Two BF in a room

      Это был глупый мир. Даже глупее оригинала, а добиться этого было практически невозможно.Но вот он здесь, в этом мире. В теле главного подонка.       Проснувшись однажды Шэнь Цинцю, Шэнь Юаню было немного не до осмотра своего тела. Сначала нужно было разобраться с системой, потом со слишком опекающим его главой. А дальше волнения о Ло Бинхэ и собственной кончине и вовсе отвлекли его от всего на свете.       До первого принятия ванны. Откровенно говоря, это было неловко. Пусть новое тело и не ощущалось чужим, но оно было чужим. Нет ничего удивительного в том, что ситуация всё равно выходила немного двусмысленной. Привыкнуть к этому будет нелегко.       Стараясь не обращать внимания на остальное обнаженное тело, Шэнь Юань сосредоточился на руках. Теперь его руках.       На правом запястье были слова: «Учитель, этот ученик посмеет подать чай». «Это что за чертовщина? Система, что за слова и почему они не смываются?»       Практически мгновенно в воздухе зависла полупрозрачная голубая панель с набранным текстом. «Отвечая хосту, это фраза вашей второй половинки». «Вторая половинка? Типо соулмейтов? В какой дрянной фанфик я попал? Этой фичи не было в оригинале, иначе гарем не случился бы. Возможно, это было бы даже к лучшему. Ло Бинхэ бы просто остался с одной девушкой и жил себе счастливо, не порождая бесчисленное количество дворцовых гаремных интриг. Хотя эта часть и составляла добрую треть всей отвратительной писанины, она всё равно не могла сравниться с количеством иероглифов, бездарно потраченных на анатомически физиологически неправильное порно». «Отвечая хосту, верно, соулмейты». «Надо же, соулмейтом Шэнь Цинцю оказался его собственный ученик. Ещё и мужчина. Для этого извращенца это, наверное, было хуже смерти».       В таком случае Шэнь Цинцю точно не говорил кому-либо о метке.       Впрочем, самого Шэнь Юаня это не трогало. Парни его не интересовали, а все девы этого мира существовали только для главного героя. Думать о соулмейтах, а особенно об одном конкретном и неизвестном ученике, смысла не было. Главным сейчас должна быть проблема его Ци. Для этого ему нужно в пещеры для медитации. «Но сперва разберёмся с Кожеделом».

***

      В пещерах для уединения после спасения Лю Цингэ стало спокойнее. Медитируя, Шэнь Юань медленно перемещал Ци по телу, пытаясь окончательно привыкнуть к новому телу. Пусть и прошло уже некоторое время, он все ещё иногда запинался из-за более высокого роста, длинных одежд и непривычной обуви. Он не мог полноценно сражаться, так как Ци его почти не слушалась, а он не мог с ней управиться. Своенравная энергия, подобно характеру предыдущего владельца тела, неприятно кололась и жгла, будто в отместку за захват тела. Медитации помогали медленно, но верно. Постепенно ушли колкость и жжение, тело будто стало легче, Ци приобрела более мягкий расслабленный оттенок, почти ленивый.       С «полным слиянием», как назвала это система, пришли и новые способности. Помимо очевидной способности вновь достойно управлять мечом, пришла грация и плавность в движениях, присущая оригинальному Шэнь Цинцю. Поступь стала легче, скрывать эмоции проще.       Вот только изменилось ещё кое-что. Метка. Теперь там значилось: «Two Best Friends in a room, they might kiss». На английском. Кто мог говорить на английском в мире, где этого языка не существует? В мире, где в принципе концепции иностранных языков не существует? «Другой попаданец. Хотя возможно это была первая фраза моего соулмейта в моём мире, если бы там были соулмейты».       И как узнать? Не спрашивать же у каждого, не попаданец ли он часом, так и сумасшедшим прослыть можно. «Впрочем, это можно игнорировать».

***

      Шан Цинхуа раздражал. Вечными жалобами на работу, Мобэй-цзюня с его избиениями, просьбами почитать его новые работы, посиделками со сплетнями по четвергам и редкими пьянками, перераставшими в ночёвки, по выходным раз в месяц.       Не то чтобы Шан Цинхуа не имел права жаловаться на работу, которой у того в несколько раз больше, чем у глав остальных одиннадцати вершин. Ну, может десяти. Юэ Цинъюань тоже трудится, не покладая рук.       Не то чтобы Шан Цинхуа не имел права жаловаться на Мобэй-цзюня и избиения. Он знал на что шёл, но из-за системы не мог никак этого избежать. Теперь Шэнь Юаню остаётся только иногда пополнять его запасы заживляющей мази от Му-шиди, когда Цинхуа опять заработается так, что забудет даже про еду и сон. Шэнь Юаню же… просто по пути. И немного не всё равно.       Не то чтобы Шэнь Юань наслаждался новыми новеллами Цинхуа. Они действительно ужасны. Одна хуже другой. Идеи иногда стоящие, но написание хромает. Иногда количество не должно превышать качество. Шэнь Юань уверен, что если бы Шан Цинхуа тратил больше времени на проработку сюжета, а не только персонажей, вышло бы… сносно.       Шэнь Юань любил их посиделки. Любил даже пьянки и ночёвки. Не то чтобы он когда-нибудь скажет об этом Шан Цинхуа. Хотя тот, кажется, и сам всё понял. Просто проводить время с кем-то, кто тоже знает другой мир, действительно приятно. С Шан Цинхуа можно было быть собой. Просто человеком, а не великим бессмертным. Саркастичным миллениалом, а не утонченным учёным. Любителем выпить чего-нибудь покрепче рисового вина, а не ценителем чаев. Танцором «будто никто не видит», а не молчаливым слушателем циня.       С ним можно было устроить битву подушками, мягкими, сделанными на заказ, потому что в этом древнем мире спали на каменных, фарфоровых или нефритовых. Или любых других, но твёрдых. Только Шан Цинхуа и ограниченный круг старших учеников знал о его сильном пристрастии ко всему мягкому. И большой кровати с подобием мягкого матраса и множеством подушек разного размера.       Шэнь Юань никогда не признается, но ему действительно нравилось проводить время с Шан Цинхуа. Ему нравился Шан Цинхуа. Хотя он и списывает всё на нежелание родителей дарить ему в детстве хомячка. А следовало. Возможно, тогда бы он не наблюдал с таким упоением, как Цинхуа запихивает в себя одно печенье за другим, потому что очень спешит.       Шэнь Юань просто отдал ему остальное в дорогу. Это было его любимое печенье. Кажется, он действительно пропал.       Возможно, он действительно жалеет, что первые слова Цинхуа ему были не на английском.

***

— Интересно, а у демонов есть метки?       Очередная пьяная встреча переросла в пьяную ночёвку. Тела уже пьяны, но мысли пока чисты. Разговоры стали немного глупее, перепрыгивая с темы на тему. Только сейчас, выпив немного воды, стало полегче. — В этом мире вообще меток быть не должно! Я даже не публиковал эту главу, почему это канон?       Шан Цинхуа схватил засоленый огурец, дразня покачивая им перед Шэнь Юанем. Тот, видя этот безмолвный каламбур уже не один десяток раз, просто закатил глаза с лёгкой улыбкой. Жаль, здесь не было самолётов. — И всё же? — По идее должны быть, — он лишь пожал плечами, — но смысл? Из-за этих одежд, которые в любом случае будут закрывать запястья или длинными рукавами, как ты, или наручами, как я, никто все равно не увидит надписи. А спрашивать каждого о его метке было бы глупо. — Но это же первые слова, думаю, можно и не спрашивать, так поймёшь. — А? — непонимающе щурится Шан Цинхуа, — Но это не первые слова, а признание. — Что? Признание? Но тогда у всех не будет что-то типа «я люблю тебя» и «ты мне нравишься». Это же сколько одинаковых меток, смысл тогда в них? — Именно поэтому я и не опубликовал эту главу. — Что за глава хоть? — в очередной раз закатив глаза спросил Шэнь Юань. — Там Бинхэ случайно попадает в другой мир, как раз с этими метками. Встречает там себя и спрашивает, как он завёл гарем, если у каждой из его жен есть вторая половинка. А тот и ответил, что их признания всегда совпадали. У всех было «я тебя люблю». — Это была юмористическая глава? — почти не поверил Шэнь Юань, подливая себе и собутыльнику вино из цветков персика. — Ну типо, должна была получиться эдакая пародия на все соулмейт! ау. Просто в то время столько подобных фанфиков появилось. Каждый, кажется, просто писал про свою любимую жену. — Я даже и не знаю, что сказать. Я никогда не читал фанфиков. — Вообще?! — Нет, конкретно по твоей писанине. Она в целом сама по себе походила на дерьмовый фанфик, мне хватило. — Как всегда жесток.

***

      Шэнь Юань просто сидел на своей кровати, наблюдая за шоу под названием «Пытающийся снять видео в доуин Шан Цинхуа. Без страховки, без стыда и без оборудования»       Спустя какое-то время белочка, кажется, ушла. Или ему просто надоело, что вероятнее.       Шан Цинхуа просто плюхнулся на мягкую кровать рядом с Шэнь Юанем, не отрывая от него взгляда.       Заметив это, Шэнь Юань не остался в долгу. Ещё пару минут они смотрели друг на друга почти стеклянными глазами, изредка моргая. Пока Шан Цинхуа резко не встал, заставив Юаня почти подпрыгнуть от неожиданности.       Выдав из себя только смешок, Цинхуа уселся вплотную к Юаню и вновь посмотрел ему в глаза. — Ты когда-нибудь заходил в тикток? — Да, иногда бывало. Я смотрел там мемы про…       Цинхуа перебил его, вдруг заговорив на английском с сильным акцентом. — Two Best Friends in a room, they might kiss.       Глаза Шэнь Юаня распахнулись шире, а губы слегка приоткрылись. Невольно промедлив пару секунд, он плавно продолжил: — Yes, we will.