Машенька

      Рядом с бабушкой и дедушкой Машеньке стало хорошо, и она забылась сном в отличие от взрослых. Им пришлось разместиться на нескольких десятках сантиметров, которые заботливо оставлены внучкой, с одной и другой стороны. Мысленно благодаря жену за ночной подарок, Алеников тяжело вздохнул. С приходом Машеньки сон его покинул, и теперь он недовольно ворочался с поисках удобного положения. Павлова почувствовала, что муж не спит, поэтому поднялась на локти и прошептала. – Посмотри, какая она милая.       Машенька по праву была самой любимой, желанной, красивой и чуть-чуть напоминала Павловой саму себя. Её любознательность не знала границ, а волевой характер, который уже начал проявляться, девочка демонстрировала, когда ей что-то не нравилось. Если Мария Артемовна говорила «нет», то никто не мог её переубедить. «Нет» означало нет. – Милая, но очень активная. – Алеников также перешел на шепот, чтобы не разбудить внучку. Если в третий раз Маша потребует читать сказку, он уйдет спать в детскую вместе с Котом. – Вся в меня. – Без стеснения протянула Ирина Алексеевна. – Эх, были бы мы моложе! – В голосе Анатолия Борисовича читалось сожаление.       Грустно осознавать, но они упустили много моментов только потому, что не встретились десятью или пятнадцатью годами ранее. Наверное, у них могли родиться общие дети. Наверное, Аленикову не пришлось бы проходить психотерапию и бороться с тягой к спиртному, к которому он пристрастился на фоне семейных проблем и стрессов. И, наверное, его единственный сын был бы жив. – То, что? – На упрек супруга Ирина отреагировала очень бурно. Алеников будто хотел её разозлить посильнее, чтобы перья летали по спальне. – Ничего. – Нет, давай договаривай, раз начал. – С каждой секундой Ирина Алексеевна заводилась больше и больше, ссоры как и примирения было не избежать. – Знаешь, – Алеников загорелся новой идеей, – там диванчик свободен в гостиной. Может? – Не может, Анатолий Борисович. – Победоносно заявила Павлова. Теперь, когда до желанного супругами момента оставался один шаг, хирург повернула ситуацию в свою пользу. – Пока билеты в театр не купишь, без диванчика обойдешься. – Низко спекулировать тем, что и так происходит раз в неделю. – Анатолий Борисович отвернулся к стене, чтобы жена не распознала улыбку на его лице. – Не я ли в этом виновата. Скажи, разве твоя секретарша тебе не помогает диванчик проверять?! – Ира, тебя одной много. Еще на одну женщину меня не хватит. – Мужчина комично схватился за сердце.       Один раз Ирина Алексеевна привезла документы в Министерство. К Аленикову она зашла между делом, но после её визита чиновник долго объяснял работнику хозяйственного отдела, что офисное кресло выполнено не по ГОСТу, имеет заводской брак, а также негативные отзывы на сайте производителя. И он как ответственный руководитель не допустит использования мебели ненадлежащего качества, которая ломается при одном неловком движении. А всё эксперименты Ирины Алексеевны, думал мужчина, если бы она сразу согласилась на устойчивый диван, ему не пришлось бы слушать сплетни коллег в министерской столовой. – Тихо, ребенка разбудишь. – Женщина демонстративно шикнула на мужа, чтобы тот вел себя тише. – А вообще я боялась, что ты её не примешь.       Примерный семьянин Алеников не сразу стал таковым. Если для окружающих брак Ирины и Анатолия был приторно сладким и вызывал чувство зависти, которая, безусловна, льстила супругам, то на самом деле семья висела на волоске. Либо они расстаются, либо навсегда будут связаны узами брака. К счастью, семью сохранить удалось.       Вдвоем, им было легче, потому что вместе они были способны пережить страшное – смерть Анатолия-младшего. Свадьба состоялась по обоюдному желанию, но желанного облегчения она не принесла. Анатолий Борисович мысленно раз за разом возвращался в солнечный февральский день, чтобы предотвратить самоубийство Толика, и осознавал вину Павловой, которая согласовала диспансеризацию подчиненных именно в тот роковой день.       Ирина ничего не отрицала и делала всё возможное, чтобы муж поборол зависимость. Она поддерживала, сопереживала, сочувствовала и оставалась верной ему всегда. Без лишних упреков и сцен, в течение двух лет они оба боролись с его алкоголизмом, чтобы вернуться к нормальной жизни.       Когда будущие родители Машеньки объявили, что ждут ребенка, Алеников вышел из-за стола, за котором собралась большая семья, и уехал в неизвестном направлении. Так случился первый срыв, после него чиновник ушел в недельный запой. На выписку Машеньки он тоже не поехал, потому что во второй раз нашел счастье на дне бутылки. – Толя, ты точно решил не ехать? – Еще раз спросила Ирина Алексеевна, прихорашиваясь перед зеркалом. Внизу их ждала машина, чтобы отвезти в перинатальный центр на встречу с новорожденной внучкой весом три килограмма двести граммов и ростом пятьдесят один сантиметр. – Я там ни к месту. – Мужчина меланхолично размешивал чай. – Ну, перестань. – Павлова прошла на кухню, чтобы ещё раз убедить мужа поехать с ней. – Артем с Дашей тебя будут очень рады видеть. А еще Машенька, посмотри, как она улыбается и хочет познакомиться с дедушкой. – Фото новорожденной тут же было представлено мужчине в доказательство слов Ирины Алексеевны. – Я ей не дедушка. – Алеников брезгливо отпихнул от себя телефон. – А кто же ты? Бабушка?! – Ира. Ты, правда, не понимаешь?! – Мужчина чувствовал недосказанность, которая повисла в воздухе. Она без труда поняла, какие чувства его терзают. Но подходящих слов найти не смогла. – Внучка родилась не у меня, а у тебя. Твой сын стал отцом, мой – лежит под плитой. Тебя можно назвать бабушкой, меня – дедушкой нельзя. – Даже не думай. – Павлова проследила за действиями супруга, который выставил из кухонного ящика коньяк и наполнил приготовленную рюмку. Он надеялся, что выпьет после ухода Ирины, но она не оставила ему другого выхода – Ты опоздала. – Залпом опустошив рюмку, он снова её наполнил. – Понятно. – В этот раз Ирина Алексеевна не опустит руки, поэтому ей пришлось выпить коньяк вместо супруга, не оставляя ему шанса опомниться от стремительности своих действий. Алеников жадно проглотил слюну. – Хочешь поговорить, пожалуйста. Хочешь пить, пожалуйста. Хочешь бить… – Езжай на выписку, – сквозь зубы процедил Анатолий Борисович, – иначе я за себя не отвечаю. – Не дождешься. – Она очень хотела его понять, но для начала, нужно было спуститься на его уровень. Перехватив бутылку, Павлова отхлебнула из горла. – Дура, зачем я на тебе женился! – Алеников сорвался на крик, сам того не желая. Лишенный коньяка, он перестал себя контролировать и стукнул кулаком по столу, от чего женщина содрогнулась. – Потому что полюбил. – Я тебя ненавижу, ты никому не нужна. – Тебе нужна. – Она потянулась к нему, чтобы утешить. На выписку они оба не доехали, сославшись на повышенное давление.       Переломный момент случился, когда Павловой пришлось приглядывать за Машенькой в первый раз. Артем с Дашей умоляли отпустить их на день рождение к друзьям, потому что два месяца безвылазно провели рядом с ребенком. Ирина Алексеевна понимающе кивнула головой и вскоре к ней домой привезли внучку, вместе с погремушками, бутылочками, пеленками и сосками. Зная, что супруг, находящийся больше месяца в завязке, не одобрит её душевного порыва, Павлова его не предупредила. Ведь не будет же он ругаться при ребенке.       Придя после рабочего дня домой, чиновник был поставлен перед фактом. Купать ребенка будет он, и возражения не принимают. Павлова буквально вложила девочку в его открытые руки и подтолкнула в сторону ванной. Кот занял оборонительную позицию на стиральной машине, а хирург из дверей следила за манипуляциями мужа.       Не найдя подходящих ругательств для данной ситуации, Анатолий взялся за дело. Проверив температуру воды, наличие шампуня, полотенца и самого ребенка, он внимательно посмотрел на Машеньку. Она выражала обеспокоенность новым человеком. – Маша, – Алеников придал голосу стальные начальственные ноты, – ничего не бойся. Я сам боюсь.       Погрузив девочку в воду, он всё вспомнил: как купал сына, как строил с ним замки из пены и усаживал в полотенце на стиральную машину. Машенька чем-то походила на Толика, также улыбалась и ворочалась, правда, была меньших размеров. Мужчина забыл, какими миниатюрными бывают дети в два месяца. Взяв на себя ответственность за Машу, Анатолий понял, почему Ирина Алексеевна настаивала на их встрече. Ему требовалось на кого-то переключить свою заботу, он все ещё желал любить и иметь семью. Машенька могла подарить ему тепло, оставалось ей открыться. – Помнишь день выписки? – Павлова с опаской взглянула на притихшего супруга. Внучка по-прежнему тихо спала. – Много лишнего я наговорил. – Я горжусь тобой, Толь. – А гордиться действительно было, кем. – Ты изменился ради нас. – Давай спать, Ирина Алексеевна. Хватит на сегодня разговоров.