Почему же Цицерон сказал, что Астарта всегда невеста? Все очень просто. Когда-то, несколько сотен лет назад они должны были связать свои судьбы узами брака. Цицерон этого совершенно не хотел, но родители настаивали на том, чтобы их единственный сын женился на знатной особе.
Никогда в жизни Цицерон не любил девушек. Он играл с ними, забавлялся. Удовлетворял потребности на сексуальном уровне. Но никогда в жизни Цицерон не любил девушек так же, как мужчин. Точнее – одного мужчину.
Он был сыном кухарки, которая работал в их особняке. Эта женщина и ее сын по имени Педро жили в одной из комнат их дома. С самого детства Цицерон и Педро росли вместе. Родителям Цицерона приходилось кормить и одевать мальчика, ведь если бы их соседи увидели, что сын Хайтоппов играет с мальчиком, у матери которого хватает денег только на обноски, то сказали бы, что этот мальчик растет в плохой компании. Родитель Цицерона одаривали подарками Педро ровно в той же степени, что и своего сына. Цицерон никогда не ревновал своего друга к своим родителям, наоборот, думал, что таки и нужно.
Когда они перешли черту подросткового возраста, их обоих отправили в школу. Педро отправили в бесплатную школу при церкви, а Цицерона — в элитную академию. Цицерон очень долго возмущался по поводу этого решения родителей, но кожаный ремень отца очень быстро заставил его согласится с этим решением.
Годы шли очень быстро. Вот Цицерон достиг того возраста, когда молодые люди буквально брызжут силами и любовью. И в это время он осознал, что Педро для него – не просто друг. Он стал чаще с ним проводить время, заниматься. И вскоре оба мальчика достигли таких высот в обучении, что родители решили отправить Цицерона в Университет во Францию. А Педро записать в подмастерья ремесленника. Цицерон очень долго уговаривал родителей на то, чтобы те всё-таки разрешили Педро учится с ним. Но Хайтоппы были совершенно непреклонными. Тогда Цицерону пришлось смериться.
Тихий летний вечер. Цицерон сидел на берегу импровизированного прудика и смотрел в даль. Тяжело было расставаться с тем местом, которое стало для него домом за эти почти двадцать лет. Тяжело было оставить родителей и любимого пса. Но еще тяжелее было оставить своего любимого человека, который даже не знал о том, что он любим.
Когда Педро подошел к Цицерону и сел рядом с ним, парень понял, что это его последний шанс признаться в своих чувствах и надеятся на взаимность этих самых чувств. Оба парня молчали, глядя как ветерок поднимает рябь на мутной воде прудика.
— Прекрасный вечер, не находите, Цицерон? – Блондин усмехнулся и заглянул прямо в душу Цицерона, по-иному объяснить то, что Цицерон почувствовал, было нельзя.
— Да. Спокойный. — Он отупил взгляд и немного взгрустнул.
— Вы какой-то не такой. Что-то случилось? — Педро подсел ближе и скрестил рука на груди.
— Мне нужно кое-в-чем признаться, — Цицерон посмотрел на парня, сидящего прямо напротив него, и быстро выпалил, — Я тебя люблю. — Он закрыл рот руками и с ужасом посмотрел на блондина. Тот только удивленно хлопал глазами, явно не ожидающий услышать такого. — Ты можешь отречься от меня, я пойму… — Но вместо того, чтобы уйти, Патрик сделал то, о чем в будущем очень сильно пожалел – поцеловал Цицерона. Он накрыл губы парня своими, чуть прижался к нему и зарылся руками в его каштановые волосы.
Этот поцелуй навсегда изменил жизни обоих. Каждый во время него чувствовал будто он в раю, буквально на седьмом небе от счастья. Нежные губы были сплетены в несмелом, но таком особенном для обоих поцелуе…
Когда воздуха в легких стало не хватать, оба парня отстранились и отдышались. Сердце Цицерона билось так сильно, как никогда ранее. Блондин смотрел на своего хозяина и плакал от счастья.
— Я очень рад, что вы сказали-с о своих чувствах. — Наконец произнес блондин, проведя мозолистыми от работы пальцами по нежной коже лица Цицерона. Щеки аристократа залились румянцем. Который был особенно заметен на белоснежной коже.
— Я… Хочу повторить этот поцелуй, если ты не против. — Прошептал блондин, уже забыв о том, что он не имеет права называть своего хозяина на «ты»
— Ну так повторяй же. — Цицерон откинулся на траву спиной и подозвал Педро к себе. Тот не мешкаясь ни минуты, поставил свои руки на уровне плеч Цицерона, навис над ним и снова вовлек того в поцелуй. Этот поцелуй, полный нежности и доверия, был уже более настойчивым и настырным. Этот поцелуй был французским, прямо как Университет, в который должен был ехать Цицерон спустя буквально пару дней.
Их счастье и идиллия длились не долго. Как раз в это время семейству Хайтоппов нанесло визит семейство Франческо. А так как Цицерона нигде не было, их дочь, Астарту, которая, к слову, должна была по договору между главами семейств стать женой Цицерона, отправили в сад, чтобы та отыскала пропажу. Она с ужасом смотрела как два мужчины лежа на траве и грязно лаская друг друга, целовались. Когда она собиралась было отступать и рассказать все родителям, она случайно наступила на жухлый упавший сук яблони, который тут же оповестил голубков об опасности. Цицерон быстро вскочил на ноги и помчался за убегающей голубой юбкой. Благо, конструкции юбок не позволяли девушкам бегать слишком быстро, поэтому буквально спустя 30 секунд после начала погони, Цицерон нагнал девушку и схватил ее за локоть.
— Хоть слово родителям скажешь – лишишься головы. За клевету. — Девушка испуганно кивнула, стирая выступившие от страха слезы. Цицерон подхватил ее под руку и повел в дом. Педро же сидел на траве и молился. Он так хотел после учебы Цицерона увидеть его, вновь прикоснуться к его нежным губам и забыться обо всем.
Когда Цицерон и Астарта появились в дверях особняка, их родители ахнули, мол: «Они такая красивая пара». Да и сама Астарта была не против того, чтобы этот статный брюнет стал ее второй половинкой. И только Цицерон был молчалив и хмур весь этот вечер, а когда молодых пригласили станцевать первый танец, Цицерон даже ни разу не взглянул в глаза брюнетки, хотя она всячески пыталась привлечь его внимание. Но семьи, казалось, совершенно не обращали внимания на то, что Цицерон чуть более хмурной, чем обычно.
И вот, когда будущая жена уехала, а родители ушли в свою спальню, Цицерон отыскал Педро на их любимом балконе.
— Эта ночь столь же красива, как и ты. — Прошептал брюнет прямо в ухо парня. После этого он мягко прикоснулся своими губами к его. Парень выдохнул горячий воздух из своих легких и прошептал:
— Я очень надеюсь, что мы встретимся с вами. — Блондин положил голову на плече брюнету и нежно обнял его. От этих объятий по телу Цицерона пробежали мурашки.
— У нас с тобой слишком мало времени… — Цицерон стал перебирать руками волосы парня, — Пойдем в мою комнату, я приласкаю тебя. — Цицерон прекрасно понимал, что это предложение слишком пошлое и Педро откажется в 90 процентах случаев, но его слова откликнулись мгновенным разрядом тока по телу аристократа.
— Пойдемте-с. Вы приласкаете меня, а я – вас. — Он потянулся за поцелуем и, безусловно, получил его.
Когда они зашли в комнату, Цицерон тихо защелкнул щеколду. И вот они стоят друг перед другом: два невинных, перепуганных существа. Первым бездействие нарушил Цицерон. Он подошел к парню и стал расстегивать его белую рубашку с рюшами, глядя ему прямо в глаза. Педро стал повторять за Цицероном, и вскоре они лежали голыми в кровати. Они накрылись одеялом, так как ночи были холодными и просто целовались. Оба были возбуждены. Их тела будто горели от этих медленных и нежных поцелуев. Спустя некоторое время Цицерон стал целовать шею мужчины, его плечи, его грудь. Блондин, в свою очередь, прикусил шелковую наволочку, чтобы не простонать и не выдать себя. Но когда Цицерон коснулся эрегированного члена ртом, финал не заставил себя долго ждать. Парень излился прямо в рот своего хозяина. А тот будто был и совсем не против.
— Извините меня, ради бога, —взмолился Педро, но Цицерон ту же закрыл его рот ладонью и показательно сглотнул семя.
— Все хорошо, родной. А теперь поворачивайся на животик. — Цицерон хотел закончить так же внутрь, только не в рот. Когда ничего не подозревающий парень лег на живот, Цицерон облизал один палец и нежно ввел его в блондина. Тот вцепился руками и зубами в подушку, стараясь не издавать не звука. Цицерон дал ему время привыкнуть к одному пальцу, но вскоре ввел и второй. Он начал растягивать слугу так, чтобы его член идеально вместился в его анал. И вот момент икс. Член, уже мокрый и крепкий от возбуждения, стал тереться о задний проход парня. Тот посильнее сжал подушку и поддался на встречу стояку. Тихий сдавленный стон, состоящих из двух тембров голоса прокатился по спальне.
Цицерон двигался сначала медленно, позволяя слуге самому регулировать глубину вхождения, а потом начал двигаться быстро, буквально вдалбливая парня в кровать. Вскоре, сопровождая это тихим выдохом, он закончил, падая на Педро от изнеможения.
Тот же прошептал:
— Ваше семя такое горячее… Но я не могу его оставить в себе… Оно же сейчас вытечет прямо на постель… — В этот момент Цицерон вскочил и поднес ночной горшок к Педро. Тот сел на него и долго сидел. Пока он отсиживался на нем, Цицерон сидел рядом и делал ему массаж.
Они лежали в кровати до рассвета. У них оставалась всего одна ночь перед разлукой. Казалось, в этот вечер и в эту ночь они узнали друг друга по-новому. Они разговаривали обо всем – о том, что будут делать после разлуки, о том, что будет, когда они встретятся и о том, как же сказать родителям, что они – пара. На счет сообщения они решили повременить. Вдруг их чувства угаснут, а это был всего-то подростковый порыв.
Педро оделся, забрал горшок и пошел мыть его. Он делал так каждое утро, поэтому никто не должен ничего заподозрить.
Днем парни старались не пересекаться. Только вечером они встретились на том месте, возле пруда. Целоваться здесь они не решились. Они стали повторять французский, чтобы посылать друг другу письма на нем (родители Цицерона знали латинский и немецкий, а из французского знали только пару фраз, поэтому они бы не смогли расшифровать их письма).
Когда ближе к вечеру парни вернулись в особняк, на пороге их уже ждали оба Хайтоппа.
— Ох, как же нам жаль, что нам придется разорвать таких друзей, но это необходимо. — Взмолилась Розалинда, мама Цицерона.
— Ну ничего, ваша дружба, я надеюсь, станет еще крепче. — Произнес Август, отец Цицерона.
Всей семьей, включая Патрика, они вознесли молитву к господу и съели ужин. Мама все рассказывала разные истории из детства парней и плакала. А Цицерон и Педро лишь коротко переглядывались между собой, коротко обменивались улыбками.
Когда Хайтоппы старшие пошли спать, Цицерон опять протащил Педро в свою комнату. Они некоторое время повторяли французский, но после тщетных попыток сосредоточится на нем, они перешли в постель. Нежные ласки Цицерона вскоре переросли в напористые и страстные. Педро извивался под нежными руками Цицерона, уже желая, чтобы Цицерон уже закончил с ним. Цицерон начал елозить рукой по возбужденной плоти и вскоре уже слизывал белую субстанцию с низа живота парня. Тот вздрагивал, но не стонал.
После этого они поменялись местами. Цицерон лег на шелковый подушки и наслаждался тем, что парень вытворял своим ртом. Вскоре это завершилось оргазмом и объятьями. Они заснули прямо так, в обнимку.
Внутренние часы Педро работали просто замечательно — на рассвете он убежал с ночным горшком, а Цицерон остался собирать свои вещи у себя в комнате.
***
Когда Цицерон находился во Франции, они с Патриком часто переписывались. Чаще о погоде и своих делах, но иногда и об интиме.
И вот, в последний месяц учебы Цицерона в этом университете, когда Цицерон уже ждал встречи со своим возлюбленным, от него пришло письмо с очень коротким и понятным содержанием:
— «Они знают».
Цицерон сразу понял, что когда он приедет, его будет ждать серьезный разговор, ведь когда он в разговоре один раз заикнулся о геях, папа сказал ему, что всех бы их повешал. Но в душе все еще трепетала надежда на благоразумность отца оп отношению к своему сыну.
Когда Цицерон вернулся в особняк, он услышал вопли боли их поварихи в саду. Пройдя туда, он увидел, что ее сын лежал в луже своей блевотины и тихо умирал. Цицерон. Не думая ни о чем, ринулся к возлюбленному. Он оттолкнул его маму и навис над ним, с ужасом глядя в его стеклянные глаза. Из глаз его скупо капали слезы. Черные волосы, собранные в хвост, спадали с головы прядями.
— Цицерон… Как я мечтал вас увидеть... — Тихо прохрипел Патрик. В эту же секунду он испустил дух. Повариха взвыла, а Цицерон ринулся к папе в кабинет. Когда он зашел – там сидели трое: мама, папа и Астарта. Когда отец увидел Цицерона, он язвенно улыбнулся.
— Каков подарок? — Он оглядел Цицерона с ног до головы.
— Почему вы убили его, а не меня? — Взревел парень, теперь больше похожий на мужчину.
— Никто никого не убивал. Он сам отравился крысиным ядом. И завтра – твоя свадебная церемония. Мы выбьем из тебя всю дурь. А теперь вон. — Мужчина указал на дверь, а Цицерон выбежал из кабинета и без подсказки. Он влетел в свою комнату и лег на кровать. Стало немного спокойней.
Когда Цицерон решил взбить подушку, он случайно увидел, как из нее выпала пара сотен писем. Все они были о любви. И все они были бережно подписаны его умершим возлюбленным.
— «Мой прекрасный, нежный, сильный, вызывающий восторг! Каждый час и каждый миг благодарю я судьбу за то, что встретил тебя. Люблю тебя искренне, как саму жизнь. Жду каждой нашей встречи, каждого твоего взгляда, каждого слова. В этом безумном изменчивом мире ты и только ты — опора для меня, мой путеводный маяк, моя обитель радости и счастья, моя страсть.» — Цицерон читал и узнавал подчерк возлюбленного в каждой букве.
— «Каждое утро, просыпаясь, я думаю о тебе. Засыпая каждый вечер, я также представляю тебя, твои глаза, улыбку. И я не перестаю благодарить Вселенную за то, что она подарила мне тебя, что свела наши судьбы и переплела наши жизни. Я очень тебя люблю, ценю и отношусь к тебе с трепетом и нежностью. Просто знай это!» — Каждое слово этих писем вызывало нескончаемую ноющую боль в груди мужчины.
— «С того момента, как мы случайно встретились с тобой, я не могу спокойно жить. я все время мечтаю оказаться в твоих объятиях, чувствовать запах твоего тела, сходить с ума от твоих прикосновений. Хочу держать твои мягкие руки, гладить твою щеку и шептать ласковые слова на ушко. Благодарю Бога, что он свел нас с тобой, это чудесно. Я люблю тебя, я хочу к тебе, я мечтаю быть всю жизнь рядом с тобой, оберегать твой покой, ласкать тебя, лелеять. Мое дыхание учащается, сердце бьется сильнее при мысли о тебе. Моя душа наполнена теплом твоих глаз, мягкостью твоих слов. Хочу утонуть в твоих руках, одурманиться запахом твоего тела. Ты человек, с которым мне легко, безопасно и комфортно. Ты — мой кислород, без тебя мне не жить.» — Когда Цицерон прочитал это письмо, он понял, что пора положить конец этим мучениям.
— Без тебя мне не жить… — Будто завороженный произнес он. Сложив письма, он вышел на улицу. Кухарка уже позвала людей, чтобы те похоронили сына как надо – рядом с его дедушкой, на кладбище в нескольких сотнях километров. Это был его шанс.
Когда солнце опустилось за горизонт и ночь уже начала набирать свою силу, Цицерон поджег жилую часть особняка как раз на втором этаже, где все спали. Сам он вышел на улицу, упал на колени и покричал:
— Мне без тебя не жить! – После этих слов мужчина перерезал себе горло.
***
Сейчас Цицерон Курил и вспоминал эти события. Несколько счастливых мгновений разве стоили жизни Педро? Нет. Сделал бы Цицерон так еще раз? Конечно да. Ради такого безвозвратного счастья он готов был погибнуть еще и еще.
А вот Астарта во многом оставалась все той же заносчивой сукой. Это она рассказала родителям о поцелуе парней, это она подбила их на месть. Но с тех пор она ни разу не подставила Цицерона и всегда находилась рядом в трудные мгновения.
