало по принципу: «Иди, я тебя догоню»), подошел к несогласным и проникновенно изрек:       - Вот вы, наверное думаете, какого криффа вы остались живы после встречи с этими мясниками и людоедами? Меня вот тоже терзает эта мысль. На моей памяти вы – первые, кто сейчас стоит живой, в полной комплектации, и без особых повреждений. Хотя, я могу ошибаться. Может быть, таких, как вы – целый клуб. Клуб выживших после Ренов. Но это не факт, - тут Хакс воздел вверх указательный палец, стремясь привлечь к себе еще больше внимания, - возможно, есть еще один клуб, выживших из тех, кто выжил после первой встречи с Ренами.       Тут Хакс замолк, поняв, что потерял нить своей мысли. Обернулся на Ренов, те молча ждали продолжения его речи, не собираясь ему ничем помогать.       - Короче, фраккинг асск, - не выдержав, буркнул Хакс, - или вы сейчас красите это чудовище, - он выразительно ткнул пальцем в сторону «Канюка», - или вот эти чудовища, - теперь Хакс ткнул пальцем в сторону рыцарей, - пустят вас в расход, как бесполезную биомассу.       Речью Хакса несогласные прониклись. Генерала знали все. Он постоянно мелькал в официальных сводках и в голоновостях, иногда обгоняя по количеству эфиров даже Верховного. Поэтому недобитые бывшие подкаблучники решили, что раз второе лицо Первого Ордена говорит, что надо красить, значит, надо красить. Распылители разобрали быстро и приступили к творчеству.       Рыцари пару минут понаблюдали за процессом превращения зеленой обшарпанной брачной колымаги в родного черного «Канюка», и потянулись внутрь корабля. Тем более, внутри так призывно и соблазнительно чем-то звенел Папа, раньше вернувшийся из боевого рейда. И пахло чем-то вкусным, возможно, даже съедобным. Съедобное оказалось вкусным, а еще Папа сказал, что Мамина яхта стоит в космопорте Меркана. Все радостно зашумели и воспряли душами, а телами особенно.       На выпитую бутылку виски Папина настоечка пошла хорошо. Тьма, весьма потрепанная в последнее время, расправила крылья и жмурилась от удовольствия.       Потом внезапно Хакс, которого от настойки окончательно развезло, решил, что Первый Орден против эксплуатации поверженного противника, и пригласил поверженных с распираторами в «Канюк», пить мировую.       Ввиду увеличения контингента, мировая как-то быстро закончилась, но поверженные тут же отрядили гонца, который приволок из личных запасов что-то очень редкое и, видимо, дорогое. На осторожное замечание Папы, а не вступит ли настоечка с новым ингредиентом в непредсказуемую реакцию, остальные, разгоряченные дополнительными градусами, только отмахнулись. Папа подумал и тоже махнул рукой.       Потом все помнили всё какими-то урывками. Как гонец бегал за добавкой еще два раза, как шумной толпой вывалились из «Канюка» в сияющую звездами ночь, как потом провожали недобитых несогласных на их корабль, потом те провожали Ренов обратно, но по пути где-то потерялись. Потом Рены, покопавшись в закромах на камбузе, нашли еще одну бутылку, как раз по паре глотков на всех хватило, в качестве контрольного в голову. Что происходило дальше, уже не помнил даже Курук.       Зато пробуждение запомнили все.       Первым, как обычно проснулся Хакс. Голова гудела, организм что-то недовольно бухча, продолжал инвентаризацию и переваривание того, что вчера в него влили. Сперва казалось, что работа по выводу из организма Реновских токсинов, принятых Хаксом на грудь, проходила в штатном режиме. Но стоило приподнять голову, до этого покоящуюся на чем-то твердом (как в последствии оказалось, это был шлем Кардо, стоящий на столе), как ее тут же повело куда-то в сторону, а взгляд начал разъезжаться в разные стороны, словно глаза получили команду: «Разойтись!».       - Где это мы? – прогудело откуда-то сбоку, вроде не громко, но Армитаж, как раз пытающийся получить обратно управление над взбунтовавшимся телом, поморщился.       С трудом повернув голову, генерал увидел Траджена. Тот, легко пошатываясь, стоял около входа в рубку, вглядываясь в показания приборов на панели управления. И, судя по показаниям этих приборов, они куда-то летели и совсем недавно где-то приземлились.       Сбоку что-то недовольно заворочалось, шлем, до этого выступавший в роли отнюдь не ортопедической подушки, потянуло в сторону, и в поле зрения Хакса появился взъерошенный Кардо, пытающийся этот шлем приладить на свою голову. Потом Кардо, бросив шлем обратно на стол, шагнул к Траджену, тоже на удивление долго всматривался в приборы, потом почесал затылок и пробормотал «Да, ну, нахрен», снова почесал затылок, и с топотом рванул к выходу в сторону рампы. Долбанул кулаком по сенсору открытия, мучительно долго ждал, пока рампа опустится вниз, а потом по кораблю раздалось тоскливое:       - Бляяяяя!!!!!!       Хакс взял себя в руки, силой воли заставив организм принять вертикальное положение и, придав ему нужное направление движения, поковылял в сторону рампы.       Ап’лек очнулся, потому что крохотная лапка теребила его кончик носа и что-то пушистое, пощекотав в носу, заставило чихнуть. Бараночка пискнула и метнулась по плечу Ап’лека, потом по руке, вниз. Ап’лек открыл один глаз и идентифицировал черный зрачок в синей радужке, как глаз Диверсанта, который жужжал недовольно. Смутные воспоминания вчерашнего заставили мысли проскрипеть: «Последний раз мы так накидались после свадьбы Кайло… у-у-у… а теперь-то что? А… мы пили за победу и за то, чтобы… нам надо на Меркан… было… потому что… А Почему нам надо было на Меркан? Что мы там опять забыли?»       Ап’лек пошарил рукой, нащупал нечто, напоминавшее по форме бутылку, приоткрыл второй глаз. «ВОДА!» Жадно приложился к горлышку. Остатки вылил себе на голову, пофыркал, заставив Силу как-то взбодриться, что ли, чай не в первый раз, надо же в себя приходить, еще ж и лететь… На Меркан. А! Мама с девочками забрала яхту дага! И стоит тряхануть службу безопасности…» Дальше Ап,лек додумать не успел, потому что, во-первых, «Канюк» никуда не летел, а во-вторых, трубный глас Юделлы раздавался с рампы! Рены что-то бубнили, не понять…       Из своей каюты показался Курук, помятый и еще не вполне в форме, а еще ж и лететь… А он-то и не пьет… почти… Походу, все же пьет…       - Мы где? – прохрипел Курук, - еще у хейпских?       Ап’лек неопределенно мотнул головой и двинулся к выходу.       Хакс почти повис на плече у профессора Тши,Пак, она придерживала его, и, завидев Ап’лека и Курука, широко улыбнулась:       - Ну вот! Теперь объясняю навигацию!       Рены смотрели, с превеликим трудом сфокусировав взгляды на Юделле, за которой прятался маленький джава, но молчал.       - В пылу бурных дискуссий между где-то восьмой и десятой дозами, насколько я помню, этот молодой человек, - тут Юделла указала мундштуком своей трубки на хмурого и ничего не понимающего Кардо, - высказал здравую мысль, что нужно лететь на Габредор! Но коллективная мужская логика это предложение отвергла по причине того, что Мама прекрасно знает, что именно там их и будут искать, – тут Юделла посмотрела на Траджена, Кардо, Курука и Ап’лека с вопросом, - вы меня вообще-то слышите?       - Мы слышим, - вдруг сказал Хакс и захрапел на плече профессора.       - Угу, - кивнула Юделла, - вот даже генерал понял, что я хотела сказать.       - А что вы хотели сказать? - спросил Ап’лек.       - А то, что ваша Мама - женщина умная, и она точно знает, что именно так вы и подумаете. Поэтому, когда отключение организмов пошло цепной реакцией, мы с Джинго приняли решение и направились на этот странный мир, Гарбредор.       Рены смотрели на Юделлу, потом перевели (с трудом, но перевели!) взгляды на Кардо:       - Мы на Габредоре, что ли? - еще раз спросил Курук.       Кардо кивнул.       - А нам же на Меркан надо, - гнул свое Ап’лек.       Тут на рампе показался Папа, пепельно-седые волосы торчали на макушке веером, на щеке отпечаталось то, на чем он спал, по форме вроде узор наручи Ап’лека, но глаза смотрели почти трезво, рядом колыхался Викрул, прикладывая руку к виску, а вот Ушар, мотнув головой раз, второй, замер и сказал удивленно-уверенно:       - А они…здесь!       Пауза, зависшая над рампой, ознаменовалась некоторыми восклицаниями типа: «Да ни хера ж себе!». Потом Юделла кашлянула и сказала:       - Та-а-ак! Экипаж к полевым действиям не готов, абсолютно. Поэтому… - тут она помолчала и гаркнула, включив одновременно и преподавателя, и изыскателя со стажем: - Даю пятнадцать минут! Ледяной душ, одежду в сушку и санатор, оружие собрать, животных покормить, дартов растолкать, потому как пьяные, и на выход и построение уже в форме! Всем понятно?       Траджен похлопал глазами, и кивнул.       - А… Хакс? – спросил Папа, любуясь командующим, почти уже висевшем на руке Юделлы.       - Командующий к разгильдяйскому образу жизни не приучен, потому ослаб. Я думаю, еще часа полтора или лучше два, и он придет в норму, а пока его надо транспортировать и уложить в горизонтальное положение. Выполнять! – рыкнула Юделла, взбадривая Ренов, - время пошло!       Начальник космопорта Габредо так и не дохрустел соленым огурчиком, сглотнул свое лакомство и уставился фасеточными глазами на мигавшие датчики. Это что за ерунда? Никаких кораблей не предвиделось! Но в коридоре точно движение. К,Квук пощелкал по клавишам, и на экране нарисовался силуэт тюремного корабля, который он когда-то запомнил, еще по своей молодости. Давненько это было, правда, но это… Да точно, «Ночной Канюк»!       Родианец привстал из кресла, антенки его напряглись, а зеленые чешуйки на гребне стали почти красными. Волнение начальника космопорта стало заметно, когда он, прихрамывая сильнее обычного, поспешил в оружейную комнату, чтобы к своему бластеру присовокупить еще несколько гранат. Звук двигателей корабля застал К,Квука в укрытии, откуда он намеревался понаблюдать за непрошенными гостями, сжимая в лапе бинокль.       «Канюк» лихо прошелся над ангарами, заложил крутой вираж и сел впритык к краю крохотной посадочной площадки.       Минут десять ничего не происходило, родианец пожалел, что не взял с собой банку с огурцами, волновался! Потом рампа пошла вниз, а потом… Е-мое! Это ж тот, черный! Мамин зять! Ах, ты! Интересоваться прибыл? Или случилось что? Потом начальник космопорта узрел еще черных, но каких-то… не совсем проснувшихся, что ли, а потом… Тут К,Квут поморгал, потому что не поверил своим фасеточным глазам. На рампе, возвышаясь над черными и не проснувшимися, стояла… Юделла! Мать твою! О-у-у-у…       Начальник космопорта подорвался и ринулся в кабинет, чтобы принять достойный вид.       Юделла Тши,Пак смотрела на родианца К,Квута, и в оранжевых глазах прыгали языки пламени. Рены, пришедшие в себя после ледяного душа и крепкого кафа, и даже побритые, толпились за могучими плечами профессора, которая, увидев родианца, решительно сдвинула в сторону Траджена и Кардо, и ступила перед ними, растянув губы в улыбке:       - А-а-а-а! К,Квут! Старая лысая сволочь!       Родианец вздохнул, дернул гребнем, но ответил, сообразно своему нынешнему положению:       - Можно подумать, что ты, Юделла, сволочь молодая! – и уставился на нее фиолетовым своим фасетом.       - Не спорю, не спорю, - кивнула Юделла, - но мы по делу. Можно сказать, официальный визит...       Тут Кардо двинулся вперед:       - Мама…       Юделла задвинула его обратно за свою спину. Рены позади топтались в нетерпении, Ушар вообще хотел стартануть прямо немедленно, но Траджен наклонил голову в шлеме и показал кулак.       - То, что Мама наша здесь, с гостями, мы знаем, это не обсуждается. Так что не заморачивайся угрызениями совести, что ты нам что-то разболтал, тем более совести у тебя все равно нет, - ласково продолжила Юделла, - вот сейчас, мой старый подлый друг, ты нам подробненько обрисуешь, где там Мама прячет наших девочек, и что там интересного в плане что-нибудь взорвать…       К,Квут склонил голову набок, гребень покраснел, став малиново-насыщенного цвета, а антенки заколыхались:       - Хрен вам! – ответил начальник космопорта и попытался скрутить дулю, но тут Ушар не выдержал и, Силой припечатав родианца трубочкой губчатого рта к столу, надавил на горло, а Кардо сказал:       - Даже если пидорасов Маминых вызовешь, всех порешим! Ты меня знаешь.       Родианец хрипел, но не сдавался.       - Хватит! – сказала Юделла, подходя к начальнику космопорта Габредо, - К,Квут, - вздохнула Юделла, доставая свою трубку, - предложение следующее и актуально, пока я раскуриваю свою малышку, потом мы тебя грохнем… ай, нет! Я совсем забыла, - улыбнулась профессор, не грохнем! Я тебя с собой заберу. Ага. И отдам нашим ребятам. Ты уже забыл, что ты бросил нас на Руггу, угнав корабль и сперев все образцы дешта, что мы добыли? А инфочипы с изысканиями сектора Оринкор? А?       Родианец совсем сник:       - Что вам надо?       - Да ничего особенного, - сказал Траджен, - все о доме, парке, охране, системе защиты. И все.       - По сути-то, К,Квут, - Юделла попыхтела трубкой, выпуская сизый дым, - ты ж никого не сдаешь, по сути экскурс по памятным, вот для него, - тут она махнула в сторону Кардо, - местам. А пока парни будут забирать то, что им нужно, мы с тобой прокатимся туда, где ты, мурглак вонючий, заныкал то, что тебе не принадлежит. А, если ты сейчас скажешь, что у тебя ничего нет, то я сломаю тебе вторую ногу, но уже так, чтоб ты хромал на обе!       Уже потом, рассевшись в кают-компании, Рены помолчали, усваивая полученную информацию, потому как просто прийти и взять то, что им нужно, ни хера не получалось. Не складывалось пока в нужную картинку действий. Хакс сладко сопел на диванчике, и даже почмокивал губами. Викрул, отведя взгляд от генерала, который пребывал в счастливом неведении попадоса, спросил:       - Ну, кто начнет?       - Позвольте, я! – послышался голос Папы.       Рены повернулись, рассматривая Ясти, за плечами которого болтались еще не совсем трезвые дарты и абсолютно трезвый всклокоченный Йокзик:       - У н-нас есть п-предложение…       - ДА! – согласился дарт Пинвус и упал туманчиком на пол.       Ушар почти злился, потому как бездействие было в тягость, а Викрул, проследив взглядом, как Пинвус снова собрался в свою сущность (сумел!), - сказал:       - Ну, давайте, что у вас там опять …       - А у нас образовалась разведгруппа, - сказал Папа и указал рукой на прилепившихся друг к другу дартов, - вот она!       Танит не спрашивала Фэйн ни о чем. Проснувшись в своей каюте на яхте, она обвела взглядом стену, потолок, потом увидела свадебные платья и хотела расплакаться, но в ее короткой жизни уже было так много слез, что Танит решила держаться. Корабль она изучила на «отлично», поэтому, как она выскользнула из каюты, никто не заметил. Голоса были слышны из салона, а Танит прошмыгнула через еще один общий салон, нырнула во второй коридор и исчезла в каюте Вика.       Остановилась по середине и закрыла глаза. Веснушки, рассыпанные по носику, даже поблекли, а губки сжала, потому что снова хотелось плакать. Все ведь так и осталось. И рисунки, и порванное Виком платье, в котором он отправился с Фэйн за диадемой, и даже запах его остался. И два розовых жука, которых он бросил на стол. И Танит не выдержала, забралась на его кровать, сжалась в комочек и тихо плакала, потому что не могла поверить, что ее начавшаяся жизнь уже и закончилась. И еще внутри кто-то острыми, как бритва, клычками кусался и рычал. Больно кусался. Принцесса вспоминала все-все, и почему-то рычание стало стихать. Потом она услышала, как ее зовет Илла, вытерла слезы, засунула в карман жуков, сложила свой рисунок, где не совсем понятно для других, но очень понятно для Викрула, она нарисовала его с этими жуками в волосах и с косичками, и пошла на зов. Пусть они как хотят, а вот она возьмет и спросит у Вика, почему он так с ними поступил? Зачем? Разве они с Фэйн не любят его? Разве ему с ними плохо? Вот когда он придет, Танит все ему выскажет и спросит! В то, что Вик придет, Принцесса ни секунды не сомневалась.       Теперь же, бегло осмотрев комнату, которую Мама с гордостью показала ей, Танит, повиснув на ее руке и смотря снизу вверх, спросила:       - Ну, я же могу прогуляться? Тут гуляй-гуляй, мне же надо все знать, чтобы не заблудиться?       - Гуляй! – ласково сказала Мама.       Много лет в этой комнате никто не жил. Хони, сбежав от Иллы и решив быть самостоятельной, сказала, что этот этап ее жизни в прошлом, и эта детская ей на фиг не нужна. Выбрала себе другую комнату и сама там все обустроила. На Мамин вкус – ужасно.       Тогда Илла решила, что пусть останется как есть, в розовых тонах с золотиночками и рюшечками с воланчиками. Не нравится ей! Зато красиво! Теперь Илла была рада, что эта девочка, осмотрев апартаменты, кивнула:       - Здорово! - и тут же умчалась. Гулять по дому.       По дому Танит гуляла ровно столько, чтобы запомнить расположение комнат и всего, что тут есть. Она проскочила первый этаж, заглянула в огромную кухню, где дроиды что-то уже готовили, и вкусно пахло, по пути открывая все двери и говоря: «Ага», потом обследовала внутренний дворик с бассейном и цветами вокруг, целый сад! И даже какие-то вьющиеся растения по стенам, посмотрела вверх и заметила тонкую паутинку каких-то нитей, растянутых над этим квадратиком дворика. Потом пробежалась по второму этажу, осмотрев оба крыла, заметила крутую лесенку в конце коридора, узкую и незаметную. Задрав голову смотрела вверх. Куда-то лесенка ведет. Ага. Но Танит интересовало, куда ведет вниз? А вниз лесенка вывела к совсем маленькой дверке, а дверка, открывшись, показала ей зеленый тоннель, почти такой же, каким они сюда и пришли. Танит прислушалась, издалека совсем доносились голоса. Опять там решают, как отомстить Ренам?       И Принцесса, выйдя за порог, решила, что гулять по дому уже не очень интересно, когда вокруг столько неизученного! Она маленькая, кто ее заметит?       Имбаты исправно несли службу в турелях по периметру. Танит разглядывала их из кустов. Огромные какие.. Фигня! Вик их всех… Потом она шмыгнула в Мамину тепличку, улыбалась, рассматривая цветы, потом, кое-где пригибаясь, кое-где ползком (потому как из дома могли заметить), подобралась к пруду, потом поплутала немножко по парку, уперлась в ограду, вскарабкалась по дереву, чтобы посмотреть. За оградой слабо светилось энергополе, за которым виднелся настоящий лес, уселась на траву, и вытащила розовых жуков. Расковыряла палочкой землю, уложила жуков в ямку, накрыла листьями, закопала. Теперь тут у нее тоже будет секретик.       Хони прошла мимо своей комнаты (Мама заметила и нахмурилась) и направилась вообще в другое крыло. Илла подбежала и, стараясь не отставать, спросила:       - Тебе бластер-то дать?       - Дать! – с вызовом ответила Хони, остановившись, - дать, Мама! Так надежней будет! Потому как явится! Я чувствую!       - Чувствует она! Не явится! Порычит, да и все! Время надо. Продержаться тут, пока зверюги ваши, след потеряв, снова на свои тропы вернутся!       - Мама, - как-то тихо сказала Хони, - уйди! И без тебя тошно!       - А на фига тогда тебе бластер? Вот скажи? – Илла так внимательно всматривалась в глаза Хони, что она не выдержала взгляд, ресницы упали вниз, и Хони сказала:       - Я ошиблась, мама, снова ошиблась. Ты права, прошлый раз как-то… пережила, и этот переживу, как-нибудь.       Илла, проходя по дому дозором, прикладывала ухо к дверям спален, хмыкала и двигалась дальше. Единственная, кто не ревел в эту ночь, была Танит. Набегавшись и наевшись, она крепко спала, сжимая в кулачке тонкий листок флимипласта.       Мама, на цыпочках подойдя к кровати, легонько потянула лист, изрядно помятый, но, расправив, и, поднеся к светильнику, рассматривала нечто… Потом улыбнулась и, положив шедевр изобразительного искусства на столик, тихонько вышла.       Илла не спала, смотрела на полог своего балдахина, игравшего в свете ночного освещения золотыми блестками (Мама любила солнце!) и думала. С одной стороны, ее план, несомненно, хорош, но с другой… Риск огромен, да-а-а… решение пришло сразу же, как прошел первый шок. Когда Миара сказала, что возвращается обратно на Бар,лесс. Возвращаться в прошлое? Ну, уж нет! Паскуды неподдающиеся, то есть Рены, эти новорожденные теленки, снова устроили взрыв в сознании, на этот раз просто-таки залпом суперлазеров. Какого черта там творилось, на этом их мальчишнике? Когда это они успели ожидать каких-то «их» дам, когда несколько минут назад, Илла сама видела, чувствовала, тут Маму не проведешь, эти теленки мычали и ластились к своим девушкам так, что слезу вышибало. Артисты из них никакие, это точно, значит… Значит что-то еще. Девки эти на хейпских то ли похожи, то ли нет, как разберешь? Когда всего-то сначала какая-то блескучая фигня сыплется, а потом и вовсе ни хрена лиц не видно. Три секунды и все! И там куча охраны, и там, как убеждала Рей, мышь не проскочит! Очевидное вступало в конфликт с рациональным, Илла снова вспыхивала неистовым негодованием, обещая всем Ренам ужасную и мучительную смерть, а Папе особенно мучительную, а потом четкий ум Мамы снова раскладывал по полочкам разные мелкие несоответствия. Нет, план хорош, а если она ошиблась? Ничего не теряет. Тогда Илла вздохнет поглубже и… наладит для девочек другую жизнь. Вопрос, КАК поведут себя теленки, оставался открытым и очень тревожил Маму. Почему их не задержали на Меркане? Почему дали уйти с планеты? Неужели Ренам так все равно? Вот если бы от нее кто-то (неважно кто именно, но тут Илла снова задышала тяжко) просто так сбежал, да она бы перерыла всю галактику, да она бы… А эти? Ах, да! У них же там… сладкий такой десерт был…       Мама подскочила с кровати, теперь расхаживала по спальне, развевающиеся края пеньюара цвета трехдневного цыпленка курочки-куко, метались за ней, как крылья, а сквозь громкий шепот отчетливо слышалось «Курх длур!» и «Дошинг». Мама ругалась.       Анна, решила, что слезы – это хватит! Вся ее жизнь – борьба! Сначала дома, с родителями, которые постоянно зудели, что она не такая, как нужно, потому что совершенно не соответствовала ИХ представлению о девочке. Вечно дралась с мальчишками, отбивая каких-то пойманных зверушек, потом этих зверушек лечила и пристраивала. Зверушки, выздоравливая, начинали бегать по всему дому, пугая маму Анны не только внешним видом, который иногда соответствовал кошмарам из сна, но кусались и гадили! Вот последнее обстоятельство было особенно критичным. Дикое зверье никакого особого места для справления своих потребностей не признавало, зато, почему-то родительское ложе очень нравилось. В результате непримиримых разногласий, как только Анна окончила школу, сбежала из отчего дома, учиться. Потом была эта история… Мама с папой снова сказали, что она не соответствует… потом она влезла в долги, но открыла свою клинику, смотря теперь на всех окружающих через призму животного мира.       Волчара появился, как еще один представитель отряда хищников, ничего более, только… КАК ее угораздило влюбиться в этого гуррека? Вот КАК? Что теперь? Анна Селест пыталась разложить составляющие ее настоящего, но, когда дело доходило до того, что она видела в датападе Мамы, волчара был снова бит, а профессиональные термины резко переходили в обычные человеческие ругательства. Ап’лек «До» и Ап’лек «ТАМ», на этом мальчишнике, для нее никак не совмещались. А потом она расплакалась, от бессилья и от того, что как-то сразу разрушилось все сразу, и она теперь совершенно не знала, как ей быть.       Хоника сидела в кровати, устремив взгляд на бластер, и думала только о том, что сказки - это ложь. Она так хотела поверить в чудо и поверила. Или ей показалось, что это чудо произошло? Дедушкин подарок был упрятан под кровать, потому что согревал пальцы едва заметным теплом, а это значило, что… Ничего это не значило! Она просто Его, Кардо придумала. И это вовсе не он был в ее снах. Что она помнит? Ничего! Столько лет прошло. Она – ошиблась! Она просто ошиблась. Опять! Значит, хватит ошибаться! Потом ее злость затапливалась воспоминаниями, потом она плакала и опять убеждала себя, что просто ошиблась. Все вернулось к началу. Нужно просто забыть, что там, в прошлом, «Жало», опускаясь дергаными скачками, сел прямо у ее ангара, а этот здоровый черный назвал ее «пацан». Она сама виновата.       Элси долбила кулачком стену, пока не стало совсем больно, полегчало. Редкий хищник, крупный экземпляр, переступив красную черту, которой она обвела ареал своего существования, нарушил ею установленные законы. Манка-кот, который урчал и так хотел, чтобы его погладили. Что из этого вышло? Ничего! Он, что, так и будет урчать для всех, кто за ухом почешет? Да пошел он! Куда вот пошел? Вот куда? Элси уселась в кресло перед наглухо закрытыми ставнями (опускались автоматически, Мама традиции блюла!), уткнулась лбом в сложенные на столе руки и тихо заплакала. Только светлый пепел волос, укрывших ее плечи, вздрагивал вместе с плечами.        «Я тебе покажу! Я тебе покажу!» - твердила Элси Тишу, мысленно дубася Манку-кота по наглой морде всем, что могло попасться под руку, разные такие предметы, в основном тяжелые.       Фэйн не могла заснуть, это странное опустошение. Как будто вокруг нее звуконепроницаемая стена. И она закрыта в этом пространстве, а воздуха все меньше, а весь остальной мир не существует. Фэйн горько усмехнулась, надо же, второй раз и одно и то же! Ворн-тигр цвета кафа, подлец и бабник, а вот… Наверное мама бы снова сказала бы, что Фэйн со своими принципами… а папа бы покачал головой… все это уже было, да! Это хорошо, что они ничего не знают. Тут же бы прочитали нотацию, что, если бы она тогда послушалась и вышла замуж за этого чуббу–аристократа, то была бы светской дамой, а не то, что есть сейчас. А что сейчас? Пустота. Наверное, это она такая, что женихи перед свадьбой срываются в объятия не пойми кого, потому что она, Фэйн… Она Фэйн Ал'стрис! Один раз ее жизнь уже разбилась на осколки, но она сумела заложить вираж и уйти в гипер из той боли. Теперь уже легче! У нее есть яхта, она ее продаст, купит маленький фрахтовик и вернется к своему ремеслу перевозчика, возможно скооперируется с кем-нибудь, есть пара ребят на примете… И у нее есть Танит! Она не одна, их двое! И Фэйн все сделает для того, чтобы залечить душевные раны Принцессы, и чтобы она забыла об этом предательстве Вика.       Миара расчесывала волосы, сидя перед зеркалом и думала, что алкоголь это зло, худшее, чем все зло во Вселенной! Потому что не накидайся она коктейльчиков тогда на этой конференции, точно не перепутала бы корабли! И НИКОГДА бы не узнала о существовании этого наглеца, и хама! И не было всего того ужаса, что она пережила. Ничего бы не было! Была бы спокойная, стерильная, как операционная в медклинике, жизнь. И она бы, возможно, да что там возможно, она бы точно закончила свою работу, фурор в научном мире! Она, сава и профессор, она эксперт и знаменитость (в определенных кругах), бросила все, чтобы что? Чтобы этот хам развлекался в различных питейных заведениях? Права была Мама! Стоило этим Ренам остаться без присмотра и вот, пожалуйста! Это «пожалуйста» взрывалось в глазах цвета индиго всеми звездами туманности Утегеу, а в сознании маячили каминные щипцы, которые были в ее доме. Однажды она уже ими воспользовалась! Рука дрогнула! Тут кошка тиксо зашипела и взлохматила черные блестящие волосы, ну уж нет, Рен! Теперь-то тебе точно светит стерилизация! Надо вот у Анны спросить инструкцию по проведению операции и шприц с этим… средством, чтоб завалить, а потом, Траджен – пойдешь вон! А потом она заревела, бросив гребень… Тиксо пыталась зализывать раны, но осколки ножа, воткнутого хамом в спину, торчали крепко. Только теперь никто уже не вытащит… Теперь вот притерпеться надо… опять…       Юми сидела на кровати, скрестив ноги и схватившись за голову. В сознании рычала Мгла, в Дыхании бились волны, перед мысленным взором стояло только одно, ее Ушар и эта девушка, совершенно обнаженная, обхватив его длинными ножками и обвив шею, жадно так впилась губами. Секунда-две? А что еще? Дальше смотреть? Дальше ничего уже, но и этого хватило. Как они орали все, Рены, в восторге и улюлюкали. «Ваши дамы… которых вы ждали, ваши дамы… которых вы ждали… ваши дамы…». Когда рядом еще были девочки, Мама, когда они бежали, летели, все это страшное не наваливалось, как невыносимая тяжесть, а вот сейчас, в темноте, Юми сдавила виски, потому что Дыхание взметнулось плотным валом и этот вал долбанул в ее ментальные щиты. Она все равно слышала его! Злость, и ярость, и что- то еще, упертое какое-то желание разбить ее защиту! Не выйдет, Ушар! Ее учила Рей! То, что ты показал на Зигуле… Зигула… Юми крепко зажмурила глаза и тихонько так застонала. Больно было везде. Снаружи и внутри. Она ничего уже не понимала. Этот свет цвета жемчуга угкхарт плескался, как взболтанная в стакане вода, расплескивая вокруг сияющие капли, которые тут же поглощала ревущая Мгла, а они снова падали… Боль билась пульсом в висках, щиты дрожали, а Юми упрямо сжав губы шептала: «Все, нексу, ты обманул! Просто взял и обманул! Следующего раза не будет? Знал? Знал что будет? Ваши дамы… которых вы ждали… Значит, там охрана, там все строго, Рей была серьезна, а эти «ИХ» дамы пританцовывали со своими «сюрпризами»?       Она так долго не выдержит… Эта боль разрывает, надо спросить у Рей, КАК разорвать эту проклятую теперь связь… «Я беру тебя на жизнь, Юми Ле,тту…»       - Мама-а-а… - застонала Юми, упав на кровать, звала ту, которую почти не помнила, но звала, от бессилья изменить то, что произошло. ЭТО уже произошло.       Дыхание билось с Мглой, на какие-то секунды Юми почувствовала совсем другое… Щемящее и горькое… Это ее чувства или его? И там, совсем не видным, слабым огоньком во Тьме мигнуло надеждой… И желание снять щиты стало непреодолимым… и что? А если… А, если все правда? И она услышит… Ой! Нет! Только потом, спустя время, когда это давление на щиты ослабло, отта, разозлившись на себя, сжала кулачок и потрясла им в темноту:       - Урою! Нексу!       А Роуз, сжавшись в комочек, тихо плакала. Почему-то в сознании, как стальноклюв, долбил и долбил одно и то же. «Мы запасной вариант… а если не напортачат, жениться не будем, что тут непонятного, Тико?» И так по кругу, вредный Хакс пекся о репутации Первого Ордена! Ну, конечно! Это святое! Репутация Ордена превыше всего! А ты, Тико, подходишь под масштаб, больше ж некому! Значит, вон как удачно получалось! Для Ордена. И для репутации! А вот фиг тебе, Рыжий!       Только почему-то Роуз было безраздельно одиноко. Почему? Потому что этого Рыжего не было! Она сорвалась, вместо того, чтобы побить вазы и всякую чепуху, наговорить ему кучу гадостей, чего уже давно не было, полезть драться, в конце концов, высказать все прямо в его наглую рыжую морду! А и правильно! Лучше сразу! Это хорошо, что она улетела с девочками, Роуз не привыкать начинать все заново. А этот месяц… Ну, подумаешь, месяц, ну, чуть больше, крохотный такой кусочек в ее жизни… Крохотный, но счастливый…       Тревожная и горестная ночь, опустившись на Габредор, все-таки укутала своим сонным покровом не только долину, но и ее жителей. Мама, угомонившись, наконец, заснула с недоработанным планом мести полудикому, последней.       Утром, Илла, приведя в себя в порядок и повертевшись перед зеркалом и так и эдак, поправила пышные золотые лотальские кружева, покропила запястья и шею изысканным ароматом духов (делали на заказ!), уложила свои кудряшки, потопала мягкими сапожками, удобно! и направилась в столовую, к завтраку.       - Нда-а-а… - протянула Мама, уперев ручки в бока и обводя взглядом сидящую за огромным столом, покрытым желтой скатертью с узорами, компанию.       Лившийся сквозь панорамные окна солнечный свет играл тысячью бликами от расставленных бокалов, из сада доносились трели птиц и витал аромат сотен цветов, а тут…       Понятно, что ж поделать-то. Припухшие глаза и носы, все еще покрасневшие, говорили о том, что в данный момент девушкам все равно, как они выглядят.       - Вот что, - Илла махнула дроидам, подавайте, - так дело не пойдет совсем! После завтрака займемся реабилитацией. Так как я в подполье, вызов специалистов невозможен, но расстраиваться нечего, Мама сама специалист, красоту вернем на место и оторвемся по полной путем поднятия настроения разными способами. А Мама этих способов знает до фига!       Мама сказала – Мама сделала. К вечеру во внутреннем дворе уже иногда слышался смех, Танит скакала по дому, рассматривая теперь великое множество всяких безделушек, заглядывая в самые удаленные уголки дома. Потом незаметно выскользнула в ту самую дверцу, промчалась по тоннелю, осмотрелась, вскарабкалась по стволу дерева к ограде, проползла по ветке, вытянулась, сколько могла, и с четвертой попытки, все же насадила лист флимипласта со своим рисунком на острую пичку ограды. Попытка выбраться на крышу не удалась, потому что люк был задраен, но Танит надежды не теряла, пошла на второй круг, в поисках чего-то полезного.       Илла не давала девушкам погружаться в себя, развлекая рассказами о Габредоре и обитателях Габредо, старательно обходя тот временной отрезок, когда на планете появился Кардо, потом потащила всех в свою гардеробную, потому что Роуз нужно было что-то срочно подобрать из одежды.       Размеры как помещения, так и самого гардероба поразили, а кроме этого, тут было столько всего для красоты, что девушки, очарованные наличием многообразия зеркал, стеллажей с разными флакончиками, тубами и футлярчиками, разбрелись по гардеробной, пока Мама, вывалив на широкую кушетку кучу барахла, примеряла то одно, то другое к Роуз. Солнечная гамма не очень подходила, но у Мамы было все! Она могла себе позволить это самое «все»! Чтоб было! Роуз смущалась, улыбалась, а Мама в азарте, потому что ей чертовски нравилось одевать эту девочку, (Хони-то хрен оденешь!), не сразу расслышала, как Юми, вдыхая часто и шумно, приложив руку к сердцу, которое скакало так, что, казалось сейчас вот выскочит и унесется куда-то, сказала:       - Они здесь…       Теперь в тишине слышалось только дыхание присутствующих.       - Еще раз, - строго и сразу холодно попросила Мама, - кто здесь? Где здесь?       - Они… Ушар и… все они… я их чувствую, не рядом, но они тут! – Юми закрыла глаза, стараясь сосредоточиться, - и они нас найдут, потому что… потому что Ушар точно знает, что и я тут. – Юми растерянно посмотрела на Маму, - я ничего не могу сделать… Они чувствуют меня тоже.       В глазах Иллы блеснуло сталью:       - Значит так, все по местам! В дом они не попадут, это точно. У ворот моя охрана, у них приказ…       - Кардо вынесет твои ворота, мама, вместе с охраной. Впрочем, они способны снести и ограду тоже.       - Я еще раз говорю, в дом они не попадут! Могут, конечно, попробовать вынести двери или окна, но это вряд ли, щиты отключаются только отсюда, а сплав такой, что звездные разрушители могут позавидовать. Если только взорвут весь дом, к чертовой матери, вместе с нами!       Мама метнулась сначала к стене, хлопнула по незаметному активатору, открылся лючок с довольно внушительных размеров панелью управления. Пальчики Иллы забегали по тумблерам, и кнопочкам, ставни пошли вниз, тут же зажегся верхний свет, потом Мама пламенно вдохновила имбатов на защиту себя, гостей и дома, приказав на поражение не стрелять сначала. Сначала предупредительными, и сказать, что дома никого нет. А если полезут… тогда по обстоятельствам…       Анна сжала холодную от волнения ладонь Хони:       - Их будут убивать?        Будут, - кивнула Хоника, - только вряд ли убьют.       Потом Мама метнулась вглубь своей сокровищницы, повозилась там и выскочила обратно уже в тактическом костюме-невидимке. Элси вздохнула, ей бы такой! Илла, отломив от стоявшего в углу роскошного рогунара несколько пушистых веточек, воткнула их в кудряшки, потом пробежала на другой конец гардеробной, к другой стене, шлепнула по активатору, лючок открылся… Фэйн ахнула. На стеллаже в специальных футлярах заблестели сталью бластеры:       - Разбирайте!       - Я… не умею, - тихо сказала Анна.       - Научим, делов-то, - вздохнула Илла.       - Нам что, в Ренов стрелять … надо? – спросила Анна.       - Обороняться! – рявкнула Мама, - на всякий случай, это не для Ренов, это для крыс в подземелье, потому что в дом эти муффы не попадут никак! А если что… мы просто уйдем, и пока они сообразят, уже фьюить и улетим… куда-нибудь.Дорогу к двери все помнят? Вот и хорошо!       Танит, спрятавшись среди стеллажей, слушала разговор и хмурилась. А потом, тихонько выскользнула из гардеробной и понеслась к маленькой дверце наружу. Только выйти теперь было невозможно. Дверь была закрыта и закрыта так, что Принцесса ее открыть точно не могла.       Мама нашла ее сидящей на полу у этой двери, поджав коленки к груди, обхватив их руками, Принцесса, сведя бровки напряженно думала.       - Побег в стан врага не удался? – спросила Илла и поправила веточку рогунара в кудряшках.       - Я хотела… я только хотела его спросить…- буркнула Танит.       - Я тоже! – ответила Мама и протянула руку, - Ох, как бы я хотела спросить-то! Однако, попозже, а пока мы тут, они там, - Мама кивнула на дверь, - потому как за то, что мы тут, им отвечать придется. Я их в угол поставила, поняла? Пока пусть в углу постоят, подумают о своем поведении. Идем.       Девушки смотрели на огромные мониторы, которыми была уставлена комната, на множество дисплеев и кучу всяких устройств, мигающих датчиками, попискивающих сигналами, и Элси спросила:       - Это все, чтобы следить?       - А как же, - сказала Мама, включая тумблеры один за другим. В стене вверх поехали ставни, отрылся обзор на ступени перед главным входом, дорожку и цветы с клумбами, приветствовавшие, так сказать, всяк входящего в дом.       - С той стороны никто не видит, - разъяснила Илла, - тут хитро все устроено, у меня тут такие гении есть, куда там Галактике! Научная мысль на Габредоре, она очень научная! Специфически научная! - Мама повернулась в кресле и включила еще один обзорный экран.       Теперь все смотрели на площадку перед воротами, довольно большую по площади, уложенную ровненькой плиточкой и с вазонами с пышными цветами по периметру. Мама любила несколько раз в год устраивать разные праздники у своей усадьбы. Было шумно и весело, это сплачивало коллектив и привносило разнообразие в жизнь города. Надо быть ближе к народу! Так считала Мама.       Юми волновалась все сильнее, потому что это перламутровое свечение в Силе становилось ярче. Тут отта уже собралась, включив режим тревоги. Нексу хочет поохотиться? Пусть попробует! А профессор Миара Роук сузила глаза цвета индиго и прошептала:       - Пусть вот только попробует! – и дунула на черную прядку волос два раза, как сказал бы Траджен, это уже пипец!       Что именно, было непонятно, зато понятно, кто именно, попробует-то.       - Но, если они будут тут, то, может, нам сразу, в ту дверку и к яхте? – Спросила Роуз, - можно же их обмануть? Пусть думают, что тут кто-то есть, а нас тут уже нет!       - С чего это я должна бежать из собственного дома? - Мама повернулась и посмотрела на Тико, - не знаю, может тебе и не привыкать чуть что, сматываться, а я тут всю жизнь прожила, так что это Ренам тут делать нечего! Ниче, побьются в защитное поле, я им пару слов кину, чтоб зря тут не терлись…       В этот момент Элси вскрикнула, Хоника прошептала: «Вообще уже…», Анна обняла Роуз, сказав: «Да вот хрен им!», а Миара Роук произнесла витиеватую фразу на одном из древних языков. Отта засопела, потому что бабаханье эмоций Ушара в ее щиты отдавалось гулко в Дыхании, а в самих потоках плескалось что-то темное, но почему-то веселое. Юми посмотрела на Элси:       - У меня такое впечатление, что они снова жахнули и теперь опять песни орать будут.       - Ага-а-а..!- протянула Мама, смотря как «Канюк» лихо садится прямо на площадку перед ее воротами, а потом всплеснула руками, - вот же паскуды! Всю плиточку мне испоганят! В расходы Маму введут опять! Ай! Мои вазоны!       - Мама! – воскликнула Хони, - при чем тут вазоны, когда они все явились, и сейчас совершенно непонятно, что устроят? И у меня вот вопрос, каким образом они узнали, что мы здесь? Ты же следы запутала? Ты же говорила, что сюда они не сунутся! Не прошло и двух дней, а они, на тебе, пожалуйста, уже явились. Точно! Только навеселе можно решить посадить корабль на площадку, не предназначенную для посадки!       - Эти сядут где угодно, - огрызнулась Мама, - им пофиг, предназначена, не предназначена… Плиточку пожгли! Вазоны разбили! Ангар твой кто завалил, а?       - Смотрите! – прошептала Элси, и все уставились на монитор.       Общее волнение почти осязаемо витало в воздухе. Танит, сжавшись в комочек, в общем волнении не участвовала, как ни странно. Принцесса напряженно думала, как открыть двери наружу и прямо пойти и спросить Вика, почему он там, с этими… тетьками? Танит смотрела, как девушки, сгрудившись в кучку, облепили Маму в кресле, как тут, совсем рядом, над ее головой, раздалось:       - Пссс, пссс…       Принцесса осторожно, кося взглядом на девушек, повернула голову.       Из стены торчало красное ухо и половина рожи дарта Пинвуса. Желтый глаз мигнул, и дарт исчез в стене.       Танит подскочила и скоренько нырнула за двери комнаты, пробежала коридор, поворот, она нырнула под лестницу и огляделась. Через две секунды сквозь стену просочилось темное облачко, и в углу собрались из этого тумана дарт Пинвус и дарт Врис:       - Мы прибыли! – пафосно сказал Врис.       - С победой! – конкретизировал Пинвус и икнул, а Врис прыснул со смеху.       - Вы что, пьяные, что ли? – спросила Танит и свела бровки.       - Все пьяные, - согласился Врис, - были... у-у-у-у! Как мы им там дали-и-и-и! У-у-у-у! – и дарт Врис изобразил сальто, выказывая свой восторг.       - Как вам не стыдно! – тихо сказала Танит.       - А чего это нам стыдно? – надулся Пинвус, - мы с победой! Мы хейпских победили! Месть ситхов свершилась!!! И теперь мы отправились искать сбежавших невест и нашли! – тут Пинвус завис и добавил, - правда, никто не знает, как.       - Зачем явились? - проворчала Танит, для порядка.       - Разведка, - бросил Врис, - кто ж, если не мы? Хотя мы и так все посмотрели, приказ был на глаза не появляться, но мы ж не могли не поделиться радостью!!! У-у-у-у!       - Вы-то разведка, - Танит еще больше насупилась, - а эти зачем явились, Рены? Сначала с тетьками голыми там целуются, а потом снова к нам? – обиженно воскликнула Принцесса.       Дарты весело кувыркнулись и приблизили краснорожие лица к личику Танит:       - Принцесса! В чем и вопрос! Эти голые тетьки и подвигли наших Рен на решительные военные действия! - с гордостью сказал Пинвус и пошевелил отростками на скулах, блаженно прикрыв желтые глаза.       - И, благодаря ситхским знаниям, между прочим, мы рванули в Скопление Хейпс! – промурлыкал Врис и оскалился, вроде улыбнулся, - а там… А там … О-о-о! Если бы ты, Принцесса, видела! Тьма в чистом виде! Мы порадовались, что Рены, все же, не светлые, а то прямо такое сомнение-то было…       - А сюда чего приперлись, раз тетьки там? Я все видела!       - Да какие тетьки? – взмыл вверх и врубился наполовину в лестницу Пинвус, - тут же вынырнув обратно. - Это провокация была! Направленная!       - Мне надо с Виком… поговорить, - твердо сказала Танит, - пусть честно скажет!       - Ну-у-у… насколько мы тут… присмотрелись, это проблематично…- дарт Врис закатил глаза и развел трехпалые руки, - Мама обставилась конкретно, осада, конечно, возможна…       - Конечно! – кивнул Пинвус, - расположиться можно с комфортом, там, в саду и прудик есть, а там столики и креслица, а у нас там, на «Канюке» еще что-то осталось, но не дают!       - Я не о нас, - прошипел Врис, - чем быстрее штурманут, тем быстрее вернемся на Чарни!       - Не надо…- тихо сказала Танит, - не надо….штурмануть, если они… если они пообещают, что не обидят девочек, что… я не знаю-ю-ю! – Танит закрыла личико ладошками и расплакалась.       - О-о-о-о! Только не это! – взвыл Врис и сделал круг вокруг Принцессы, - У Рен серьезные намерения! Самые серьезные! И у них есть доказательства! И ученицы великих ситхов не плачут!       - Да-да-да! – поддакнул Пинвус, - эта скуга сушеная, когда ее Рей по стенам бацала, все рассказала!       Принцесса, всхлипывая, вытерла кулачками слезы и выдавила сквозь всхлипы:       - Идем, я покажу! И расскажу, что надо делать, я все продумала! Это самый лучший план! Сначала у меня другой был, но Илла двери заблокировала, теперь вот новый придумала.       - Мама нас живьем закопает, - пробурчал Кардо, - ты что, не мог поближе сесть? Она за свои цветы всем бошки поотрубает!       - Куда поближе? Тут и так метров двадцать до ворот! – в ответ проворчал Курук.       Рены набились в кабину, рассматривая массивные ворота, и две лазерные турели справа и слева. Основательная такая стена ограды тянулась в обе стороны, слабо светясь энергополем. Из-за стены выглядывала пышная зелень, и больше ничего видно не было.       - Ну, поле это фигня, - заметил с усмешкой Траджен, - тут вот как турельки бы коцнуть аккуратно… А то ведь стрельнут, хулиганы, а у нас Канюк свежекрашенный!       - Да че-то хреново так покрасили, подкаблучники…- вставил Ап’лек.       - Не о том сейчас! - Траджен взял бинокль и приставил к глазам:       - Имбаты. Так говоришь, как дети? Жалко их?       Кардо кивнул:       - Здоровые, но такие… больше для солидности. Пойду-ка я, поздороваюсь, мы вон с ними в игры разные играли, и вообще… Они ж меня знают!       - Ты это…- сказал Траджен, - игры играми, прошьют лазером и все тогда!       - Э, не-ет! – улыбнулся Кардо, - тут Мама не накосячит, уж я знаю, все сама! Ну, я пошел!       Траджен повернулся к Куруку и Ап,леку:       - И очень тихо! И чтобы без жертв! Вырубить и все!       Пока аппарель выдвигалась и все внимание что охраны на воротах, что дам в комнате слежения было приковано к этой аппарели, а потом к неторопливо так спускавшемуся по ней Кардо, без шлема и верхней накидки, Ап’лек и Курук, перебежав на корму и открыв люк, выбрались из Канюка, нырнули в заросли Н,воро, разделились и направились каждый в свою сторону, чтобы потом, обнаружив турели, выдвинутые за границу энергополя, сначала пустить немного усыпляющего газа, натянув дыхательные маски, а потом, разблокировав переборки дверей с помощью маленьких декодеров, надеть на спящих имбатов ограничители.       Курук уже двинулся навстречу Ап’леку, как заметил что-то белело на самом верху ограды. Необычно. Нигде ничего, а тут вот… Курук скользнул к границе энергополя, несколько секунд присматривался, потом забрался на дерево, отломив приличную ветку, и потянулся ею к листу флимипласта. Потом фыркнул, бросил ветку, на несколько мгновений прикрыл глаза, протянул руку и кинул энергию к пальцам, Силой притянув лист к себе. Получилось! Ап’лек остановился внизу и, задрав голову смотрел, как Курук, сидя на дереве рассматривает что-то.       - Ты там угнездился, что ли? У нас времени в обрез!       Курук спрыгнул вниз и протянул Ап’леку рисунок:       - Я в искусстве никак, но мне лично кажется, что вот это, что тут нарисовано… это вот… наш Викрул.       - С косичками и хренью в волосах? А… ноги у него чего зеленые?       - Я не знаю, - признался Курук, - так автор, видимо, видит, надо это Викрулу показать, может, шифр какой?       Кардо, вразвалочку подошел к воротам, широко улыбнулся и помахал рукой:       - А вот и мы-ы-ы! Мама! Ты ворота-то чего закрыла?       Один из имбатов высунулся из лючка и заорал:       - Мамы дома нету!       - А где ж она? – спросил Кардо.       - Мы не знаем! Сказала передать вам, что их дома нету, и чтоб вы валили отсюдова! А то стрелять будем!       - Пацаны, это ж я, Кардо! Вы че, не узнаете? – Рен сделал еще два шага, но тут лазерные очереди справа и слева точно легли в полуметре от сапог рыцаря, поплавив плиточку.       - Вот наглец! – охнула Илла, когда увидела, как Кардо машет им ручкой, - и рожа такая счастливая, будто мы его в гости звали! А он с подарками!       - А… остальные где? – с тревогой спросила Роуз, - почему он один?       - Потому что остальные сидят и смотрят, чем дело кончится, - ответила Юми.       - В смысле? – повернулась к ней Хоника       - В смысле пристрелят твоего Кардо или нет.       - Мама! – крикнула Хони, - он мой! Это я его пристрелю! А не твои дебилы!       - Спокойно, доча, - ответила Илла, - мои дебилы приказы выполняют четко! Сначала предупреждающие… Ай-ай! Плиточку мне попортили! Дебилы!       - Где твоя разведгруппа, Папа? – спросил Траджен, - Они там, у Мамы в доме не зависнут? А то унюхают спиртное и все, накрылась разведка?       - Разведка на то и разведка, что надо не спешить и все основательно осмотреть, а дарты, хоть и пьющие, но ответственные! Они в деле себя уже показали! Подождем! – ответил Ясти, не показывая, что он, все же, немного волновался. За дартов и за Маму. За Маму особенно. Потому что, что придумает дикая калиа, гадать бесполезно. Данные, выуженные у родианца К,Квута, конечно очень ценные, но, вот КАК попасть в дом? Оставалась надежда на дартов. Йокзик, обидевшись, что его в разведку не взяли, забился в угол в кают-компании и колыхался темным облачком.       Кардо вернулся на «Канюк», крикнув имбатам, что, если они такие мурглаки, то и черт с ними!       - Ну, что там? – спросил Траджен Ушара.       - Ничего, - покачал тот головой, опустив взгляд, - злится, значит и остальные тоже. Еще блоков понаставила, научила ее Рей, мля… и упертая такая же! Если б сразу мог ей сказать, показать, так нет же! – и Ушар бахнул кулаком в стену кабины.       Тьма, нахохлившись, пошуршала в сознании в своем уголочке, куда загнал ее Ушар после Хейпса, и буркнула: «Как же! Скажешь ей! Сначала нервы все измотает, Мглу свою как натравит на меня! Я вообще пострадавшая больше всех, между прочим! От отты этой!»        «Заткнись!» - рыкнул Ушар.       Викрул, отследив удар Ушара, отвернулся, он уже раз сто представил, как шипят змеи в джунглевых изумрудах глаз Фэйн, а еще вспомнил того рыжего хлыща которого отоварил в парке. Жених… бывший, который накануне свадьбы кувыркался с кисками и птичками… Бля-я-я! Что она подумала, когда увидела хейпских! Викрулу казалось, что внутри него происходит землетрясение, потому что Фэйн воспримет все однозначно… То, что у Траджена дакточип с признаниями мамы хейпской, может и не прокатить…       Траджен, внешне выглядевший невозмутимым, разложил в салоне все, что достал из своих запасов, согласно данным родианца, импульсор, один и второй, декодер, маленький собственноручно собранный антитоплер, и два шарика адгезионной липкой взрывчатки.       - Этот фасеточный сказал, что там броня у окон и дверей, как на корпусе звездных разрушителей, - сказал Кардо, повертев в руках бомбочки, - может я того, свою сэдишечку, на всякий случай подготовлю?       - Твоя сэдишечка броню все равно не пробьет. Тут надо что-то придумать, - Траджен по привычке взъерошил ершик и посмотрел на Папу: - Иди, поднимай Хакса! Пора. Он с непривычки, ему простительно, уже два часа дрыхнет, должен отойти. Сначала выслушаем, что там наши алкоголики нарыли, а потом будем думать.       - У меня наливочка-то … все, закончилась, - осторожно начал Папа.       - Папа! – прогудел Кардо и положил руку тому на плечо, - когда перед операцией мы думаем, мы не пьем!       - Да-а-а? – протянул Папа, вспомнив мозговой штурм, а потом поход под балконы девушек.       - Перед боевой операцией, - уточнил Викрул.       Хакс вошел в кают-компанию уже бодрый, посвежевший, причесанный, но слегка помятый со сна. Однако в зелени глаз светилась твердая решимость и несокрушимая мощь генеральского упрямства выиграть бой за личное счастье, во что бы то ни стало. Даже ценой собственной жизни!       Ушар ухмыльнулся и спрятал улыбку. За последние два дня противный Хакс стал не так противен, а общее горе как-то сблизило. Даже высокомерный тон, каким он сейчас доложился о своей готовности руководить операцией, не вызвал отторжения. Рены просто дружно заржали, а Кардо, хлопнув Армитажа по плечу, добродушно так прогудел в генеральское ухо:       - Ты это, Арми, не у себя на мостике, тут твое генеральство не катит, тут ты как все, просто Рен! И как Рен скажут, так и действовать будешь.       Ап’лек и Курук вернулись тем же путем, и Манка-кот, со смеющимся вечером во взгляде, положил на стол помятый лист флимипласта и слегка подтолкнул его к Викрулу:       - Прямо одно лицо, скажи?       Присутствующие, склонившись, почти сталкиваясь лбами, разглядывали шедевр Принцессы.       - Ну, ноги точно Викрула! – уверенно сказал Траджен,- насчет остального у меня сомнения… Вот почему-то груди такие… неестественные… прямо могучие какие-то…       А Хакс, сведя рыжие брови очень серьезно спросил:       - А почему это пальцы на ногах зеленые?       - Потому же, почему у него сто косичек в разные стороны и какие-то пауки в волосах… - пробормотал заинтригованный Кардо.       - Интересно,- Ушар, как знаток искусства, серьезно посмотрел на Викрула, - это с натуры рисовали?       Викрул практически не слышал, что там насмешливо выдавали Рены, он просто смотрел на этот рисунок, а каф в его глазах стал совсем горьким. Эту часть своего приключения они с Фэйн не рассказывали, по просьбе Викрула.       - С натуры, - вскинулся Вик, - это я! Когда проснулся на той самой яхте, которую они забрали с Меркана.Это Танит пыталась сделать из меня модного, пока я спал. А пальцы зеленые, потому что она ногти мне выкрасила, и разрисовала всего, и жуков и стрекоз навтыкала!       Рены потрясенно молчали, представляя, какие унижения испытывал Викрул, потом Ушар мотнул головой и спросил:       - И?       - Что вот «И»? – воскликнул Викрул, - я же вас не спрашиваю, что конкретно «и» у вас было? И этот рисунок Танит оставила для меня! Как знак! Там надо идти! Понятно, нет?       Дарты просочились в салон, приняли антропоморфную форму, дарт Пинвус помигал желтыми глазами, сложив руки на призрачной груди:       - Кхе-кхе!       Рены обернулись все разом. Папа с облегчением выдохнул, не уклонились от маршрута! Исправляются!       - Докладывайте! – по привычке бросил Армитаж и заложил руки за спину.       - Валяйте, - согласился Траджен.       Мама, переключая свои экраны, зорко всматривалась в прилегающую территорию. Все тихо и никто больше не показывался! Это тревожило не на шутку! Это на Ренов совершенно не похоже! Засели на своем «Канюке» и все? И где же этот, полудикий? Он с ними или… Или там в отеле греется на солнышке, потягивая коктейльчики?       Девушки громко шептались, обсуждая, что бы все это значило, а Роуз, присев на краешек диванчика, думала о том, что сейчас делает Хакс. Решила, что командует, убрался на свой корабль, от гнева Леи подальше. Ну и пусть!       Илла потерла виски, повыкидывала веточки из кудряшек и обернулась к девушкам:       - Меняем тактику! Тут сидеть нечего, надо мобилизоваться! Дом большой, где эти теленки мого попытаются… я не знаю, подкоп сделать… То, что они затихарились… вот главная опасность! Надо бы осмотреться… Хони – пойдешь в башенку…       Тут Роуз вскрикнула и зажала ладошками рот. Мама мгновенно развернулась к монитору:       - Та-а-ак! Вот они, смотрите!       Рены сходили по рампе в полной экипировке и с оружием. Вид имели мрачный и грозный. Девушки, впервые видевшие их всех вместе в таком вот виде, смотрели настороженно и с опаской.       - Да не может быть! – с возмущением пробормотала Мама, - вот же… я, что, ошиблась, что ли? Они воевать решили? Со МНОЙ?       - С нами они решили воевать, - резко сказала Миара, - раз нарядились и, смотрите, с ОРУЖИЕМ же! Что мы против этого их… арсенала?       - Это поза угрозы, - решительно заявила Анна, - хищники показали клыки, следующим этапом…       - Следующим этапом они прибьют моих имбатов? – возмутилась Мама.       Имбаты заворожено смотрели, как Рены молча выстроились в линию. Приказа мочить не было, что делать, громилы не знали. Зато девушки, включая Маму, но исключая Юми, прекрасно знали, что может быть, если Рены решили повоевать. А Юми, закрыв глаза, пыталась унять разгонявшуюся, как ветер с гор, Мглу внутри, потому что свет цвета жемчуга угкхарт сгущался, волнуя Дыхание, но обида наполняла Мглу быстрее… Нексу снова вышел на тропу? Ах, ты ж!       - Да вот хрен вам! – громко сказала Мама неподвижным черным Ренам, как будто они могли ее слышать, - ах, вы! Ах…пеглики, ах вы…       Тут Мама осеклась и застыла, так и забыв закрыть ротик, потому что пеглики один за другим начали укладывать на плиточку свое оружие, потом то, что понавешано было на них самих, гранаты, бластеры и запасные клинки, потом туда же полетели перчатки и наручи, потом они сняли шлемы, плащи, броню, верхние туники…       - Они мозгами двинулись? – спросила Элси, широко распахнув голубые глаза.       Мама потрясла головой, пытаясь совместить видимое с тем, что сейчас стремительно носилось в ее сознании.       Рены скинули камизы, покидав их сверху на кучу из оружия и одежды…       - Они что, штаны тоже снимут? – совершенно ошарашенная их действиями, спросила Миара.       - Голых Ренов мне тут только не хватало! – Мама всматривалась в монитор, но процесс разоблачения остановился. Теперь пеглики остались только в штанах и сапогах.       - Та-а-ак! – опять протянула Мама, - значит, военные действия будут, но они пойдут без оружия!       - Может… может они хотят сказать, что наоборот, воевать не собираются? – робко предположила Анна, не сводя взгляда со своего гуррека.       - Угу, - профессор Роук дунула черную прядочку, - как же! Тут все ясно и понятно, пойдут и возьмут то, что им надо. То есть нас. И без оружия справятся!       - Зато нам ничто не мешает это оружие применить! – вставила Хони.       - Я… не умею, - смутилась Анна, - а шприц со снотворным… я там оставила, в аквапарке.       - А Танит где? – вдруг спросила Фэйн, увидевшая Викрула и разволновавшаяся так, что сердце прыгало в груди, пытаясь вырваться наружу.       - Да что ей тут сидеть, - отмахнулась Мама, - в доме она, из дома не выйдет, все заблокировано и щиты включены, так что пусть попробуют! – и Илла потрясла кулачком перед монитором.       Потом, в одно мгновение Ренов стало заволакивать дымом, все быстрее и гуще, теперь в мониторе не было видно ничего, кроме этого клубящегося серого дыма, а когда через минуты две он рассеялся, на площадке осталась только груда черного одеяния и оружия. Самих Ренов не было. Зато запиликали сразу множество датчиков.       Мама ринулась к панели управления:       - Пффаск! Они отключили поле! Ну, все! Теперь попрут! Ниче! Там мои малыши…       Тут взгляд Мамы упал на маленькие экранчики, которые включились, когда она нажала на связь с постами охраны, показав «малышей» в разных позах, лежащих в своих турелях и с ограничителями на руках.       - А ты что, действительно думала, что твои громилы напугают Ренов? – с насмешкой спросила Хоника.       - Я думала, что они поступят по-другому! – отрезала Мама, - потому как накосячили знатно! Потому как это уже никуда не годится, что я там… что мы все увидели! Потому… Бля! Вот куда они смылись-то?       Илла щелкала клавишами, но нигде в парке их не было!       - Мне что, тоже раздеваться? – с тревогой спросил Хакс, когда выслушал план Траджена. Генерал был категорически против появляться на всеобщее обозрение в неглиже.       - Тебе-то зачем? – ответил Викрул, - ты пойдешь приманкой.       - На живца будем твою Роуз брать, - добавил Курук.       - Я живцом быть не могу! – возмутился Армитаж, - я, все же, командующий флотом!       - Фигня, - бросил Ап’лек, - кто ты там, командующий или подкомандующий или вообще не командующий… все фигня! Вон, Папа у нас, оказывается, второе лицо после своего короля, считай первое, потому как король его слушает, и что? Тоже приманкой будет.       - Живцом? – недоверчиво спросил Хакс.       - А то! – кивнул Курук, - такую рыбу, знаешь, по-другому не взять! Только на живца! Хищная потому как. И еще редкая!       - Ты сейчас про кого говоришь? – тихо спросил Ап’лек.       - Да про всех! – воскликнул Курук.       Траджен призвал дартов и объяснил задачу. Папа слушал внимательно и сделал пару замечаний, потом Армитаж внес кое-какие коррективы. Когда план был готов, обиженный Йокзик получил индивидуальное задание по нейтрализации очухивающихся имбатов. Дарт Пинвус не согласился, кто ж это лохматое чудо испугается, но Йокзик заверил всех, что он-то, все-таки дарт! Будьте спокойны!       Траджен осмотрен Ренов, они только шлемы поворачивали вслед за ним, когда он прошелся вдоль строя, потом сам надел шлем и махнул рукой:       - Все за мной!       Из всех предположений именно Анна поняла то, что они хотели сказать. Они не собираются воевать, они пришли… чтобы забрать свое! И все! Пояса они не снимали, поэтому все необходимое осталось в наличии. Ап’лек, запустив свою дымовую завесу, дал старт плану Рен.       Имбаты в своих турелях, совершенно дезориентированные тем, что ничего не видно, как и предположил Кардо, лючки пооткрывали, чтобы высунуться и посмотреть.        «Любопытные, страсть!» - сказал Кардо и широко улыбнулся.       Громилы были вырублены и нейтрализованы, что дало время на то, чтобы декодер выдал частоту, а маленький антитоплер с широким радиусом действия, заблокировал энергополе.       Сами Рены привычным марш-броском рванули за нетерпеливо колыхающимися дартами, которые повели их туда, где отыскали «Аратек» Хони по наводке Танит (почему и задержались!). Третий выход, как указала Мама родианцу, находился метрах в пяти от стены ограды, но уже практически в лесу, укрытый бронированной дверью, однако сплав карвания липучие бомбочки взяли на раз.       Дальше Рены тоже не заморачивались. Принцесса слушала инструктаж Мамы внимательно, поэтому, пока все взирали на «Канюк» и были заняты в комнате слежения, открыла заветную дверцу, показав дартам проход, нашла панель управления, следуя инструкциям Мамы, включила генератор, который осветил весь ход, отсекая ненужные ответвления. В результате, Рены неслись к своей цели, не отвлекаясь на поиск.       В момент, когда дым стал заполнять площадку, Папа спрыгнул с рампы и укрылся за стабилизатором «Канюка», а потом, уже со всеми вместе, ринулся за дартами. Армитаж в это время, под прикрытием дымовой завесы дождался, пока Траджен отключит энергополе, и ловко взобрался на дерево, оттуда на ограду, внимательно следя, чтобы пики не порвали дорогую ткань на генеральских штанах, спрыгнул вниз и замаскировался в кустах, осматривая поле деятельности. Уверенности в том, что тут нет сканеров, не было, скорее всего, Мама зорко следила чуть ли не за каждой травинкой, но примерное время было определено, а потом уже можно было и не таиться. Даже наоборот. Генерал усмехнулся, представив, как Роуз удивится, увидев его здесь.       Мама поняла, что Рены что-то задумали. Но что? Она переключала экраны, буквально заставляя сканеры заглядывать под каждый куст. Ренов не было! Зачем отключали поле? Или так спрятались, что Мама не видит? Мама видит все! Но Ренов-то не было! Ну не козявочки ж они махонькие, туны здоровые? Это точно… Мама покусывала пухленькие губки от досады. Сапукки! Илла подскочила в кресле, сканеров там нет! Двери не пробьют, но не замеченными подойти к самому дому сумеют! А этого Мама не любила. Она должна видеть, что там противник делает, на ее территории!       Илла отдавала команды четко, девушки тут же подобрались, полные решимости не дать Ренам взять то, что они хотят! Потому что призыв Мамы показать этим бабникам смачную фигу, все приняли с энтузиазмом. Анна, вдохновленная Иллой, твердо решила, что гурреку надо вмазать! Хотя Илла была уверена, что Рены, скорее всего, будут осаждать крепость и заставлять их бояться и нервничать, чтобы сдаться.       - Кого бояться? – спросила Профессор Роук, сжимая рукоять бластера в руке, - Нас? Нас заставят бояться? Да с ними мы уже набоялись столько! С ними ж совершенно невозможно спокойно!        За мной, - кивнула Мама, и пошла расставлять посты по местам.       Ввиду приличной площади дома и многочисленности переходов и коридоров, основное внимание Мама уделила трем выходам, крыше и внутреннему дворику. Кто их знает, этих лихих придурковатых Ренов, может как-то и на крышу залезут? Главный вход взяла на себя. Будь у Иллы побольше времени, она бы организовала и свою армию, и отряды самообороны в городе, но неуправляемые Рены снова спутали все планы!       Не сказать, что застали врасплох, но как-то подозрительно быстро они их нашли, а сил маловато! Однако то, что девушки, пережив такое потрясение, воздадут Ренам по мере своих страданий, была уверена. Позже, когда они составят гениальный план мести… А вот в том, что рыцари появятся в доме – нет! Просто потому, что Илла знала - папенька проверял боеспособность родного крова не раз, да и она тоже. Были прецеденты. Крепость могла многое выдержать, не то, что там полуголых Ренов. Вон пушкой долбили дикие однажды, ни хрена не пробили!       Мама вошла в режим обычного несения службы, собравшись и уже не разделяя, Рены там, не Рены, нападение на свой дом она никому не спустит! Илла еще подумала, потом бросилась в потаенную комнатушку, повозилась там и выволокла в коридор бластерную пушечку ZF18, однако зазвеневшая по всему дому тревога, заставила Маму пушечку бросить и помчаться к мониторам. Нарушение внешнего периметра? Вот оно! Ага! Попались, паскудники! Есть там у Мамы для вас сюрпризы, расставленные в нужных местах! Сейчас мы вас в сеточки-то поймаем! Сейчас-то мы вас…       Илла влетела в комнату слежения, хлопнула, отключая сирену, и так уже понятно, тут они! И застыла, потому что у обзорного экрана стояла Роуз, сложив руки на груди и смотрела, как по маминому цветнику вышагивает генерал Хакс собственной персоной, внимательно рассматривая соцветия многочисленных цветов… Черная генеральская форма контрастно смотрелась в этом буйстве красок флоры, а закатные лучи солнышка радостно играли бликами в волосах Хакса.       Илла сменила суетливость на четкость и приблизилась к Роуз:       - Это что-о-о-о? – прошипела Мама, видя, что командующий флотом движется не по дорожке, а непосредственно по центральной клумбе, - это кто-о-о-о позволил? Этот рыжий гад, что, краев вообще не видит? Это мои цветы-ы-ы! Это моя клумба-а! Ах ты ж… Ах ты, сволочь рыжая-я! Да я тебя-я-я…       Рыжая сволочь, между тем, определив цели, начала методично обрывать цветы, укладывая их на согнутую в локте руку, намереваясь преподнести Роуз свой букет. Нет, не преподнести! Просто бросить к ее ногам кучу цветов! Фигня, что маминых, главное, не изменять себе! Ну, и, выполнить поставленную боевую задачу.       Роуз не отрывала взгляда от генерала, в душе был такой кавардак, что она совершенно не могла определить свое отношение к происходящему. Ее возмущение и негодование тем, что Хакс там наболтал за ужином, перемалывалось, словно в жерновах, обрушившейся внезапной радостью. И эта радость затапливала сознание, буквально измельчая в пыль ее обиду. Ее решение навсегда покончить с Хаксом… Оказывается, это не так просто! Потому что внутри что-то ликовало, оттого, что он здесь! Он пришел… за ней? И Роуз сейчас почему-то было совершенно неважно, что гадкий Хакс сказал, что жениться они не будут… Было неважно… секунд десять. Потом идеологические разногласия взрывом нескольких направлений рассеяли это «неважно», так как получалось, что репутация Первого Ордена у Хакса на первом месте, а она, Роуз, только запасной вариант, для мероприятия Всегалактического масштаба? Значит, то, что между ними просто отпуск, так получается?       - Откройте мне двери! – потребовала Тико, повернувшись к Маме.       - Да прям щас! – пропыхтела Илла, быстро отрывая листочки с вытащенных из кудряшек и брошенных на панели управления веточек, я этого падлюку рыжего и сама бы сейчас… О-о-о-о-! Ты смотри , что делает-то! Это же лилумы! Я за луковичками посылала… Ах, ты паскуда! Ах ты….       Мама уже металась вдоль экрана, потрясая кулаками и высказываясь совершенно не литературным языком, от того негодования, что заслонило сейчас грядущую войну с Ренами. Враг номер один – рыжая падлюка, которая у нее на глазах обрывала ЕЕ цветы!       - Ну, я тебе сейчас! – процедила Илла, кипя и искря, разрумянившиеся щечки и горящие серо-голубым пламенем глаза, точно говорили, что Хакс в смертельной опасности!       Мама кинула Роуз:       - Тут будь! И не трогай ничего! Это ловушка! Рены-туны точно его выставили под удар, чтоб я не выдержала такого глумления и бросилась рыжего убивать! Поняла – нет?       - Поняла,- насупившись, сказала Роуз, - а где Рены-то?       - Да хрен их знает! – вскричала Илла, прихватывая квандокуляр, и выскочила за двери. Ее план был прост, а главное, без риска!       Мама понеслась к брошенной пушечке, по лестнице вверх, поворот, еще поворот, что-то мелькнуло там, в углу, это Танит, что ли? Некогда! Покарать сволочь, покусившуюся на Мамино все, это сейчас прямо первоочередная задача! Заодно и посмотрит, с высоты, где там Рены окопались! Думают Мама глупая такая, что купится на их, как бы хитрость? Ага! Так она щиты и сняла, так она броню и подняла! Мама с крыши этого рыжего достанет! Там и энергополе, и отражатели…       Илла поволокла пушечку сначала по коридору, опять что-то мелькнуло… Мама выпрямилась, внимательно осматривая коридор, потом перевесилась через балюстраду и просканировала нижний холл. Тишина. Никого. Почудилось? Однако что-то тревожное заскреблось в душе. Ладно! Пушечка, погромыхивая по полу, снова двинулась в путь, Мама сопела, но тянула. Обычно этим оружием пользовались имбаты, но Илла не сдавалась! По лестнице вверх стало совсем туго, поэтому Мама перегруппировалась, спустилась ниже и теперь толкала пушечку плечами вверх, упрямо и целеустремленно, мимолетом подумав, как этот медведь, Кардо, таскает на себе хрень всякую и еще ж бегает!       К моменту, когда люк на крышу, повинуясь считывающему коду на одном из Маминых браслетов, поехал в сторону, Илла тяжело дышала, но, уцепившись намертво в ствол, заволокла-таки пушечку на крышу.       Первые звезды уже мигали в лилово-ультрамариновом небе, сад и парк был освещен витиевато расположенными светильниками, там, за большим отрезком лесонасаждений (Мама заботилась о чистоте воздуха у своей усадьбы!) сиял огнями Габредо, черная тень «Канюка» виднелась на площадке, а рыжая сволочь переместилась на клумбу с турльсканскими розами. Беспредел!       Мама бросила пушечку, она громко и тяжело звякнула о плиты покрытия, кинулась к краю крыши, доставая бластер, с хрихоплазом в семь каратов, вставленным в рукоять. Пока она развернет пушку, эта падлюка розы оборвет! Ах! Не достанет, бластер-то! Илла упала на плиты, подползла к самому краю, упор на руку, ниче, сейчас пугнем! Сколько метров-то? Эх, маловат ее бластер!       Хакс, подсвеченный светильниками, перешагивал кусты, обрывая розы, в одной руке уже громоздилось немыслимое количество цветов. Все для Рози! Генерал был виден, как на ладони!       Илла прицелилась, унимая дыхание… Это что? Это что та-а-ко-е-е-то-о-о!       Звук поднимавшихся ставней она узнала бы из тысячи! Гудящие энергией щиты мигнули и погасли, а мишень на клумбе обернулась и крикнула:       - Рози! Ты ушла за десертом и совершенно не дослушала, что я хотел тебе сказать! Почему я должен переться за тобой в эту дыру, чтобы сказать…       У Мамы потемнело в глазах, и резануло в груди так, что она охнула, а неимоверной силы негодование в секунду захлестнуло сознание, дав такой прилив отменной злости, что Илла почти зашипела от гнева… Ренов по-прежнему видно не было! А щиты выключены и броня… Броня, твою ж мать! Это Тико! Точно! Тут Илла хотела бодро вскочить, чтобы нестись обратно, но сверху, как хищный банши, расправив крылья, на Маму спикировал Папа, просто придавив ее собой, пригвоздив руки к плитам покрытия и прошептав в возмущенно пылавшее ушко рычавшей от бессилия Мамы:       - Добрый вечер!       Связь с Кайло, когда Ушар сказал, что «они здесь» ознаменовалась приказом Верховного, не подлежащему обсуждению. Рены в полном составе (не забыть Хакса!) обязаны явиться на свои собственные свадьбы, иначе Кайло… дальше шла длинная тирада, которая переводилась на приличное изъяснение, как я вас всех… м-м-м… короче, плохо будет. Видимо, Верховный был сильно не в духе, потому как мероприятие галактического масштаба, лишенное и запасного варианта, явно маячило кучей ядовитых откликов и насмешек в прессе, и воплей возмущенной прогрессивной общественности. Анонсированное событие получалось «пуф-ф-ф» пустышка. Сам Верховный выглядел в этом свете… не очень выглядел. Хейпская гадюка больше жалить не сможет, а тут девушки, невесты, то есть… Розыск пока ничего не давал, но Рены, благодаря Юделле оказались в нужном месте. Поэтому, раскинув мозгами, решили, что раз программа минимум выполнена, невест нашли, теперь предстоит самое сложное - невест поймать, и, архисложное - как-то доставить на «Канюк», чтобы вовремя стартануть и прибыть на свадьбы к часу «Х».       Надежда на то, что доставленные на корабль девушки выслушают признания хейпской, горела ровным огнем в груди, но вопрос КАК? оставался открытым. Решить это предстояло каждому самостоятельно, смотря по обстоятельствам. То, что обстоятельства будут нелегкими, Рены предполагали. Поэтому были собраны, боевая операция вступала в завершающую стадию.       Продвижение группы было несколько раз остановлено предупреждающим пиликаньем импульсоров. Тогда Траджен вытягивал руку с импульсором и фиксировал, откуда идет опасность.        «Илла молодец»,- подумал Траджен, отключая датчики движения по пути следования. Просто так не заметишь, а, если попадешь в зону действия, он был почему-то уверен, тут припасено разных ловушечек предостаточно. Пару раз Ушар откидывал Силой что-то противно пищащее и светившее красными глазами из темноты боковых ходов, но, в целом, они в расчетное время уложились. Если что, Хакс просидит в кустах лишних минут пять-шесть, не критично, свежий воздух, цветник, на звезды посмотрит, с земли, не из космоса.       Танит сидела на полу, обхватив коленки руками. Ждала, прислушиваясь к тому, что происходит в доме. Мама резво передвигалась, что-то горячо объясняя девушкам. То, что они отвечали, Танит не нравилось, очень. Ее маленькое сердечко было полно надежды, а проклятая запись, которая, как ей казалось, разрушила ее мир, сейчас помутнела в памяти, и жгучая обида на Викрула не жалила больше так больно, а вместо отчаяния теперь в душе отдавалось биением пульса что-то напряженно - радостное. Она не знала, почему, но сквозь горестное и такое больное, в душе все сильнее и сильнее, как только она зашла в каюту Вика, пробивалось что-то яркое и сияющее, как луч солнца через черные тучи. И ты знаешь, что ненастью скоро придет конец.       Дарты вынырнули из стены и Пинвус бодро сказал:       - Открывай, на месте!       Принцесса подскочила, провела рукой по косичкам, приглаживая белые завитушки, одернула туничку и приложила ладошку к финтифлюшке, нажав сердцевинку.       Траджен показался первым, потрепал Танит по голове, уже стреляя глазами по сторонам, осматриваясь. Потом каждый из Ренов, проникая из подземного хода в дом, считал своим долгом тоже, вроде, погладить Танит по голове, в результате завитушки торчали во все стороны, а Викрул, появившись из прохода, остановился на секунду, а потом, присев на одно колено, пригладил эти завитушки обратно.       Танит казалось, что она вот так смело возьмет и спросит… Спросит… Только ничего не получилось. Глаза цвета горького кафа смотрели в глаза цвета летнего неба, а потом Танит заплакала и обняла Викрула:       - Зачем ты так с нами, а? Разве кто-то может быть красивее Фэйн, а? Разве кто-то может быть лучше, а? Ты вот один раз нас бросил, так мы ж чуть не умерли!       Танит шептала быстро, захлебываясь, глотая слова, а Викрул только молча гладил ее голову, обнимая:       - Я вас не бросал, это война… была, а теперь уже нет, мы победили. Поняла?       Танит закивала головкой, а Траджен, вздохнув, выждал еще чуть- чуть, чтобы Принцесса успокоилась, и тихо сказал:       - Танит, ты с дартами снимаешь щиты и броню, слушай внимательно…       Дарт Пинвус вернулся первым, за ним Врис:       - Расположение объектов следующее, - начал Пинвус…       А потом, еще пошептавшись и проинструктировав дартов, Рены неслышно понеслись к целям.       Папа, сориентированный Врисом, скользнул по стеночке, чтобы видеть выход из комнаты слежения, спрятавшись за колонной. Хакс уже должен довести Маму до нужной кондиции. Вопрос, куда она бросится, чтобы покарать рыжего за кощунство? В то, что Илла снимет защиту и метнется ломать шею Хаксу, никто, конечно, не верил, но в то, что Мама будет смотреть, как Армитаж уничтожает ее цветник, тоже не верилось. Значит, будет действовать. Как? Неясно, но Папа получил задание нейтрализовать Иллу любыми способами.       Папа, покумекав, решил свести риски к минимуму. Разбираться с калиа на ее территории и в нервной обстановке он не собирался. Тухло. Свои шансы быть услышанным, а тем более, проявить инициативу и выразить свои чувства, Ясти оценивал с отрицательными результатом. Тут главное – дикую Иллу лишить возможности выразить свое мнение в отношении Папы, пока они оба не окажутся в более подходящей обстановке. Эту обстановку Папа определил, исходя из общего плана.       То, что Ап’лек доставал из кармана и сжимал в руке капсульный шприц, Ясти видел. Причем шприц этот был очень знакомым. У него на Исопи этих доз снотворного для зверья… достаточно. Зачем Ап’леку эти дозы для зверья, Ясти спросил. Зверье – это Ап’лек. Понятно. Тут Ясти еще покумекал и затребовал капсулы себе, объяснив коллективу, что нейтрализация главнокомандующего - дело важное. Рены согласились. Капсульные дозы были поделены, просчитаны Папой с профессиональной точностью. Предложение Ясти сначала усыпить всех невест и доставить на «Канюк» для разговора, принято не было. Данный вариант подходил только Маме.       Папа смотрел, с каким упрямством она перла эту пушечку весом в двадцать три килограмма, пыхтела, морщила носик, солнечные кудряшки, разметавшись, Илла не убирала с глаз, некогда. Ясти выжидал, чтобы калиа немного устала, она устала, но толкала эту пушку вверх по лестнице. И только когда Мама, потрясенная предательством в рядах защитниц крепости, совершенно ничего не видела и не слышала, решился на бросок. Второго шанса Мама ему не даст.       - Ты-ы! – прошипела Илла, отчаянно пытаясь вырвать руки и как-то извернуться.       Папе стоило усилий удерживать ее руки, и он поднажал, упершись в Мамину шею носом и губами, лизнул бешено пульсирующую жилку и сказал:       - Илла, просто так ты говорить не будешь.       - Р-р-р-р-р – ответила Мама, но Папу скинуть с себя не смогла. Выдохлась.       А вот тут Ясти, перехватив ее запястья одной рукой, нажал локтем, второй дернул шприц и ловко всадил в предплечье рекомендуемую дозу.       - Сволочь… - прошептала Мама, чуть не плача.       - Необходимость, - прошептал Папа, целуя уже опускавшиеся, прикрывая глаза, реснички.       - Хух! – выдохнул Ясти, садясь рядом с уснувшей калиа, погладил солнечные кудряшки, отводя их с еще горевшей возмущенным румянцем щечки, потом взял квандокуляр и направил свой взгляд в том направлении, что указали дарты.       Яхта была почти не видна, из-за темноты и зелени, но, серебристая искорка обшивки, все же блеснула в парковом освещении. Папа прикинул расстояние, высунулся с крыши и взглядом проложил кратчайший путь, потом подумал, закинул Маму на плечо и понес вниз.       Роуз, оставшись одна, прильнула к экрану, впиваясь взглядом в командующего, который методично дергал стебли, укладывая цветы на руку.       - Ну, Хакс! – прошептала Роуз, отчаянно желая выговориться, надавать генералу этими цветами по лицу и высказать то, что так больно придавило, как дюраклитовой плитой. Ее разочарование и ее горечь от того, что все оказалось не тем, во что она верила?       Танит влетела в комнату и закричала:       - Роуз, тут монстры-ы-ы!       Тико тут же обернулась, ловя Принцессу в объятия, а дарты, один за другим высунувшись из стены, шевелили своими лицевыми отростками, вращая желтыми глазами, корча страшные рожи (куда уж страшнее), заведя свой репертуар:       - У-у-уб-е-е-е-е-й ее!       Роуз с призраками не сталкивалась ранее, тем более с такими, краснокожими и безобразными, замерла, чувствуя, как холодок страха ползет от шеи вниз по спине, Танит, прижавшись к ней, почти дрожала:       - Им что-то надо!!       - Да что им может быть нужно-то от нас, - тихо сказала Роуз, ища взглядом что-нибудь, чем можно запустить в эти рожи. Однако внутри стало жутко холодно, и, Роуз даже показалось, что она дрожит тоже.       Дарты замолкли, на секунду, а потом скоординировано (сказывалось многовековое пребывание в тандеме) вырвали свои призрачные сущности из стены и рывками, пересекая пути друг друга, отчего Роуз не успевала фиксировать их траекторию, ринулись на Тико и Танит.       - Уу-у-у-у-убе-е-ей! – выли дарты, пикируя на Роуз.       Она инстинктивно закрывала руками голову, а Танит закричала:       - Там, за окном, этот, рыжий который, разве он не поможет нам?       - Там Рены! – закричала в ответ на вой дартов Роуз, пытаясь отбиться от сама не зная кого.       - Ну и что? – Танит дергала Роуз за руку, - Рены этим монстрам, знаешь, как врежут! А то, что вот нам, помирать тут, что ли?       Роуз, замученная воем и атаками краснорожих, отчего ее сердце ухало вниз, потом вверх, она не знала, как быть и что делать с этими страшными сущностями, а тут еще маленькая девочка… А там, за окном, Армитаж…       Тут дарты, сплетясь друг с другом, изобразили двухголовое нечто, раскинув четыре трехпалые руки, и заорали так громко, что у Роуз заложило уши, а Принцесса закричала от «ужаса»:       - Роу-у-уз! Пожалуйстаа-а!       Тико бросилась к панели управления и стала нажимать кнопки, мужественно выдерживая дартов, которые заглядывали ей в лицо желтыми глазами и скалили, как показалось Роуз, клыкастые пасти. Как только ставни пошли вверх, Тико, схватив Танит за руку, бросилась к главному входу, а дарты, летя следом, подбадривали:       - У-у-ух! Убе-е-е-ей!       Роуз, распахнув створки великолепных дверей маминого дома, призванных восхищаться роскошью еще на входе, выскочила на улицу, и тут же, прямо по клумбам, кинулась к генералу:       - Арми-и-и-и!       Танит дернула ручку из ее ладони и нырнула в кусты, а Тико, пролетев расстояние в тридцать метров с рекордной скоростью, впечаталась в генерала с огромным букетом, тяжело дыша.       Хакс, обняв ее свободной рукой, довольно ухмыляясь, сказал:       - Я рад, что ты хорошо подумала и поняла, что от меня сбегать не надо!       Роуз подняла лицо к улыбающемуся Хаксу, пытаясь сообразить, к чему он это сказал, когда за ними гонятся монстры?       «Монстры», зависнув метрах в пяти от Роуз и командующего, кувыркнулись через голову, и Пинвус сказал:       - Ну, все? А то нам надо еще недодарту помочь, накосячит он там, точно!       Тут Тико повернула голову, смотря на Пинвуса и Вриса, потом перевела взгляд на Хакса, который кивнул этим «монстрам», обнаружила, что Танит исчезла, зажмурила глаза, вдыхая ночной воздух, напоенный ароматом цветов… Потом резко их открыла, толкнула Хакса, рванув сколько успела цветов из букета и от души въехала ими командующему по физиономии:       - Я тебе покажу! Я тебе покажу, как меня пугать! Как обманывать! Приперлись тут! Сначала гадостей наговорил, сначала унизил меня, а теперь тут Маме все цветы оборвал?       Жах! Жах! Венчики цветов отлетели в стороны, генерал выдержал первый натиск, потом подкинул свой букет, который посыпался на Роуз душистым дождиком, заставив снова зажмуриться, и рванул вперед, к яхте, стоявшей в глубине парка. А Роуз кинулась следом, крича:       - Стой! Стой, Хакс! – желая прямо сейчас просто измутузить генерала, как могла, такое негодование кипело внутри, заставляя Тико сжимать кулачки.       Принцесса, получив от Ренов и Викрула ответы на свои вопросы, неслась к Маминой тепличке, откуда до яхты всего ничего. План, сложившийся в ее хорошенькой головке, казался ей просто гениальным! Пока они там, Рены, будут ловить своих Ренш, в том, что поймают, Танит и не сомневалась, первый раз, что ли, Принцесса решила, что свадебные платья, оставленные в ее каюте на яхте, точно должны быть доставлены на «Канюк».       Днем она видела у теплицы гравиносилки, а как ими пользоваться прекрасно знала еще по своему рабству у угнотов на Йанноре, поэтому действовала быстро, хохоча громко, от радости.       С Папой, несшей Маму уже не на плече, а на руках, Принцесса столкнулась у закрытого корабля:       - Ты куда это Иллу прешь? – строго спросила Танит, спрыгнув с носилок, оставив их висеть рядом, - ты зачем это Иллу забрал?       - Мне надо, - фыркнул Папа, потому как уже тяжеловато было, - я ее вообще хочу себе забрать, - Ясти чуть поудобнее перехватил под колени спящую Маму, - открывай давай, секретный агент. Мы ж ее тут не оставим, правда?       Танит кивнула, нажала на активатор и аппарель стала выдвигаться, а она, посмотрев на сладко сопящую Маму, снова посмотрела на Папу:       - Ясти, ты тоже влюбился, да?       - Что, так заметно? – Папа уже ступил на рампу, - показывай, куда мне ее… уложить-то.       - Ну-у-у… - протянула Танит, скача впереди и ведя Ясти к каютам, - просто, когда вот влюбляются, почему-то все время делают какие-то глупости… У меня опыт… наблюдений… за Виком, например. Это так интересн-о-о-о! Вот что ты будешь делать, когда Илла проснется, а?       - Не знаю еще, - вздохнул Папа, сгружая Маму на кровать и накрывая покрывалком, было прохладно.       - А я знаю! – твердо сказала Танит, - но не скажу, пока ты мне не поможешь.       - Носилки зачем сюда приперла? – спросил Папа, - че-то стырить отсюда надо?       - Нет, - насупилась Тант,- тырить - это нехорошо, я знаю, мне бы вот свадьбу перетащить, на «Канюк». Думала, в одну ходку не впишусь, а тут ты. Значит, успею!       Папа прикинул, что совет женщины, хоть и мелкой, всегда пригодится, и пошел помогать Танит. Обретя союзника в приручении дикой калиа, хотя до сегодняшнего дня это никому не удавалось, Ясти не терял надежды.       Анна, дежурившая как раз у той маленькой дверцы, из которой Танит попала в парк, сидела в кресле, которое стояло в нише (Мама заботилась о своих имбатах на посту!) и рассматривала бластер, врученный ей Иллой с наставлениями, что сначала вот эту кнопочку нажать, предохранитель, а потом уже навести на цель и нажать вот тут. «Вот тут» Анна боялась трогать, потому что скальпель был привычнее, но, в силу обстоятельств, ничего из ее арсенала у нее не было.       Ровное приглушенное гудение щитов, тишина, навевали разные мысли, волнующие и совсем не боевые. Волчара пропал вместе со всеми, сама видела, а Мама говорит, что будут осадой брать. Анна вздохнула, поправила свою косицу, упавшую на грудь, откинув ее назад, как всегда с непокорными прядями, которые постоянно выскальзывали из плетения, взяла бластер двумя руками, прищурила один глаз и прицелилась в стену напротив. Интересно, вот если она наведет на гуррека оружие и скажет ему, чтоб убирался к своим этим… «вашим дамам, которых вы ждали», он что скажет? Воспоминание в памяти того, что она видела в датападе обожгло так больно, что Анна вскрикнула: «Ай!» и выронила бластер. Однако на пол он не упал, потому что рука гуррека успела его поймать у самого пола.       Пигалица уставилась своим шоколадом во взгляде, который вскипел сразу, за долю секунды, не испугалась от неожиданности, только губы дрогнули, а гуррек почти облизнулся, море в его глазах заволновалось «раз». Что-то, почти осязаемо вокруг них завихрило с такой силой, что Анна впилась пальцами в подлокотники кресла, краем глаз видя, что выход у нее только один – к лестнице и вверх. Куда ведет это «вверх», она не знала, но это лучше, чем сидеть в этой нише, а над тобой возвышается волчара собственной персоной, голый по пояс, и держит ее оружие в руке.       - Это не твое, - наконец выдавила из себя Анна, потому что не знала, что сказать, а Ап’лек молчал, только охватывал ее всю взглядом, и море плескалось, потому что начинало штормить.       - А я знаю, - тихо сказал гуррек и отшвырнул бластер за свою спину. Глухой стук упавшего оружия, и Анна словно очнулась, заслышав, совсем издалека, но такой знакомый вой дартов. Вот значит, как! И дартов с собой притащили!       Пигалица смотрела воинственно, булькающий шоколад совсем потемнел, так, что изумрудные искорки по радужке ее глаз и не видны стали. Она поднялась смотря на Ап’лека пронзительно-больно и совершенно бесстрашно-вызывающе:       - Чего приперся?       - Я за тобой. У нас свадьба, ты не забыла? – море в его взгляде заволновалось «два», когда пигалица чуть скривила улыбку, и презрительно так бросила:       - Да неужели же? А когда там тебя «ваша дама» обсасывала, ты помнил? Или примитивные инстинкты превалируют над сложными психологическими схемами поведения? Похоже, мой первоначальный диагноз подтвержден клиническими исследованиями, а определяющим фактором, получается, является элементарное контактное взаимодействие, с кем попало, главное, что оно есть?       Тут Пигалица застыла, потому что ровный гул исчез, и что-то совсем еле слышно щелкнуло у двери. Анна голову не повернула, потому что смотрела хищнику в глаза.       По мере гневной тирады, шоколад в ее взгляде взбалтывался, все сильнее, а в уголках глаз Ап’лека, где ресницы прикрывали зеленую часть его моря, совсем потемнело:       - Все сказала? – как-то глухо спросил волчара и чуть нагнул голову.        «Сейчас прыгнет», - подумала Анна.        «Море волнуется три». Пигалица резко нырнула вниз, под его руку, а Ап’лек, рванувшийся вперед, по инерции, врезался в уже пустое кресло. Гуррек развернулся прямо в воздухе и ринулся за Анной, которая толкнула дверь наружу и вылетела на улицу. Прямиком в зеленый тоннель из переплетенных густо и часто ветвей сапукки, отчего в этом зеленом тоннеле было почти темно. Но неслась вперед, потому что «море волнуется три» означало, что она его достала, и больно так достала. А как ей было больно, ему что, пофиг? Она что, вот так и будет лицезреть то одно, то другое? Да когда же эта зеленая труба закончится? Выход-то где? В парке яхта, она просто закроется там и все! Пока море не успокоится.       Море успокаиваться не собиралось, потому что Пигалица неслась вперед, а время тикало, стремительная атака профукана. Потому что она снова наговорила ему своих медицинских гадостей, снова поставив его рядом со своим зверьем, которое она лечила. Это было обидно! Сила волновалась, Тьма, как всегда, кинулась, растопырив свои крылья и гнусавила в сознании, что докторша выест все мозги, пока он уговорит ее пойти на «Канюк» …       Тоннель закончился внезапно сплошной стеной ограды, с закрытой, еле заметной дверью в ней. Анна уперлась в эту стену, успела посмотреть вверх, ничего не увидела из-за сапукки и кроны деревьев. Обернулась.       Ап’лек затормозил, выдохнул, ступал уже мягко, потому как деваться ей было некуда.        «Не профукай во второй раз!» - вредно зашептала Тьма в ухо.       - Ани, я ничего не буду говорить, просто идем со мной.       - Я уже раз пошла! – воскликнула Пигалица и выставила обе руки перед собой, - вот хватит уже! Давай каждый…       - Ани! – гуррек не хотел «хватит»!- Там, на «Канюке» есть то, что все объяснит!       - Ты опять не виноват! – насмешливо ответила Пигалица, - И так постоянно и каждый раз! Вот какого черта…       Тут волчара бросился к ней, чтобы поймать, а Анна, чуть отпрыгнув, с силой толкнула его от себя, прямиком на темную стену зеленого тоннеля, от отчаяния! Надо было вверх бежать!       Ап’лек влетел спиной прямо на колючие шипы сапукки, которые разом, как ему показалось, проткнули спину в тысячах местах, он только замычал, тут же отдернув себя и уже чувствуя, как по коже бежит теплая кровь.       Это его, сквозь сцепленные зубы «М-м-мм-ы», и Анна замерла. Она это уже слышала! Там, на Абраксине! Когда Пепел впечатал его в стену.       - Ап,лек, - тихо сказала Анна, - дай я посмотрю…       - Нечего там смотреть, - процедил волчара, - темно тут, ерунда, идешь со мной?       Пигалица откинула свою косицу, и решительно подошла к хищнику, глаз он ее почти не видел, темно, однако маленькая крепкая ручка, схватила за плечо, а вторая пальчиками пробежалась по спине.       Ладошка стала влажной. Анну бросила в жар, потом в холод:       - Идем, - сказала она, - быстрее давай, у вас там, на «Канюке» хоть что-то есть? Из антисептиков? Это же срочно обработать надо и посмотреть, не осталось ли что в ранах! Это же …       - Может, ты меня уже поцелуешь? – тихо спросил волчара, придвигая ее к себе, обхватив за талию.       - Ап’лек… я же серьезно! Это же… опасно! – руки у Анны были в крови, и она держала их ладошками вверх, поэтому сопротивление было сломлено.       - И я серьезно, - пробурчал Ап,лек, - с места не сдвинусь! Кровью тут истеку!       - Ты уже вон, нацеловался… мы все видели!       Дальше волчара слушать не стал, это бесполезно, тут они точно консолидировано всех Ренов приговорили, а оправдываться он не собирается! Черт с ней, с ноющей от боли спиной… Просто прижал Пигалицу к себе, обхватив шею рукой, песий доктор уткнулась ему в плечо и затихла, а Аплек, потершись щекой о ее волосы, совсем тихо сказал, наклонившись к ее виску:       - На «Канюке» Диверсант и Бараночка, и она волнуется, потому что все чувствует, а дома, на Чарни, нас ждут Пепел и Ночь, а у Ночи скоро родятся малыши… Ани, ты пошла со мной, потому что поверила, верь до конца...       - Может... ты меня уже поцелуешь? - прошептала Анна.       - Может, - улыбнулся Ап’лек.       Так называемая «башенка» на самом деле представляла собой выпуклую часть стены, над главным входом, но поднятую под саму крышу. С архитектурной точки зрения это выглядело как черте-что, но дедушка Хоники, крупный криминальный босс, обосновавшись на Габредоре, это «черте-что» оборудовал, как долговременную огневую точку, а на архитектурные формы было плевать. Башенка имела широкий обзор и не менее широкий сектор обстрела. Сама зала, хоть и полукруглая, но была обставлена не только с точки зрения комфорта (с неспокойных времен детства Иллы прошло много времени), но кое-что из арсенала у Мамы тут имелось, на всякий случай. Если б «случай» все же случился, то поднять из подвалов тонну оружия по встроенному грузовому лифту ничего не стоило.       Хоника, отправленная Мамой в дозор, в детстве проводила тут много времени, собирая-разбирая всякие механизмы и ковыряясь в железяках. Илла тем временем понаставила в башенке стеллажей, куда складировала живописные коряги, которые ей таскали буфопелы в обмен на разные товары. Коряги Маме нужны были для ландшафтного дизайна, а то, что не подошло, отбывало свой срок здесь. Если не подошло сейчас, то может пригодиться позже (Мама запасливая!). Сейчас Хони просто сидела на диванчике, опустив лицо в ладони, солнечные локоны накрыли ее плечи, она совершенно не смотрела во встроенную оптику, чтобы бдительно отслеживать любое движение в парке. Хони было тяжелее всех. Потому что все в доме напоминало о Кардо. Она обходила по другой стороне ТУ комнату, но в башенке Кардо был, она сама его сюда приводила, чтобы рассказать о детстве и… тут Хони вцепилась пальцами в волосы и дернула сама себя. Чтобы стало больно, вот прямо сейчас, чтобы больнее, чем там, внутри. Потом сжала рукой дедушкин подарок, потому как не смогла без него, снова надела, и мягкое тепло на груди… Почему так случилось? Вот почему? Одно мгновение и все, у тебя больше ничего нет, да и тебя тоже, кажется, что нет, она осталась в том маленьком отрезке своего прошлого… Хейпская? При чем тут хейпская, если Рены орали в восторге и улюлюкали? Если Кардо размахивал руками и свистел, приветствуя то, что там извивалось сквозь эту золотую фигню, ни хрена ж не видно, разве он мог не знать, что это не они? «Ваши дамы… которых вы ждали…»       - У-у-у-у-у, - тоненько застонала Хоника. Теперь, значит, прилетели они, как ни в чем не бывало, ручкой он так… помахал, привет, Хони?       - У-у-у-у-у, - застонала Хоника, но уже не жалобно, уже вполне так… с эмоциями, с которыми она врезала Кардо в баре, когда он так лихо попытался ее унизить…       Кардо, осматриваясь, передвигался короткими перебежками, от колонны к колонне, потом, пригнувшись, проскочил открытый холл и нырнул в полутемный переход, который вел к той самой «башенке». Никакого плана у Рена не было. Траджен сказал: «По обстоятельствам, но быстро!» Самое сложное - как-то успеть к ней подойти и как-то лишить оружия. В то, что Хони без оружия, Кардо не верил. А стреляет она без промаха. И выстрелит! Если она видела то, о чем сказал Кайло, все, тут наследственное, пальнет без сомнений. Насколько он помнил, справа и слева стеллажи, спрятаться негде, придется импровизировать, чтобы успевать метнуться с линии огня. Крифф, да он никогда так не был так собран перед боем, как сейчас!       Сила гудела напряжением так, что давило в ушах, а Тьма прыгала и скакала, предчувствуя опасность. Только… серебристые искорки вокруг, все ярче и ярче. Это она, его Хони! И это ни с чем не спутаешь! Почему он не сообразил там, на этом треклятом мальчишнике? Когда все сверкало этой золотой фигней? «Ваши дамы…» Да он и подумать не мог, что кто-то еще!       Двери дернулись в сторону, чуть не вырвав переборку из пазов. Хоника отняла руки от лица, с такой силой? Это не Мама! Сердце гулко заухало, внутри рвануло тревогой и отменной злостью, когда она его увидела. Вопрос КАК? у Хоники не возник, Рен здесь и… что? Она поднялась, повернувшись спиной к закрытым ставням и заведя руки за спину, нащупала бластер, лежащий на краю стола.       Смотрела, как тогда, утром, в своем доме, смесь боли и решимости. Она уже все решила. Еще бы! Она все всегда решает, привыкла потому что. В тот единственный раз он решил за нее, и понял, что решил правильно, изменив все, и оставив прошлое в прошлом. И хотел, чтобы будущее было только с ней связано, а она, значит, с Мамой быстренько так смотались и все! Решили! Ни фига! Он Рен или не Рен? Он решил первее и перерешивать не собирается! И она любит его! Он точно знает! Любит, но пристрелит. Да-а-а…       Ох, сколько там в этих серо-голубых озерах чистого отчаяния… Кардо остановился, еще шаг и все, это отчаяние в глазах прорвет плотину и затопит в ней все, и она не услышит его, точно!       - Если бы вы подождали еще несколько минут, а не ломанулись, не разобравшись, все было бы по-другому, - сказал Рен и прислонился к стеллажам, сложив руки на груди.       Хони скользнула взглядом по его плечам и груди, и пушистые ресницы прикрыли глаза, опустившись вниз. Она сжимала бластер, изо всех сил стараясь выглядеть… ну хоть как-то выглядеть, чтобы он не заметил, как ей… хреново вот ей как! Он заметил. Он и видел, и чувствовал ее, как свою дэсишечку, разобрать-собрать в темноте. Только не было темноты, искрило, и он снова чувствовал, как там борется в ней ее гордость и ее…       - Хони, - сказал Кардо, - мы хейпских-то хорошо причесали, мы ж к ним рванули, чтобы, значит, больше уже никакие ихние бабы на горизонте даже не маячили… А Рей маме хейпской всю морду гадючью расквасила, а гадюка все и рассказала.       - Ага, а ты, значит, прилетел, чтобы мне тут рассказать о боевых подвигах.       - Ну… да, чтобы ты сама услышала, что все гадюка хейпская подстраивала, план у нее…       - Уходи, а? – сказала Хоника, хотя голос почти дрожал, - я прекрасно видела, что ты там приплясывал и как орал, когда эти… кто там они, хейпские, да? Вот теперь-то все можно на хейпских валить, думаете, прокатит? Не прокатило! Уходи, и будем считать, что твой «Жало» никогда не залетал на Габредор, ты проскочил дальше…       Тут Кардо оторвался от стеллажа, глядя напряженно и пристально, а там, в глубине темного меда глаз светилось что-то… Такое… горячее… Внутри рвануло… как тогда, с такой силой, что гигантская волна из всего того, что жило в нем все это время, а он, бля, даже и не знал, КАК много всего, покатила от головы до ног и обратно, захлестнув всем сразу, и любовью, и обожанием, и отчаяньем и обидой, что она НЕ СЛЫШИТ его, НЕ ВЕРИТ ему… Это что, все? Она так решила?       Хони вскинула руку с бластером, когда он двинулся вперед.        «Выстрелит!» - подумал Кардо.       И она выстрелила. А Хони никогда не промахивалась! Мамина коряга над головой Рена подпрыгнула и полетела вниз, жахнув Кардо по темечку. «Тумц!». Он замер, соображая, а что это было? Потряс головой, потому как загудело, и на секунду Хоник стало две, смотрели обе… Удивленно и ошарашенно, а бластер упал на пол, и Хоники прошептали: «Кардо…» Потом они соединились в одну, Рен снова тряхнул головой, свел ровные брови, а в темных глазах теперь совсем растопленный темный мед отливал янтарем… Один бросок вперед, Хоника только охнула, когда медведь сгреб ее в охапку и сжал так, что она вдохнуть не могла:       - Решила? Всю жизнь себе и мне похерить? Да вот ни фига! Я тебе сказал, что с Рен непросто, ты согласилась!       Тут Хони уперлась кулаками ему в грудь и зло сказала:       - Сам похерил! Нечего было там… с этой... я видела!       - Да там нас газом травили! Гадюка хейпская сама все рассказала! Пока мы морды в фонтане полоскали, вы уже и умотали!       Кардо подкинул ее вверх, поймал, держа так, чтобы ноги до земли не доставали, развернулся и понес к выходу.       Хоника пыталась дернуться, но тогда медведь сжимал ее сильнее.       - Кардо! – тихо сказала Хони, пружинка с гибкостью хеджабро и точностью движений гарзра, только кажется такой хрупкой… И только он знает, какая она огненно-нежная и медово-дурманящая…       – Что? – он остановился.       Только не расслабляться! Кардо прекрасно знал, на что она способна… Его друг, его боевой товарищ, его любимая и его головная боль на всю оставшуюся жизнь. Барабан в сердце забил громче… Их взгляды встретились, а пламя от соприкосновения уже побежало живыми язычками по крови. И таким знакомым жестом она проводит по его лицу, едва касаясь, и наклоняется так близко…       - Ты куда меня несешь? – спрашивает Хоника, почти касаясь его губ своими.       - На «Канюк», - буркнул Кардо (не расслабляться!), - будешь доказательства слушать. Что мы… что мы… не муффы и не сварны вонючие! Мы Рен!       Хоника сползла по нему вниз, уже касаясь носками мягких туфелек пола:       - Что ты смотришь? Я сама пойду,- прошептала Хони и опустила голову, обняв его. Сама. Потому что чувствовала его. И даже если это сто раз ошибка… Так больно, так было больно…       - Хони, - прогудел Кардо тихонько, млея от ее рук на своей шее и от горячего дыхания у ключицы, проводя руками по ее спине, как будто в последний раз он вот так обнимал ее лет сто назад, - ты что, плачешь, что ли?       Она помотала головой, что нет, хотя непрошеная слеза скатилась, совершенно непонятно почему, растеклась между ее щекой и его плечом.       - Я ж думал, ты меня убьешь… совсем…       - Я тоже… думала… Вот почему вы обязательно во что-нибудь вляпаетесь? Ну, вот когда ты диких там в долине крошил, ты ж совершенно адекватный был! А вот как просто, на красивом острове, на красивой планете, что вы все вытворяете?       - Хони, я не умею, так, как надо, я… научусь, наверное… Вот поженимся… нам же еще успеть надо! А ты… а ты замуж за меня пойдешь? – вдруг с тревогой спросил Кардо, отодвигая Хонику и заглядывая в ее глаза, только они сейчас почему-то смеялись… серебряными искорками…       - Это ты сейчас вот предложение, наконец, делаешь? – не удержалась Хони и улыбнулась.       - Пойдешь, нет? – упрямо повторил свой вопрос Кардо, прижимая ее так, будто она сейчас вырвется и сбежит.       - Пойду, - вздохнула Хони, - только сначала ты меня поцелуешь. Я.... я соскучилась, Кардо...       Элси решила, что просто сидеть тут, у маленькой дверцы и пялиться в стену, это скучно. Тем более, Мама сказала, что Рены будут вокруг кружить, но в дом не попадут. Чего тогда тут просто так торчать? Сидеть и слезы глотать? Элси злилась на себя, топала маленькой ножкой в сандалике, сжимала кулачки и крепко зажмуривала глаза, чтобы слезы не капали! А они все равно капали! Элси их утирала, приказывала себе не думать о гнусном Манке, вспоминала все, что она проходила по курсу хищников семейства кошачьих, опять злилась, потому что то, что там видела в датападе, настырно лезло в памяти через умные выкладки всех биологов вместе взятых, и их дом на Чарни казался теперь только сном. А теперь вот Элси проснулась. И даже, если этот зверюга бродит сейчас вокруг дома…       - Я тебе покажу! – прошипела Элси, раскрутила свою загогулину из волос, снова скрутила жгутом, заколола фиговиной в виде ракушки.       Она посмотрела на лестницу, узкую и винтом закручивающуюся вверх, подумала еще секунду, и ухватившись за перила, вскочила на одну ступенечку, на вторую… Элси привыкла слушать даже тишину, потому что тишина в лесу бывает обманчива, поэтому шорох внизу услышала сразу. Она свесилась с третьей ступенечки, чтобы посмотреть… Посмотрела. Внизу стоял Манка-кот, в одних штанах и высоких ботинках и смотрел на нее снизу вверх вечерним взглядом редкого хищника, грудь вздымалась, словно он бежал (а он и бежал!), и приглушенный свет отражался от загоревших плеч.       - Пришел, чтобы тебя погладили? – ехидно спросила Элси, – А что, там, на мальчишнике, ваши-то дамы, которых вы так ждали-ждали, плохо, что ли нагладили тебе все нужные места?       Вечерний взгляд потемнел, а уголок губы чуть дернулся. «Были бы вибрисы», - подумала Элси,- уже бы понятно было, что злится!» Вибрисов кошачьих у Манки не было и он не злился. Понимал, что Элси точно не настроена на мирный диалог, а это значит, время не в его пользу. Судя по ее тону и потемневшим от волнения конопушкам, сейчас она сожмет возмущенно свои губки – ягодки…. Элси прищурила презрительно глаза, только реснички загибались кверху, сжала губки в жопку курицы-куко, выдохнула «фр-р-р» и рванулась вверх по лестнице.       Курук сиганул, ухватившись за опорный столб лестницы, крутанулся, перемахивая сразу две ступени, но Элси уже обгоняла его на два виража. Как она бегает, Курук знал прекрасно, поэтому ускорился. У него шаг длиннее! Только маленькие ножки впереди быстро-быстро отталкивались от ступенек, и он никак ее не мог ухватить за щиколотку.       Лестница вела дальше, но дальше вверх Элси решила не забираться, хищник просто чуть не хватал ее лапами! И она выскочила в освещенный проем, который оказался застекленной галереей с расставленными всюду вазонами с цветами, кривоногенькими диванчиками и столиками, высокие двери в комнаты, вот зачем столько – непонятно, а галерея вела к широкой лестнице, уводившей вниз, к внутреннему дворику.       Элси выпрыгнула на оперативный простор и понеслась. Курук появился через две секунды и ломанулся следом. Леса в этот раз не наблюдалось, и он был не в сапогах, а в ботинках! Значит, Заразе точно не уйти!       Зараза между тем, на ходу завалила один столик, потом второй, они падали, прямо под ноги Куруку, он перепрыгивал, но сбавлял скорость, последней Элси толканула скамеечку, развернув ее поперек и успела погрозить Манке кулачком. Плохой знак, решил Курук, перепрыгивая препятствия.       Зараза скатилась по лестнице, прыгнула аж с четырех ступеней и юркнула в арочный проход, который вывел в прямоугольный внутренний дворик, весь в зарослях и цветах и с бассейном посередине. «Метров двадцать», - машинально отметил Курук. Элси понеслась вокруг, Крук не отставал, хоть и было скользко, потому что в самом бассейне бурлила вода, выплескиваясь на плитку, брызги летели во все стороны от находящихся в бассейне двух знакомых фигур, и было не понятно, то ли там, в бассейне, Миара дубасила Траджена, то ли он ее, однако профессор фыркала и ругалась на каких-то непонятных языках.       Элси обежала бассейн и дунула в другой выход, в холл первого этажа. Завывания дартов тут были слышны отчетливо. Ставни поехали вверх. Элси опешила, потом опомнилась и решила, что вот те переходы дадут ей фору… Однако Роуз и Танит, выскочившие из-за угла в открытые двери, заставили сменить курс. Курук уже запутался, по каким коридорам и переходам скакала Зараза, поэтому потерял ее из виду за очередным поворотом, но успел заметить, как она сдриснула во входную дверь. А вот это уже засада! Если ее не догнать сейчас… парк - это лес! А в лесу она, как у себя дома! Засядет и все! Он-то найдет! Но когда? И уже ночь! А Зараза мелкая, забьется, по привычке, в какую-нибудь щель и все!       Элси петляла по дорожкам, Манка скакал прямо по клумбам, отсекая ее от парка. Зараза поняла, резко сменила курс и, перелетев невысокую живую изгородь из чего-то вьющегося, вылетела на ровный газон перед маминым прудом. Расставленные по траве светильники таинственным светом освещали снизу кусты, обрамлявшие по кругу этот газон, но сам пруд, с зарослями прибрежных растений, тонул в темноте. Элси приняла решение мгновенно, потому что прибрежные заросли это то, что нужно!       С аккуратного бережка в водную гладь вдавались мостки, заканчивающиеся круглой площадкой, где Мама с подружками любили сиживать за чашечкой настоечки.       Зараза метнулась на мостки, Курук уже на газоне успел подумать, что точно сиганет… Она сиганула, взобравшись на перилки, распрямилась, потом сгруппировалась и, оттолкнувшись посильнее, полетела в черноту воды, расшугав отражения звезд на поверхности.       Манка чуть не взвыл, потому как Зараза в воде, под водой, - это заноза в заднице! Однако запрыгнул на перила, толкнулся и торпедой вошел в эту воду следом за Элси. Перилки хрустнули и завалились на мостки.       Уговор между Ренами не использовать Силу был нарушен, по причине форс-мажора. Обстоятельства в виде Заразы, непонятно куда рванувшей под водой, заставили Курука направить Силу на поиск, включив в поисковую группу Тьму, ей не привыкать! Вынырнул, отфыркался, сконцентрировал потоки… Эмоции Заразы бились оглушительным «бах-бах-бах» совсем рядом. Она почти без всплеска, высунув нос и погруженная в воду, на спине плыла к кустам орободжи, свесившим свои ветви прямо в воду. Ну, Папа! Научил! Курук ее не видел, но теперь четко чувствовал. Занырнул, чтобы в несколько гребков достичь цели. Однако Зараза, словно почуяв опасность, перевернулась и резво мотанула в обратную сторону. Курук проскочил, снова вынырнул, Элси старалась изо всех сил, потому как теперь у нее фора, она доберется, а там – лес! Ну, не лес, парк, но тоже, сойдет!       Одежда мешала ей, ботинки мешали ему, но Элси в упрямстве не обращала внимания на неудобства. Котяра противный! Пусть чешет к «вашим дамам»! Думает, вот Элси прям кинется к нему? Ага! Элси Тоши предательства не прощает! Она все видела! О-о-о-о! Обида хлестнула, как кнутом, подгоняя Элси. Ножки нащупали дно, она еще толкнула себя вперед, еще чуть-чуть, тут светильников почти не было, но темная громада стены парковых деревьев совсем рядом, только газон проскочить… И еще куча какая-то по курсу… Непонятно… Понятно! Это песок! Элси уже взбодрилась, однако Манка, рванувшись в броске, зацепил лапой ее за щиколотку и дернул на себя.       Зараза вскрикнула, взмахнула руками и полетела на траву, Курук метнул поток Силы, чуть придержав ее, чтоб не ушиблась, и потянул за ногу на себя. Оба дышали тяжело и натужно, потому как гонка и напряжение сделали свое дело, но в Элси распрямилась и выстрелила пружина из негодования, боли и остервенелого желания разодрать Манку в клочья, а в Куруке бушевало все сразу. От отчаянья до легкой злости, потому как время тикало, а Зараза не сдавалась! Извивалась и пиналась, в живот заехала снова прицельно, крутилась так, что Курук уже не понимал, где у нее какие части тела, вцепилась одной рукой в волосы, второй в ухо и крутила заученным движением.       Упертый Манка сопел, рычал, но пытался захватить ее всю, чтобы хоть как-то зафиксировать. Папа сказал поймать и удерживать! А Папа знает, что говорит! Бля, поймать-то поймал… Элси отпустила его ухо, все это время она толкалась по мокрой траве вверх, к куче песка, то одной пяткой, выскальзывая из-под Манки, то второй, потому что песок – спасение, бросить горсть ему в глаза и… деру! Но как-то куча ни фига не приближалась. Рука нащупала что-то, Элси схватила, и с размаху вмазала этим по затылку Манке:       - Я тебе… бошку твою… расшибу! Я … тебе… покажу! - пыхтела Зараза. И… «Чпок!»       Это что это? Не сказать, чтоб удар как-то отразился на боеспобности, но Элси себе не изменяла. Пластиковое ведерко, которое оставили имбаты, (Куча песка - это для них, Мама озаботилась! Там еще совочек был, но Элси до него не дотянулась), положения не изменило. Манка зарычал уже грозно, приподнялся, бросил себя вперед, и просто накрыл ее собой, успев-таки, наконец, поймать ее всю, а не какие-то отдельные части. Прижал своей щекой ее голову, чтобы не откусила ухо, и держался стойко, пока она не выдохлась и не перестала брыкаться.       Редкий хищник, крупный экземпляр, придавил так, что Элси, в пылу своего негодования, еще пыталась скинуть его с себя, только потом, когда сил не осталось, поняла, не удастся. Манка добычу уже не выпустит. Она дернулась еще раз, но он сжал бедрами сильнее, Элси шумно выдохнула и прокряхтела:       - Пу-усти-и-и… тяжело-о-о…       - Не пущу, - сказал Курук ей в ушко и цапнул за мочку, пощекотав языком.       - Га-ад-и-н-а-а… ва-али… к этим… своим…       Лапы Манки обняли крепче, но такие мягкие…       - Элси, - прошептал Манка, дунув на ее подсохшие завитушечки у висков, все еще тяжело дыша, но уже дурея от того, что, несмотря на мокрую ее тунику и штаны, ощущал, как горячо между ними, и даже осмелился чуть ослабить захват, чтобы хоть коротко, но погладить ее спинку, - нет никаких «своих» и не было…       - Я … видела... – почти сквозь слезы сказала Элси, потому что ее обида таяла от тепла его тела, как ледяная корка от кипятка, когда Папа зимой растапливал лед в проруби, поливая этим кипятком из термоса. Она чуть повернула голову, уткнувшись ему в шею, чувствовала, как бьется быстро пульс, как стучит его сердце и как он почти заурчал от касания ее губ.       Манка захват ослабил, перевернулся, перекинув Заразу на себя, тут же сомкнул лапы, глядя в ее глаза:       - Мы летим на нашу свадьбу, и все! А на «Канюке» ты сама увидишь, что я не гадина…       Губки Заразы задрожали, глазищи стали как два бездонных озера сейчас такие же темные, как пруд за ее спиной, одна слезинка капнула Куруку на подбородок, вторая на нос, третью он остановил, пальцем стерев ее с щечки Заразы:       - Никогда не принимай поспешных решений, Элси, лучше сразу мне по башке... – нажал на ее спину, Зараза прильнула, обняв его лицо ладошками, прошептала:       - Я тебе… - и такие горящие ее губки- ягодки мягкой влажностью да по его губам…       Почему-то именно сейчас в памяти Фэйн всплывало то, что она совсем не помнила. Как он вдавил ее в кресло пилота, набирая координаты Стобара, регион Экспансии, сколько злости и холода было в его взгляде: «Сту-ука куба! Вомпити ду мемдо! (На себя посмотри! Я ж тебя раздавлю, дура!), и бластер, направленный ей в живот. «Такие, как ты, мужчинам не интересны, от слова «совсем»…» Что произошло потом, что она, Фэйн, обжегшаяся так страшно ПОВЕРИЛА этому дикому необузданному грен-гару? Фэйн застонала и закрыла лицо руками, словно это бы помогло, не видеть того, что сейчас мелькало в памяти. Золотая фигня падает сверху и какая-то девица прыгает на Викрула, а он улыбается… Улыбается, как ей! Ну да, ДА! Наверное, мама была права? Хватит уже… верить в то, чего нет. Ты думаешь, что нужна ему, а, оказывается, что таких нужных у него… И все считают это нормальным, даже ее родители, с которыми она разругалась и больше не виделась, после того скандала с Антином… Прямо перед свадьбой… Свинокрыса, как назвала его Танит, явился, как ни в чем не бывало, как будто это не он кувыркался на ИХ постели в обществе каких-то девиц. Почему Фэйн решила, что Вик, горячий каф, безудержный, неукротимый, вдруг станет для нее тем, кто останется с ней… навсегда? С его яростной и страстной натурой? Вспыхнуло все, вспыхнуло… зачем тогда все? Снова она увидела то, что, наверное, не должна была видеть… И все было бы нормально, так считала ее мать. Но не Фэйн! Теперь они явились… Рены, дикие и неистовые, потому что считают, что им можно все? А то, что им принадлежит, никуда деться не может? Почему Рей их так защищает? Ничего, побродят, побродят… Мама сказала, что никто в дом не попадет, а потом их точно Кайло вызовет, они уберутся, и Фэйн с Танит смогут улететь… куда-нибудь.       Третий выход, ограниченный маленьким холлом и какой-то кладовой, видимо для продуктов, потому что тянуло холодом из-под двери, и маленькая такая дверка, ведущая наружу, где сейчас ночь, и где в этой ночи вокруг дома рыщут Рены. Никто с той стороны не прорвется, потому что, Фэйн слышала, это ровное гудение дефлекторых щитов, точно на корабле… Пытаясь справиться и со своей болью, и с памятью, она прошлась по холлу, остановилась у столика, на котором и тут стояла ваза, но с засохшими цветами, видимо дроиды в этот уголок второго крыла дома не заглядывали? Еще какая-то шкатулка, закрыта… Фэйн отложила бластер, попытавшись рассмотреть шкатулку, держа двумя руками…       Она его не услышала, почувствовала вдруг, так тревожно и больно забилось в сердце, только не оглянулась, боялась, что он увидит, как сжала она челюсти от этой боли. Грен-гар пришел забрать, что принадлежит ему? Почему-то не удивилась.       Она не обернулась. Лисица знает, что он здесь. Сияющие восьмерочки в Силе закружили свой бег бесконечности быстрее, злится… Не только. Викрул помотал головой, вспомнив свинокрыса… Жених, бывший, который… Фэйн не простит, если он не найдет способ…       - Фо вэлл джиляф, мин ларель. Медж ларель.       -Для тебя, моя любовь, - как-то приглушенно повторила вджунская и не обернулась, - вечная любовь?       Вот тут лисица стремительно развернулась, рыжая грива волос взметнулась за ней, а шкатулка полетела в Рена со скоростью света.       Тьма, встрепенувшись, заорала: «Аларм, бля!», Викрул увернулся, но понял, что восьмерочки в Силе полыхают огнем гнева лисицы, изумруды ее глаз светились всеми гранями почти ярости, а змеи в джунглевых лесах уже не шипели, уже плевались ядом.       Шкатулка грохнулась в стену за его плечом, крякнула, раскрылась и шлепнулась на пол «бумс», вывалившийся из нее музыкальный шарик ламумпо заиграл было старую песенку: «Мы таскаемся по дорогам Пашера», но заглох.       - У кулле рах до канте кунг! (Отъявленный вид поддонка!) - выдохнула вджунская и смотрела так, что подойди сейчас Викрул, сожжет его, нахрен каким-то бешеным огнем во взгляде и закусает своими змеями до смерти, мучительной, но скорой, - Убирайся! – рыкнула вджунская, дыша часто, старясь хоть как-то унять свое волнение.       Каф в его глазах закипал. Рен стоял, приготовившись к прыжку? Фэйн медленно потянулась рукой к бластеру, не отводя взгляда. Викрул видел это ее движение. На бросок времени не хватит, далеко… И он, нарушив уговор, дернул бластер Силой, откинув его в сторону. Фэйн сжала кулачки и почти прошептала:       - УБИРАЙСЯ!       - Ты все поняла не так…       - Конечно! Я это уже слышала! И тоже, уже видела! И тоже, голые бабы, а мне было сказано, что это не то, о чем я подумала. А еще мне было сказано, что это – НОРМАЛЬНО. Вот и для тебя – наверное, но не для меня и не для Танит! Уже за то, что она пережила, когда увидела, что и все мы, тебя убить мало! Убирайся из нашей жизни!       - Нет! – твердо прорычал грен-гар и смотрел теперь исподлобья, прожигая дыру в ее сердце, - это и моя жизнь тоже, и разделить ее нельзя!       - Да? – вскинулась Фэйн, - а что ж ты разделил ее той ночью, на этом своем мальчишнике? Я даже знаю, что ты сейчас скажешь! – усмехнулась вджунская, чуть прищурив глаза, а изумруды в них полыхнули зеленой молнией, - это хейпские!       - Это хейпские! – кивнул Викрул.       Полсекунды, и ваза с засохшими цветами почти попала в цель, Тьма только толкнула Рена: «Во, бля! Там у нее че еще есть?»       «Бум-с-с, дзи-и-нь», и черепушки, расписанные какими-то узорами, полетели во все стороны, а букет с шуршанием упал на пол.       Фэйн от негодования и такой наглости утратила бдительность, повернула голову, чтобы посмотреть, что «там еще», из метательного, но больше ничего не было!       Каф в его глазах стал совсем черным, когда она повернула голову. Там… если отодвинуть густые рыжие локоны с ее шеи… за ушком, маленькая родинка, точка отсчета его нового пути, по свежему снегу, где еще нет следов. И где останутся только их следы… Он снова боялся спугнуть лисицу, боялся, что в его руках окажется только воздух, а она опять ускользнет? Она не терпит вранья и фальши… Почему же не чует, что он не лжет ей? Ее боль… затмившая собой все…       И грен-гар прыгнул, цепляя вджунскую, перекатываясь с ней по этому столу, чтобы так крепко прижать ее к стене, чтобы не вырвалась, пока он не скажет ей… чтобы услышала!       Пирокластический поток со скоростью восемьсот километров в час, ничто по сравнению с тем ударом из смеси чувств и эмоций при соприкосновении их тел. Вджунская зашипела, но даже двинуться было сложно, только его глаза так близко:       - Танит, это Танит провела нас сюда. Потому что она поняла, что я не лгу, что я люблю и ее, и тебя! И мы достали хейпскую в ее дворце! И у меня есть доказательства, что все, что ты видела – это хейпские. Но мы были такими муффами счастливыми, что подумали, что это вы! Потом они прыснули нам в лицо какую-то гадость и смылись! Всего четыре секунды! Четыре, Фэйн! И этого хватило, чтобы ты вычеркнула меня? Считаешь, что я подонок? Кто еще?       - Скуг патлатый! – вскинулась вджунская, сердце колошматило, как ливень по железной крыше, каждое его слово впивалось в сознание, раскалывая то, что стояло черной стеной между ее чувствами и ее болью.       - Хорошо, еще! – и Вик сжал ее в объятиях, почти до боли…       Она опустила взгляд, и на щеках запылало румянцем, а потом посмотрела на него всеми гранями своих изумрудов, обдав волной такой горячей, что Викрул вдохнул с трудом, так защемило в сердце.       Его музыкальная шкатулка оммин, с секретом. И каждый раз он должен был подобрать новый ключик, чтобы открыть ее! И каждый раз она варила в его душе новый каф, по своему рецепту…       Огненные сполохи в Силе разом погасли, когда так нежно-шелковисто ее ладошка на его щеке, и огненные брызги в джунглях ее глаз:       - Вик…       Что-то хотела сказать? Не дал, забирая ее губы –малинки в свои, чтобы почувствовать ее вкус снова, чтобы вдохнуть… Она пахла хлебом, и домом…       Миара, расхаживая вдоль стен внутреннего дворика, оплетенными лианами вишик с мясистыми и тяжелыми листьями, напитанными влагой, останавливалась, чтобы наклониться и понюхать цветы, выстроенные вдоль этой зеленой стены в фигурных таких напольных горшках. Когда Мама успевала за всем этим ухаживать? «Дроиды», - вздохнула профессор Роук, увидев зависшего в углу, между стеблями маленького садовника.       Потом прошлась вокруг бассейна, потрогала рукой воду. Когда они днем бултыхались тут, была теплее. Или ей показалось? Почему-то сейчас, когда осталась одна и когда уже знает, что где-то там, за этими стенами, Рены… Тут в саве Бар,лесского университета взрывалось с десяток вулканов, в глазах цвета индиго отражались огни возмущенного движения звезд в туманности Утегеу. Миара нетерпеливо перекрутила свой узел волос, успокаивало, нашла взглядом оставленный на другом краю бассейна бластер. Залила разлившуюся лаву из горечи и отчаянья научными формулами, вычитанными в прошлый раз, тот самый «прошлый», когда она задыхалась от боли и думала, что жить уже нет смысла. Вычитала, оградила саму себя непробиваемыми щитами, вычистив из души все чувства, кроме казенных научных интересов, чтобы только больше НИКОГДА не почувствовать то, что с ней было. После предательства мужа. Она боялась этой боли… Добоялась Теперь… Теперь уже легче, вчера, то есть уже позавчера, когда она увидела, как Траджен хлопнул в ладоши и эдак покрутил игриво бедрами в такт с теми тенями, которые двигались в этой… мелкой и блескучей фигне, а потом-то! И они там орали, Рены! Вопили радостно! А они, значит, в то время, как дуры сидели на террасе и думали как бы смотаться, потому что их Рены ждут? Рены-то ждали! О, да! Но не их! А еще так смотрел там, на пляже, и что-то там ворковал ей в ушко…       Тут очередной десяток вулканов рванул практически одновременно, Миара дунула на прядочку, прядочка поднялась и снова опустилась на глаза, тогда профессор нервно заправила ее за ухо. Тут с ума сойдешь от этих мыслей! Надо перетерпеть, надо подождать. Да как ждать, если внутри все разрывается, а там, в спине, снова торчит такой огроменный нож, что ей кажется, он проткнул ее насквозь! Тут Миара снова подошла к тому углу, в котором висел выключенный дроид- садовник, опустила глаза вниз, ага. Тут вон у него сколько всякой садовой утвари… Надо же. И грабельки, и тележечка, и леечка… И даже ножницы садовые, с гидравликой. Миара взяла эти ножницы с длинными рукоятями, покрутила в руках, неудобно, видимо, только для дроидов.       - Миа…       Миара почти упала в обморок от звука его голоса. У нее уже галлюцинации? Слуховые. Это нервное. Голова слегка закружилась, бассейн поехал влево, потом вправо, встал на место. Темные мушки попрыгали перед глазами, но профессор, усилием воли, прикрыв веки, заставила дикие прыжки сердца прекратить брать невидимые барьеры. Только холодок так, мурашками по коже… «С этим надо что-то делать», - подумала Миара, дернула пальцы из неудобного хвата ножниц, нажав какую-то кнопочку. «Пш-ш-ш-ш», сказали ножницы, раздвигая лезвия, «клац!» и с силой захлопнулись в исходное положение.       - Миа! – уже громче сказал голос за ее спиной, и Миара вздрогнула.       «Этого не может быть!» - подумала профессор Роук, и повернулась. Вместе с ножницами.        «Ой, бля-я-я…» - протянула Тьма из своего угла, - «мне вот как теперь, тута сидеть или все же, я как-то подсоблю? А?»        «Сиди и не рыпайся!» – приказал Траджен Тьме, не сводя взгляда с Миары. Сила вдруг так заволновалась, что его почти качнуло. Не ожидал, просто не ожидал этого количества эмоций в самом себе. Думал, спокойно все объяснит, она же поймет, она же не может не понять…       «И зрительные тоже», - подумала Миара, сощурив глаза и разглядывая стоящего у края бассейна Траджена,– «галлюцинации… мд-а-а…»       Тут галлюцинация сделала несколько шагов вдоль бортика, взъерошила свой ершик, и сказала:       - Я сейчас тебе все объясню, а ты просто выслушай…       «Не галлюцинации», - констатировал мозг профессора Роук, - «Эта сволочь каким-то образом оказалась здесь, чтобы что? Прокрутить свой нож в моей спине? Или сказать, что, ну извини, вот так получилось…?»       Голос неверного мужа из прошлого, голос неверного жениха из настоящего, громадный вал ярости в секунду поднялся в сознании профессора, сплетясь с болью предательства, отчаяньем и осколками надежды на счастье, и накрыл Миару Роук во второй раз в жизни.       Она казалась ему сейчас такой обескураженной и какой-то беззащитной, стояла там, в зарослях маминых домовых джунглей, держа эти садовые ножницы, и смотрела, словно не верила…       А потом… То, КАК профессор и сава превращалась в дикую кошку тиксо, Траджен уже изучил, но она не сказала: «Подите вон!», поэтому он и тормознул с осознанием, что взрывы сверхновых в глазах цвета индиго не просто так! Миара преобразилась в мгновение. Из растерянной и беззащитной, в шипящую от ярости тиксо, рванувшуюся к нему с явно не дружественными намерениями.        «Ой, ой!» – заорала Тьма, - «тикать надо, а то порешит! Я сразу сказала, когда чуть не обосралась, эта вот тиксо и есть капец нашей спокойной жизни!»        «Я Рен или не Рен?» - в глазах Траджена совсем заледенели снега Хота, потому что тиксо размахивала этими ножницами, как мечом, и, кажется, в этот момент видела только одно – цель. Какую, Траджен знал слишком хорошо, поэтому крикнул:       - Я перед тобой ни в чем не виноват!       - Ага! – крикнула в ответ Миара, и сделала выпад. Траджен отскочил, ножницы сказали «П-ш-ш-ш» и «клац!», Рен увернулся еще раз, перегруппировался и ударил кулаком по этим ножницам, выбивая их из рук Миары. Не срослось. Тиксо вцепилась намертво. Поэтому от удара ее качнуло, ножницы, по инерции направления кулака Траджена, повело в сторону, Миара за ними, еще застыла на носочках на кромке бортика бассейна, и ухнулась в воду, устремляясь ко дну вместе с садовым инвентарем.        «Оп-я-ять…» - протянула Тьма и цмыкнула, - «оп-я-я-ть нам ее тянуть…»       Траджен почесал затылок, подумал, потом скинул сапоги и штаны. Подумал еще, уже наблюдая, как разъяренная тиксо, оттолкнувшись от дна, вынырнула и теперь загребая одной рукой, тащила эти ножницы за собой под водой, устремляясь к более мелкой части бассейна. Черные волосы вокруг нее, непокорные пряди залепили глаза, туника пузырем, только длинные ноги толкали ее под водой, она отфыркивалась и рычала:       - Только подойди! Только вот попробуй!       Траджен дернул щекой, Тьма свистнула. Времени совсем нет! Рен подумал еще и снял трусы тоже, какой толк в сухих штанах, когда все равно все мокрое будет.       Миара, увидев голого Траджена, попыталась дунуть прядку, не получилось:       - А-а-а!! Готовишь объект? Правильно! Иди, иди сюда! – подняла ножницы и потрясла ими над головой.       - Я тебе, бля, сейчас пойду, - тихо, но грозно сказал Траджен, оттолкнулся от бортика и заскользил под водой по направлению к опасности.       Миара видела, что он плывет, но поднявшееся волнение воды преломляло видимое, и она совершенно пропустила тот момент, когда Рен резко опустился вниз, его руки схватили ее за щиколотки, от неожиданности Миара заорала, Траджен дернул ее под воду, тут же вырывая ножницы из руки.       Она испугалась! Она так испугалась, что заглотнула воды, барахтаясь, и от страха потеряв ориентир, где верх, где низ, черт с ними, этими ножницами… Ноги коснулись дна, тиксо толкнулась и вынырнула, кашляя и отплевываясь. Траджен стоял по грудь в воде почти в двух метрах, но Миаре было по шею и неудобно, и дыхание сбито.       - Миа! – сказал Траджен, - мы улетаем на Раталэй, потому что у нас свадьба…       Лучше бы он этого не говорил!       В глазах тиксо вспыхнул сине-фиолетовый огонь, она сделала два шага, глядя яростно и сердито, всматриваясь в его глаза, а потом вдруг, ударив обеими руками по воде, выдала, наполовину шипя от возмущения, наполовину дрожа от обиды:       - Ты куухке ваил укшаж! Джай,гаа,лра, суххэ,от! А,аарей аденла бев! – колошматя по воде, а потом еще и еще, выдавая эпитеты всего самого ужасного, что было на разных мирах Галактики, облеченного в языковую форму.       Краем глаз Траджен заметил, как метнулась Элси, за ней Курук, тоже, обстоятельства, мля! Но его «обстоятельство» ругалось, ругалось, а сама вдруг заплакала:       - Как я теперь твой осколок вынимать буду, а? Я больше всего на свете боялась снова испытать это, а ты… а ты о свадьбе? Чертов ты Рен! – и она пнула его под водой ногой, но не попала, потому как Тьма перестала ковырять в носу и среагировала четко. Траджен увернулся, тут же хватая ее за эту ударную ногу и дергая на себя.       Тиксо ойкнула, взмахнула руками и поехала к Рену. Он перехватил ее за талию, притягивая ее бедра к своим, второй рукой обхватывая ее плечи, потому что Миара хотела его оттолкнуть, но бурлящая вода в глаза, Рен, который, как всегда, в самый ответственный момент не давал ей двигаться… да все, вот просто все к чертовой матери! НЕ ТАК!       - Ш-ш-ш-ш… - сказал чертов Рен, прижимая ее голову к своей груди: - Ну, все уже, ты все сказала, я услышал… ни хрена не понял, но смысл ясен. Никакого осколка нет, Миа, и не было, - а в уголках его глаз улыбка и алмазные искорки в синеватых тенях снегов Хота.       Она всхлипывала, уперев кулачок ему в мокрую грудь. Опять они стояли в воде, опять она бушевала, и опять этот чертов Рен выдержал ее атаку.       Миара подняла голову, чтобы посмотреть в его глаза, посмотреть… и увидеть, взошедшее солнце в его взгляде:       - Я сама видела!       - Ничего ты не видела. И мы ничего не видели, потому что все засыпало этой фигней блескучей, только думали, что это вы. Вот и все. Им всего несколько секунд понадобилось, чтобы ты теперь тут, в воде, а наш дом там, на Чарни, и нам еще надо успеть, чтобы не подвести Кайло.       Он опустил глаза, вниз, на бесподобно-манящий контур ее губ… И Сила заиграла бликами цвета мериголд, и молния сверкнула по ее сознанию. Она прошептала: «Траджен», не отводя своих глаз…       Одним прикосновением губ он снес все ее фортификационные сооружения, чтобы уже почувствовать, она простила его за ту боль, что была… Потому что… потому что... Они, как магниты, разной полярности. Плюс и минус. Только притяжение не преодолеть может уже тысячу, или три тысячи, а может, и все десять тысяч лет.       - Если мы им показываем, что мы без оружия и пришли не воевать, то и Силу против них использовать нельзя! – сказал Кардо, - иначе совсем обидятся.       - Согласен, - кивнул Викрул, - но… тут могут могут быть обстоятельства, - и посмотрел на Кардо.       - Могут, - вздохнул тот, - тогда, по обстоятельствам…       - Кроме Ушара, - добавил Траджен.       Рены дружно посмотрели на Ушара, а Хакс, не понимая, а почему, собственно, Ушар исключение, сказал:       - Тогда это уже не уговор.       Тут Ап’лек, стоявший рядом с генералом, тихо так, но твердо донес до генеральского уха:       - Ты видел, что Рей с хейпской сделала?       Командующий кивнул.       - Ну, а Юми сделает это с Ушаром, если он просто придет и скажет «здрасьте». Это в лучшем случае.       Хакс посмотрел на Ушара, уже с пониманием:       - А она тоже, как мусор… как Рей может?       - Может, - кивнул Кардо.       Теперь Ушар стоял за колонной, закрыв глаза, вслушиваясь в Силу и пытаясь определить, где конкретно находится отта. Позади него огромная столовая, справа коридор, впереди не менее огромная кухня. Вот тут и кружил перламутр жемчуга угхарт, но кружил рывками, метясь в разных эмоциях. Такое уже было, там, на Рен-Варе, но тогда Ушар еще не понимал, что этот свет между ними, как индикатор. Опознавательный знак. То, что она плакала, он чувствовал и через ее гигантские щиты, значит, подранило ее не хило… И кто знает, на какую глубину проклятые хейпские нанесли это ранение. С его помощью.       Что бывает, когда он прет напролом, Ушар тоже знал. Тактика проведения операции не вырисовывалась. Никак. Он стоял и думал, как быть. Просчитать отту невозможно.       «Вылазь», - сказал Ушар Тьме, - «в оба смотри!»       «Ой, да что там смотреть-то! Щас как киданется, полетят опять мои клочки по закоулочка-а-ам», - заныла Тьма, - «ты ж обороты набрать-то не дашь? Не дашь! А мне откудова батареи свои подпитывать?»       Сила вдруг вздохнула, подняв волной свои потоки. Ушар открыл глаза, концентрируя свои эмоции. Она его чувствует! Но не видит!       Она его не видела, но знала, что он здесь, совсем рядом!       Юми почувствовала его, их всех, совсем близко, не поверила, как такое может быть? Получается, Рены не там, за стенами дома, где их Мама высматривает, а УЖЕ здесь? Сначала она хотела бежать и с ходу атаковать, да вот всех сразу! Чтобы поднять тревогу и чтобы девочки успели… Не получится… Они Рены, а не чухлики с базы археологов на Рен-Варе. Поймают сразу. А так… Юми скользнула по стеночке к холлу, выглянула. Никого. Дыхание колыхалось, устремляя светлеющие потоки в другую сторону, в то крыло, где была та самая дверь… Понятно, только кто открыл? Какая разница. Значит, пойдут за своими… Нексу? Ах, как хотелось приоткрыть щиты и послушать… Удар с ТОЙ стороны развеял эти хотения в миг. Это не злость… Это… это отчаяние прямо какое-то. Только ее Дыхание завибрировало такой болью, от того, что так отпечаталось в памяти, что Юми прикусила свой кулак… Ладно, нексу! Поговорим! Чтоб ты понял!       - Юми! – крикнул Ушар, - я хочу, чтобы ты меня выслушала хотя бы!       Блюдо прилетело сзади. Тьма крякнула, Ушар резко метнулся вниз, дорогая мамина керамика вдребезги. Прямо над его головой. Значит она не впереди, а позади?       Ушар бросился за другую колонну, успел, еще что-то грохнуло и рассыпалось. За время, проведенное на Бал,демнике, Рей натаскала ее в телекинезе на «отлично».       Не попала! Юми хмыкнула и переместилась вдоль колоннады еще ближе. Нексу затаился, значит, будет выжидать, концентрируя потоки, чтобы точно определить, где она. И ничего нельзя сделать! Нет, может и можно, но она не знает – КАК, даже при усиленных щитах, она чувствует, как там, по ту сторону, давит что-то тяжелое и очень… ожесточенно-грозное.       Дальше перемещения обоих были отмечены короткими перебежками и прятками за различными архитектурными формами, полетом предметов сервировки стола и интерьера (это Юми разозлилась, когда он крикнул, что любит ее, и метнула стул, снова не попала!). Потом Юми услышала, как завыли вдалеке дарты, потом поднятые бронированные щиты, а за окнами ночь, потом она села на пол и думала, недолго, потому как жемчужный туман начал сгущаться… Быстро передислоцировалась в другое место и крикнула:       - Можешь не стараться! Все твои слова – фигня! Я видела, как ты там… развлекался! Вошел во вкус? А че только одна-то? Или она и за троих потянет?       - Не говори глупостей! – зарычал нексу из угла, - ты знаешь, что это опять хейпские!       - Да ты что? – тут Юми подорвалась и бросилась на кухню, потому что там был выход, судя по тому, что щиты сняты, двери разблокированы… А там, в парке, стоит спидер… и он быстрый, Хони рассказывала… Это меняет дело!        «Тама она!» - заорала Тьма, уловив движение в Силе. Сама Сила устало вздохнула и пнула Тьму, потому что эти перестрелки бесперспективны.       Ушар рванул наперерез, успел завернуть за поворот, а вот тут пришлось применить все свои навыки, потому как отта поднимала в воздух все, что было под рукой, а было много! У Мамы на огромной кухне чего только не было! Отта швыряла все подряд, и продвигалась к маленькому переходу, там три ступени вниз и… дверь! Ушар про дверь и ступенечки не знал, но чувствовал, что отта опять уйдет в отрыв, иначе бы она так остервенело не метала в него какие-то баки, бутылки, вилки и половники размером с его голову.       - Юми! Это бесполезно! Нам все равно придется поговорить!       Отта затихла, спрятавшись где-то между сияющими печами и разделочными столами. И то, и другое было немаленьким. Тьма похлопала крыльями и сказала: «Ну все, сейчас я эту ее Мглу кусучую на раз сделаю! У меня ж опыт… боевой! А у нее что?»        «А у нее неимоверное количество обиды, откуда она черпает, как из бездонного колодца», - подумал Ушар, просчитывая ее целенаправленное движение в определенном направлении.       - Юми! Или ты снимешь щиты и все узнаешь, или я приму меры!       - Принимай! – крикнула отта, и на четвереньках продвинулась к краю разделочного стола, уже видя этот вожделенный проход и даже край ступенечки.       Ушар закрыл глаза, вдыхал, выдыхал, пытаясь собрать свои скачущие в волнении эмоции, мешавшие сейчас «увидеть» ее. Круживший вокруг свет цвета жемчуга угхарт… Вот оно! Этот туман уложился теперь в нечто, отчетливо напомнившее притягивающий луч. Она – там! «ЗАМРИ! – заорал в сознании Ушар Силе и Тьме, обе тут же брякнулись, застыв на несколько мгновений, типа нас вообще нет, а Ушар, метнувшись вдоль ажурной такой стеночки, отделявшей рабочую зону от зоны отдыха (Мама любила не только готовить, но и отдыхать!), и увидел, наконец, цель отты.       Юми уже сгруппировалась, уже толкнулась, уже пролетела эти два метра до прохода, а нексу-то прыгнул! КАК она его прозевала? Мгла взвизгнула, в своем непокорстве и неистовом отрицании уже очевидного, когда отта попала в его лапы, как в тиски.       Ступенечки они пролетели по воздуху, потом Ушар грохнулся на спину, уже сжимая пойманную отту в руках, проехал по гладкому полу, Юми сориентировалась мгновенно, тумаки посыпались с такой скоростью, что он не успевал ставить блоки! Она почти лежала на нем, крепко удерживаемая его руками, пыхтела и выплескивала все, что там у нее за ее щитами рычало и рыдало, и билось, напирая на эти щиты. Жгучее, колючее, ядовитое… Взрывная смесь, клокотавшая в памяти… :       - Ты… там… улыбался… он… этой белобрысой… ждали они… своих дам, да? А мы-то… На тебе! На тебе! На тебе! А я… а я… видела!       Ее Мгла клацала клыками, пытаясь достать его Тьму, которая изворачивалась, и эдак задорно и упоенно крутила кукиши, а потом одним броском скрутила Мглу, зажав в своей пасти…       Ушар поймал ее руки, дернул на себя, отта шипела, в синих топазах глаз все сразу, гром и молнии, возможно еще и град, величиной с кулак, выяснять не стал, некогда, оплел Юми ногами, руками, собой, теперь перевернувшись и прижав ее к полу, чтобы загасить бешеные волны, скакавшие в Силе, чтобы услышала…       Юми сопела ему в шею, все еще пытаясь вырваться, потому что она всегда уходила от нексу, но не в этот раз, а Ушар, чувствуя ее отчаянное желание выплеснуть свою боль, сцепив зубы, пытался разбить все, что она там понастроила, отгораживаясь от него, как будто это поможет… Ни черта не получалась!       Тут Тьма хмыкнула и ткнула пальчиком, вложив в этот тычок все, что у Ушара рычало и кричало в сознании. И эта черная стена, которую защищала Мгла, рухнула.       Два потока эмоций рванулись навстречу друг другу, столкнулись, создав в Силе между ними большой такой «Бух!». Он чуть не взвыл от той мучительной душевной боли, что теперь чувствовал в своем сознании, она чуть не крикнула от того, что ворвалось в ее сознание, где была только она, Юми… С бешеной скоростью замелькали картинки, тысячи оттенков чувств и измученные мысли. На какое-то мгновение ему показалось, что они снова в узком ледяном тоннеле подземелья Рен-Вара…        «Сними щиты, Юми, зачем они уже?» - сказала Рей, а она, от своего упрямства, от своих страхов, не послушала… И все темное, гадкое, навалилось, придавило, заставило сомневаться, потом расползлось, как ядовитая плесень, затягивая мглой все в ней… Она не справилась… она…        «Теперь ты знаешь, как бывает, когда Темная сторона искажает все вокруг… Ты перестала верить мне, Юми… »       Отта всхлипнула, совсем по-детски, Ушар понял – ураган стих и ослабил свои тиски, отпуская ее на свободу. Юми на свободу не захотела. Она побыла одна, в своей боли и терзаниях, в своей собственной Тьме, только сейчас, в этом их свете, мерцавшем теплыми переливами перламутра, стало спокойно. Потому что он снова рядом. Он был нужен ей, чтобы дышать, чтобы жить. И жемчужный туман все гуще, и нет ни земли, ни неба, а между ними чистая радость в Силе, и их сверхчувственный мир, где можно пить друг друга взахлеб, вкушая как нектар М,иийум .       Нексу замурчал, уже улыбаясь, потом чуть отстранил ее от себя, заглядывая в синеву топазовых глаз:       «У нас нет времени, совсем. И тут, на полу, не совсем удобно, как думаешь?»       «А где удобно?»       «Ну-у-у… я бы сказал, что дома, на Чарни, но на «Канюке» у меня все же своя каюта… надо долететь до нашей свадьбы…»       «Полетели…»       Яхта взлетела, как только Армитажу удалось утихомирить Роуз, посредством пламенного признания, что все это время он мысленно называл ее леди Хакс, и он не врет, чтоб ему провалиться на этом месте! Роуз выдала тираду о том, как она его ненавидит, какой он гадкий, сухой, жестокий и вредный, что она ни капельки ему не верит, что он… Дальше генерал слушать не стал, затолкал ее в первую от выхода каюту и сказал:       - Тико, какого черта мы опять пошли по кругу? Почему ты снова уперлась в свои собственные измышления и совершенно не слышишь, что я тебе говорю? Ты ушла за какими-то вкусностями, а нашел я тебя уже здесь! Ты могла бы хотя бы сказать, что тебе внезапно захотелось в гости!       - Хакс, - тихо ответила Роуз, - не прикидывайся идиотом, это тебе не идет, - ты прекрасно знаешь, почему я приняла решение… послать тебя с репутацией твоего драгоценного Ордена в задницу к…       - К сарлакку, - кивнул Хакс, - знаю! Накосяпырил, да! Мне вот Рены так и объяснили! Но у меня смягчающие обстоятельства! Я никогда не делал предложений… совершенно никаких и ничего м-м-м… женщинам! И я был уверен, что ты поймешь! Но ты не дослушала и сделала по-своему, совершив свой демарш! И я просто вынужден сейчас докончить то, что хотел сказать дома.       Роуз от этого «дома» покраснела. Хакс заметил, осторожно взял ее ладошку в свои руки и добавил, но очень тихо:       - Я думал, что это хорошо, что не надо жениться так… стремительно… я думал, что мы вот с тобой сядем и придумаем, сами, что бы нам хотелось… и где…       Роуз покраснела еще больше и, подняв лицо к нему, смотрела с нежностью.       - Но тут, понимаешь, косяпырники Рены… вообщем, пока они там, - Армитаж кивнул в стену каюты, - носятся за своими невестами, нам нужно быстренько, прямо сейчас, стартовать, чтобы…       Роуз напряглась, а брови чуть двинулись к переносице.       - Ладно, - вздохнул Хакс, - говорю прямо. Роуз, выйдешь за меня замуж? Прямо сейчас!       - Арми, - Роуз потрепала рыжие волосы генерала, - говори уже, что надо?       - Надо, - вздохнул Хакс, - прикрыть задницы Ренам, потому что Лея ждет, вся галактика ждет и репутация Первого Ордена…       - Я тебе сейчас врежу…- прошептала Тико.       - Врежь! – согласился генерал, - но все равно жениться будем в авральном режиме! Ты согласна?       Кайло переговорив с Папой и Хаксом, выслушал доклад о проводимой операции, хмыкнул, но согласился с корректировкой планов. Потом связался с Леей и объяснил ей, что выход из тупика найден, но есть нюансы.       - Какие? - спросила Лея.       - Разные, - уклончиво ответил Верховный, - но не такие уж и неприятные. Дело только в том, чтобы женить Хакса с Роуз.       - Значит, запасной вариант, - огорчилась Лея.       - Нет, мама, просто… парни там еще… договариваются… как-то… а Хакс с Роуз уже летят на Раталэй. И они будут первыми, а потом… - тут Кайло помолчал, - и наши Рены подтянутся… я надеюсь. Так что все в силе!       - Но…- вполне резонно заметила Лея, - но ведь у Роуз нет свадебного платья!       - А вот это нюанс! Кто, если не ты, мама?       Кайло отключил связь и посмотрел на Рей, которая улыбалась, так, что сияло все вокруг в их каюте на флагмане:       - Знаешь, - сказала леди Рен, обнимая его, - наверное, это даже к лучшему, что все так получилось.       - Что мои парни чуть не потеряли своих невест? – нахмурился Кало.       - Что их социализация проходит ускоренными темпами! А еще мы решили проблему с Хейпсом, а еще Хакс женится на Роуз, а еще…       - Чего-то до фига позитива набегает, - пробормотал Кайло, - а мне казалось, что просто трындец был, почти полный…       - Это тебе только казалось, - вздохнула Рей, - хотя мне тоже… вот я так и подумала, когда они сбежали, что все! Ну, полная жопа!       Илла открыла глаза сразу, уставившись в потолок, через секунду сопоставила цвет, материал покрытия и тесненные узоры на этом потолке, идентифицировав место, где она очнулась. Это не ее дом, это та самая яхта, на которой они прилетели сюда. Потом она скосила глаза и увидела, что рядом сидит Танит, напряженно всматриваясь в ее лицо, держа в обеих руках большой бокал с непрозрачной слабо-оранжевой жидкостью. Принцесса облизнула алые губки, бровки походили туда-сюда, белые локоны у висков едва заколыхались, когда она выдохнула:       - Фу-у-ух! А то я жду-жду, а ты все спишь! – и чистое летнее небо в ее глазах засияло ярким солнышком.       Мама чуть приподняла голову, осмотрела каюту и остановила взгляд на сплошных голубоватых светящихся линиях за транспаристилом иллюминатора.       - Куда летим? – спросила Илла, прислушиваясь к своему организму. Организм, еще не совсем проснувшийся, чувствовал себя… терпимо. Значит, полудикий никакого яда ей не вколол?       - Выпей, - вместо ответа сказала Танит и протянула свой бокал, - выпей, выпей, так надо!       Илла, понюхав содержимое, констатировала, что пахнет какими-то фруктами, какой-то травой и чем-то еще, похоже, лекарство. Голова немного побаливала и казалась тяжелой, как магнитный подвес. Выпила, маленькими глоточками, давая себе время уложить в сознании изменения в ее расположении.       - Где все? – спросила Илла, ставя бокал на столик рядом и садясь на кровати. Так. Тактический костюм на ней, каюта… каюта не нее, какая разница.       - Все? – Танит заправила локоны за ушки и посмотрела на Иллу, снова вопросительно, - ты как?       - Нормально, отвечай!       - Все… наверное, на «Канюке»… уже, но когда мы улетали, еще бегали… кто где, но бегали.       - Дом цел?       - Цел. Что ему будет?       - А… то, что в доме? – тут Илла посмотрела на Танит вопросительно.       - Ну-у-у… да все целое, почти… ну немножко только…       - Понятно, - кивнула Илла, - кто на яхте?       - Роуз со своим рыжим и мы. Ты, я и Ясти. Нам же на свадьбу успеть надо, правда?       Илла смотрела в стену, внутри поднималось что-то обидное и такое горькое, что она поморщилась, как ни странно, но желания немедленно убить полудикого не возникало. Другое.       Мама встала и молча пошла к рефрешеру. Танит проводила ее взглядом и вздохнула:       - Вот что она скажет, а? – пробормотала Принцесса себе под нос.       Горькое и обидное подкатило к горлу шершавым сухим комком, остановилось там, перекрывая дыхание и выдавливая слезы. Илла смотрела на себя в зеркало, не видя отражение. Эти Рены сделали ее, как не фиг делать! Ее, Иллу Вулстред! Все ее расчеты лот-коту под хвост! Вся ее гениально выстроенная и проверенная папенькой оборона крепости просто «пук» в космосе. Но это все фигня! А вот то, что этот полудикий … Мама зажмурила глазки, так сильно, что стало больно, но что эта боль по сравнению с той, что в душе… Какая, на … вот свадьба? Она неделю моталась по мирам, скупила кучу всякого барахла, чтобы выглядеть так… Чтоб эти все старые и новые и какие там еще династии, сдохли от зависти! А теперь что? Этот полудикий всадил ей какую-то дрянь, и она НИЧЕГО не помнит, просто провалилась в пустоту. И что там происходило, без нее? Мама должна все видеть, слышать и контролировать! А вместо этого он приволок ее в эту каюту, и теперь она летит в своем тактическом костюмчике прямиком на свадьбу. Чью? Да Хони пристрелит этого… «Не пристрелит», - выдохнула Мама, - «ты с самого начала знала, что не пристрелит, просто думала, что эти Рены придут красиво каяться, а они вместо красиво каяться, поскидывали свои арсеналы и шмотки и пошли… Чтобы что?»       Ах! Мама НИЧЕГО не знает!       - Илла! – крикнула Танит, прилепившись в двери рефрешера, - ты что, плачешь? Это я! Это я Ренов впустила! Через дверку! Они пришли, чтобы девочек забрать! Потому что у них свадьбы! И потому что так правильно! - Принцесса приложилась ушком, послушала.       - Илла! А Ясти, знаешь, влюбился! Я точно тебе говорю! Ты меня слышишь, нет?       Тут переборка рывком отъехала в сторону. Танит отскочила и прижалась к стеночке, потому что Мама смотрела заплаканными глазами и губки ее дрожали:       - Где? Где этот… влюбленный? А?       - Т- там, - кивнула Принцесса,- в кабине… а ты меня что, ругать не будешь? За Ренов-то?       - Не буду! Ты бы не впустила, стены бы прогрызли, но все равно внедрились!       Илла решительно двинулась к выходу, но Принцесса, забежав вперед, остановилась у двери и сказала:       - А Ясти, между прочим, мне помог! Пока он на «Канюк» платья ихние доставлял, я вот успела тебе много чего забрать, не знала что лучше, ну и взяла то, что мне понравилось! А так бы точно не успела, если одна!       - Что ты взяла? - не поняла Мама.       - Ну там… платья всякие, еще туфли… какие-то, такие, с пряжечками, красивые…       Илла смотрела секунду в чистое небо ее глаз, потом обняла Танит и рассмеялась:       - Принцесса, у меня такое ощущение, что ты потихоньку забираешь командование всей это толпой Ренов на себя… Что бы они без тебя делали…       Папа сидел в кресле первого пилота, то есть По Дэмерона, закинув ноги на край панели управления и потягивал коктейльчик, собственноручно наболтанный на камбузе. Безалкогольный! Но через трубочку. До выхода оставалось чуть-чуть, до появления дикой калиа и того меньше. Надо подкрепиться, а вот он и не знает, хватит ли сил. Отоспалась она, поднабралась энергии…       Мама скинула его ноги с панели, прошла и уселась в кресло второго пилота, развернув кресло с Папой резким движением к себе. Ясти от неожиданности едва не выронил коктейльчик! Маневр, однако! Прошлепал! А если б она…       - Значит, переиграли вы меня? – спросила Илла, глядя в изумленно-восторженные глаза Папы.       - Убивать не будешь? А то я как-то не причесан совсем, зато побрит! Красивый буду, когда мертвый, как думаешь?       - Я спрашиваю, какого черта ты меня сюда припер? – щечки Иллы наливались румянцем, потому что лучи солнца в его взгляде как-то так сразу нагрели в ней все.       - Так надо! – серьезно ответил Папа и поставил бокальчик на подлокотник кресла, потом спохватился и поставил на пол, потом спохватился и…       Илла отобрала бокальчик и поставила рядом с собой, на плоскую поверхность панели:       - Что надо? Надо было мне дрянь какую-то вколоть?       - Это не дрянь, - не согласился Ясти, - и я все рассчитал, все точно, чтоб без последствий неприятных, у тебя ж голова не кружится?       - Рассказывай! – рявкнула Мама, - что задумали, или опять Маму по боку?       Тут Папа резко схватил ее руку, сжав в своей, и не давал выдернуть, а в глазах уже не лучики, уже сплошная стена огня:       - Илла, у нас у дочерей свадьбы! Ты не забыла? Только сначала Хакса женим, пока там наши прилетят… а потом мы с тобой летим на Исопи! Потому что я так решил! Потому что тебе подойдет только королевская свадьба, не ниже! И все!       Илла забыла, что хотела выдернуть руку, потому что не совсем поняла, что он сказал… Точнее, она никак не могла уложить в сознании его слова. Как это… он решил?       - Как это ты решил? – спросила обескураженная Мама и выдернула свою ладонь.       - Так это, - жестко ответил Папа.       - А меня спросил? – тут Илла тряхнула своими солнечными кудряшками и сжала пухлые губки, начиная возмущаться…       - Не заводись, Илла, - Ясти смотрел на приборы, - спрашиваю, хочешь королевскую свадьбу? Про себя не спрашиваю, потому что и так знаю, я тебе подхожу. А насчет свадьбы, приглашенных королевских особ, тут без проблем, подумай! И у тебя минут двадцать, чтобы там, в той куче, что Танит приволокла, покопаться и найти то, в чем на свадьбе дочери будешь!       Илла смотрела на несшиеся навстречу сполохи звезд и пыталась проглотить шершавый сухой комок, который опять застрял в горле. Весь ее сверкающий мир, в золотистых тонах, который она создала вокруг себя, теперь разом поблек, будто сошла вся позолота, потому что ее прежнего мира уже и не было. С того дня, как аварийный корабль «Жало» почти протаранил ангар Хони…        «Покопайся в той куче…» Мама вспомнила свою гардеробную, размером с легкий транспортник G-9, все свои баночки и флакончики, сотню зеркал в золотых рамах, свой дом, где она жила всю жизнь… одна… А теперь вот… «То, что там Танит приволокла…» И он командует! Даже головы не повернул, точно Илла какая-то мелюзга несущественная… И браслеты он с нее снял! И ничего у нее не осталось, от того ее мира… Илла не знала, что делать, то ли кинуться на полудикого, то ли идти и выбирать хоть что-то… потому что время тикает… Время тикает… месяцы, годы…       Он чуть повернул голову и видел, сквозь полуопущенные ресницы, как скатилась слеза по ее щеке. Застыла, смотрела перед собой, смотрела туда, в бесконечность, несшуюся навстречу… Погасла…        «Пережал», - решил Ясти, - «вот дурак…»       Она не заметила, как он придвинул свое кресло, только почувствовала, как сильные руки забрали ее ладони, лежащие на коленях, в свои. Тепло. Потом поднес их к губам и коснулся, мягко и очень осторожно… Никто никогда не целовал ей руки! Мама отвела взгляд от звезд, сквозь пелену слез, которая держалась, не прорывалась наружу, посмотрела…       - Илла, - сказал Папа, - ты все поняла, еще там, на Чарни, и не говори, что нет. Я, между прочим, готовить умею, Элси считает, что вкусно… Очень. А еще у меня есть …       - Я подумаю, - сказала Мама, высвобождая свои ладошки из его рук и поднимаясь, потом просто провела рукой по его волосам, наверное когда-то были такие… как у Элси, светло-пепельные, как зола в костре, и легкие, дунешь… А в глазах, как будто лучи солнца пронзают голубую воду…       - Где ты был двадцать лет назад, Ясти? – тихо спросила Мама.       - Был… где-то… Элси была совсем маленькая… кто ее воспитывать будет, кроме меня…       - Это называется «большой взрыв», Харти! – суетилась Лея, стремительно перемещаясь по столице в поисках платья для Роуз, - Тико должна валить наповал! Чтоб весь Первый Орден штабелем уложился! Мы им покажем свое секретное оружие! Да чтоб вас всех! – воскликнула Органа, когда в очередном дорогом бутике не нашла то, что искала, - ну кто такую чухню на свадьбу-то надевает? Понашили, смотреть не на что!       Младший офицер, гоняя спидер из конца в конец мегаполиса, умаялся, но Лея сдаваться не собиралась.       Ах! – всплеснула она руками, - сарришец наш! Точно! У него просто не может не быть хоть чего-нибудь приличного! Это не магазин, это же эксклюзив! Значит, к нему!       Сарришец Базз Арлони руководил восстановительными работами в главном зале. Монтировали новые витрины, дроиды сновали то туда, то сюда, повинуясь указаниям мастера.       Органа распахнула двери, решительным шагом шествуя прямо на знаменитого модельера. Базз наклонил бликующую голову и смотрел как-то боком маленькими черными глазками.       - О! Раз сама Лея Органа в мой салон пожаловала, значит Базз призван…       - Базз призван найти мне платье, свадебное, для маленькой девушки, параметры…- тут Лея протянула свой датапад, где остались размеры Роуз еще со свадьбы Кайло и Рей.       Сарришец, выпятив от усердия свои зубы еще больше, всматривался в цифры. Потом покачал гребнем:       - Нет, для нее ничего нет. Свадебная линейка у нас в широком ассортименте, но под ее параметры… только одно платье, сшитое на заказ для принцессы Линдвиги.       Лея подняла бровь и отдала датапад Хартер:       - А говоришь, нет ничего!       - Но это заказ королевского дома Ондерона…       - Базз, - устало сказала Лея, - королевский дом пусть мне предъявит свои претензии, а ты им еще сошьешь, а мне срочно, сейчас! А если не согласен, то мы и так заберем. Возьмем, что нам нужно, не сомневайся!       - Да я и не сомневаюсь, - грустно ответил Арлони и махнул своим помощникам. Лея победно посмотрела на доктора:       - Что я говорила, а?       Юделла со смешинками в оранжевых глазах рассматривала Ренов, полуголых, местами мокрых и девушек, тоже, не всех сухих, остановила свой взгляд на Миаре, во влажной одежде и с непросохшими волосами. Траджен крепко сжимал ее ладонь в своей…       Тши,Пак чуть склонила свою голову:       - Профессор Роук…       - Рен! – сказала Миара, улыбаясь. – я Рен, Юделла, - и подняла взгляд, сияющий звездами туманности Утегеу на Траджена.       - Профессор Рен… хм-м, я вот думаю, что если Траджен, все же, спинвад-фасх, предоставит нам свои разработки, которые он тут вот внедрил, то будет два профессора Рен. А два всегда лучше, чем один.       Маленький джава заверещал, дернул Юделлу за руку и мотанул в коридор. Анна проводила его недоуменным взглядом, а еще не высохшая после бассейна Миара, рассмеявшись, сказала:       - Джинго переживает, что мы опоздаем!       - Ах, да! – профессор Тши’Пак окинула всех Рен еще раз взглядом и спросила:       - Надеюсь звукоизоляция у вас тут хорошая?       Элси покраснела, а Курук сказал:       - Отличная!       Фэйн смотрела за спины Ренов, потому что там, на угловом диване лежало нечто… Она тронула Хони за локоть:       - Там… там наши платья…       Хони звонко рассмеялась. Рены развернулись, не выпуская рук своих невест. Теперь-то уж точно, не отпустят!       - Это Танит, - весело сказала Фэйн, - точно, это Принцесса, больше некому!       - Ну, пусть они еще полежат, - прошептал Ушар Юми и двинулся к выходу ведя ее за собой. Рены ломанулись в коридор вместе с невестами, а профессор Тши,Пак, пожевав губами, глядя, как резко задвигаются переборки кают, растянула их в улыбку:       - Джинго, дружок, мы взлетаем!       В принципе, она отлично провела время! Просто незабываемо и продуктивно! Куда там грымзам сушеным с кафедры лингвистики! Просидели в номерах, углубляясь в джоганский ликерчик и научные рассуждения? Потом наклепают докладик, общими усилиями, добавив ликерчику, и очередная их скучная чухлотень пойдет гулять по Галактике, с научными выкладками собственной аналитики. Айнзац, бедолага, остался в меньшинстве… Вялому Тошвиллсу все по фиг, только б не трогали, а тут… Такие страсти! И война, и настоящий научный прорыв! Никогда не думала, что на закате жизни она, профессор Тши,Пак вдруг попадет в такой водоворот событий! Только теперь она точно знает, дикая кошка тиксо в своей среде обитания! Ну, а о том, чтобы склонить Траджена Рен принять ее предложение и защитить свои изобретения, она еще поразмыслит. Пусть сначала поженятся, наконец!       Крайне довольные собой и удостоившиеся похвалы от Ушара и Юми, дарты, сгруппировались в мглистый туманчик в углу кают-компании и весело переругивались с Йокзиком, который, как ни странно, не накосячил. Имбаты, завидев всклокоченное очкастое и носатое нечто, которое вылезло из стены и состроило рожу, упали в обморок, потому что страшно, че! Правда К,Квуту был дан приказ имбатов расковать от ограничителей и привести дом и территорию в порядок.       Юделла, подумав, решила, что с коллегами-ситхами, хоть и призраками, стоит поговорить серьезно, потому что знания, которые они хранили, ее просто потрясли. Джинго был доволен больше всех, потому что, в силу своих знаний ситхского языка, научные открытия светили и ему тоже!       За двадцать минут до выхода из коридора на орбите Раталэй, Юделла кивнула, и Джинго, вскарабкавшись на кресло второго пилота, нажал сигнал тревоги. Знакомая до боли сирена завыла, а Юделла протрубила, чтобы было слышно в самых дальних концах аудитории, то есть каютах:       - Подъе-е-ем!       А еще через десять минут выяснилось, что платья-то есть, а вот никаких туфелек к ним нет! Элси почти расплакалась, потому что и красивых причесок никто не сделал, да и когда? Ап’лек взглянул на Траджена, тот кивнул. И заветные футлярчики барыги с Меркана снова перекочевали из рук в руки. Ушар метнулся в каюту и через минуту протянул Юми то, что она оставила в своем номере отеля. Таинственное и прекрасное, его подарок, мерцающее светом голубых звезд колье и браслет. Теперь уж окончательно.       О том, что на сканерах слежения засекли знакомую яхту, Лее доложили, когда бомонд и пресса уже начали роптать. Принцесса тут же распорядилась, чтобы всем гостям и несносным папарацци разнесли бокалы с шампанским, надеясь, что пока присутствующие будут смаковать напиток, она успеет хотя бы сориентироваться по плану дальнейших действий либо морально подготовиться к глобальному провалу.       Пока ее на спидере доставляли к месту посадки, доложили, что на корабле только Хакс с Роуз, еще двое родителей невест и какая-то принцесса Танит Рен. Лея хмыкнула. Девочка ей определенно начинала нравиться. Ее поднатаскать, и у такой «принцессы» все Рены будут по струнке ходить. Поэтому, пока корабль по наводящему лучу шел на посадку, Органа успела отдать несколько организационных распоряжений.       Но самое главное, Ренов и их невест на корабле не было, а это значило… что в действие вступает план «Беш».       В итоге, когда посадочная рампа опустилась, на раскаленных плитах космопорта прибывших встречала целая делегация, возглавляемая принцессой Леей Органой, и состоящая из топтавшегося рядом Митаки, бережно прижимавшего к груди футляр с парадной формой Хакса, толпы стилистов, и приветственного караула из штурмовиков – отличников строевой и политической подготовки.       Стоило Хаксу, бережно придерживая под локоток Роуз, сделать шаг наружу, как их чуть было не снес тайфун под кодовым именем Органа.       - Раздевайтесь! – последовала от принцессы безапелляционная команда.       - Прямо здесь? – чуть севшим от шока голосом, просипел Хакс, с ужасом оглядываясь на Роуз, в надежде, что она сможет объяснить странное поведение бывшей предводительницы Сопротивления.       - Можно в каюте, - Органа уже стояла посреди кают-компании, нетерпеливо топая ножкой.       - Мы куда-то спешим, дорогая? – из своей каюты неспешно выплыла Илла, поправляя на голове кудряшки. Элегантное розовое платье, сидящее точно по фигуре, заискрилось в свете корабельных светильников тысячами ярких искр.       - Вы, как я вижу, к мероприятию готовы, - хмыкнула Лея, одновременно командуя ввалившимися на корабль стилистами. Митака испуганно жался к стеночке, спасая свою драгоценную ношу.       Заметив его, Хакс быстро сориентировался, кивнул ему в сторону ближайшей каюты, что-то быстро шепнул на ушко Рози, чмокнул ее в щеку, и удалился со своим помощником. А прибывшая с Органой толпа тут же утащила растерянную девушку в другую каюту.       - Я всегда готова ко всему, - улыбнулась Мама, но вот он, - она ткнула пальчиком в сторону наблюдающего за суетой Папы, - видимо был готов не ко всему, что может преподнести нам жизнь.       Папа был в своем привычном наряде рейнджера. Лея нахмурилась. Своим внешним видом отец одной из невест мог навлечь ненужные сплетни и домыслы, что тщательно спланированный сценарий свадеб был чем-то нарушен. А этого допускать было нельзя.       Подозвав к себе одного из стилистов, Лея распорядилась, чтобы к выходу невесты дубль два, данный господин, и она ткнула пальцем в сторону Папы, который демонстративно делал вид, что не понимает, что происходит вокруг, был при параде и выглядел не хуже остальных гостей. А после этого одна взяла под локоток Иллу и вежливо, но настойчиво отвела ее в сторону.       - Где невесты? – спросила Лея, глядя Маме в глаза, в которых плясали озорные черти.       - По моим последним данным, когда меня забрали с Гарбедо, они все оставались там, кроме Рози, конечно. Хорошая, кстати девочка, - Мама улыбнулась и на ее щечках появились умилительные ямочки, сведшие с ума не одного мужчину на ее пути. Но Лею это не тронуло.       - Караул, - прошептала Органа, закатив к потолку глаза, - Это, получается, Рены планировали искать наших девочек не там…       - Ну, нашли-то они их там, - усмехнулась Мама, - чуть дом мне не разнесли. И цветы вытоптали. И, если они не последние муффы, и опять не накосяпырят, то уже по моим расчетам, они должны тоже лететь сюда. Со своими невестами.       - Зная Рен, я уже готова даже к тому, что они со своими невестами сюда вообще не прилетят, - тяжело вздохнула Лея, - остановятся на какой-нибудь планетке во Внешнем Кольце, там по-быстрому обряды проведут и все. А мы тут краснеть на всю Галактику будем.       - Прилетят, - Мама игриво улыбнулась, - Я видела, как они шли за своими невестами. И поверь, после такого они из кожи вон вылезут, но притащат их именно сюда, чтобы заставить всех злопыхателей окончательно заткнуться. А если не заткнутся, то заткнут они, сразу, не отходя от алтаря. Потому что сейчас они готовы на все ради своих любимых.       Разговор по душам прервало вежливое покашливание. Рядом стоял генерал Хакс, в своем парадном мундире, прилизанный, и словно сияющий изнутри от счастья, которое было написано на его лице.       - Насколько я понимаю, невесту мне нужно будет ожидать у алтаря? – сухо просил он, не мигая, глядя на Лею.       - Да, вам стоит поторопиться, - Лея чуть ли не силком начала подталкивать Хакса к выходу, где около корабля все также ждал приветственный караул и Митака за штурвалом спидера.       - Эта дамочка поедет со мной, - Хакс, прищурившись, кивнул на Маму, а на немой вопрос Леи, все-таки пояснил, - В прошлый раз именно благодаря ей Роуз сбежала, так и не дослушав меня до конца. На тот раз я ей свою невесту не доверю. И, принцесса Органа, прошу вас, - Хакс прикрыл глаза, пару мгновений словно собирался с мыслями, потом продолжил, - проконтролируйте, чтобы с Рози в мое отсутствие ничего не случилось. Доверить ее, как самое ценное, я могу только вам.       Выяснение отношений Мамы и Хакса произошло на борту яхты, но, за неимением времени на полноценный скандал и драку, ограничились тем, что Хакс принес свои извинения, пообещав предоставить Маме разрушитель с экипажем для полета за новой рассадой для ее клумб, после чего извинения были приняты.       Когда вдали появился спидер в сопровождении почетного эскорта, толпа гостей и пресса, подогретые шампанским, заволновались. Задние ряды нетерпеливо полезли на передние, в надежде рассмотреть, кто же все-таки прибыл на эту загадочную свадьбу, где были все, распорядитель мероприятия, гости, свадебный алтарь с представителем братства для проведения церемонии, все, кроме жениха и невесты. Либо это станет великим надувательством, либо новой вехой в истории церемоний свадеб.       Спидер остановился, из него вылез генерал Армитаж Хакс, который подал руку и помог выйти какой-то странной женщине в летах и розовом платье. Перекинувшись с ней парой слов, из-за чего у всех папарацци, казалось, уши выросли на пару сантиметров, но они все равно ничего не услышали, Хакс отправился к свадебному алтарю, легко поднявшись по лестнице, а женщина, гордо окинув любопытных лукавым взглядом, взяла с подносика дроида-официанта бокал с шампанским, отсалютовала им папарацци, и не спеша направилась к толпе гостей.       Эта толпа, поглотив в себя женщину в розовом, вновь затихла, потом по ней словно прошла волна «ааахххх!» и все дружно повернули голову к подножию лестницы, ведущей к алтарю. Поскольку там стоял адепт-генерал Прайд и держал под руку небесное создание в белоснежном платье, расшитом сотнями кристаллов, струящемся, словно водопад-Вирдуго, одновременно скрывающим все и не прячущим ничего.       Потом заиграла музыка, а невеста и сопровождающий ее Прайд и двенадцать как бы подружек в лиловых платьях, ступили на лестницу и начали не спеша подниматься, шаг за шагом к алтарю, где стоял потерявший дар речи генерал Армитаж Хакс. Над головами невесты и адепт-адмирала в воздух взмыли миллионы лепестков, подброшенных выстроенным вдоль лестницы почетным караулом, осыпая все вокруг благоухающим облаком. Но Хакс этого даже не заметил. От осознания, что это сейчас он видит свою невесту, Роуз Тико, он, казалось, даже забыл, как дышать. Все чувства, зрение, слух, обоняние, осязание, все сосредоточилось на одном – на невесте в белом, которую сейчас вели к алтарю, вели к нему. Прайд подвел Роуз к Хаксу, она остановилась, глядя с улыбкой в его глаза, а Арми, теперь для нее только Арми, боялся моргнуть, страшась, что стоит ему закрыть глаза, как Рози исчезнет, рассыплется сотнями искр, а все происходящее окажется всего лишь сон. И он смотрел на нее, смотрел, не в силах насмотреться…       - Кхе-кхе… - послышалось откуда-то сбоку, со стороны алтаря.       Хакс и Роуз одновременно вздрогнули и повернули головы на представителя братства. Тот, в новом, надетом по случаю торжественной церемонии, балахоне, стоял чуток покачиваясь. Тяжесть ответственности и три стопочки коррелианского виски, выпитых для снятия стресса от осознания важности проводимой церемонии, а потом пара бокалов шампанского, перехваченных у официанта во время ожидания виновников торжества, давили на представителя братства, не позволяя ему принять идеально вертикальное положение.       - Итак, мы собрались здесь, - кое-как сфокусировав зрение на женихе и невесте, и возвысив голос, начал церемонию представитель братства, - чтобы сочетать узами брака этих двух прекрасных существ… - свадебный церемониймейстер прищурил чуть близорукие глаза, какое-то время разглядывал сперва жениха, потом невесту, кивнул, словно с чем-то соглашаясь, и поправил себя: - двух прекрасных людей, которые решили в этот прекрасный день создать новую семью. И это хорошо…       - А нельзя ли покороче? – не выдержал Хакс, поняв, что церемониймейстер подшофе готов разглагольствовать таким образом до бесконечности.       Представитель братства запнулся, грозно посмотрел на жениха, потом вытянул губы трубочкой и покачал головой, мол, нельзя. Потом перевел взгляд на невесту, которая в этот момент из-под складок фаты с невозмутимым видом продемонстрировала ему небольшой такой, но вполне внушительный электрошокер (прихваченный, на всякий случай с яхты), и тут же утвердительно закивал головой.       - Так, о чем это я? – продолжил представитель братства, настороженно косясь на невесту, которая демонстративно электрошокер спрятала, и теперь стояла, невинно улыбаясь, - А вот о том, что хочу спросить, есть ли те, кто против этого брака...       Финн заволновался и его прямо-таки подмывало крикнуть, что лично он категорически против! Но тут Дориз, зорко наблюдавшая за экземпляром, провела рукой по его бедру и прислонилась своим, отвлекая испытуемого от раздражающего фактора.       - Еще короче… - недовольно проворчал Хакс.       - Готовы ли жених и невеста сказать свои брачные клятвы…- затараторил церемониймейстер…       - Еще! – почти гаркнул Хакс.       - Объявляю вас мужем и женой! Целуйтесь же, наконец! – вякнул представитель братства, сунул им в руки кольца, выдохнул: «Фу-ух!» и быстро ретировался в сторону ближайшего бара приводить нервы в порядок, пока эта сумасшедшая парочка целовалась под восторженные крики гостей и вспышки голокамер.       - Наконец-то! – выдохнул Армитаж, надевая кольца себе и Рози на пальцы, подхватывая ее на руки и спускаясь вниз по ступеням лестницы вдоль выстроившегося почетного караула уже законным мужем сопротивленки (бывшей), диверсантки (бывшей), террористики (бывшей), бритвокрысы (бывшей) и просто Рози (навсегда), внутренне ликуя, что тут он точно обскакал этих Ренов!       - Харти, тебе не кажется, что нас тут немного надули? – задумчиво прокомментировала Лея, наблюдая, как Хакс усаживает, теперь уже свою законную супругу в спидер, устраивается рядом, и они уносятся под поздравительные крики гостей, - Эта церемония рассчитывалась как минимум на полтора часа, подлец Хакс ее провел за десять минут, а основной команды брачующихся все еще нет. Что делать будем?       - А что, фуршета не будет? – огорченно просила Калония, выглядывая в толпе знакомый силуэт Эддина.       - Проведение застолий планировалось после заключения брака Ренами. Хакс у нас был запасным вариантом, - Лея нервно поглядывала на комлинк, в надежде, что вот-вот придет сообщение, что «Канюк» хотя бы на подлете.       - Ну, так, сработал же, план, - беспечно заявила Хартер, которая, наконец, увидела дядюшку Юми и замахала ему рукой, - Вон, видишь, как люди веселятся. Сейчас запустим какое-нибудь музыкальное сопровождение и устроим танцы.       - Танцы? – Лея скептически оглядела гостей. Мд-а-а-а… Эти танцевать точно не будут.       Родня Миары, Анны и Фэйн вообще растерянно поглядывали по сторонами, не понимая, на ту ли свадьбу они попали, поскольку жених точно был не Рен, они уточнили, невеста – тоже не их родственница, а какая-то Тико, а то мероприятие, ради которого они прилетели, оно вообще, когда будет, а?       Зато Илла, найдя в толпе Ясти, успевшего переодеться в шикарный костюм, и выглядящий сейчас… да точно как представитель королевского дома, а не рейнджер из леса, подмигнула ему с улыбкой и кивнула в сторону официанта с шампанским. Ясти улыбнулся в ответ, но только покачал головой. Мол, рано.       Сиятельная публика насмотревшись на командующего и Тико, проводила молодых восторженными воплями и вспышками камер, офицерский корпус, выполнив торжественное построение, расслабился, пресса лезла на головы друг другу, чтобы посмотреть, не пропустили ли чего?       Подставные отцы и подружки из личного состава Первого Ордена топтались на месте, теребя букетики в руках. Напыщенный отец Фэйн и высокомерно холодный папаша-профессор Миары поглядывали на Лею, которая говорила что-то по связи. Пауза затягивалась. Сиятельная публика начала подозревать, что что-то пошло не так. Конопатая козявка, пользуясь своим привилегированным положением, шныряла между рядами гостей, запечатлевая галактический бомонд в те моменты, когда он, бомонд и не ожидал. Госпожа Жинжо и госпожа Пыхтик шептались, обсуждая наряды старых и новых династий, которые со своими куцыми камушками в колье выглядели блекло против них обоих. Дэмерон поедал глазами Беллаву, которая стояла напротив в окружении генералитета, Энгель что-то выговаривала Прайду, а Домарик Куинн тоскливо притулился к костлявому бедру супруги и пялился в декольте дамы, стоявшей по соседству.       Финн, воспользовавшись паузой, тут же начал вещать о Роуз Тико, потому что он, Финн, знает о ней все! Экспедиционный корпус сомкнул ряды, сушеные грымзы включили научные сенсоры, а Абмиболла Н,туди сказала Дориз:       - Вот этот аспект нужно отработать, озаботься этим, никакие Роуз Тико не должны мешать чистоте эксперимента.       А публика продолжала волноваться. Пресса опять расползлась по всей территории, снимая гостей, иногда друг друга, и сам периметр, в надежде случайно поймать эксклюзивный кадр. Самые ушлые и молодые полезли на деревья, делая красивые голоснимки сверху. Четко спланированное свадебное мероприятием постепенно скатывалось в анархию.       - Как тебе церемония? – грустящий Дэмерон услышал позади себя знакомый голос.       Он резко обернулся и не смог скрыть восторга, сверкнувшего в глазах, от вида генерала Парнади, по случаю торжества надевшей шикарное платье кроваво-алого цвета с разрезом почти до бедра.       - Генерал По Дэмерон, - продолжила Парнади, абсолютно официальным тоном, но По же видел, как в ее глазах прячутся смешинки, - Ты, конечно, абсолютно недисциплинированный тип, способный нарушить все возможные и невозможные правила и законы, включая законы природы и законы физики, но у меня для тебя есть предложение, от которого, я надеюсь, ты не сможешь отказаться.       Дэмерон замер, с отвисшей челюстью. Это что получается, она не только подошла к нему, она еще и хочет ему что-то предложить? Ему?       А Беллава оценила ошарашенное выражение лица лучшего пилота Сопротивления и продолжила:       - Я предлагаю тебе, как генералу, возглавить командование планетарными войсками Кироса.       Челюсть По отвисла еще ниже. Потом Демерон вспомнил, что на Киросе находится главная база сухопутных войск Первого Ордена. И рот резко захлопнулся.       - Я не командую сухопутными войсками, - стараясь выглядеть как можно невозмутимым, что плохо получалось, сообщил он.       - Зато я командую. А флот, обеспечивающий безопасность планеты, не входит в состав флота Первого Ордена… Ну, раз ты не хочешь…       Беллава повернулась, пряча улыбку, сделала шаг, другой, и, наконец, услышала:       - Я согласен! Но только при одном условии, если там будешь ты!       Генерал Парнади обернулась, легкая улыбка скользнула по сочным губам:       - Непременно, По!       Гул двигателей, послышавшийся сверху, заставил гостей и прессу задрать головы вверх. Черная точка стремительно приближавшаяся к острову, вскоре превратилась в несшийся к земле корабль, а потом, заложив лихой вираж и растрепав прически публики до легкого беспорядка, «Канюк» черным коршуном почти упал прямо на клумбу, чуть в стороне от начала роскошной ковровой дорожки.       - Капец клумбе, - пробормотала Мама, а Папа сжал ее пальчики в своей руке:       - Зато эффектно!       Танит запрыгала и захлопала в ладоши от радости.       Толпа ахнула, администрация отеля схватилась за головы. Ущерб парковому ансамблю от пребывания Ренов увеличился еще на десять тысяч кредитов, потому как фонтан тоже снесли. Пресса совершала немыслимые броски, чтобы успеть нащелкать кадры прибытия женихов и невест. Прогрессивная и не очень, общественность, прильнула к голоэкранам. На материке, в столице, улицы, запруженные толпами прибывших граждан Галактики, чтобы хоть там быть сопричастными к событию всегалактического масштаба, следили за происходящим у огромных мониторов на площадях.       Лея, стоя на верхней площадке лестницы, как на мостике крейсера, отдавала приказы, а команда помощников четко исполняла все, что от нее требовалось. Гости были выстроены заново, шеренги подровняли, офицерский корпус стоял по стойке смирно, держа емкости с лепестками цветов (это Хартер где-то высмотрела в Голонете, красиво же! Вон, Хаксу понравилось!). Прессу согнали с насестов, то есть ветвей деревьев и различных декоративных форм в виде скульптур, и погнали в отведенное для этой прессы место.       Отцы и подружки взбодрились, повядшие букетики встряхнули. Родственники почему-то заволновались, и с лиц сошло не совсем довольное выражение. Кайло обнял Рей и, наклонившись, коснулся губами ее шеи у ушка. Со стороны это выглядело, как будто Верховный что-то говорит.       «Он черный, Бен! «Канюк» опять черный! Когда они успели?»       «Они все успели!»       «И снова сделали не так, как мы думали!»       «По обстоятельствам, Рей! «Канюк» и не на таких грунтах садился, ему все равно, а клумба - это лучше, чем камни Зигулы, куда ты сама его посадила месяц назад!»       Дальнейшее происходящее Галактика наблюдала в режиме онлайн, а неспокойная супруга начальника гарнизона на Чарни, глядя на действия рыцарей в своем доме, вздохнув, сказала:       - Начинается!       Майор улыбнулся и согласно кивнул. Это же Рены и их Ренши!       Женихи выглядели несколько взъерошенными, но в очень строгих черных одеяниях. Камзолы, отороченные серебряными нитями, сидели, как влитые и издалека некоторым показалось, что шесть верховных лидеров спустилось с рампы черного корабля, держа за руки девушек, в дивных, воздушных, летящих, струящихся дорогими тканями платьях. В развевающихся волосах сверкали драгоценные диадемы, на груди сияли раритетные камни немыслимой красоты. И это сочетание строгого черного и сияющего белого выглядело очень красиво. То, что женихи подхватили своих невест на руки и рванули к лестнице, вызвало свой вздох восторга! Расстояние до коврового покрытия было преодолено за секунд семь, невесты спрыгнули на гладкий ворс, отцы и подружки, а так же офицеры в парадных мундирах, изображавшие друзей женихов собрались, но к всеобщему удивлению, брачующиеся совершенно проигнорировали настоятельные просьбы помощников Леи разделиться (мальчики наверх, девочки тут, чтобы потом чинно и степенно, под музыку, как запланировано), подняться к своим женихам в сопровождении полагающихся участников торжества.       - Уйди! – рыкнул Ушар каком-то офицерику, который почти встал на пути и вякнул, что женихи вот тут должны оставить невест, так положено…       Еще одного Кардо просто снес корпусом, когда тот указал, что Хонике надо бы вот сюда…       При мысли о том, что они должны отпустить руки своих девочек, Рены впали в предбоевое состояние. Да вот хрен вам всем!       Пресса замерла, когда увидела, что Рены, проскочив первую точку прохождения маршрута, оставили помощников и команды поддержки в растерянности. Но публика, шатнувшаяся вперед, провожала бегущих брачующихся ошарашенными взглядами, которые были устремлены вниз… Потому что невесты были босиком!       Маленькие изящные ступни быстро перескакивали и почти перелетали ступени вслед за сапогами Ренов, а длинные платья, опутывая эти ножки, обрисовывали фигуры невест, взлетая вместе с ними.       Марш-бросок к алтарю, к вершине лестницы, ознаменовался громким общим возгласом изумления и возбужденными воплями прессы.       Озадаченные родичи провожали невест странно-угрюмыми взглядами, потому что никто на них внимания не обратил, только дядюшка Эддин, спрятал улыбку, и быстро стал подниматься по лестнице параллельным курсом, высматривая доктора Калонию.       Лея прикрыла глаза и прошептала: «Полная асск…», на что Калония, заслышав ее восклицание, шепнула:       - Это не задница, это прорыв, Лея! Вот увидишь, завтра все СМИ растрезвонят по Галактике о необычайно красивом и новом обычае! Согласись, это очень сексуально! Босые ножки …       Кайло еле сдерживался, чтобы не расхохотаться, а Рей не сдержалась и прыснула в ладошку, уткнувшись ему в грудь.       Топот сапог Ренов был отчетливо слышен в тишине, потому как музыканты заглохли на втором аккорде, ибо темп бега Ренов никак не совпадал с темпом музыкального сопровождения.       Представитель братства, который в паузе между бракосочетаниями подкрепился, чем Сила послала с кухни отельного ресторана, сидя на бордюре фонтанчика, накапав себе для успокоения из крошечного бутылечка, пытался привести сознание в нужное состояние, но признал, что несколько перебрал, на радостях. Выбраться со своего тухлого мира в этот солнечный и такой многолюдный, для него было событием всей жизни, а тут уже второй раз! Это не в общине сидеть!       Запыхавшиеся рыцари и невесты остановились на площадке, смотря на представителя братства тревожно и вопрошающе.       - Ну! – выдохнул Траджен, обнимая Миару за талию, и добавил требовательности во взгляд.       - Давай, отец, не тяни! – прогудел Кардо.       Лея прикрыла глаза, потому что сейчас сияние драгоценностей на груди и в волосах невест проигрывало тому свечению, которое мерцало в Силе. Органа удивилась, потому что эти оттенки золотистого, серебристого и перламутра создавали такие забавные узоры, что было совершенно непонятно, как могло все так переплестись и где, простите, Тьма?       Тьма никуда не делась, но сидела, нахохлившись по углам и в укромных местах сознания Ренов, потому как сейчас совершенно было не до нее. Сейчас не ее время, сейчас время любви и счастья, а они темным не бывают! Лея смотрела на Ушара и Юми, потом перевела взгляд на Кайло и Рей, покачала головой и… улыбнулась. Черт возьми! Это уже очень интересно! То, что рассказал агент Йокзик, теперь уложилось в сознании Леи во вполне красочную картинку. Она обязательно поближе познакомится со всеми этими несносными, недисциплинированными, совершенно необузданными и дикими темными, нанеся им визит на Чарни. Имеет право! Она – мать Верховного Лидера! Лея скосила глаза на Маму, которую так нежно обнимал Папа, потом в другую сторону, Калония светилась вся, потому что дядюшка Эддин что-там шептал ей на ухо.       «Да и плевать, что там пресса напишет!»,- решила Лея, развеселившись, и что там вякнет прогрессивная общественность, и не прогрессивная тоже. Пусть только вякнут! Сами все видят!       Рей вздохнула и прильнула к Кайло:       «А ты не поверил… И не спорь, ты же думал, что у нас ничего не выйдет, что Рены совершенно неподдающиеся и ничем их не пробить. Наверное… Кроме одного оружия…»        «Ну, ты права… Сомневался..»        «А ты не сомневайся больше. Я вот теперь поняла, как еще можно использовать Силу, которая никогда не ошибается!»       Они стояли все вместе, черные Рены и белые Ренши, в Силе вспыхивали миллионы огней, а волнение в ее потоках, как эхом, разносило сияющие всплески общей радости.       Танит вырвалась и подбежала к Викрулу, взяв его за руку. Пресса застрочила в датападах новый эпизод события, а представитель братства, приведя кое-как сознание в норму, спросил:       - Желаете?       - Желаем!- рявкнули Рены.       - Папаша, не зли меня! – пробасил Кардо.       - Понял, - кивнул «папаша», расправив свой белый плайуами, устремил взор в небо, потом пробежался по лицам брачующихся и сказал:       - Объявляю вас. Мужьями и женами. Целуйтесь.       - И все? – спросил тихо Курук Элси.       - Не знаю, - прошептала она.       - И вот нахрена вся эта суета была? – спросил Траджен.       - Так принято, - пожала плечами Миара.        «Зато мы хейпских покоцали», - сказал Ушар.        «И Маме всю кухню разгромили», - вздохнула Юми.       - Может, ты меня поцелуешь? – спросила Анна, - дядька сказал, что надо.       - Я тебя и без «надо» поцелую, - ответил Ап’лек, прижимая Пигалицу к себе.       Танит подергала Викрула за руку, который смотрел на Фэйн кафом, сваренным ею по новому рецепту, и тихонько так почти прошептала:       - Вик, а Вик, а целоваться будете?       - Будем, - улыбнулась вджунская, изумруды в ее глазах сияли ярче, чем изумруды на ее груди.       А Кардо, повернув голову, нашел глазами Маму, в объятиях Папы. Хони обернулась и тоже посмотрела на них. Илла улыбнулась, кивнула, солнечные кудряшки взлетели, защекотав Папу по щеке.       - Я, знаешь, - сказала Мама, - подумала… Ясти… королевская свадьба мне подходит.       - А я? – спросил Папа.       - Твой ингредиент именно то, что мне не хватало. Мы с тобой такой рецепт забабахаем…       - Когда? – серьезно спросил Папа.       Мама оторвала взгляд от поцелуя Хоники и Кардо и посмотрела на Ясти снизу вверх:       - Но не сейчас же! Надо же у детей и на свадьбе погулять…       Тут музыканты очнулись, потому, как Лея дала отмашку. Теперь строго по плану!       Музыка грянула, публика захлопала, пресса защелкала, дроиды кружили, помощники привезли на гравиносилках клетки с набуанскими голубями, тоже, красивая традиция! Лея смотрела с удовлетворением, как молодожены, взяв в руки по голубю, светясь счастьем, подбросили их в синее небо Раталэй.       Птицы тяжело захлопали крыльями (отъелись, мля…), но взлетели. Тут же из клеток были практически выпихнуты остальные, и вся сотня набуанских голубей белой стаей взмыла вверх. Сделав круг, голуби просекли, что не знают куда лететь! Сделали еще круг на высоте, гости и пресса смотрели на полет ста штук птичьей братии, задрав головы. Голокамеры фиксировали столь приятное для глаз обывателя зрелище. Прогрессивная и вся остальная общественность с умилением смотрела на этот символический полет мира и любви…       Голуби заложили вираж и пошли на посадку, обратно к своим клеткам, но, по пути следования, то ли от неожиданной свободы, то ли от недоумения, где они вообще находятся, отбомбились по сиятельной публике и немного прошлись по прессе.       Госпожа Жинжо, осматривая смачную блямбу на груди, не совсем поняла, это входит в традиции или нет?       Профессор Тши,Пак, наблюдавшая все, стоя у подножия лестницы, кивнула джаве Джинго:       - Вот, видишь, дружок, как хорошо, что мы снова оказались в нужное время и в нужном месте.       Лея охнула, непредвиденные трудности! Обосранные гости зашумели, Верховный заржал, леди Рен на него шикнула, а молодожены в этот момент уже были внизу лестницы, на приличной скорости драпая к кораблю.       Доктор Калония, видя замешательство генерала Органы, наклонилась к ней и тихо сказала:       - Новая традиция! Кому попало, это к богатству! Так вот им всем и скажи! Уверяю, теперь голуби на свадьбах будут нарасхват!       На краю коврового покрытия Рены подхватили своих жен на руки, перепрыгивая кусты и цветы, только Траджен, по привычке, закинул Миару на плечо:       - Курук! Заводи! И сматываемся! Домой, на Чарни!       Лея хмыкнула, уже составляя свою речь для журналистов. Помощники погнали гостей к накрытым столам, прессу решили демократично посадить вместе со всеми, а конопатая козявка, подскочив к Маме, громко спросила:       - А когда же вы нам расскажете интимные подробности из жизни Рен?       - Да! – поддержала ее длинная прыщавая девица, по виду рандонийка, - вы обещали!       Кайло и Рей обернулись, Лея остановилась на ступенях лестницы, а Папа, выйдя вперед ответил:       - Никогда! Потому что Илла Вулстред теперь принадлежит к королевскому дому Исопи, а протокол запрещает говорить что-либо прессе без согласования с Его Величеством.       - Мама, - тихо сказал Кайло, взяв Лею за локоток, - мы сбегаем!       - Опять? – почему-то не удивилась Лея, - ну я понимаю, Хакс, у него свадебное путешествие! Мало того, что твои Рены сбежали, теперь мне придется снова что-то придумывать… о новых традициях. Еще и вы?       - Мы же Рен, - улыбаясь сказала Рей, - а Рен всегда поступают так, как им нужно, а не как по плану предписано, так что да, мы сбегаем. На Чарни, домой.

*ЭПИЛОГ**

      Илла, отключив комлинк, сняла садовые перчатки, несколько мгновений еще смотрела, как ЕЕ Величество с нежностью присыпает землей очередной высаженный куст керенно, поправила свою желтую панамку на солнечных кудряшках и сказала:       - Нет, ну ты представляешь, Тинтре, «вообще-то я папе говорила вчера» А!       - А что ты хочешь, Илла, - вздохнула королева, пошевелив фиолетовыми ушками и вскинув на Маму раскосые глаза зеленого, как трава газона королевского сада, цвета, - они там сидят второй день, решают, какие территории отдать под наш с тобой проект туристического кластера.       - Какие, на фиг, территории, когда тут такое дело! – воскликнула Илла, бросила перчатки на маленькую тележечку, в которой теснились кандидаты на пересадку в горшочках, и направилась во дворец.       - Ясти! – голос Мамы разнесся по просторному залу, где за овальным столом восседали государственные мужи Исопи во главе с королем. Папа стоял, облокотившись на трон другана, что-то там шепча ему на ухо. Само королевское ухо двигалось вправо- влево, король слушал и внимал.       На призыв Мамы Его Величество встрепенулось и сказало другану:       - Ясти, судя по тону, мы что-то забыли?       - Это я забыл, - сокрушенно сказал Папа, отлепился от трона и двинулся ей навстречу, а государственные мужи дружно встали, приветствуя столь важную даму в желтой панамке.       - Ясти, - не обращая внимания на мужей, - продолжила Илла, - почему я узнаю о том, что на Раталэй предстоит важное мероприятие только сейчас, когда Элси сказала тебе об этом еще вчера?       - Ну, наши Рен же просто сопровождают Кайло, по службе, а девочки летят, чтобы…       - Ясти! Мне не важна мотивация, важен факт! Собирайся, мы летим на Раталэй! Первый Орден снова там кого-то собрался женить в приличествующих для нас масштабах, нам точно надо быть, представляя королевский дом Исопи!       - Да-да! – согласился друган, и Его Величество растопырило уши в разные стороны – королевское решение! - официально мы приглашены, просто мы немного заняты… были…       Папа вздохнул и кивнул:       - Ну, засиделись тут, с пацанами…       - Вы тут засиделись, – ответила Илла, - а там, на Раталэй, какая-то грандиозная свадьба двух каких-то генералов. Раз Лея взялась за это дело, значит и масштаб соответствующий!