Под сенью разрушенного мира 4: на краю

Холодно. Очень холодно! Ни укуталась в одеяло поплотнее и села. Сверху пробивался тонкой полосой свет, заставляя блестеть крупные гладкие камни стены напротив. Влажные, будто специально отмытые, странные какие-то… Пол истерт и местами продавлен. «Как холодно… И в туалет хочется. Что же делать? Проклятый Карн! В подвале секты лучше, чем дома? Да конечно! Где тут выход?» В комнате оказалось две двери: массивная, окованная металлом, и небольшая, обшитая старым деревом. Рядом c последней будто в насмешку висело большое зеркало. «Ну конечно, повесили, как же! После отравления и смотреть не на что, одни расстройства!» Слева от кровати кресло с сумкой Ни, а в углу — большой сундук. Вся мебель в комнате явно дорогая, массивная, из редкого темного дерева Кона, и совершенно новая, несмотря на древний стиль. «Сектантские хоромы, ишь!» Ни, ежась, притянула потоком золотистой энергии сумку к себе. Нащупав дрожащими руками небольшой сосуд с волшебным огнем, она приоткрыла его и затащила к себе под одеяло. Огонь совсем слаб, чуть больше пламени свечи. Но с ним все же теплее. Неотложное дело настойчиво напоминало о себе, но высовываться из-под одеяла хотелось все же меньше. Ни попробовала использовать Слежение Кона, чтобы узнать, что за дверью, но с удивлением обнаружила, что не может выстроить даже самого тонюсенького канала связи. С Архой тоже не получилось. Ни нахмурилась. Энергетические каналы не запечатаны, потоки энергии Ловов видны, как и прежде. Но подчерпнуть из них ни капли нельзя, будто что-то прерывало связь. Глушилки? Ни запустила поток своей энергии. К немалому облегчению, хотя бы та послушалась, смутно показав узкий коридор с мрачными призрачными огнями. Но Ни не могла положиться только на энергию своего слабенького Источника и почувствовала себя совершенно беспомощной в этом подвале. К счастью, за второй дверью оказалась ванная комната, выложенная таким же отмытым гладким камнем. Немного согревшись, Ни поставила сосуд с огнем на пол, вылезла из-под одеяла, ежась, и поняла, что ее обуви нет ни возле кровати, ни вообще в поле зрения. И одежды тоже. Формы ни на ней, ни запасной в сумке нет. Проклятье! Ни потрогала камень пола ногой. Ледяной! Но все же деликатное дело не терпело отлагательств, и она на цыпочках бросилась к маленькой двери. При виде полноценного сосуда с волшебным огнем заледеневшие пальцы ног заныли сильнее. Ни поспешно сняла крышку, и сразу стало теплее. «Слава Ловам! Где тут заветное местечко? Наверное, за ширмой в дальнем углу». Нашлось! Жизнь сразу стала легче. Ни вымыла руки, стараясь не смотреть в зеркало. Но отражение бледной сероватой кожи все равно испортило настроение, и она сердито тряхнула головой, скрывая отражение золотом волос. «Зачем и здесь зеркало?» — сердито подумала она, перебралась ближе к теплу и укуталась в найденный на подставке мягкий серый халат. Ванная, как и комната, была оставлена в древнем стиле: углубление для купальни прямо в полу, окруженное каменным бортиком, небольшая подставка, низкий шкаф у входа, полный чистых полотенец, рукомойник рядом с ним с зеркалом в тяжелой раме. «Роскошнее, чем в родовом доме Иркрина! Впечатлить хотел, что ли? Вот только сколько бы тут чего ни было, подвал есть подвал». Ни хихикнула в ладонь. Отчего-то Гнилой Лов показался ей не древним могущественным существом, а ревнующим юнцом. «Эх, Карн, не так это делается! Если чувств нет, то никакие подарки и хоромы не помогут». Вскоре стало теплее. Вот только каменный пол еще не прогрелся и холодил босые ноги. Надо как-то выбираться, но как? Ни проверила входную дверь, но она была заперта. Выбить ее без силы Ловов не получится. Сквозь щель под потолком, из которой пробивался свет, Ни не пролезла бы даже в худшие свои времена. Никаких скрытых ходов не нащупалось. Она покопалась энергией в замке и спустя, как ей показалось, целую вечность, все же взломала его. Но дверь не поддавалась все равно. Скользнув потоком энергии, Ни попыталась приподнять засов. «Тяжеленный!» Повозившись и уплотнив золотистую дымку, Ни смогла сдвинуть массивный брусок. Он с грохотом упал на пол, отдавшись эхом в коридоре. Сердце замерло. «О Ловы!» Ни с усилием приоткрыла дверь и выглянула наружу. По тесному коридору, едва освещенному бледными серыми огнями, к ней шел вчерашний полусогнувшийся сектант с подносом еды в дрожащих руках. Завидев ее, он довольно ловко повалился на пол, поддерживая над собой поднос, и поприветствовал: — Доброе утро, госпожа. Никчемный Айар принес завтрак… Ни нахмурилась. — Там опять снотворное? — Госпожа, это обычная пища. Не гневайтесь, молю… — сектант забился лбом о каменный пол, не расплескав, впрочем, с подноса ни капли, несмотря на крупно дрожащие руки. — Перестань. Поднимись, — вздохнула Ни. Сектант встал, подошел чуть ближе и, не поднимая головы, протянул ей поднос. От аромата пряной похлебки и лепешек с травами предательски забурчало в животе. — Милостивая госпожа, поешьте. Ни закусила губу, не зная, как поступить. И откуда взялся забытый за месяцы отравления аппетит? Изголодавшееся дыхание Иста не стало ждать. Оно выпустило из ее тела блеклый краешек и с аппетитом начало гноить еду. «Эй! А как же мне?!» Ни беспомощно смотрела, как вся еда на подносе обратилась в маленькие лужи гнили. — Ничтожный служитель принесет еще, госпожа, — попятился сектант. «Такой лживо-покорный…» В голове родилась идея. — Айар, покажешь мне все здесь? — После завтрака. Только если собираетесь на прогулку, оденьтесь подобающе, госпожа, нижайше прошу вас, Покровитель будет недоволен… — закланялся он. Ни смутилась. Халат, конечно, длинный и закрытый, но Айар абсолютно прав. Разгуливать так совершенно неуместно. Грохотнула дверь, лязгнул засов, и щелкнул ключ в замке. Ни наконец-то очнулась. «Точно, я же собиралась бежать! Какая разница, в чем я?! И форма так-то не нашлась. Хотя, может, еще поискать?» Ни решительно попробовала вскрыть дверь снова, но та больше не поддавалась: похоже, что поверх накинули укрепляющую печать. «Да что же это такое?! Опять этот сектант обдурил!» Кровь вскипела от ярости. «Обманули, как ребенка!» Ни подошла к двери и предложила дыханию Иста сгноить запор. Дыхание колебалось. Кажется, оно хотело это сделать, но не решалось. «Не можешь выпускать нас отсюда?» — мысленно обратилась Ни. Дыхание колыхнулось, будто подтверждая. Повисла мучительно долгая тишина, нарушаемая только возмущениями пустого живота, раздразненного аппетитным запахом. «Предатель!» — мысленно вздохнула Ни. Наконец послышались гулкие шаги, засов грохнул, и дверь вновь открылась. На пороге стоял все тот же ссутуленный сектант с подносом в крупно трясущихся руках. Он поставил еду на сундук и почтительно склонился, почти касаясь земли. — Приятного аппетита, госпожа. Я зайду позже. — Благодарю, Айар. Можешь не запирать меня? — Не могу. Просто позовите, и я сопровожу вас, — покачал тот головой. — Отчего столько недоверия? — Нельзя без сопровождения. Вокруг небезопасно. — Где мы? — с подозрением уточнила Ни, уже догадываясь, каким будет ответ. — В Гнилом лесу. Ни вздрогнула. Запретная зона, настоящее царство нежити! Она покосилась на щель в потолке. — Никто не найдет убежище, госпожа. Внутри мы в безопасности. Еда остывает. Поешьте и оденьтесь, я приду позже. — Благодарю. Ни вздохнула, услышав грохот запираемой двери. Наружу уже совершенно не хотелось. «Карн, какого?! Неужели в скрытом доме не безопаснее?!» В животе заурчало сильнее. «Почему бы и не поесть, хоть какое-то утешение! Хотя все равно сгниет во рту…» Блюда манили. Будто из детства: любимая отцом острая похлебка, сладкий морс и лепешки с пряными травами. Ни невольно вспомнила семью. Как жаль… у нее остался только Гай. И отец, возможно, только пропал где-то. Папочка такой добрый, играл на лютне смешные песни и учил грамоте. Гаю вечно доставалось! Зато в бою был лучше всех, почти на равных борясь с отцом. Но отец был хитрее и постоянно подлавливал так неожиданно, что и не успеешь заметить, как все произошло. Гай сильно расстраивался. Мама тоже была доброй. Такая светлая, такая заботливая и ласковая… Ни невольно утерла слезу. «Где теперь мамочка? Где сестры и братья? Где я сама?» Ни и сама не заметила, как доела. «Так вкусно! И не гниет. В чем секрет? Только что же от дыхания все гнило, а тут спокойно поела… Надо поблагодарить Айара». Ни помотала головой. Как странно! «Что?! Подблагодарить?! Да он же усыпил меня вчера, а в деревне устроил…» Желудок подступил к горлу, и Ни зажмурилась. «Лучше не думать об этом кошмаре. Надо одеться и осмотреться, чтобы придумать, как сбежать». Ни открыла сундук. Дыхание перехватило. Доверху набит аккуратно сложенными платьями в древнем стиле. «Красота какая! Да, я такое люблю, но… Но меня этим не купишь! Вот!» Ни через силу отвернулась от расшитых шелков и Ловы знает какой еще неведомой дорогущей ткани. Никогда столько одежды не было, а такой — вообще нисколько. Сектантская серость и серебро, конечно, но все же очень, очень, очень красивые… «Может, там еще что-то есть?» Ни вытащила из сундука резной деревянный ларь и открыла. Сердце забилось быстрее. «Какая прелесть! Нижние рубашки?» Мягчайший искусно расшитый шелк, тончайшие газовые ткани, кружево и вышивка… «И все цветов проклятой секты! Сплошь серебро и алый». Ни замотала головой. Некстати вспомнилось, что Иркрин подарил ей за всю жизнь только энергетический сосуд и все. Стало мерзко и досадно. «Карн! Меня этим не купишь!» — Айар, — позвала она. В коридоре и впрямь послышались шаги, лязгнула дверь, и сектант зашел. — Где моя форма? — Госпожа, община Кона забрала ее. — Ах… Ни прикрыла рот рукой, вспомнив вчерашнее. Разумеется. Если вырезали пункт, в который просила пропустить отмеченная Истом, никто и разбираться не станет. Она посмотрела еще раз в сундук. «Надеть такое — все равно что признать себя сектанткой. Но больше-то и нечего… Да и красиво так! И здесь не видит никто. Нет-нет-нет, так нельзя!» Ни вздохнула. — А есть простая одежда нейтральных цветов? Можно мужскую, неважно. — Только это. — Я непричастна к секте. — Госпожа, вы избранница Покровителя. — Но он-то не мой избранник. — Госпожа, не произносите таких слов. Нужно быть почтительной к Покровителю, — заботливо поправил Айар. — Я не хочу! — Ничтожного Айара накажут… — залепетал он и закланялся, гулко стуча лбом о камни пола. — Прошу, одумайтесь, госпожа… — Перестань! — Ни испуганно бросилась к сектанту. Айар остановился, но с колен не поднялся и продолжал смотреть в пол. — Госпожа, пожалуйста, извинитесь перед Покровителем и ведите себя должным образом, — дрожащим голосом пробормотал он. Ни вздохнула. Ей действительно нужно выражать почтение Гнилому Лову? Они что, совсем с ума сошли?! — Айар, я не буду ходить в сектантском. — На вас сейчас халат цветов нашей общины, госпожа. — Это не совсем одежда, — смутилась Ни. — Именно потому что это не одежда, ничтожный Айар не может допустить, чтобы кто-то увидел госпожу такой. Я приду позже. Он поклонился, выскользнул и ловко запер дверь — Ни не успела даже рта открыть. «Проклятые сектанты!» Она посмотрела на платья в сундуке. «Проклятый Ист! Лучше ходить голой, чем в этом!» Ни прикрыла глаза и сосредоточилась. Потоки энергии всех Ловов видны как и всегда — темный, светлый, охряный, изумрудный, коричневый и бледно-зеленый, чуть дальше — потускневшие Источники спящих Ловов. Но ближе всего сейчас — огромный гнилостно-серый с алыми искрами. Ни затаила дыхание и нырнула в отвратительный поток, решительно пробиваясь через гниль к жгучему алому ядру. Перед глазами проявился смутный образ лича в лохмотьях, высматривающего что-то в прорыве. — Карн! — Нелари, я занят. — Выпусти меня! Отдай мне мою одежду! — У тебя целый сундук. — Я не буду носить сектантское! — Не хочешь — не носи. — Но меня не выпускают из комнаты! — А ты хочешь выйти в таком виде? — Я хочу нормальную одежду! И домой! — Нелари, я занят. Постараюсь на днях зайти к тебе, не скучай. Ист прервал связь, и сознание выкинуло обратно в комнату, протащив через гнилой поток. «Как мерзко!» Ни заскрипела зубами и повалилась на алый шелк кровати. «Кон! Разве я плохо служила тебе? Почему Гнилой Лов притесняет твою служительницу? Где твоя защита? Меня просто выкинули из твоей общины!» Ни яростно пробивалась к темному потоку, но не могла установить связь. «Кон, я так старалась! Почему меня бросили в секте?!» Ни закусила губу и огляделась. «Ну нет и нет. Сама выберусь!» Взгляд зацепился за щель на потолке. Хотя вокруг и камни, но раствор старый, да и земля вокруг щели поддастся легко, наверное. Ни уплотнила поток энергии и как можно тише отковыряла кусок земли. «Получилось!» Она схватила сумку, с усилием с помощью энергии поднялась и побежала по Гнилому лесу. «Днем нежить не страшна. Главное — пробиться до темноты к поселению. Пустят ли? Формы нет, посоха нет, дыхание спрячу, скажу, что сбежала. Поверят? А если во вчерашнем обвинят? Лучше не думать об этом». Босые ноги кололо ветками и камнями. Ни окутала их энергией и понеслась сквозь проклятый лес, невзирая на боль. Вокруг слышались шорохи. «Что за возня?! Нежить не спит днем? Как же жутко!» Вдруг кто-то схватил ее за ногу. Едва сдержав крик, Ни обрубила мертвую кисть энергией и побежала дальше. Почва стала топкой. «Вот только этого не хватало! Неужели неправильно сориентировалась и пробилась к болоту в центре Гнилого леса?!» «Жутко! И мертвая кисть впилась когтями в ногу. Больно!» Ни проверила связь с Ловами. Такая плохая, но все же… с облегчением отбив мертвую руку базовой техникой Архи, Ни решительно побежала в другую сторону. «Жаль, что отсюда без формы общины и проводника не связаться с Учителем». Совершенно выбившись из сил, Ни вновь ощутила, как нога вязнет. Сердце упало. Ни едва дышала. В груди жгло. Израненные ноги молили о покое. Но сгущающийся вокруг туман совершенно не внушал доверия. Проклятый запретный лес! Как страшно! Рядом на земле завозилось что-то, и Ни запустила техникой Архи. Не рассыпалось. Она вздрогнула и отправила вдогонку чары изгнания зла. Из тумана показалось огромное лоскутное существо, разозленное слабеньким жгучим заклинанием. «О Ловы! Она даже без посоха и формы!» Бежать! Ни прервала заклинание и припустила со всех ног прочь от ужасной твари. Топко. Как топко… «Здесь повсюду проклятые иллюзии, заводящие в болото!» И использовать много заклинаний без усиляющих посоха и формы нельзя, уснет от отдачи прямо здесь. «Вроде оторвалась». Смеркалось. Израненные ноги ныли. Ни огляделась. Из-за спины донесся знакомый лебезящий голос: — Госпожа, ночью здесь опасно, давайте вернемся. «Как же досадно!» — Айар, я хочу увидеть Учителя. — Госпожа, оденетесь, и я вам дам увидеться. Вы все ноги изранили, Покровитель будет недоволен… — запричитал тот. — Я не буду носить сектантское, — покачала головой Ни. — Уверяю вас, ни один член общины не носит подобное. — У вас точно есть нейтральная одежда. Дай мне. — Милостивая госпожа, эта одежда не достойна вас. Проявите внимание к дарам Покровителя, он будет недоволен… — Какая разница, будет он доволен или нет?! — нахмурилась она. — Меня накажут за то, что я плохо смотрю за вами. — И что тебе поручено делать? — Сделать так, чтобы вы были довольны комнатой, обеспечить вашу сохранность и должное поведение. — И что входит в должное поведение? — закатила глаза Ни. — Для вас — возвращаться ночью в комнату, не выходить в междумирье, не дарить себя мужчинам. Помимо этого есть общие правила общины. Быть почтительной к Покровителю, относиться к поручениям ответственно, вести себя соответственно своему положению. — Я ничего не нарушаю. — Вы ходите раздетой и отвергаете дары Покровителя. Это совершенно недопустимо. — Я не в секте. — Госпожа, я лишь хочу предупредить вас. Такое поведение ничего не принесет, кроме проблем. Я бы мог скрыть ваши сегодняшние нарушения, если пообещаете исправиться. — Айар, доложи, как положено. Я не пойду обратно. Я лучше сгину в этом проклятом лесу, чем вернусь! — Ни сжала кулаки и ощутила, как по лицу предательски потекли горячие слезы. — Пожалуйста, пойдемте. Я все равно вас верну. Будете соблюдать правила — сможете поговорить с Учителем. А иначе мне придется запереть вас в комнате. И наказания очень неприятны… — запричитал сектант. — Ты так добр, — вздохнула она. — Это лишь забота о вас, госпожа. Вы устали и голодны. В комнате тепло и ждет вкусный ужин. Темнеет. Пойдемте. Ни вздохнула и поежилась. Холодало. Израненные ноги болели. Хотелось пить и есть. В голову лезли предательские мысли вернуться. «Смысл упрямиться? С Айаром не справиться. В секте накормят и напоят. Идти все равно некуда. И платья с рубашками красивые. Какая разница, какого они цвета? Здесь никто не видит. Иркрин будет любить в любом наряде. Брат поймет. Просто надеть красивое платье, и я смогу увидеть любимого снова — не смешная ли цена? Он наверняка волнуется. Нужно сказать, что со мной все хорошо…» — Айар, можно ли как-то сейчас сказать Учителю, что со мной все в порядке? — В убежище есть проводник общины Кона. Если пообещаете вести себя должным образом — я дам, — кивнул он. — Как я смогу нарушить правила простым разговором? — сквозь слезы рассмеялась Ни. — Нужно помнить о почтении к Покровителю и верности ему при общении с другим мужчиной, — наставил Айар. Ни была готова закатить глаза. — Почтение ладно, но как я смогу ему «изменить»? — Показать свое тело, признаться в любви или намекнуть на подобное. — Это измена? — Да. — Я учту. Пойдем, — сухо ответила Ни и вздохнула. «Сейчас главное успокоить Иркрина, он наверняка волнуется. Напризнаваться в любви еще успею». Айар неожиданно быстро вывел к пролому над комнатой, помог спуститься и заложил щель, укрепив печатью. Стена как новенькая! Ни вздохнула про себя. Ноги саднило. Все изранены. Ужасно, ладно хоть Источник защищает от заражения. Ни прихватила из сундука одежду и прошла в ванную, стараясь не испачкать намытый пол. Наскоро постирав халат и помывшись, она вытерлась и с трепетом надела закрытую рубашку. «Какая мягкая! Эх, если бы не Ист подарил…» А вот платье, хоть и было красивым внешне, оказалось тяжелым и жестким изнутри. На голое тело такое не наденешь. Ни залезла в него и затянула шнуровку. В этом традиционнейшем наряде она напоминала себе красивую дорогую куклу. Ни попробовала улыбнуться, но сходства только прибавилось. «Может быть, это потому что я простолюдинка на самом деле? Если уж носить это, стоит вспомнить традиционный этикет…» Она попробовала изобразить манеры, которым когда-то в шутку научил ее отец, сказав, что ей, возможно, придется продолжить древний род Эрва. Ни уже забыла об этом, но сейчас осознала, что он имел в виду! Отец всерьез это планировал? «Эх, отец! Вот бы исполнить твою волю!» Просто волшебство. Теперь она и вправду снова напоминала благородную девушку, а не куклу. Но манеры настолько преображали, что теперь даже она сама не узнала бы себя. «Ну хотя бы не кукла и хорошо. А платье очень красивое…» Ни погладила вышивку на плотной ткани. Дверь грохотнула, и вошел Айар с подносом ароматной пряной еды и древним поясом старейшины общины Кона. Ни улыбнулась: — Благодарю. Айар вручил пару широких плоских браслетов с древними рунами. «Красивые! Но с чего вдруг?» Ни приняла их и стала растерянно разглядывать. Едва осознав примерное значение узора, она тяжело вздохнула. Проклятые оковы! — Разве оковы прописаны в каких-то правилах? — Личное пожелание Покровителя. Ни сжала кулаки, но, закусив губу, сдержалась. С этим она точно не сможет сбежать. Но не наденет сама — помогут силой, да еще и не дадут увидеть Учителя. Ладно, лучше притвориться паинькой. Позже разберется с узором. Наверняка можно взломать. «Великоваты, разве нет?» Ни примерила на лодыжку. Огромные. Впрочем, едва об этом подумалось, как окова подтянулась, обхватив ногу. Немного холодила. «Ай, Ист с ним! Разберется. Главное, увидеть Иркрина скорее». Ни нетерпеливо схватила пояс и связалась с Учителем. Он сидел в кровати, просматривая какие-то бумаги. Бледный. Осунувшийся. Истощенный. Такой больной, каким она его никогда не видела! — Учитель, как ты? — Ни! Я в порядке. Ты как? — Как принцесса. Кормят, поят, платья дарят. Ты точно в порядке? Очень болезненно выглядишь… — Последний барьер активировал недавно, скоро поправлюсь, — грустно улыбнулся он. Она натянуто улыбнулась в ответ. Как же хотелось его обнять! — Береги себя. — За меня не беспокойся. Как же я рад видеть тебя живой! С тобой точно ничего плохого не делали? — Если не считать, что усыпили и против воли притащили сюда, то ничего. Пылинки сдувают. Если местные правила соблюдать, смогу выходить на связь. — А какие правила? — Возвращаться ночью, не дарить себя мужчинам, почтительно относиться к Исту и что-то там еще… — Ничего себе! Ты в секте или в монастыре Архи? — Пока не поняла, — рассмеялась Ни. — Скажи: «Ист хороший». — Лучший, — мрачно отозвалась Ни. — Была бы ты в детстве такой послушной, — с улыбкой вздохнул он и надсадно закашлялся. Ни нахмурилась. Связь с Коном вредит Иркрину. Эгоистично ее поддерживать без лишней нужды. Сказала, что все в порядке, и ладно. — Я устала сегодня. Давай завтра поговорим. Спокойной ночи! На лице Иркрина промелькнуло удивление, но потом он покосился в сторону Айара и кивнул, видимо, осознав, что ничего обсудить не получится. — Спокойной. Проекция потухла. Айар забрал пояс. Ни отпустила его и мечтательно улыбнулась. «Иркрин! Как бы его поддержать?» В животе забурчало. Ни перевела взгляд на поднос с едой и увидела, что дыхание Иста съело суп в одной из тарелок, а во второй оставило ей. Оно тоже здесь удивительно послушно! Даже пищу не гноит. И не только пищу! Вообще ничего из сектантского не тронуло, и как она раньше не заметила? Ни нахмурилась. «Оно так хорошо ведет себя в секте. Боится Иста? Он точно ее обманул! Даже не пытался извлечь дыхание, только целовал!..» Стало мерзко, и сильнее захотелось есть. Наваристый суп оказался потрясающе вкусным. Будто и нет никакой гнили внутри. Еда успокаивала. Несмотря на подвал, странное платье и правила, появилось ощущение, будто наконец-то дома. Пришла сытость. Клонило в сон. Страх пропал. Ни оставила поднос на сундуке, стянула платье и забралась под одеяло. «Увидела его! Завтра оковы поковыряю и подумаю получше, как сбежать». Ночью из щели в потолке дуло сильнее. Ни поежилась и забралась под одеяло. Хорошо, что не стала мыть голову… Вроде бы и тепло, но сквозит. Ночи в Эрве стали совсем ледяные. Забытая в волосах шпилька мешала, и Ни вытащила ее. Под одеялом так хорошо. И дыхание Иста смирное. И еда вкусная… И Иркрина увидела… Секта — мечты сбываются!