Stay Young

Первая половина 1992 года

Тина тяжело вздохнула, в очередной раз перебирая почту на столе, просматривая счета, пришедшие факсы, а также открытки от мамы с Россом, которые вовсю уже начали путешествовать по Европе. Она хотела бы того же, но, увы, застряла на работе, которая отнимала очень уже много времени. Дети уже давно становились взрослыми, а это означало, что и общение с ними также сводилось к определенному минимуму, плюс, она совсем не получала никаких известий от Майкла. Это расстраивало больше всего. С братишкой, с которым была такая прочная и сильная связь, она не имела чести получать хотя бы кратенькие извещения, что происходило в его жизни, а ведь раньше он никогда не пренебрегал подобным. Чем бы он ни занимался, Тине он всегда мог уделить хотя бы капельку своего драгоценного времени. А вот с Реттом, наоборот, она стала списываться все чаще и попадала вечно в перекрестные огни между Келлом и младшим братом, когда дело доходило до употребления наркотиков. Правда, в этот раз он больше не притрагивался к героину, гашишу и прочему, однако его отец считал, что подобная дорожка очень уж сладко и легко открывала двери для прошлого, от которого мало кто оставался в восторге. Так или иначе, Тина верила, что с Реттом в этот раз все будет хорошо. Она не знала, что творилось с Майклом, собственно говоря, как и Ретт, но иногда получала весточки от матери, что он недавно им звонил и сообщал, как у него все замечательно, пока он путешествовал по миру вместе с Хеленой. Да, признаться честно, было в ней что-то такое, что постепенно начало настраивать сестру Майкла против нее. Она казалась такой недоступной, в той же степени сколько и легкомысленной, наивной, хоть в ее характере также проскальзывали нотки властности ― сразу было видно, что она никому бы не уступила просто так Майкла, глотку бы всем порвала за такого красавчика рядом с собой. И в этом имелась доля истины. Майкл отдалился и от семьи, и от друзей, и от группы, таскаясь по всем модным вечеринкам, встречаясь с местным бомондом, в который так вхожа была Хелена. Осталось ли от него что-то прежнее? Тине хотелось верить, что Майкл ничего не забывал и просто наслаждался жизнью рядом с очаровательной девушкой, в которую был очень сильно влюблен. Да, такое она могла вполне понять. После Нового года, проведенного в большом кругу близких, Майкл и Хелена спустя несколько недель пустились в путешествие. Они планировали посещать разные страны и прибывать в те, которые требовались у Хелены по графику работы, чтобы потом можно было неделькой другой насладиться там, где им хотелось, а не потому что долг модели ее звал. Они улетели ненадолго в Австралию и в Новую Зеландию, наслаждаясь пейзажами и экзотичной природой, на некоторое время залетая в дом Майкла, после чего ровно на неделю они арендовали яхту и проводили там все свое время, развлекаясь. Майкл рассказывал много про кинематограф и книги, что Хелена любила слушать с большим удовольствием, а она ему показывала и рассказывала интересные истории, которые случались с ней во время фотосессий. Конечно, не упомянуть вражду с кем-то она также не могла, так уж картинка бы выглядела просто шикарнейше. Да и кому, собственно говоря, были по вкусу рассказы, состоящие только из черного и белого цвета? Зачастую в них проглядывали оттенки серых краев. ― Сегодня ужин готовишь ты, ― начала она, крепко ухватившись за его плечи и шею, когда он поднял ее на руки и понес в сторону океана, бросая прямо в волны. ― Эй! А за это будешь готовить и подавно всю неделю, пока мы здесь! ― Договорились, птичка. Но если вдруг пригорит что-то, будешь жевать вместе со мной гарь, в конце концов, не пропадать же переведенным продуктам в небытие? ― на его лице играла усмешка, а он и не норовился позволить Хелене выйти из морской воды и пойти греться на теплом песке. ― Куда мы дальше? Скоро уже середина февраля, а я не прочь отправиться в Китай или в Японию. ― На ближайшие две недели я свободна, поэтому идея с посещением Токио мне нравится больше. ― она слегка сощурила глаза, пытаясь их скрыть от яркого палящего солнца, забыв совсем про то, что свои очки она оставила лежать дома на тумбочке. ― А что если… ― М? ― Что если бы я тебе предложила сняться в общем фотосете? Некоторые фотографы были бы только рады ухватиться за такую возможность, ведь не каждый день около них будет ошиваться Майкл Хатченс, ― ее улыбка в мгновение ока стала хитрой, а ее тонкие изящные пальцы уже тянулись к его футболке, пытаясь побыстрее от нее избавиться, оставив где-то валяться на песке. ― Ты меня соблазняешь заняться собственной работой? Не боишься, что там на небольшой площадке меня сможет кто-то так спокойно и быстро увести прямо из-под носа? ― этот разговор его явно забавлял, поэтому он продолжал смеяться, опустившись на теплый песок и немного хлопая рукой рядом, чтобы Хелена грациозно плюхнулась у него под боком. ― Да кто ж тебя уведет? Ты же не теленок на привязи, ― она пододвинулась к нему ближе, опаляя его ухо горячим дыханием. Всего на секунду казалось, что в ее глазах появился хищнический блеск. ― А если честно, любая, кто позарится, без предупреждения пойдет в бан. Глаза расцарапаю за подобные выходки. ― А ты, оказывается, та еще собственница, крошка, ― его взгляд скользнул на ее губы, а потом на шею и ниже. ― И тебе уже давно это пора понять, а не дразнить меня, крошка, ― сама его передразнивала, утягивая после в горячий и долгий поцелуй, прижимая своим телом к песку. В Токио было тепло, и шум мегаполиса лишний раз напоминал, что они попали в самый центр вся безумно занятой жизни. Если хотите понимать, то пчелиный улий прекрасно подходил под определение для этого города. Однако Хелена с восторгом продолжала таскать его по многим интересным и злачным местам, она с искренней радостью, словно у ребенка, пробовала местную кухню, несколько раз прося сделать заказы на вынос, чтобы в их уютном отельном номере были оставлены вкусные блюда, которыми они могли в самое ближайшее время подкрепиться. Майкл же все время забавлялся, но не забывал про то, что нужно было накупить разных вещичек, а также открыток, которые говорили бы о том, какой путь путешествия они вместе с Хеленой проделали. В конце концов, у него даже появилась привычка покупать что-то действительно знаменательное для Хелены, каждый раз получая от нее сильные объятия и поцелуи в щеки, хотя хотелось всегда только большего, чем подобной целомудренности от хитрой кошечки. После у Хелены оказались съемки в Португалии, поэтому они пересекли полмира, чтобы Хелена могла провести несколько знаменательных фотосессий. К тому же, после они ходили по клубам, знакомясь заново с окружением Хелены, и Майкл все больше и больше был утянут в эту пучину модельного бизнеса. Он не просто отсиживался где-то в отеле, пока у Хелены шла работа в самом разгаре, наоборот, он наблюдал за декорациями издалека, вслушиваясь в указания фотографа, отмечая соблазнительную улыбку и гибкое тело девушки, ее способность быстро вживаться в образ так, что многие потом на снимках захотели бы приобрести данную вещицу с легкостью. А как говорила сама модель, то это чуть ли не самое важное условие для любой девушки, мечтающей о сокрушительном успехе в подобном бизнесе. Работа работой, но Хелена всеми силами старалась, чтобы Майклу понравилась ее обстановка, а потом уже и окружение. Ей отчаянно хотелось, чтобы он тоже в это понемногу вливался. Да и замечая во многом его азарт и жажду со стремлением к чему-то новому в качестве знаний, она с уверенностью могла сказать, что перемены, а также незначительные изменения могли лишь только пойти на пользу Майклу, нежели ему навредить. Она даже совсем не думала о том, что оградила его от собственной семьи или же друзей. Не думала, что это будет иметь значение, ведь в путешествии место оставалось только для них двоих, а не еще для большого количества родни и надоедливых знакомых, лезущих в личное пространство с такими ненужными и отвратительными советами. Да, Майкл успел пообшаться вполне с его матерью, хотя больше он и не поднимал трубку. Его мама волновалась, что он не звонил и не писал своим сестре и брату или же отцу, но большую часть времени у них занимали обсуждения путешествий и вопросов про здоровье и будущие планы. Она не хотела лезть в его личную жизнь и что-то портить, хотя у нее складывалось чуть позже такое же ощущение, как и у Тины, о том, что же из себя представляла сама Хелена. Но приказывать или советовать своему сыну она не могла ― он должен сам разбираться со своими женщинами и принимать ответственность за подобные отношения. Но в какой-то момент, когда они с Хеленой находились в Танжере, кое-что изменилось, и Майкл никак не мог ожидать, что спустя некоторое время, а точнее чуть больше года, на другом конце провода в отсутствии его дамы он услышит мягкий и приятный голос Белинды. ― Я бы не стала беспокоить просто так, но вообще-то, скорее, это звонок «просто так», ― начала она неуверенно, но потом ее голос стал полон смеха, даже не подозревая, насколько в ступоре находился сам мужчина. ― И это после года молчания? ― А что ты от меня хочешь? У меня теперь полновесная семья, все заботы уходят на это и работу. Думаешь, я бы вспомнила про интрижку, особенно после того, как ты бросил бедняжку Кайли? ― Тогда зачем ты звонишь? ― спросил он недовольно, хоть внутренне он радовался, что они не потеряли последнюю ниточку в общении. ― Пригласить тебя в Эл.Эй. на своеобразную вечеринку, но я понимаю, если ты откажешься прийти, ведь новая подружка и все дела… ― На слабо берешь, дорогая? Когда будет твоя вечеринка? У нас планы в путешествии все еще имеются, знаешь ли. ― Да брось, смотаетесь в Штаты, а потом можете вернуться к своим делам, ну что такого-то? ― хоть она и старалась казаться невинной, но все равно ощущались ноты озорства в голосе. ― Тебя это не обременяет? ― его голос слышался надломленным, хриплым. ― Я предлагаю же, тогда почему должно обременять? Прилетайте, я буду рада снова увидеть тебя. Он сделал вид, что совершенно ничего не произошло, хоть и понимал, что как раньше с Белиндой уже не будет. У нее свои заботы, а он влюблен в другую женщину. Стало быть, интрижка являлась последним, чего хотелось бы пожелать друг другу. Вскоре с Хеленой они уехали нендаолго в Марокко, а потом в Алжир, заканчивая на сицилийском побережье. И у Майкла ушло достаточно времени, чтобы настроиться на разговор, набраться смелости и пригласить девушку в Штаты. Она внимательно расценила жест с его стороны, что его старая подруга решила организовать большую вечеринку, при этом не произнеся ни единого слова, а после сама предложила ему остаться на недолгое время в Калифорнии, плавно перетекая в Чикаго, а потом и Нью-Йорк. США слишком сильно напоминали ей о работе, о локациях и шумихе, поэтому всеми силами старалась оттуда поскорее убраться. Как говорят, с глаз долой и из сердца вон. Все же в ее мечтах было ненадолго задержаться в Бельгии, а потом поехать в Данию, где она мечтала ему столько всего интересного показать. В Лос-Анджелесе уже было не так весело, как много лет назад, и хоть Белинда встретила их тепло и радушно, между ними чувствовался некоторый барьер. Теперь же они просто мило болтали, даже не закрываясь по углам или в отдельных комнатах или номерах, проводя время на публике. Было странно вот так вот просто сидеть рядом и изредка касаться ее ладони своей, когда Хелена за ними пристально наблюдала, словно сокол, не спускающий острого взгляда со своей добычи. Ему это особенно не нравилось, как и тот факт молчания Хелены, словно всю свою ревность она носила глубоко в себе. Да у него даже за все это время, будучи в США, не возникло мысли позвонить Тине и банально с ней хотя бы пару минут переговорить. Возможно, она на него обижалась. Но сейчас ему хотелось построить свою собственную жизнь, а не быть обузой в чужой семье. ― Это вино та еще дрянь, а надо сказать, что мы были сегодня в весьма дорогом ресторане, ― начала Хелена, снимая с ног туфли и проходя в гостиную ее собственной квартиры, в которой они решили разместиться на ближайшее время. ― Так и не надо было тогда заказывать вторую бутылку, если тебе не понравилось, ― небрежно бросил ей вслед Майкл, опираясь о дверной косяк телом. ― Что происходит с тобой? ― Только дура не заметит, что между вами что-то было. Больше скажу, ты даже не собираешься это отрицать, ― начала она, проявляя постепенно свою злость, давай ей вырваться наружу. ― Мне кажется, что за столько лет работы в модельном бизнесе и на том опыте, что имеют твои подруги, ты уже должна была понять, что из себя представляют рокеры. Это наш стиль жизни, нравится тебе это или нет. Ты можешь это принимать, а можешь прямо сейчас встать и уйти, ведь тебя ничего не держит здесь, ― Майкл прошел мимо нее на балкон, прикрывая за собой стеклянную дверь. Этот разговор он не желал продолжать. ― Я не остальные, Майкл, прекрати сравнивать, ― зато Хелена явно входила в кураж, не собираясь замолчать и проявить хоть немного понимания по отношению к нему. ― О, крошка, могу заверить тебя, что так или иначе вы все одинаковы, только не хотите в этом признаваться, ― и стоило ему слегка повернуться к ней, как тут же он получил смачную пощечину, после которой кожа покраснела и горела от сильного соприкосновения с чужой ладонью. Похоже, она действительно все воспринимала близко к сердцу, раз не могла подавить свой гнев. ― Да как ты смеешь?! ― прошипела она, слегка отодвигаясь от него. ― Говорить о своих девушках, будто они пустое место… Для тебя вообще нет ничего настолько важного и ценного, что так в лицо и заявляешь. ― Но Майкл молчал, предпочитая возможность ей договорить, а потом уже и свернуть на совсем данный разговор. ― Я ухожу. И он не стал ее останавливать, задерживать, просить остаться… Он просто посмотрел ей вслед и продолжал курить дальше сигарету. Настроение было испорчено, а его всякое желание позвонить Тине моментально исчезло, когда он заказал в номер несколько бутылок виски. Пожалуй, в этот раз он точно напьется по максимуму, и рядом никого не будет для читки лишних нотаций. Хелена дулась на него еще некоторое время, предпочитая вовсе игнорировать все сообщения с пейджеров и делать вид, будто Майкла вообще никогда не существовало. Да, она могла его ревновать, и это вполне естественно. Но ревновать к каждой девушке, на которую тот засматривался… Не даром же говорят, что ревность ― продукт собственной неуверенности. А Хелена очень сильно боялась потерять Майкла, особенно когда дело коснулось ее собственной влюбленности. Поэтому через три недели молчания, она первой взяла трубку и позвонила, приглашая Майкла встретиться с ней Люксембурге, а затем отправиться на ее Родину, ведь отчасти Хелена думала, что таким образом сможет убавить некоторую степень недопонимания. Она вновь была счастлива его видеть, что, наступив на собственную гордость, первой кинулась к нему в объятия, тут же обнимая за шею и сильнее притягивая к себе, словно она стала змеей, чье тело сворачивалось, огибало и сжимало тело своей потенциальной «жертвы». В этот раз в Европе было совсем тихо, не нужно скрываться от папарацци, делать вид, каким се это нравится. И Майкл более с чем теплой улыбкой приветствовал ее, тут же сцеловывая счастье с чужих губ. Здесь они могли не прятаться, а Хелена могла сводить его в любое место достопримечательностей. Майкл даже взял в аренду ненадолго мотоцикл, думая, что таким образом все будет безопаснее и комфортнее. Поэтому однажды вечером Хелена повела его в ресторан, где она знакомила мужчину с местной кухней. Они смеялись, много болтали так, что уже и забыли все свои обиды друг друга. Наверное, их поглощенность в тот вечер сыграло с Майклом в очень подлую шутку. Все произошло так быстро, словно в кино, как владелец машины врезался на самого Майкла, а дальше все вокруг стало белым, звуки прекратились, что он даже свой голос не слышал. С височной части потекла кровь тонкой струей, и все же это было словно в кошмаре. Он пытался встать с асфальта, слышал лишь дальние отголоски, как ему оказывали первую помощь, как Хелена вилась вокруг него, пытаясь узнать хотя бы что-то о его самочувствии. А потом все погружалось снова и снова во тьму. Он не хотел ложиться в больницу, потому что считал, что еще довольно легко отделался. А то, что с его телом происходили некоторые изменения, то верил искреннее, что однажды к нему вернуться все чувства полностью. Хелена не настаивала, когда Майкл отказался от медицинской помощи, вообще ничего не произнесла, считая, что это может быть ей и не стоило лезть в подобные дела. Однако каждый вечер она заявляла ему, что в скором времени станет только лучше и он сможет вернуться к своим путешествиям по всему миру. Старалась поддержать его в любом начинании, в любом капризе, и Майкл с охотой принимал ее простую ласку, поцелуи или же просто объятия, но так проходили первые недели, потом месяц, а результатов было ноль. Он с таким гедонистским отношением к жизни он чувствовал себя слабым, бесполезным, ненужным. Несколько раз он действительно пытался избежать своей судьбы и затаиться где-нибудь, ощущая теплую поддержку от Хелены, как она со всей мягкостью напевала им песни или же рассказывала интересные истории, после которых хотя бы на минуту у Майкла появлялось направление. ― Я ничего не чувствую, ― чуть ли не с мокрыми от слез щеками Майкл сидел на полу, обхватив себя за колени, прижимая их к своей груди, когда Хелена устроилась рядышком, мягко целуя мужчину в висок, прижимая голову к своей груди. ― Почему это происходит именно со мной? Всегда? ― Все еще наладится, Майкл вот увидишь, все будет хорошо. И если хочешь, я постоянно буду рядом, пока ты сам меня не прогонишь, ― на лице оставалась грустная улыбка, которая вторила его собственной. Только дурак будет бросаться красивыми словами, очевидно, давать ложные надежды, поэтому она ждала его ответа. ― Мне страшно, ― произнес Майкл, утыкаясь носом ей в ключицы, словно маленький ребенок. Его тело дрожало от слез, переживаний, отсутствия нормального сна ― И мне тоже, но только так мы сможем подняться и идти дальше, чтобы понять, что хорошо и правильно, нужно обрести собственный покой, а не караулить, как маньяки, свою собственную судьбу, пуская все на самотек. Ты же веришь мне, что со всем справимся? ― Наверное, милая, наверное. В любом случае его жизнь разделилась на «до» и «после», и уже все, что было, без горечи не вспоминалось. Для Майкла только-только наступали непростые времена.