Обучение

Только после принятия нескольких упаковок сильных антибиотиков и обезболивающих боли в животе начинают проходить. Сейчас Альбедо не интересует его состояние, его больше интересует недавний знакомый. «Несёт течкой?» Что он вообще имел ввиду? Похоже, этот мужчина явно что-то знает о болезни алхимика. Нужно найти его, пока он не покинул город или вообще не исчез неожиданно, точно так же, как и появился. Похоже, блондину придётся проводить эксперименты не только над путешественником, но и над собой тоже. Оказывается, он не так много знает об этой жизни. Слышатся лишь удивлённые вздохи, когда выдающийся алхимик переступает порог таверны «Кошкин хвост». Ну да, не каждый день такого человека встретишь в таком месте, да и встретишь ли вообще. Найти таинственного знакомого было не так сложно, уж слишком его прикид выделялся среди остальных. Дайнслейф сразу заприметил алхимика, пока лишь хмуро и с безразличием наблюдал со стороны. – Буду надеяться, что Вы не против моей компании. – отодвигает стул за спинку, присаживается напротив странника. – И всё же, ты решился? Или тебя привело что-то иное? – Совсем непонятно на что-то намекает, Альбедо не может вникнуть в его слова. – Что?.. – Непонимающе щурится, взгляд в сторону отводит. – Вы ведь знаете, что со мной происходит, верно? – Именно. – Слышится краткий и чёткий ответ, а по противоположной стороны стола проходит небольшая дрожь, ибо Дайн поставил опустошённый бокал на стол. – Расскажите мне. Дайнслейф был совсем немного удивлён, это было заметно по его выражению лица. Он явно ожидал чего-то другого. – Так ты не знаешь? – Отрицательный кивок взглядом ловит, тихо вздыхает. – Видишь ли, ты являешься кровным представителем древнего рода из Каэнри'ах. В нашем роду есть некие особенности – разделение пола человека на Альф и Омег. Твоё тело хочет, чтоб его трахали, поэтому ты и чувствуешь всё это, ты – Омега. Нежно-голубые глаза распахнулись. Альбедо моргает длинными ресницами, своим ушам поверить не может. Что за бред. – Ну и как же вы определили мой древний род? – делает задумчивый вид, нахмурившись на собеседника смотрит. – Очень просто. Твой запах. Ты сладко пахнешь. –Что за бессмысленность? Вы меня надуть пытаетесь? – спрашивает совершенно серьёзно, светлые брови сводя к переносице. Дайнслейф поднимается, через стол тянется к чужой голове, берёт копну блондинистых волос в кулак, на себя тянет. Альбедо утыкается носом в чужую шею, пытается вырваться, но чуть ли не сразу чувствует дрожь в коленях, падает на того, вдыхая горький запах каких-то знакомых цветов и чего-то не менее знакомого. Он млеет, его ноги подкашиваются, когда в очередной раз вдыхает столь приятный аромат. Чувствует, как в штанах становится тесновато, такого он никогда не чувствовал. Дайн лишь самодовольно улыбается уголками губ, тихо на ухо что-то невнятное шепчет, пытается расслабить. – Я дам тебе то, чего хочет твоё тело. Ты ведь понимаешь, что больше тебе никто не поможет. – Альбедо пустым взглядом смотрит в деревянную стену, пытается отодвинуть как только слышит возмущённые голоса посетителей таверны, но сильные руки держат крепко, не выпускают. – Хотя бы не здесь.. – Репутация в городе для алхимика важна, не начнёт же он с этим мужчиной сношаться на глазах у всех. Тот его слушает, послушно отпускает чужие волосы и направляется в одну из дверей для посетителей, взглядом направляя блондина следом. Учёный сильно волнуется, но тело норовит подчиниться. Он проходит за Дайнслейфом, закрывает за собой дверь, чтоб ни дай боже их не застали здесь. Хранитель ветви хмыкает, как слышит щелчок, говоря о том, что он оценил сообразительность парня. Альбедо проводит одной руке по своей второй, ведя с плеча до локтя, он чувствует себя непривычно. – Ты такой красивый. – Дайн берёт Альбедо за подбородок, в глаза голубые смотрит. – Я бы сделал всё то, о чём мечтает твоё тело. Дайнслейф затягивает того в поцелуй, целует грубо, долго, пытаясь высосать всю жизненную энергию. Именно так казалось алхимику. Он совсем не умело отвечает, ладони на чужие плечи кладёт, сжимает с силой, к бледному лицу тянется. Стол, находящийся в комнате под давлением, исходящего от усаженного на его поверхность Альбедо, отъезжает назад, оставляя на полу следы от тяжёлых ножек. Мысли о том, что первый раз учёного пройдёт в таком месте, да и на столе, сильно заливали светлое лицо краской. Дайнслейф всё делает нежно и осторожно, стараясь не спугнуть всего сжимающегося парня. Сильные руки проводят по фиолетовой рубашке, а после хозяйственно проникают под неё, поглаживают ощутимые рёбра, небольшую, достаточно объёмную для парня грудь. Тот весь подрагивает, прижимается и тихо скулит стиснув зубы. Голову отворачивает, когда хранитель ветви пытается поцеловать невинное личико, стесняется, но в тоже время до невыносимости желает, чтоб старший сделал хоть что-то. – Дайн.. Пожалуйста.. – чуть тоскливый взгляд опускает вниз, наблюдая, как его штаны расстёгивают. Свои уличные сапоги парень скидывает самостоятельно, благо, они не настолько сложно снимались. Чувствовать чужие прикосновения на самых скрытных от чужого взгляда местах до безумия непривычно, но так приятно. Альбедо выгибается в спине, когда пальцы Дайнслейфа касаются члена сквозь ткань нижнего белья. Алхимик стыдливо сводит ноги, жмурится и тяжко дышит. – Альбедо, – говорит тихим, приятным и одновременно столь грубым голосом. – Расслабься. И Альбедо повинуется, позволяет раздвинуть свои ноги и устроиться между них, снять с себя последние предметы одежды и нежно проводить большими пальцами вдоль внутренней стороны бедра. Руки сами тянутся к чужой шее. Тонкие кисти рук пытаются найти себе место на светлых ключицах и острых плечах странника, пока тот снимает с себя облегающую тёмную рубашку. На груди правой руке виднеется большая метка, алхимик изучает её глазами некоторое время, но не успевает и задуматься, как у того она появилась, ибо все мысли уходят из головы, когда по заднице течёт что-то прохладное. – Чт.. Что это?.. – тревожно дрожащим голосом спрашивает, руками обвивает шею напротив, к мужчине тянется. – Я ведь путешественник. Слизь слайма. – Одной рукой смазывает нежное отверстие алхимика, второй же проводит по хрупкой спине в успокаивающем жесте. Альбедо утыкается в чужую шею лицом, пытаясь скрыть тихий скулёж, который он издаёт как чувствует в себе два пальца. Сам на них насаживается, негромко молит продолжать, не останавливаться. Многие годы одиночества сильно повлияли на личную жизнь Альбедо. Он не помнит, чтоб когда-то до совершеннолетия нуждался в чем-то подобном, он просто исследовал мир и отдавал всего себя алхимии. Сейчас же он, сидя на столе отдаётся мужчине, которого и знать не знал до этого, но это не мешало учёному чувствовать тепло от чужих прикосновений. В голову начинают поступать мысли, что всё так и должно быть, что его место ничуть не за алхимическим столом, а под Дайном. Все эти мысли отходят на дальний план когда Альбедо чувствует, как в него начинают входить. Он протяжно вскрикивает, и под давлением чужих рук откидывается на прохладную поверхность стола. Его ноги раздвигают сильнее, более быстро начинают проталкиваться, и Альбедо чувствует, что всё это время он нуждался только в этом. Дайнслейф с силой проводит по чужой талии, оставляя красные отметины, губами прислоняется к нежной груди, облизывая и посасывая затвердевшие соски, не забывая понемногу ускорять темп в чужой заднице. Для алхимика все эти чувства в новинку, он болезненно открывает рот, пытаясь вдохнуть больше воздуха, сорвано кричит и громко стонет, что посетители таверны могли бы задаться вопросом, не происходит ли здесь жесткое убийство. Младший хватается руками за чужие запястья, из нежно-голубых глаз безостановочно текут мелкие капли слёз радости и неимоверного удовольствия. Дайн шепчет тому на ухо что-то нежное, но Альбедо из-за шума собственных криков его не слышит, лишь старается не сломать свой позвоночник, в очередной раз выгибаясь от поглаживаний холодных рук. Странник близок к разрядке, он хватается за край стола, чуть ли не переворачивая его к чертям, вдалбливается в учёного с бешеной скоростью, что тот пытается безуспешно что-то сказать, но из его рта вырываются лишь сорванные громкие стоны. Дайнслейф сбавляет темп, толкается до предела и осторожно наваливается на парня сверху. – Тебе понравится, это узел. – О каком узле тот говорил Альбедо так и не понял, лишь томно вздыхал пытаясь перевести дыхание. Мелкие струйки спермы понемногу вытекали внутрь, что было до безумия непривычно и столь приятно. Казалось, что Дайн в самом прямом смысле собирается слиться воедино с телом алхимика. Что было в оставшейся половине вечера Альбедо не помнил. Проснулся лишь к раннему утру, чувствуя боль, но уже не внизу живота, а в стенках ануса. На теле остались синяки, но оно было чистым. Похоже, заботливый странник хорошо проследил, чтобы на Альбедо не осталось ни капли. Блондин на кровать осторожно усаживается, складывая руки на коленях, а после отводит взгляд в сторону окна. Из-за яркого утреннего солнца лучи неприятно светили глаза, не позволяя рассмотреть, кто стоял возле окна. Но выдающийся гений догадывался. – Как самочувствие? – Грубый, бархатный голос мужчины раздаётся по стенкам комнаты. – Всё. Хорошо. – Тихо отвечает, смотрит на приближающуюся фигуру. Дайнслейф присаживается на край кровати рядом с Альбедо, принимаясь натягивать на себя одежду. – Так и собираетесь, Мастер Альбедо, мучаться с подобными проблемами? – Бездушно спрашивает, не обращая на того взгляд. – Я.. Не знаю. – когда Дайн собирается подняться, алхимик хватает его за руку. – Дайнслейф, расскажи мне.. О древнем роде Каэнри'ах.. – Лишь с тем условием, что ты позволишь мне повторить предыдущий вечер. И Альбедо, почувствовав тепло от слов и всего сделанного этим человеком, соглашается и уже мысленно подмечает, что именно этого мужчину он пригласит на исследование.