На грани Тьмы

— Добрый день, дядя. Простите, что пришлось ждать, — я попытался быть вежливым и был прав: Вернон был зол. — Несносный мальчишка. Ты как всегда портишь нервы на ровном месте, — процедил Вернон сквозь зубы, сдерживая злость. Это было странным. Наверное, тетушка вспомнила то, что ей рассказывала моя мать и предупредила мужа, что я теперь совершеннолетний. Меня больше не контролируют и не ограничивают в магии. — Еще раз приношу извинения. Пришлось задержаться, улаживая некоторые вопросы. — Все же, решил я побыть вежливым, так как отыграться я еще успею, но не сейчас и не на нем, — вам осталось потерпеть меня всего пару дней. Я решу с тетей некоторые юридические вопросы и покину ваш дом, скорей всего, мы больше не встретимся. — Кх уххх. Вот отлично. Садись в машину, — шумно выдохнул дядя, забираясь на водительское место. Когда уселись, продолжил говорить, — это очень хорошая новость, мальчишка. Я сегодня с Дадли уезжаю на три дня в командировку на континент по делам фирмы. А значит, когда я вернусь, ты уже решишь все свои вопросы с Петуньей и я тебя больше не увижу.       Радость «моржа» была настолько велика, что весь остальной путь мы проделали почти в тишине - под его насвистывание какой-то мелодии. Для меня, его командировка была вполне удачна. По факту, мне нужна была только Петунья, и она в моем полном распоряжении без лишних свидетелей, с которыми пришлось бы возиться. Выгрузив меня и мои вещи у дома, забрав сына и попрощавшись с женой, Вернон укатил по своим делам, обещав вернуться через три дня, самое позднее через неделю. Значит, у меня почти трое суток, чтоб развлечься. Уменьшив чемодан и облегчив его вес, засунул в карман рубашки и направился в дом. Пока я принимал душ и отдыхал с дороги, перекусывая бутербродами, приготовленными для меня Гермионой и доставленными домовиком, Петунья носилась по дому, занимаясь домашними хлопотами, старалась делать вид, что меня нет в доме. Доев и немного отдохнув, решил уже заканчивать этот цирк и перейти к тому, зачем я здесь. — И что в тебе нашел отец, когда решил трахнуть и изменить матери? — сказал я, демонстративно рассматривая Петунию, зайдя на кухню. — … — тетушка решила промолчать, поджав губы. — Раздевайся, посмотрим, на что именно позарился папаня, — говорю, нагло улыбаясь и поражаясь самому себе, удивляясь, что вообще решился на такой шаг. — … — Петунья уже открыла рот, чтобы выдать все, что обо мне думает, но тут подействовала магия, она снова закрыла рот, сжав губы, а ее руки, не подчиняясь ей, стали расстегивать блузку, по щекам потекли слезы. Отец составил интересный контракт и то, что сестра Лили сквибка, помогло в его реализации. По этому контракту Петунья на несколько дней в году или пока не надоест становится секс игрушкой Джеймса, а после его наследника без права отказать в чем-либо или рассказать, кто ее временный хозяин и что он с ней делает. — Да, не фонтан, но ебать можно, — говорю, подойдя к тетке вплотную, осмотрев ее, когда она полностью разделась. Естественно, осматривая, я распустил руки, поглаживая все ее тело. От каждого моего прикосновения Петунья вздрагивала, но послушно и безвольно крутилась в моих руках. Но, когда я уже стал откровенно лапать ее, подергивая соски и щипая ягодицы, тетка не выдержала и стала тяжело дышать. Видя ее реакцию, ухмыльнулся, запустил руку ей между ног, став поглаживать половые губы, и одновременно с эти наклонился, поцеловал ее толстый коричневый сосок, став играться с ним языком. — Аахххх, — сдалась тетушка и застонала. — Не уж-то тебе так нравится, Петунья? Как давно тебе боров не уделял внимание? — говорю, отрываясь от ее соска, но прежде прикусив его и отходя на шаг, при этом кладя ее руку себе на уже давно стоящий член. — Дурацкий вопрос, мальчишка, — говорит тетя, снова поджав губы, но, начиная двигать рукой, поглаживая член и шумно выдыхая, отвечает. — Фуфуф… Да нравится… Вернон уже лет десять не уделяет внимание мне, как женщине, не стоит у него. — Да тяжело тебе приходится. Теперь понятно почему ты такая стерва порой, — продолжаю говорить, смотря, как Петунья опускается на колени передо мной, продолжая надрачивать мой член. — Весь в отца. Он тоже слишком был слишком наглый и не знал, что и когда стоит говорить. Но да члена, мне порой не хватает, — продолжала язвить тетя, неотрывно смотря на мой член, — хотя не весь член, у тебя даже побольше, чем у него. И это он не полностью встал… — Тогда, может, прекратишь болтать и поработаешь ртом, как тебе положено? — я все больше продолжаю удивляться и себе, и тетке, и всему, что стало происходить вокруг меня. Не могу сказать, что мне не нравится, но это необычно и странно, как минимум. — Ах, однако, тетушка, вы меня снова удивляете, ух, оказывается, вы отличная хуесоска, — пока я снова отвлекся, Петунья открыла рот, смело начала проглатывать мой член и уже почти вобрала его целиком.       После этого разговоры прекратились я стонал от удовольствия, а у тетки рот был занят членом. Да, Петунья оказалась отличной хуесоской, можно сказать опытной, и первый час она заглатывала мой член целиком, работая в основном своим горлом, и с каждой минутой по ней было видно, что ей процесс нравится не меньше, чем мне. Я, если честно, даже забыл, что хотел над ней поглумиться и использовать только для минета, мне слишком понравилась, как тетя его делает. После третьего моего оргазма прямиком в ее горле Петунья перестала яростно заглатывать член, а стала осторожно качать головой старательно, обрабатывая мой член своими губками и языком, чтобы почистить от спермы и слизи. И даже еще раз смогла поднять мой член уже на четвертый заход, но после того, как я снова кончил в ее ротик, я решил немного передохнуть сам и дать отдохнуть тетке.       После небольшой передышки в виде вкусного ужина, в течение которого тетка даже не думала одеваться или как-то прикрывать свое тело, мой член снова был готов к бою, ну, и зелье бодрости и энергии тоже сделало свое дело. Видя мое состояние, Петунья, улыбнувшись, убрала со стола, после чего встала возле него и нагнулась, ложась на него грудью, выставляя свою попку выше. Хмыкнув на ее действия, тоже встал из-за стола и подошел к ней. Уложив руки ей на ягодицы и проигнорировав ее текущую киску, приставил член к анальному кольцу. Держа тетку за талию, двинул бедрами вперед и под оглушающий крик боли стал понемногу проникать внутрь. Хоть попка тетушки была и не девственна, если верить дневнику отца, но с учетом моего размера и того, что ей уже не пользовались шестнадцать лет, протолкнуть весь свой член целиком было не просто. Анус Петуньи сжимал член, как тиски, даже сильнее, чем анус Джинни, и на то, что бы трахать его комфортно, ушла вся ночь, но к утру тетка тоже стала получать удовольствие от секса со мной.       Следующие три дня для меня и тети превратились в секс-марафон, прерываемый на перекус и короткий сон. Я абсолютно не сдерживался, сношая тетку, ее задница и грудь была синяя от порки, ее анус не закрывался полностью, а она почти все время была переполнена спермой. К концу первых суток Петунья уже привыкла к моему члену и сама полностью выкладывалась, стараясь получить и доставить максимальное удовольствие. В конце третьего дня позвонил Вернон и предупредил, что будет завтра вечером, поэтому нам пришлось заканчивать развлечение, что вызвало разочарование у тети и грусть, что подобное больше не повторится. Тут уж я решил ее порадовать и предложил, как и отец, повторять подобное раз в год, а если она надумает и согласиться уйти от Вернона, то гораздо чаще. Уходя из дома на следующий день рано утром, получил ответ, что Петунья согласна на продление контракта отца, а насчёт ухода из семьи подумает до конца лета. Поцеловав ее в губы, аппарировал к Уизли.       Переместился я недалеко от «Норы», но не сразу в нее, чтобы немного прогуляться. На пороге меня уже ждала Молли, потревоженная сигнальными чарами, но, увидев меня, расслабилась. Как только я подошел, меня сразу заключили в объятья, высказываясь, что она очень рада, что я пришел. Это была правда, в той заботе что меня сразу окружили, чувствовалась искренность, но также это помогало и самой женщине не думать о плохом. Ну, я и не против с учетом, что на Молли у меня уже есть четкие плана, как и на ее дочь. Джини, кстати, пока спала, и я спокойно общался с ее матерью, думая, как переключить заботу этой коровы на интимный план. Хотя я более чем уверен то, что я пялюсь на ее жопу и сиськи, женщина уже давно заметила, но пока или не придает значение, или ей не до этого.       После того как поели, Молли засобиралась в Мунго, ей надо было проведать мужа и сыновей. Сегодня врач должен дать свое заключение по лечению. Я решил посетить больницу вместе с рыжей, так как там были и те, кого я тоже хотел проведать Нимфадора, Кэти и Сьюзен. Первым делом я направился к ним. Пообщавшись с ними и их лечившими врачами, предложил помощь финансово и, скрепя сердце и отнекиваясь, они все же ее приняли. Закончив с девушками, направился к Уизли. Тут все было гораздо сложнее: Артур и Билл были в коме, а Чарли уже забрали в Румынию на лечение свои специалисты. Видя состояние Молли, пообщался с главным врачом клиники. Понял одно - у нас не лечат от таких проклятий: нет нужных специалистов, а перемещать пациентов нельзя. Единственный выход - нанять кого-то из частных клиник Европы, но это очень недешевое удовольствие. Молли весь мой разговор с врачом была в апатии и понимала, что она ничего не может сделать. А, когда я заявил, что деньги не проблема, они просто ресурс для помощи своим родным людям, ее взгляд был странным и непонятным, а эмоции, которые я стал недавно чувствовать, бурлили непониманием, нежностью, благодарностью, желанием отблагодарить и еще много чем, что я не мог определить. Выписав чеки на нужные суммы, передал их Сметвику и попросил все расходы направлять в банк на мое имя, оставил Молли разбираться с остальными вопросами самой, а сам переместился камином в «Нору» и там почти весь день проторчал.       Когда я вышел из камина и прошел на кухню, на меня набросился рыжий вихрь по имени Джинни. Она искренне была рада меня видеть и только через десять минут до нее дошло, что она одета только в домашнюю майку и полустринги. Джини, пискнув, отскочила, но, ударившись об стол, упала на него спиной. Я, гаденько улыбнувшись, подошел к ней и, разведя ее ноги, отодвинул трусики вбок, стал проникать уже крепко стоящим членом в узкое и почти сухое лоно девушки. Рыжая вскрикнула и стала извиваться подо мной всем телом, но мои руки крепко держали ее талию, насаживая девушку на свой член. Под громкие крики и стоны я смог погрузить чуть больше половины своего бойца и уперся в ее матку, став двигаться назад, начиная неспешные фрикции.       Мысли Джини метались также, как и руки, которые не могли найти себе места, ей было одновременно и очень больно, и очень приятно от огромного члена, который растягивал ее узкое нутро. Ни у единого ее любовника до этого не было такого размера, а за пару месяцев она опробовала многих. Но Джинни еще не до конца осознала и приняла свое положение, она привыкла что за ней бегают, только она решает, когда побаловать парня лаской. Сейчас же ее мнение вообще никого не интересует, Гарри может разложить ее, когда ему хочется, а готова она, хочет ли она - не имеет значения. Вот как сейчас просто раздвинул ноги и вошел, и то, что я хотела, просто поговорить и то, что я просила остановится, да даже то что я сухая, его не остановило, он вогнал свой член да так глубоко. А то, что я сухая, ему нравится еще больше. Да мой крик, что он слишком большой и мне больно, только больше провоцируют его. Ах, в поезде он меня еще жалел, как же это больно и хорошо одновременно, я уже второй раз кончаю. Теперь понятно, почему Грейнджер стала такой шелковой и послушной, после такой-то дрессуры и я буду такой же. Лишь бы мама нас не застукала, хотя судя, как Гарри пялится на ее вымя… Да, однозначно, Гарри будет трахать маму также, как и меня, как он хочет, и ее мнение роли играть не будет. А то, что она замужняя,его точно не остановит, да и я против не буду, папа тот еще тюфяк, а у меня хоть перерывы на отдых будут, нас с Гермионой двоих ему точно мало будет.       Да, поражает, что Джинни не заметила, что она очень громко думает, иногда даже вслух. Еще поражает, как она на это еще способна с учетом того, что я трахаю ее уже третий час подряд, и она уже дважды чуть не потеряла сознания от количества оргазмов. У меня же моральных метаний не было. Я определился еще до того, как дал ей контракт на подпись в поезде, и мое отношение к ней однозначно просто кукла для секса не более, ну, может, отголоски симпатии как к девушке и другу. Кстати, насчет того чтоб нас не спалила Молли. Уже спалила. Несмотря на то, что я думал, что женщина пробудет в Мунго всю ночь, она решила вернуться домой и сейчас под чарами беззвучности и сокрытия наблюдает за нами. Кончив очередной раз во влагалище Джинни, решил заканчивать шоу для одного зрителя. — Давай, рыжик, почисти меня ротиком и будем заканчивать, а то скоро придет твоя мама, — говорю, отходя на пару шагов от стола и поворачиваясь так, чтобы мой пах был виден Моли. — А, может, продолжим в комнате после того, как я приму душ? — спросила Джинни, опускаясь передо мной на колени и вбирая в рот член, начиная качать головой. — Ух, а у тебя получается все лучше, рыжик, — хвалю девушку, которая кое-как справляется с половиной длины, — но пока лучше обработай сначала языком всю длину, в отличии от Гермионы ты сразу целиком не можешь заглотнуть. — Хорошо, как скажешь, Гарри. Лизь. — Ответила Джинни, вынимая член и приступая его облизывать. — Насчет продолжить. Естественно продолжим, но сначала надо встретить Молли, она, наверное, захочет нас накормить, да и рассказать как дела в клиники, — проговорил я, наблюдая, как шустрый язык Джинни облизывает ствол моего уже полувялого бойца. — Дааа, ты прав она такая, — отвечает рыжая, — ну все, ты чистый, я в душ? Пойдешь со мной? — Ага, беги. Не, надо тут прибрать, да и тогда мы точно пропустим, когда твоя мама придет, — отвечаю, хлопая по заднице Джинни, которая уже встала и направилась к задней двери, ведущей вглубь первого этажа.