Рождество Кимов

Бессоница является нарушением сна. Она может проявляться проблемным засыпанием, частыми пробуждениями, поверхностным сном или слишком ранним подъёмом. В результате чего человек за ночь не успевает восстановиться и у него возникает постоянная слабость, значительно падает работоспособность и могут мельтешить тысячи мыслей в голове, из-за чего в приданное присутствует и головная боль. Джису долго мучается с бессонницей. Даже у себя дома, находясь в самой уютной и комфортной для себя обстановке, она боролась с дъяволом, что каждую ночь крал у неё долгожданный сон и возвращал только за час до будильника. Здесь, в доме родителей, ещё хуже — сон никак не смел приходить. Царство Морфея совершенно отказывалось открывать для неё свои сказочные ворота и впускать внутрь, даря энергию и что-то вроде счастья. Нет. Вместо этого, она лежала на своём согнувшемся локте, что находился на большой мягкой подушке, пахнущей порошком и «взирала» на свою дверь, позади которой был виден мутный жёлтый свет. Немного поев, и даже позволив себе немного расслабиться в кругу кузины и подруги, Су первая (после родителей) покинула ужин, надеясь хотя бы чуть-чуть поспать, впоследствии выпитого алкоголя. Но мечте Ким не суждено было сбыться также, как и выйти ей замуж в двадцать один год за человека, которого отчётливо было слышно на первом этаже, среди всех прочих голосов на фоне. Остальные родственники решили продолжить свое торжество, повод которого девушка до сих пор не могла понять. Даже в сочельник ничего грандиозного, яркого и громкого Су не слышала. Зато в этот вечер всё упущенное веселье наверстывали семимильными шагами, из-за чего возникало огромное желание отрезать себе уши, стать неживым предметом, чтобы только не слышать это или же просто жалеть, что не родилась глухой. Даже две большие подушки, которые казались на первый взгляд плотными и были больше тех, что находились в старой спальне, никак не помогали спасти ситуацию. Как Су и обещала Лисе — они поменялись комнатами, постелили чистое постельное белье и пожелали друг другу приятных сновидений. Ким не особо волновала сама комната, просто то, как Лиса, можно сказать, подтолкнула её на этот незначительный шаг, заставило её это сделать. С самого начала Джису думала, что Лалиса очень скромная, тихая и воспитанная девушка, которой совершенно всё равно на происходящее. Но со временем, с помощью своего проницательного взгляда она начала замечать маленькие детали в её поведении. Она увидела в ней ревность. Ревность к своему любимому жениху. И стало сразу понятно к какому типу относится эта длинноногая особа. Всего существует четыре вида ревности в психологии: привентиная, реактивная, ретроактивная и тревожная. Лиса больше склонна ко второму виду. Реактивная ревность это всегда реакция на реально произошедшее событие. Обычно она возникает у людей, которые действительно дорожат своими нынешними отношениями и не хотят терять своего парня, партнёра, избранника. И даже стало ясно почему девушка ревнует Чонгука к Джису. Ким и сама часто замечала, что, за каких-то пару дней, её бывший очень часто уделял ей внимания своими взглядами, из-за которых не только его невеста переживала, но и бывшая тоже. Хоть Гук и посматривал на неё без какого-либо скрытого контекста, Су очень хорошо понимала Манобан. Незнание прошлого своего жениха, особенно о его бывших и видя, как он всё время смотрит на незнакомую девушку, о которой он очень мало осведомил, начинаешь нервничать и царапать себе руки, пребывая в неведении. И это ужасно раздражало и заставляло не доверять своему жениху. Но очень хочется, чтобы Лиса расслабилась, ведь так будет и Джису была спокойна. Ей не нужны проблемы, связанные с Чоном. Между ней и Чонгуком было что-то, но больше ничего не будет. Никогда. Так что ревности тут не может быть и девушка с потрясающей чёлкой должна это осознавать, а не бросать косые взгляды в сторону Ким, как это делает обычно, заставляя Джису притворяться, что ничего не видит, хотя на самом деле нервничает не меньше, чем сама Лалиса. Темноволосая глубоко вздохнула и перевернулась на другую сторону, уже всматриваясь в сверкающую ель. Она даже не пыталась закрыть глаза, позволяя себе подумать обо всем, в особенности о родственниках. Честно говоря, ей не хотелось здесь находиться, вновь возвращаться к чувству ненужности, но и уезжать не было смысла. В любом случае — она приехала из-за отца и останется здесь до самого конца... Истории. Если вдруг что-нибудь произойдёт, она всё равно останется здесь и будет поддерживать свою мачеху в самых разных ситуациях. Джису вновь решила, что пора бы наконец забыть всё и вернуться, как бы странно не звучало, к родным и быть в статусе младшей дочери Ким Ёнджуна, а не простой гостьей, кой она сейчас и является. За эти пару дней, Ким успела не только со взрослыми поболтать, да вспомнить прошлое, но и со своими племянницами, которых помнила только-только родившимися. Обе девочки носят фамилию Ким и обе сразу оправдывают её. Взглянув на Соми — дочь Джина и Бёль — сразу и не скажешь, что эта милая девочка из семьи Ким. Из-за внешности, что частично передалась ей от матери, можно запутаться и не сразу догадаться, что она родственница. Девочка с тёмными волосами, доходящими до плеч, с таким же тёмным цветом, как у родителей, ведь «грива» Мунбёль крашенная, настоящий её цвет темно-коричневый. Но не только дочери передались от родителей цвет волос: также и прелестная улыбка матери есть в Соми и такой же милый носик в уменьшенной версии отца красуется на лице девочки. Маленькой Ким всё досталось от обоих родителей равно. Нет определённой части, что принадлежит только одному родителю. Даже характер — середина. Такая же хитрая, упертая, готовая делать, как решит сама и никого не слушать, как Джин, но и такая же вежливая, добрая, всегда радующаяся помочь, как Мун. Хорошая девочка. Сурин же — вторая племянница — характером полностью в отца, а внешностью в мать. Иногда кажется, что это вторая Джухён на двадцать лет моложе только. Но как ведёт себя маленькая Ким совершенно сбивает с толку. Джису до сих пор помнила, какой сестра была в детстве и её дочь — точно не она. Странно даже. Выглядит точно также, как и её мама в её годы, а характер своего рода покладистый, а не строптивый, как у Айрин и у Джису. И Су отлично помнила, как долго пыталась спорить с родственниками, что она со старшей совершенно не похожи. Ни внешностью, ни характерами, ни чем-либо ещё. Но всегда находила общие черты с Джухён и от этого ещё больше бесилась, что это действительно так. Обе Ким такие же своенравные, непреклонные, любящие идти наперекор чему либо. Они похожи, даже очень, просто не понимали этого. Немного пообщавшись с племянницами и рассказав, кем она — Джису — приходится девочкам, сразу же нашла общий язык. Они даже успели обсудить любимые сказки и мультфильмы, благодаря чему она увидела в обеих частичку... Себя? Девушка не устает повторять, что всё, что здесь происходит — странно. Это всё так странно. Ещё больше странное случилось с лучшей подругой и женой старшего брата — Дженни. Темноволосая до сих пор задаётся вопросом, что с ней происходит и почему она ничего не говорит, хоть и так понятно, что что-то стряслось. Шатенка очень сильно изменилась внешностью: чересчур худая, хоть и всегда любила поесть, слишком раздражительная, а раньше была спокойной и более терпеливой. А Чонин... С ним тоже что-то приключилось. Точнее у него с Дженни что-то случилось. Су не обижалась на него на то, что, в отличии от его жены, родной брат и почти самый близкий человек никак не связывался и не пытался связаться с сестрой, что ушла из их семьи, не оставив за собой лишь ничего. Девушка всё понимала и не расстраивалась, но лёгкий осадок всё же теребил внутренности в груди. Больше всего её волновало причина их общего поведения. Дженни, хоть и стала раздражительной злюкой, но старается быть той же, что и пять лет назад. В то время, как Кай никак не хотел притворяться, быть тем, кем был. Его точно устраивала роль равнодушного человека, который меняет выражение своего лица только для своей жены, что не очень сильно этому и рада. Ей будто и не нужно внимание от мужа и вовсе. Да... И что же послужило этому причиной? А Джухён? С самой первой минуты, сестра не казалась необычной или же изменившейся. Наоборот — выглядела обыкновенно и не выделялась. Затем у Джису периодически возникали ощущения, что и старшая сестра поменялась. Да, приставать со своими никому ненужными комментариями она продолжала, но скачки в её поведении были. Старшая напоминала грустную, чем-то опечаленную особу, что переживает нечто ужасное. Это тоже Су успела заметить. Все стали такими... Непривычными для Ким. И как только Джису решила глубоко погрузиться в свои мысли, от которых так сильно хотела отвлечься, она закрыла глаза и облегчённо вздохнула, чувствуя приходящий долгожданный сон. Её дыхание было ровным и девушка стала все сильнее углубляться в давно кажущуюся несбыточной мечту под названием сновидение. И вот, хватило бы буквально минуту, чтобы девушка увидела свой первый сон, который бы забыла на следующее утро, как где-то вдалеке, со стороны коридора, темноволосая уловила звуки открывающейся двери и в этот же момент закрывающейся. Ким была уже в полудреме, поэтому не могла толком соображать. Всё, что она понимала — есть посторонние звуки. Неизвестный продолжил свои тихие и медленные шаги к кровати, попутно чем-то шурша. Девушка возможно ошибалась, но казалось, что это была ткань, одежда. И через несколько секунд, матрас прогнулся с другой стороны, так же, как и одеяло придвинули чуть к себе, оттягивая от девушки. Происходящее казалось для темноволосой сном и она никак не обращала внимание, только чуть изменила позу, уже не лёжа на своём локте, сделав это максимально незаметно и тихо. Тем временем человек, удобно разместившись рядом, приблизился к Су ближе, выдыхая своим горячим дыханием ей в макушку. Девушка тут же почуяла запах алкоголя вперемешку с едой. Неизвестный был пьян, будто после кафе. И тут, случилось самое невообразимое, что могло только произойти. Будучи ещё во сне, Джису, в области живота, почувствовала что-то холодное и большое. Что-то, что её и обняло, и придвинуло к себе поближе. В этот момент темноволосая начала постепенно просыпаться и здраво соображать. Медленно, но верно девушка осознавала, что что-то не так, но пока не понимала что именно. В первую очередь её помутневший взгляд перешёл на её живот, что был под одеялом, так же, как и рука неизвестного... Что-то не так... Что именно... Стоп?! Где она, с кем она, и кто её держит?! Почему она лежит не одна, когда никто не должен быть в её спальне! Мысли сразу перешли в то русло, когда Джису начала подозревать, что лежит рядом с маньяком... Но писательница резко опровергла этот факт, потому что это просто невозможно логически. Даже если её родственники и пьяны, они не настолько глупы, чтобы упустить под своим носом постороннего человека. Да и воры не такие храбрые, чтобы заявиться в дом, где полно людей. Но при этом девушка продолжала лежать неподвижно, притворяясь спящей, даже сама не понимая для чего. Словно инстинкт самосохранения срабатывал. По крайней мере так думала Джису. Рука постороннего переместилась чуть ниже, под пупок, поглаживая шелковую лёгкую ткань пижамного комплекта, состоящего из майки и шорт. Становилось ещё страшнее. Дыхание стало слишком частым, сердце вновь начало плясать страстный танец, понимая, что для него это неправильно, но оно просто не может остановиться. И вдруг произошло то, чего девушка не ожидала ни в одной своей мысли. — Ты так вкусно пахнешь... Новый шампунь? — послышался глубокий вдох в области макушки Джису и это был... Чонгук?! Какого черта? Его уж точно не должно быть здесь! Лиса обязана была сказать об этом своему женишку, ведь она собирала вещи тогда, когда... Теперь всё встало на места. Су видела, что бывший не был ещё на втором этаже за весь сегодняшний день, так как он был на улице, затем в доме, кое с чем помогал по быту и, видимо, его невеста забыла его предупредить о маленькой смене обстановки. Молодец, Лалиса. Если она об этом узнает, то просто обязана не ревновать, так как во всем виновата именно она. И не надо после этого прожигать в Ким дыру. Она абсолютно непричастна. Надо было следить за Чонгуком. А Гук продолжал блуждать рукой по её животу и Ким была безумно рада, что он не позволял себе лишнего. Она не понимала, что именно ей мешало сейчас повернуться и приказать остановиться, сказав, что мальчик просто ошибся комнатой... И девушкой. Но нет, она этого не делала и не знала почему. Боялась? Наверное. Может причина её странному нынешнему поведению был именно страх. Но только страх чего? — Слушай... — томно проговорил Чонгук своим страшно сексуальным шёпотом, проводя своим носом по её волосам и снова вдыхая её аромат шампуня со вкусом граната, из-за чего парень просто закатывал глаза от прекрасного нового запаха своей невесты. На секунду ему даже показалось, что благовоние волос ему смутно знакомо и брюнет продолжал наслаждаться волосами Лисы. — У тебя новый комплект? Он очень приятный... На ощупь, — продолжал шептать парень и Джису чувствовала, как ткань её пижамного комплекта терлась между пальцами бывшего. — Мне нравится... Милая, — прошептал более тихо, опаливая своим горячим дыханием ухо брюнетки, касаясь губами её мочка. Сразу в этот момент произошло самое страшное. То, чего больше всего боялась Ким. До этого сердце билось и так слишком быстро, сейчас оно дергалось в конвульсиях, ударяясь о стенки лёгких. Дышать тоже стало тяжелее и грудь заметно вздымалась. — Уже возбуждена? Я очень рад, детка... — Су не видела его лица, но прекрасно знала, что в этот момент Чон ухмылялся. Ему нравилось то, что происходит, а вот ей нет. Его рука чуть возвысилась, приближаясь к груди. Своими ладонями он провел ими прямо по её соскам, что легко просвечивались через майку. И только сейчас до Джису дошло, что её откровенно говоря лапали! Незнакомый... Почти незнакомый ей мужчина, с которым она не состоит ни в каких отношениях! Рука Чонгука уже переместилась ниже, к самому сокровенному месту, попутно делая круговые движения на её чистой бархатной коже. С каждой секундой Чон становился ближе к этому месту, его рука уже пробралась под кромку её кружевного белья. Ещё чуть чуть и... — Не надо! — громко вскрикнула Джису, тут же подскакивая с места и закрывая рот рукой, боясь привлечь всеобщее внимание. В этот же момент она услышала испуг бывшего, который тоже резко встал вместе с ней. Су быстро включила светильник, что находился на прикроватной тумбочке и увидела это. Чонгук всё это время, оказывается, лежал рядом с ней абсолютно голым! Без единой одежды, во всей своей красе он смотрел на неё с таким же удивлённым взглядом. Видимо он не настолько близко к ней прижимался, поэтому она этого не почувствовала, хотя казалось, что ближе быть невозможно. Ким округлила глаза и резко отвернулась, прикрывая ладонями лицо, как самая настоящая девственница, что увидела впервые своего парня, с которым ничего не заходило дальше поцелуев, голым. — Господи! Оденься! — на ощупь, все ещё с закрытыми глазами, она нашла плед на кресле, возле ёлки и кинула в сторону брюнета. Всё ещё стоя к нему спиной, писательница поняла, что и сама в не очень приличном одеянии. Да, пускай на ней и была одежда, но слишком лёгкая, всё просвечивающая — тоже не сахар. Так что, найдя свой кардиган, лежавший под пледом на этом же кресле, она накинула его на себя, наконец-то поворачиваясь. — Ты рехнулся?! — сразу решила напасть на бедного парня темноволосая, скрещивая руки на груди. — Какого черта, Чонгук?! Он уже был закутан в плед и пытался надеть вещи, что раскидал по пути к кровати. Боксеры надел, и на том спасибо. — Я? Ты меня винишь? Это я тебя хочу спросить, Джису, что ты делаешь в нашей с Лисой спальне? — надевая водолазку, также жаловался парень. Он был не менее зол, чем Су, но казалось, что больше смущён. Чон избегал взгляда своей бывшей и старался найти одежду, явно нервничая от ситуации. — Мы поменялись с ней комнатами! Твоя невеста сказала, что в этой комнате вам тесно, а так как я жила в твоей спальне, и она более комфортна для двоих, мы поменялись! Она должна была тебя предупредить! — Джису уже не переживала, что их могут услышать. На втором этаже находились её спальня, Чонгука и Лисы, Дженни и Чонина и всё. Все они, кроме Лисы, были внизу. Но её не беспокоило, что и невеста бывшего могла их услышать. Эмоции в таких ситуациях берут вверх и уже не переживаешь по поводу остального. Хочется просто выплеснуть всё и больше ничего. — Я ничего не знал! Как видишь, — у Гука уже была одышка от криков и он опустил свой взгляд, не решаясь смотреть в глаза Ким. Он не торопился уходить, а наоборот продолжал стоять на месте, о чем-то задумываясь. Джису тяжело вздохнула и потерла переносицу. Произошёл такой конфуз. — Ладно, допустим, что ты запутался, — первое, что пришло в голову Джису. Выглядело так, словно она пыталась его как-то оправдать. — И ты не понял, не увидел, так как было темно, что у нас с твоей невестой разные фигуры, ароматы, чёрт возьми, даже рост! — уже крикнула Су, любуясь его макушкой, ведь он очень сильно опустил голову. Задумался? Где-то на тридцать секунд, Ким смотрела только на его волосы в тишине. Ему было нечего говорить. Он как будто о чем-то размышлял. Может, готовил свой ответ, оправдания. Различить свою нынешнюю невесту от бывшей достаточно легко. У Джису есть свой натуральный аромат, который отличить от других девушек не составит никакого труда. А Лиса всегда пахнет всевозможными кремами, духами, шампунями, что, кстати, очень приторно. Так что Джису не понимала, почему он, дыша полным носом, буквально полностью вдыхая её запах, он продолжал её лапать и называть Лисой. Хотя Джису и не помнила, называл ли он её другим именем... Она сама запуталась. — Почему ты меня не оттолкнула? — вдруг задал Чонгук, вытягивая девушку из своих раздумий, и не поднимая своего задумчивого взгляда. Он проигнорировал её предыдущие слова и поверг этим девушку в шок. — Я так долго был здесь, а ты все продолжала лежать. Ты ведь не спала. Чёрт... — Я... Я... — вопрос брюнета застал её врасплох и она не рассчитывала на такой исход событий. Поэтому, вновь сказала первое, что пришло в голову, хотя это было и правдой. — До этого я спала, а когда ты вошёл — проснулась, и не понимала что происходит. Я испугалась, думая, что это маньяк, который может меня убить, а потом... — она запнулась, пытаясь найти правдоподобную версию, чтобы Чон ещё и поверил. — Я сейчас плохо соображаю, ведь я спала, и тогда тоже. Я не понимала что ты делаешь и всё. — М-м, ясно, — протянул Гук, поднимая взгляд. Он был холодный, равнодушный, из-за чего по спине прошлись мурашки. Не поверил и стало жутко некомфортно. — А теперь, уйди, пожалуйста, и дай мне поспать, — отвернулась Ким, стоя со скрещенными руками. Пусть уйдёт, они всё забудут, будто ничего и не было. И всё. — Доброй ночи. Минута, шуршание, следом — звук закрывающейся двери. Не было и слова, чтобы они забыли эту ситуацию и ничего не говорили Лисе. Это логично. Главное, чтобы он только побыстрее ушёл. Су повернулась, парня уже не было. Она осталась одна. В груди что-то защемило и возникло дикое желание разрыдаться в голос. Слёзы уже были на глазах и рука сама по себе провела по ним, вытирая солёную жидкость, и оставляя её на тыльной стороне пальцев. Остался один нерешённый и Ким уверена, что очень много времени в будущем терзающий вопрос: Почему она действительно его не оттолкнула? * * * Девушка, что так сильно была увлечена монологом собеседницы, совершенно забыла о холоде, который присутствовал на улице. Дахён стояла, укутавшись в плед на маленьком балконе своей комнаты с видом на остальные дома и разговаривала с очень важным в её жизни человеком. Девушка в экране телефона что-то яро рассказывала Ким и постоянно улыбалась, видя реакцию брюнетки. Но она и не знала, что что бы она не рассказала, какую бы чушь не сморозила, подруга будет улыбаться. Всегда. — Ну вот так мы и провели Рождество. Я так сильно объелась, что у меня живот болел и мне было трудно дышать! Жесть, конечно, но зато вкусно! — смеялась собеседница своим красивым и мелодичный голосом. — А что было у вас? Дахён даже и не заметила, как задумалась и не сильно вслушивалась в речь подруги, а просто следила за её выражением лица, что не сразу поняла вопрос. — У нас... Мы... А... — девушку заклинило и она пыталась как можно быстрее вспоминать последние слова девушки. — Да ничего особенного, — Ким вспомнила, что они говорили на тему Рождества и быстро выкрутилась. — Как всегда: скучный ужин, прощание, утро, завтрак, дарим друг другу подарки и снова ужин. Парни могут играть в снежки и здорово напиться, а девушки развлекают моих двоюродных племянниц. Вот так, — подытожила темноволосая, очень красиво улыбаясь. — Здорово, — ответно вызвала улыбку и у девушки по ту сторону экрана. Ровно минуту они обе улыбались и смотрели друг другу только в глаза. Со стороны кажется, что это неловкая пауза, которую никто не может нарушить. Но на самом деле это не так. Им очень хорошо. — Ты же говорила, что впервые за сколько-то там лет к вам приехала ещё одна твоя кузина. Как её зовут?... — с интересом спросила блондинка. — Джису. Ким Джису. Она самая младшая из кузенов, но всё равно старше меня. Да, она приехала и... Честно сказать немного скрасила вчерашний скучный вечер. — Вот! А ты молчишь! Я тут рассказываю тебе какую-то дичь, что происходила и происходит со мной по сей день, а ты утаиваешь от меня свою. Рассказывай! Ты говорила, что она не такая, как остальные кузены. Почему? — с огромным интересом и яркими искрами в глазах спросила подруга. Она округлила глаза в преддверии чего-то интересного, из-за чего Дахён посмеялась и продолжила улыбаться. Как ни странно, щеки не болят. — Как бы так сказать... Её кое-кто обидел. — Кто? — Помнишь, я говорила тебе про самую старшую мою кузину? Её зовут Джухён, но сейчас она Айрин. Знаешь? Девушка быстро кивнула, вспоминая множество историй о данной особе. Её лицо постепенно начало меняться и улыбка спадала с лица с удивительной скоростью. Она уже поняла дальнейший исход событий, но было всё равно интересно. — Так вот, Джухён начала расспрашивать Су почему она так долго не была здесь, что послужило причиной приезда и на кой черт она вернулась и так далее, — решила несильно вдаваться в подробности Ким. — А кузина начала оправдываться и объяснять, что просто соскучилась, хотя даже я не поверила. Если ты не помнишь, то её не было более пяти лет, а я её видела в последний раз около... — перевела свой взгляд наверх, задумавшись над ответом. — Десяти лет. Ого... — сама удивилась брюнетка. — Поэтому никто толком и не поверил ей, а Джухён начала всё больше просить подробностей, пока Джису не сдержалась и наорала на неё в ответ. Кузины так сильно покраснели, причём обе не от стыда. Никогда их такими не видела. — А что потом? — как маленький ребёнок спросила подруга, словно дочка маму, что рассказывала очень интересную сказку на ночь, и которая должна помочь заснуть, а не выявлять столь сильный интерес. — Затем Джису ушла, громко хлопнув дверью, как в фильме. Родственники никак на это не отреагировали и некоторые захотели разбавить обстановку своими разговорами, — монотонно рассказывала Ким, не проявляя никакого желания жестикулировать руками, как делает обычно. — А что ты? — А я не стала терпеть и потребовала извинений у старшей кузины, но на меня никто не обратил внимания, так как я младшая, да и тем более не родная и ушла, но при этом не хлопнув дверью. — Ты же из-за этого не расстроилась, да? — с надеждой спросила девушка в экране, что пускай и находилась в Калифорнии, но желала поймать её взгляд. Она по-доброму улыбнулась, думая ободрить. Была бы она сейчас рядом, здесь, то защекотала так, что Ким всё забыла и начала только смеяться. — Так ведь? — Что? Нет, нет! Конечно, нет. Просто... Это обычное дело, — на выдохе проговорила брюнетка. — Я уже привыкла чувствовать себя бедной родственницей. Так что не волнуйся, милая. — Значит, всё-таки расстроилась... — также, как и подруга выдохнула девушка, опуская взгляд. — Я знала, что твоё желание побыстрее уехать к родственникам вовсе не то, чтобы подарить всем классные подарки. Ты просто хотела сбежать от родителей, так? Ким сглотнула и глубоко вздохнула, показывая, насколько собеседница права. — Нет, что ты такое говоришь! Просто я соскучилась по всем, вот и всё, — пыталась искренне, как и всегда улыбнуться, но получилось, мягко говоря, не очень. Сказала также, как и Джису, которой никто не поверил. — Ты же им ничего ещё не сказала? — уже печально за весь их телефонный разговор, спросила подруга. И, видя такой же потухший взгляд Дахён, пришла и её очередь грустно вздыхать. — Да... Ты конечно прости, но у тебя так себе семейка, — решила пошутить. Но это было лишним. — Я как будто не знаю, — усмехнулась Ким, переводя взгляд на красивые и одинаковые дома. — Хоть кто-нибудь в курсе? — Моя лучшая подруга, с которой мы и пускай десять лет не виделись, но при этом друг от друга ничего не утаивали, не в курсе. Ты вообще о чём? — уже истерически посмеялась темноволосая. — Ясно... Но ты... — не успела блондинка и договорить, как с её стороны послышались посторонние звуки и, кажется, это были голоса, звавшие её. — Ой, прости, нам пора ужинать. Спокойной ночи, дорогая! Люблю тебя! — послала воздушный поцелуй блондинка и отключилась. Дахён ещё пару секунд пялилась в уже чёрный, потухший экран, и потом уже добавила, но уже себе: — И я тебя люблю... * * * Ким решила, что она достаточно смелая, чтобы спуститься на первый этаж и уже там, на кухне, за барной стойкой, печатать что-то на своём ноутбуке. Ей не хотелось сидеть в своей комнате, после случившегося, а присоединяться к семье, что находилась в гостиной, и где был Гук, уж точно не было желания. Честно сказать, Су и сама не понимала, что именно сейчас, — в данный момент — она пишет. Вдохновения на новую книгу нет, зато есть огромное желание больше времени выделить своему очень непопулярному блогу, где она делится своими мыслями под псевдонимом. Майк так и не позвонил, а отправил сообщение, что её пресс-конференция переносится на неопределённый срок и что он не знает, когда именно всё произойдёт. Это, конечно, огорчило Джису, так как она давно к ней готовилась. Уже знала, на какие вопросы она готова и будет отвечать, а на какие лишь глупо будет улыбаться. Ким надеялась, что сбежав туда — в Вашингтон — хоть на пару дней, она поймёт, что сделала. Её всё ещё тревожили мысли. Су думает, правильно ли она поступила, заявившись сюда спустя столько лет, будто ничего, чёрт возьми, не происходило. Ей казалось, что она выглядит как самая настоящая дурочка, раз думает, что какие-то подарки, слова о том, что она якобы соскучилась по всем ним и режим глупышки поможет ей снова вжиться в свою семью, которая более пяти лет назад перестала быть ею. И брюнетка надеялась, что пару дней, на момент пресс-конференции она осознает всё, что делала и вернётся снова к ним, предварительно написав Дженни. И так потихоньку, не спеша, она снова станет членом семьи и самое главное — начнёт вновь нормально общаться со всеми (кроме Джухён, естественно) и будет видеться с отцом, что немало важно. Сейчас Джису сидела, вновь расписывала всё, что с ней происходило и одновременно слушала в полуха очередную ахинею Сокджина. В гостиной сидели несколько человек и, — насколько Су поняла — мачеха сидела вместе с ними, что странно. Отца не было слышно и не было видно. Наверняка в своём кабинете сидит, или же в спальне. Ничего, пусть отдыхает. По поводу Джина... Вот он не изменился. Единственный, кто остался таким же, каким был пять лет назад. С одной стороны это должно радовать, если бы только они нормально общались, а не вечно друг друга унижали, дрались, постоянно подставляли друг друга. И, честно сказать, он тот, с кем они были в не лучших отношениях, принял её намного радушнее, чем Чонин, с которым они были рука об руку вместе до двадцати одного года, пока она не уехала. Чёрт! Все мысли Су постоянно сводились к тому, что она уехала и забыла всех. И это бесило! Раздражало немыслимо. Порой девушке кажется, что было бы лучше, если бы она осталась здесь. Ничего сверхъестественного не случилось бы, но ей было бы спокойнее видеть всех. Но, с другой стороны, она и рада, что всё же уехала и построила всё то, что хотела. Исполнила мечту, желания. Иначе была бы с кучей денег, родственников, мечтами, что не сбудутся и без счастья. А сейчас есть хотя бы счастливые моменты, которые она создаёт вместе с её друзьями — Рози и Чанёлем, что не писали и за всё это время только поздравили с праздником. Она предупредила друга о том, что задержится и не приедет к ним отмечать Новый Год. Ким знала, что Рози будет спрашивать и загружать итак тяжёлую от мыслей её голову. Так что, получив лишь в ответ «хорошо» от друга, она не переживала по поводу друзей. Она была рада, что у неё есть такие замечательные ребята. Даже немного надоедливый Майк — её издатель —скрашивает серые будни. И Дженни, что так сильно изменилась, добавляла веселья... Раньше. Кстати, говоря о Дженни, пускай она и изменилась, но шатенка до сих пор все ещё пытается делать вид, что натянутые улыбки, старые шутки, которые понимали только она с Джису помогут ей отвести от себя подозрения, но нет. Не будет такого. Су достаточно долго пытается понять, что же с ней случилось. Почему такое резкое изменение в настроении и что же произошло в её долгое отсутствие. И всему тому, похоже, суждено было случиться, ведь именно Дженни Ким сейчас ступила на порог кухни с не самой счастливой гримасой. Со стороны даже казалось, что она и не заметила подругу, сидящую на стульчике и сверлящую проницательным взглядом свою шатенистую подружку. Девушка быстро направилась к кухонным шкафчикам, где находились стеклянные стаканы и выбрала один. Её глаза были будто замутневшими и она не видела ничего, просто шла по инерции. Налила себе воду, продолжая смотреть в одну точку. Джису внимательно следила за действиями второй Ким и все больше хмурилась. Из стакана, что был уже заполнен до краёв, начала литься вода и течь по гарнитуру, а Джен этого не видела, продолжая пялиться в шкафчики, глубоко дыша. — Дженни! Что с тобой?! — вскочила со своего места темноволосая, быстро схватив тряпку. Она убрала стакан, предварительно вылив немного воды в раковину и вытерла воду со столешницы. — О... Джису, — очнулась девушка. Глаза сразу приобрели краски и шатенка оживилась. — А... Что ты делаешь? — смотря на вытирающую стол Джису, спросила Дженни. Су отпустила тряпку в покое и приблизилась к подруге, стараясь получше вглядеться в её лицо. От неожиданности, Дженни неловко улыбнулась и сделала шаг назад. — Что с тобой, Джису? — Что с тобой, Дженни?! — повысила голос старшая Ким, округляя глаза до невероятных размеров. — Ты стала такой... Другой. Я тебя не узнаю. Всё время ходишь, как зомби, ничего не ешь, даже сейчас твой взгляд был такой замутнённый, что ты ничего не видела. Я не понимаю, Джен. Ты в порядке? У тебя что-то приключилось? Поругалась с Каем? Ты мне скажи, я помогу, поддержу... — Поддержишь? Серьёзно? — нервно усмехнулась шатенка, огрызаясь на подругу. Обычно на такие заявления всегда отвечают: «Всё нормально, не бойся», но не в этом случае. Не с Дженни. — Где ты была все эти пять лет, пока тут кое-кто страдал и я не себя имею ввиду. Где ты была, когда ситуация становилось всё хуже и хуже? Где ты была, когда со мной случилась одна вещь и я тебе позвонила, чтобы всё рассказать, а вместо этого ты мне говоришь, что больше ничего не хочешь знать! Где ты тогда была... — Но потом ты мне всё рассказала. Прости меня пожалуйста, в тот момент и у меня кое-что произошло, из-за чего я толком не могла говорить. Потом я тебя выслушала и поддержала, забыла? — Неважно, Джису. Прости, я не хочу кричать. Я слишком устала... — отвела взгляд от подруги, чуть успокоившись. — Точно всё в порядке? — Да, Су. Все отлично. Давай сменим тему, — серьёзно, и даже как-то устало, словно подросток, слушающий нотации от матери, проговорила Дженни и направилась к стулу, что был противоположный от стула подруги. — Что пишешь? Джису снова внимательно окинула взглядом подругу, решила пока отложить эту тему и снова расслабиться. Сейчас она ничего не добьётся, кроме как грядущей ссоры, если они продолжат. Конечно очень странное поведение и меняющееся настроение приводило в конфуз, но стоит пока с этим помедлить. — На меня накатило огромное вдохновение и я решила его использовать, напечатав пару своих мыслей. — О, можно прочесть? — Дженни хотела уже встать и взглянуть, что же натворила Су, как та резко закрыла ноутбук, из-за чего пришлось непроизвольно вздрогнуть — Нет! Нельзя! — подвинула к себе гаджет ближе темноволосая, обнимая его. — Это... — только сообразила Су, понимая как выглядит, отпустила ноутбук. — Это слишком... Эксцентрично... Для меня. И я уверена, что для тебя тоже. Ты этого, скорее всего, не поймёшь, так что лучше тебе этого не видеть, — закончив предложение, Джису истерично засмеялась. Она точно перестала быть похожей на взрослую девушку, что скоро будет тридцать. — А говорила, что я странно себя веду, — улыбнулась Дженни, немного расслабившись. Обе Ким стали постепенно забывать о том, что произошло пару минут назад и стали разговаривать на самые обычные темы, в основном вспоминая прошлое. * * * — Я помню как Ёнджун рассказывал мне при каких обстоятельствах была сделана эта фотография, — иронично прокомментировала Джиён, смотря на напечатанное фото в альбоме. На картинке был маленький мальчик, на вид максимум годик, что сидел в ванне и плакал. Вода лилась из крана, но сам ребёнок был этому не рад, и выглядел, словно его пытали. Классическая фотография, что есть у каждой семьи с их детьми. Договорив свою фразу, мачеха залилась красивым и тихим смехом, что окутал всю гостиную. К ней не могла не присоединиться Джухён, что просто обожала, когда мама улыбалась. В комнате сидели все дети, кроме Джису. Остальные проявили не особый энтузиазм и решили оставить семью одну. Мунбёль убедила подругу и мужа, что присмотрит и уложит спать девочек и сама пойдёт, так как очень сильно устала. Ей не очень хотелось сидеть со всеми вновь, хоть и прошло всего пару дней, а уже надоело. Ещё есть столько времени и она успеет вдоволь наговориться. Дженни была с Джису и предупредила Чонина, что побудет рядом с подругой. Чунмён сказал, что также, как и Мун, предпочитает больше сон, нежели воспоминания семьи жены о детстве и, извинившись перед свекровью, ушёл. А Манобан, надеясь таким образом больше влиться в семью, осталась, сидя в объятиях жениха, что был слегка напряжен. Объятия казались ему не очень уместны, но он знал, что, сказав это, Лиса обидится и уйдёт, как маленький ребёнок спрятав глазки под чёлкой. Поэтому ему приходилось лишь сидеть и улыбаться, напрягая мышцы рук и лица от маленького дискомфорта. Не зная почему, но Лалиса всегда таким образом выражала свои чувства, при всех. Конечно хорошо, что целоваться не лезла, но нежности в свою сторону просила. И так было всегда, как только Гук шёл куда-нибудь с ней в любое место. Она постоянно к нему прижималась, а если и не было возможности, то открыто на него смотрела. Можно сильно удивиться, как такой человек сразу не влюбился, а лишь испытал лёгкую симпатию в сторону парня. — Пожалуйста, не надо... — жалобно проскулил Чонин, узнав себя на этой самой фотографии. Он откинулся на спинку дивана, на котором сидел и закрыл ладонью лицо. Зато Джин, долго не сидя в молчании тут же начал буквально ржать с брата, который уж очень смешной. К тому же Ким прекрасно знал, что именно тогда случилось. Не помнил сам, но по словам гувернанток запомнил на всю оставшуюся жизнь. Чонгук тоже знал ту ситуацию. Джин не мог не опозорить братика и всё выдал, из-за чего затем получил. Все знали, что именно тогда случилось и из-за чего смеялись, одна Лалиса сидела и улыбалась, надеясь, что хоть кто-то объяснит. — Да, братик, это было и смешно и мило, — продолжала красиво улыбаться Айрин, хитро щурив глаза, на что Чонин прищурил их, показывая всю свою неприязнь. — А что именно произошло?... — неловко посмеялась Лиса, смотря на каждого Кима. — Оу... Ну... Дело в том, что... — начала уже Джиён, при этом смотря только на Чонина, как он тут же перебил её. — Только попробуй, мама! Пожалуйста! Хоть кто-то в этой семье может и не знать этого! Всё! — начал психовать парень, когда все вокруг тихо смеялись, пытаясь сдерживать громкий смех. Его лицо было настолько смешным, глаза такие большие, а ор слышен за милю это точно. — Потом расскажу, — на ухо прошептал Чон своей невесте, а она быстро кивнула. Действительно можно подумать, как будто Чонин, что сидит в метре от них, этого не услышит. Забавно. — Только попробуй, Чон Чонгук и ты опустишься в моих глазах, — серьёзно пригрозил Ким, до сих пор прищуривая глаза. Смешные. Джиён, что наблюдает за все этой ситуацией улыбается и радуется, что в её семье происходят только такие ссоры, споры. Она так не любит конфликты, надеясь всегда их обойти. Мачеха сейчас просто смотрит на своих детей, и в этот раз печально улыбается. Она вспоминает слова, которые запомнила на всю свою жизнь: «Самое главное для матери — это здоровье и счастье своих детей. Если они будут несчастны, не здоровы, то вскоре и маму постигнет эта участь». Вдруг вспомнив это, уже и не хочется счастливо улыбаться. — А давайте, напоследок, послушаем хорошую песню, м? — весело предложила Айрин, оглядывая всех. И как раз в этот момент отвлекла загрузившуюся чем-то мачеху. Старшая понимала, что пора расходиться, ведь был поздний час. А красиво закончить вечер поможет акустическая песня. — Как раз гитару Гука я захватила с собой, — объяснила старшая, поднимая инструмент с пола, что был спрятан за диваном, возле неё. — Гуки, ты же споешь нам? — игриво попросила Джухён, протягивая к нему его же вещь. В ответ, он изогнул брови в удивлении, видя то, что не видел много лет, но всё же взял в руки. ... Всё то же ощущение восторга, как в первый раз, когда он взял её в руки. — Он умеет играть, Лиса. Знала это? — продолжила игриво общаться Ким-старшая, слегка улыбаясь невесте друга фальшивой улыбкой. — Нет. Не знала. Но буду рада послушать, — широко улыбнулась длинноногая, поворачивая голову к жениху, как раз в тот момент, когда он так сильно был зациклен на вещи. Было немного обидно, что она не знает о такой мелочи, а все другие в курсе. И это чувство преследует её уже все эти два дня, словно она не невеста Чон Чонгука, а какая-то подружка, к которой несерьёзно относятся. Но она решила не подавать виду и осталась с таким же милым лицом, лишь чуть шире улыбнулась. Мужские пальцы едва притронулись к струнам чёрной фолк гитары, чтобы только почувствовать их и через секунду слегка отстранились, так как парень, что так давно не играл и даже не прикасался к столь любимому инструменту, вспомнил самое лучшее, что было в его подсознании, из-за чего улыбка сама по себе прилипла к лицу. Чонгук очень редко, в нынешнее время, играет на гитаре. Даже просто не желал иметь дела с музыкой, когда в те времена он практически спал в обнимку с инструментом. Это та самая любимая, единственная и неповторимая гитара. Музыкальный инструмент, что был подарен самым близким и любимым человеком на свете. Джису помнила, как в то время её парень обожал все акустические песни с сопровождением именно струн, как задерживался возле витрин с музыкальными инструментами во время их совместной прогулки. И как сильно и страстно он пожирал взглядами десятки разновидностей струнных бандур, но останавливался именно на фолк гитаре. Ничего больше его не привлекало так: те же клавиши, барабаны, флейта в конце концов. Только гитара. И, как самая любящая и заботливая девушка, что всегда пытается уловить взгляды любимого парня и старается ему во всём угодить, она незамедлительно, после той самой прогулки, когда она увидела эти глаза с самым что ни на есть желанием, быстро приобрела тот самый инструмент, на который позарился Чон. Гук до сих пор помнил, как долго благодарил Су в самых разных видах за восхитительный подарок, и как же искренне она была счастлива, что осчастливила его таким, казалось бы, обычным способом. После этого парень постоянно учил аккорды, практиковался, даже на курсы хотел записаться, если бы не забитый график работой. Но как он пел, как играл, и как наслаждался процессом, что приносил ему неимоверное удовольствие заставляло Ким ещё больше любить, желать и другие различные синонимы к этим словам, своего парня. Брюнет вспомнил, как в последний раз спел их любимую песню, и как в последний раз она его поцеловала, прошептав слова признания в любви. Инструмент остался, а она уехала... После её ухода желание играть на этой проклятой гитаре, каковой она стола после, испарилось так же быстро, как и в начале возросло. Он упаковал её в чехол и она пылилась в дальнем углу их... Его квартиры. Затем он отдал инструмент Дженни, так как та так же увлекалась музыкой и часто практиковалась именно в доме семейства Ким. И всё... Он забыл об этой безделушке до этого самого дня. А те редкие случаи, когда он всё же и брал струнный инструмент в руки, были лишь в гостях у друзей, которые тоже неровно дышат к музыке. — Что споёшь, Гук? — спросила Лиса, чуть ближе пододвигаясь к нему. До этого она сидела с ним в обнимку и так и хотелось снова быть в его руках, а сейчас отстранилась, давая пространство инструменту. — Есть одна песня, которую я очень сильно люблю. Она простая, незамысловатая, с красивым текстом, — ответил брюнет, настраивая инструмент, смотря только на неё, из-за чего Лиса перестала улыбаться. Она очень сильно любила внимание именно от него и всегда старалась привлечь его, чтобы он смотрел только на неё. Сейчас немного грустно, но ладно... — Какая именно? — спросила Джиён, слегка улыбаясь. Она была так рада видеть такую счастливую улыбку Чона и такие светящиеся глаза парня. Вспомнила, когда в последний раз увидела его таким... Оживлённым. — Say You Won't let go. James Arthur, — продолжал улыбаться Чонгук, всё ещё таращась и периодически соприкаясь со струнами. — Мне очень нравится эта песня... * * * — Мне очень нравится эта песня... И Джису, что так сильно была увлечена разговором с подругой, когда они вспоминали всевозможные смешные моменты, тут же отвлеклась и перестала слышать голос подруги и чувствовать её легкие касания у себя на плече, так как Су стала похожа быть на статую, замёрзшую саму по себе. «Say You Won't Let Go» — она помнила эту песню, помнила её лирику, помнила человека, что так страстно, со всей своей любовью к ней, пел её ей и говорил, как сильно любит, а Джису надеялась, чтобы он не ушёл, как сказано в песне. И он не уехал. Она ушла. Забавно. — Ты знаешь эту песню? — вдруг спросила Дженни, догадываясь, почему подруга внезапно застыла на месте. Глаза шатенки вдруг стали похожи на кошачьи. И дело далеко не в уникальном разрезе её глаз, просто девушка поняла что здесь происходит и чуть сузила их, намереваясь расколоть подругу. — Я... Слышала её... Пару раз... — мысли брюнетки скрутились в один огромный узел, который просто невозможно распутать, и ей очень непросто давались любые слова. — Так себе, если честно, — сорвалась она, что сразу поняла вторая Ким. Неожиданно, Джен стала ещё большей кошкой, чем является на самом деле. Она показала свои зубки в хитрой улыбке и быстро спрятала их, а ухмылка осталась на лице. Она тоже повернула голову в сторону доносившихся звуков струн и мельком поглядывала на собеседницу. А Джису, что решила избавиться от воспоминаний пятилетней давности, надеялась начать новый разговор с однофамилицей, как её ухмылка вывела её из колеи, заставив нервничать. Ей уже двадцать шесть лет, она взрослая независимая девушка, которой не раз приходилось прибегать к вранью, вдруг ощущает стыд и чувство, что её вот-вот поймают. Словно ей шестнадцать и она целовалась с мальчиком в губы с языком и боится, что это, не дай Бог, узнает её грозный отец. Как ни странно, именно такие эмоции испытывала Су. — Ты чего улыбаешься? — решила сразу напасть брюнетка на подружку, что ещё шире ухмыльнулась и сощурила глаза. — Ещё полчаса назад, значит, ты была похожа на призрака, а сейчас ухмыляешья, как нормальный человек. Ты странная, Дженни Ким, — отвернулась от неё старшая, скрестив руки на груди. Боже, да она действительно была похожа на самого настоящего девочку-подростка, что старается как можно лучше скрыть что-то. Вдруг, шатенка начала смеяться, причём смеяться от души. Даже за столом, среди кучи родных, двух подруг, она хоть и смеялась, но не так искренне и радостно. Зато сейчас наверстывала упущенное. Джису поняла причину смеха подруги и легонько, но и не так уж слабо, ударила ту по предплечью, надеясь хотя-бы получить извинения в свою сторону. Но нет, та начала смеяться с удвоенной силой, готовясь упасть со стула в любую минуту. Такая картина не могла заставить улыбаться саму Су и она присоединилась к жене брата. Они смеялись так, словно полчаса назад не собирались ссориться. * * * Тем временем, Гук ещё раз прикоснулся к струнам, уже полностью уверенный, что всё идеально настроено. Мелодия, лирика, каждая эмоция, всё выучено до такой степени, что он сможет с лёгкостью сыграть с закрытыми глазами, прекрасно зная, что всё получится. Первые секунды мелодии окутали всю гостиную, а может и весь этаж. Джису глубоко вздохнула, понимая, что это действительно та песня, о которой он говорил. Внутри, как в описаниях её работ, разлилось приятное, теплое чувство, из-за чего грудь часто вздымалась. Дженни лишь выгнула бровь, но всё же перевела взгляд на холл, словно так они лучше услышат Чона. Было видно только часть гостиной, что находилась напротив кухни, но самих родственников закрывала стенка. James Arthur — Say You Won't Let Go «I met you in the dark» Я встретил тебя в темноте, Красивая мелодия с красивыми словами заставила окунуться всех сидящих в гостиной и на кухне, и прочувствовать атмосферу музыки. «You lit me up» Ты зажгла меня. Голос Чонгука всегда был очень хорошим, что Джису много раз задумывалась, почему её парень не артист. «You made me feel as though» Ты заставила меня почувствовать, как будто «I was enough» Мне хватает всего. И это правда. Когда они только начали встречаться, Су видела, как он чувствует себя слегка лишним среди её родственников. Но печальнее всего было то, что он не мог привести её знакомиться с его родными, из-за этого он чувствовал себя ужасно, а Ким пыталась его подбодрить и сказать, что всё в порядке. «We danced the night away» Мы танцевали всю ночь напролёт, «We drank too much» Но мы переборщили с выпивкой. На этом моменте, Ким улыбнулась, представляя это зрелище. Они никогда вместе не пили очень много. Практически такого не было... В её памяти. А если и проводили вечера с выпивкой, то всегда контролировал друг друга. В основном это всегда был Чон, ведь он неплохо умел пить, в отличие от той же Джису, что от первого бокала обычного шампанского хотела спать. «I held your hair back when» И я держал твои волосы закинутыми за спину, «You were throwing up» Пока тебя рвало. «Звучит очень романтично», — саркастично подметила про себя Су, слегка улыбаясь «Then you smiled over your shoulder» Затем ты улыбнулась, посмотрев через плечо, «For a minute, I was stone cold sober» На минуту я совершенно протрезвел. «Нет... Когда ты мне улыбалась, я пьянел лишь больше...» «I pulled you closer to my chest» Я притянул тебя поближе к своей груди, Чонгук прикрыл глаза, помня последний раз, когда он прижал свою невесту к себе, говоря насколько сильно он её любит, а та обняла его ещё крепче, говоря те же слова. «And you asked me to stay over» И ты попросила меня остаться на ночь. «I said, I already told ya» Я сказал то, что уже тебе говорил, «I think that you should get some rest» Я думаю тебе нужно немного отдохнуть. Он непроизвольно улыбнулся, вновь вспоминая, когда его девушке было плохо. Они были тогда у него в квартире и в ту ночь она попросила его, чтобы она осталась вместе с ним. Переночевала. И Чонгук вспомнил, как он покраснел при ней, сразу думая о совершенно другом, а она посмеялась в тот момент самым красивым смехом, понимая, о чём именно подумал её парень. И ей стало намного лучше. Казалось, что большая часть этой песни была написана, вдохновившись их совместной жизнью. «I knew I loved you then» Я знал, что я люблю тебя тогда, «But you'd never know» Но ты так и не узнала, Узнала. Она знала. Думала так всегда. До определённого момента... «Cause I played it cool when I was scared of letting go» Потому что я держал это в тайне, боялся отпустить. Чонгук действительно боялся, что Джису уйдёт, или он уйдёт от неё. В его голове была куча сомнений по поводу их отношений. Правильно ли всё это было или же нет. Это часто его тревожило. Но Джису его сильно любила и переубеждала. «I know I needed you» Я знаю, что ты была нужна мне, «But I never showed» Но я так и не показал этого. «И я сожалею об этом», — прозвучал голос Гука в его же голове. «But I wanna stay with you» Но я хочу остаться с тобой, «Очень хочу. Я всегда этого хотел. Джису, я очень сильно любил тебя, и всегда уважал. Ты была лучшим моментом в моей жизни...» «Until we're grey and old» Пока мы не поседеем и не состаримся. «Я мечтал об этом. Прожить до тех пор с тобой, пока не умрём, милая.» «Just say you won't let go» Просто скажи, что ты не отпустишь, «— Не отпущу. Чонгук, я никогда тебя не отпущу, глупенький, — улыбнулась двадцатилетняя Джису, обнимая парня за шею и поцеловала парня в губы, надеясь и на его ответ.» «Just say you won't let go» Просто скажи, что ты не отпустишь. «— Ты же меня тоже не отпустишь? — отстранившись, спросила Ким. Чонгук уже хотел ответить в этот самый момент, но внезапный звонок с именем её отца отвлек их, и он никак не смог докончить свою фразу. А если бы закончил, то прозвучало бы не слишком искренне. Так что он решил отложить это на потом.» «I wake you up with some breakfast in bed» Я разбужу тебя с завтраком в постель, «Когда ты ворчала и просила тебе дать время на приведение себя в порядок» — улыбнулся своим мыслям парень. «I'll bring you coffee» Я принесу тебе кофе Который она просто обожает и не готова жить без него даже сутки. «With a kiss on your head» Поцеловав тебя в голову. После поцелуев, которых она жаловалась на то, что у неё грязная, немытая голова, а он целовал ещё раз и ещё, зная, что она на самом деле чистая и девушка просто из природной вредности капризничала. «And I'll take the kids to school» Я отведу детей в школу, О которых он мечтал. Вместе с ней. Мечтал о двоих сыновьях и дочке, матерью которых будет именно Ким Джису. «Wave them goodbye» Помашу им рукой на прощание, «И скажу прийти вовремя на наш семейный ужин, Су...» «And I'll thank my lucky stars for that night» И я поблагодарю свои счастливые звёзды за ту ночь. «За прекрасную, проведённую вместе с тобой ночь, пускай мы ничего и не делали, кроме как говорили обо всём на свете.» В душе Чона стало настолько хорошо, что он облегчённо выдохнул в перерыве между куплетом и пре-припевом. «When you looked over your shoulder» Когда ты посмотрела через плечо, «For a minute, I forget that I'm older» На минуту я забыл, что я старше. Хотя старшей являлась Джису на несколько месяцев, над чем часто смеялся Гук, называя её старушкой. «I wanna dance with you right now, oh» Я хочу потанцевать с тобой прямо сейчас, о-о, «And you look as beautiful as ever» И ты выглядишь так прекрасно, как всегда. В каждую их встречу, буквально каждый раз, Ким всё время выглядела безупречно. Её улыбка — это что-то с чем-то. Её запах заставлял разум туго мыслить. А её простой взгляд в его сторону делал его самым счастливым человеком на свете. Очень часто он думал, что всё, что с ним происходит — сон. Очень красивый и реалистичный сон. «And I swear that everyday you'll get better» И я клянусь, что с каждым днём ты становишься красивее, Джису всегда становилась только красивее и лучше. Ведь она была рядом с самым близким и дорогим человеком ей на свете. Со своим другом, парнем, женихом... «You make me feel this way somehow» Каким-то образом ты делаешь так, что у меня возникают такие ощущения. Ощущения радости и счастья. Осознание, что всё будет хорошо у них. Что они будут счастливы вместе. «I'm so in love with you» Я так влюблён в тебя, «And I hope you know» И я надеюсь, что ты знаешь, Невозможно передать словами, что Джису чувствовала, когда её бывший жених пел их песню. Надо просто слушать и вот только тогда понять, какие эмоции испытываешь. «Darling your love is more than its worth in gold» Дорогая, твоя любовь – это нечто большее, чем выражена её стоимость в золоте. «Красивые слова...» — в очередной раз подметила для себя Су. «We've come so far my dear» Мы зашли так далеко, моя дорогая, «Look how we've grown» Посмотри, как мы повзрослели, На пять лет повзрослели... «And I wanna stay with you» И я хочу остаться с тобой, «Until we're grey and old» Пока мы не поседеем и не состаримся. Лиса, что положила свою голову ему на плечо, опустила взгляд на гитару больше уделяя время ей. И она кое-что увидела. На боку корпуса инструмента были вырезаны ножом или острым предметом два символа. J & J, что ввело девушку в ступор, но она старалась не обращать на это внимания. И всё равно заметно напряглась. «Just say you won't let go» Просто скажи, что ты не отпустишь, Не отпустишь... «Just say you won't let go» Просто скажи, что ты не отпустишь. Он же не должен был отпустить... «I wanna live with you» Я хочу жить с тобой, «И я хочу... Хотела жить вместе с тобой, Гук...» — уже грустно, чувствуя, как жидкость собирается в её глазах. «Even when we're ghosts» Даже когда мы станем призраками. «Cause you were always there for me» Потому что ты всегда была рядом со мной, «When I needed you most» Когда ты была нужна мне сильнее всего. «Когда я была нужна тебе, я была рядом с тобой. А в тот момент, когда я нуждалась больше всего в тебе — тебя не было». «I'm gonna love you till» Я буду любить тебя до того, «My lungs give out» Как иссохнут мои лёгкие. «Хотелось мне в это верить. Но, что было, то прошло. Точка». «I promise till death we part» Я обещаю, что мы будем вместе, пока смерть не разлучит нас, «К сожалению, ты не сдержал обещания», — выдохнула Ким. «Like in our vows» Как в наших клятвах. «So I wrote this song for you» Так что я написал эту песню для тебя, «Now everybody knows» Сейчас все знают, «Cause it's just you and me» Потому что дело только в тебе и во мне, «Until we're grey and old» Пока мы не поседеем и не состаримся, Но они так и не состарились, потому они не вместе. Потому что судьба их разлучила. Потому что она уехала. Потому что он виноват. Потому что всё просто так произошло, как должно было, не дав им остаться вместе и дожить до старости. «Just say you won't let go» Просто скажи, что ты не отпустишь, «Just say you won't let go» Просто скажи, что ты не отпустишь. «Just say you won't let go» Просто скажи, что ты не отпустишь, «Oh, just say you won't let go» О-о, просто скажи, что ты не отпустишь. Последнее прикосновение к струне, звук резко прошёлся эхом комнате, выдох парня и аплодисменты его родных и близких, пускай и не в полном составе. — Какая красивая песня... С таким смыслом. Ты ведь её раньше пел, да? — спросила Лиса, обнимая его двумя руками за талию, и прижимаясь носом к основанию его шее. — Кому? — как бы невзначай спросила брюнетка. Она надеялась увидеть хоть капельку эмоций: нервозность, напряжение... Ответ? Но жених лишь улыбнулся, убрал гитару на пол и приобнял её в ответ. — Никому. Эту песню я пел миллион раз всем этим девушкам, и некоторым из них, что находятся на втором этаже. Я у тебя ловелас, милая, — широко улыбнулся Чон, чувствуя приходящее чувство вины, что он в очередной раз ей не говорит правду. Поцеловав невесту нежно в лоб, парень встал с места. — Мне кажется, уже достаточно поздно. Не знаю, как вы, но я очень хочу спать, мои дорогие. — Конечно, Гук! Можешь идти. Спокойной ночи, милая, — также встала с места мачеха и обняла поочерёдно пару, задерживаясь на девушке. Чон поцеловал женщину в щеку, всем остальным подмигнул, получив в ответ закатывание глаз и, взяв невесту за руку, ушёл на второй этаж, в надежде на этот раз выспаться. Он до сих пор ощущал это странное чувство, словно обманывает. Хотя он итак обманывает, но было ещё что-то. Эта песня — очередное напоминание о прошлом, что было не совсем хорошим. Ему было ужасно стыдно перед Лалисой, что всё то время, когда он пел, играл о красивой любви, он думал совершенно не о своей любящей и любимой невесте — перед его взором была другая девушка, которую он так хотел забыть. Всё, что с ней связано. Но не смог... И не может. Забавно то, что в песне говорится, что девушка обещает, что не отпустит парня. Вот только Чонгук должен был обещать, что не отпустит Ким. Он не пообещал, не держал, отпустил и она ушла. * * * Младшая дочь семейства Ким сильно поджала губы, смотря в пол. Она очень сильно о чём-то задумалась и глубоко дышала, словно ей плохо. Очевидно, что это из-за Чонгука, так как после того, как они с Дженни услышали, как он ушёл, Су стала такой. Она теребила пальцами края свитера и не моргала, что очень пугало. — Молодец, Гук... — решила хоть как-то отвлечь подругу от размышлений Дженни, — не сфальшивил, — улыбнулась уголком губ. Услышав имя бывшего, Су подняла голову, чуть хмуря брови. — Что? Разве я не права? Красиво же спел, — невинно спрашивала шатенка, округляя глаза в изумлении. — Или ты по другому поводу хмуришься? — Да, по другому. И я согласна с тобой, он молодец, — выдохнула брюнетка, вставая со своего места. — Ладно, Джендыки, я пойду спать, не хочу уснуть на столешнице, — поднявшись с места, и встав на ноги, она подошла к подруге и чмокнула её в щеку. — Спокойной ночи, Джен. И, услышав то же самое со стороны шатенки, Ким-старшая ушла из кухни на второй этаж, причём очень быстро, надеясь не попасться на глаза мачехи, ведь та попросит её остаться вместе с ними, а это значит и с Джухён тоже. И, как бы Джису не любила мачеху, сейчас она не хочет оставаться в её компании. Быстро прошмыгнув к лестнице, Ким выдохнула и спокойно стала подниматься к своей комнате. * * * Дахён сидела на том же месте, что и вчера, закутавшись в тот же плед, что и вчера и разговаривала с той же девушкой, что и вчера. Снег наконец-то перестал идти, но солнца так и не было, которое могло бы хоть немного растопить лёд на улицах и сугробы на земле. Ким стояла, оперевшись о перила и не боялась уронить свой смартфон в снег со второго этажа. Не это её сейчас волновало. Девушка была в не самом лучшем настроении и даже то, что ей говорила собеседница — не помогало, но ради вежливости пыталась натянуть улыбку. Слова подруги проходили сквозь её уши и она не сильно старалась сделать вид, что слушает. Дахён очень сильно загрузилась по одному поводу и думала над дальнейшим действиями, которые она была обязана сделать. Сначала, когда она приехала к родственникам, она расслабилась, дав себе забыть её переживания, проблемы и просто наслаждаться праздником. К тому же, приехала её любимая кузина, так что не было времени раскисать, показывая всем, что она чем-то расстроена. Но прошлый разговор с той же блондинкой, что была по ту сторону экрана её телефона, всё сильнее загрузил Дахён и весь день она не могла наслаждаться и отвлекаться на песни, разговоры по душам и веселье, что до этого прекрасно делала. — Эй, Ким, ты меня слушаешь? — спросила подруга, сдвигая свои прекрасные подкорректированные брови на переносице. Нахмурилась, расстроилась — оно и понятно. Десять минут рассказывала историю, что приключилась сегодня с ней и её отцом, как он подавился куском торта, что спрятал для себя, а жена пыталась посадить своего мужа наконец-то на диету и спрашивала, куда делся последний кусочек. В итоге он и начал кашлять под громкий и весёлый смех дочери. Весело, а Ким не слушает и не слушала. Но, увидев опечаленное чем-то лицо, блондинка даже подозревает чем именно, всё же задала надоедливый вопрос: — Что с тобой? — Догадайся, милая, догадайся, — глубоко вздохнула брюнетка и опустила взгляд на свою руку, что держала с двух сторон плед. Появлялись цыпки, а крем она забыла у себя дома. — Ты так никому и не сказала? — аккуратно, надеясь не вызвать агрессивную реакцию девушки, спросила блондинка. — Нет, конечно, — истерично усмехнулась Дахён. Она делает из всей ситуацию большую, глобальную проблему, словно она убила человека и спрятала недавно его труп, а полиция сейчас разыскивает преступника и она нервничает. — Ты ей — своей кузине Джису — расскажи, станет намного легче. Затем будет не так страшно ехать домой с этой новостью, — приободрила девушка, но в ответ получила лишь хмурый взгляд. Да уж... Тяжёлый случай. — Неужели твоя семья настолько старомодна, чтобы вычеркнуть из своей жизни дочь, которая просто является лесбиянкой? — Я же тебе рассказывала! И да, она очень старомодна. Меня могут выгнать из дома и совершенно не париться по поводу моего дальнейшего существования. Отцу совершенно будет всё равно, если его единственная дочь умрёт с голоду. Совершенно! Я даже готова поспорить, что он и глазом не моргнет! — начала уже кричать Дахён, срываясь на бедной девушке, что быстро притихла и даже голову в плечи опустила. — Ты думаешь, я бы стала так сильно загружаться по этому поводу, если бы не было повода? — Прости, пожалуйста, Дахён. Я... Я думала всё не настолько ужасно. Прости... — тут же осунулась девушка и даже показалось, что она готова заплакать. Ей было жаль свою девушку и она надеялась хоть как-то поддержать, но и в то же время говорила, чтобы та всё рассказала своей семейке. Если бы она только жила одна, то она с радостью приняла и пригласила жить вместе с ней Дахён, если её семья — которую трудно назвать семьёй — действительно выгонит на улицу родную дочь. — Уже поздно, ложись спать. Если что, перезвони. Пока. И, не дождавшись ответа, девушка отключилась, оставляя Ким в глубоких раздумьях. Постояв ещё минуту на холоде и чувствуя как конечности онемевают, брюнетка вобрала в себя как можно больше прохладного воздуха в лёгкие и так же глубоко вздохнула его, налаживая сатурацию. Она решила идти спать, так как время действительно было позднее. К тому же, она знала, что сразу не заснёт и будет снова всё обдумывать и ещё больше нервничать. Поначалу Дахён категорически была против признаться родителям и рассказать о своей настоящей ориентации. Её уже достало то, как отец пытается ей невзначай найти парня из хорошей самодостаточной семьи. Ведь не положено остаться одинокой такой милой и красивой юной леди! Её родители действительно старомодны. Но самое ужасное, что все те кандидаты на роль её жениха или хотя-бы бойфренда были либо бабники, что ценили только визуальные достоинства девушек, а на мозг и душу было совершенно плевать, либо какие-то чересчур парни-задроты, что, безусловно — Ким не сомневалась — были девственниками на финальной стадии полового созревания. Ладно бы, если бы попался нормальный парень, что готов её выслушать и понять её ситуацию. Дело могло бы дойти до свадьбы, а они бы остались очень хорошими друзьями, что могли бы прикрывать друг друга до конца жизни. А если бы ещё и просили внуков — выкрутились бы как-нибудь. Но нет! Нет такого человека. Только озабоченные парни, еле кажущиеся молодыми мужчинами. Дахён сейчас так нелегко, ей нужно во всём разобраться, побыть одной, или же просто на секунду забыть обо всём. Она так не хотела оставаться на праздники со своими родителями, так как была абсолютно уверена, что на их семейный ужин, состоящий из трёх человек придёт кто-то с кем-то, и один из которых будет её возможным будущим парнем. И именно парнем! Конечно же, парень! Кто будет в здравом уме сватать свою дочь с девушкой? Смешно! Ким вообще сначала сомневалась, отрицала, что её привлекает её пол. Всё началось ещё в старшей новой школе в штатах. Там уже абсолютно спокойно относятся к представителям ЛГБТ и это было плюсом. До окончания её средней школы, они жили в Японии, но затем перебрались в Северную Америку. Новая школа всегда внушает страх. Страх, что ты не понравишься новым людям, что ты не сможешь найти друзей, что ты подвергнешься издевательствам со стороны одноклассников и (девушка даже слышала) со стороны учителей. Что ты до конца выпуска будешь одиночкой-изгоем, который будет ненавидеть весь мир. Были страхи, да, но они быстро испарились. Американцы посчитали Дахён очень милой, красивой и доброй девушкой и темноволосая быстро адаптировалась в новом окружении. Она очень скоро нашла настоящих друзей, что поддерживали её во всем. Ким ходила на вечеринки, общалась, даже был парень, с которым она испытала новые эмоции. Но затем, на одной из многочисленных вечеринок друзей, на которые, как ни странно, родители пускали девушку, взяв обещание, что это не скажется на учёбе, она встретила её. Не ту, с которой в данный момент состоит в отношениях. Нет. А ту, что заставила усомниться в своей сексуальной ориентации и порвать с парнем, сказав, что они не созданы друг для друга. Та девушка, красавица, была бисексуалом, на тот момент встречающейся с одной девушкой, что была полной противоложностью её самой. Эту красавицу многие любили за то, что она была простой в общении, за то, что ценила внутренний мир человека и всегда была рада пообщаться с кем-то. В тот вечер, произошло «совершенно кошмарное!» Сказали бы родители Дахён, услышь они это. В ту ночь Ким поцеловалась в губы с той самой девушкой, играя в "бутылочку". Она не думала, что это может привести к таким последствиям, но после того случая перестала общаться со своими друзьями, ходить на вечеринки и думать об отношениях. Дахён даже слышала, что та девушка искала её, надеялась пообщаться ещё, подружиться и она даже переживала, всё ли порядке с ней из-за этого поцелуя. Но темноволосая полностью отгородила себя от социума и очень много времени стала уделять учёбе. Хорошо, что тогда это был выпускной класс, а дальше университет и никто её больше не увидит. Затем она встретила свою будущую девушку, с которой состоит в отношениях уже пару лет. И она с ней счастлива! И это важно. Именно её девушка посоветовала рассказать о своей ориентации своим родителям, иначе секрет будет мучить её до конца жизни, а до её смерти, она уверена, родители подберут ей жениха. Но Ким не может вот так просто рассказать это своим родителям. Будет позор, унижения со стороны других знакомых. Всё, конец. Она пытается уже три месяца собраться с силами, но не выходит, как бы она этого не хотела... Дахён вышла из балкона в свою комнату. Как же она была рада, что её комната с таким замечательным маленьким местом, помогающим немного отвлечься. Она скинула свой плед на кровать и уже думала пойти обратно обратно гостиную, к родным, как на пути увидела... Свою кузину. Джису шла к себе в комнату, но увидев, что дверь Дахён приоткрыта и оттуда исходит холод из улицы, она решила убедиться и посмотреть, что всё нормально. В спальне было темно и было плохо видно. Даже ель, светящаяся разными гирляндами, была выключена из сети. — Джису? Ч-что ты... К-как давно ты здесь? — стала заикаться младшая, надеясь, что кузина здесь каких-то пару минут и она ничего не слышала и не видела. — Достаточно, чтобы узнать многое о своей родственнице, — спокойно ответила старшая, даже немного улыбаясь уголками губ. Дахён опустила взгляд и начала теребить руки, показывая, что ей стыдно. Стыдно, что Джису её раскусила и что она знает её ужасную тайну, за которую ей стыдно перед другими. Она хотела, чтобы хотя бы близкая подруга узнала о том, что она является лесбиянкой, но не при таких обстоятельствах. Может... Лет так через десять. Но не сейчас! Ужас какой... Какой позор... — Поговорим об этом? — аккуратно и очень нежно, как настоящая мама, спросила Джису, наклоняя голову на бок. * * * — Я просто не знаю, как сказать родителям об этом! Мне очень страшно, Джису... Они не понимают таких вещей, даже если и живут в двадцать первом веке... — на выдохе призналась Дахён, держа в руках чашку горячего шоколада, что налила на пустовавшей кухне и снова закуталась в свой плед. Обе Ким сидели возле уже включённой ёлки, пили горячие напитки и наслаждались душевным разговорами. Раньше именно младшая всё выслушивала и давала очень хорошую поддержку родственникам или же друзьям. Но сейчас пришла её очередь плакать в плечо и нуждаться в этой самой поддержке. — Ты говорила о какой-то истории... Говорила, что дядя может тебя выгнать из дома. Что случилось? — с большим интересом спросила Су, всматриваясь в огни на зелёном дереве. Кузина тяжело вздохнула, вспоминая буквально каждое слово отца, что рассказывал одну новость несколько месяцев назад. Она вспомнила, что тогда испытывала и как ей было обидно за этого человека. Какую же она чувствовала несправедливость и ненавидела людей, хотя всегда говорила, что главное — мир в мире. — Около семи месяцев назад отец рассказал одну новость. Это был обычный завтрак, тогда заканчивался второй семестр, поэтому нечасто была с родителями. А тогда что-то случилось и мы завтракали все втроём. Папа рассказывал, что у него был один знакомый, у которого был сын. Я его знала, нас знакомили родители в надежде, что мы подружимся и вступим в романтические отношения, но ничего не вышло. Оказалось, что этот парень — гей и мой отец сказал, что это такой позор — иметь сына или дочь «нетрадиционной» ориентации в наших кругах. Папа ещё добавил, что в шоке, что этот его знакомый не выгнал сына из дома, не прекратил с ним общаться, а всё равно также появляется на людях. Он сказал, что это ужас, немыслимо! С такой ненавистью говорил всё это, из-за чего я так сильно хотела встать и рассказать всю о правду обо мне, что и его ждёт позор, так как я лесбиянка! — всё это время девушка смотрела в сторону, вспоминая каждую эмоцию, каждое действие, каждое слово своего отца и с каждой минутой, сжимала свою чашку только сильнее. — В тот момент я в первый раз испытала такую ненависть к людям. К моему отцу. Было так обидно! Так несправедливо! Он прям уверен, что его дочка любит только мальчиков. Даже в голову не может прийти, что её привлекают девочки! Я считаю это отвратительным. Живём в две тысячи двадцатом году, уже столько всего случилось, столько людей приняли, смирились, а мой отец придерживается только своей точки зрения! Это то же самое, что и расизм... — Да... Знаю, — прошептала Джису. От долгого молчания её голос стал хриплым. Ей было так обидно за кузину. Конечно, она поддерживала её. У самой Ким очень много знакомых геев лесбиянок и она положительно относится к ЛГБТ сообществу. А то, что делает дядя Дживон по словам Дахён... Не верится. — Похоже, что дядя даже хуже, чем мой отец, — усмехнулась Су, подбадривая. — Дядя Ёнджун, на самом деле, хороший человек. Я не знаю, что случилось с моим отцом, как повлияла на него смерть дедушки, но он сильно изменился. — Раньше именно дядю Дживона можно было назвать лучше моего отца... Я не узнаю его. Он же был таким классным, открытым! А то, что ты рассказываешь, будто не он... — К сожалению, это правда, — вновь тяжело выдохнула младшая. — Мне очень жаль, Дахён... — печально выдохнула Су. — Но знай, что я тебя поддержу, не смотря ни на что. Ты всегда можешь на меня рассчитывать. И если у тебя будут проблемы с проживанием, то позвони мне и я помогу. Джису пододвинулась ближе к кузине, поставила кружку какао на пол и крепко обняла девушку, надеясь передать всю поддержку и спокойствие. Пусть знает, что она действительно готова помочь. В любой момент. — Спасибо, Су... — шмыгнула носом вторая Ким, уже готовая расплакаться. Хочется только проливать слёзы сейчас и больше ничего. Но ей стало лучше. Даже появилась надежда, что если и отец поступит так с собственной дочерью, то она с лёгкостью сможет обратиться к кузине. Может... Пришёл момент для признания... Они посидели ещё немного, поговорили, но так как на часах стрелка указывала ближе к двум часам ночи, Джису ушла к себе, чувствуя сонливость. Она надеялась, что сегодня ночью она заснёт и проснётся в спокойной обстановке. Одна. Так как приключений прошлой ночью ей хватило сполна.