Больно не будет

Мужчина не считал, сколько раз видел альбиноску в ужасающем состоянии и предпочитал не задумываться об этом — весьма предсказуемо, ведь перед ним, вновь был обтянутый кожей скелет. Смотреть на неё было почти невыносимо, но болезненная сладость, сжавшая когтями душу, не торопилась уходить. Вот уже четвёртый день девушка находилась в искусственной коме в ожидании момента, когда её можно будет безопасно вернуть в сознание. Свежие швы, раскиданные по всему телу, напоминали о проведённых недавно операциях. Тяжело было представить, через что она прошла: черепно-мозговые травмы, кровоизлияния в мозг, множественные раны, незаживаемые следы зубов тварей тёмной стороны, обломки стрел, оставшиеся в плоти явно больше чем на несколько часов свидетельствали о не лучших днях жизни. Едва ли Стив мог понять, что ощутил Тони, когда Фафнир, вцепившись зубами в скрытую необычной бронёй руку, вытащил хозяйку из тени и издал жалобный рев. Даже сейчас дракончик, ужавшись до минимально возможного размера, беспробудно спал в ногах напарницы. Несложно было догадаться, что он не собирался открывать глаза пока не почувствует изменения в её состоянии. Иногда, несмотря на кому, Лекс впадала в мучительный бред. Объяснить это никто не мог. В такие минуты белые, стянутые в неумелую косу волосы, отросшие до удивительной длины, трепались, а пряди начинали выбиваться из причёски. Роджерс и сам не был уверен, что его пугало больше — когда бывшая возлюбленная неподвижно лежала с вытянутыми вдоль тела руками, подключенная к куче диагностического оборудования и с капельницей, почти без пульса в силу своей анатомии или же когда оживала и начинала метаться в безумии и стонать что-то нечленоразборное, изредка зовя разных людей по именам. "Я бы даже не позвонил, если бы она не звала во сне тебя несколько раз, " — признался при встрече ему Старк вместо приветствия. На этом их разговоры и ограничились. Мужчины сменяли друг друга в палате, забываясь часто в коротком беспокойном сне сидя прямо на полу и сжимая в руках ледяную белую ладонь, но больше никого кроме врачей не пускали. Больше никто и не знал о возвращении изгоя — Тони сумел сохранить в тайне её появление в мастерской, а Стивен улетел из Петербурга без объяснений, отправив свою команду в дружественную обеим сторонам Ваканду, сначала разослав их в разные точки планеты, чтобы спутать следы. Подлости от гения они не ждали, но Гидра и прочие недоброжелатели могли сесть на хвост отколовшейся половине Мстителей. В очередной раз начался приступ. Лицо под кислородной маской исказилось как будто бы от сильной боли, сама же девушка выгнулась, уперевшись локтями в кровать и не касаясь последней спиной. Из тонких губ вырвалось что-то неразборчивое, но в душе поселился могильный холод от суеверного страха. В альбиноску словно вселился демон. Ноги её свело судорогами, из-за чего пальцы поджались, по лицу покатился пот. Звать врачей было бесполезно — в такие минуты никакие препараты словно не действовали на полукровку. Тело обмякло на белоснежных простынях так же неожиданно, как вздыбилось, хотя обычно приступы длились достаточно долго. Стивен тяжело вздохнул и нежно провел рукой по тем частям лица, что не были закрыты. По указательному пальцу скатились бисеринки пота и слезы. Иронично, ведь она всегда так мало плакала... — Снова приступ? — Тони вошёл в палату. Выглядел он, мягко говоря, измотанно. Было заметно, что рубашку Старк не менял третий день — ровно столько он не покидал пределы медицинского блока загородной базы. — Очень короткий. Бывший военный тоже не был настроен на разговор. — Я говорил с доктором Мёрфи. Они больше не могут держать её в коме, Лекс все время пытается самостоятельно вернуться в сознание. Мы не понимаем, как она это делает, есть вероятность, что вопреки действию медикаментов она смогла сохранить сознание в активном состоянии. Наверняка это влияние её малоприятной стороны. — Он платком аккуратно промокнул сероватое лицо. — Сегодня её начнут готовить. — Значит, переведут в палату интенсивной терапии. Когда к ней снова можно будет прийти? Старк пожал плечами, показывая, что не знает. Ожидание затянулось на ещё три дня, а течении которых девушку осторожно выводили из медикаментозного сна и приводили в более приемлемое состояние. Ходить она ещё — к стыдливому счастью опекуна — не была способна и первые шаги по прогнозам ей можно было делать только через несколько дней. Плохой новостью стало то, что Лекс совершенно не шла на контакт и то и дело пыталась сбежать, сползая с кровати и пытаясь добраться до тени, из-за чего её зафиксировали ремнями. Побег провалился только благодаря Фафниру, за ногу тащившему хозяйку обратно к кровати. Доктор Мёрфи утверждал, что попытка побега является хорошим знаком — тяга к жизни у пациентки не пропала. Второй плохой новостью стало то, что девушка убила медсестру. Женщина средних лет попыталась провести внешний гинекологический осмотр, чтобы проверить заживление кровоизлияний в интимной зоне и была найдена со сквозной дырой в груди. Кончик белоснежной косы, вымазанный в крови и покрытый обрывками сосудов, недвусмысленно намекал на орудие преступления. Когда же не согласуя с фактическим опекуном пациентки волосы попытались обрезать жертв добавилось — ножницы, которыми пытались перерезать пряди, просто напросто сломались о них, а держащий их человек получил непредусмотренное природой отверстие в руке. Он увидел её впервые в не лучшем состоянии — обычные ремни не могли удержать девушку, из-за чего их заменили другими, светло-серыми, из какого-то соединения, в котором мужчина ничего не понимал. Он солдат, а не учёный. Косу приковать к кровати так и не удалось, равно как и обрезать, из-за чего была рекомендованная дистанция, ближе которой подходить не рекомендовалось. И все же Стив сел прямо на край кровати и переплел свои пальцы с другими, холодными. Девушка не реагировала, только смотрела на него хмуро и с угрозой. Кончик косы опасливо шевельнулся, но нападать мидгардка не спешила. — Привет. — Больше ничего в голову не пришло. Капитан так много хотел сказать ей, о стольком спросить, но все в момент вылетело из головы. Всё, кроме двух слов. — Я скучал. Льдистые глаза прищурились. Лекс молчала какое-то время, но после, наклонив голову к плечу, все же процедила: — Поэтому я не могу уйти? — Нет, — спешно ответил мужчина. — Тебе ещё нельзя ходить. Тебя освободят, когда твоё здоровье придёт в норму. — Не освободят, а посадят на цепь, ты и сам это хорошо знаешь, — прошипела беловолосая, злобно оскалившись. Ничего хорошего выставленные напоказ клыки не предвещали. — Ты слишком плохого мнения о Тони... — начал было мужчина, но его перебили. — Слишком хорошего. Думай я о нем плохо, то сказала бы, что меня убьют после допроса. Но я же знаю, что ему духу не хватить казнить собственную дочь, даже приёмную. Он всегда был слишком милосерден. — Лекс почти выплюнула эти слова. — Лет семь назад я была такой же, хотя убить все равно для меня было не так сложно, как для него до сих пор. Капитан ощутил, как в груди расплывается что-то болезненное и острое. Где девочка, которую Тони почти за руку привёл когда-то в башню со словами "Знакомьтесь, это Лекс"? Где наивная, всегда вежливая и улыбающаяся милая девчушка, которая вечерами играла на фортепиано и пела для него, которую он тренировал, с которой растил щенка? Зевс... К своему стыду мужчина почти забыл о животном, оставив на попечение второй половины команды. Иногда ему присылали фотографии, где Нат обнимала уже взрослого кобеля, которого за это время надрессировала, спасаясь от одиночества из-за частых внутренних конфликтов Беннера. Кэп подумал, что стоило бы привести собаку. Он надеялся, что если, окружить девушку любовью и заботой, то она оттает. Это уже случалось однажды, нельзя было терять надежду. Господи, что же с ней произошло, что она превратилась в жалкое подобие человека? Когда её тело стало терять прежние черты, уподобляясь отчасти своим предкам? Откуда клыки, загнутые когти, неестественно длинные пальцы, периодически исчезающие радужки? — Это же не ты, Лекс. Я помню настоящую тебя... — Он крепче сжал её пальцы, стараясь при этом не причинить боли и с мольбой посмотрел в потемневшие от гнева глаза. — Я помню малышку, которая наивно прижималась к моему боку под снегопадом, которая верила в то, что в каждом есть что-то хорошее, которая любила горячий чай и могла часами напролёт говорить о чем угодно, чтобы развеселить уставшую от фобий Ванду. Я помню тебя. — Я изменилась! — Подняла голос девушка и так же резко замолчала. Продолжила она уже тихо и гораздо спокойнее, с некоторой отрешенностью на лице. — Ты не знаешь, что я пережила. Почти десять лет прошло с тех пор, как Фьюри помог мне сбежать. От меня ничего не осталось. — Расскажи. Она может и хотела бы нагрубить, но не нашла в себе сил. Норвежка устала от собственной агрессии и пришла к выводу, что ей легче говорить перед одним человеком, чем перед толпой. Да и не его ли она хотела увидеть в бреду и забытье ещё до того, как попала к повстанцам? Не его ли желала обнять, помня, что именно он меньше всех сделал ей больно из самых близких? — Когда Фьюри помог мне бежать Тор уже знал все и был готов. Они заключили сделку. Одинсон должен был молчать о том, что я жива и отчитывался только директору, а мисс Фостер получала протекцию Щита и работала под его защитой. Старый ворон знал, на что давить. — Начала долгий рассказ полукровка. — Я была убита, Стив. Я потеряла друга в твоём лице, любовь, ребенка, доверие людей. У меня ничего не осталось. Я не видела сил и смысла жить дальше, перестала бояться Смерти и молила, чтобы она забрала меня, но у неё другие планы. Мы встретились снова не так давно, но про это позже. В Асгарде я долго приходила в себя, пока не поняла, что война близко и мне надо готовиться. Время там течёт иначе, чем здесь, за почти десять лет я прошла путь от оруженосца до девы меча, возглавила вместе со своим женихом отряд эйнхериев, удачно завершила пару дюжин дипломатических миссий и битв. Я была помолвлена с хорошим человеком, который умер потому что любил меня и знал, что не может получить взаимность. В отличии от меня он не сдался и был смелым до конца. Мы были почти счастливы. Девушка взяла короткую передышку, чувствуя как давит в груди при воспоминаниях о Хогуне. Она ведь все же нашла силы оплакать его, боль перестала быть настолько острой. Но как долго ещё будет заживать эта новая рана? — Когда пришла Она, то выяснилось, что Один покинул свое царство много лет назад, его подменил Локи под плотной иллюзией, почти подчинил копье Гунгнир. Мы нашли царя слишком поздно. Моё пророчество снова сбылось — он истаял у меня на глазах, огласив последнюю волю. Почти сразу появилась Хела. — Склеры пролготили радужку, оставляя пустое белое полотно. Мужчина понял, что началась самая тяжёлая часть истории. — Началась эпоха террора. Тор и Локи выпали из радужного моста, да и против неё они ничего не могли поставить. Она убила всех, кто не подчинился, подняла армию мёртвых, загнала людей в кошмар наяву. Она убила человека, который смог вернуть меня к жизни и дать надежду на будущее, а меня превратила в игрушку. Она делала со мной все, что только хотела — пытала, переодевала, развращала, заставляла убивать. А я подчинялась. Я даже убила младенца. Совсем маленького мальчика, виновного лишь в том, что он родился и что его мать пошла вслед за мужем и отказалась преклонить колени. Но когда я увидела её... Слезы начали душить девушку, но она терпела. А может у неё просто не осталось слез — все было вы — Голову... Голову Хогуна, насаженную на копье в саду, то я словно проснулась. Я смогла похоронить его и сбежать, а когда выбилась из сил, то снова встретила Смерть. Она проводила меня до повстанцев... Беловолосая таяла на глазах, от её решительности, злобы и ненависти не осталось и следа. Стивен был прав. Она растаяла, лишь только почувствовала себя в безопасности, как это бывало и прежде. Такой уж Элден человек. Конечно, у него были вопросы, но пока что они были отложены. Пусть говорит. — Когда Хела нашла нас, я и остальные командиры попытались эвакуировать мирное население, которое спряталось в древних скрытых в скалах строениях. Не без потерь, но асы были эвакуированы на корабль, прилетели оба царевича, их закинуло на какой-то Сакаар. Не знаю, что было с ними там и долго ли. Я не успела попасть на корабль, прикрывала отход последней группы. Мы с Тором приняли бой вместе. Он лишился глаза, а после мы поняли, что нужно устроить Рагнарек, потому что бессмертную убить мы не в силах, можно было лишь навсегда запереть её в умирающем мире. Он приказал мне поджечь корону Суртура, пока продолжал сдерживать Хелу и спасти как можно больше артефактов, но я успела забрать только Ларец Вечных Зим прежде чем начался обвал. Тогда у меня впервые получилось уйти в тень, возможно потому, что сила богини пала. Я смогла добраться до Етунхейма и передала Ларец новому царю. Мне предлагали остаться, но я чувствовала, что не могу. Я была уверена, что скоро умру от ран и хотела закончить свою жизнь в родном мире, а потому не подумала и ушла вновь в тень. Фафнир дотащил меня до Терры, дальше ты знаешь. Некоторое время оба молчали — один обрабатывая информацию, вторая просто отдыхая после монолога. Силы её подходили к концу, но отчего-то девушка ощутила облегчение. Земля больше не дом ей, но это все ещё мир, где она родилась. У неё остались тут дедушка, дядя, учитель. Салли по ней наверняка соскучилась, пусть они сильно отдалились, тихоня Лазари, которая жила то в проклятом лесу, то куда-то уходила, тоже. Тони не отдал её правительству, иначе бы держали в другом месте. Пьетро... О нем думать решительно не хотелось. Стив её очень ждал. Может, больше всех остальных. Ванда тоже вряд ли отказалась от подруги. Но этот мир все равно больше не её дом. Её родное место далеко, пылает в огне. Её комната, где она была счастлива, разрушена и передана забвению. Её дом стоит забытый, спрятанный среди лесов Ванахейма. Место, где ван впервые посмотрел на неё горящими глазами. Хогун признался в этом уже когда они жили вместе. Рассказал о каждом разе, когда она босыми ступнями медленно протаптывала дорожку к его сердцу, как интерес и симпатия перешли в любовь, почти одержимость. Он был готов на все ради неё. Даже освободил от клятв ценой своей жизни, надеясь, что девушка будет счастлива в родном мире. Знал, что не останется в месте, которое обречено на смерть. Но как там его родители? Добрый капитан городской стражи и строгая чопорная леди потеряли сына, знают ли они, что стряслось с Асгардом и где теперь их невестка? — Кто такая Хела? — Вырвал девушку вопрос из размышлений. Очнулась от мыслей, погнала из головы мысли о других мирах. — Дочь Одина. Старшая сводная сестра Тора, которая захватывала целые миры для своего отца. — Пояснила она. — Всеотец поздно осознал силу и амбиции своего ребёнка и запер в царстве мёртвых вместо того, чтобы решать проблему как подобает родителю. Пока он был жив его сила питала клетку, но после ухода в Вальгаллу зачарование пало. — Хорошо, — было решено сменить тему, — хочешь чего-нибудь? — Чай. Мятный. Мармеладные мишки. Несколько лет их не ела. Без лишних слов мужчина исчез за дверью, а когда вернулся, то в одной его руке исходила паром большая чашка, а в другой была упаковка неясно откуда взятых сладостей. Девушка была уверена, что они далеко от города, вряд ли поблизости были магазины. Предусмотреть её появление не могли. Значит, для кого-то тут держали этот самый мармелад. На базе были дети? Голубоглазый оставил чашку на столе и протянул руку к ремням. Чуть помедлив, он все же отстегнул их, понимая, что, возможно, даёт девушке шанс сбежать. И все же в нем крепла уверенность, что Лекс никуда не уйдёт. Она не бросит свою стаю, ей это не свойственно. Девушка, что защищала людей и потому не попала на корабль эвакуации не бросит тех, кто её любит и кто её ждал. — Не боишься, что сбегу? — Подала голос беловолосая, не решаясь встать. Не смотря на высокое доверие к Капитану ей казалось, что это лишь ловушка. — Боюсь, — признание прозвучало слишком искренне. — Но вера в тебя сильнее. Она медленно пошевелила пальцами, неторопливо села. Дрожащими руками взялась за кружку, которую американец тут же аккуратно придержал, боясь что подросток уронит её и ошпарит себе ноги и живот. Тут же одернул себя — больше не подросток. Малышка выросла, и это осознание противно сдавливало грудь. Сколько времени прошло с тех пор, как они виделись последний раз, а он до сих пор любил её как в первые дни их короткого романа какой бы она ни была. Пусть будет наивной ромашкой, пусть будет монстром. Всё равно она навсегда в его глазах останется прекрасней всех на свете. Прекрасней, чем Пэгги Картер. Со следующим ударом сердца образ окончательно отпустил Роджерса и он вдруг вздохнул полной грудью. Не было больше грусти по Маргарет, по друзьями из прошлой жизни. Возле него Баки, Лекс, начавший остывать Тони, его команда. Он наконец-то готов жить дальше, вспоминая о сороковых без печали. Беловолосая неторопливо пила чай, иногда опустошая упаковку с мармеладом. Улыбка так и не тронула её губы, но лицо стало спокойнее и живее — возвращалась прежняя Элден, Лекс или Элиза мужчине не было дело. Пусть зовёт себя как угодно, его волнует не имя, которое выберет его малышка. — Мара. В последние недели все звали меня Мара. Несущая погибель в славянской мифологии. Но эта моя часть погибла вместе с Асгардом. — Полукровка словно прочитала его мысли. — Не смотри так, я давно научилась читать тебя. Считай интуицией. Она не хотела признаваться, что случайно впитала каплю энергии Ларца, из-за чего не могла окончательно войти в кому и порой слышала чужие поверхностные мысли, ощущала изменения погоды, ветра, дыхание всех окружающих людей и животных. И ощущала, что Тони уже две минуты стоит за дверью, но не торопила его. — Меллендорф погибла с ребёнком. Элден официально мертва. Мара осталась в страшных горных переходах и горящих руинах дворца. Кто я теперь? — Размышляла вслух сероглазая, уже наловчившаяся одной рукой держать кружку и протянув вторую к тёплой ладони мужчины. В этот момент и открылась дверь. Заросший щетиной Тони, слышавший весь их разговор благодаря куче жучков в палате решился встретиться лицом к лицу со своим счастьем и кошмаром в одном лице. Сколько хлопот принесла ему девочка, которая когда-то единственная из нескольких сотен подошла ему из списка. Сколько кошмарных снов о том, как она убивает команду, сколько спокойных совместных часов в мастерской, когда каждый занимался своим делом и она временами приносила ему кофе и скрашивала работу одним своим присутствием, устроившись с книгой или планшетом неподалёку. Так много хорошего и плохого, от которого он не мог отказаться уже не только из чувства ответственности. — Ты Старк. А имя не важно, можешь хоть каждый день менять. И богом клянусь, если совет безопасности попытается завладеть тобой, им придётся объявить Мстителей преступниками. Пора объединять команду обратно. — Мужчина сел на кровать с другой стороны от друга и крепко поцеловал приёмную дочь в лоб. — Ты представить не можешь, что тут творилось после твоей смерти. Я убью Фьюри, если он не приведёт мне достаточно аргументов в пользу своего решения. — А я уже забыла, что ты везде ставил прослушку, — девушка хотела улыбнуться, но не смогла. — Я скучала, пап. Зато мужчина улыбку сдержать не смог. *** Восстановление длилось почти неделю. Каждый день Лекс сначала выносили на улицу, а как она смогла ходить то начала совершать короткие прогулки под присмотром одного из своих "наседок", как в шутку обозвала мужчин. Те не обижались и отнеслись к этому с юмором. Отношения между ними снова начали налаживаться, опасных тем старались избегать. На седьмой день после знаменательного разговора беловолосая была готова встретиться с остальными, которые ещё не знали о её "воскрешении". Она все ещё немного хромала, швы сняли только недавно, лекарства приходилось принимать каждые несколько часов, но кожа перестала быть мертвенно серой, глаза вернули прежний блеск, руки уверенно держали Хрубинг. Она настояла на том, чтобы облачиться в доспехи и несмотря на слабость в теле довольно неплохо передвигалась в несколько массивной броне. По просьбе беловолосой в переговорной собрали не только команду. За двумя длинными столами сидели Мстители, включая Вижена, Паучка в костюме и Муравья, примкнувшего к капитану, профессор Ксавьер, Уэйд, Колосс, Боеголовка, Шторм — те, с кем девушка наиболее часто общалась в доме Иксов. Как обычно, профессора сопровождал мрачный и всегда немного неопрятный Логан. Фьюри и Мария тоже приехали, они и возглавляли с одной стороны этот стол, с другой уже сидели Стивен и Тони. Присутствовал даже Зимний солдат. Пристальный взгляд Пьетро девушка игнорировала и лишь раз на секунду посмотрела на него, когда тот отвлёкся на сестру. Мужчина совершенно не изменился внешне, разве что выглядел вымотанным. Самую малость. Другой стол заняли те, кого здесь хотели видеть меньше всего, но обе стороны избегали смотреть друг на друга, лишь Ороро заинтересованно и смело поглядывала на безликого в шляпе. Слендер как глава рода, возглавлял стол с одной стороны вместе с старшим братом. Девушка приветственно кивнула учителю и дедушке. Возле них устроились остальные братья и некоторые жители особняка, в основном боевые единицы. Салли и Лазари нервно ерзали на месте — на удивление обе были подросшими, девочки понемногу отрекались от призрачной сути. Оутлест с улыбкой подняла банку пива (и как только пронесла?) — она, кажется, скучала за подругой. Возле неё сидел и герр Меллендорф, почему-то избравший стол убийц. Его покрытое морщинами лицо тоже не претерпело никаких изменений по сравнению в таковым у его "внучки". Даже Джефф незлобно ухмыльнулся альбиноске, которая вошла в зал незамеченной и стояла у двери — пока её присутствие почуяли лишь часть жителей зачарованного особняка, приёмные отец и дед, Стивен да ещё животные. Зевс сорвался с места и виляя хвостом начал прыгать вокруг хозяйки — не забыл. Та села на одно колено, ласково поглаживая живой рукой мордашку, искусственная пока опустила меч и трепала по загривку Смайла, признавшего в полукровке члена семьи. Но пришло время говорить. Вновь ей предстоит вести переговоры сразу с двумя сторонами, вновь после большого события. Но теперь все будет сложнее. Лекс встала, отдавая собакам команду сидеть. Те, не испытывая друг к другу агрессии, сели по разные стороны словно стражники — на секунду ей показалось, что они все понимают, но пришлось отмести посторонние мысли. Такие разные и похожие одновременно. По одну руку пушистый, светлошерстный чуть упитанный ретривер с добрыми глазами и активным хвостом, по другую грязноватый хаски с человеческими зубами, постоянно оголенными из-за жуткого оскала. Словно две её стороны. Добрая Лекс и жестокая Элиза. Девушка, вновь держа меч в руках, несколько раз ударила им по бедренному элементу брони в попытке привлечь внимание. Всё взгляды обратились на неё. Орудие заняло место в ножнах, а беловолосая, откинув с плеча тёмно-синий плащ своего бывшего жениха, тяжело вздохнула. Надо потерпеть. Эта экзекуция не будет вечна. — Я благодарю всех за то, что вы собрались здесь. Полагаю, у многих есть ко мне вопросы. — Вид присутствующих раньше вызывал бы у неё смех — такую степень удивления или даже ужаса выражали их лица, кроме, разве что, Логана и тех у кого лица не было. Не прошло и секунды после, как девушка оказалась лежащей на полу, ощущая сильную боль на щеке. Та горела от удара. — Скороход! — Встрепенулся было Тони, но дочь поспешила его остановить: — Тише, пап. Я это заслужила. — Она потерла щеку и встала, холодно глядя на оставшегося напротив спидстера. Её голос был страшнее любой кары. — Сядь, Пьетро. Мы поговорим о личном позже. Тот нехотя подчинился, ощутив странный холод. Это была больше не та Лекс, которую он помнил. Эта жёстче, холоднее, опасней. Старше. — Директор Фьюри, я благодарю вас за то, что вы для меня сделали. Без вас мой уход был бы невозможен, теперь мы оба свободны от договора о молчании. — Обратилась девушка к Нику, получая от него кивок. — Мисс Хилл, очень рада видеть вас. Полукровка на секунду опустила голову, чтобы собраться с мыслями, взгляд её невольно скользнул вниз. Под броней ощущалась лёгкая магическая вибрация. Кулон мастера альва. Кто-то здесь желает ей большого зла, скорее даже смерти. Этого стоило ожидать. — Дедушка, учитель, — она поклонилась, ощущая, как уголки губ пытаются подняться в иронично ухмылке. — Полагаю, меня ждёт наказание. Кажется, я пропустила урок? Пара нервных смешков от Мстителей чуть разрядила обстановку. — Я догадывался, что ты жива, — Чарльз хитро улыбнулся, — такая умная фейри не могла просто умереть. Уэйд, привычный вид которого был скрыт под красным костюмом, показал ей палец вверх и видимо подмигнул, судя по короткому наклону головы в сторону. Нет, эти двое точно не хотят ей вреда. Но кто тогда? На протяжении всего долгого рассказа о своей жизни после того как Щит пустил в расход двойника Элден, в котором, правда, было опущено все личное кроме сухого упоминания о помолвке и смерти жениха, девушка взяла передышку. Она так и стояла на месте, собаки уже давно разбрелись — их место занял достигший внушительный размеров — чуть крупнее лошади, если быть точнее, — Фафнир, лежащий на полу и обвивший хвостом кольцо вокруг хозяйки, чтобы к ней никто не попытался подойти. Садиться за какой-либо стол Лекс её спешила. Она ещё не решила, к какой касте принадлежит больше — к людям или нелюдям, а потому оставалась между ними, на небольшом отдалении. Лишь возглавлявшие один край стола представители Щита повернули свои стулья, чтобы видеть вернувшуюся Миднайт. Когда альбиноска замолчала поднялся шум. Каждый желал задать вопрос, но не на все она могла или хотела ответить. В какой-то момент ей стало настолько дурно, что она громко рыкнула подобно зверю. Моментально образовалась тишина. Прошло около трех лет, но, кажется, никто не забыл как она устроила бойню. Что ж, это к лучшему. — Для мира мне лучше оставаться мёртвой. Элиза Элден умерла и пусть никто не имеет другой информации. — Подвела итог девушка. — Я останусь на базе до самого начала Катаклизма. — То здание из твоего сна все ещё в процессе стройки, но она подходит к концу. Его закончат меньше, чем через год. Сколько времени у нас после не известно. — Мало, — уверенно сказала девушка. — Мы должны подготовиться. Что с методами эвакуации мирного населения и убежищами? Голос взяли сначала Хилл, после Ксавьер, а там и учитель. Щит подготовил вместительные убежища в разных частях города, преимущественно под землёй, институт был готов принять до шестисот человек, безликие были готовы отправить в свой лес столько людей, сколько смогут отловить, но не ручались за сохранность их психики. Обсуждались и другие важные вопросы, но до конца собрания девушка не до терпела — она все ещё быстро уставала. Эта комната была для неё вновинку. До сих пор Старк оставалась в больничном крыле. Сразу стало понятно, что помещение готовили для неё давно. Тут были её старые вещи, графический планшет, дизайн помещения так же соответствовал вкусам альбиноски: темно-серые, почти чёрные стены с бесцветным выпуклым узором, камин напротив кровати, потолок с деревянной паркетной доской — совсем как которой был вымощен пол, но светлее на несколько тонов, висящая на трех тонких цепях кольцевая хай-тек лампа за кроватью стена имела сдвиг, создающий полку, а перед расположилась низкая тумба. Ещё две маленькие были по бокам от двуспальной громадины, на которой фактически могли поместиться четыре человека без стеснений. Несколько низких кресел, пара кресел-мешков и главное — балкон с стеклянными перегородками, который сейчас не был прикрыт двойными шторами — белыми тюлевыми у стекла и чёрными плотными со стороны комнаты. — Джарвис, ты тут? — Не надеясь на ответ позвала Лекс. Ей бы очень хотелось услышать голос искусственного интеллекта, но... — Я всегда рядом, Лекс. С возвращением домой. — Тепло по приветствовал ИИ, вызывая приятное удивление. Ну конечно, куда Тони без незаменимого дворецкого. — Чем могу помочь? — Мне нужна помощь, чтобы снять броню. Боль в спине усилилась, если сделаю все сама, то придётся снова колоть анальгетики. Сможешь кого-то попросить прийти? — она отстегнула плащ и аккуратно сложила на полку в скрытом в стене шкафу, которую предварительно освободила. Пусть доспехи хранятся на ней, как можно ближе к месту сна. Через пару минут в дверь без стука вошли. Беловолосая, стоящая у входа на балкон — сидеть ей было больнее, чем стоять и тем более лежать — повернулась и улыбнулась одними глазами. Вот кого она очень хотела видеть и кого не было на собрании. — Я скучала, — честно призналась сероглазая, кивая. Так как общий сбор ещё не закончился ИскИн не стал никого звать. Он пришёл сам. Его тело изменилось, усовершенствовалось. Оно больше походило на человеческое, имело более совершенную поверхность лица для реалистичной передачи эмоций, руки от пальцев до запястий стали так же менее роботизированы. Остальное так и осталось корпусом, разве что более не пластиковым, а из какого-то более прочного материала. — Вас тут не хватало, Лекс. Как я могу помочь вам снять доспехи? — Голос теперь шёл не из динамиков, а непосредственно из робота. — сначала нужно снять плечевые детали. Эти доспехи не средневекового образца, с ними проще и быстрее, но есть нюансы... Постепенно тело обретало все большую лёгкость, а когда броня полностью оказалась на полке, а Элден осталась лишь в льняной турнике, избавившись от штанов — благодаря зачарованию в мягких поддоспешниках не было надобности — то наконец смогла вздохнуть полной грудью. Размяв плечи она наконец-то обняла робота, тут же ощутив почти живые руки, поглаживающие спину. Он точно знал, какие движения самые приятные и успокаивающие, в его электронном мозгу, находящемся на самом деле вне тела, была собрана полная база самых разнообразных знаний, в том числе и об объятиях. Беловолосая положила голову на холодное плечо и ощутила странное облегчение. Джарвис не осудит, не сделает больно, не будет полоскать мозги. Он даже не человек, но как же легко возле него! — Многое изменилось, пока меня не было? — девушка ощутила, как её ноги, оторвались от пола, но не сопротивлялась. Её аккуратно взяли, на руки и к своему удовольствию она не ощутила стука сердца или дыхание. Только тихий звук, напоминающий вентилятор. Система охлаждения. Робот понес её к кровати, но с рук спускать её спешил. Пусть. Она не против. — Достаточно, Лекс. Основной список новостей состоит из нескольких пунктов: мисс Поттс уже два месяца как вышла из депрессии и по этой причине её не допустили, к собранию, мисс Максимофф и Вижн официально объявили о своих отношениях через полтора года после вашей смерти, мистер Роджерс был объявлен государственным преступником, но после оправдан, мистер Меллендорф вышел на связь вместе с мистером Старком и часто работает с доктором Беннером, его смерть инсценировали при содействии Щита. Ваш дедушка единожды наведывался в башню Мстителей, её почти продали Фантастической Четвёрке, но в итоге сделка была остановлена. В моих базах имеется запись разговора, исходя из которой следует, что безликие не чувствовали вашей смерти и признали запах мёртвого тела чужеродным, после чего начали создание этой комнаты. Мистер Старк то терял веру, то снова загорался ей в перерывах между работой. Ваши похороны официально были проведены лишь тридцать первого октября, до этого велись множественные экспертизы и изучение тела. Останки двойника были кремированы и превращены в удобрение для японского клёна, который был посажен у башни. У вас осталась крупная фанатская база, дерево украшено лентами и гирляндами, под ним оставляют небольшие плюшевые игрушки, его защищают от повреждений и вандализма. — Ёмко. Как Пеппер чувствует себя? Её депрессия вызвана моим уходом? — Мисс Поттс прекрасно себя чувствует, состояние было вызвано прерыванием беременности. — Пальцы аккуратно выводили, узоры на белом плече, которое, какое совпадение, весьма заметно разболелось. — Так лучше, Лекс? — Ты прекрасно знаешь, что мне сейчас нужно, — тихо и почти убаюканно согласилась полукровка. Холодные касания были ей сейчас по вкусу больше тёплых, когда все тело то и дело страдало от волн жара — побочный эффект от одного из сильных лекарств. — Так странно сидеть на руках у робота. Пожалуй, мне нравится это чувство. Умиротворяет. По крайней мере я точно знаю, что ты никогда не причинишь мне вреда, не скажешь со злости что-то необдуманно и желая посильнее задеть. За эти годы я, кажется изменилась не так сильно как сама думала. Стала жёстче, выносливее, но все ещё ранимая как дитя. И все ещё люблю слушать. Расскажи мне о том, как тебя меняли. Я хочу это знать. — Я рад, что могу быть вам полезен, — уголки его губ поднялись. Девушка провела кончиком пальца по ним, а после по щеке, изучая материал. На человеческую кожу не похож, но на ощупь приятен, очень подвижный, немного похожий натзвстывший силикон. — Мистер Старк продолжил эксперимент когда убедился, что нового Альтрона можно не ждать, он дал мне полноценные руки и лицо снабженные чувствительными сенсорами, реагирующими на давление и тепло, чтобы я мог помогать ему в мастерской с тонкими манипуляциями. Мои датчики способны почувствовать температуру тела, пульс, резкие изменения в кровяное давлении, напряжение в мышцах, что позволяет мне эффективно помогать боссу при болях, появляющихся как правило после травм. Помимо прочего он улучшил камеры, они стали больше напоминать человеческие глаза, добавил имитацию моргания для комфорта окружающих людей, улучшил опорный апарат, подарив мне возможность бегать со скоростью до сорока километров час. — Внушительно, — согласилась девушка, ощущая как действительно отступает боль. — Альтрон... Что с ним сейчас? Я помню, как давным давно мне рассказывали о нем. — Его тело было перенесено в хранилище опасных предметов и оружия. Его программное обеспечение было уничтожено, оболочка восстановлена после повреждений. Желаете взглянуть? — Если это возможно. Но не сейчас. Сейчас я ощущаю себя слишком спокойной и сонной, чтобы куда-то идти. — Мотнула головой норвежка. — Я очень устала после собрания. У всех ко мне вопросы, учитель в ярости за то, что я исчезла на три года, Пьетро и вовсе отдельная тема. — Я через камеры контролировал все по приказу мистера Старка. Мистер Максимофф действовал агрессивно по отношению к вам, его температура тела резко поднялась. — Как всегда коротко и по фактам. — Он все это время... — Нет. — Её слово было похоже скорее на приговор, чем на трусливое отступление. — Не хочу ничего знать. Не знаю, что он делал все эти месяцы, но мы уже чужие люди. Я прожила целую новую жизнь, он, уверена, тоже не страдал от одиночества. Всё забыто. — Я больше не буду поднимать эту тему, если вам это неприятно, — согласился Джарвис. — Есть что-то, о чем вы бы хотели поговорить? Девушка пожала плечами. Она не была уверена, что есть действительно интересные темы, от которых она бы сейчас не устала. Сегодня она впервые за годы увидела Ванду, Наташу и прочих, но не поняла своих эмоций. С одной стороны хотелось их обнять. С другой это были совершенно чужие люди. Как изменились они? Ванда была счастлива видеть подругу, Наташа подбадривающе улыбалась, Уэйд едва держал себя в руках, чтобы не сорваться с места — даже старые недоотношения не испортили крепкую долгую дружбу. Клокворк была рада. Почему тогда так тоскливо? — Если верить изображению с камер, собрание завершено. В вашу комнату направляется группа людей. — Запри дверь. Не хочу сейчас никого видеть, я устала от людей. Оставь доступ только папе, остальные члены семьи смогут достать меня вне зависимости от преград. Однако запертые двери явно не понравились близнецам, потому что через несколько минут они забрались на балкон. Пройти через бронированное стекло и запертую дверь они не могли, но мидгардка с тяжёлым вздохом все же дала команду открыть вход. Щёлкнул автоматический замок, как и всё в здании имеющий электронную начинку. — Лекс! — Ведьма в прямо смысле влетела в комнату, окруженная красными всполохами и обняла её вместе с Джарвисом. И когда летать научилась? Пьетро так и стоял на пороге, медленно обрабатывая увиденное. Свернувшаяся калачиком альбиноска в одной только тунике до середины бедра на руках робота была совсем не тем, что он ожидал увидеть. Лекс даже не обратила внимания на его странный взгляд и чуть задравшийся край рубашки, открывающий вид на боковую часть бедра где не было линии ткани от нижнего белья. За столько лет в Асгарде она привыкла ходить без него, в городе богов не было ни трусов, ни бюстгальтеров. Лишь корсеты и штаны если вдруг девушка была не в платье, да нижние рубашки ещё. — Ванда... — Лекс на секунду испытала страх, вспомнив руки тиранши. От Хелы тоже исходили сильные волны магии, но холодной и похожей на щупальца осьминога. Сейчас же её словно обняли тёплыми, ласкающимися кошачьи и хвостиками. Переборов чувство, она смогла обвить руками шею подруги. — Ты почти не изменилась, кажется, даже стала ещё красивей. Только выглядишь уставшей. По лицу ведьмы скатилась слеза. Она и не надеялась больше услышать этот голос. — Ты тоже почти не изменилась, хотя по твоим словам в Асгарде время идёт быстрее. Только стала взрослее и... — Она посмотрела на протез. — Как ты? — Если ты про руку, то привыкла. Я не чувствую ей тепла, но факт касания есть. Это не мешает мне жить. Я ведь почти дошла до того, чтобы возглавить самостоятельно свой отряд эйнхериев, то есть почти стала капитаном царской гвардии. — Отвела серые глаза норвежка. — Новая жизнь пошла мне на пользу. Я смогла начать сначала, смирилась с потерей ребёнка, стала умелым воином и неплохим магом, пусть в запрещённой и специфической области. Я не жалею о том, что ушла, хотя очень скучала по всем. — Я себе места не находила, когда Фьюри сообщил что тебя подорвали при попытке побега, — призналась женщина, чуть отстраняясь и беря в ладони, покрытое маленькими, едва заметными шрамами лицо, из которых выделялся только один, тоже бледный, но крупнее. — С ума сходила от горя. Уничтожила целый этаж в башне выбросом. Почему ты не оставила хотя бы мне зацепку, какую-то весточку о том, что жива? Стив во всем винил себя, больше двух лет не мог нормально спать и есть, страдал от потери, а Пьетро... — Потому что для всего мира я должна была умереть. Для всего без исключения. Фьюри поставил мне условия, я приняла их. — Отрезала беловолосая. — Прости. Я не хотела делать больно, особенно тебе. Ближе тебя и Тони у меня никого нет, но я не могла оставить вам надежду. До войны я не должна была вернуться. — Дура! — не со злости ругалась Максимофф, как вдруг вспомнила о брате. Впервые Лекс решилась посмотреть ему в глаза, но не увидела ничего кроме арктического холода и ненависти. Внезапно она испытала... Облегчение? Да, облегчение, небывало сильное и успокаивающее. — Привет, — почти безразлично сказала уже не подросток. Мужчина не спешил отвечать. Вдумчиво рассматривал слегка изменившееся лицо, скользил взглядом по тонким губам, украшенным маленьким шрамиком, по все ещё острым скулам, большим миндалевидным глазам. Все ещё Элиза, но другая, чужая. — Ничего не хочешь больше сказать? Он сам не знал, что хотел услышать. — Чаю? Нет, не другая. Это прежняя Элден, пусть даже изменившаяся. Но ненависти меньше не стало. — Предпочёл бы координаты места захоронения нашей дочери. Я имею право навестить её могилу. — Жёстко отчеканил спидстер, желая сделать бывшей невесте как можно больнее, но он недооценил её самообладание. Выражение лица никак не изменилось, лишь губы сжались плотнее. — Ты бы все равно не смог добраться до этого места. Но ты прав, как её отец ты имел право попрощаться. Мне стоило подумать об этом. — Согласилась полукровка, вставая с заботливого андроида, прикинувшегося деталью интерьера. — Спасибо, что посидел со мной, Джарвис. Пожалуйста, дай нам побыть наедине, мы продолжим разговор позже. — Я... — Младшая Максимофф, кажется, тоже хотела удалиться, но ей не позволили. — Нет, Ванда, ты останься. Это семейное дело. Александра молча проводила физическое воплощение ИскИна и заняла одно из кресел. Женщина последовала её примеру, мужчина остался стоять. — Где моя дочь? — он выделил второе слово. — Наша, — с нажимом поправила полукровка. — Поверь, я испытываю не больше приязни к тебе, чем ты ко мне, пускай мне тебя винить не в чем. Она в доме моей семьи, возле мамы. Людям и даже мутантам туда не попасть. Если ты хочешь её увидеть, то я жду тебя завтра. Тони тоже идёт, мы уже говорили с ним об этом. Ванда тоже может отправиться с нами, если чувствует такое желание. — Я иду, — сразу же согласилась ведьма. — Тогда нам больше не о чем говорить. Он ушёл так быстро, что девушки не успели даже вздохнуть. Дверь негромко хлопнула, извещая о том, что спидстер удалился. Обе устремили взгляды на потолок — одна облегчённый, вторая взволнованный. Беловолосая взяла со стола чернильную перьевую ручку в металлическом корпусе и начала виртуозно крутить между пальцев — выбрасывала через разработку мелкой моторики живой руки напряжение. В голове её крутился целый ворох мыслей, преимущественно в нецензурной форме. — Я не понимаю, — прикусила губу Максимофф, — вы же так любили друг друга... Вы были идеалом, сошедшим со страниц романов. Откуда эти ненависть, холод? Он так убивался, так ненавидел себя все это время, винил кого угодно кроме тебя, топил горе всеми доступными путями, кроме женщин, пока не прошло около года, после в ход пошли и они. Тогда почему все так? Что изменилось? Ещё месяц назад он пытался напиться до беспамятства и смотрел в пустоту — мы регулярно виделись не смотря на разделение команды. Просил стереть ему память. Почему он так себя повёл, стоило тебе вернуться? — Мы оба пережили большое несчастье, Ванда. Боль рано или поздно обретает не самые приятные формы, я успела познать это на себе. У меня было достаточно лет, чтобы пережить её, у него нет. Он в своём праве. — Норвежка решила говорить на чистоту. — Посмотри на ситуацию его глазами: ребёнок умер не родившись, невеста отказалась от дальнейшего совместного будущего и превратилась в чудовище, а после инсценировала свою смерть и пропала на несколько лет. На его месте я бы тоже испытывала не радость встречи... Да и не испытала сейчас. Я так ушла в своё горе, что совсем забыла — он тоже страдает. А когда вспомнила, то ничего не могла исправить или пыталась убедить себя в этом, оправдывая собственное бездействие. — Ты его ещё любишь? — С какой-то обреченностью спросила русоволосая, слегка подаваясь корпусом вперёд. Сердце её разрывалось, ведь с одной стороны был до безумия любимый брат, а с другой тоже любимая подруга, почти сестра. Она металась между двумя людьми, не в силах выбрать кого-то одного. — Я не знаю, дорогая. Правда не знаю. Слишком много времени и событий. Опустила веки и откинулась на спинку кресла, давая волю слезам. Прислушалась к сердцу, но ощутила только звенящую пустоту. Может ли она ещё любить его? Едва ли. Прошло так много времени, так много событий повернули жизнь вспять. Он оставил после себя только сладкую тоску по прошлому и след на губах со вкусом пепла. Лекс встала и подошла к прикроватной тумбе. Если тут все вещи на тех же местах, что и в прошлой комнате, то значит искомое должно было обнаружиться здесь. Так оно и оказалось. — Это же... — глаза светлого голубого цвета расширились от удивления, стоило увидеть знакомое изделие из ракушек и жемчуга. — Да. И его рисунок, где он изобразил меня в доме в Альпах, да и всё остальное тоже. Это перевезли с прошлыми вещами. — Она небрежно скинула все на столик между креслами. — Не уверена, что имеет смысл хранить это всё, но я догадываюсь, что это важно для тебя. — Я сохраню, — пожала плечами разгрустившаяся алая ведьма. — Пусть хоть что-то останется от того времени, когда мы все были счастливы. — Разве ты несчастна? Вы с Вижном нашли друг друга, как мне сказал Джарвис. — Напомнила Лекс. — Всё... Довольно сложно. Они поболтали ещё несколько минут, после чего маг ушла к себе, а альбиноска, стянув одежду и закутавшись в белый халат из тёплого и плюшевого на ощупь микрофлиса, развалилась на кровати и уставилась в сторону балконной двери. Что она сейчас ощущает? Ей больно? Ей радостно? Ей все равно? Как понять собственные эмоции, если все смешалось воедино. Она снова с теми, кого называла семьёй, снова в родном мире, ей больше не надо бежать и биться. Наступил недолгий, но мир, затишье, о котором она мечтала. Почему тогда ощущение, что её не должно тут быть? Почему тоскливо? "Алкоголь. Хороший виски, сериал и что-то привычное из прошлой жизни. Вот что мне надо. Может... Секс? " — решила девушка, поняв, что обычными путями с накатившей бурей эмоций ей не справиться. С первыми двумя пунктами проблем не было, пусть она уже забыла, что земной алкоголь её не берет, если не пить залпом. Но что с третьим? Идти и соблазнять... Уэйда? Кэпа? Или своего бывшего? Беловолосая не удержалась от истеричного смешка. Всё трое, по сути, были и её бывшими, хотя спала она лишь с одним и именно он теперь её непримиримый враг. Какая злая ирония. Раньше она бы подумала о соблазнении кого-то из женского персонала базы, но после богини смерти от мысли о другом женском теле становилось тошно и страшно. Нет, решительно с женщиной она больше не ляжет в постель. Не в ближайшие лет пятьдесят. Ну не робота же ей просить о помощи с разрядкой, пусть даже тот вполне мог с этим справиться, имея большую базу знаний на все случаи жизни и ежесекундный доступ в сеть? К черту секс. Ей бы лучше поговорить с кем-то, кто не был в комнате. Имело смысл рискнуть, но не раньше, чем она хорошенько выпьет. Лекс выползла на пустующую кухню и сама разыскала бутылку коньяка, что тоже было неплохо. Откопала тирамису и пару шоколадок, кинула на тарелку гроздь винограда, нашла бокал и вернулась к себе. Долго выбирала сериал из списка, пока наконец-то не остановилась на "Игре Престолов". Просмотренный уже не один раз, он до сих пор особенно цеплял... Сезона до пятого или шестого. Она неторопливо лакомилась сначала десертом, после приступила к сочным плодам. Опустошать бутылку альбиноска тоже предпочла без спешки, растягивая удовольствие. Такого алкоголя в Асгарде не делали, предпочитая более традиционный. Стук в дверь нарушил идиллию. — Джарвис? — К вам мистер Роджерс, Лекс. Впустить? Не слишком вовремя по мнению земляники, ведь наверняка пришёл просто поговорить и удовлетворить свою эмоциональную потребность в ней. Но почему-то она не смогла отказаться. Пора снова привыкнуть думать не только о себе. — Да, пусть заходит. Она даже не соизволила сменить позу или поправить халат, оставив все как есть. Пусть любуется. Ей не жаль и в общем-то все равно, с кем сбрасывать напряжение. Она теперь вновь ничья, может себе позволить. — Лекс, я... — мужчина запнулся лишь на мгновение. — Я кажется не вовремя, да? — Если ты пришёл читать нотации, то ты прав. Но просто поговорить я готова. — Она повернула голову в сторону капитана. — Ну так? — Я поговорить, — быстро сориентировался голубоглазый. — Вернее, спросить. Как ты себя чувствуешь после всего этого? И... Как твоя щека? Лежавшая до этого на животе девушка перекатилась на бок и оперлась локтем о кровать, отчего халат в зоне декольте немного сполз, впрочем, оставляя все интимное скрытым от глаз. Теперь она располагалась лицом к так и стоящему у двери гостю. — Странно и непривычно. Не болит. — Честно призналась девушка, понимая надуманность повода. Что будет полумонстра от простой пощёчины средней силы? — А ты? — Сложно. Мне страшно даже отойти от тебя. Вдруг снова исчезнешь или все это вовсе окажется миражом... — Он скрестил руки на груди и облокотился спиной о дверь. — Тогда не отходи, — предложила простое и очевидное решение Лекс и вновь легла на живот, глядя на экран на стене. Халат от этого сполз ещё сильнее. — Скажи, Стивен: что отличает хорошего короля от плохого? Она внимательно следила за сценой казни Неда Старка. Мужчина, последовав примеру, перевёл взгляд туда же, морщась от жалости к Арье и Сансе. — Доброта? — Скорее спросил он. Лекс мрачно усмехнулась. Взрослый, умный человек стоял перед ней, но до чего же наивный. — Положим, добрый правитель будет все сильнее улучшать жизнь своего народа, но в какой-то момент допустит мелкую оплошность. Никто ему этого не забудет, люди взбунтуются. Они уже привыкли, что для них все делается и прощать промахи не захотят. Раздай беднякам золото и им будет его мало, со временем назреет бунт. Мужчина чуть прикусил губу. В этих словах ему слышались не просто размышления. — Тогда какой? Девушка поманила его рукой, приглашая сесть. Сопротивления не последовало — в следующую секунду кровать чуть промялась под весом солдата с одной стороны. — Мне кажется, что ответ — понимающий последствия. Посмотри на Джоффри, который казнил Неда по минутной прихоти, чтобы показать, что является настоящим королем. Он жесток и глуп, а потому умрёт. Его брат Томмен очень добр, но тоже умер молодым и не естественной смертью. Дени умна, любила своих людей, но над ней взяло верх безумие семьи, — перечисляла она, — как и иронично и похоже на меня. Тирион Ланнистер знал последствия своих поступков, но масштаб несравненно отличался от королевских, а потому спокойно мог творить многое. — К чему ты завела этот разговор? — Ни к чему. Мне просто нравится сериал, — беловолосая протянула свою руку к другой, ладонью упертой в мягкую поверхность на дивана. Рывком она заставила расслабленного капитана потерять опору и оказаться полулежащим, а в следующую секунду уже сидела на его торсе, приставив удлинившиеся когти к жилистой шее. Девушка с какой-то болезненной нежностью провела ими от уха до ключицы, оставляя едва заметные белые полоски. В глазах её на фоне арктического холода плясали черти и не знакомые ранее мужчине эмоции. Это было... Самоирония? Насмешка? Превосходство? Печаль? Что за странное выражение лица? — Ты легко мог бы меня скрутить за счёт физического превосходства, но поддался. Для меня последствий почти не будет, убив тебя я могла бы сбежать через тень в фамильный дом и ждать там войны, но я не желаю твоей смерти. И ты это знаешь. Отсюда вытекают последствия уже для тебя: если я однажды передумаю, то ты окажешься в могиле и даже не станешь сопротивляться. Она убрала руку от шеи, втянула когти и задумчиво стала разглядывать лицо. Те же глаза, но более уставшие, светившиеся теперь противоречивыми эмоциями. Та же небольшая родинка на щеке. Те же скулы. Кончик пальца легонько прошёлся по ней, изучая заново. Да, не изменился. Все так же красив, с повышенным чувством морали и набором болезненных воспоминаний. Разве что с женщинами общается лучше, исчезли потерянность и смущение, свойственные скорее подросткам. — Даже если бы ты хотела меня убить... Едва ли я бы стал сопротивляться. Слишком много было боли, когда объявили о твоей смерти. Я предпочёл бы не дожить до настоящей. Лекс стало не по себе. Она рассеянно огладила щеку мужчины костяшками, переваривая его слова и... Вина. Вот что в первую очередь ей стало видно в голубых радужках. В первую очередь им руководила не любовь, а именно чувство вины. Все встало на свои места. Все-таки он изменился, стал слабее. Раньше это чувство жить ему не мешало. Норвежка все так же за какие-то полсекунды оказалась сидящей на краю кровати и удерживающей бокал, наполненный на две трети вопреки стандартам подачи крепкого алкоголя. От неё не ускользнули участившийся пульс и ставшее более глубоким дыхание мужчины, а потому она не стала провоцировать его. — Глупо винить себя в том, что случилось, — Лекс решила идти ва-банк. — Даже если бы ты тогда не ушёл... Ничего не изменилось бы. Точка невозврата произошла ещё в Ронде, ты был бессилен что-то изменить и из-за этого тебе точно не стоит волноваться. Я приняла свою судьбу. Она наклонила сосуд и сделала два больших глотка. В горле начало медленно разгораться тепло, но в душу словно насыпали льда. Что сейчас в её груди? Она не любит этого человека и пару недель назад была готова его убить за то, что он встал на пути, но тот своим доверием к ней смог ненадолго пробить путь к остаткам прежней Лекс, а после зверь уступил место здравомыслящей девушке. Но что было бы, если. Бы это не случилось? Или она не смогла убить его, потому что подозревала наличие к себе чувств и подсознательно желала сохранить верного человека, сильную боевую единицу? — Я все ещё люблю тебя, — словно прочитав мысли сказал Роджерс, кладя руки на плечи девушки, но ожидаемых объятий не случилось. Белое тело оставалось неподвижным и не реагировало на касания. — Но я не смогу тебе помочь, если не буду знать, как. — Помочь? — Не поняла она. — Мне нужна помощь? Лекс рассмеялась бы, если бы смогла. Помощь ей нужна была тогда, много лет назад, в день когда они с Пеппер попали под обстрел неизвестных. Теперь же нужны только немного покоя и стабильности. — Ты замкнулась. Не улыбаешься, смотришь на всех, словно в глазах туман, постоянно уходишь в свои мысли. Ты несчастна и для меня это невыносимо. Беловолосая ощутила касание к голове и позволила себе слегка расслабиться. Длинные тёплые пальцы зарылись в пушистое облако, словно лаская кошку. — Мы уже не дети, Стивен, и должны понимать: невозможно всегда быть счастливыми. Но кое в чем ты не ошибся — я действительно смотрю не совсем как обычно, а вижу мир сквозь дымку магии после касания к Ларцу вечных зим. Некоторое время я могла чувствовать изменения вокруг себя, понимать поверхностные мысли, сейчас же осталось только это. Думаю, все прекратится через несколько дней. Пока что я вижу следы от магии Ванды и след камня бесконечности. Вижн тут явно побывал недавно, след ещё свеж. Даже на тебе есть отпечаток сил Ванды, он лежит на голове. — Иногда она погружала меня в сон, если я по несколько дней не мог спать. — Внезапно, мужчина улыбнулся. — Ты снова зовёшь меня Стивен, а не просто Стив. Значит, больше не злишься за уход. — Прошло столько времени, а ты все ещё это вспоминаешь? — Норвежка отставила бокал и оторвала от грозди, с виноградом веточку с десятком ягод, после чего с ногами уселась на кровать и повернулась к плазме. — Я была глупым эгоистичным ребёнком, хотя сейчас мало что изменилось. Кроме того факта, конечно, что в этом уравнение слово "ребёнок" заменилось на "женщину". — Тогда... Хотела бы ты познакомиться с Баки? — Предложил Роджерс, но его подруга лишь покачала головой. Не сейчас. — А есть кто-то, с кем ты хотела бы повидаться? — Я заперлась в комнате, оставив доступ только папе, силой сюда пробились близнецы, тебя я впустила в виде исключения. Семья меня пока ещё не вызывала, дали время подготовиться. Думаешь, я хочу кого-то видеть кроме узкого круга лиц? — С иронией спросила полукровка. — Может, такие люди и есть. Но и встреча с ними, и знакомство с твоим другом состоятся не сегодня. Завтра или послезавтра я буду готова, а пока что мне хочется снова привыкнуть к Мидгарду. — Мидгард... Ты стала говорить как Тор. — Внезапно, лицо мужчины болезненно скривилось. — Не могу поверить, что он все от нас скрыл. Сероглазая кинула задумчивый взгляд на собеседника, а после пожала плечами. — Ты бы поступил точно так же, потому что дело было не в прямом приказе от Фьюри. Это было условие, от которого зависела безопасность Джейн Фостер. Угрожай что-то мне и ты пошёл бы на тоже самое. — Верно. Да, пошёл бы. Они оба замолчали, глядя на заставку следующей серии, где перед глазами проносилась карта мира Льда и Пламени с подвижными элементами и, механизмами. Каждый думал о своём, но ход мыслей был удивительно схож. — Могу я... Остаться сегодня с тобой до ночи? — Попросил голубоглазый, невольно вновь напоминая о себе прежнем. Парень из Бруклина, галантный, воспитанный, слегка застенчивый. — Оставайся так долго, как посчитаешь нужным. Это оградит меня от попыток других поговорить. — Согласилась Лекс. — Условие одно: никаких серьёзных тем и раскаяния сегодня, есть вина за тобой или нет значения не имеет. Сначала они сидели на некотором расстоянии, но после девушка оказалась сидящей между ног мужчины. Плечи её кольцом обхватили открытые из-за коротких рукавов футболки руки, на макушку слегка давил подбородок. Сопротивления не было — роль плюшевого мишки её вполне устраивала, а просмотру никак не мешала, равно как и распитие алкоголя. Манипулируя тенями она иногда подносила к себе бокал. Фафнир предпочёл устроиться на огромном ковре возле кровати и развалиться на спине, отдыхая после волнений за напарницу. Каждая её негативная эмоция отражалась на его готовности закрыть девушку собой и спрятать в тени. Дракончик вырос и как-то неуловимо изменился. Девушка не могла понять, что именно с ним произошло, но в какой-то момент он резко стал серьёзнее, тише, его уходы стали все более редкими, хотя имели порой большую чем раньше продолжительность. — Поцелуй меня, — вдруг попросила Элден. Она и сама не могла сказать, зачем сказала это, ведь не слишком желала того, о чем сказала. Быть может, ей хотелось вспомнить, какую власть она имеет над сидящим рядом человеком и закрепить эффект? Для её собственнической натуры это было вполне естественным желанием. Мужчина удивился, но не торопился. Стараясь действовать аккуратно, он приподнял все такое же как и раньше лёгкое тельце и прижал боком к себе, усаживая на собственные ноги для удобства. Убрал кончиками загрубевших от бесконечных битв пальцев белые, пока ещё суховатые после жизни в сложных условиях и авитаминоза пряди. Нежно провел по щеке, словно боясь напугать уже давно не неопытную девушку. Он явно медлил. — Зачем? — На слегка загорелом лице отразилось сомнение и странная эмоция. Смесь боли, внутренней борьбы, болезненной радости. — Я знаю, что ты не любишь меня. Наверное, уже никого не любишь. Он страдал, девушка понимала это. Понимала и наслаждалась в той же мере, в коей и ненавидела себя за садизм. — Я и сама не знаю ответа на твой вопрос. Просто чувствую, что нам обоим это нужно. Мы нужны друг другу. Я тебе, потому что ты непонятно как влюбился в мелкую неуклюжую пигалицу и оказался в капкане, а ты мне, потому что только возле тебя и ещё двух людей я чувствую себя спокойно. Только возле вас я окружена ложным чувством безопасности. Можешь не верить, но находясь под властью Хелы я вспоминала именно тебя, а не кого-либо другого. Это не любовь, да. — Заключила бывшая героиня. — Но, быть может, она и не нужна для счастья? Когда он подался вперёд, по телу прокатилась волна мурашек. Это было совсем не то, что оставляла на её губах богиня. Нет, Лекс была готова поклясться, что за более чем двадцать пять лет её осознанной жизни еще никто не целовал её так. Это было нечто нежное, тягучее, сладкое, но полное горечи, с привкусом боли и алкоголя, выражающее тонну необъяснимых эмоций и тоски. Что-то настолько живое и настоящее, что в груди, начало болеть. Этот человек так сильно и долго её любит, так много страдал из-за... Чего? Из-за детского каприза, её гормонов, давших о себе знать в шестнадцать? Из-за её глупости? Ведь он бы не позволил себе этих чувств, не сделай она твердые шаги навстречу. Как минимум из-за её тогдашнего возраста. Было бы все это безумие, сложись у них с самого начала все хорошо или, не случись ничего вообще? Были бы все эти пытки, выкидыш, побег, плен? Был бы вообще Асгард в её жизни? Элден резко вышла из своих мыслей и приоткрыла губы, отвечая на поцелуй. Повинуясь порыву, она обхватила шею капитана и провела рукой по его спине, слегка царапаю ту через хлопковую ткань, получая в взамен лёгкий укус за бледно-розовую, почти белую кожу возле рта. Мужчина первым разорвал поцелуй, на несколько сантиметров отдалившись от желанного лица и тяжело дыша от переизбытка чувств. Бывшие возлюбленные не разрывали зрительного контакта, пытаясь друг в друге прочитать что-то. Впрочем, для беловолосой все и так было ясно: вместо штиля перед ней был потемневший в ожидания шторма океан. Зато по её глазам и выражению лица нельзя было сказать ничего определённого. Не было ни холодности и отстраненности, ни, страсти, и нежности. Она словно играла в шахматы, с хорошо скрываемым интересом и ожиданием глядя на оппонента. Какой ход сделает? Что ей готовить в ответ на его атаку или уход в оборону? — Ты даже не представляешь, как я тебя люблю, — выдохнул ей в губы Роджерс. — Покажи. Халат отправился на пол.