Треугольник

Солнце было в зените; на небе ни облачка; птицы щебетали свои трели громче обычного; в воздухе пахло зеленью и свежей выпечкой Тарбена; слышен детский смех где-то возле хижины Хольгера. Жизнь в Рейвенсторпе текла своим чередом, и, казалось бы, все хорошо, однако была в поселении та, чьё сердце потеряло покой. Рандви волновалась за Эйвор, от которой не было вестей уже несколько дней. Где она сейчас? Что с ней? Жива ли? Эти вопросы уже каждый день мучали девушку. Она потеряла сон и покой, но поделиться своими переживаниями ей не с кем. Все эти дни Рандви молча выходила из длинного дома и шла в сторону моста через реку на краю поселения. Не спеша она уходила всё дальше, боясь обернуться назад, ей казалось, что Сигурд может выйти и пойти за ней, и тогда случится что-то страшное. Однако с каждым днем эти ощущения стихали, на их смену приходила апатия, безразличие. Ей становилось всё равно на свою жизнь, она боялась за другую. Звуки бегущей реки уже не приносили спокойствия как в первые дни неизвестности, сейчас все эти действия больше походили на ритуал, прервать который Рандви боялась. Она молча стояла на мосту и смотрела на свое отражение в реке. Внешне почти ничего не изменилось в ней, лишь слегка осунувшееся лицо и усталый взгляд выдавали ее душевное состояние. — Где же ты, Эйвор? Она закрыла глаза, пытаясь вновь представить себе живой образ сильной и дерзкой воительницы Эйвор. Такой она запомнила ее: уверенной, мудрой и сильной, твердым шагом ступающей навстречу битвам. Но были качества, которые Эйвор открыла только ей: умение слушать, взаимопонимание и любовь, которую она подарила Рандви. Вновь тоска сжала ее сердце в тиски, появилась ноющая боль в груди. Как же ей хотелось вновь оказаться в крепких объятьях Эйвор и забыть весь этот кошмар, что лег на ее плечи. Не в силах больше стоять на ногах, Рандви присела на край моста, свесив ноги вниз. — Рандви! Там Эйвор! — это Тарбен окликнул ее. — Эйвор? У девушки зазвенело в ушах от упоминания ее имени. Неужели все это на самом деле? — Она вернулась. Скорее! — Тарбен подбежал к Рандви, чтобы помочь ей встать на ноги. Он подхватил ее за плечи и помог подняться, но Рандви грохнулась на колени, словно мешок муки. — Что с тобой? — занервничал пекарь, пытаясь привести ее в чувства. — Голова гудит. Я не верю своим ушам. — Она посмотрела на мужчину затуманенным взглядом. — Она жива? — Пара царапин. Ха, будто ты Эйвор не знаешь, вечно находит приключения себе на задницу! — Тарбен засмеялся, хлопнув девушку по плечу. Из поселения стали доносится голоса, все как один кричали имя воительницы, приветствовали ее, словно ярла Рейвенсторпа. Боль в груди ушла, сердце, будто обдало огнем, и это пламя стало медленно опускаться вниз, скапливаясь где-то в области пупка. Этот жар заставил Рандви в ту же секунду встать на ноги и помчаться в поселение, словно за ней гналась стая голодных волков. С каждым шагом к ней возвращались силы, она спешила увидеться с той, которая заставляет ее сердце биться. Счастье уже рядом. Добежав до дома рыбака быстрее Тарбена, Рандви остановилась, чувствуя, как трясутся ее колени от волнения. Вокруг пристани собралось всё поселение, все были счастливы видеть Эйвор живой. — Ты вернулась, — прошептала она, пытаясь отдышаться. Девушка обычным шагом направилась к остальным, дабы не привлекать к себе никакого внимания, поправляя растрепавшиеся волосы. — Мы скучали! — на шею Эйвор бросилась охотница Петра. — От тебя долго не было вестей. — Я тоже, Петра. — Сестра Волка приобняла охотницу за плечи. Данный жест заставил Рандви скрипнуть зубами от недовольства. Сжав кулаки, она пробралась сквозь толпу, подошла к Петре и мягко отвела ее за плечо в сторону от Эйвор. В тот миг, будто весь мир остановился. Их взгляды снова встретились, опять пробежала та яркая искра между ними, как тогда на высоте старой башни. Дыхание сперло, ладошки вспотели от волнения; Рандви не выдержала этой паузы и кинулась обнимать воительницу. — Я скучала, — прошептала она Эйвор, уткнувшись носом той в шею, прижавшись всем телом к ней. — Как и я, — Сестра Волка обняла ее в ответ так же крепко, боясь, что кто-то может отобрать эти счастливые мгновения встречи. — Не испачкайся. — Как будто меня это остановит, — усмехнулась Рандви, вдыхая запах ее кожи, пропитанный потом и кровью, и чем-то таким, что привлекало её больше всего, но пока понять она этого не могла, да и не нужно было. Крепкие объятия и родной стук сердца — всё, что нужно сейчас Рандви было прямо перед ней в ее руках. О большем она и не смела желать. На мгновение она забыла обо всех проблемах, словно Эйвор и являлась их решением, но счастье очень мимолетно и ей пришлось разорвать объятия, чтобы не вызывать лишних подозрений у жителей поселения. Сестра Волка с неохотой отпустила её и продолжала приветствовать остальных товарищей, а после направилась вместе с Рандви в длинный дом. Рандви помогла воительнице дойти до своих покоев и усадила на кровать. Уже там Эйвор рассказала ей все подробности своего путешествия. Ей удалось убить еще нескольких членов Ордена, попутно освободив крестьянскую деревню от нападок местных разбойников, правда в той стычке она получила по полной программе, но как всегда от негодяев остались лишь отрубленные головы. Рандви слушала ее с большим удовольствием, не в силах сдержать улыбку. — Вот, так что помоги-ка мне, сама я не дотянусь, — попросила воительница, после того как стянула свои сапоги. — Как всегда, Сестра Волка против целой банды головорезов, — Рандви покачала головой, улыбнувшись. Она стянула с ее плеч плащ и принялась расстёгивать застежки на доспехах. — Я еще успела прихватить трофей. Для тебя, — и подмигнула девушке, снимая с себя доспехи. На ней остался светлый лиф и темные штаны с поясом. — И что же это за трофей? Обе обернулись на стальной голос. В комнате словно сгустились черные тучи, грозящие пронзить присутствующих молниями. Холод пробежался по спине Рандви, от чего она невольно дернулась и отошла на шаг от ложа Эйвор. Воцарилось молчание, от которого начала гудеть голова. — Сигурд… — Я рад тебя видеть, Эйвор, однако ты так и не ответила на мой вопрос. — Золотой браслет с рубинами. Рандви стояла в стороне, не смея встревать в их разговор, и нервно теребила в руках смоченную теплой водой ткань. Она чувствовала всем телом, как растет напряжение в этой комнате, особенно между этими двумя. Казалось еще немного и Сигурд метнет взглядом молнию в сторону сестры. — Вот, взгляни. Воительница вытащила подарок из сумки и протянула своему ярлу. — Хм, — он вертел браслет в руке и делал вид, будто внимательно изучает его, — достойный трофей для жены ярла. Однако, такой дар уместен, если б его преподнес Рандви я, — он перевел взгляд на жену. — Но поскольку я давно не был в походе, то мне нечего преподнести тебе, дорогая. Он подошел к Рандви и протянул ей подарок. — Что скажешь, тебе нравится? — Да, — коротко бросила она, боясь взглянуть на браслет. — Очень красивый трофей. — Я тоже так думаю. Протяни руку. Рандви выставила руку вперед, и Сигурд надел на нее подарок Эйвор. — Носи с удовольствием, Рандви. Он тебе очень идет. А ты, Эйвор, приводи себя в порядок, вечером мы устроим пир в честь твоего возвращения. — Благодарю тебя, брат. Сигурд еще раз окинул взглядом девушек, словно делал выводы обо всей этой ситуации и молча вышел из длинного дома, оставив присутствующих в полнейшем недоумении. Он был в курсе интрижки жены со своей сестрой, но разговаривать на эту тему он пока не хотел. Неизвестно, что таилось в его голове, какие мысли и слова, но ясно одно, ничего хорошего от этого разговора в будущем ждать не стоит. Рандви села рядом с Эйвор, не зная, что сказать о данной ситуации. Сердце колотилось как бешеное, того гляди вырвется наружу; в горле стоял противный ком, который хотелось запить целым бочонком крепкого мёда. — Рано или поздно он поднимет этот разговор, остается только ждать, когда он будет к этому готов. — Я ожидала чего угодно в эту минуту, но не этот странный разговор. Рандви поднялась с кровати, подошла к ведру с теплой водой и вновь смочила ткань. — Надо обработать твои раны и убрать следы крови. Позволь мне. Она наклонилась к воительнице и принялась вытирать засохшую кровь с ее лица. Мягкими аккуратными движениями, она убирала кровь и грязь с ее лица, словно касалась лепестков хрупкого, но безумно красивого цветка. — Браслет прекрасен. Спасибо тебе. Напряжение в комнате постепенно рассеялось, в воздухе повис странный, но в тоже время такой знакомый аромат, который напоминал обеим об их жарких встречах. — Пусть теперь мы не можем проводить время вместе, как раньше, но знай, что ты навсегда в моем сердце и я буду доказывать это любыми способами, чтобы ты не забывала об этом, — Эйвор поймала ее ладонь и нежно коснулась губами кончиков пальцев. По телу пробежала мелкая дрожь, которая вновь пробудила жар внизу живота. Дыхание остановилось. Они смотрели друг другу в глаза, слова были ни к чему, все понятно и так. Рандви опустилась перед ней на колени, прикоснувшись к ее щеке. Было видно, что Эйвор тоже переполнена желанием прямо сейчас наброситься на девушку и накрыть ее своей страстью. Рандви плавно переместила ладонь на вздымающуюся грудь воительницы, чувствуя, как бьется ее сердце. Щеки Эйвор налились румянцем и слегка покраснели уши. Она накрыла ее ладонь своей, переплетя с ней пальцы. Как же Рандви хотелось подарить свой искренний поцелуй в ответ на ее слова, но в этот момент к ним пришла Валка со своими травами и снадобьями, дабы обработать раны Эйвор. — Дальше я сама, Рандви. Ты молодец, спасибо тебе, что помогла. Девушка вскочила на ноги и быстро отвела взгляд от Эйвор. Положив ткань на стол, которой она обтирала тело воительницы, Дева Мёда вернулась в свои покои. Её губы приятно покалывали, пальцы дрожали, а тело требовало ее прикосновений, но сейчас это было невозможно. Она присела на край ложа, чтобы немного прийти в себя. — Сигурд. Муж сел рядом со своей женой на край. Поначалу повисло неловкое молчание, но потом его прервал Сигурд, чем заставил девушку вздрогнуть от неожиданности. — Я рад, что Эйвор вернулась живой. Заставила же она всех поволноваться, — ухмыльнулся ярл. — Это же Эйвор, она всегда возвращается, — Рандви попыталась выдавить из себя улыбку, но вышло так себе, а потому она просто отвернулась в сторону от мужа. — Я знаю о вас с Эйвор. Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба. Рандви будто окатили ледяной водой прямиком из Норвегии. Она знала, что этот разговор однажды произойдет, но не рассчитывала столь скоро. Руки похолодели от волнения, Она выпрямилась так, словно проглотила копье. Все ее внимание и слух были сосредоточены на словах мужа. — Ты не удивлена тому, что я знаю? — У меня было предчувствие, что ты догадывался. — Тем лучше. Ответь мне на один вопрос: за всё то время, что мы женаты, ты хоть раз чувствовала ко мне любовь? Не как к своему ярлу, а как к мужу, с которым ты делишь свое ложе. Рандви замерла, раздумывая над вопросом Сигурда. Она никогда не задумывалась о таком, ей казалось, между ними была любовь, но так ли это? Возможно, это было что-то другое — чувство долга перед своим кланом, смирение и уважение, но не то чувство, что она испытывала к Эйвор. С ней она чувствует себя живой, нужной и любимой, чего она не ощущает рядом с Сигурдом. — Я пыталась полюбить тебя, Сигурд. Всё то время после свадьбы, я старалась уговорить себя открыть сердце для тебя. Я ждала, когда оно наполнится любовью к тебе, но это как мёд в бочонке на пиру — его вычерпали до дна, а наполнить забыли, а потому гостям оставалось только трезветь на пиру, вместо того, чтобы ходить с помутненным рассудком и веселиться до утра. — Рандви чувствовала, как с каждым произнесенным словом с нее будто спадали оковы, мешавшие вдохнуть полной грудью. — Эйвор наполнила этот бочонок? — Да, — уверенно согласилась она. Сигурд молча поднялся на ноги, подошел к выходу из покоев, остановился в проеме и, не оборачиваясь к своей жене, произнес: «Я услышал достаточно и благодарю тебя за честность. Признаться по правде, я тоже так и не смог полюбить тебя, Рандви. Всё-таки брак во благо кланов не приносит такого светлого чувства.» Ярл ушел, оставив Рандви одну. До самого вечера Дева Мёда не могла найти себе места. Она пыталась понять смысл слов ярла, что всем этим он хотел сказать. Пир был в самом разгаре, но полностью расслабиться и веселиться со всеми она не могла, не получалось. Она пыталась отыскать Сигурда и Эйвор, но они оба как сквозь землю провалились. — Туве, ты не видела Сигурда? — О, Рандви. Они вроде отправились в сторону водопада. Девушка направилась в ту сторону в надежде застать их там. Не дойдя до места несколько метров, она заметила знакомые фигуры, которые стояли рядом и что-то обсуждали. Рандви решила приблизиться к ним и не ошиблась в своем решении. — Обещай сделать ее счастливой, Эйвор, — Сигурд похлопал сестру по плечу. — Надеюсь, ты найдешь в себе силы простить нам этот обман, Сигурд. — Я уже простил. Ярл обернулся в сторону Рандви и молча улыбнулся ей. Эйвор тоже заметила ее. Сигурд еще раз похлопал ее по плечу и направился в сторону длинного дома, коротко кивнув Рандви. — О чем вы говорили? — спросила она, подходя к воительнице. Но Эйвор не стала ничего говорить. Она одним движением притянула Рандви к себе, прижалась к ней всем телом и накрыла губы поцелуем. Ее руки крепко обнимали девушку, боясь отпустить вновь. — Всё решилось миром. Сигурд всё понял. — Ох, Эйвор! — Рандви запрыгнула на воительницу, обхватывая ее тело руками и ногами и одаривая ее лицо и шею поцелуями. Эйвор поддерживала ее за ягодицы, сжимая их ладонями. Тело горело огнем, который стремился вырваться наружу. Одежда казалась громоздкой и слишком тяжелой, хотелось поскорее от нее избавиться. У нее было дикое желание уложить девушку прямо тут возле водопада, но решила этого не делать ради приличия, ведь иногда здесь ходили люди. Светлячки тихо летали вокруг; где-то на вершине водопада соловьи исполняли свои песни; в траве стрекотали сверчки; звуки падающей воды приятно дополняли сие картину. Эти двое так и стояли в обнимку, одаривая друг друга поцелуями. Наконец все запреты сняты, больше не надо лгать и прятаться. Они счастливы здесь и сейчас. От этих мыслей у Рандви невольно проступили слезы. — Теперь ты будешь плакать только от счастья, обещаю тебе, — Эйвор поцеловала Рандви в висок и снова прижала к себе, не желая отпускать в такой момент. Рейвенсторп веселился до утра. Эйвор и Рандви умудрились перепить мёда до такой степени, что сил на любовные утехи не осталось ни у кого. Под утро Сестра Волка перекинула Деву Мёда через плечо, отняв очередной рог с мёдом, и потащила в свои покои, чтобы хорошенько выспаться, ведь теперь в их распоряжении множество совместных ночей.