Сладкий запах лилий калла

— Мы едем в город! Радостная Кли забралась с ногами на мягкое сиденье и, упираясь ладошками в стенку кареты, рассматривала мелькающие зелёные пейзажи за окном. Она редко покидала пределы винокурни, поэтому каждая поездка в Мондштадт была словно праздник, маленькое приключение для маленького человека. Поездка была плановой: Кэйю требовалось свозить на выписку. Появляться в городе средь бела дня было рискованно, но Розария не могла часто отлучаться из собора. Они с Дилюком, конечно, придумали, что монахиня приходила к заболевшему старому Таннеру, однако продолжать эту ложь было невозможно, сёстры могли заподозрить что-то и послать на «Рассвет» уже Барбару. — Кли, сядь нормально, — сложив руки на груди, Дилюк строго посмотрел на дочь. — Папочка вредный! Папочка совсем не любит Кли! — она мгновенно надула губы и с обидой посмотрела на родителя. Тот от такого выпада даже растерялся, неловко переведя взгляд с Кли на Кэйю, который сидел рядом, и обратно. Омега, наблюдавший за семейной сценой, прыснул в кулак, чем вызвал недовольный взгляд уже у Дилюка, от чего Кэйа рассмеялся ещё больше. Оба Рагнвиндра с недовольными лицами были так похожи друг на друга, что никто бы не посмел сказать, что они не родственники. Но больше Кэйю позабавило столь неожиданное ребяческое поведение взрослого и серьёзного мужчины. — Кли, твой папа волнуется, что ты можешь упасть и пораниться. Поэтому, пожалуйста, сядь ровно. К удивлению всех, девочка послушно развернулась и села, свесив ноги. Дилюк устало вздохнул, а Кэйа стыдливо улыбнулся. Стало неловко, что Кли послушала его, а не своего отца. Однако Дилюк никак не прокомментировал ситуацию. Тем временем за окном мелькнули высокие каменные стены города. Кэйа переключил всё внимание на картины за окном, стараясь не подбираться к нему ближе. Появляться в городе было рискованно. Дилюк, конечно, последние несколько дней работал в таверне, внимательно прислушиваясь к пьяным разговорам рыцарей. Узнал он много нового, но в основном ненужного. Никто не подавал запрос на сбежавшего омегу, поэтому в Ордо Фавониус всё было тихо. Гавань Ли Юэ находилась всего в нескольких днях пути от самого Мондштадта, поэтому стоило ожидать запроса, тем более Кэйа был омегой одного из Цисин. Сложно сказать, почему никто из представителей не приехал. Возможно, они решили, что Кэйа скрывается где-то на обширной территории Ли Юэ, а может и вовсе не хотели поднимать шум. Дилюк мало знал о правящих верхах в соседней стране, но в любом случае подобное «увлечение» стоило скрывать. Сейчас главной задачей было без проблем попасть в город и добраться до собора. На прошлом осмотре сестра Розария уверенно дала понять, что Кэйа идёт на поправку и следующая их встреча станет последней. Если Кэйю сегодня выпишут, то… Дилюк не знал, что будет. Он много думал о будущем Кэйи. Омега, пострадавший по его вине, почти полностью здоров и больше в их доме его ничего не держит. Только отпускать парня не хотелось. Аделинда, не скрывая, рассказала про диалог, который у неё случился с Кэйей. К омеге очень сильно привязалась его дочь, и хоть старший Рагнвиндр не любил её баловать, но здесь хотелось пойти на поводу. Кэйа был интересным во всех планах. И если молодого мастера он привлекал как человек, способный вывести на новый уровень расследование (которое Дилюка абсолютно не касалось) с Орденом Бездны и сексуальным рабством, то его дочь интересовалась Кэйей как компаньоном для игр. У девочки, несмотря на заводной характер, не было друзей, поскольку винокурня находилась далеко от Спрингвейла, что уж говорить о Мондштадте. Дилюк был не лучшим отцом, но не настолько безответственным. Кэйа же решал проблему. Он мог поиграть и присмотреть за Кли. А если учесть сцену, которая произошла несколько минут назад… малышка беспрекословно послушалась парня, учитывая опять-таки её нрав… Дилюк сам мог предложить Кэйе остаться. Это было бы безопасно для омеги, а также очень сильно облегчило бы жизнь всех обитателей винокурни. Однако, если верить докладу главной горничной, то Кэйа в прошлый раз пришёл поговорить о том, чтобы остаться, но разговор так и не был начат. Это волновало винодела. Что заставило омегу передумать? Сам он не может навязываться, если Кэйа того не желает. Всё это не давало покоя Рагнвиндру. Он не понимал, как правильно поступить в сложившейся ситуации. Аделинда, конечно, немного помогла. Ведь ничего страшного не случится, если Дилюк только спросит. Он не будет заставлять Кэйю соглашаться, и у того будет право выбора: уйти или остаться. Нужно лишь подобрать правильный момент. — Кэйа, будь осторожен, — шепчет Дилюк, помогая выбраться из кареты. Быстрым движением он накинул капюшон на голову, скрывая столь красивое лицо. — А почему братцу Кэйе нужно быть осторожнее? — Кли приставила пальчик к губе, склонив голову в бок. Милый и невинный ребёнок, которого Дилюк точно не может впутать во всё это. — Эм… ну… — однако молодой отец не знал, что ответить. Кли маленькая и любознательная, а Дилюк — тот родитель, который никогда не мог подобрать правильный ответ на неловкий вопрос своего ребёнка. — Потому что я на самом деле принц, который был вынужден бежать из своей страны, — на помощь пришёл Кэйа, который слегка склонился к девочке и приставил указательный палец к губам. — Теперь я скрываюсь в Мондштадте и никто не должен меня узнать. — Братец Кэйа… принц… вау! — большие глаза девочки загорелись восторженным огоньком, как, впрочем, и глаза Дилюка, который с восхищением смотрел на омегу. Кэйа умел общаться с детьми, поэтому его точно нужно попросить остаться нянчить Кли. Взгляд Кэйи перешёл с Кли на Дилюка. В голубом глазу было что-то, чего мастер опознать не может. Будто вихрь всевозможных эмоций сразу, как водоворот кружились в голубой радужке, поглощая необычный зрачок-звёздочку. — Нам не стоит задерживаться, мастер. Кэйа первым вошёл в собор. Розария громко цокнула, туша сигарету о подоконник: не хватило всего каких-то пары затяжек, чтобы прикончить её. Окурок полетел в окно. — Сестрёнка Розария! Доктор Кли привезла больного Кэйю на выписку! — девочка с разбегу налетела на монахиню, обнимая её маленькими ручками за талию. Молодая женщина шумно вдохнула воздух, прежде чем потрепать светлую макушку. — Хорошо, давай осмотрим братца Кэйю и выпишем его. Сестра подняла взгляд на двух вошедших в помещение мужчин, после указывая на ближайшую койку. — Вам повезло. Только сегодня утром Барбара отправила трёх последних пациентов домой. Теперь в госпитале снова тишина, — выпутавшись из детских объятий, Розария подошла к Кэйе. — Мне, видимо, тоже повезло. Перелом сросся правильно. — Похоже, вы выписываете своего последнего пациента и возвращаетесь к спокойной ленивой жизни, сестра. — Не стоит паясничать, мастер. Лучше сходите погуляйте где-нибудь, пока я занимаюсь вашим «больным». Весёлая обстановка резко сменилась напряжением. Кэйа почувствовал себя лишним среди этих людей, чьи лица резко стали серьёзными, а глаза — пустыми. Он уже хотел соскочить с постели и сбежать, только вот нога всё ещё в гипсе, поэтому ему оставалось только посильнее сжать в руках белые простыни. — Думаю, есть только одно место, где мы можем «погулять». Дилюк взял Кли за руку и вышел, оставляя растерянного и напряжённого Кэйю смотреть вслед. — Куда они? — Кэйа обернулся к Розарии, которая уже колдовала над его ногой. — Скорее всего навестят могилу Джинн и мастера Крепуса. Это первый раз после похорон. Но ты лучше не зацикливайся на этом и слушай меня внимательно. Пока сестра Розария снимала гипс и давала рекомендации, Дилюк вёл дочь по тёмным холодным коридорам собора к выходу, выходящему к кладбищу. Они ни разу не были здесь после похорон. Рагнвиндр не прятался и не убегал: лишь оттягивал момент. Когда-нибудь, когда раны заживут и перестанут причинять боль, он обязательно придёт с цветами и бутылкой вина. Слёзы уже жгли глаза, когда они подошли к раскидистому кедру, в тени которых стояли два могильных камня с именами самых дорогих людей. Дилюк знал, насколько он был слаб, раз не мог сдержать слёз, а душу выворачивало наизнанку от скручивающей боли. Прошло уже полгода, но молодому человеку казалось, что он всего пару часов назад стоял под проливным дождём, нечитаемым взглядом смотря на свежие могилы. — Пап… папочка, не плачь! — в чувства его привела Кли, обхватив своими маленькими ладошками его большую. — Мама и дедушка не хотели, чтобы мы грустили! Давай не будем грустить! Дилюк опустился на колени, не заботясь о налипшей на брюки пыли. Он обнял дочь, целуя её куда-то в висок, пока крупные капли текли по щекам, прячась в светлых волосах Кли. В таких же светлых, как у Джинн. Кли во многом напоминала Дилюка, если не сказать во всём. Но в смелости и силе духа она была копией Джинн. Та тоже не любила сдаваться и отступать, даже в самой сложной ситуации хватала в руки меч и бежала в первых рядах. Большое и храброе сердце, которое она передала Кли. — Мама и дедушка, наверное, расстроены, что мы без цветов, но это была незапланированная встреча. Давай в следующий раз принесём им цветы? Они оба понимали, что следующий раз будет не скоро. Дилюк мысленно попросил у них прощения. Он здесь по воле случая, словно обычный прохожий, который проходил мимо и вспомнил о своих давно почивших родственниках. Которых ему так не хватает. Советы и поддержка этих двоих всегда держали молодого мужчину на плаву, не позволяя захлебнуться в собственных мыслях. Сейчас мыслей в голове было много, а помощи ждать было неоткуда. Он словно корабль в шторм, который бросало из стороны в сторону и никак не прибивало к берегу. Правильного, или хотя бы приемлемого, решения Дилюк никак не мог найти. Что ему делать? Как поступить? Как поступили бы те, кого уже нет рядом с ним? Хотел бы он сейчас получить совет или хоть какой-то знак, но в ответ были тишина да шуршание кедровой листвы. — Папочка, если тебе больно, то давай уйдём? Дилюк посмотрел в большие глаза дочери и ему казалось, что сильным и рассудительным взрослым здесь была она. Такая маленькая, но такая понимающая. Покойные мама и дедушка точно гордились бы ею. Когда отец с дочерью вернулись в госпиталь, Кэйа сидел на постели, рассматривая теперь уже здоровую ногу. Тяжесть в груди слегка спала, когда Дилюк увидел поправившегося омегу. — Ура, теперь мы с братцем Кэйей будем играть в догонялки! И в прятки! В Мондштадте есть игра «По следам ветра», Кли научит братца Кэйю играть… — До конца месяца никаких серьёзных физических нагрузок, ногу нужно разработать, — сестра Розария стояла у окна, жалостливо смотря на зажатую в руке пачку сигарет. Видимо, хотела закурить, пока не было Кли, но не успела. Дилюк прекрасно понимал её — самому после кладбища хотелось сделать глубокую затяжку. — Искорка, почему бы вам с братцем Кэйей не подождать возле кареты? Папа перекинется парой слов с сестрой Розарией и придёт. Девочка с омегой поспешно покинули госпиталь, оставляя Дилюка и Розарию заниматься «взрослыми» делами. Не успела дверь за этими двумя захлопнуться, как Дилюк оказался у окна возле Розарии. Сигарета уже была зажата между зубов. Одна затяжка, и тревога ушла окончательно, оставляя приятную лёгкость в теле. — Как прошло? — Труднее, чем я думал, — Дилюк мог не отвечать. Сестра Розария не любила лезть в чужую душу, а спрашивала, скорее, из вежливости. И чтобы направить мысли в нужное русло. — Я не планировал так рано здесь появляться. Мне так нужен их совет, но мёртвые не могут говорить. Глупо было идти туда. — Вы правы, мастер, мёртвые не могут говорить. Но живые — могут. Быть может, стоит прислушаться к ним? Дилюк ничего не ответил, сделав ещё одну глубокую затяжку.