***
Мой рабочий день вновь начался с указания планшета залить двигатели топливом, отчего настроение вмиг испортилось, стоило мне только представить эту утреннюю зарядку в виде тягания грузов со склада. Однако выбора мне никто не давал, поэтому, по-быстрому заглотив очередной бутерброд с сыром (из всех представленных в холодильнике блюд бутерброды на вкус были самые приемлемые), я отправился в указанную сторону, решив, что лучше уж сразу сделать самое неприятное. Добрался я до склада без происшествий, даже не прибегнув к помощи карты: всё чаще я ловил себя на мысли, что начинаю уже неплохо ориентироваться в этих бесконечных коридорах. Ловко ухватив первую канистру, небольшими шажками поплёлся в сторону двигателей, крепко держа топливо обеими руками перед собой. Но далеко уйти мне, как и следовало ожидать, не удалось. Кое-как доковыляв до электрощитовой, я кинул чёртову канистру на пол, а сам обессиленно припал к холодной стене, тяжело дыша и проклиная тот день, когда вообще согласился принять участие в этом научном конкурсе. Пожалев себя таким образом минут пять, я всё же решился довести дело до конца, схватил свою неподъёмную ношу и продолжил нелёгкий путь до нижнего двигателя. Внезапно сзади послышались чьи-то шаги, заставившие меня собраться и начать продвигаться чуть быстрее, так как меня совсем не прельщала перспектива того, что кто-то увидит, как я тут страдаю, будучи не в состоянии даже нормально допереть до места назначения одну единственную канистру. Однако мои попытки показать шедшему позади человеку, что всё под контролем, видно, не увенчались особым успехом, так как в следующую секунду я услышал громкий оклик: — Хей, Фиолетовый! Я дёрнулся и резко обернулся, вновь с грохотом роняя на пол топливо. Пожелавший поговорить Чёрный невозмутимо сокращал расстояние между нами, а подойдя, остановился и спокойно произнёс, окидывая взглядом канистру: — Тебе помощь не нужна? В мгновении ока я занервничал и невероятно засмущался. Причём мне было и нереально стыдно за то, что я так явно показал другому парню, что ни на что не годен, но при этом неожиданным приятным теплом в груди разлилось осознание того, что Чёрный вроде как обратил на меня внимание. — Н-ну... Только если тебе несложно, — наконец неловко промямлил я, смущённо опуская голову и складывая руки в замок. — А так я, если что, и сам как-нибудь справлюсь... — Да брось, — сразу перебил меня парень и, не успел я опомниться, легко поднял с пола канистру. — Мне совсем не сложно. А то больно смотреть на то, как ты тут мучаешься, — вкрадчиво проговорил он и по-доброму усмехнулся в конце фразы. Я поднял голову. Чёрный искренне улыбнулся, посмотрев мне в глаза. Какие же выразительные глаза у него были!.. Такого яркого, насыщенного оранжевого оттенка, что при определённом освещении даже казались красными. Я невольно глупо заулыбался в ответ, не отводя взгляда. — Ну что, идём? — перестав улыбаться, спросил парень спустя пару секунд наших бессмысленных переглядываний. Ответ от меня, наверное, и не требовался, так как Чёрный просто повернулся и зашагал вперёд по коридору с моей канистрой в руке. Через миг я наконец опомнился и, сорвавшись с места, его догнал. — Нижний двигатель? — поинтересовался он, мельком взглянув на меня. — А, да!.. — подтвердил я, как только до меня дошёл смысл сказанного. До двигателя мы шли в абсолютной тишине. Добравшись же дотуда, мой спаситель всё так же невозмутимо открыл бак и, открутив крышку канистры, принялся вливать в него топливо. Я же просто стоял рядом, с каждой секундой чувствуя себя всё более неловко от того, что за меня выполняют всю работу. — А-а... Чёрный, — неуверенно пролепетал я, прерывая молчание. — Я ведь могу и сам... То есть, я хочу сказать, тебе вовсе не нужно... — тут я окончательно замялся. — Пф, да ладно тебе! — воскликнул парень, поворачиваясь ко мне лицом. — Ты так говоришь, будто я делаю что-то невероятное, ей богу! И к тому же... — он закрыл крышку бака и опустил канистру. — Я уже закончил. — Спасибо, — поблагодарил я его тогда от всего сердца, расчувствовавшись. — Спасибо тебе большое, правда. — Да не за что, — отмахнулся Чёрный, вновь растянув губы в широкой улыбке. — Это всё или тебе ещё в Верхний надо? И верно истолковав моё неловкое молчание, парень направился в сторону склада за новой партией топлива, и мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Путь от склада до верхнего двигателя занимал гораздо больше времени, однако шли мы всё так же, не разговаривая. Чёрный сжимал в правой руке очередную канистру и сосредоточенно смотрел перед собой, видимо, о чём-то размышляя. Я же, семеня рядом, немало восхищался тем, как легко ему даётся перетаскивание тяжестей, которое для меня каждый раз становилось целой трагедией. Временами я украдкой поглядывал на его красивый профиль. Мне очень нравился Чёрный. Он был похожего типажа с Циановым, однако производил впечатление более взрослого и серьёзного человека, притом, что я знал, что все мы здесь были одного возраста. Возможно, дело было отчасти в его коротких, тёмных как ночь, аккуратно зализанных назад волосах, но основную роль, я думаю, играла более спокойная манера поведения. И ещё, как оказалось, он был таким добрым и отзывчивым... Даже просто идти рядом с ним мне было приятно. — Ну вот и готово, — оповестил парень, уже управившись с заправкой второго двигателя. — Большое спасибо! — просиял я, хотя на деле даже не знал, как выразить словами всю свою благодарность, и, помявшись немного, всё же решил предложить: — Послушай, Чёрный, может, теперь мне тебе с чем-нибудь помочь? Просто так будет честно, — я нервно сцепил руки внизу и уставился на него в ожидании ответа. — Хм, ну, даже не знаю, — парень слегка нахмурился, видно, задумавшись над тем, куда же я могу сгодиться и могу ли вообще. — Мне сейчас так-то в Электричество надо. Почему бы и нет, пойдём, составишь мне компанию, — он радушно улыбнулся, и я, просто растаяв от этой улыбки, направился вместе с ним в сторону электрощитовой. В который раз уже за последние полчаса проходя с Чёрным по пустому коридору, я, видно, вконец осмелел, потому что даже первым решился начать диалог: — Ты ведь бывал уже там, ну, в Электричестве? — Да, приходилось как-то, — кивнул парень, глянув на меня с высоты своего роста: разница между нами составляла где-то полголовы. — А ты что, там ни разу не был? — задал он встречный вопрос. — Вот пока что не доводилось, — произнёс я, опуская голову и принимаясь рассматривать обнесённый металлическими пластинами пол, негромко звенящий при каждом шаге. — А вообще я тока побаиваюсь, — непредусмотрительно вырвалось признание, и я вмиг понял, насколько же странно прозвучала эта фраза после того, как я сам согласился с этим самым током помочь. Я готов был просто провалиться сквозь землю. Однако мой спутник, похоже, ничего такого в сказанном не услышал. — Это ничего, — непринуждённо бросил Чёрный, усмехнувшись. — Ты знаешь, я ведь и сам в своём роде... ...И в эту секунду вдруг оглушающе взвыла сирена, не дав Чёрному закончить своё предложение; красным светом зловеще замигали лампы. Я дёрнулся как ошпаренный, а после сразу застыл, не понимая, что происходит и будучи не в силах сдвинуться с места от нахлынувшего страха. Параллельно с воем сирены бортовой компьютер грозно объявил что-то о произошедшей поломке в реакторе и острой необходимости немедленно её устранить. С каждым мгновением мои глаза расширялись всё больше, и я, не шевелясь, в неподдельном ужасе глядел на Чёрного, чувствуя, как бешено колотится в груди сердце. Но секунду спустя моя единственная поддержка в виде стоящего рядом знакомого человека развернулась и начала стремительно отдаляться, заставляя меня ужаснуться ещё больше. Открыв рот в немом крике и чуть не плача, я стоял, прикованный к полу, и смотрел вслед уносящемуся юноше в чёрной форме. Добежав уже почти что до конца коридора, тот внезапно оглянулся и, увидев меня всё на том же месте, заорал, что есть мочи: — Ну и чего ты встал?! Бежать надо! В этот момент в моей голове наконец что-то да прояснилось, и, обретя способность к движению, я рванулся догонять Чёрного. Быстро минуя всё те же коридоры, я чувствовал, что вот-вот задохнусь. Я никогда не мог похвастаться какой-то особой выносливостью, а уж в такой ситуации бег по то и дело раскрашиваемым мигающим красным светом проходам и подавно превращался в настоящее испытание для моей бедной грудной клетки. Барабанные перепонки разрывались от предупреждающих воплей сирены, а в голове крутилась одна единственная до безумия пугающая мысль: «Умрём, мы точно все умрём. Я умру. Мы падаем!». Однако тут же на смену ей приходила другая, пробуждавшая во мне даже слабую надежду на спасение: «Да нет, не падаем ведь, мы же в космосе! В космосе ведь никуда не упадём!». И затем, как приговор, приходило болезненное осознание: «Да в том-то и дело, что не упадём, так и зависнем здесь на веки вечные!.. А что если реактор взорвётся?.. О господи, твою ж мать!..». В конце концов я ввалился в нужное помещение и, согнувшись, стал предпринимать тщетные попытки отдышаться. Из глаз непроизвольно сочились слёзы. Немного погодя, я всё же смог оценить обстановку: внешних поломок в реакторе видно не было, значит, сломалось что-то внутри. Чёрный снял железную панель и теперь с чем-то там активно возился, опустившись на колени. — Провода порвались! — громко прокомментировал он, обращаясь, очевидно, ко мне. Я же пребывал в таком диком ужасе, что не мог нормально соображать. Оттого и всем, что я смог вымолвить, подойдя ближе к парню, стало задушенное: — А, ага... — Чего «ага»?! — не выдержав, взорвался Чёрный и со злостью прожёг меня взглядом. — Иди и принеси изоленту! Заливаясь слезами и чувствуя себя ужасно виноватым, я повиновался и вновь рванул в сторону склада. Я уже плохо видел, куда бегу, однако где-то на полпути боковым зрением уловил, как мимо меня быстро пронёсся парень в зелёном: тоже отправился чинить реактор. Как же я молился о том, чтобы другие ребята управились без меня, ведь сам совсем не чувствовал в себе силы им помочь. И не иначе как мои молитвы были услышаны, потому что когда я из последних сил спешил к Чёрному уже с мотком изоленты в руках, вой сирены вдруг внезапно прекратился, и освещение пришло в норму, словно ничего и не было. Добравшись до комнаты с реактором, я увидел там уже почти что весь экипаж. Последними со стороны столовой подбегали взволнованные Циановый и Красный. По лицам было видно, что все, включая даже самого Синего, прислонившегося сейчас к стене и напряжённо разглядывающего готовый было накрыться реактор, пребывали в немалом шоке. Чёрный всё так же сидел на полу, стараясь успокоить дыхание. — Извини, пожалуйста, — вполголоса, виновато проговорил я, подходя ближе к юноше. — Что так долго скотч этот искал... — в руках я нервно теребил этот не сдавшийся уже никому моток. — Да ничего, — охрипшим голосом устало произнёс Чёрный, поднимаясь и рукой вытирая выступивший пот со лба. — Ты не виноват. Зелёный вовремя притащил изоленту, — сказал он, головой кивая на обсуждавшего сейчас что-то с капитаном парня. — В общем, хорошо, что всё обошлось, — он слабо мне улыбнулся, и от этого на душе стало чуточку лучше.***
Весь оставшийся день после происшествия я не мог перестать думать о причине этой неожиданной поломки. И главная странность заключалась в том, что наш Скелд, насколько мне было известно, был совершенно новым кораблём, буквально только что выпущенным заводом, и по нему это было прекрасно заметно: каждый сантиметр тут, казалось, прямо-таки источал чистоту и первородность. Именно поэтому сам факт того, что провода в реакторе смогли так быстро износиться, вызывал много вопросов. Но стараясь переключить свои мысли на что-то другое, я, вернувшись в каюту после выполнения остававшейся работы, лежал на кровати и в который раз перечитывал свою любимую книгу: прекрасную историю о безответно влюблённой девушке, довольно грустную, но со счастливым концом. Отвлечься полностью мне, конечно, не удалось, однако получилось хоть немного унять тревогу. Успокоившись на мысли, мол, починили и хорошо, я к назначенному времени направился на ужин, понимая, что разговора о случившемся там всё равно будет не избежать. По приходе в кафетерий первым, на кого я обратил внимание, стал капитан корабля. Ведь когда это Синий приходил на собрания раньше положенного? Сейчас же он уже стоял возле стола, грозно возвышаясь над сидящими за ним людьми. Один, два, три... Я мысленно пересчитал студентов за столом. Все семь человек были в сборе. Неужели я пришёл последним? Вроде как в запасе ещё было десять минут. — Ну наконец-то! — завидев меня, гаркнул Синий, состроив устрашающе злобную гримасу. — И где тебя только носит?! Я встал как вкопанный, разом потеряв дар речи, и тупо уставился на капитана запуганным, непонимающим ничего взглядом. Я не мог терпеть, когда на меня кричали, мне сразу же хотелось плакать. — Я-я, — заикаясь в попытках что-то из себя выдавить, я сжался, что есть мочи. — Я был у себя в комнате... Почему собрание началось раньше, почему мне никто об этом не сообщил? У меня появилось предположение, что Синий из-за сложившихся обстоятельств решил провести заседание заранее и ходил, вылавливая всех, по кораблю, ну а меня, как водится, пропустил. Но я правда не хотел ни в чём сейчас разбираться, не хотел оправдываться и просто желал, чтобы эти странные обвинения в мой адрес прекратились. — Ладно, садись уже, — в конце концов выплюнул капитан, небрежно махнув рукой. Я нервно сглотнул и направился прямиком к скамейке. Сесть с Чёрным я не осмелился, подумав, что такому как он нафиг не сдалась моя компания, поэтому с радостью занял место рядом с Ронтуром, специально пододвинувшимся для меня. Я благодарно посмотрел на него, и приятель тут же мне подбадривающе улыбнулся. В его чистых голубых глазах читалось явное сочувствие. — Ну что ж, — вдруг заговорил Синий, и от голоса его так и веяло холодом и напряжением. — Я могу порадовать всех тем, что мы с Чёрным и Зелёным заменили сломанные провода в реакторе, — на лицах некоторых ребят после сказанного появились довольные улыбки, однако я, видя всю серьёзность, излучаемую капитаном и названными им двумя парнями, пока что радоваться не спешил. И, как оказалось, вовсе не зря. — Но вся проблема-то знаете в чём, — он выдержал паузу, пристальным, свирепым взглядом одарив каждого по очереди. Это не был его обычный подавляющий взгляд, коего удостаивались мы ежедневно. Этим его дьявольским взором, казалось, в прямом смысле можно было убивать. — Я тщательно осмотрел повреждённые провода, и вы меня, конечно, простите, но это похоже на саботаж. Первые секунды три все просто молчали, после чего по столу прошёлся удивлённый ропот. Казалось, капитану никто просто не мог поверить, и я был в их числе, даже несмотря на то, что версия Синего как раз бы всё логично объяснила. Ведь как «саботаж»? Какой саботаж? Кому это вообще могло понадобиться? — У кого-то тут, видно, чешутся руки?! — чуть ли не крича, выпалил капитан Скелда, не обращаясь ни к кому конкретно. — Кому-то за неделю скучно стало, и он так повеселиться решил?! Я уж точно знал, что никак к этому причастен не был, однако на инстинктивном уровне мне захотелось спрятать подальше глаза. — А ты вообще уверен, что это не было простой случайностью?! — вскакивая с лавки, прикрикнул на капитана Циановый. Красивое лицо его исказилось от возмущения. — Быть может, просто кто-то особо кривой потрудился и реактор угрохал? Комнату наполнила звенящая тишина. Покойник, Циановый — покойник, проносилось у меня в голове. Наорал на начальника, да ещё и на «ты» к нему обратился. Ну что за тупой дебил, не умеющий держать язык за зубами?.. Синий тяжело вздохнул и прикрыл глаза, наклонив голову, рукой придерживая довольно длинные тёмные волосы, чтобы те не лезли в лицо. — Да, именно так, — на удивление спокойно проговорил капитан, не меняя положения. — Кто-то очень кривой очень ровно перекусил каждый провод в точности по центру. Поколебавшись какое-то время, думая, наверное, над тем, что бы можно было тут возразить, Циановый всё же уселся на место, признав своё поражение. — Значит так, — ядовито произнёс Синий, вновь обращаясь ко всем. — Я честно не имею ни малейшего понятия, кто это сделал, камеры ничего не зафиксировали. Однако я хочу донести до тупой башки этого весельчака, что если из-за него мы ухнем, то ухнем все вместе! — с каждым новым словом он повышал голос, поэтому к концу своего монолога уже откровенно кричал. — А если вы что-то видели, либо же если это сделали Вы, то лучше бы вам немедленно сознаться! И если я этого засранца поймаю, то, клянусь, не побоюсь и сам лично вышвырну его в космос! Смотря сейчас на Синего, я даже не мог понять до конца, правду он говорит или же просто запугивает, однако, будь я на месте грызущего провода в реакторе, теперь бы уж точно не рискнул раскрыть ему свою личность.