* * *
Когда за спиной Юнги захлопнулись двери полицейского участка, он сразу стал оглядывать парковку в поисках знакомой машины. Заметив черный Хёндай и мужчину, что стоял, опершись о дверь, и махал ему. Мин, улыбнувшись, словно почувствовав наконец облегчение от чего-то приятного и знакомого, пошёл навстречу Сокджину, который своим присутствием будто вернул Юнги в «свой» мир, огородив от сумасшествия последних уже двух дней. — Фух, Юн-и, и заставили же вы с Кибомом меня поволноваться, — Джин притянул друга к себе, заключая в объятья. — Всё нормально? Ты не ранен или типа того? — он стал вертеть лицо Мина, осматривая. — Ха-ха, — прыснул Юнги, отмахиваясь от мужчины, — нет-нет, хен, все в порядке, не переживай, у меня скорее моральная травма после этого местечка, — он кивнул назад, на участок. — Ладно-ладно, садись давай, — Ким указал на машину, доставая ключи и разблокировав её. Юнги с удовольствием прыгнул на пассажирское сидение, откинув немного спинку, и вытянулся, поднимая руки вверх. После ужасных часов бодрствования и нахождения в участке на неудобном стуле, мягкие кресла казались райским местом для отдыха, хотя обычно Мин вечно жаловался, что Джин выбрал машину со слишком грубыми сидениями. Юнги оглядел мужчину, слабо улыбаясь, так как все-таки давно не видел хена и успел соскучатся. Джин, очевидно, тоже пребывал на радостях от встречи, учитывая с какой остервенелостью он на него накинулся. — Ну так что, — начал Ким, выезжая со стоянки и направляясь вниз по улице, — расскажешь, что там случилось? Мин застонал, отворачивая голову к окну и разглядывая пролетающие мимо образы города. Где-то уже можно было наблюдать идущих в разнообразные направления людей, что, несмотря на довольно раннее время, спешили по делам. — Хен, давай позже, я так устал, — и, словно в подтверждении слов, он зевнул. — Но вот что могу сказать кратко: какого-то парня убили там; не знаю, что произошло, но это не было похоже даже на убийство в клубах. Знаешь, такое бывает, но я сомневаюсь, что кто-то стал бы заморачиваться с надписью и вообще… — Надпись? О чем ты? — прервал его Джин, недоуменно глянув на парня. — Там, над телом, была надпись кровью, я полагаю, «Виновен», вот так. — Бред какой-то, — нахмурился Сокджин, потянувшись к горлу рубашки и расстегнув несколько пуговиц. Его до этого мягкие черты лица резко словно огрубели, а брови нахмурились, образуя несколько морщин. Обычно его это сильно волновало, и Джин старался поддерживать кожу в идеальном состоянии, ненавидя при этом шутки про его возраст, которые касались внешности. — Ага, — согласно кивнул Юнги, — у того парня горло было перерезано, — он опустил глаза на свои пальцы, что нервно теребили полы пиджака. В салоне воцарилось молчание, и каждый старался свыкнуться с информацией, которая ещё точно не один день продержится в головах, заставляя обратить на себя внимание. Ким был явно опытнее друга в выцеплении новостей, ибо всегда старался быть на плаву общественных проблем — не зря он является главным редактором независимого издательства. И его не на шутку взволновали слова парня, хоть внешне он и старался оставаться спокойным и не подавать виду, понимая, что его показная обеспокоенность или, еще хуже, расспросы затюканному Юнги не сделают ситуацию лучше. — Голоден? — голос Джина как-то слишком громко прозвучал, и мужчина даже вздрогнул поначалу, не ожидая столько резкого разрыва тишины. — Ха, — шумно выдохнул Мин, — ещё спрашиваешь, хен. Джин хмыкнул, вертя в руках руль и заворачивая на нужную улицу.* * *
— Хей, Минджун, — окликнули детектива Хвана, когда тот уже собирался постучать в дверь к шефу, даже занеся кулак. Он удивленно обернулся, обнаружив подскачившего к нему Хосока, который так и излучал нетерпение, только хвоста, виляющего сзади, не хватало. Как верно подметил журналист, Чон не был обеспокоен ночным происшествием, по крайней мере не так, как были взволнованы другие. Хосока всегда вопрос увлекательности дела волновал больше, чем пострадавшие и даже сам преступник. К тому же, это первое за долгое время дело, что попалось ему и обещало быть стоящим. Хотя он и понимал, что скорее всего ему вряд ли позволят взять это дело, но эти мысли детектив нарочно игнорировал. — Чон, ты бы поменьше подкрадывался к людям так, — закатил глаза парень, чуть не уронив бумаги, которые держал в руках. Хосок, поправив черную куртку, махнул рукой, мол, ладно тебе. Он, заметив, что коллега едва удерживает кучу листов, подсунул руки под них, помогая ему их удержать, а затем и вовсе переложил на тумбу, стоящую рядом. — Тц, можешь даже не полизываться, — закатил глаза Минджун, — знаю я чего ты хочешь. — Ну, Джун-и, неужели ты не сжалишься надо мной и не поделишься, что ты узнал у того парня? — закусил губу Чон, смотря на Хвана исподлобья. — Айщ, все то тебе расскажи, между прочим, приказа ещё не было, — он указал большим пальцем себе за спину, на дверь к шефу Чо. Хосок обречённо вздохнул, ведь надеялся выбить из друга хоть крупицы информации, так как ему не позволили допрашивать свидетеля, а знать хотелось очень много и очень сильно. Он пытался вырвать немного сведений от других ребят, но те либо знали аж целое ничего, либо просто отмахивались от него, хотя иногда и удавалось выловить что-то интересное, что сразу же было выведено синим карандашом в блокноте. — Ты меня так в могилу сведешь, лучше бы к Чимину сходил, а то он уходить собирается, а мне некогда заглянуть к нему. Надо отчёты забрать. — Схожу, как расскажешь что-нибудь. — Эй, Чон Хосок, ты вообще в курсе, что шантаж уголовно наказуем? — Да ладно, Минджун, не тяни, — помахал ладонью Хосок, сжав её в кулак. Минджун, явно недовольный прилипчивостью друга, цыкнул, но, почесав затылок, ответил: — В общем-то ничего необычного: никто ничего не видел, — пожал он плечами. — Парень, которого убили, был наркоманом, он часто бывал в клубах этого района, так что видели его многие, и общался он с кучей людей. — А тот свидетель, кто он? — Мин Юнги, 30 лет, журналист из Стигмы, — сказал Хван, следя за реакцией Хосока. — Стигмы? — нахмурился Чон. — Ага, независимое издание, все дела. Но он тоже ни черта не видел, только столкнулся с возможным убийцей, хотя это особо ничего не дает — тот просто исчез, возможно, просто скрылся по дворам — пока не могу точно сказать. В любом случае пока еще рано говорить о чем-то точно. — А кто-либо еще с журналистом был? — Да, его коллега, Ли Кибом, но он почти все время находился под камерами, так что не вариант, мы еще на месте посмотрели записи. Я попросил, конечно, ребят заехать к нему завтра… — Ясно, как будет еще что-то интересное — зови, — подмигнул ему Хосок, собираясь уже уходить, но его остановил Хан. — Эй, про Чимина то не забудь, мне его отчеты по горло нужны. — Да понял я, понял, принесу, если он закончил. Чон помахал другу, прощаясь с ним, и быстрыми шагами направился к лифту. Нажав кнопку, он закинул голову назад и прижал пальцы к векам, слегка помассировав.* * *
Железные двери с тяжелым звяканьем распахнулись, впуская в кабину холодный воздух, и Хосока даже передернуло. Лифт остановился на цокольном этаже, где находился недокабинет Пак Чимина, что являлся частным патологоанатомом, который вскрывал людей по заказам, так сказать, и имел довольно много опыта работы с участком Хосока — так, впрочем, они и сдружились. Шаги гулким звуком отражались от стен, и детективу даже показалось, что он опоздал, а Чимин давно ушел — так тихо тут было. Однако, из приоткрытой двери на пол коридора лился свет. Чон осторожно постучал, позвав друга по имени. — О, Хосок, привет, я уж думал вы сегодня не придете, — лучезарно улыбнулся Пак, снимая и кладя на стол очки, а затем потянулся к волосам, что были собраны в хвост, распуская отросшие пепельные пряди. — Да, — грубо потер заднюю сторону шеи детектив, — меня Минджун отправил. — О, так ты за отчетами, — Пак стал собирать разбросанные по столу листы в папку. — Это отчет о вскрытии из морга, тут не особо много, сам понимаешь, это пока предварительно, позже будет более полный. Не ночь, а кошмар полнейший. Представляешь, меня допускать не хотели, что пришлось возвращаться за кучей документов. — Да уж, заставили же мы побеспокоиться многих, — улыбнулся Хосок, принимая папку из рук Чимина. — Ты не осматривал тело сам? — спросил Чон и, получив отрицательный кивок и «Только немного» в ответ, продолжил: — Слушай, а на твой взгляд было что-то… необычное? — Ха, — усмехнулся Чимин, — опять все выспрашиваешь. Минджуна уже успел задолбать? — Ну, хен, прекрати издеваться, — обреченно простонал Чон. — Так, было что-то? — Кровь. — Кровь? Они уже успели анализы провести, что ли? — Да нет, дело не в этом. Кровь на самом месте преступления. Видишь ли, она была слишком жидкой, словно перемешана с водой. И да, убили паренька явно не в самом туалете. Хосок удивленно глядел на врача, то ли ожидая, что тот еще что-то скажет, то ли пытаясь самому сопоставить действительно неожиданную информацию, ибо сам он оглядел тело, но не найдя для себя ничего примечательного, оставил это другим. — Интересно, как можно было убить где-то человека, протащив незаметно до туалета? — Хосок поднес руку ко рту, закусив кончик большого пальца. — Как знать, но держи меня в курсе. В любом случае дел у меня сейчас нет. Пока Хосок размышлял над собственным вопросом, Чимин встал изо стола, разминаясь, и подошел к креслу, начав собирать свои вещи в сумку, попутно снимая халат. — М, Хо, как там Гук, кстати? Давно его не видел, — обернувшись к Чону, он спросил: — Ты же со мной идешь? — А, да, пойдем скорее, время уже, — он постучал по циферблату часов на правой руке. — Мы и так сверхурочно работали. С Чонгуком все нормально, пока не вышвырнули из универа. — Ха-ха, да ладно тебе, Гук умный парень. Может, посидим на этой неделе вместе? А то сто лет уже не собирались, — Чимин вместе с Хосоком направились к выходу. — Не переживай, как только Чонгук узнает об этом деле, он с нами будет постоянно зависать — ему только дай повод пошариться в делах — он сразу прискачет. Чимин посмеялся со слов Чона, хлопая друга по плечу. — Не кажется ли тебе, что ты с ним жесток? — Жесток? Да я лучший брат! — Обязательно, — Чимин, бросив в Хосока еще пару шутливых колкостей, чуть не получил затрещину от Чона, пока закрывал кабинет.* * *
Сокджин стоял на кухне, около плиты, осторожно перемешивая кофе, что собирался варить, в турке с водой, периодически отвлекаясь, дабы переключить музыку, приглушенно играющую на фоне. За окном, что находилось напротив плиты, и в которое Джин иногда поглядывал, солнце уже начало клониться к горизонту, отбрасывая крупные оранжевые лучи по стенам и мебели, когда мужчина услышал шебуршание рядом с комнатой, а затем в кухню вошел сонный Юнги. Он вытянулся и простонал, закидывая голову назад. Мин прошел босыми ногами по холодной плитке пола, недовольно шипя из-за слишком резкой смены температуры, а затем, отодвинув стул, уселся за стол, подпирая щеки обеими руками. — Доброе утро, хен, — хриплым голосом не очень внятно произнес Юнги, то открывая, то закрывая глаза, не в силах до конца проснуться. — Вообще-то уже вечер, — ухмыльнулся Джин, выключая и снимая с плиты турку, и потянулся к верхним шкафчикам, чтобы достать две небольшие чашки. — Ой, хен, не ерничай, — фыркнул Юнги, пытаясь дотянуться до своего телефона, что оставил еще утром здесь. Ким развернулся, подходя к столу и заглядывая Мину в экран, и поставил обе кружки, садясь напротив друга. Закатив рукава кофты, Джин взял конфету из небольшой коробочки, что всегда стояла на столе, и отпил кофе, смотря на Юнги, который прокручивал ленты, усиленно ища нужные статьи. — Можешь даже не пытаться — я уже все смотрел — всего пара упоминаний о происшествии, но ничего такого, — пожал Сокджин плечами, заранее поняв, что так усиленно ищет Юн. — Да, — огорченно вздохнул тот, — это точно, даже обидно как-то, знаешь ли, — он с благодарностью взял чашку с кофе. — Хен, — после недолго молчания начал снова Мин, стуча ногтями по керамическим стенкам, — как думаешь, насколько это все может быть серьезно? По приезде, еще утром, Юнги рассказал все, что смог вспомнить, Джину, а тот, в свою очередь, внимательно его выслушал. Больше всего его удивил факт возможного столкновения с убийцей, и сложно было не заметить насколько это омрачило старшего. В какой-то момент он даже перестал слушать друга, позволяя опасениям заполнить мысли. Естественно, что сама численность Мина в этом сложном деле, а Ким был уверен, что оно выдастся тяжелым, могло нагнать неприятностей как самому Юнги, так и их издательству, которое у полиции и так на прищуре. — Ты про всю ситуацию в целом, или про то, что ты к этой истории подвязан? — Вообще про все, черт, сначала я не особо волновался. Типа, да, обнаружить труп, конечно, явно не рутинно, но все же про убийства я почти каждый день читаю, да и пишу, но тут… — он замялся, не зная, какие подобрать слова. — Айщ, чем больше проходит времени и чем больше я об этом думаю, тем больше я начинаю переживать и во всем сомневаться. Джин, осторожно касаясь сначала пальцев, взял руку Мина, слегка сжав. Тот вскинул голову на хена, который всем видом показывал, что тот мог не переживать рядом с ним и высказать все, что его волнует, что он может не бояться быть нерешительным и потерявшимся, ведь на это и нужен он — направить. Юнги сжал руку в ответ, шумно выдохнув. — Юнги, послушай, — начал старший, отпуская чужую ладонь, — переживать в такой ситуации — нормально, да, ты даже не в первый раз видишь труп и все же, как ты и сказал, это две разные картины. Я не знаю во что это выльется, но ты определённо можешь рассчитывать на мою помощь. — Спасибо, хен, — хмыкнул Мин, театрально вытирая слезы в уголках глаз. — Но не думай, что я не видел тех искорок в твоих глазах, — внезапно сказал Джин. — О чем ты? — наигранно удивлённо ответил Юн, делая вид, что совершенно не понимает, к чему клонит Ким. — Хэй, я знаю тебя почти десять лет, Мин Юнги, так что даже не пытайся меня провести. Думаешь, получится что-то интересное из всего этого вынести? — Ну, — протянул журналист, — в общем, да, — сдался он, подняв руки, изображая, что его поймали. — Хен, дело то может быть громким. Ты подумай: скоро парламентские выборы, плюс среди партий тоже не все ладно, а у них появляется убийца. Не исключаю, что это может быть и единичный случай, но взбудоражит он всех точно. Не знаю, что будет дальше и насколько секретным оно может оказаться, но если кто-то и захочет спрятать, то мы как раз и обратим на это внимание. Они еще за прошлый раз должны… — Они могут оставить многое в «тайне следствия», — задумался Джин. — Ты ведь не просто журналист, а свидетель, так что могут быть проблемы с этим. — То, что они решат оставить только для внутренних архивов — останется до официального разрешения, однако, — Юнги закусил губу, немного тушуясь, — я не хочу, чтобы все получилось, как тогда. Мы не государственные СМИ, и детали расследования деталями, но факт убийств скрывать они не имеют права, а мне кажется, они именно так и захотят поступить, — развел руками Мин. — Хорошо, — согласно кивнул Сокджин, допивая кофе и вставая из-за стола, и поставил свою кружку на столешницу. — В конце концов, кто, если не мы. Хотя, я полагаю, это будет сложнее: они уже знают где ты работаешь, так что придется попотеть. Юнги почесал затылок. Ким был прав: их издательство не жалуют особо, и это может сыграть сдерживающую роль. Однако все могло повернуться ровно в другую сторону, благодаря боязни перед развержением еще больших конфликтов, а именно сокрытием убийств и усиленному давлению на журналистов, что сказались бы не очень хорошо на репутации как минимум полиции. — Кстати, хен, — вспомнил неожиданно мужчина, — ты не мог бы узнать кое о ком? Один из тех детективов, что были в клубе, показался мне, м, — протянул он, — интересным? Во всяком случае, он, кажется, очень даже заинтересовался всем этим. — Как зовут? — спросил Джин, все еще стоя спиной к другу, моя посуду. — Кружку подай, пожалуйста. — А, да, — спохватился Юнги, неловко выпрыгивая из-за стола и подавая свою чашку. — Чон Хосок. — Чон Хосок, — повторил старший. — Как будто что-то знакомое. — Вполне может быть, думаю, он мог где-то фигурировать, — Мин оперся о столешницу, скрещивая руки на груди. — Что ж, дам знать если что, но не думаю, что там можно будет найти что-то слишком впечатляющее. Юнги в ответ лишь поджал губы, даже не зная согласен он с этими словами, или то чувство, которое и заставило его в принципе упомянуть о детективе Джину, билось в голове сильнее, звеня громче. Мин не знал, что так привлекло его внимание, ведь они с тем мужчиной перекинулись разве что взглядами да парой слов еще когда были в клубе, однако именно это отчасти и сподвигло его интерес к этому делу. Несмотря на некое безрассудство и готовность бросаться на рожон, так присущие ему, Юнги подумал о том, что осторожность и наблюдательность Джина в противовес могут прийтись кстати. Что ж, ему определенно не терпелось встретиться с Чон Хосоком, но с этим пока придется повременить хотя бы до понедельника, ибо никаких планов, кроме проведения этого вечера в компании хена за просмотром какого-нибудь фильма, Мин точно не планировал создавать. Когда Юнги впервые встретил Сокджина, будучи еще студентом, которого восхищало всё и все, кто что-то писал и издавался, то он уже тогда почувствовал бешенную, но близкую энергетику. Страсть, которой Джин читал им те несчастные несколько лекций в их университете, давшие самому Юнги многое не столько в практическом смысле, сколько в моральном, восхищала студента. Было видно, насколько сам Сокджин горел каждым своим словом и текстом, поэтому и не было удивительно, что он быстро поднялся среди других редакторов и издателей. Тогда на почве неподдельной заинтересованности личностью Джина Юнги стал искать пути, чтобы познакомиться с ним ближе, что было не так просто, поскольку тот был мало того, что восходящей звездой журналистики, так еще и сыном довольно известного литературоведа, а потому всегда был окружен вниманием. Но и студент сдаваться просто так тоже не собирался: старался обратить на себя внимание на лекциях, посещал мероприятия в тогдашней редакции Кима, отправлял свои работы. И спустя какое-то время безумно радовался пришедшему утром на почту сообщению с предложением о встречи и обсуждении дальнейшей публикации статей студента. Они стали проводить время в офисе, кофейнях и других местах, чтобы вживую обсуждать все, чего только могли касаться их мысли. Когда же Мин нашел в нем еще и единомышленника в вопросе расследований событий, которые часто замалчивались, их отношения вышли на новый уровень, где могло быть только «каждый за всех», в ином случае — крах всего и сразу. Именно стоя тогда на кухне мужчины, Юнги понимал, что это тот человек, которому он может не бояться доверить все свои переживания и страхи, который будет так же отчаянно защищать друга перед темным царством, что все еще заполняет многие уголки. Джин ни за что не даст ему потонуть, и если все остальное представлялось смутным, смешиваясь во что-то непонятное, то в этом он был уверен как никогда.