⊹──⊱✠⊰──⊹
На стол с громким звуком падает стопка книг, что секунду назад была в руках алхимика. Не так давно Альбедо решил, что прежде, чем проводить практическую часть "эксперимента", следует хотя бы немного ознакомиться с теорией. Тут все как в алхимии: сначала теория, потом практика. Разве это так сложно? Он обязательно подготовится и продумает все до мелочей, ведь в данном деле погрешности чреваты последствиями, иногда необратимыми. Именно поэтому Альбедо, привыкший читать научную литературу и чужие заметки, сейчас берет в руки эротический роман. Спасибо Лизе, она никогда не станет задавать лишних вопросов, тем более ему. Алхимик открывает первую страницу, надеясь, что практика будет так же хороша, как и описывают её авторы в теории.⊹──⊱✠⊰──⊹
Второй день подряд он не приходит в "Хороший охотник" во время обеда, вместо этого запираясь в своей лаборатории и максимально погружаясь в работу. С чего бы вдруг такие перемены? Работа отвлекает. Голова алхимика после пары книжек интересного содержания кипела от не самых приличных фантазий с участием путешественника. Альбедо не мог спокойно смотреть на Итэра, улыбающегося ему, когда в мыслях тот лежал в непотребной позе с краснеющим от накатывающего возбуждения лицом и растрепанными волосами. Было все труднее держать себя в руках и терпеть, но ведь он обещал себе. Нельзя спугнуть, нельзя оттолкнуть своим поведением. Альбедо не перенесёт отказа. Первая влюблённость, она такая. Учёный просто не выдержал, предпочтя перебивать подобные фантазии усердной работой. Да, результат от книг совсем не тот, что он ожидал, но кто же знал, что воображение юноши способно на такое? Он и сам не предполагал до сего момента. На третий день алхимик все же снова сидит за своим излюбленным местом в закусочной, будто те два дня отсутствовал вовсе не он, а кто-то другой. Круги под глазами недвусмысленно говорят о его усталости, но для такой важной должности с кучей обязанностей это неудивительно. Солнце припекает макушку, но Альбедо продолжает сидеть под его палящими лучами и упрямо ждать появления путешественника, даже несмотря на то, что народа на улице нет и найти тут хоть кого-то, кто нуждается в помощи, просто нереально, из-за чего шанс увидеть Итэра резко снижается. Проходит ещё несколько мучительно длинных минут, прежде чем за спиной раздается звонкий голос Паймон. — Альбедо! Ты совсем перестал появляться вне дома, мы волновались за тебя, — тараторит она, начиная кружить над столом. Итэр, еле поспевающий за активным компаньоном, лишь виноватой улыбкой извиняется за беспокойство. Он всё ещё не уверен, как себя вести с ученым. — Рад снова видеть вас, — обыденным тоном произносит Альбедо, обращаясь скорее к путешественнику. "Рад видеть тебя воочию, а не в своих фантазиях", — хочется добавить вслед, но юноша моментально прикусывает язык. Он прошёл через этот этап, он может контролировать себя и свои желания, он может... Черт, не может. Взгляд падает на открытый живот Итэра, а в голове тут же всплывают отрывки из прочитанных книг, заставляя учёного непроизвольно краснеть. — Альбедо, на такой жаре долго сидеть нельзя! Разве ты не знаешь, что можно получить солнечный удар? Вон как лицо покраснело, — вещает Паймон, не прекращая кружить у его столика. — Пойдем с нами в тень, развеешься. Ты же со своими экспериментами те два дня возился? Небось света белого все это время не видел! Паймон и путешественник помогут тебе отдохнуть! Итэр снова неловко улыбается, одним своим видом сражая учёного наповал. — Если ты не против составить нам компанию... — начинает он, но Альбедо прерывает его фразу кивком, а уже через мгновение следует за болтушкой-компаньоном и её молчаливым спутником по улицам Монштадта к причалу. В это время суток там появляется тень, а близость к воде создаёт приятную прохладу. И даже эта летающая консерва со своей пустой болтовней не может помешать такой чудесной, хоть и небольшой прогулке.⊹──⊱✠⊰──⊹
Следующий свой обед Альбедо снова проводит в "Хорошем охотнике", все также выискивая знакомую макушку. Находит он её обладателя недалеко от фонтана, где Паллад отчаянно что-то доказывает Итэру, а тот с недоуменным видом пытается мягко остудить его пыл. Паймон с её взрывным характером рядом нет, что довольно странно, ведь обычно в таких ситуациях именно она отстаивает мнение путешественника так, словно от этого зависит её жизнь. Хотя кто знает?.. Заметив, что ситуация разворачивается не в самую приятную сторону и вокруг поднятого шума начинают скапливаться всякие зеваки, Альбедо решает взять все под свой контроль. Встав из-за стола и с невозмутимым видом прошествовав к Итэру, он отгораживает парня от бранящего его Паллада. Заметив уважаемого учёного, тот злобно зыркнул на путешественника в последний раз, скомкано попрощался и ушёл, бросив напоследок еще парочку ругательств. — Спасибо за это, — с облегчением проговорил Итэр, чуть расслабившись. — Этот... кретин, — Итэр чуть морщится, — уже долгое время требует с меня компенсацию за то, что я не спас его от слаймов когда-то. Никак не получается ему втолковать, что тогда меня даже в городе не было... — парень неловко смеется, все также лучезарно, но немного виновато улыбаясь алхимику. Удивительно и возмутительно, что люди настолько привыкли к услужливости почётного рыцаря, что даже перестали ценить его помощь. — Обращайся, — как можно непринужденнее бросает в ответ Альбедо, а потом видит, что путешественник не спешит уходить, и решает воспользоваться моментом. — К слову, надеюсь, ты помнишь про наши исследования. Совсем недавно мне удалось закончить большинство своих поручений, теперь можем продолжить. Наглая ложь. Бумажной волокиты стало в три раза больше, несмотря на то, что в рабочие часы учёный вкалывает как проклятый. Но кого волнует эта его маленькая неправда, когда тут такой шанс? Он может стать хоть на йоту ближе физически: ощупать, ненароком задеть кончиками пальцев чувствительную кожу, чуть приблизиться "в целях исследования". И ведь этот, казалось бы, наивный мальчишка даже не дернется, прекрасно понимая, что все это во благо науки. Прекрасно. — Исследования? Да, конечно, помню! Сегодня я решил взять небольшой отдых, поэтому полностью свободен для тебя. — И снова фирменная улыбка. Альбедо совсем не против ослепнуть от неё. — Прекрасно, путешественник, — отзывается учёный, увлекая Итэра за собой, и направляется к своему дому. Как никак, там у него тоже есть все необходимое. Кровать в том числе, но это не входит в его нынешний план. Буквально через несколько минут они оказываются внутри просторного помещения, Альбедо тут же зашторивает окна и в несколько ловких движений собирает разбросанные по столу заметки, оставшиеся с прошлого эксперимента. Итэр с осторожностью проходит вглубь комнаты, стараясь не задеть стоящую там аппаратуру и склянки с различными жидкостями всевозможных цветов. Алхимик указывает ему на довольно уютное кресло, приглашая сесть, и путешественник охотно принимает предложение, осматриваясь вокруг, пока хозяин дома занят небольшой уборкой. Если не учитывать письменный стол, то комната Альбедо отличается аккуратностью: на полках книги рассортированы согласно их специализации, колбы с различными жидкостями и порошками стоят сгруппированные по своему принципу, записи лежат в аккуратных обложках с искусным переплётом. И лишь рабочее место выдает истинную натуру ученого: творческий беспорядок, множество кистей и карандашей в хаосе, несколько набросков пейзажей на холстах и пара тех законченных картин, что ранее видел Итэр, находясь на Драконьем хребте; книги, собственные записи, блокноты, исписанные убористым, но красивым почерком. Парень всегда догадывался, что Альбедо немного не такой, каким хочет казаться, и он был рад лицезреть его другую, чуть менее правильную сторону. Тем временем алхимик окончил приводить свое рабочее место в порядок и достал тот блокнот, что целиком и полностью был посвящён изучению путешественника. Он позвал того ради исследования, так что надо хотя бы создать видимость процесса. — Мы испытали твои базовые способности ещё на Драконьем хребте, как ты можешь помнить, — начинает учёный, неторопливо направляясь к Итэру, который внимательно слушает. — Но понятно, что этого будет мало. — К чему ты ведёшь? — неуверенно интересуется Итэр, поерзав на месте. — Мне хочется как минимум знать о твоём внутреннем строении, — в лоб выдает Альбедо, но, увидев испуг на лице юноши, спешит успокоить того: — Речь идёт не о вскрытии, даже не думай. Это негуманно и просто не подходит в данном случае. Я не стал бы использовать такие радикальные методы. — Тогда каким образом ты планируешь изучать меня изнутри? — все ещё сомневаясь, уточняет Итэр. — Пальпация, — многозначительно произносит алхимик. — Тебе знаком этот метод? — Нет, но... есть предположения. Юноша нервно теребит край своего шарфа, явно волнуясь: совсем не хочется испытывать боль, хотя ради Альбедо он мог потерпеть. Точнее, ради эксперимента, только ради науки, конечно. Учёный, заметив перемену в поведении и будто прочитав мысли Итэра, попытался успокоить его: — Уверяю, что не сделаю ничего плохого. Ты же не боишься прикосновений? — Альбедо плавным движением стягивает перчатки, не глядя кидает их куда-то под стол, а потом протягивает руку все ещё сомневающемуся путешественнику. Тот неуверенно смотрит в глаза учёного и, чуть замешкав, принимает её, дав добро. Альбедо улыбается уголками рта и притягивает парня к себе, заставляя встать. — Для начала мне хочется просто убедиться, что ты не почувствуешь никакой дискомфорт. Наши исследования не должны вредить тебе, верно? — Руки учёного мягко опускаются на открытый живот путешественника, а сам он садится на низкий стул напротив. Давно он мечтал сделать подобное. Кожа Итэра действительно такая же гладкая, как он себе и представлял. Чуть надавливая пальцами, ощущает напряжённый пресс и ухмыляется своим мыслям. Итэр еле слышно выдыхает и прикрывает глаза, поэтому, не видя сопротивления, Альбедо продолжает: — Начнём с поверхностного изучения. Я просто попробую определить положение внутренних органов, а также их форму и размер. Если почувствуешь боль, то обязательно говори, это не только поможет исследованию, но и убережет от последствий. Хорошо? Путешественник кротко кивает, жмурясь от прохладных рук, что продолжают свободно гулять по его телу. — Не забывай, что можешь остановить все в любой момент, — напоследок добавляет Альбедо, исподлобья взглянув на Итэра. Тот мычит что-то утвердительное, тут же отводя взгляд. Удовлетворенный таким ответом, алхимик принимается за дело. Конечно, он хотел бы опустить все эти формальности и прямо здесь воплотить все свои самые откровенные фантазии в жизнь, но все постепенно. Если повезёт, то ему действительно удастся это сделать, но потом. Альбедо вновь кладёт свою ладонь на живот парня, чуть сгибая кончики пальцев. Короткие ногти едва задевают нежную кожу, а потом учёный мякотью фаланг начинает ощупывать стенки живота. Итэр прикусывает губу. Тем временем Альбедо осторожно передвигает ладонь по периметру, то и дело поглядывая на путешественника, дабы подмечать его эмоции и ощущения по ходу процесса. Итэр жмурится, стараясь не обращать внимания на то, что его сердце готово пробить грудную клетку, а тело покрывается мурашками от каждого прикосновения. — Тяжело дышишь. Всё в порядке? — уточняет учёный больше для приличия: он сам ясно видит причину всего происходящего с парнем. Итэр активно кивает и тут же просит не прерывать исследование из-за такой мелочи. Альбедо многозначительно хмыкает, продолжая двигать рукой против часовой стрелки. Он буквально чувствует, как напрягается тело под его пальцами, и ему до дрожи нравится осознавать, что он является причиной такой реакции. Закончив с процедурой без дальнейших намёков на продолжение, алхимик с некой неохотой — что не скрывается от внимательного взгляда путешественника, между прочим — отстраняется, садясь за свой письменный стол. Для приличия следует сделать некоторые заметки, да и странно будет, если Альбедо не запишет ничего за время эксперимента, в то время как на Хребте он только и заполнял бумаги чернилами. Чуть покрутив в руках карандаш, он быстро принимается что-то строчить, совсем не задумываясь над сутью написанного. Разум был занят кое-чем, а если поточнее, кое-кем другим, кто прямо сейчас пытается перевести дух и собрать мысли в кучку. Наконец, переварив только что произошедшее с ним, Итэр решает проявить инициативу. — Альбедо? — все ещё сомневаясь, зовет он. Ученый кидает вопросительный взгляд на путешественника, а потом вновь возвращается к писанине, боясь задерживать на нем взор дольше чем на долю секунды. Кажется, ещё пара минут в одном помещении с Итэром сорвут ему крышу. — Я тут немного подумал и решил, — между тем продолжает парень, поняв, что его слушают, — что тоже хотел бы провести эксперимент. Брови Альбедо приподнимаются в изумлении, а рука с карандашом замирает. Эксперимент? Что же, это интригует. — Прекрасно, что у тебя есть такая тяга к знаниям. Какого рода эксперимент ты хочешь провести и могу ли я чем-то помочь? — уточняет алхимик, в то время как по спине пробегает табун мурашек. Ох, он уже успевает придумать столько занимательных экспериментов в своей голове за считанные мгновения. — Мне хотелось бы узнать больше о метке на твоей шее, — прямо заявляет Итэр, даже не покраснев. Уже можно считать рекордом. Такой бесстрашный на поле боя и такой беззащитный перед Альбедо. Будоражит. — Метке? — Учёный даже не успевает толком отреагировать, как путешественник оказывается за его спиной, плавно берет за подбородок и разворчаивает изумленное лицо к себе. — Обещаю взять ответственность за последствия на себя, — выдыхает Итэр прямо на ухо, а потом опускается ниже, к шее, попутно опаляя кожу своим горячим дыханием. Мгновение — и юноша уже развернул стул вместе с Альбедо лицом к себе, усевшись тому на колени. Ещё секунда — и язык проходится по метке в виде четырёхконечной звезды, выбивая из алхимика сдавленный стон. Мысли путаются, реальность размывается под влиянием новых ощущений, оставляя после себя приятную негу. Но осознание происходящего наступает слишком внезапно. Резко отвернувшись, Альбедо бормочет что-то про неудачный исход и что лучше перенести все это на другой раз, а сам пытается быстро переварить произошедшее. — Ох, а последствия оказались куда глобальнее, чем я предполагал, — тихонько подмечает Итэр, лишь этой фразой выбивая из лёгких учёного кислород. Путешественник обратил многозначительный взгляд на возбужденного блондина, продолжив: — А я обещал взять на себя ответственность. С пылающим лицом он вновь приближается к Альбедо, возвращаясь к чувствительной шее. Тот издаёт рваный вздох, когда кожи касается горячий язык, проводя выше, к линии челюсти. Чуть распахивает воротник рубашки, открывая доступ к ключицам, целует и покусывает открывшиеся участки тела, оставляя еле заметные красные метки. Алхимику остаётся лишь наслаждаться чужими губами на своей коже и сдерживать рвущиеся наружу стоны. Тем временем руки Итэра скользят ниже, оглаживая тело через ткань рубашки, а сам он чуть двигает бедрами вперёд, сидя на коленях Альбедо. Тот теряет последние остатки сдержанности и, возможно, рассудка, уже не стесняясь, стонет в голос, заставляя путешественника остановиться от неожиданности. — Как тебе мой эксперимент? — будто не видя очевидного, интересуется Итэр, в то время как его руки проникают под рубашку, оглаживая горячее тело. — Прекрасно, — на выдохе отвечает учёный. — Но мне хочется напомнить, что эксперименты в основном провожу тут я. Итэр не успевает и глазом моргнуть, как оказывается прижат к поверхности стола. Алхимик абсолютно игнорирует тот факт, что все записи, что он не так давно самолично сложил, сейчас находятся в полнейшем беспорядке и наверняка сильно помялись, но это отнюдь не то, что волнует его в данный момент. Ладони без зазрения совести гуляют по открытому животу, заставляя уже путешественника выгибаться от наслаждения. Пальцы, тонкие и донельзя изящные, поддевают край топика и нетерпеливо тянут ненужную сейчас ткань вверх, оголяя грудь парня. Спасибо прочитанной литературе, сейчас Альбедо хоть немного представляет, что нужно делать. Жаль только ни в одной из книг не описывался алгоритм действий, когда твой партнёр — мужчина. На пробу обводит изящную талию руками, словно стремясь запомнить её форму. Прокручивая в голове все то, что недавно проделывал с ним Итэр, учёный осторожно касается губами ключиц, плавно поднимаясь выше. Сначала это лёгкие-лёгкие поцелуи, едва касающиеся загорелой кожи, но стоит ученому чуть наловчиться, как они перерастают в засосы и слегка болезненные покусывания, которые заставляют путешественника выгибаться на столе и издавать не самые приличные звуки. Альбедо же в тот миг думает, что все же не зря имеет привычку держать шторы закрытыми. Такое зрелище он не позволит видеть ни единой душе, кроме него самого. Ранее аккуратная золотистая коса к тому моменту окончательно растрепывается, поэтому алхимик просто стягивает резинку, позволяя волосам рассыпаться по поверхности стола. Рука осторожно ложится на затылок, чуть отводя голову юноши в сторону и открывая больше доступа к шее, чем тут же пользуется учёный. Итэр под его ласками плавится и изнывает от желания, через ткань царапая короткими ногтями спину партнёра. — Что насчёт ещё одного эксперимента? — приглушенным тоном спрашивает Альбедо, нависая прямо над лицом Итэра, так, что пряди его волос приятно щекочут пунцовые щеки; и путешественник просто не верит, что у алхимика может быть такой голос. Уже без задней мысли парень подаётся вперёд, оставляя лёгкий поцелуй на уголке губ, а после протяжно стонет, когда руки Альбедо не сильно сжимают бедра, а сам он сокращает расстояние между их телами до минимума. — Мне нужен ответ, Итэр, — он опаляет горячим дыханием чужое ухо и чуть прикусывает мочку, вызывая табун мурашек по спине. В этой комнате всегда было так душно или он просто только заметил? — Согласен, — несдержанно выдыхает путешественник, чуть нетерпеливо двигая бедрами: эти долгие прелюдии успевают утомить его. — Как приятно, что ты не отказываешь мне в содействии, — как всегда вежливо и так не к месту. Альбедо наконец прильнул к губам Итэра, параллельно зарываясь пальцами в чужие волосы, чуть массируя затылок. Личного опыта в поцелуях у учёного не было, что тут же отмечает путешественник, беря инициативу на себя. Плавно углубляет поцелуй и, не чувствуя сопротивления со стороны Альбедо, проникает языком в рот. Да, алхимик зря называл невинным и беззащитным этого сорванца. Но им приходится оторваться друг от друга, ведь ни один поцелуй не может длиться вечно. Переводя дыхание, Итэр затуманенным взором смотрит на алхимика; в его расширенных зрачках плясали озорные огоньки, да и сам он сейчас словно огонь: горячий, возбужденный и такой неукротимый. — И как тебе результат? Доволен своим исследованием? — задорно интересуется путешественник, расплываясь в улыбке. Он-то явно всем доволен, только в штанах тесновато. — Ещё нет, — произносит учёный, подхватывая едва успевшего удивиться парня на руки. Он мечник, как никак, руки сильные, так почему бы не поносить любимого человека на руках? — Ещё один эксперимент для более точных результатов? — Альбедо скорее утверждает, чем спрашивает, уже направляясь в сторону спальни с Итэром на руках.⊹──⊱✠⊰──⊹
Блондин чуть ерзает, пытаясь хоть как-то облегчить свое состояние, на что учёный откликается сдавленным шипением. Давно бы пора. Итэр перехватывает ладонь, что оглаживала его тело до этого, и почти невесомо целует тонкие фаланги изящных пальцев, с прищуром наблюдая за реакцией Альбедо. После на пробу берет указательный в рот и проводит горячим языком от промежутка между пальцами до кончика ногтя, заглатывает и вновь проходится по всей длине, но уже двух пальцев. Альбедо ловит себя на мысли, что его член вместо пальцев смотрелся бы там куда уместнее. Путешественник наконец чуть отстраняется, а алхимик плавным движением проникает под ткань его штанов, оглаживая ягодицы. Спустя мгновение Итэр остаётся совсем без одежды, лишь неловко скрещивая ноги, чтобы скрыть свое возбуждение. Альбедо, словно готовившийся к этому моменту всю жизнь, достаёт из кармана брюк флакон с каким-то густым и сильно пахнущим маслом, от аромата которого у Итэра слегка кружится голова. Похоже на то, чем обычно пахло от алхимика, но этот запах куда более стойкий и терпкий. Пиджак с рубашкой летят куда-то в сторону, сейчас они им не нужны. Учёный осторожно касается колечка мышц смазанными пальцами и постепенно входит, аккуратно раздвигая чувствительные стенки. Итэр прикусывает губу, когда первый палец проникает в него, а после, чуть привыкнув к ощущениям внутри себя, еле заметно двигается бедрами навстречу, насаживаясь.Только этого хватает алхимику, чтобы понять, что продолжать можно. Он медленно вводит второй палец, постепенно начиная растягивать, ориентируясь лишь на реакцию своего партнёра. Температура в помещении поднимается ещё на несколько градусов. А может, им это только кажется, но какая разница? Итэр же, постепенно привыкнув к странному чувству заполненности и движущимся внутри пальцам, чуть ерзает и тянется рукой к своему члену, дабы приумножить удовольствие. Разум затуманивается, оставляя после себя лишь возбуждение и инстинктивное желание. Но вот его запястье перехватывает Альбедо, что-то жарко шепча про часть эксперимента и стремление проверить теорию. До затянутого пеленой возбуждения разума путешественника не особо доходит, что он там говорит и о чем просит, сейчас его организм желает лишь скорейшей разрядки и больше этих рук на своём теле, больше этих губ, горячих и по-странному сладких. Мысли спутываются за очередным поцелуем, поэтому Итэр даже не замечает, как изящные пальцы покидают его тело, а ко входу оказывается приставлена головка. Медленно, давая время привыкнуть, Альбедо входит в него, попутно покрывая открытые участки кожи поцелуями и пытаясь отвлечь от подступающей боли. Дыхание сбивается к черту, в уголках глаз путешественника выступают слезинки, а пятками он непроизвольно упирается в спину учёного, тем самым прижимая его ближе к себе. Он словно раскаленная лава, поэтому от этой близости голова кружится ещё сильнее с каждой секундой. Короткие ногти еле ощутимо царапают голую белоснежную спину, оставляя после себя лишь красные следы вкупе с легким жжением. Спустя некоторое время, когда Итэр успокаивается и немного привыкает к новым ощущениям, алхимик делает первый толчок, войдя до конца и выбив из лёгких путешественника весь кислород. Он протяжно стонет не то от боли, не то от наслаждения — понять просто невозможно. Альбедо снова останавливается, оставляя несколько новых засосов на шее, как вдруг прямо над ним раздается сбивчивая мольба продолжить. Словно током прошибло. Ещё толчок — Итэр выгибается в спине, ещё крепче прижимая к себе учёного, будто желая стать с ним одним целым. Не чувствуя сопротивления, Альбедо начинает задавать темп, с каждым движением выбивая все новые и новые стоны из груди путешественника. Вот она, та музыка, которую он хотел слышать каждый день и которую так долго искал. Ни одна лира не сможет передать того, как ломается голос парня, стонущего под ним уже от удовольствия. Итэр, с разметавшимися по простыне волосами, тяжело дыша, тянется за очередным поцелуем, притягивая учёного к себе за шею. У него чуть ли не искры из глаз летят от ощущений, когда Альбедо задевает чувствительный комок нервов внутри него, вынуждая прогнуться в пояснице от накрывающих с головой чувств. Учёный стонет в поцелуй, чувствуя, как сильно путешественник сжимает его внутри себя, а потом переходит на излюбленное место — шею. Там уже совсем не осталось места для новых меток, но алхимик хочет, чтобы люди видели, кому принадлежит этот солнечный мальчик. Оставляет лёгкий поцелуй на линии подбородка, спускаясь все ниже и ниже, чуть кусает выступающие ключицы и ставит очередной засос. Кажется, на следующий день Итэр будет тщательно закутывать все это шарфом, но не столь важно. Главное, что он знает о наличии отметин. С чужим именем на губах и рваным вздохом Итэр кончает себе на живот, обмякнув в руках алхимика: даже такого неутомимого путешественника, как он, можно измотать. Тем не менее, всего на пару мгновений замедлив темп, Альбедо продолжает двигаться, а чувствительный после оргазма парень лишь извивается под ним от мучительного удовольствия. Несколько толчков, и учёный изливается следом, после обессилено ложась рядом. На данный момент его не волнует тот факт, что надо убрать за собой беспорядок и помыться, что Итэра может искать его консерва-компаньон, что дверь, между прочим, не заперта, а его наверняка ждут в лаборатории. Он хочет застыть в этом моменте с этим человеком навсегда, чтобы испытывать подобные чувства снова и снова. Но, увы, жизнь устроена не так, Альбедо, как учёный и реалист, имеет представление об этом. Ещё пару минут полежав рядом с сонным Итэром, невесомо целуя его лицо и поглаживая щеку подушечкой большого пальца, учёный все же решает подняться, чтобы попытаться минимизировать беспорядок, что они создали. — И каковы результаты этого эксперимента? — мямлит путешественник, после того как Альбедо уже обтер его и укрыл чистым одеялом. — Думаю, результаты очевидны, — своим привычным тоном произносит учёный, но после просто не может сдержать улыбку. — Я люблю тебя, Итэр. — А я думаю, что для подтверждения сего факта нам потребуется провести ещё несколько экспериментов, — бормочет он в ответ, уже окончательно погружаясь в сон. Учёный тепло улыбается. У них еще будет время на другие эксперименты.