incomparable

      Ху Тао нравится проводить время с Син Цю. С ним интересно соревноваться в поэзии и просто разговаривать о чём угодно. Иногда кажется, что Син Цю знает практически всё, хотя для Ху Тао вполне очевидно, что действительно всё знает Чжун Ли, однако отчего-то, когда она рядом с этим юношей, весь мир словно клином на нём сходится.       За своей весьма озорной натурой она прекрасно скрывает отнюдь не дружеские чувства к Син Цю. Они её не обременяют, так зачем всё усложнять, верно? Ху Тао достаточно иметь возможность находиться рядом в роли его подруги. Хотя порой действительно нелегко держать руки при себе, чтобы не поправить прядь синих волос, выбившуюся из аккуратной причёски; или же накрыть его руку своей, когда они вместе сидят во дворе школы Гу Хуа, читая книги.       Особенно Ху Тао нравится слушать, как Син Цю читает вслух. Не так важно, что именно, главное — для неё одной. Он мягко улыбается, когда она протягивает ему очередную книгу с просьбой почитать, и охотно принимает её. Когда их руки соприкасаются, Ху Тао хочется остановить время, чтобы подольше почувствовать тепло его небольшой, но крепкой руки. Она медленно отстраняется, чтобы удобнее устроиться на мягкой траве, и свои покрасневшие щёки скрывает, ниже натягивая козырёк кепки.       Под его мягкий и такой родной голос хочется уснуть. Не от того, что книга, которую он читает, неинтересная, хотя Ху Тао соврет, если скажет, что вникает в суть прочитанного её другом. Наверное, это от того, что рядом с Син Цю ей слишком уж хорошо. Она чувствует себя на своём месте — комфортно и в безопасности, словно так всегда было, есть и будет. Иногда в её голове пролетают не совсем радостные мысли, что однажды у неё этого больше не будет, но она старается откидывать их как можно дальше — нужно сохранять образ причудливой и вечно радостной управляющей похоронного бюро даже с самой собой.       — Мисс Ху Тао? — она слегка вздрагивает и распахивает свои глаза. Уснула. Пытается понять, где она, и внезапно обнаруживает, что её голова покоится на плече рядом сидящего юноши. Как это произошло? Слишком резко отстраняется и бьётся головой о ствол дерева. — Эй, ты чего?       — Мастер Син Цю, — тихо пищит она от боли, потирая ушибленный затылок. — Мне жаль, что я так бесцеремонно вторглась в твоё личное пространство.       Юноша задумчиво хмурится, глядя на неё. Под его взглядом Ху Тао хочется либо расплавиться, либо исчезнуть, это просто невыносимо. Кажется, её чувства всё-таки мешают ей как минимум здраво мыслить.       — Я не был против, извини, что разбудил, — наконец говорит он, и девушка вздыхает. Архонты, за что ей это? Он такой… словами не описать. — Настолько скучная книга?       — Нет, я просто… — что «просто»? «Просто влюблена в тебя по самое не могу, поэтому готова засыпать и просыпаться под звук твоего голоса»? Нет уж. — Твой голос довольно… приятный. И я уснула.       — Ты плохо спала ночью? Тебя что-то беспокоит? Кошмары? — обеспокоено спрашивает Син Цю и накрывает её руку своей.       Ради всего святого, неужели он думает, что у хозяйки похоронного бюро, которая в шесть лет сбегала, чтобы поспать в гробу, а в десять провела первые похороны, могут быть кошмары? Она сама кошмар для некоторых жителей Тейвата.       Да её больше беспокоит то, что он ведёт себя так, и даже не понимает, как сильно заставляет её бедное сердце биться. Кажется, она умрёт от тахикардии, вызванной одним лишь длительным соприкосновением их рук. Хорошо, что она заранее сняла с себя мерки для гроба.       — Нет-нет, не стоит обо мне волноваться, — наконец выпаливает Ху Тао, уже слабо контролируя свою нервозность. Может быть он прекратит быть таким внимательным и милым? Идеальным? Пожалуйста?       — Я не могу не волноваться о тебе, — Син Цю с заботой заглядывает в её глаза. — Ты моя подруга, и я всегда думаю о тебе и твоём самочувствии.       «Раз думаешь, то прекрати это всё!», пролетает в голове Ху Тао. «Невыносимый, просто ужасно невыносимый, где тебя такого взяли?!».       — Ну, я думал, ты в курсе, откуда берутся дети, — со смешком выдаёт юноша. Не будь она так смущена, пошутила бы на эту тему, но… О, великий Властелин Камня, она сказала это вслух?       — Д-да, — теряя самообладание, почти дрожащим голосом произносит Ху Тао. Кажется, если она скажет что-то ещё, хотя бы слово, то он её раскусит. — Знаешь, мне пора. Я вспомнила, что обещала Чжун Ли обсудить кое-что, — девушка слишком резко вырывает свою руку из его, буквально вскакивает с земли и уходит прочь, через плечо бросая непривычно тихое «Пока», вместо озорного «До новых встреч, мастер Син Цю». Что ж, это было… странно.       Этим же вечером, Син Цю встречается с Чун Юнем — он обещал другу показать привидение на склоне Уван. На этот раз без ловушек и розыгрышей, а само привидение — настоящее, ведь о нём рассказала Ху Тао.       — Ты сегодня рано, — подмечает Чун Юнь, когда Син Цю забирает его из «Народного выбора», куда экзорцист заглянул за обещанным Сян Лин мороженым без фокусов с острыми ингредиентами.       — Да, так вышло, — пожимает плечами Син Цю. — Ху Тао сегодня ушла раньше. Сказала, у неё встреча с мастером Чжун Ли.       — Но я видел, как он покинул город несколько часов назад. Я как раз возвращался из долины Гуйли и пересёкся с ним.       — Хочешь сказать, она меня обманула? — юноша слегка хмурится и нервно теребит полы своего пиджака. — Но зачем?       Чун Юнь на это лишь пожимает плечами и, чтобы отвлечь друга, начинает свой рассказ о том, как кто-то из постояльцев «Ваншу» заметил защитника Якса и принял его за злого духа. Это было огромной для него честью лично встретиться с адептом Сяо, хоть и в повседневной жизни Чун Юнь скептично относился к нему. Син Цю за него действительно рад, но из головы не выходят мысли о Ху Тао и об её поступке.       Неужели он ей надоел? Слишком скучный заучка, который развлечь её может лишь книгами и стихами… Книжный червь. Это было слишком предсказуемо. Несмотря на то, что он тоже любит веселье и нередко разыгрывает её и Чун Юня, до самой Ху Тао ему далеко. Тяжело вздыхает.       — Что-то случилось? — беспокоится Чун Юнь. Они уже почти дошли до скрытого дворца Уван, а Син Цю за всё это время толком и слова не проронил.       — Нет, я просто думаю о ней, — тихо говорит Син Цю, понимая, как, наверное, глупо он звучит.       — Да ты в неё по уши, друг, — улыбается Чун Юнь и слегка пихает его вбок.       — Что? — резко поворачивается и непонимающе глядит широко распахнутыми глазами на друга, который качает головой, тихо посмеиваясь.       — Ты хотя бы себя не обманывай, ладно? Ты буквально светишься, когда она поблизости. Я бы даже мог подумать, что ты одержим демонами.       — Да ладно, — Син Цю складывает руки на груди и отворачивается, вновь глядит на дорогу. — С ней интересно и очень весело, мне приятно проводить с ней время.       — Конечно, — Чун Юнь закатывает глаза и из-за этого спотыкается о торчащий из-под земли корень дерева. Син Цю на это хихикает — вот она, карма. — И ты чисто по-дружески пожираешь её глазами, когда она только появляется в поле твоего зрения, а ещё абсолютно по-дружески чуть ли не закипаешь, когда она смеётся вместе со своими одноклассниками, а не с тобой, — он покачивает головой. — Ты прав, все друзья так делают, меня же ты тоже ревнуешь, да?       Син Цю какое-то время молчит, обрабатывая в голове слова друга. Нет, этого не может быть. То есть, да, может, но нет. Это просто высокие дружеские чувства, как платоническая любовь, но никакой романтики. Ху Тао, она… Она, наверное, даже не заинтересована в таком, у неё на уме более серьёзные вещи, и, Син Цю уверен, чувства, а тем более к нему, это не то, чем она горит.       — Ты не понимаешь. Мы просто друзья, и она нравится мне как подруга, а не как… Кто-то ещё. Даже если бы и нравилась, какая разница? Бред.       Чун Юнь на это лишь пожимает плечами и не продолжает диалог. Вряд ли до друга дойдут его слова, а если и дошли — он вряд ли признает, что он, Чун Юнь, прав. Тишину нарушает какой-то шорох и нечто похожее на всхлип. Они вдвоём замирают и уже держат наготове оружие, как вдруг Син Цю замечает её. Уж её Глаз Бога он почувствует за километр, а почти беззвучный топот, больше похожий на трепет крыльев бабочки, точно ни с чем не спутает.       — Ху Тао! Что ты здесь делаешь? — наконец подает голос Син Цю. Чун Юнь глядит на него с каплей удивления, но всё равно ухмыляется — то, как легко он распознал её… Никаких чувств? Правда?       Спустя мгновения тишины, из-за храма показывается чужая голова с кепи на ней. Ну точно она! Вот только когда Ху Тао подходит ближе, юноши замечают высохшие дорожки слёз на её щеках.       — Что-то произошло? — хмурится Чун Юнь и приближается к ней.       — На тебя кто-то напал? — не остается в стороне Син Цю, кладёт руку на её плечо, проводит вниз по предплечью и помещает её ладонь в свою. — Не молчи, пожалуйста.       Ху Тао со вздохом высвобождает руку из чужой хватки, и Син Цю соврёт, если скажет, что его это ничуть не задело. Он прячет руку за спину.       — Всё хорошо. Я просто прихожу сюда, когда мне нужно побыть одной, — негромко говорит она. Совсем на неё не похоже. — И не беспокойте приведений здесь, ладно?       Чун Юнь смущенно кивает и тихо извиняется, после тишину больше никто не нарушает, однако он определенно чувствует возникшее напряжение.       — Знаете, я, наверное, пойду. Не хочу своим присутствием напрягать духов, да и не только их, — он слегка похлопывает друзей по плечам и удаляется. Их действительно стоит оставить наедине.       — Тебе тоже стоит уйти, уже почти стемнело, — говорит Ху Тао, даже не поднимая головы на друга. Ему это абсолютно не нравится, но он старается сохранять спокойствие.       — В чём дело, мисс Ху Тао? — мягко берёт её за подбородок и заставляет посмотреть на него. Глаза напротив на мокром месте. — Мне больно видеть твои слёзы.       Ху Тао накрывает руку Син Цю своей и прикладывает её к щеке. Проводит пальцами аккуратно, чувствует чужое тепло. Почему-то именно сейчас Син Цю очень хочется её поцеловать. Стоп, что? Раньше в его голове подобных мыслей не было.       — Всё хорошо, мастер Син Цю, — улыбается слабо. — Просто я, кажется, услышала то, чего слышать не должна была.       Юноша молчит. «Услышала то, чего слышать не должна была»… Неужели речь идёт об их недавнем разговоре с Чун Юнем? Быть не может, чтобы именно это её так расстроило.       — Я… не совсем понимаю, — хмурится, совершенно сбитый с толку. Девушка лишь вздыхает и качает головой.       — Это даже к лучшему.       Ху Тао убирает его ладонь от своего лица и теперь крепко держится за неё обеими своими руками. Как жаль, что для него она лишь подруга. Она и не думала, что невзаимные чувства — это так больно. Почему-то раньше у Ху Тао совсем мыслей о подобном исходе не было, почему-то раньше она считала, что ей достаточно быть просто рядом, но увы.       — Я тебя обидел? — тихо говорит Син Цю, боясь разрушить атмосферу между ними. Сердце в груди дико колотится, а вдоль позвоночника пробегает мерзкий холод. Что он сделал не так? Позволил себе слишком много, нарушив её личные границы? Забыл о чём-то важном для неё? В голове роятся тысячи вопросов, и он молится всем Семерым, чтобы получить ответ хотя бы на один.       — Нет, не переживай, — как будто бы он может. Даже если бы мог, не стал бы. — Ты не сделал ничего плохого, — она дарит ему маленькую тёплую улыбку. Такую, какую хочется спрятать в нагрудный карман, ближе к сердцу, и хранить там вечно.       Син Цю облегченно выдыхает, хотя чувство, что что-то не так, ещё осталось. Он бесцеремонно за талию притягивает подругу к себе и обнимает крепко-крепко. Ху Тао издаёт странный звук удивления, но в ответ обнимает. Она чувствует, как сильно бьётся сердце в чужой груди, и с кончика языка хочет сорваться вопрос касательно этого, но она выбирает промолчать и просто насладиться моментом.       — Я бы не простил себе, если бы сделал тебе что-то плохое, — его шёпот на ухо и стая мурашек по её спине.       Ху Тао молчит, старается запомнить этот момент во всех деталях: то, как в темноте летают светлячки и где-то в кустах стрекочут сверчки; как гулко стучит сердце Син Цю, как крепко он прижимает её к себе, и как правильно его руки ощущаются на её талии; как много сил она прилагает, чтобы не отстраниться совсем немного, не привстать на носочки и не прижать свои губы к его в неумелом поцелуе.       Что ж, ей больше не нужно бороться с этим желанием, потому что Син Цю делает всё сам. И внутри будто что-то расцветает.