Пока не закончится праздник

      – Один миллион евро в обмен на вашу помощь, – с довольной улыбкой протянула Вена, откидываясь в кресле и наблюдая за внутренней борьбой девушки, сидящей перед ней.       – Но как мы его получим? – задала она закономерный вопрос, и Вене к её неудовольствию пришлось признать, что она не глупа.       – Мы отправим эти деньги на адрес вашего знакомого или члена семьи, который вы укажете на этой бумаге, – она пододвинула к ней небольшой листок и ручку.       Девушка с мифологическим именем Ариадна бросила взгляд на листок, а потом боязливо посмотрела на грабительницу.       – Я дам тебе час, чтобы подумать, – великодушно предложила Вена, – один миллион на дороге не валяется.       – Спасибо, – пробормотала она, практически подскакивая со стула.       Вена сверилась со списком заложников, с которыми ей нужно было поговорить. Ариадна была в нём предпоследней.       – А господин Берлин у себя в кабинете? – послышался её тонкий голосок. Вена посмотрела на замершую Арианду и слегка нахмурилась.       – Я думаю да, но зачем он тебе?       Ариадна потупила глаза.       – Я хочу с ним поговорить, – сказала она ещё тише.       Губы Вены искривились в усмешке.       – Что ж, попробуй. Смотри, чтобы он тебя не укусил, – предупредила она, – если это не то, чего ты хочешь.       Вена приняла ещё одного заложника, предложив ему миллион евро в обмен на его сотрудничество. Когда за ним захлопнулась дверь, она крутанулась в кресле и задумчиво посмотрела на потолок.       Что хотел вчера Берлин, когда зашёл к ней после попытки штурма? Действительно убедиться, что с ней всё в порядке или поиздеваться дальше? Только с ним из всех людей она не могла вычислить с точностью, когда он врёт. Или когда говорит правду. И это сводило её с ума.       А ещё ей было интересно, была ли она права насчёт Ариадны.       Закрыв свой офис на ключ, Вена огляделась по сторонам, отметив, что все заложники уже вернулись в холл, и прошла к кабинету Берлина.       Тонкий слух был необходимым талантом, если собираешься стать вором, но и массивная дверь кабинета начальника фабрики была закрыта неплотно. До Вены донёсся высокий голосок Ариадны, которая, очевидно, зашла к кабинет недавно.       – Я бы хотела помочь вам. Чем угодно. Готовить, копать землю, вы ведь роете туннель...       – Заставлять такие ручки копать было бы преступлением... – проговорил Берлин, и стало слышно, как он встал со стула.       – Я могу делать, что угодно, – повторила Арианда, и Вена представила, как она стоит по середине комнаты, сцепив руки и нервно переминаясь с ноги на ногу. Судя по звукам Берлин налил себе выпить.       – Когда Муссолини был побежден во Второй мировой войне, и огромное чёрное облако мешало ему думать, он понял, что единственной вещью, которая могла повысить его выносливость, был секс.       Вена неожиданно поняла, что изо всех сил прислоняется ухом к двери. Она тряхнула головой, но решила, что если захочет уйти сейчас, то её шаги будут услышаны. Потому что шаги Берлина приблизились вплотную к двери.       – У него была проститутка, живущая в комнате рядом с его офисом. Он время от времени заходил к ней, чтобы она снова почувствовала себя счастливой.       – Я могу помочь вам решить ваши проблемы, – проговорила Ариадна обманчиво уверенным голосом.       «Маленькая сучка, а ведь такая правильная с виду», – пронеслось в голове у Вены. Она так и подумала, что маленькая заложница попытается спасти свою шкуру, переспав с главой ограбления.       Берлин сел на стул, стоящий напротив двери, Вена теперь могла видеть его макушку через щель в двери.       «Чёрт, кажется, Ариадна заметила моё движение за дверью».       Вена спряталась, но девушка ничего не сказала.       Женщина почему-то подумала, что Берлин сейчас согласится на предложение молодой девушки. Лишь бы уколоть.       Она закусила губу.       – Ариадна, твоя готовность помочь похвальна. Но есть одна проблема, – протянул Берлин, – я не люблю женщин, которые бросаются мне на шею. А тем более тех, которые меня презирают и всё равно это делают, лишь бы спасти свою шкуру.       Он сделал глоток виски.       Вена постаралась выдохнуть настолько тихо, чтобы не было слышно. Она поняла, что задержала дыхание на несколько секунд.       Ариадна попыталась возразить, но Берлин прервал её.       – Та-та-та, я всё сказал. Твои особые услуги не нужны. Можешь быть свободна.       Девушка тяжело затопала к выходу, а Вена поняла, что сейчас её время скрыться.       Внезапно Берлин окликнул её:       – И не забудь ответить сеньорите Вене, остаёшься ли ты за миллион или уходишь.       Вена нырнула в соседний кабинет, максимально бесшумно прикрыв дверь. Арианда прошагала мимо. Убедившись, что шаги Берлина стихли, Вена выскользнула из комнаты и вернулась в свой офис.       Когда к ней постучался сеньор Марианно, пришедший сказать своё решение, женщина всё ещё пребывала в некоторой задумчивости. Странный вопрос крутился в её голове. Но она не могла найти ответ на него.

***

      Впервые за долгое время коллеги по ограблению смогли собраться в общей комнате. К сожалению, причина сбора была не слишком радостной.       – Уже без одной минуты шесть, – проговорила Токио нетерпеливо.       – Время ещё есть, не торопись, – сказал Берлин безмятежно, откинувшийся на спинку стула.       – Учитывая обстоятельства, пунктуальность можно засунуть куда подальше, – не выдержал Москва и схватил красную трубку.       Вена сидела в другом конце стола, допивая кофе и ничем не выдавая своего волнения.       – Профессор не берёт трубку, – констатировал Москва через минуту.       – У нас есть ещё шесть часов для последнего контрольного звонка, – протянул Берлин, поднимаясь с места, – не вижу поводов беспокоиться.       Токио резко подскочила к нему, перегораживая путь.       – Профессор не выходит на связь уже 18 часов, и ты знаешь, что это может значить только одно, – она оглядела других грабителей, – его арестовали или убили.       – Или то, что он разбирается с открытыми хвостами за пределами фабрики, Токио, – сказала Вена уверенно, – как вы помните, один у нас уже остался, – она покосилась на Хельсинки, который провалил задание с машиной.       – Вена права, – кивнул Берлин, – мы продолжаем действовать согласно плану ещё шесть часов, проблемы у нас начнутся, если Профессор пропустит последний контрольный звонок.       Он подошёл к небольшой кухоньке и достал из шкафа бутылку вина и два бокала.       – Пока я предлагаю всем вернуться на свои позиции. А мы с сеньоритой Веной, как двое самых рациональных человека в этой команде, можем позволить себе немного отдохнуть.       Вена приподняла левую бровь, посмотрев на мужчину. Наглости этого человека не было предела.       – Да, значит, вы там будете трахаться, а мы должны ждать, когда спецназ нас всех повяжет! – вспылила Токио, ткнув пальцем в грудь Берлина, – в отличие от тебя я планирую прожить долгую жизнь!       Берлин мягко, но решительно оттолкнул её руку и проговорил:       – Все наши жизни будут трагически коротки, если мы позволим себе отклониться от плана, сеньорита Токио.       Девушка скрестила руки на груди и бросила на мужчину вызывающий взгляд. Вена быстро поняла, что так просто всё не закончится. Поэтому вмешалась:       – Профессор установил правила не случайно. Он знает, что прошло уже 18 часов, и я уверена, что он работает над тем, чтобы попасть в ангар на четвёртый контрольный звонок. Мы должны продолжить придерживаться плана, хорошо?       – Я думаю также как Вена, – сказала Найроби.       Москва молча кивнул, а Денвер выпалил:       – Ну а если он не ответит на четвёртый звонок?       – Тогда мы применим план Чернобыль.       Все взгляды устремились на Берлина. Вена едва удержалась, чтобы не закатить глаза. Ему точно не нужно было упоминать это.       – Что это за план? Почему мы о нём не знаем? – сразу же оживилась Токио.       – Это прекрасный, грандиозный план, но он будет применён только в крайнем случае.       Токио метнула взгляд на Вену.       – Ты тоже о нём знаешь?       – Я ничего не знаю, так же как и вы, – миролюбиво произнесла она, вставая со своего места, – а теперь давайте сменимся и те, кто ещё не спал, пойдут отдыхать.       – Хорошо, мааам, – протянул Денвер, ухмыляясь.       – Не дай Бог, мне иметь такого сыночка, – фыркнула Вена, потрепав его по голове.       Токио вылетела из кабинета, не скрывая своего раздражения, Найроби пошла за ней, чтобы хоть как-то образумить. Москва и Денвер вышли через другую дверь.       – Моё предложение всё ещё в силе, – проговорил Берлин, слегка покачав двумя бокалами из стороны в сторону, – всего лишь невинный бокал вина.       Вена задумчиво посмотрела на него, пытаясь понять его мотивы.       – Почему я не могу понять лжёшь ты мне или нет? – спросила она неожиданно. Даже для самой себя.       Берлин мягко усмехнулся.       – Это один из моих многочисленных талантов. Я очень хороший лжец.       – А главное скромный, – добавила Вена шутливо-серьёзно.       Мужчина поставил бокалы на стол вместе с бутылкой.       – Но я говорю правду, что не скрывал намеренно свою болезнь от тебя, Каталина. Мне просто было с тобой хорошо, и не собирался требовать чего-то большего. Я не думал, что ты вообще когда-нибудь об этом узнаешь, ведь мы все должны разойтись после ограбления.       – Значит, это я отреагировала чересчур эмоционально? – с лёгким раздражением спросила Вена.       – Прости, но я не подумал, что тебя это так заденет. Я ведь неисправимый эгоист, – он опустил взгляд и покаянно покачал головой, – просто знай, что я ни на что больше не надеюсь. Но если ты решишь выпить эту бутылку вина со мной по-дружески и немного отвлечься от этой канители, то я буду тебе очень признателен.       – Остаться друзьями? Развести маленький огородик на остывшей лаве угасших чувств? – спросила Каталина, чуть склонив голову вправо.       Андрес усмехнулся, а потом поднял глаза к потолку.       – Любовь не пятнают дружбой. Конец есть конец*, – продолжил он цитату её любимого писателя, – что ж, я понял.       Каталина выдохнула. Всё ещё не понимая, искренен ли он или опять играет с ней, она тем не менее рискнула.       – Если только один бокал.       Губы Андреса дёрнулись в улыбке.       – Конечно. Мы же на работе.       В его кабинете стояла приятная полутьма.       Каталина села на диван и распустила свою фирменную высокую причёску. Она устала держать всё в себе. Она устала постоянно продумывать всё, вплоть до полувздохов, как она делала со всеми мужчинами.       Андрес понимал её лучше всех остальных, и хотя она не могла прочитать его, это доставляло ей удовольствие. И она не могла отрицать, что её тянуло к нему. А в их ситуации никто не знал, как долго это продлится.       – Куда ты хочешь поехать после того, как всё закончится? – спросил Андрес, налив ей вина. Вена немного помедлила с ответом, понаблюдав за жидкостью, переливающейся оттенками красного и бордового.       – Когда я была в Индонезии, один старый моряк предложил мне прокатиться до его любимой бухты в нескольких километрах от Бали.       – И ты согласилась? – с лёгкой улыбкой спросил мужчина, наблюдая за ней. Он присел на другой край дивана, на некотором расстоянии.       – У меня под юбкой был пистолет, так что мне нечего было бояться, – пожала плечами Каталина, – он отвёз меня к самому красивому острову, который я когда-либо видела в жизни. Он сказал мне его название на своём языке, но я, разумеется, не помню, как оно звучало, но приблизительной переводилось, как «обитель ангелов».       – Звучит неплохо, – признал Андрес, сделав глоток вина.       – Остров был потрясающим. Довольно небольшой, обойти его за день было бы не трудно, но там столько зелени, водопады, песчаный пляж... – она мечтательно поглядела в даль, – Я молюсь, чтобы кто-то ещё не застроил его отелями.       – Тебе не было бы там скучно?       – Думаю, столько веселья, сколько у нас сейчас, мне больше никогда не понадобится, – лукаво сказала она, бросив на него взгляд, – впредь я ограничусь спортом, плаванием, исследованием дикой флоры и фауны, возможно, чтением... – она пожала плечами.       – Тебе не будет одиноко там на острове? – спросил он чуть более серьёзно.       – Честно говоря, я устала от людей. Я устала считывать их настроения и эмоции, проникать в их желания, манипулировать ими. В какой-то момент я потеряла себя, – она посмотрела на Андреса, – и теперь я хочу себя снова найти.       – Мне кажется, из всех людей здесь тебя в самую последнюю очередь можно назвать потерянной, Каталина.       – Потому что я очень хорошая лгунья, – сказала она отрывисто и залпом опустошила свой бокал.       Так она отзеркалила его собственные слова.       Андрес задумчиво посмотрел её пустой бокал.       – Я надеюсь, что ты вернёшься на тот остров, чтобы осуществить свою мечту, – проговорил он медленно, – а я сделаю всё, что в моих силах, чтобы ты выбралась отсюда.       – И ты тоже, – твёрдо сказала Каталина, накрыв его руку своей.