Любишь пожёстче?

Соски царапал жёсткий ворс ковра, колени саднило, а её парень, любитель садо-мазо, продолжал вколачиваться в упругий зад членом. Агата не любила анал, но Александр в последнее время всё чаще на нём настаивал, иногда влетая в попу резко, без подготовки, и на всю длину сразу. — Кричи, чтобы все слышали, — больно шлёпнув Харрис по попе. От вспышки боли и даже от какой-то обиды, из глаз Агаты покатились слёзы, ведь в отличии от своего молодого человека, она не любила подобные проявления страсти. Жёсткий, животный секс с элементами БДСМ был совсем не для неё, и к своему стыду, Харрис всё чаще вспоминала случайную интрижку — быстрый перепихон в спортзале с парнем, что был для неё лишь другом. Милый, нежный Сэм… — А теперь соси, сучка, — Нильсен резко поднял её из догги, подводя внушительный хер к лицу. От непонятно откуда возникшей злобы, присыпанной размышлениями на тему, что вообще она здесь делает, Харрис прикусила кайфующего Алекса, но тот, сочтя это за игру, лишь глубже вошёл в её горло, вызывая рвотный позыв. Агата со всей силы оттолкнула его от себя, сдерживая тошноту и отвращение от того, что в этот момент Харрис поняла, что здесь совсем не её место. Не о Нильсене она грезит, оставаясь наедине с собой. Не он — объект её вожделения и… любви. — Что, плюшечка, было слишком глубоко? — Алекс схватил флоггер с тумбы, опуская плеть на её натёртые ковром соски. — Остановись! — полувсхлип, полустон, что послужили лишь спусковым крючком. Нильсен резко дёрнул Агату за волосы, запрокидывая голову, обнажая шею, на которой за сегодняшнюю ночь заметно прибавилось засосов и укусов. От осознания этой мелочи, Харрис вдруг стало стыдно. И захотелось отмыться. В этот самый момент Агата поняла, что эйфория от его появления в жизни прошла. Что то плечо, что было так нужно после смерти тётушки, больше ей не пригодится. А внутренний стержень Нильсена теперь не поддерживает и Харрис тоже. То, что казалось забавным, местами милым, а местами очень развратным, грязным и от того так заводящим, уже таковым не являлось. Агате до смерти осточертели все эти проявления сущности Александра, надоела бесконечная жизнь на пороховой бочке. Харрис хотелось жить в спокойствии, насколько это было возможно в складывающихся обстоятельствах, при бесконечной борьбе за свою жизнь и беготне от смерти. Ей нужна была тихая гавань, а Нильсен таковой не являлся. Он властно спустил свои руки к её клитору, до искр из глаз сжимая и выкручивая нежную плоть Агаты, а затем грубо толкнулся в неё пальцами. — Мне больно, — внезапно выступившие на глазах слёзы отрезвили Харрис окончательно. — Хватит! Александр повалился на пол, удивлённо разглядывая Агату. Даже волна его подступающего оргазма, казалось, схлынула, оставляя в его глазах не беспокойство, а какую-то странную, неведомую ей раньше, злобу. — В чём дело? — стальные нотки в голосе Нильсена заставили вздрогнуть и поёжиться, обхватив себя руками. — Алекс, хватит, — Харрис покачала головой, с трудом поднимаясь с пола. — С меня хватит! — И куда ты собралась, Лилла Каттен? — ухмылка тронула его губы, и Нильсен растянулся на ковре, с каким-то маниакальным удовольствием наблюдая, как Агата, метаясь по комнате, собирает свои вещи. — Ухожу, я ухожу, — истерически рассмеявшись, Харрис подхватила платье, и, накинув одеяние на обнажённое тело, засеменила к выходу из комнаты. — Я разве тебя отпускал, милая? — Александр мигом оказался с Агатой, и иллюзия, что она сможет так просто унести ноги, испарилась. Нильсен грубо заломил её руки и оттолкнул к кровати, в мгновение ока в его ладони блеснули наручники, что защёлкнулись на её запястьях. Глаза Харрис округлились. — Что ты… — но договорить Агата не успела, ощутив шлепок по щеке такой силы, что голова буквально отлетела в сторону. Перед глазами всё поплыло. В сознании взорвался мощнейший диссонанс о происходящем сейчас и прошлом. Это уже не игра. Горестно отметив, что Александр, отправляя Харрис на матрас, надорвал рукав платья, и теперь некогда одну из любимых вещей можно будет выкинуть. Почему-то сейчас заботило именно это. Размышления о том, можно ли зашить нежную ткань, отвлекали от того, что Нильсен собирался с ней сейчас сделать. Агата не смотрела, но слышала, как открывается тумбочка. Чувствовала, что на постель летят игрушки из арсенала Александра. Омерзительно. Именно омерзительно себя чувствовала Харрис, с силой дёргая руки. Но металл лишь больно впивался в запястья. Она не кричала, пуская все силы на то, чтобы вырваться или на крайний случай дать Нильсену отпор, хотя бы оттолкнув того ногами. — Ты давно бесишь меня, Агата, — Александр силой пытался развести её колени, но Харрис не подпускала, отпинываясь. Ещё один тяжёлый удар по лицу, и стройные ноги раскрылись непроизвольно, только бы удары больше не повторялись. Хотелось покрыть Нильсена отборным матом, но язык словно занемел. Устроившись между ног Агаты, Алекс насадил её на свой каменный член, заставляя вскрикнуть от чувства наполненности. Войдя в сухое лоно, он засмеялся, дёргая с простыни что-то из своих «орудий». Когда к кольцу ануса Харрис приблизился прохладный силикон, она вздрогнула и снова начала извиваться, вырываясь. — Отпусти, идиот! — но Нильсена это лишь разозлило. Плеснув на ладонь смазку, он шлёпнул Агату по заднице, погружая в неё сразу два пальца, распределяя по внутренностям строптивицы лубрикант. — Ты сама напросилась, Лилла Каттен, — Александр резко втолкнул в неё фаллос, размерами ничуть не уступающими его собственному члену, что имитировало двойное проникновение, заставляя Харрис закричать, что есть мочи. — Помогите! — слёзы снова обожгли щёки, а лицо исказилось от боли. — Будешь так орать, я больше с тобой церемониться не стану, — Нильсен начал хаотично долбиться в её плоть, включая на резиновом друге мощнейший режим вибрации, что вкупе разрывало нижнюю часть дела юной девушки, попавшей в лапы к сумасшедшему. — Сэм! Помоги! — снова набрав в лёгкие воздуха, изо всех сил прокричала Агата. — Сэм! — Так вот, кто тебя беспокоит, Каттен. К нему собралась? — он оскалил зубы, пригладив светлые волосы. Стук в дверь заставил Нильсена оторваться и зажать рукой рот Харрис. — Только пикни, — тишина, повисшая в комнате, была осязаемой. Настойчивый стук повторился. — Алекс, Агата кричала, вставай! — на дверь с той стороны обрушился кулак. — Малыш Сэми, поищи её сам! Я уже сплю, — лениво протянул Нильсен. — Твою мать, Алекс, открой дверь! — Макото снова стукнул кулаком. — Ищи Харрис, скоро присоединюсь! — громко выругавшись, Сэм отошёл от двери номера товарища. Агата всхлипнула, осознав, что шансы выбраться из лап Нильсена невредимой тают. Швед собрал в кулак валяющуюся неподалёку рубашку и, скомкав её, запихнул в рот Харрис как кляп. Лениво пробегаясь пальцами по внутренней стороне бёдер Агаты, Александр вытащил вибратор, отбрасывая тот в сторону. Харрис жалобно стонала, не способная выдавить и звука больше. Когда очередной стук разнёсся по номеру, Агата заскулила так громко, как только позволяла ткань, заткнувшая рот. — Нильсен, какого чёрта у тебя там происходит? — голос Эллиа донёсся через щели двери. — Всё в порядке? — Мы заняты, чёрт тебя дери! — огрызнулся Александр, вдавливая хрупкое тело Харрис в кровать. — Агата? Если всё хорошо, ответь! — великан за дверью не спешил уходить. Харрис замычала. — Ответь ему, чтобы проваливал! Без глупостей, иначе будет хуже, — и Нильсен выдернул кляп изо рта Агаты. — Помоги… — ей казалось, что она кричала, но собственный голос предательски подвёл, прозвучав тихо. — Сука! — Алекс сплюнул на лицо Харрис, сдавливая ладонями горло. — Эллиа! — издавая хрип. — Чёрт! — и не став церемониться, Ноябрь навалился на дверь. Та не поддалась, хоть и жалобно скрипнула. Удар. Ещё один. В дверь и по лицу девушки. Остальное произошло за одно мгновение. Эллиа справился с преградой, и, не думая ни о чём, спустил курок, выстрелив Нильсену в ногу. — Ублюдок, тебе не жить! — схватив шведа за шкирку, Эллиа несколько раз вмазал Александру по лицу, получая удовольствие от хруста сломанных челюсти и носа. Нильсен обмяк, размазывая кровь из раны на лодыжке по телу. — И бонус, — вывернув шведу руку, ломая локтевой сустав, Ноябрь отшвырнул Алекса как тряпичную куклу. — Эллиа, — очередной неудержимый поток воды из глаз Харрис. — Ты в порядке, девочка? — оглядевшись, Ноябрь взглядом выцепил ключи, и уже через несколько секунд отстёгивал наручники от ладоней Агаты. — Я так испугалась… — Харрис не могла пошевелиться, еле притянув к себе дрожащие руки. — Какого чёрта здесь шум?! — Ева ввалилась в номер с пистолетом наготове. — Стервочка, покарауль этого, — кивая на Нильсена. — Агате нужна помощь. Словно пушинку, бережно и ласково, Эллиа поднял Харрис на руки, вынося прочь из комнаты. — Он тебя больше не тронет. Никто и никогда не тронет, я не позволю, — выдохнув, Ноябрь прижал к себе Агату, касаясь губами её макушки. Стоит ли говорить, что о Сэме Харрис в скором времени забыла, как и о том кошмаре, что был надолго упечён за решётку? Теперь Агату никто не посмеет обидеть…