***
Ранение оказалось несерьёзным, никакие органы не задеты, поэтому сейчас юноша сидел в купальне, нежась в горячей воде с ароматами трав. В дверь постучались и сквозь приоткрытую щелочку показалась голова слуги. — Император приказал принести вам одежду, господин, я оставлю её здесь, если понадобится помощь, просто постучите, я буду за дверью, — парень кивнул, — а после император хочет видеть вас у себя, я вас отведу, — и слуга удалился. Насладившись теплом ещё немного, юноша выбрался из ванны, обтерся и начал одеваться. Наряд был дорогой, из хорошей ткани, пошитый явно не для слуг. Выйдя из купальни, на пороге он увидела того самого слугу, что заходил ранее, тот дружелюбно улыбнулся и направился прочь, поманив юношу за собой. Остановившись у дверей императорских покоев, слуга постучал — Входы! — Слуга переступил порг, рукой показывая юноше оставаться позади, поклонился и произнес: — Господин, к вам пожаловал гость, которого вы желали видеть. — Пропусти его, — император оторвался от документов, поднялся. Парень учтиво поклонился, император кивнул, приветствуя гостя. — Проходи, присаживайся, — император указал на столик, где стоял небольшой чайничек, чашки для чаепития и пару тарелочек со сладостями. Сев на мягкую подушку, юноша ещё раз поклонился, в знак благодарности. — Моё имя Юдзиро, как ты уже понял, я император этой страны — Меня зовут Сонкэ, ваше величество. — Откуда ты, Сонкэ? — император склонился голову, наблюдая за юношей: он уже не казался напуганым, наоборот, казался абсолютно спокойным, сидел, сложа руки на коленях, смотря прямо на императора. Его обворожительные глаза блистели, смотря с интересом. — Я из восточных земель, сын их правителя, я направлялся в столицу, остановил повозку и решил немного прогуляться по лесу, когда на меня напали. — А твоя повозка и слуги? — Не знаю, куда они делись, меня ранили и я потерял сознание, а когда очнулся, увидел вас. — Ясно, тогда свяжись с отцом и сообщи о случившемся, а пока оставайся во дворце. — Спасибо, ваше величество, — юноша поклонился, но император заметил, как в его глазах блеснул какой-то огонёк.***
Уже несколько недель Сонкэ обитал в императорском дворце. Первую неделю только и судачили, что он загадочном юноше с необычной внешность. Днем Сонкэ часто гулял с императором, когда тот не был занят государственными делами, либо проводил время в библиотеке или в саду. Сегодня юношу весь день не было видно, несколько раз император спрашивал у слуг, не видели ли они Сонкэ, но ответ всегда был отрицательным. Ноч сегодня была ясная. Отложив бумаги, император потёр переносицу, устало выдохнув. Он поднялся и вышел на задний двор, в сад. Тут его ждал сюрприз: среди клумб, плавно, будто паря, прохаживался Сонкэ. Разукрашенный одежды развивались на ветру, огненные волосы поблескивали, когда ветер перебирал их пряди, а в блестящих глазах отражалась полная луна. Юдзиро невольно залюбовался этой картиной, но порыв холодного ветра вывел его из раздумий. — Что ты тут делаешь в столь поздний час? — Император стоял, оперевшись плечом о стену. Юноша плавно повернулся, а его губы тронула улыбка. — Да вот, не спится, а сегодня такая чудесная ночь, вот и решил прогуляться. А вы почему не спите? — Я уже долгое время страдаю бессонницей, — брови юноши обеспокоенно изогнулись. — Заходи, в это время ночи всё-таки холодные. Оказавшись в покоях, парень огляделся. Император прошел мимо и устало плюнулся на кровать: — Не стесня, садись, где тебе будет удобно, — но Сонкэ его уже не слушал. На столике лежала цитра из красного дерева с красивыми резными узорами. Юноша подбежал к ней и аккуратно провел пальцами по рисунку. — Нравится? — Юдзиро с улыбкой наблюдал за юношеским восторгом. — Ага, — не отрывая взгляда от инструмента, ответил парень, невесомо поглаживая инструмент. — Мне привезли её заморские купцы. Я не особо хорош, но после тяжёлого дня мне нравится на ней играть, это успокаивает. — У меня тоже в детстве была цитра, на такая, конечно, но мне она нравилась. Меня научила играть одна госпожа, которая была при дворце, раньше она обучала детей музыке, — Сонкэ замолк, что-то обдумывая, а потом предложил: — А хотите я вам сыграю, ещё и спеть могу, — император кивнул. Юноша подхватил инструмент, сел на краю кровати и уложил его на колени. Выдохнув, Сонкэ начал перебирать струны и из-под тонких пальцев полилась плавная мелодия, сладкий голос окутал комнату:Далеко, в той стране, где всходит солнце Ранним утром милый больше не проснется Льется алая река, лиса смеется С восточным ветром пусть сказание несется
Император замороженно наблюдал за тонкими пальцами, алыми губами, подрагивающими ресницами. Весь его образ казался таким сказочным.Яркий мой свет, скажи любишь или нет Я тобой была пьяна, но дома ждет тебя она Мою тайну всем открыл, гнев мой тебя погубил Местью жить мне до конца, полюбила я лжеца…
Голос стих, мелодия замедлилася и вскоре растворилась совсем. Пару минут они сидели молча: император никак не мог отойти от произошедшего, а Сонкэ молча ожидал его реакции. — Песня про кицунэ, почему? — В наших землях это очень популярный миф. Мне часто пели эту песню в детстве, как колыбельную, — ответил юноша, не отрывая взгляда от инструмента. — У вас их не бояться? — Многие боятся, но это глупо. Кицунэ ведь не плохие. — Не плохие? Они ведь обманывают, околдовывают мужчин и убивают. — Они просто защищаются. Люди обманули кицунэ и начали на них охотится, конечно им приходилось изворачиваться, — император молчал, обдумывая услышанное. — Неужели и я попал под чары кицунэ, — Юдзиро вдруг оказался очень близко, перебирая сквозь пальцы рыжие пряди, — и что же со мной теперь будет? — Как ты понял? — Мимо пробегает раненая лиса, а потом я нахожу раненого юношу. Письмо в восточные земли ты так и не отправил, а сейчас говоришь, буд-то это тебя задело, — император продолжал играться с его волосами, — весь твой образ такой сказочный, не мог ты быть обычным человеком. — Не боишься? — на лице Сонкэ засияла хитрая ухмылка. — А должен? Кицунэ ведь просто лесной дух, сам только что сказал. Тебе я доверяю, поэтому и не боюсь, — Сонкэ повернулся к императору и замер, казалось, их лица разделила всего пара миллиметров. — Доверять кицунэ, как же глупо. — От твоих рук я даже смерть готов принять. — А знаешь, кицунэ ведь не виновата, что влюбилась, доверила свое сердце не тому. — Сейчас я доверил тебе свое сердце без сомнений. Твоё бы берег, как самое ценное сокровище. — Дурак, оно ведь уже принадлежит тебе. Губы Сонкэ мягкие, буд-то самый дорогой шёлк, а на вкус отдают ягодами. Тонкие руки сжимали крепкие плечи, впервые доверяясь человеку, а в кольце из больших рук чувствуе не страх, а спокойствие. Отстранившись, Юдзиро осмотрел юношу. На рыжей макушке теперь красовались лисьи ушки, а из-за спины веером выглядывало девять пушистых хвостов. Император невольно рассмеялся. — Это моя истинная форма как кицунэ. И не человек, и не лиса. Если тебе не нравится, я их сейчас спрячу. — Нет, наоборот, — и император притянул юношу за ещё одним поцелуем.Потом ещё долго будут ходить слухи, что во дворце появился прекрасный юноша, который похож на лису, привороживший императора.