***
Бездумно размахивает ногами, скучающе поглядывая на дверь. Внизу живота всё скручивается в тугой узел, когда парень вспоминает недавнее сообщение от Вовы и о его скором приходе. Дима был вне себя от предвкушения, тщательно готовясь к их встрече. На его стройном теле только чёрный полупрозрачный халат, что чуть распахивается к низу. Минимум макияжа на лице и ненавязчивый аромат клубники на мраморной коже. В ожидании мечется по постели, буквально сгорая от желания. Вова не часто приходил к нему, но когда это происходило, то он мог и задержаться подольше. Вздрагивает, слыша скрип петель на двери и с замиранием сердца смотрит на Семенюка, что с уверенностью пересекает порог чужой комнаты. Глухо сглатывает вязкую слюну, опираясь коленями на упругий матрас, во все глаза уставившись на пришедшего парня. Мягко ступает по нежному ворсу белоснежного ковра, скидывая с себя потёртую кожанку. Карпов невольно задерживает дыхание, голодно рассматривая подкаченные мужские руки с чернильными узорами. Следом на кресло летит тёмная футболка, открывая вид на рельефный пресс. Пальцы на ногах непроизвольно поджимаются, а с губ чуть ли не слетает отчаянный стон желания. Владимир упирается одной коленкой о матрас, притягивая к себе за шею дрожащего парня. Смотрит глубоко и долго, ощущая сильное сердцебиение. Жарко накрывает рубиновые губы, зарываясь длинными пальцами в шелковистые локоны парня. Дима едва ли не стонет, когда другая рука Вовы мягко гладит шею, переходя на выпирающие ключицы. Касается спиной пухового одеяла, обвивая ногами талию парня. Семенюк мажет губами по нежной коже, кусая, а после зализывая. Шёлковая ткань короткого халата закатывается, оголяя худые бёдра. Вова чуть ли не с диким рыком распахивает ненужную вещицу, упиваясь божественными изгибами чужого тела. Перед глазами невольно возникает оголённая грудь Губанова, когда Вова застал однажды того за переодеванием. Ох, он хорошо запомнил все доступные ему участки персиковой кожи. Интересно, какая она была бы на вкус? Хмурится, понимая, что узнает это ещё не скоро, но точно узнает. Ведёт кончиком розового языка по вставшим горошинам сосков, мягко обводя ореол. С упоением слушает чужие бархатные стоны, увеличивая напор. Дима выгибается в пояснице, оглаживая руками шею, тихо поскуливая. Мечется, когда кончик язык оставляет влажную дорожку на впалом животе, останавливаясь около паха. В глазах застывает мольба, а внизу живота разгорается самый настоящий пожар. Переходит мелкими поцелуями на внутреннюю сторону бедра, неспешно поглаживая мраморную кожу. Ведёт кончиком носа по щиколотке, а после несильно кусает выступающую косточку. Ухмыляется, резко притягивает ошарашенного парня к себе за голени, хитро поглядывая из-под ресниц. Карпов шипит сквозь плотно сжатые зубы, откидываясь головой на подушку, нещадно комкая ту в руках. Не сдерживает громкого стона, когда чужой язык мягко оглаживает пульсирующий вход. Шире разводит ноги, охотно идя на встречу желанным касаниям. У него перед глазами разноцветные звездочки и гулкий шум в ушах. Язык Вовы уверенно оставляет несколько мазков, а после медленно проникает внутрь, лишая парня окончательно рассудка. Поднимает взгляд тёмных глаз на Диму, что не щадя свои связки, громко стонал. Крепко удерживает его бёдра, не прекращая сладкую пытку, жадно вылизывая покрасневшую дырочку. Стоны парня смешиваются с Вовиным именем на губах, заставляя увеличить напор. Оставляет ещё пару смазанных поцелуев на бёдрах, а после тянется к ремню на джинсах, спешно вытаскивая его из шлёвок. Слышится тихий звон металлической пряжки и тот летит на пол. Словно дразня, нарочно медленно расправляется с замком, ловя на себе голодный взор чужих сверкающих глаз. Избавляется от ненужных джинс с бельём, припадая к рубиновым губам. Жарко целует, сплетается языками, горячо выдыхая. Мажет губами по покрасневшей ушной раковине, плавно обводя кончиком языка. Отстраняется, напоследок оставляя короткий поцелуй на шее. — Ну же, — отчаянно шепчет Карпов, ахает, когда его переворачивают на грудь. Сильнее выпячивает задницу, получая несколько несильных, но ощутимых шлепков. Прогибается, бессовестно выставляя на показ влажную дырочку, чувствуя, как сердце бешено колотиться в груди. Лихорадочно облизывает припухшие от частых поцелуев губы, откидывая назад мешающую чёлку. Вздрагивает, когда крупная головка мажет меж его ягодиц, но не входит. Тихо скулит, охотно поддаваясь назад, за что получает ещё порцию увесистых шлепков. Семенюк скалится, а после не предупредив, резко входит наполовину, издавая приглушённый стон. Замирает всего лишь на мгновение, давая привыкнуть не только Диме, но и себе. Карпов закусывает губу, начиная самостоятельно насаживаться, давая Вове зелёный свет. Семенюк отмирает, умещая ладони на упругих ягодицах, делая несколько пробных толчков. Неспешно двигается, слыша протяжные стоны и жалостливые мольбы о большем. Тихо усмехается, плавно наращивая амплитуду движений. Их бёдра сталкиваются, разносясь по комнате симфонией звонких шлепков кожи и громких стонов. Сминает упругие половинки в ладонях, наверняка оставляя синяки. Кусает за шею и плечи, помечая. Несильно дёргает за отросшие волосы на макушке, заставляя дрожать от удовольствия. Натягивает со вкусом, не прекращая ни на миг двигаться. Дима словно в бреду что-то отчаянно и бессвязно бормочет, двигаясь навстречу чужим крепким бёдрам. Сухие ладони Вовы лихорадочно скользят по плоской груди Карпова, лаская соски, а после медленно переходят на сочящийся смазкой член. Оглаживает покрасневшую головку, чуть надавливая на уретру, неспешно проходясь по всей длине. Его не останавливает чужой бархатный скулёж, он лишь сильнее и чаще надрачивает член парня, не прекращая двигать бёдрами. Карпов стонет во весь голос, забывая где находится, ведь у него под кожей взрываются целые галактики, а перед глазами яркие звёзды. Ему никогда не было так хорошо, кроме как с Вовой, что сейчас только его и больше ничей. По румяным щекам катятся мелкие кристаллики слёз. Дрожит от горячих губ на своей спине, плечах и шее, подставляясь сильнее. Млеет от грубых и одновременно нежных прикосновений, окончательно теряя рассудок в этом сладко-страстном безумии. Протяжно стонет, когда чувствует дикую пульсацию внутри себя. Семенюк гортанно стонет, проезжаясь рукой в последний раз по чужому члену, чувствуя горячую сперму на своей ладони. Карпов загнанно дышит, всё ещё ощущая в себе твёрдый член парня, который так прекрасно бьёт прямо по простате. Закатывает голубые глаза вверх, распластываясь по всей постели. Чужие крепкие руки гуляют по его стройному телу, а он и не против. Тяжело вздыхает, когда его переворачивают на спину. Вова смотрит томно, закидывая длинную ногу Карпова себе на плечо, вбиваясь с нового угла в податливое тело. С диким наслаждением слушает звонкие стоны, скользя губами по голени, легонько кусая. Двигается размашисто, не сводя пылкого взора с раскрасневшегося лица Димы. Закусывает нижнюю губу от невероятного ощущения узости вокруг члена, сдавленно шипя. Делает последние толчки, изливаясь внутрь парня, заполняя того до отказа. Лениво покидает вялое тело, откидываясь на постель. Дима загнанно дышит, ластится ближе, утыкаясь кончиком носа в ложбинку меж ключиц. Ощущение чужого тепла так приятно.***
Дима удручённо вздыхает, заправляя новое постельное бельё, затягивая пояс халата потуже. Наверное было глупо надеяться на то, что Вова останется с ним, но то, что он полежал с ним несколько минут — уже было большим удовольствием. Мышцы до сих пор ноют, но на рубиновых губах лишь шальная улыбка. Переводит взгляд на стол, слыша глухую трель звонка. Не глядя принимает вызов, устало падая на кровать. — Привет, не отвлекаю? — хриплый, чуть елейный голос раздаётся по ту сторону. — Тебе повезло — я свободен. — А я к тебе с не самой приятной вестью. Не так давно, Вову стали часто замечать в компании одного первогодки… — Кто он? — спокойным голосом интересуется Карпов, хотя на сердце появилась какая-то необъяснимая тяжесть. — Алексей Губанов — студент первогодка лингвистического факультета. Я с ним пересекался пару раз, могу сказать, что вы с ним очень даже похожи, — откровенно смеётся, наверняка представляя себе сейчас выражения лица Димы. — И чем же? — По-моему, ты должен это сам увидеть. Он живёт в одной комнате с Вовой, — добивает последней репликой, а после ничего не говоря, отключается. Потерянно смотрит в одну точку, а в ушах звенит. Дрожащими руками кладёт телефон в сторону, чувствуя неприятное и липкое ощущение, что облепляет с головы до пят. Дышать становится труднее, а грудь, словно сдавливает металлическими обручами. Закусывает дрожащую губу, смаргивая влагу. В горле встаёт ком из подступающих слёз, что вот-вот хлынут наружу. Обида, злость и негодование смешиваются в один жгучий коктейль, заставляя чувствовать невыносимую боль. Дышит отрывисто, не сдерживает слёз, содрогаясь всем телом. Розовые очки треснули, открывая глаза на настоящее положение дел. Они никогда не были по-настоящему близки, их секс просто отдушина для Вовы. С самого начала его предупреждали, что здесь ничего не светит, но он не послушал и привязался. Испытал чувства, на которые тому начихать.***
Руки дрожали, когда девушка писала в тетради, иногда сильно смазывая слова на бумаге. До конца пары оставалось всего ничего и преподаватель пытался уложиться в заданный план, ускоряя темп речи. Куданова то и дело бросает взор на настенные часы, гипнотически отслеживая минутную стрелку, что двигалась со скоростью улитки. На ребре ладони остаются чернильные кляксы, что отпечатываются на чистом листе. Не обращает на это никакого внимания, пытаясь успеть за речью мужчины за кафедрой. Минутная стрелка наконец-то пересекает двенадцатый час и аудиторию оглушает трель глухого звонка. Мужчина кивает, а после все резко поднимаются со своих мест, спешно собирая пожитки. Даша закрывает толстую тетрадь, убирая всё в рюкзак, но бережно держит в руках один лист. Быстро спускается по ступенькам, прощаясь с преподавателем, а после покидает аудиторию. По пути её догоняет Нелля, что была одной из тех девушек, с кем она успела завязать дружбу. Та была открытой для диалогов, милой и очень умной. Наверное, она была самой первой по успеваемости на их факультете. — Пойдёшь с нам на обед? — спрашивает Нелля, кивая в сторону ещё трёх девушек позади неё. — Нет, спасибо, но у меня есть одно маленькое дело. — Хорошо, если захочешь, то мы в столовой, — они удаляются, оставляя Куданову одну посреди заполненного студентами коридора. Тяжело вздыхает, теребя в руках листок, чуть вставая на носочки. Вертит головой по сторонам, пытаясь выведать знакомый силуэт. Отходит в сторону, занимая место на свободной лавочке, поправляя подол юбки. Народ потихоньку рассасывается, но никого нужного девушка так и не замечает. Расправляет белый лист, поджимая пухлые губы. Резко вскидывает голову вверх, слыша знакомый голос, который с каждым мгновением был только ближе. Нервно заправляет прядь светлых волос за ухо, пытаясь унять непонятную дрожь в руках. Вскакивает с места, видя идущего навстречу парня. Мнётся, но берёт себя в руки, уверенно ступая к нему. — Привет, — голос предательски даёт петуха и Куданова стыдливо прикрывает веки. — О, привет, — Денис удивлённо смотрит на девушку, совершенно не ожидая столь скорой встречи. Шевцов смотрит на ту испытующе, замечая, что между ними повисает неловкая тишина. — Ты что-то хотела? — А да, — Дарья тут же оживилась, протягивая трудящимися руками бумажный лист. Парень неуверенно принимает протянутый листок, разворачивая к себе лицом сторону с каким-то рисунком. Брови изумлённо вздымаются вверх, а рот невольно приоткрывается. Смотрит то на девушку, то на рисунок, не зная что и сказать. Слова, словно застряли поперёк горла. — Вау… — расстроенно произносит Денис, с нескрываемым восхищением рассматривая свой портрет. — Это за тот чизкейк, — тихо, чуть ли не шепчет Куданова, ковыряя носком ботинка пол. — У тебя явный талант! Просто превосходно! Девушка непроизвольно краснеет, нервно перебирая пальцы рук. Уши горят от похвалы. — Знаешь, если тебе будет ещё грустно, то приходи в кофейню. Уверен, что я смогу поднять тебе настроение, — Шевцов бережно убирает рисунок в рюкзак, коротко улыбаясь уголками губ. — Я была бы только за. — Тогда увидимся ещё, — парень машет рукой, скрываясь за поворотом, что ведёт на нижний этаж. Сердце пробивает один глухой удар, что ощущается всем телом, а краска так и не сходит с лица.