Фэн Синь и его неожиданная наблюдательность

      В последнее время не было привычных разборок двух богов войны. Не было ссор и громких криков. Остальные небожители лишь гадали, что же произошло с генералами. Они ведь всегда, как кошка с собакой. Фэн Синь, как и все, не знал, что происходит. Му Цин его просто избегает. Старательно, наперёд продумывая куда ретироваться. Фэн Синь это терпеть был не намерен и уже начинал вскипать.       На собрании Му Цин выглядел как обычно, как бог швабр и пыли. Но кое-что всё же насторожило Фэн Синя. Его наблюдения были не напрасны. Му Цин не огрызался, хотя обожал это делать, садился подальше от Фэн Синя и у него были бинты. Да, бинты. Фэн Синь вначале не поверил своим глазам. На запястьях, которые не были скрыты длинными рукавами можно увидеть перебинтованные кисти. Лицо Фэн Синя потихоньку вытягивалось, а брови создавали домик.       Му Цин бросил на него кроткий взгляд, но генерал Наньян увидел в нем растерянность. Фэн Синь решил не спускать с него глаз, а после был намерен разобраться с этим ублюдком (любимым дурачком). ***       Совещание закончилось. Му Цин помедлил, задумался о чем-то. Но после резко встал со своего места и быстрым шагом вышел из помещения. НаньЯн последовал за ним. Нагнать брюнета удалось только на улице. Длинные черные волосы поддавались ветру, красиво извиваясь. Генерал Сюаньчжень остановился среди сада. Му Цин словно не заметил Фэн Синя. Он пришел в себя, когда его кисть схватила чья-то сильная рука и сжала ее. Не больно, но Му Цин прикусил губу и зажмурил глаза. Это не ушло даже от такого, как Фэн Синя. – Нам нужно поговорить...— процедил Наньян, смотря исподлобья. Убегать бесполезно, Му Цин. Он разворачивается к своему (возлюбленному) сопернику. Немного ссутулился, будто боясь пощёчины. Ну или кулака, на что было гораздо больше шансов. Фэн Синь много хотел задать вопросов этому оболтусу. Хотел накричать, ударить. Больно ужалить ядовитыми словами. Хотел. Пока не почувствовал, что силы Му Циня на исходе. Пока не подхватил еле стоявшего Сюаньчженя. Обнял спину, аккуратно заставляя сесть вместе с ним на землю. И как в таком состоянии он держался всё это время? Му Цин не смеётся, не ухмыляется. Только глухо, хрипло говорит: – Фэн Синь, я... – Тихо. — грозно произносит Фэн Синь, переплетая их пальцы. – Нет. Не...не надо, Фэн Синь...я с-сам справлюсь...— Му Цин не собирается забирать энергию Фэн Синя. Генерал Сюаньчжень сильный! Он не может ударить в грязь лицом перед Наньяном! Но вместо привычного пыла и злости, Фэн Синь осуждающе качает головой. – Уже насправлялся. Вырваться из хватки ему не дают, да и он не в самом лучшем виде, что бы это делать. Фэн Синь сжимает худую, кажущуюся хрупкой, ладонь и делится своей огненной ци. По телу разливается приятное тепло. Му Цин приподнимает свою голову и встречается со сосредоточенным взглядом Фэн Синя. Генерал Сюаньчжень опирается лбом о грудь Фэн Синя. Слышится стук сердца бессмертного. – Я могу теперь спросить? — Фэн Синь остаётся невозмутимым и продолжает делится энергией. Но в голове всё перемешалось. Несколько мгновений назад в мозгу что-то щёлкнуло и вся брань, которая должна была градом осыпаться на Му Циня, пропала. Осталось только волнение за божество рядом. В ответ получает утвердительный тычок головой. – Что это за бинты? — сразу задаёт вопрос Фэн Синь, внимательно глядя в макушку. – Попал в неудачное, даже для богов, место. — пробубнил Му Цин. Фэн Синь стал темнее тучи. Генерал Сюаньчжень поднял свою свободную руку. Изящные пальцы очертили какую-то фигуру в воздухе. Бинты спали, обнажая белоснежную кожу. По всей руке в хаотичном порядке расположились гематомы. От самых маленьких до ужаса огромных. В основном, тёмно-синих и багровых. – Я искал сведения об этом... — начал было Му Цин, но его перебил стальной голос, от которого до обморока недолго. – Почему не сказал нам с Его Высочеством? – Я не хотел быть обузой... — совсем тихо говорит Му Цин. Фэн Синя пугает этот непривычно дрожащий голос. – Обуза ты сейчас, дурень. — сжимая ладонь между пальцев генерала, произносит Фэн Синь, — совсем дурак стал, за восемьсот лет то... Ответ Наньян не получает, но до его ушей доносится донельзя прекрасный смех. Тихий, еле слышимый, такой бархатистый. И не скажешь, что этот приятный голосок режет, как самый острый клинок. – Излечиться ты сможешь только у меня. Твои стены только хуже сделают своей угнетающей аурой. Как ты вообще пришел к такому стилю, идиот? - снова колкость. Фэн Синь думал хоть немного разрядить обстановку, но... – Угу... — Му Цин не отвечает. Это уже тревожный звоночек. По крайней мере Фэн Синь сделал такой вывод. Затем и вовсе неуверенный кивок со стороны Му Циня. – Эй, Му Цин... — сидя в том же положении, генерал Наньян зовёт его, – это глупо и совершенно необъяснимо в данной ситуац~ – Ты сам необъяснимый. — перебивает его Сюаньчжень. Щеки Бога войны начинают наливаться кровью, а голос подрагивать, но он продолжает. – Мог бы ты посмотреть на меня? — наконец договаривает он. Му Цин опешил. Но голова поднимается. На Фэн Синя смотрят два тёмных, словно чистое небо ночью, глаза. В них читается сплошь непонимание и маленькая доля сомнения. Наньян улыбается уголком губ и наклоняет голову, сокращая расстояние между их лицами. Глаза Сюаньчженя распахиваются, а руки упираются в грудь, надавливая, пытаясь оттолкнуть, но сил не хватает. Губы Му Цина накрывают чужие. Генерал НаньЯн целует с чувством. Старается передать все чувства за раз. По телу Сюаньчженя проходится волна ци. Она приятная, щекочущая. Му Цин улыбается и поддается порыву. Фэн Синь разрывает поцелуй и смотрит слишком нежно. Недолго думая, Наньян подхватывает ослабевшего Бога Войны на руки. Одну руку под колени, другую за спину. Му Цин необычно расслаблен, хотя несколько секунд яро протестовал. Скорее для виду, чем всерьёз. – Ну а теперь пошли разбираться с твоим недугом, принцесса. — ухмыляется Фэн Синь, направляясь не к своему дворцу, как утверждал ранее, а к Се Ляню и Хуа Чэну. – Отказы не принимаются, верно? — спрашивает Му Цин, скорее для галочки, с прищуром глядя в лицо напротив. – и что ещё за "принцесса"? – Верно-верно. А принцесса самая прекрасная, у меня на руках. —лукаво любится Фэн Синь и чмокает Му Циня в нос. Тот лишь морщится, как котенок, но ничего не говорит. – Предлагать начать встречаться не буду. — громко произносит Фэн Синь. И вся столица сотрясается. – Почему? — интересуется Му Цин, выгибая бровь. – Потому что отказы не принимаются. — снова смеётся Бог. Му Цин привычно закатывает глаза. В этот же день они расправились с недугом. (Хуа Чэн поколдовал)