Ландскнехт

      Шел уже третий день, как я, Генрих фон Раушвильд, не то волей Господа Бога нашего, не то кознями Князя лжи оказался в этих странных землях. Местные жители не знали ни немецкого, ни испанского, ни французского, ни итальянского языка. С трудом вспомнив пару слов на шляхетском и даже на благородной латыни, я обратился к ним, но они и их не знали. Даже местный священник лишь и мог, что лопотать на странном наречии, и не сказал ни слова на латыни. Вот же глушь!       На второй день ко мне присоединилась странная особа, которую я не тронул, ибо всякий знает, что тяжкий грех трогать юродивых людей. Хотя паписты, скорей всего, сожгли бы её на костре, приняв за оборотня. Но хоть зла она мне не чинила, всего через сутки я уже жалел, что не пристрелил её. - Хозяин! Я не успеваю! Подожди! Я осадил Франциска и обернулся назад. Даже на галопе мне не удалось уйти от неё. - Хозяин!!! Добежав до меня, она принялась бегать вокруг меня кругами, безостановочно ругая меня за то, что я не разбудил её утром и попытался уехать. Выглядела она странно. Вроде как обычная девица восемнадцати зим, но её руки и ноги покрывал рыжий мех и заканчивались они кошачьими лапами, на голове были треугольные уши, также покрытые рыжим мехом, а из-под короткой юбки, почти не прикрывавшей срам, торчал хвост. - Зачем ты бросил меня?! Ты теперь мой муж, ня! Вместо ответа я снял с пояса плетку и несильно хлестнул её по спине. Возмущённо взвизгнув, полукошка отскочила к кустам и рассержено зашипела. - Сколько раз повторять тебе, если бы я женился на всякой маркитантке, задравшей передо мной юбку, то у меня был бы гарем больше, чем у султана Порты! Я ударил коня шпорами и поехал дальше. Странная девица тут же бросилась за мной. - Прости меня, хозяин-ня! Я больше не буду называть тебя мужем! Только не бросай меня! Ня! - Ладно, только не ори! У меня уже уши от тебя болят, можешь бежать следом… только платить я тебе не буду! Хватит с тебя и того, что ты жрешь мою еду! Иисус, Мария, Иосиф, вот зачем я подошел к ней, когда она задрала юбку и стала у дерева? Тогда меня ничего не смутило. Хочет женщина, чтобы её приласкали, так чего ж мне отказываться? Знал бы - ускакал бы галопом… Не успел я заправить штаны, как оказалось, что я уже понимаю её язык, а она тут же объявила себя моей женой. Я, конечно, посмеялся над простушкой и поехал дальше, но, как несложно догадаться, избавиться от неё мне не удалось. Зато я смог разговаривать с местными жителями. Правда чудные они все какие-то… Меня они называли героем, а эту кошку, прицепившуюся ко мне как репей, - кошкадлакой и мамоно. Последнее меня насторожило, но я быстро понял, что местные говорят не «мамона», а «мамоно», и, несмотря на схожесть - это все же разные понятия. Эти же мамоно мне напоминали прокаженных и юродивых в одном лице. Бедные, запуганные создания, пугавшиеся меня и тут же прятавшиеся в домах, едва я заезжал в деревню. У многих из них были звериные части тел, а некоторые своим обликом более напоминали коров и овец. Селяне же, почему-то, ждали, что я тут же выхвачу меч и примусь рубить их, и успокаивались только тогда, когда я говорил, что не собираюсь никому чинить зла, а лишь еду своей дорогой. Странные тут у них обычаи…

***

      Дорога петляла через лес, стояла приятная не жаркая погода, самое то для путешествия. Странная кошка скакала рядом, то обгоняя вперед, то убегая куда-то в лес. Сначала я просто радовался тому, что она не досаждает мне, но потом она вдруг вернулась с двумя жирненькими куропатками. - Хозяин, я поймала их-ня! - Молодец, на ужин будет дичь. Я за лапы повесил тушки к переметным сумкам и по-новому взглянул на кошку. - Как тебя зовут? - Фирра! - Хорошо, Фирра, можешь остаться со мной. Толковая служанка мне не помешает. - Ня!!! - Не лезь! Фу! Брысь!! Когда солнце стояло в зените, я решил встать на привал на лесной поляне у говорливого ручья. Франциск, почуяв воду, сразу потянулся к ней, но я ему не дал и привязал к дереву поблизости. А потом сам набрал в кожаное ведро ледяной воды и поставил её нагреваться. Фирра скакала рядом. Франциск щипал свежую траву, а я, усевшись на камень, жевал жесткую как подошву вяленую конину. - Хозяин!!! - Чего там тебе… - Волки! Волки, хозяин! Они убьют меня и заберут тебя себе! Хозяин, быстрее! - Иисус, Мария, Иосиф! Волки - это серьезно… Я выхватил из-за пояса оба пистоля и проверил их. Тут же послышался треск кустарника, эти проклятые богом твари уже были рядом, так что заряжать аркебузу я уже не успевал. Вместо этого я воткнул рядом с собой в землю двуручный меч цвайхандер. - Хозяин, их много! Надо бежать! - Куда, дура?! Это волки, по такой дороге от них не уйдешь! А потом из леса выскочили девушки, одетые как язычники из заморских колоний Испанской империи. И выглядели они, так как Фирра, только вот мех и лапы на них были волчьими, а не кошачьими. - Какой сюрриприз!! - прорычала самая крупная девушка-волчица. - Это волки? - с сомнением спросил я, опуская пистоли. - Волкодлаки! - Волкодлаки?! Проклятье, у меня серебра нет! - Сразу и новый муж, и сытный ужин!! Беги, кошка пока мы и тебя не разорвали! Проклятая богом оборотница бросилась на меня, я подождал и с четырех метров выстрелил из пистоля. Пуля пробила ей плечо и отбросила назад, вскрикнув, волчица покатилась по траве. Похоже, что на этих оборотней свинец действовал не хуже серебра. - Ты за это заплатишь!!! - дружно взревели остальные. - Ты будешь у нас кончать до потери сознания! Я выстрелил из второго пистоля, подстрелив в грудь еще одну волчицу, и засунул оба пистоля за пояс. Рукоятка цвайхандера легла в руку, и я с размаху ударил наотмашь. Еще одна волчица, заскулив, покатилась по траве, орошая её ярко-алой кровью. Франциск встал на дыбы, разбил передним копытом голову сунувшейся к нему волкодлачке. И через мгновение лягнул назад, попав сразу двумя ногами по груди другой волчице. С невнятным воплем она улетела в кусты и больше не вставала. Три волчицы попытались одновременно напасть на меня с разных сторон, но ни одна из них не смогла ко мне подступиться. Испуганно переглянувшись, они бросились бежать от меня в лес, подхватив за руки раненых товарок. Через пару минут вновь наступила тишина. - Хозяин… - обескуражено проговорила Фирра. - Ты такой сильный… - Был бы слабый - паписты б сожрали. - Паписты? Что это за монстры? Я успокоил Франциска и сел на камень перезаряжать пистоли. Судя по всему, в этих местах их следовало все время держать под рукой. - Скажем так, тебя бы они мигом объявили порождением диявола и бросили на костер. - Так это Орден? Брр… - кошку натурально передернуло. - Орден? Какой Орден? - Они живут на юге и поклоняются своей верховной богине. Они охотятся за мамоно и убивают их всякий раз, когда находят. А еще они карают всех, кто отступится от их учения. - Хм… точно на папистов похожи. В меру напоив Франциска, я поехал дальше, напевая про себя песню, которую выучил когда шагал под знаменем Валленштейна. Ну да, он воевал за папистов. И что такого? Зато пограбить вволю давал. - Хей! Маршируем мы вперед! Хей! Ведет нас Валленштейн! Хей! Грабим мы все подряд! Хей! Разобьем мы всех подряд, пока ведет нас Валленштейн! Хей! Маршируем мы вперед. Фирра, бежавшая рядом, долго прислушивалась, а потом вдруг подхватила песню, так что дальше мы пели её вдвоем. - - Хей! Маршируем мы вперед! Хей! Ведет нас Валленштейн! Хей! Грабим мы все подряд! Хей! Разобьем мы всех подряд, пока ведет нас Валленштейн! Странные это земли, странные тут живут люди и чудные создания. Но где наша не пропадала? Сомневаюсь, что тут будет страшнее чем, при Нёрдлингене, когда нас кинули против испанских терций…